зрыв яростного рева какого-то  взбешенного  до  глубины
души, растревоженного хищника. А потом.., потом  Катя  увидела,  как  по
специальному тоннелю, составленному из  передвижных  клеток,  к  большой
клетке на арене, слегка сгибаясь, неторопливо  идет  человек  в  черном.
Именно нелепость и претенциозность костюма незнакомца  приковали  Катино
внимание., Казалось, перед ней статист, сбежавший с репетиции "Бэтмена",
- черное трико с большим вырезом, открывающим мускулистые руки и  грудь,
украшенную золотым медальоном. На руках черные перчатки, а на  запястьях
-  браслеты  с  шипами.  Кате  весь  этот  наряд  показался   схожим   с
доморощенным прикидом неоперившихся рокеров или малость  тронувшихся  на
"крутизне" гомиков из арбатского подвальчика "Небесная голубка".
   Поначалу она смотрела только на костюм - смотрела с этакой ухмылочкой
и еще не видела его лица.
   Человек в черном вошел  в  большую  клетку  и  остановился  в  центре
манежа.
   - Валентин, ну что, все готово? - крикнул со своего места вынырнувший
из-за кулис администратор Пал Палыч. - Ну, ребятки, с богом!
   И сразу  все  пришло  в  движение:  по  тоннелю  из  клеток  бесшумно
заскользили какие-то тени  -  черные,  как  ночь,  пестрые,  как  песок,
испещренный пятнами густой тени. Пять леопардов и пантера. Звери один за
другим, крадучись, входили в клетку, кружили по ней.
   "Нет, так дело не пойдет, - решила про себя Катя. - Так я ничего  тут
толком не пойму". Она  встала  и,  тоже  крадучись,  что  твоя  пантера,
заскользила вдоль ряда туда, где сидел администратор. Волна сквозняка из
бокового прохода ударила ей в лицо, принеся с собой запах едкой кошатины
("Чертовы леопарды!" - подумала Катя) и.., аромат медоточивых духов. Она
сразу же задержала дыхание - неизвестно, что еще тошнее! Ей вспомнилось,
как несколько лет назад "Пуазоном", настоящим  и  фальшивым,  благоухала
вся Москва. Гражданки лили его на себя литрами зимой и летом.  И  запах,
так пленявший вначале новизной, затем приелся, потом начал раздражать  и
надоел  до  колик  в  желудке.  Катя  поискала  глазами   обладательницу
ненавистных духов и...
   - Лен, иди сюда, ко мне, отсюда видно лучше всего.
   Горячий шепот за спиной - шепот заговорщика.
   Шептал тот самый паренек, восседавший, как галка на заборе, на спинке
сиденья. Приглашение его адресовалось  женщине,  стоявшей  в  проходе  и
купавшейся  в  сладких  духах.  Это  была  стройная  гибкая   блондинка.
Маленькая и изящная, точно фарфоровая статуэтка. На ней по  случаю  жары
было некое подобие  газового  черного  сарафанчика  на  бретельках.  Но,
казалось, и ничего не было - только  матово  загорелые  округлые  плечи,
гибкие точеные руки с безукоризненным перламутровым маникюром,  стройные
ножки на каблучках, да грива искусно  промелированных  густых  и  мягких
волос, сияющей волной падавших ей на плечи. Катя оценила незнакомку - ее
нельзя было назвать красивой, но вместе с тем от нее очень  трудно  было
отвести взгляд: безупречный овал  лица,  холодноватые  зеленые  глаза  с
густейшими ресницами, рот,  напоминающий  разрезанный  тюльпан.  И  Катя
сразу простила ей приторные духи. Эта женщина (или девушка -  определить
ее точный возраст было трудно - ей могло при разном освещении  оказаться
и двадцать пять, и тридцать пять) напоминала бледно-розовый, породистый,
опаленный солнцем пион.
   А всем известно, что июньские пионы пахнут сладко-сладко.
   - Лена, иди сюда!
   - Отстань.
   Блондинка так и осталась в проходе. А мальчишка на своем  насесте.  А
Катя, сгибаясь в три погибели, благополучно достигла администратора  Пал
Палыча.
   Тот напряженно следил за тем, что происходило в клетке, и то  и  дело
вытирал лицо платком - пот так и лил с него градом.  Катя  же  никак  не
могла взять в толк, отчего старик так волнуется: в клетке у  человека  в
черном не наблюдалось никаких неприятностей.
   Леопарды, покружив по манежу, порыкав, поогрызавшись, чинно расселись
на тумбах.
   - Как, вы сказали,  фамилия  дрессировщика?  -  шепотом  осведомилась
Катя.
