собираться?
   - Да, да, конечно, - закивал полковник, даже  не  пытаясь  скрыть  своего
облегчения. - Вполне понятно. Извините, что так все вышло, - расшаркался он.
   -  И  вы  нас  извините,  -  промолвил  Дайкон,  чувствуя,  как  в  горло
наворачивается комок. - Я ещ„ загляну  к  вам  попозже.  Мы  уедем  часов  в
одиннадцать.
   И он попятился к двери.
   - Минуточку, мистер Белл.
   Уэбли пристально  разглядывал  свои  записи.  В  следующее  мгновение  он
повернулся и вперил в Дайкона пристальный взгляд. Дакону показалось, что его
пригвоздили к полу.
   - Вы собиратесь уехать сегодня утром?
   - Да, - кивнул Дайкон.
   - Вы, мистер Гаунт и его лакей? Так? - Сержант Уэбли послюнявил  палец  и
зашуршал страничками. - Лакей по имени Альфред Колли, да?
   - Да.
   - Очень хорошо. Так вот, мистер Белл,  мне  очень  жаль,  что  приходится
нарушать ваши планы, но, боюсь, мы вынуждены просить вас  задержаться.  Пока
мы не проясним все нюансы, так скажем.
   У Дайкона подкосились ноги.
   - Но ведь я рассказал вам все, что мне известно, -  забормотал  он.  -  А
мистер Гаунт вообще не имеет к этому делу ни малейшего касательства.  В  том
смысле, что его там и близко не было. Я хочу сказать?
   - И близко не было, говорите? - повторил сержант Уэбли.  -  Вот,  значит,
как. А ведь он не уехал домой в машине, мистер Белл. Каким путем он пошел?
   Дайкон вновь перенесся в клуб и представил себе Гаунта, который, кипя  от
ярости, спешил к выходу.
   Из оцепенения его вывел голос Уэбли:
   - Я спросил вас, мистер Белл, каким путем пошел мистер Гаунт домой  после
концерта?
   - Не знаю, - глухо ответил Дайкон. - Если хотите, я могу спросить у него.
   - О, что вы, мистер Белл, не беспокойтесь. Я сам его спрошу.
 
III 
 
   Ах, с каким запозданием мы чувствуем признаки  неотвратимо  надвигающейся
на нас катастрофы, привыкнув отгораживаться от любой угрозы  экраном  мнимой
безопасности. Возможно, мысль о том, что постигшая Квестинга участь вовсе не
была результатом несчастного случая, и теплилась где-то в отдаленном  уголке
мозга Дайкона. Есть некоторые недуги, которые мы не хотим даже  называть;  с
таким же упорством мы не желаем, чтобы наше имя хоть  как-то  связывалось  с
определенным видом преступлений. Удивительно, но даже сейчас,  в  преддверии
приближающейся  беды,  Дайкон  думал  лишь  об  одном:  как  же  ему  теперь
объясниться  с  Гаунтом.  Вот  так,  в   результате   невероятных   вывертов
воображения, серьезный ужас уступает место крохотному страху.
   Дайкон сказал:
   - Может быть, мне проводить вас к мистеру Гаунту? Я просто не знаю, встал
ли он уже с постели.
   Уэбли задумчиво посмотрел на  него,  после  чего  с  радушием,  заставшим
Дайкона врасплох, произнес:
   - Это будет чрезвычайно любезно с вашей стороны,  мистер  Белл.  Мы  ведь
тоже любим, когда с нами обращаются по-хорошему.  Что  ж,  представьте  меня
мистеру Гаунту, и я сам все ему объясню. Убежден, что он поймет.
   "Черта лысого!? - подумал Дайкон, шагая по веранде.
   Они уже подходили к  спальне  Гаунта,  когда  оттуда,  согнувшись  в  три
погибели под тяжестью сундука с одеждой, вышел  Колли.  Уэбли  удостоил  его
колючим взглядом, уже столь хорошо знакомым Дайкону.
   - Поворачивай оглобли, Колли, - сказал Дайкон.
