глянул  во  внутрь.  Сомнений  не
было: бриллианты похищены. Он огляделся  вокруг,  увидел  собственные  вещи,
разбросанные у камина, ковер, приподнятый с краев вдоль  стен.  Бледный  как
полотно, он упал во второе кресло. "О, боже!"  -  выдохнул  он.  Этот  хаос,
казалось, парализовал его, и следующие десять минут он оставался  в  кресле,
тяжело дыша и тупо уставившись перед собой.
   Наконец встал и подошел к телефону. Дрожащим пальцем начал крутить  диск.
На другом конце раздавались равномерные гудки, никто не брал трубку.
 
*** 
 
   Около одиннадцати часов следующего утра Джон Престон шел по  Курзон-стрит
к штаб-квартире ведомства,  в  котором  он  работал.  Оно  находилось  возле
ресторана "Мирабелль", где  мало  кто  из  его  коллег  мог  позволить  себе
пообедать.
   Для большинства служащих пятницу сделали  выходным  днем,  продлив  таким
образом новогодние праздники с четверга до воскресенья.
   Но Брайан Харкорт-Смит специально  попросил  его  прийти.  Он  и  явился,
догадываясь, о чем будет беседовать с ним заместитель начальника МИ-5.
   Джон Пристон начал работать в МИ-5 в 1981 году. Из прошедших пяти лет три
он проработал в отделе F-1, который занимался наблюдением за экстремистскими
политическими  организациями  левого  и  правого  толка,  их   изучением   и
внедрением в него агентов. Два года он возглавлял отделение  D  отдела  F-1,
следившее за крайне левыми в британской  лейбористской  партии.  Две  недели
назад он сдал свой доклад - плод личного расследования и теперь  был  весьма
удивлен, что его так быстро прочли и проанализировали.
   Он вошел в проходную, здесь у него проверили  удостоверение,  уточнили  в
секретариате, внесен ли он  в  список  посетителей,  и  разрешили  подняться
наверх.
   Он сожалел, что не сможет  лично  встретиться  с  шефом  сэром  Бернардом
Хеммингсом. Ни для кого в МИ-5 не секрет, что старик болен и редко бывает на
службе. В его  отсутствие  оперативное  руководство  ведомством  осуществлял
честолюбивый заместитель, что отнюдь не радовало ветеранов контрразведки.
   Сэр Бернард прошел всю служебную лестницу МИ-5  снизу  доверху.  Он  умел
достичь взаимопонимания  с  людьми,  которые  вели  наружное  наблюдение  за
подозрительными лицами, следили за иностранными  резидентами,  внедрялись  в
подрывные  организации.  Харкорт-Смит  имел   превосходное   университетское
образование,   прежде   возглавлял   различные   подразделения,    неуклонно
продвигаясь все выше и выше по служебной лестнице.
   Одетый как обычно с иголочки, он тепло  приветствовал  Престона  в  своем
кабинете.  Ходили  слухи,  что  такой  прием  был   признаком   предстоящего
увольнения. Харкорт-Смит сидел за столом. Перед ним лежал доклад Престона.
   - Так вот, Джон, насчет твоего доклада. Я к нему отнесся, как и  ко  всей
твоей работе, с предельной серьезностью.
   - Спасибо, - ответил Престон.
   - Настолько серьезно, что я даже отдал ему часть праздников,  проведя  их
здесь, в кабинете, перечитывал и много думал.
   Престон решил на этот раз лучше промолчать.
   - Он, как бы получше выразиться, довольно радикальный... без тормозов. Но
вопрос, который я должен себе задать, прежде чем ведомство начнет разработку
политики по материалам  доклада,  насколько  они  достоверны.  Можно  ли  их
проверить? Вот о чем меня спросят прежде всего.
   - Послушай, Брайан, я работал два  года  над  ним.  Мои  люди  внедрились
надежно. Факты, если я их здесь называю фактами, достоверны.
   - О, Джон, я не ставлю под сомнение твои факты. Но что касается  выводов,
сделанных на их основе...
   - Они основаны на логике, - сказал Престон.
   -  Прекрасная  наука  логика.  Я  когда-то   изучал   ее,   -   продолжил
Харкорт-Смит, - но не всегда доказательна, не так ли? Вот, например,  здесь,
-  он  нашел  строчку  в  докладе  и  провел  вдоль  нее  пальцем,  -   МБР.
Экстремистская организация, не так ли?
   - Да, Брайан, они - экстремисты.
   - Не сомневаюсь. Но не плохо было бы приложить сюда копию досье на МБР.
   - Насколько мне известно, ничего документального за ними нет.  Есть  лишь
намерения, серьезные намерения определенных людей.
   Харкорт-Смит с сожалением прицокнул языком.
   - Намерения, - сказал он так, как будто это слово  его  заинтриговало.  -
Да, намерения.  Но  видишь  ли,  Джон,  в  этой  стране  многие  люди  имеют
намерения, далеко не все  из  них  благие.  Мы  не  можем  предлагать  меры,
контрмеры, вырабатывать политику только на основе чьих-то намерений.
   Престон собирался что-то возразить, но Харкорт-Смит, встав  из-за  стола,
что означало: беседа закончена, продолжил:
   - Слушай, Джон, оставь его у  меня  на  некоторое  время.  Мне  надо  еще
подумать, кое-что перепроверить, прежде чем решу, куда его лучше  направить.
Кстати, как тебе нравится работа в F-l (D)?
   - Очень нравится, - ответил Престон, тоже вставая.
   - Возможно, я смогу предложить работу, которая тебе понравится больше,  -
сказал Харкорт-Смит.
   Когда Престон вышел, Харкорт-Смит еще несколько минут смотрел  на  дверь.
Он был в раздумье.
   Просто выбросить доклад,  который  он  лично  считал  компрометирующим  и
который может когда-нибудь стать просто опасным, было невозможно. Доклад был
официально передан ему начальником отделения,  на  нем  был  регистрационный
номер. Он долго и мучительно думал. Затем взял ручку с красными чернилами  и
что-то написал на титульном листе доклада Престона. Он нажал звонок.
   - Мейбл, - сказал он, когда его секретарша вошла, - пожалуйста,  отнесите
это в архив лично. Прямо сейчас.
   Девушка взглянула на обложку папки. Наискосок  было  написано  два  слова
"Дело закрыто", под которыми стояла подпись Харкорта-Смита. Отчет должен был
быть похоронен в архиве.
 