   - Разгуляев Валентин. Вам для очерка? Хорошо, что вы  сегодня  к  нам
приехали. Такой ответственный момент застали... Отметьте, не забудьте  в
статье - истинный героизм, так  сказать,  проявил  артист  и  недюжинное
мужество. Коллектив, можно сказать, спасает.
   - Укротитель? То есть как это?
   - Цирк горит бездымным порохом, - администратор шептал на  ухо  Кате,
все время косясь на арену. - Гвоздь программы - хищники, львы. На это  в
основном публика и идет к нам. А номер  возьми  да  и  сорвись.  Львы  в
загуле, чтоб им ни дна ни покрышки...
   Катя хотела было переспросить: "Как это львы в  загуле?",  но  решила
пока не перебивать.
   - У Разгуляева номер развалился, а тут звонок из Питера, из цирка  на
Крестовском. Там смешанная труппа хищников простаивает - дрессировщик по
пьянке  в  автокатастрофу  угодил,  чтоб  ему  ни  дна  ни   покрышки...
Предложили нам взять, ну, естественно, за хорошие  деньги.  Разгуляев  и
рискнул. Отчаянный!
   Такой все сможет.
   - А что, леопардов труднее дрессировать,  чем  львов,  что  ли?  -  с
любопытством прошептала Катя, как и все, глядя на арену, где в это время
Разгуляев, казалось, очень легко управлялся со  своей  хищной  командой.
Вот по его знаку  один  из  леопардов  пружинисто  соскочил  с  тумбы  и
воровато затрусил по буму.
   - Да это же не его звери, не его номер, - зашептал Пал Палыч. - А  он
мало что к ним в клетку вошел, так еще после нескольких  репетиций  свой
аттракцион делает! Подобрал ключи дрессировки,  а  это  в  нашей  работе
основное.  Единичные  случаи,  между  прочим,   милая   девушка,   когда
дрессировщики берут чужих хищников. Александров-Федотов  только  один  и
решался на такое, да и то...
   В  клетке  что-то  произошло.  Катя  ничего  не  увидела,  ничего  не
услышала, но.., по тому, какая мертвая тишина воцарилась вдруг в  цирке,
по  тому,  как  подавился  неоконченной  фразой   говорун-администратор,
поняла: между Дрессировщиком и его артистами что-то неладно.
   - Уля, не упрямься. Вперед. Уля, вперед...
   Человек в черном стоял перед золотисто-пятнистым  леопардом.  И  хотя
леопард был зол как сатана, от него невозможно  было  оторваться.  Катя,
затаив дыхание, смотрела на арену. Зверь артачился, не желая  прыгать  с
тумбы на соседнюю тумбу, скалил клыки.
   Желтые глаза его с бешеной злобой следили за руками человека.  А  тот
был безоружным, у него не было даже самой тоненькой палки-хлыста.
   Бац! Словно черная молния... Нет, то был не злодей-леопард. С крайней
левой тумбы на дрессировщика прыгнула пантера,  черная,  как  ночь,  как
незастывший еще асфальт на шоссе. Пантера, до этого мгновения  вроде  бы
тихо и вальяжно, даже благосклонно взиравшая со своего места на людей за
сеткой клетки.
   Еще бы секунда - и она вцепилась бы когтями человеку в  спину,  но..,
он увернулся от удара. Точно его  глаза  были  на  затылке  -  мгновенно
отпрянул в сторону. Пантера, глухо рыча, припала к опилкам.
   Но второго прыжка сделать не успела - в нее полетела со всего размаха
брошенная тумба. Человек в черном схватил ее за  треногу  и  запустил  в
черную тень.
   Визг, басовитое мяуканье, глухое рычание...
   - Уголек, на место! Я кому сказал - на место!
   Мятеж был подавлен в самом зародыше. Пантера,  огрызаясь,  вспрыгнула
на свою тумбу.
   - Сукины дети, - прошептал Пал Палыч. - Сукины коты!
   Катя смотрела на пантеру с трогательным именем Уголек. Ну и  зверюга,
ну и напасть! Именно ее сейчас Разгуляев заставлял делать трюк:  прыгать
с тумбы на шар и катить его по рельсам.
   - Коварные бестии. - Администратор снова полез за платком. -  Никогда
не угадаешь, что у них на уме.
   - Что же он к нему пристает, злит его? - спросила Катя. - Ведь  зверь
только что на него бросился, а он его же...
   -  Надо  заставить  его  работать.  Переломить.  Такая  кошка,  милая
девушка, человека с одного удара убить может. Бросается либо  на  спину,
сзади, либо в лицо, тварь, метит, а задними лапами живот дерет.
