он
снял колпак с выхлопной трубы и достал  сверток  длиной  около  полуметра  в
теплонепроницаемой упаковке. Он не стал его разворачивать. Он просто передал
его мотоциклисту в черном костюме, который скрылся в темноте.  Курьер  номер
восемь выполнил задание.
 
*** 
 
   - Все напрасно, сэр Найджел, - сказал Джон Престон шефу секретной  службы
в пятницу вечером, - не могу понять, что,  черт  возьми,  происходит.  Боюсь
самого худшего, но до сих пор не имею доказательств. Пытался обнаружить хотя
бы еще одного курьера - ничего не вышло. Думаю,  мне  лучше  с  понедельника
вернуться на Гордон-стрит.
   - Я понимаю ваше разочарование, -  посочувствовал  Найджел.  -  Я  и  сам
разочарован. Но, будьте добры, посвятите мне еще одну неделю.
   - Не вижу в этом смысла. Что я могу еще сделать?
   - Думаю, только молиться, - мягко произнес "Си".
   - О проколе, - уточнил Престон. - Все, что мне сейчас нужно, -  это  один
маленький прокол.
 
Глава 19 
 
   Престон получил его в следующий понедельник после обеда.
   Около  четырех  часов  дня  в  Хитроу  приземлился  самолет   австрийской
авиакомпании из Вены. Один из  пассажиров  предъявил  у  стойки  паспортного
контроля иностранцев подлинный австрийский паспорт на имя Франца Винклера.
   Офицер иммиграционной службы внимательно изучил хорошо  знакомый  зеленый
рейспасс в пластиковом переплете с гербом в виде золотого орла. Лицо его  не
выражало никаких эмоций, как и  положено  человеку  его  профессии.  Паспорт
ничем не отличался от тех, что в настоящее время были в хождении, и весь был
испещрен отметками о въезде и выезде других западно-европейских  государств.
Въездная виза была действительной. Под стойкой пальцами  левой  руки  офицер
незаметно выстукивал номер паспорта на клавишах компьютера. Он  взглянул  на
экран дисплея, закрыл паспорт и с улыбкой вернул его владельцу:
   - Спасибо, сэр. Следующий.
   Когда герр Винклер взял свой багаж и  направился  прочь,  чиновник  нажал
ногой на кнопку сигнализации, расположенную  на  полу  под  стойкой.  Сигнал
принял   один   из   прикомандированных   сотрудников   специальной   службы
Скотленд-Ярда. Офицер  молча  указал  на  уходящего  герра  Винклера.  Через
несколько мгновений за иностранцем уже следовали два детектива,  третий  уже
заводил машину на площади перед зданием аэропорта.
   У Винклера была только ручная кладь, поэтому он, миновав отделение выдачи
багажа, направился  к  выходу.  В  вестибюле  аэровокзала  он  обменял  свои
дорожные чеки на британскую валюту  в  отделении  "Мидленд  Банк".  Там  его
сфотографировал с верхнего балкона один из детективов Скотленд-Ярда.
   Когда австриец сел в такси, детективы двинулись вслед  за  ним  на  своем
неприметном автомобиле. Водитель старался не упускать такси из виду. Старший
группы по радио связался со Скотленд-Ярдом, откуда уже  информацию  передали
на Чарльз - стрит. Поскольку МИ-6  также  интересовали  люди  с  поддельными
документами, информацию об австрийце сразу передали и им.
   Винклер доехал до Бейсуотер и на  перекрестке  Эджвеа-роуд  и  Суссекс  -
гарденз расплатился и отпустил такси. С саквояжем в руках он пошел  вниз  по
Суссекс-гарденз. Одну сторону этой улицы сплошь занимали недорогие пансионы.
Такие пансионы пользуются популярностью у коммивояжеров и поздних пассажиров
с Паддингтонского вокзала, которые не могут себе позволить  более  роскошный
ночлег.
   Как  показалось  детективам,  следившим  из  машины,  приезжий  не  искал
определенного адреса, а неспеша шел по улице, пока не увидел  в  одном  окне
табличку "Имеются свободные комнаты". Он вошел в дом и больше не  появлялся.
Очевидно, он снял там комнату.
   Через час после отъезда Винклера из Хитроу у Престона  в  Челси  зазвонил
телефон. Звонил человек из МИ-6, которому сэр Найджел поручил держать  связь
с Престоном.
   - В Хитроу появился один тип, - сообщил он. - Возможно, след  ложный,  но
номер его паспорта фигурирует у нас в компьютере. Его зовут  Франц  Винклер,
гражданин Австрии, прилетел из Вены.
   - Надеюсь, его не задержали?
   Престон подумал: Австрия граничит  с  Чехословакией  и  Венгрией.  Страна
нейтральная, границы легко  преодолимы,  это  удобная  база  для  переброски
нелегалов из стран восточного блока на Запад,
   - Нет, следуя инструкциям, установили  за  ним  наблюдение.  Подожди,  не
клади трубку... - Через несколько секунд сотрудник МИ-6 опять на проводе.  -
Они  только  что  сообщили:  снял  комнату  в   небольшом   пансионе   около
Паддингтонского вокзала.
   - Соедини  меня  с  шефом,  -  попросил  Престон.  Сэр  Найджел  проводил
совещание, которое прервал, чтобы поговорить с Престоном. Слушаю вас, Джон.
   Престон вкратце пересказал свой разговор с сотрудником "шестерки".
   - Вы думаете, что это человек, которого мы ждем?
   - Он вполне может быть курьером. За  шесть  недель  это  первый  наиболее
вероятный случай.
   - Что вы предлагаете?
   - Пусть "шестерка" приставит к нему наружного наблюдателя. Кого-нибудь из
ваших парней надо  послать  к  ним  в  "Корк",  чтобы  он  просматривал  все
донесения, приходящие  туда,  и  сообщал  обо  всем  нам.  Если  австриец  с
кем-нибудь встретится, пусть следит за обоими.
   - Хорошо. Я попрошу службу наблюдения помочь нам. В "Корк"  пошлем  Барри
Бэнкса. Он будет постоянно держать с нами связь.
   Шеф секретной службы лично позвонил директору службы К,  тот  связался  с
коллегой из отдела А, и вскоре на Суссекс-гарденз выехала  группа  наружного
наблюдения под командой Гарри Буркиншоу.
   Престон в отчаянии от вынужденного безделья ходил взад-вперед по квартире
в Челси. Он хотел быть в городе, или же в штабе операции, а не сидеть здесь,
оторванный  от  происходящего,  как  законспирированный   агент   на   своей
территории в чужой игре, которая шла высоко над его головой.  Он  чувствовал
себя пешкой в чужой игре.
 