Глава 2 
 
   Лишь 4 января, в  воскресенье,  владельцу  апартаментов  в  Фонтеной-хаус
удалось дозвониться по номеру, который он набирал ежечасно  в  течение  трех
суток. Разговор, когда он состоялся, был кратким. Менее чем через час, перед
обедом, он ждал условленной встречи в холле отеля в Вест-Энде.
   Пришедший седовласый джентльмен шестидесяти лет был одет строго и походил
на государственного чиновника, коим он в некотором роде и являлся. Он прибыл
с опозданием и начал с извинений.
   - Извините, ради бога, что заставил вас искать меня три дня, - сказал он.
- Я холост, принял приглашение друзей провести Новый год с ними за  городом.
Что случилось?
   Владелец апартаментов кратко и четко изложил суть дела. У него было время
обдумать слова, чтобы выразить всю  чудовищность  происшедшего,  он  говорил
хорошо  подобранными  фразами.  По  мере  его  рассказа   лицо   собеседника
становилось все более и более мрачным.
   - Вы совершенно правы, - сказал он наконец.  -  Это  очень  серьезно.  Вы
звонили в полицию, когда вернулись вечером в четверг или после этого?
   - Нет, я решил поговорить с вами.
   - Жаль, но сейчас все равно уже поздно. Экспертиза  установит,  что  сейф
был взломан три-четыре дня тому назад. Это трудно объяснить, впрочем...
   - Впрочем, что? - с нетерпением спросил владелец апартаментов.
   - Впрочем, вы можете сказать, что зеркало было на месте, в  квартире  был
идеальный порядок, вы прожили в ней три дня и не заметили, что вас обокрали.
   - Мало вероятно, - отозвался владелец апартаментов, - ковер  был  загнут.
Мерзавец, должно быть,  прошел  вдоль  стены,  чтобы  не  задеть  сигнальной
пластины.
   - Да, - в раздумье проговорил джентльмен, - вряд ли полиция поверит,  что
взломщик был столь аккуратным, что не только повесил на место зеркало, но  и
разложил ковер. Такая версия не пойдет. Боюсь, что не  удастся  внушить  им,
будто вы провели все три дня где-то в другом месте.
   - Но где? Меня бы видели. А меня никто не видел. Клуб? Отель?  Там  нужно
зарегистрироваться.
   - Вот именно, - подтвердил старый джентльмен.  -  К  счастью  это  или  к
несчастью, но выбор сделан. Слишком поздно сообщать полиции.
   - Но что же, черт возьми, мне делать? - воскликнул владелец апартаментов.
- Украшения необходимо вернуть.
   - Сколько ваша жена пробудет за городом? - поинтересовался собеседник.
   - Кто знает? Ей нравится в Йоркшире. Несколько недель, я надеюсь.
   - Тогда необходимо заменить поврежденный сейф на новый, точно  такой  же.
Потом сделать копию бриллиантов "Глен", Понадобится время.
   - А как с теми, что украдены? - с отчаянием  в  голосе  спросил  владелец
апартаментов. - Их нельзя оставить где-то там, их нужно получить обратно.
   - Верно, - кивнул джентльмен. - Послушайте, как  вы  догадались,  у  моих
друзей есть кое-какие связи  среди  ювелиров.  Я  попрошу  навести  справки.
Драгоценности наверняка передадут в один из центров переделки.  Их  ведь  не
продать, они слишком знамениты. Я попробую найти взломщика и изъять то,  что
нам нужно.
   С этими словами он встал, собираясь уйти. Его собеседник остался  сидеть.
Он был крайне обеспокоен. Человек в сером был не менее  встревожен,  но  ему
лучше удавалось скрыть свои чувства.
   - Ничего не предпринимайте сами  и  никому  ничего  не  рассказывайте,  -
посоветовал он. - Постарайтесь как можно дольше задержать жену  за  городом.
Ведите себя как обычно. Обо всем остальном я позабочусь  и  буду  держать  с
вами связь.
 