   Но быстро слабеет. Одна атака  не  удалась  -  баста.  До  следующего
удобного раза. Валентин его ломает сейчас, характер его подлый ломает.
   Уголек наконец прыгнул на шар, покатил его и вернулся на тумбу.
   - Все. Кажется, пронесло благополучно, - сказал Пал Палыч.
   И тут.., вдруг произошло то, чего никто не ожидал и, уж  конечно,  не
мог предугадать. В цирке погас свет.
   Катя почувствовала, что ей трудно дышать. Так внезапен  и  жуток  был
переход от слепящих юпитеров к кромешной тьме. Хлопок откидного  сиденья
- администратор сорвался с места. Топот ног - кто-то куда-то летит сломя
голову. Грохот. Кто-то, споткнувшись, загремел по ступенькам. И не видно
ни зги.
   Только лишь... Там, за сеткой, в нескольких метрах. на арене, -  пара
остро светящихся точек - точно два желтых светляка из тьмы. А  вот  еще,
еще...
   Катя увидела своими глазами, что  это  такое  -  когда  кошки,  очень
большие кошки с железными когтями и клыками, смотрят на  вас  из  мрака.
Они вас видят. А вы их - нет.
   - Свет! Дайте немедленно свет!!
   - Электричества нет.. - - Звоните сию секунду на подстанцию!
   - Звонят уже!
   - Ну, теперь они Вальке покажут кошкин дом..., ну теперь держись!
   Эту  фразу  прошептал  кто-то  позади  Кати,  обдав   ее   застарелым
перегаром.
   - Что.., что же он теперь будет делать? - прошептала она испуганно  в
ответ.
   - Что?! На месте их надо удержать,  не  то  -  кранты,  -  безнадежно
ответил невидимка.
   - А может, зверей можно назад в клетки загнать?
   - В такой темноте? Ты что! Ни черта же не видно!
   - Тогда пусть он выйдет. Пусть Разгуляев покинет клетку! Там же дверь
сбоку.
   - А людоеды  сразу  же  без  него  друг  дружке  в  глотку  вцепятся.
Передерутся в клочки. Он и так уже львов почти потерял, а если еще и эти
коты перегрызутся... Из строя выйдут, то...
   - Что? - спросила перегарного невидимку Катя.
   - Цирку хана, вот что. Полный крах, разоренье.
   А нам всем - пинок под зад.
   Одна пара светящихся точек на  арене  начала  медленно  перемещаться.
Почти мгновенно к ней присоединилось и еще две.  Катя  поняла:  леопарды
спрыгнули с тумб и теперь кружат вокруг Расторгуева.
   - Уля, я сказал назад, на место!
   Хриплое, ехидное ворчание в ответ.
   - Давай  воду!  -  истошно  заорал  кто-то  на  весь  цирк  сорванным
дискантом.
   - Я же говорил - напор слабый! Нет воды!
   Катя слыхала, что в цирках в опасных ситуациях с хищниками  применяют
воду из брандспойта, но...
   - Пал Палыч, на подстанцию звонили - говорят, крупная  авария!  Света
нет по всему микрорайону. Говорят, пока исправят, минут сорок пройдет, а
то и час.
   - Да они что? С ума, что ли, сошли - сорок минут? Да за сорок минут у
нас тут...
   Ответом испуганному администратору было ликующее громовое  рычание  с
арены, от которого не только Катю, но и бывалых цирковых прошиб холодный
пот.
   - Место, Бандит! - громкий, резкий окрик  Разгуляева.  -  Ну  что  ты
расшумелся?
   Катя  даже  дышать  боялась.  А  мысли  летели  какими-то   клочками,
обрывками,  бешено  кружились.   И   ни   на   одной   невозможно   было
сосредоточиться: "Темень-то какая... Ой, мамочка моя... А он там один...
   Они его видят, а он их... Господи, сделай так, чтобы все обошлось! Но
ты ведь.., ты ведь всегда мечтала увидеть  нечто  подобное,  пережить...
Острые ощущения, адреналин... Тебя же хлебом  не  корми...  Это  же  как
гладиатор на арене. И все ждут, сколько он продержится... Вот это и есть
настоящий цирк без прикрас... А еще убийство, убили-то циркового, но  об
этом тут никто не говорит. Или еще не все знают?
   А  что,  если  убьют  и  дрессировщика?  Что,  если  они  его  сейчас
загрызут?"
   На арене началась какая-то свара между зверями.
   Хриплое кашляние-огрызание переросло в  яростный  рев,  затем  в  вой
боли.
   "Господи, пусть дадут свет! - взмолилась Катя. - Я  больше  не  хочу,
чтобы не было света!"