*** 
 
   К семи вечера люди Гарри Буркиншоу прибыли на место и сменили  детективов
Скотленд-Ярда, которые с радостью передали дежурство "топтунам". Был  теплый
майский вечер. Не привлекая внимания, четверо из  команды  Буркиншоу  заняли
свои наблюдательные посты вокруг  гостиницы,  взяв  ее  в  "коробочку".  Две
машины заняли место в ряду других, стоящих вдоль Суссекс - Гарденз,  готовые
на  случай,  если  "объект"  попытается  улизнуть.  Все  шестеро  "топтунов"
поддерживали между собой связь  по  рации,  а  Буркиншоу,  кроме  того,  был
напрямую связан со штабом "Корке". Барри Бэнкс дежурил в  "Корке".  Операцию
проводила МИ-6, и все ждали, с кем Винклер выйдет на контакт.
   Но, по-видимому, он не собирался этого делать, а просто сидел  у  себя  в
номере и выжидал. В 8.30 он  вышел,  зашел  в  ресторанчик  на  Эджвер-роуд,
поужинал и вернулся к себе. Он ничего не клал в тайник, ничего  не  оставлял
на столе в ресторане и ни с кем не заговаривал на улице.
   Но все же он сделал две  любопытные  вещи.  Во-первых,  когда  он  шел  к
ресторану по Эджвер-роуд, он внезапно остановился, несколько  секунд  глядел
на зеркальную витрину и повернул обратно - самый простой способ, хотя  и  не
самый лучший, обнаружить за собой слежку.
   Во-вторых, выйдя из ресторана, он подождал у края тротуара, пока в потоке
машин образуется щель, а затем перебежал на другую  сторону  улицы.  Там  он
остановился опять и огляделся: не проделал ли то же самое кто-нибудь еще. Он
ничего не заметил. В результате Винклер вышел прямо на "топтуна" из  команды
Буркиншоу, стоявшего на этой стороне улицы, делая вид, что ловит такси.
   - Он не тот, за кого себя выдает, - сообщил  Буркиншоу  в  "Корк".  -  Он
пытается не очень искусно выявить слежку.
   Мнение Буркиншоу было  передано  Престону  в  Челси.  Тот  с  облегчением
вздохнул. Появилась надежда.
   Попетляв по Эджвер-роуд, Винклер вернулся в пансион и больше  не  выходил
оттуда.
 