   - Чего? - изумился тот.  -  Я  же  его  еле  выволок.  Что  я  вам,  сэр,
носильщик, что ли?
   Он исподлобья посмотрел на Уэбли.
   - Извиняюсь, старший инспектор. Кстати, ни одного трупа  в  сундуке  нет.
Можете взглянуть  сами,  если  не  верите,  но  только  хозяйское  белье  не
потревожьте. Мы в таких вопросах очень скрупулезны, знаете ли.
   - Ладно, Колли, - махнул рукой Уэбли. - Только держитесь поблизости.  Мне
надо будет переброситься с вами парой слов.
   - Слушаюсь и повинуюсь, - весело ответил  Колли,  подмигивая  Дайкону.  -
Будь я собакой, я бы даже  повилял  хвостом.  Кстати,  ежели  вы  ищете  Его
Королевское Светлейшество, то оно изволит лично сидеть  в  грязи.  По  самую
задницу, - сообщил он излишнюю подробность.
   - Мы подождем, - произнес Дайкон. - Заходите сюда, мистер Уэбли.
   Они прошли в гостиную. Колли, посвистывая, побрел по веранде.
   - В Новой Зеландии такие зубоскалы смотрятся белыми воронами,  -  заметил
Уэбли. - Очень уж боек на язык этот  малый.  Я  почему-то  представлял  себе
английских лакеев совсем иначе.
   - Колли - вообще-то костюмер, а не лакей, - пояснил Дайкон. - Но  он  уже
так давно прислуживает мистеру Гаунту, что, должно быть, и сам считает  себя
штатным шутом. Извините, сержант, но я должен  поставить  мистера  Гаунта  в
известность о том, что вы его ждете.
   Дайкон,  по  наивности,  рассчитывал  предупредить  хозяина,  но   Уэбли,
поблагодарив, вышел на веранду вместе с ним.
   - Лечится, значит? - жизнерадостно провозгласил он. - Правильно. Занятно,
что я служу здесь уже без  малого  лет  десять,  а  до  сих  пор  так  и  не
удосужился полюбоваться на эти знаменитые источники. Кто бы мог подумать!
   И он последовал за Дайконом через пемзовую террасу.
   Гаунт уже завел себе обычай  каждое  утро  залезать  перед  завтраком  на
пятнадцать минут в самый большой грязевой источник, прикрытый от посторонних
глаз грубо сколоченной купальней. Дайкон  поневоле  подумал,  что,  судя  по
всему, столь категорическое неприятие Гаунтом курорта  не  коснулось  именно
этого целебного источника.
   Подойдя к купальне, секретарь осторожно постучал в дверь.
   - Кого там черти носят? - рявкнул Гаунт.
   - Здесь сержант Уэбли, сэр, - ответил Дайкон, дрожа как осиновый лист.  -
Он хочет поговорить с вами.
   - Какой сержант?
   - Уэбли. Это его фамилия.
   - Кто он такой?
   - Сотрудник гарпунской полиции, сэр, - сказал сержант. - Извините  уж  за
беспокойство.
   Ответа не последовало. Уэбли не шелохнулся. Дайкон  ждал,  переминаясь  с
ноги на ногу. Вскоре до его ушей донесся негромкий всплеск. Молодой  человек
представил, как Гаунт присел, прислушиваясь. Наконец он услышал оклик:
   - Дайкон?
   - Я здесь, сэр.
   - Зайди ко мне.
   Дайкон быстро шмыгнул в купальню,  прикрыв  за  собой  дверь.  Как  он  и
ожидал, голый Гаунт с негодующим видом торчал по пояс в грязи.
   - Что происходит, черт побери?
   Дайкон выразительно указал на дверь.
   - Он там? - буркнул Гаунт.
   Дайкон возбужденно закивал, после чего  звенящим  от  напряжения  голосом
провозгласил:
   - Сержант Уэбли из гарпунской полиции хочет побеседовать с вами, сэр.
   Порывшись в карманах, он выудил конверт, карандаш и быстро нацарапал: ?По
поводу Квестинга. Нас не отпускают?. Показывая конверт Гаунту,  он  нарочито
громко спросил:
   - Может, позвать Колли, сэр?