*** 
 
   На следующее утро Джон Престон влился в  поток  людей,  направлявшихся  в
центр Лондона после пятидневных праздников. Он жил в  южном  Кенсингтоне,  и
ему удобней было ездить на работу на метро.  Он  выходил  на  Гудж-стрит,  а
оставшиеся пятьсот ярдов шел пешком. Неприметный  сорокашестилетний  человек
среднего роста и сложения, в сером плаще и без шляпы, несмотря на холод.
   В начале Гордон-стрит он входил в  неброское  здание,  похожее  на  любое
другое учреждение -  массивное,  старой  постройки.  Внешне  оно  напоминало
страховую компанию, но внутри существенно отличалось от расположенных  рядом
себе подобных контор.
   Во-первых, в вестибюле дежурили три человека: один  у  входа,  другой  за
стойкой администратора, третий у лифта. Их телосложение никак не вязалось  с
внешностью   страховых   клерков.   Любому,    случайно    зашедшему    сюда
полюбопытствовать, чем  занимается  фирма,  и  не  желающему  обратиться  по
другому адресу, довольно жестко объясняли, что лишь обладатели  определенных
удостоверений, проверяемых компьютером, могли пройти дальше вестибюля.
   Британская  секретная  служба,  больше  известная  как   МИ-5,   занимала
несколько особняков. Разумно, но крайне  неудобно.  Ей  принадлежали  четыре
здания.  Штаб-квартира  размещалась  на  Чарльз-стрит,   а   не   в   старом
Лекондфилд-хаус, как все еще пишут в газетах.
 