*** 
 
   Между тем в МИ-6 не теряли времени, в  фотолаборатории  проявили  снимки,
сделанные в аэропорту и на Бейс-уотер, после чего их благоговейно передали в
руки легендарной мисс Блодвин.
   Одно  из  основных  мест  в  работе  любой  специальной  службы  занимает
идентификация агентов иностранных  разведок  и  подозрительных  иностранцев.
Чтобы облегчить себе эту задачу, все подобные службы делают сотни фотографий
людей, которые подозреваются в сотрудничестве со спецслужбами других  стран.
Фотографируют  иностранных  дипломатов,  торговых   представителей,   членов
научных  и  культурных   делегаций,   особенно   если   они   приезжают   из
коммунистических или просоветских стран.
   Архивы растут. Случается, в них хранится по  двадцати  снимков  одного  и
того же мужчины или женщины, сделанные в разных местах и в разное время.  Их
никогда не уничтожают. Они используются для идентификации личности.
   Если некто Иванов из России появился в Канаде во главе советской торговой
делегации - это  стопроцентная  гарантия  того,  что  Королевская  канадская
полиция сделает его фотографии и разошлет их  своим  коллегам  в  Вашингтон,
Лондон и другие страны НАТО. Вполне может оказаться, что  тот  самый  Иванов
был сфотографирован пять лет назад в какой-нибудь африканской стране, где он
в качестве приезжего журналиста освещал празднества по случаю провозглашения
независимости, но под фамилией Козлова. Если появились какие -  то  сомнения
относительно  того,  чем  же  действительно  занимается   господин   Иванов,
осматривая достопримечательности канадской столицы, такая  подборка  поможет
их рассеять. Фотографии изобличат его, как агента КГБ.
   Все разведки стран НАТО, а кроме того и блестяще  работающая  израильская
служба "Моссад", ведут постоянный обмен такими документами. Почти на каждого
приезжающего  на  запад  из  Советского  Союза  и  стран  Восточной   Европы
существуют  досье   в   архивах   соответствующих   служб   почти   двадцати
западноевропейских государств. Что  касается  Советского  Союза,  то  и  там
собрана  подобная  галерея,  в  которой  можно  найти  портреты   всех   без
исключения, кто когда - либо пересекал советскую границу.
   Невероятно, но факт -  если  родственные  службы  в  ЦРУ  США  используют
компьютерные   банки   данных,   в   которые   занесены   миллионы   примет,
подозрительных лиц, то их британские коллеги обращаются не к компьютеру, а к
Блодвин.
   Немолодая  и  часто  незаслуженно  обижаемая  своими  молодыми  коллегами
мужчинами, мисс Блодвин проработала в подвале Сентинел Хаус 40 лет,  заведуя
огромным архивом фотографий, которые составляют "книгу опознаний"  МИ-6.  Но
это, конечно, не книга, а огромный склад, где хранятся многие ряды  альбомов
с фотографиями, разобраться в которых могла только одна она.
   Ее мозг работает как компьютерный банк ЦРУ, а порой даже лучше. В отличие
от компьютера, мисс Блодвин ничего не знает  ни,  скажем,  о  тридцатилетней
войне, ни о курсе ценных бумаг на Уолл-стрит, зато у нее потрясающая  память
на лица. Эта память хранит приметы бесконечного  числа  носов,  подбородков,
выражений тысяч глаз. Изгиб губ, чуть обвисшие щеки, манера  держать  стакан
или сигарету, улыбка, сверкнувшая золотым зубом где-нибудь  в  австралийской
пивной много лет назад и потом повторившаяся годы спустя в  Лондоне,  -  все
это хранит память мисс Блодвин. В ту ночь, пока на Бейсуотер  все  спали,  а
люди Буркиншоу сторожили тени на Суссекс-гарденз, Блодвин изучала  на  своем
столе фотографию Винклера, пристально вглядываясь в его лицо.  Двое  молодых
работников "шестерки" ждали за ее спиной. Через час она просто сказала:
   - Дальний Восток, - и отправилась вдоль рядов своих альбомов.
   После полуночи во вторник, 26 мая, мисс Блодвин разыскала нужное досье.
   Снимок оказался плохого качества. Сделан он был пять лет назад,  тогда  и
волосы у человека были гуще, и фигура стройнее. На фотографии, запечатлевшей
прием в посольстве Индии, он стоял рядом с послом  своей  страны  и  вежливо
улыбался.
   Один из двоих, что ждали, взглянув на снимки, с сомнением спросил:
   - Блодвин, а вы уверены?
   Если бы взгляд мог калечить, сомневающемуся пришлось  бы  потратиться  на
инвалидное кресло. Он молча отступил к телефону.
   - Она опознала его, - сказал он в  трубку.  -  Он  чех.  Пять  лет  назад
состоял при чехословацком посольстве в Токио. Зовут Иржи Гаек.
 