   И тут... Со стороны входа послышался какой-то грохот, лязг, затем шум
автомобильного двигателя и.., темноту прорезали желтые лучи -  зажженные
автомобильные фары. Света этого, правда, едва-едва хватало до  арены.  И
Кате, и всем  в  зале  открылось  зрелище  того,  что  там  в  этот  миг
происходило: пантера и леопард дерутся на опилках,  остальные  пятнистые
вот-вот уже готовы ринуться на подмогу, но...
   Разгуляев  уже  был  в  центре  свары.  В  руке  он  держал  арапник,
переданный ему помощником. Щедро сыпля  ударами  направо  и  налево,  он
разнял дерущихся, загнал воющего от боли леопарда на тумбу и двинулся на
пантеру. Свет автомобильных фар сейчас напоминал свет слабого ночника. И
картина была какой-то призрачной, почти  нереальной:  тонущие  в  густом
сумраке  ряды  амфитеатра,  бледные  лица  артистов,  косматые  тени  на
брезенте, сверкание хищных глаз, ощеренные пасти и две черные  фигуры  -
человека и зверя. Разгуляев прибег к испытанному приему: пантера сделала
прыжок  и  наткнулась  на  металлические   ножки   тумбы,   выставленной
дрессировщиком как щит перед собой. Потом тумба снова полетела в пантеру
- хриплый разочарованный визг, и  после  громовой  команды  "на  место!"
пантера, как ни в чем не бывало, послушно прыгнула на тумбу.
   Разгуляев медленно пятился к сетке.  Прислонился  к  ней  спиной,  не
спуская глаз со своего зверинца. К нему с  той  стороны  клетки  подошел
помощник, тот самый "погонщик слона". Они тихо переговаривались, видимо,
решали, что делать дальше.
   - Молодец, парень! Один догадался, что машину можно  прямо  ко  входу
подогнать. Мы тут все причитаем, а он хоть какой-то выход нашел.  А  кто
он? Ах, да.., тут корреспондентка в  зале  из  газеты...  Это  вроде  их
водитель.
   Катя обернулась на голос, затем, вытянув шею, проследила  глазами  до
фар. Черт возьми, и точно, их машина!  А  вот  и  Кравченко  собственной
персоной.
   В этой суматохе Катя и думать забыла и про него, и про Мещерского,  а
они, оказывается...
   Послышался шелест брезента. Та самая миниатюрная  блондинка  пыталась
шире открыть входные двери (или полог),  чтобы  впустить  в  шапито  еще
немного вечернего  света.  И  потекли  минута  за  минутой  напряженного
ожидания. Катя ужасалась, каким медленным и  тягучим  становится  время!
Неужели  всего  десять  минут  прошло  с  того  момента,   как   погасло
электричество? Разгуляев по-прежнему стоял, плотно прижавшись  спиной  к
сетке.  Позже  Катя  от  цирковых  узнала,  что  это  один  из   приемов
дрессировщика, запертого в клетке с вышедшими из-под контроля  хищниками
- ни в коем случае  не  открывать  спину,  не  провоцировать  зверей  на
нападение.
   Помощник раскурил ему сигарету, просунул сквозь  ячейку  сетки.  Катя
видела багровый огонек, струйку дыма... Леопарды напряженно пялились  на
дрессировщика, так и ели его  глазами.  Почти  все  отвернули  морды  от
слепящих фар и глухо и  раздраженно  шипели.  Разгуляев  закурил  вторую
сигарету... Третью. Света не было пятьдесят семь минут. Это с  гордостью
и ужасом заявил Кате собеседник-невидимка с заднего ряда:  "Я  засек,  у
меня часы "Командирские"  с  подсветкой".  Когда  электричество  наконец
дали, она сумела увидеть "невидимку". Им  оказался  тот  самый  жонглер,
которого обходить во дворе надо было отчего-то только с правой  стороны.
Разгуляев одного за другим загнал леопардов в тоннель. За  кулисами  уже
подкатывали передвижные запасные клетки, рассаживали  по  ним  хищников.
Когда последний  пятнистый  скрылся  с  манежа,  Разгуляев  и  сам  было
направился к тоннелю. Но его остановили громовые аплодисменты.  Артисты,
повскакав  с  мест,  кричали,  хлопали,  свистели,  один  даже  дудел  в
саксофон. Потом все хлынули к клетке. И Катя, подчиняясь  общему  порыву
ликования, вскочила с места. И.., только сейчас  разглядела  Разгуляева.
Не пижонское это черное трико Бэтмена, а лицо... Она почувствовала  укол
в сердце... Как это странно... Вот он какой, оказывается...