*** 
 
   Другое большое здание находилось на Гордон-стрит, сотрудники называют его
просто "Гордон", так же как штаб-квартиру - "Чарльз". Еще  два  здания  МИ-5
расположены на Корк-стрит ("Корк") и Мальборо-стрит ("Мальборо").
   Управление состоит из шести отделов, разбросанных по этим  зданиям.  Тоже
разумно, но неудобно, тем более что  некоторые  управления  имеют  отделы  в
разных зданиях.  Чтобы  избежать  ненужной  беготни,  все  службы  соединены
защищенными телефонными линиями с системой идентификации номеров  телефонов,
по которым ведутся разговоры. В  управление  "А"  входят  следующие  отделы:
политический, технического обеспечения,  административный,  картотека,  банк
данных, юридическая  служба  и  служба  наружного  наблюдения.  В  последней
работают высококвалифицированные специалисты  всех  возрастов  -  мужчины  и
женщины,  отличающиеся  своей   изобретательностью   и   умением   прекрасно
ориентироваться где бы то ни было.
   Даже противники признавали, что  наружников  МИ-5  на  их  территории  не
обойти,
   В отличие от разведки (МИ-6),  где  в  ходу  американизированный  жаргон,
контрразведка МИ-5 пользуется  служебным  жаргоном  британских  полицейских.
Здесь избегают терминов типа "оперативники  наблюдения"  и  называют  группы
слежки "топтунами".
   Управление "В" занимается вербовкой, кадрами, проверкой  благонадежности,
повышениями,  пенсиями  и  финансами,  в  частности  зарплатой  и   текущими
расходами.
   Управление  "С"  занимается   вопросами   безопасности   государственного
аппарата, включая охрану чиновников и зданий, безопасности фирм-подрядчиков,
выполняющих  оборонные  заказы  и  обеспечивающих  услуги  связи,  вопросами
военной безопасности, тесно сотрудничая со службой безопасности министерства
обороны, а также вопросами саботажа и его профилактикой.
   Раньше было и управление "D",  но  по  каким-то,  понятным  только  самим
функционерам Службы безопасности, причинам оно было  давно  переименовано  в
управление "К". Один из отделов этого самого большого управления  называется
просто  "Советский"  и  подразделяется  на   отделения   сбора   информации,
оперативное и боевого расписания. Другой отдел этого  управления  занимается
странами социалистического лагеря, который включает  в  себя  такие  же  три
отделения. Кроме того, в составе управления есть аналитический и  агентурный
отделы.
   Легко догадаться, что управление "К"  направляет  свои  немалые  силы  на
отслеживание огромного числа  агентов  из  СССР  и  социалистических  стран,
работающих или  пытающихся  работать  под  прикрытием  различных  посольств,
консульств,  миссий,  торговых  представительств,   банков,   информационных
агентств и коммерческих  фирм,  которые  терпимое  британское  правительство
разрешило насажать по  всей  столице,  а  в  случае  с  консульствами  и  по
провинции.
   Также  в  составе  управления  "К"  имеется  скромный  офис,  где  служит
один-единственный офицер,  задачей  которого  является  осуществление  связи
между МИ-5 и ее родственной службой МИ-6. Этот  офицер  фактически  является
человеком "шестерки", прикомандированным к Чарльз-стрит для выполнения своих
связных обязанностей. Офис называется просто отделение К.7.
   Управление "Е" (здесь  алфавитная  последовательность  восстанавливается)
имеет предметом своей деятельности международное коммунистическое движение и
его  сторонников,  которые  могут   пожелать   посетить   Великобританию   с
какими-либо гнусными целями, а также доморощенных коммунистов, которые могут
пожелать выехать за границу с аналогичными намерениями.  В  этом  управлении
есть также отдел Дальнего Востока, который имеет резидентуру в Гонконге, Нью
Дели, Канберре и Веллингтоне, и отдел территорий, который ведет ту же работу
в Вашингтоне, Оттаве, островах Вест-Индии и  других  столицах  дружественных
государств.
   И, наконец, управление "F", к которому  и  принадлежал  Джон  Престон  по
крайней мере до сегодняшнего утра,  занималось  политическими  партиями  как
крайне правыми, так и  крайне  левыми.  В  его  составе  еще  два  отдела  -
аналитический и агентурный.
   Управление "F" размещалось в Гордоне на пятом этаже, именно сюда  в  свой
кабинет и пришел этим январским утром Джон Престон. Он  не  думал,  что  его
доклад, представленный  три  недели  назад,  поможет  ему  стать  любимчиком
Харкорта-Смита, но он надеялся, что  доклад  попадет  на  стол  генерального
директора сэра Бернарда Хеммингса.
   Он был уверен, что Хеммингс сочтет нужным довести  информацию  и  выводы,
содержащиеся в  докладе,  до  председателя  Объединенного  разведывательного