*** 
 
   В  три  часа  ночи  Престона  разбудил  телефон.  Он  выслушал   новость,
поблагодарил звонившего и повесил трубку. Лицо его расплылось  в  счастливой
улыбке.
   - Вот и попался, - сказал он.
 
*** 
 
   В десять  утра  Винклер  еще  не  выходил  из  гостиницы.  На  Корк-стрит
операцией теперь руководил Саймон  Марджери  из  отдела  К-2(В)  оперативное
направление: союзники СССР (Чехословакия). Чехами занимался он. Барри Бэнкс,
который провел ночь тут же, был  рядом,  передавая  информацию  о  том,  как
развиваются события в МИ-6.
   Примерно в это же время Джон Престон позвонил в посольство США  советнику
по  юридическим  вопросам,  с   которым   был   лично   знаком.   Советником
американского посольства всегда бывает представитель  ФБР.  Престон  изложил
ему свою просьбу и в ответ услышал, что ему перезвонят,  как  только  придет
ответ из Соединенных Штатов, вероятно, часов через пять  -  шесть,  учитывая
разницу во времени.
   В одиннадцать Винклер показался на пороге пансиона.  Он  опять  дошел  до
Эджвер-роуд, поймал такси и поехал по направлению к Парк-Лейн. На  Гайд-Парк
- Корнер такси, за которым вплотную следовали две  машины  с  людьми  службы
наблюдения, повернуло на Пикадилли. На  Пикадилли  Винклер  отпустил  такси,
снова проделал трюки с проверкой "хвоста".
   - Ну, опять начал, - пробормотал Лен  Стюарт  в  укрепленное  на  лацкане
пиджака миниатюрное переговорное устройство. Он  прочел  отчет  Буркиншоу  и
ожидал чего-то в этом роде. Внезапно Винклер нырнул под арку пассажа и почти
бегом бросился к противоположному выходу. Оказавшись  на  улице,  он  быстро
отошел в сторону и обернулся, чтобы посмотреть, не выходит ли кто-нибудь  из
пассажа вслед за ним.  Никто  не  вышел.  В  этом  просто  не  было  никакой
необходимости. У южного выхода из пассажа давно уже стоял "топтун".
   Работники служб наблюдения знают город лучше всех полицейских и таксистов
вместе взятых. Они знают, сколько выходов у каждого  большого  здания,  куда
ведут пассажи и подземные переходы, где есть проулки среди домов и куда  они
ведут. Если "объект" попытается ускорить шаг, его всегда  обойдет  "топтун",
другой будет медленно идти следом, а двое - страховать по сторонам.  Они  ни
на минуту не выпустят  свой  объект  из  "коробочки".  Только  исключительно
опытный "объект" может обнаружить за собой слежку.
   С удовлетворением убедившись, что за ним  нет  хвоста,  Винклер  вошел  в
здание Бюро путешествий "Бритиш Рейл" на Лоуэр-Риджент-стрит. Там  он  узнал
расписание поездов до Шеффилда. Стоявший с  ним  рядом,  замотанный  шарфом,
футбольный  болельщик  -  шотландец,  который  собирался  уехать  к  себе  в
Мазервелл, был одним из "топтунов". Винклер купил за наличные деньги билет в
вагон второго класса до Шеффилда и обратно, отметив про себя, что  последний
вечерний поезд отходит с вокзала Сент-Пэнкрас в 21.25, поблагодарил  кассира
и вышел.
   Потом он пообедал в кафе неподалеку, вернулся  на  Суссекс-гарденз  и  до
вечера никуда не выходил.
 