   Гаунт недоуменно вытаращился на конверт. По плечам его катился пот.  Лицо
актера постарело и увяло, кожа на руках сморщилась. Он принялся  ожесточенно
чертыхаться себе под нос.
   Уэбли громко прокашлялся. Гаунт, продолжая изрыгать проклятия,  посмотрел
на дверь. Затем, ухватившись за поручень, он поднялся в  полный  рост  -  не
самое радующее глаз зрелище.
   "Господи, хоть бы он что-нибудь сказал, - подумал Дайкон. - Неужели он не
понимает, что молчанием губит себя??
   Словно прочитав его мысли, Гаунт громко произнес:
   - Скажи ему, чтобы подождал. Сейчас я выйду.
   Несмотря на теплое ясное утро и принятую горячую ванну,  Гаунт  вышел  из
купальни, зябко кутаясь  в  длинный  халат.  Попросил  у  Дайкона  сигарету.
Секретарь, чтобы хоть как-то разрядить напряжение, заговорил:
   - Боюсь, сэр, нам придется немного задержаться с отъездом. Это я  виноват
- нужно было предвидеть, что дознание ещ„ не закончилось.
   - Да, - подхватил Гаунт, - чертовски некстати. Ладно, ничего не попишешь,
надо так надо.
   Его реплика прозвучала на редкость фальшиво.
   Выйдя из купальни, они лицом к лицу столкнулись с сержантом Уэбли.
   "Торчит тут, как  монстр  Франкенштейна?,  -  почему-то  подумал  Дайкон.
Проводив хозяина и сержанта к дому, он присел на  край  веранды  и  закурил.
Гаунт отправился переодеваться, а сержант остался у двери.  Набежавшие  было
ночью тучи рассеялись, ветер тоже стих. Пик  Ранги  четко  вырисовывался  на
фоне неба. Деревья в его предгорьях казались наляпанными  акварелью.  Звонко
пели  жаворонки,  наполняя  серебристыми  трелями  прозрачный   воздух.   На
огибавшую озеро тропинку вышли  трое.  Один  из  них  нес  увесистый  мешок,
который старался держать от себя подальше, а двое других - багры  и  длинную
жердь, сделанную из ветви мануки. Шли они  медленно,  выстроившись  гуськом.
Когда они приблизились, Дайкон разглядел, что и  мешок,  и  багры  выпачканы
грязью.
   Он сидел, словно оцепенев, не замечая, что сигарета догорела, пока ему не
обожгло пальцы. Уэбли поспешил навстречу полицейским. Мужчина, несший мешок,
украдкой приоткрыл его, показывая Уэбли содержимое. Они принялись  оживленно
обсуждать что-то, но, услышав донесшийся  из  дома  голос  Барбары,  звавшей
мать, тут же  замолчали.  Вся  троица  скрылась  за  углом,  унося  с  собой
перепачканные грязью и илом трофеи, а Уэбли  вернулся  на  свой  пост  перед
дверью Гаунта.
   Внезапно за  спиной  Дайкона  скрипнула  дверь.  Молодой  человек,  нервы
которого были  натянуты  до  предела,  порывисто  обернулся,  но  облегченно
вздохнул, узнав мистера Септимуса Фолса.
   - Доброе утро, Белл, -  приветливо  поздоровался  тот.  -  Славный  денек
выдался, не правда ли? Совсем не под стать нашему настроению,  да?  ?Что  за
создание человек??. Я не слышал, как вы вернулись ночью, но уже знаю, что вы
никого не встретили.
   "Значит, никто не проговорился, что я следил за ним?, - подумал Дайкон.
   - А какие у вас успехи? - осведомился он.
   - У меня-то? - вскинул брови мистер Фолс.  -  Мне  пришлось  вступить  на
запретную территорию, но лавров я там не снискал.  Кстати,  мне  показалось,
что вы меня заметили. - Фолс посмотрел  на  Дайкона  с  улыбкой.  -  Я  даже
слышал, как вы упали. Не ушиблись, надеюсь? Впрочем, в молодости  синяки  да
шишки проходят быстрее. А я вот здорово натрудил свою злосчастную поясницу.