комитета  или  заместителя  министра  внутренних  дел  -  курирующего  МИ-5.
Заместитель, возможно, показал бы его министру, а тот,  в  свою  очередь,  -
премьер-министру.
   Записка, которую он обнаружил у себя на столе,  когда  вернулся,  убедила
его в том, что такого не произойдет. Прочитав ее,  он  откинулся  на  спинку
кресла в глубоком раздумье. Он готов драться за свой доклад, ответить любому
начальству на все вопросы, которые возникнут; он развеет все  сомнения,  так
как убежден в своей правоте. Он ответит за все, но как начальник F-l (D),  а
не как сотрудник другого отдела, куда его намерены перевести.
   Если его переведут, то уже новый начальник F-l (D) должен  будет  поднять
вопрос о его докладе, но коль скоро это будет явный протеже  Харкорта-Смита,
то он не сделает этого.
   Престон позвонил в картотеку.  Да,  доклад  зарегистрирован.  Он  отметил
регистрационный номер для возможных справок в будущем.
   - Что значит "ДЗ"?! - не  веря  своим  ушам,  переспросил  он.  -  Ладно,
извини. Я знаю, ты тут ни при чем, Чарли. Я просто удивлен, вот и все.
   Он положил трубку и снова откинулся, раздумывая о происшедшем. Его  мысли
о начальнике были не в ладу с субординацией, но они не выходили  из  головы.
Возможно, размышлял он, если бы доклад пошел наверх, все бремя легло на Нила
Киннока - лидера оппозиционной лейбористской партии, которому это вряд ли бы
очень понравилось.
   Кроме того, возможно, что на следующих выборах, максимум через семнадцать
месяцев, лейбористы победят, и Брайан Харкорт-Смит лелеет надежду, что одним
из первых актов  нового  правительства  будет  утверждение  его  генеральным
директором МИ-5. В его нежелании обижать нынешние власти и  тех,  кто  может
прийти на смену, нет ничего  удивительного.  Так  поступают  слабые,  робкие
честолюбцы, для которых бездействие выгодно.
   В МИ-5 помнили дело бывшего генерального директора сэра Роджера  Холлиса.
Его тайна до сих пор не раскрыта, хотя приверженцы  обеих  версий  абсолютно
убеждены в своей правоте.
   В 1962-1963 годах Роджер Холлис знал все детали  дела  Кристины  Килер  у
себя на столе. Задолго до того, как разразился сам скандал, он имел  доклады
о  "кливлендских  вечеринках",  о  Стивене  Уорде,  поставщике  девочек,   о
советском атташе Иванове, который делил даму сердца с министром  вооруженных
сил Великобритании. Тем не менее вопреки всем  фактам,  которых  становилось
все больше, он не предпринимал никаких шагов, даже не пытался просить личной
встречи у премьер-министра Гарольда Макмиллана, хотя обязан был сделать это.
   Для ничего не подозревавшего  Гарольда  Макмиллана  скандал  стал  громом
среди ясного неба. О деле шумели все лето  1963-го,  престиж  Великобритании
был подорван и дома, и  за  рубежом.  Было  похоже,  что  сценарий  скандала
написан в Москве.
   Несколько лет спустя еще продолжался ожесточенный  спор:  был  ли  Роджер
Холлис просто бездеятелен и некомпетентен или же все было намного хуже.
   Чушь собачья, выругался про себя Престон и отогнал прочь мысли. Он  вновь
перечитал записку.
   Она была от начальника В-4 (отдела кадровых перестановок) и сообщала, что
отныне Престон возглавляет отделение С-1 (А). Тон записки  был  дружелюбный,
очевидно, чтобы смягчить удар.
   "Заместитель генерального директора дал мне распоряжение начать новый год
с  кадровых  перестановок...  Буду  признателен,  если  Вы   завершите   все
оставшиеся дела и передадите их молодому Максвеллу без проволочек в  течение
нескольких  дней...  Примите  мои  самые  теплые  поздравления   по   случаю
назначения Вас на новую должность..."
   "Болтовня, - подумал Престон, - С-1 занимается безопасностью  сотрудников
государственных учреждений и охраной помещений, а "(А)"  означало  столицу".
Ему предстояло отвечать за безопасность всех  министерств  Ее  Величества  в
Лондоне.
   - Черт возьми, эта работа полицейского, - возмущенно  фыркнул  Престон  и
начал собирать сотрудников своего отделения, чтобы попрощаться с ними.
 
*** 
 
   В миле от  Гордон-стрит  Джим  Роулинс  вошел  в  небольшой,  но  дорогой
ювелирный  магазин  на  боковой  улочке  в  двухстах  ярдах  от   оживленной
Бонд-стрит. В магазине было темно, рассеянный свет падал только на витрины с
серебром  эпохи  короля  Георга,  в  освещенных  футлярах  лежали  старинные
драгоценности. Магазин специализировался на антиквариате.
   На Роулинсе был аккуратный темный  костюм,  шелковая  рубашка  и  галстук
приглушенных тонов, в руке он держал тускло  поблескивающий  кейс.  Девушка,
сидящая за прилавком, подняла голову и взглянула на  него  с  одобрением.  В