   - Валя, потешь мою душу, под занавес - аплодисмент свой  коронный!  Я
уж и за фотокамерой сбегал! - крикнул кто-то из осветителей сверху.
   Разгуляев отвернулся на секунду, сделал рукой какой-то быстрый жест у
лица и.., обернулся к амфитеатру, к  зрителям  и  к  ней,  к  Кате..,  в
улыбке. Точнее - в  великолепном  грозном  фантастическом  оскале.  Катя
вздрогнула,  потом  засмеялась:  перед  ними  был   человек-вампир   или
человек-пантера. Во рту  его  были  клыки  на  манер  тех,  что  в  кино
вырастали у красавца-Дракулы, когда он превращался из графа в Ужас  Ночи
- Даже сейчас от штучек своих отказаться не может! Ну, хорош  экземпляр,
а, Ирка? Что смотришь?
   Остолбенела в экстазе? Между прочим - шепни ему сегодня  при  случае:
Палычу из милиции звонили. Аркашу-то, того, нашли, говорят... С  дырками
в черепе.
   Мое дело сторона, а ты, радость моя, шепни ему...
   Мол, так и так. Звонили.  Все  Вале  легче  будет,  когда  его  менты
долбать начнут, что там у них за коса на камень с Ар кашкой нашла...
   Катя тихонько повела глазами: говорившего все это она не  видела,  но
узнала по перегарному духу.
   Это был тот самый жонглер-невидимка. А вот к кому  по  имени  Ира  он
обращался...
   В нескольких шагах от нее, почти прижавшись  к  сетке  лицом,  стояла
девчонка - коренастая, низенькая,  крепкая,  как  боровичок.  В  мужском
комбинезоне. Густые русые волосы ее были  тоже  пострижены  по-мужски  -
коротко, чуть ли не по-солдатски. Лицо  было  скуластым  и  одновременно
курносым,  мальчишеским  и  некрасивым.  Катя  увидела,  что  по   этому
загорелому лицу катятся слезы - то ли от пережитого волнения, то  ли  от
страха, то ли от восторга, то ли...
   Девчонка  в  комбинезоне  шмыгнула  носом,   быстро   вытерла   щеку,
оглянулась, словно боясь, что кто-то успел заметить  ее  слабость.  Катя
посмотрела на арену.  Разгуляев  ушел.  На  манеже  остались  одни  лишь
опилки.
 
Глава 8 
 
НЕСЕРЬЕЗНОЕ ЗАВЕДЕНИЕ 
 
   -   Это   чисто   коммерческое   предприятие.   Акционированное.   И,
естественно, нас не может не беспокоить доход, который оно приносит. Все
артисты нашей труппы стараются внести посильный вклад в...
   В это  несерьезное  заведение  Колосов  поначалу  лично  ехать  и  не
собирался. Что, на самом деле, нет, что ли, у начальника отдела  убийств
областного главка толкового сыщика, чтобы отправить его на место  работы
потерпевшего для сбора данных  и  опроса  сослуживцев?  То,  что  местом
работы Севастьянова оказался именно цирк,  Никита  сначала  склонен  был
воспринимать как  досадное  недоразумение.  В  цирке  последний  раз  он
побывал..,   дай   бог   памяти,   лет   этак   двадцать   пять    назад
крошкой-октябренком во время школьного культпохода.  Правда,  однажды  у
него уже было дело, в котором оказался замешан кое-кто из цирковых, но о
том рабочем эпизоде Никита уже почти и думать забыл. А тут...
   Итак, еще с утра ехать в Стрельню в цирк Колосов и не  собирался.  На
этот день у него была запланирована не менее важная встреча, на  которую
он возлагал определенные надежды в  розыске  гражданина  Консультантова.
То, что Клиника, ставший,  по  основной  рабочей  версии,  подозреваемым
номер один, давно уже  не  подавал  никаких  активных  признаков  жизни,
Никиту не удивляло. Он проверил послужной список Консультантова в  банке
данных "РЦД". Особо опасным рецидивистом  Клиника,  правда,  признан  не
был, но это случилось лишь потому, что на последнем процессе ему видимо,
попался судья-гуманист.
   Раздел "Преступные связи" тоже особо не  впечатлил.  Для  того  чтобы
использовать кого-то из многочисленных подельников Консультантова в  его
же розысках, и речи не  шло.  Все  кореша  были  люди  бывалые,  тертые,
скользкие, и на их оперативную разработку могли бы уйти месяцы и месяцы.
И  неизвестно  еще,  кто  бы  выиграл  тот,  как  писали  в  благородных
доперестроечных кримина