   - Мне показалось, что вы двигались довольно резво, - не удержался Дайкон.
   - Сила воли, - вздохнул мистер  Фолс.  -  Исключительно.  Потом,  правда,
несладко приходится.
   Он потер рукой поясницу и проковылял к сержанту Уэбли.
   - Как дела, сержант? Есть новости?
   Уэбли метнул на него осторожный взгляд.
   - Пожалуй, да, сэр,  -  произнес  он.  -  Могу  уже  сказать,  что  этого
господина и впрямь постигла та  самая  участь,  о  которой  вы  подозревали.
Полчаса назад наши люди кое на что там наткнулись. Я  имею  в  виду  кипящее
озеро.
   - Не? - вырвалось у Дайкона.
   -  Нет,  мистер  Белл,  не  останки.  Учитывая   обстоятельства   гибели,
рассчитывать на это было бы трудно. Нет, их внимание привлек какой-то  белый
предмет - то всплывавший, то снова погружавшийся.
   - И что это оказалось? - спросил Фолс.
   - Мужская жилетка, сэр. Особая такая, с вырезанной спиной.
 
IV 
 
   По просьбе Гаунта, Дайкон присутствовал при его беседе с Уэбли.  Держался
актер прескверно: то и дело ерзал, ворчал, нетерпеливо покрикивал. Уэбли,  в
противоположность ему, сохранял спокойствие и невозмутимость.
   - Боюсь, что вынужден просить вас  пока  задержаться  здесь,  сэр,  -  со
вздохом произнес он. - Крайне сожалею, но иначе нельзя.
   - Но я уже сто раз вам объяснил:  мне  больше  нечего  добавить.  Нечего,
понимаете?  Я  плохо  себя  чувствую  и  приехал  сюда,  чтобы  отдохнуть  и
подлечиться. Господи! Можете записать мой адрес и  в  любое  время  со  мной
связаться. Я не знаю ровным счетом ничего, что могло бы представить для  вас
хоть малейший интерес.
   - Мне это ещ„ неизвестно, мистер Гаунт. Я  ведь  пока  не  задал  вам  ни
единого вопроса. Может быть, вы  припомните,  как  добрались  домой  прошлой
ночью?
   Гаунт побарабанил по подлокотникам кресла, потом с усилием овладел  собой
и прошептал:
   - Как я добрался домой? А, вспомнил. Пешком.
   - Вы шли через территорию маори, сэр?
   - Нет. Я терпеть не могу эту резервацию. Я шел по шоссе.
   - Вы сделали довольно большой крюк, мистер Гаунт. Насколько  я  знаю,  на
концерт вы приехали в собственном автомобиле?
   - Да, сержант. И тем не менее обратный путь я решил проделать пешком. Мне
хотелось глотнуть  свежего  воздуха.  А  что,  разве  ходить  пешком  у  вас
возбраняется?
   - А кто привел машину, сэр?
   - Я, - вызвался Дайкон.
   - Должно быть, мистер Белл, вы обогнали по пути мистера Гаунта?
   - Нет. Мы выехали с большой задержкой.
   - Позже чем через пятнадцать минут после окончания концерта?
   - Не знаю. Я об этом не думал.
   - Мистер Фолс считает, что  вы  выехали  примерно  через  четверть  часа.
Расстояние по шоссе составляет около  мили  с  четвертью,  -  сказал  Уэбли,
разворачиваясь лицом к Гаунту. - Вы, должно быть, отменный ходок.
   - Автомобиль по этой дороге еле ползет, если вы на это намекаете. Но я  и
впрямь шел быстро, это верно.
   - Хорошо. А почему все-таки вы так  спешили,  мистер  Гаунт?  Вас  что-то
взволновало? Я не раз замечал, как, беспокоясь, люди прибавляют шаг.
   Гаунт расхохотался и вдруг - совершенно неоправданно, по мнению  Дайкона,
- заговорил в шутливой манере:
   - А вы, похоже, переодетый репортер, сержант. Иначе - с чего бы вам вдруг
вздумалось интересоваться моим душевным состоянием.
   - Нет, сэр, - бесстрастно ответил  Уэбли,  -  я  просто  пытаюсь  понять,
почему вы шли так быстро.
   - Вы угадали верно. Я был взволнован. Впервые за  долгое  время  я  читал
Шекспира перед публикой.
   - Вот как? - Уэбли сверился с записной книжкой. - Насколько я понимаю, из
всех приехавших с курорта лиц вы  покинули  здание  клуба  первым.  Если  не
считать мистера Квестинга. Он ведь ушел перед вами, верно?
   - Неужели? Да, пожалуй, вы правы. - Гаунт поднес свою красиво  очерченную
руку к глазам и вдруг резко потряс головой, словно отгоняя  какое-то  гадкое
видение. Затем он с печальной улыбкой отнял руку от лица и бессильно опустил
е„. Так он играл Гамлета во время предпоследнего диалога с  Горацио.  Мистер
Уэбли мрачно наблюдал за ним.
   - Извините меня, сержант, - произнес Гаунт.  -  Это  происшествие  совсем
выбило меня из колеи.
   - Да, скверная история, сэр.  Могу  я  спросить,  были  ли  вы  дружны  с
погибшим?
   - Нет, нет. Но дело совсем не в этом. Боже, какой страшный конец!
   - Несомненно. Кстати, выйдя тогда из клуба, вы видели его?
   Гаунт достал портсигар, раскрыл и предложил Уэбли. Тот  покачал  головой,
сказав, что не курит. Поднося хозяину спичку, Дайкон обратил  внимание,  что
руки Гаунта дрожат. Актер удостоверился, что полицейский тоже это заметил, и
произнес что-то едва слышным шепотом, больше напоминающим шелест листвы.
   "Господи, лучше бы мне  сквозь  эемлю  провалиться?,  -  подумал  Дайкон,
готовый сгореть от стыда.
   - Вы не ответили, - прогудел Уэбли и повторил свой вопрос.
   Гаунт признался, что, насколько помнит, вроде бы  и  впрямь  видел  спину
Квестинга, выходя из клуба. Но точно не уверен.  Уэбли  настаивал,  а  Гаунт
заметно занервничал. Наконец, придвинув  стул  поближе  к  полицейскому,  он
устало произнес:
   - Послушайте, я рассказал вам про этого беднягу все, что знал.  Теперь  я
хочу, чтобы вы кое-что уяснили. Дело в  том,  что  я  актер,  причем  весьма
знаменитый. Любые новости, связанные со мной, немедленно попадают на  первые
полосы газет, которые рады  поднять  шумиху  по  любому  поводу.  Белл,  мой
секретарь, объяснит вам, насколько мне  приходится  соблюдать  осторожность.
Надеюсь, вы понимаете, что даже пара строчек обо мне в колонке сплетен может
вызвать крупный скандал. Про Квестинга мне известно немного, но я  наслышан,
что он пользовался не самой лучшей репутацией. Все ведь  это  может  выплыть
наружу,  верно?  Достаточно  одного   намека.   ?Загадочная   смерть   после
выступления Джеффри  Гаунта  в  новозеландском  захолустье?.  Наверняка  эти
писаки тиснут нечто подобное.
   - В нашей стране это не принято, мистер Гаунт.
   - Господи, дружок мой, да кто же говорит про вашу страну! По мне, так  е„
и вовсе на свете нет.  Дело  в  том,  что  я  имею  в  виду  Нью-Йорк!  -  с
придыханием произнес актер.
   - А-аа, - равнодушно протянул Уэбли.
   - Послушайте, - продолжил Гаунт. - Я  понимаю,  что  вы  выполняете  свой
долг. Если у вас есть ещ„ вопросы, пожалуйста - спрашивайте.  Прямо  сейчас.
Но только не тяните - я не хочу здесь долго торчать. Я бы  пригласил  вас  к
себе и угостил стаканчиком, но?
   Дайкон с замиранием сердца увидел, как рука Гаунта юркнула во  внутренний
карман. Зайдя за спину Уэбли, секретарь яростно замотал головой, но было уже
поздно - Гаунт вынул бумажник. Уэбли вскочил.
   - Послушайте, мистер Гаунт, - заговорил он тем же ровным  и  бесстрастным
тоном, - мне кажется, что вы забываетесь. Если вы и  впрямь  дорожите  своей
репутацией, как только  что  рассказывали,  то  сейчас  очень  ею  рискуете.
Спрячьте свой бумажник, сэр. Мы отпустим  вас  в  кратчайшее  время,  но  до
прояснения всех обстоятельств этой  темной  истории  никто  Ваи-ата-тапу  не
покинет. Никто.
   Гаунт резко отдернул голову - Дайкон, который хорошо знал этот его  жест,
называл его позой атакующей кобры.
   - Мне кажется, вы совершаете ошибку, сержант, - произнес  он  с  деланным
безразличием. - Однако спорить я  не  стану.  Только  позвоню  сэру  Стивену
Джонсону и посоветуюсь, как быть дальше. Он ведь мой друг. Он, кажется,  ваш
министр юстиции, верховный судья или что-то в этом роде.
   - Пожалуйста, мистер Гаунт, - спокойно ответил  Уэбли.  -  Возможно,  его
честь отдаст какие-то распоряжения. Пока же должен  просить  вас  оставаться
здесь.
   - Черт бы вас побрал! - завопил Гаунт. - Если вы ещ„ раз это  скажете,  я
просто на стенку полезу! Как вы смеете так со мной обращаться!  Да,  человек
пал жертвой трагичного случая. Вы же ведете себя так, как будто его убили!
   - Но, - произнес голос с порога, - ведь это именно так и есть!
   В проеме двери стоял мистер Септимус Фолс.
 
V 
 
   - Ради Бога, извините меня, - поспешил  расшаркаться  мистер  Фолс.  -  Я
стучал, но вы не слышали. Я пришел, чтобы позвать сержанта Уэбли к телефону.
   - Благодарю вас, сэр, - сказал сержант и вышел.
   - Позвольте зайти? - спросил мистер Фолс и, не дожидаясь ответа, зашел. -
Я хочу воспользоваться отсутствием этого  бравого  блюстителя  правопорядка,
чтобы обсудить с вами создавшееся положение.
   - Что вы там ляпнули про Квестинга? - вскинулся Гаунт. - Объяснитесь!
   - Вы хотите знать, почему я считаю, что  его  убили?  О,  это  совершенно
очевидно. Позвольте перечислить вам доводы. Во-первых,  полиция  никогда  не
ведет себя так, если речь идет об обыкновенном несчастном случае. Во-вторых,
окружающие смерть мистера  Квестинга  обстоятельства  выглядят  чересчур  уж
загадочными. Взять, хотя бы, обвалившуюся тропу. Вы когда-нибудь  ходили  по
ней? Так вот, сама она не провалилась бы, даже если бы вы  на  ней  плясали.
В-третьих, я  разглядел  при  свете  фонарика,  что  на  обвалившемся  комке
запечатлен отпечаток подбитого гвоздями  сапога  или  ботинка.  Квестинг  же
пришел на концерт в вечернем костюме  и  лакированных  туфлях.  В-четвертых,
посреди обвалившейся земли валялся белый флажок, а на краю  обвала  осталась
бороздка, в которой он, по всей видимости,  был  укреплен.  Я  убежден,  что
Уэбли и его спутники уже все это обнаружили. Вот почему они держатся с  нами
столь  уверенно.  Мне,  кстати,  тоже  запретили  покидать  курорт.   Крайне
прискорбно.
   -  Я  совершенно  не  понимаю,  -  выпалил  Гаунт,  -  почему  из   всего
перечисленного вами нагромождения нелепостей следует, что Квестинга убили?
   - Неужели? А ведь Гамлет, заметив, что рапира наточена, сразу  заподозрил
нечистую игру.
   - Не понимаю, какое отношение имеет Гамлет к этой истории. Мне непонятно,
почему со мной, гостем этой страны, должны обращаться как  с  п