*** 
 
   Престону сообщили о билете до Шеффилда во втором  часу.  Он  поймал  сэра
Найджела Ирвина как раз тогда, когда тот собирался отправиться  пообедать  в
клуб.
   - Он мог купить  билет  и  для  отвода  глаз,  но,  похоже,  он  все-таки
собирается уехать. Возможно, на встречу. Она может состояться либо в поезде,
либо в Шеффилде. Скорее всего он тянул время,  потому  что  приехал  слишком
рано. Я полагаю, сэр, что если он уедет из Лондона, нам будет нужен человек,
который бы следил за развитием событий  здесь  вместе  с  людьми  из  службы
наблюдения. Я хочу поехать в Шеффилд.
   - Да, я понимаю, что вы имеете в виду. Это будет непросто, но я попробую.
   Сэр Найджел вздохнул и вызвал своего помощника.
   - Отмените мой ленч в Уайтсе, вызовите  машину  и  отправьте  телеграмму.
Именно в этом порядке.
   Когда помощник выполнил первые два поручения, сэр Найджел позвонил  домой
сэру Бернарду Хеммингсу в Фарнэм, графства Суррей.
   -  Извините,   что   пришлось   побеспокоить   вас,   Бернард.   Возникли
обстоятельства, которые настоятельно требуют вашей помощи. Нет... Я бы хотел
обсудить это при личной встрече. Вы не  возражаете,  если  я  подъеду?  Ведь
сегодня и вправду чудесный день. Да, хорошо, тогда около трех.
   - Вы просили отправить телеграмму, - напомнил помощник.
   - Да.
   - Кому?
   - Мне.
   - Хорошо. Кто отправитель?
   - Наш резидент в Вене.
   - Я должен поставить его в известность, сэр?
   - Незачем его беспокоить. Договоритесь с шифровальщиками, чтобы через три
минуты у меня была телеграмма из Вены.
   - Да, сэр. А текст?
   Сэр Найджел продиктовал текст. Этому старому фокусу - послать самому себе
срочное донесение, чтобы оправдать то, что он все равно уже решил сделать, -
он когда-то  научился  у  своего  наставника,  ныне  покойного  сэра  Мориса
Олдфилда.
   Когда из шифровальной комнаты принесли телеграмму, отпечатанную на бланке
так, будто бы ее действительно прислали из Вены, старая лиса Найджел положил
ее к себе в карман и пошел вниз к машине.
   Он нашел сэра Бернара в его саду в Тилфорде наслаждающимся теплым майским
солнцем, на коленях у него лежал плед.
   - Добрый день, чем могу быть полезен?
   - Так, ерунда, - сказал сэр Найджел. - Прилетел  тут  один  в  Лондон  из
Вены, представляется австрийским бизнесменом. Но  мы  его  опознали  прошлой
ночью. Чешский агент, один из ребят СТБ. Низкого пошиба, наверное, курьер.
   Сэр Бернар кивнул.
   - Да, я в курсе даже здесь. Слышал об этом. Мои ребята следят за ним,  не
так ли?
   - Совершенно верно. Дело  в  том,  что,  похоже,  он  собирается  сегодня
вечером уехать из Лондона. На  Север.  "Пятерке"  будет  нужен  руководитель
группы, который отправится вместе с "топтунами".
   -  Да,  конечно.  Мы  пришлем  человека.  Брайан  позаботится  об   этом.
Безусловно. Это, кажется, ваша операция. Тем не  менее...  вы  помните  дело
Беренсона? Мы так и не узнали две вещи. Имел ли Марэ связь через резидентуру
здесь в Лондоне, или через засылаемых извне  курьеров?  И  был  ли  Беренсон
единственным человеком Марэ или у него целая сеть агентов.
   - Я помню. Мы решили отложить выяснение этих вопросов до тех пор, пока мы
не сможем напрямую задать их самому Марэ. А сегодня я получил эту телеграмму
от моего резидента в Вене. - Он протянул телеграмму.
   Сэр Бернар прочел ее, его брови удивленно поднялись.
   - Они связаны? Возможно ли?
   -  Возможно.  Винклер,  он  же  Гаек,  видимо  является  курьером.   Вена
подверждает, что он формально числится в СТБ, но фактически работает на КГБ.
Мы знаем, что за последние два года, когда он  работал  с  Беренсоном,  Марэ
дважды посещал Вену. Каждый раз предлогом были некие культурные мероприятия,
но...
   - Недостающее звено?
   Сэр Найджел пожал плечами. Никогда не следует перебарщивать.
   - А зачем он едет в Шеффилд?
   - Кто знает, Бернар? Может быть, в  Йоркшире  есть  еще  одна  агентурная
сеть. Может быть, Винклер как курьер обслуживает нескольких агентов?
   - Ну и что же вы хотите от "пятерки"? Еще "топтунов"?
   - Нет. Джона Престона. Вы,  может  быть,  помните,  он  выследил  сначала
Беренсона, затем Марэ. Мне нравится, как он работает. Мне  сказали,  что  он
был в отпуске, а затем немного приболел. Но завтра он  должен  приступить  к
работе. Так как он долго отсутствовал,  у  него,  вероятно,  все  равно  нет
текущих дел. Формально он работает в отделе С-5(С), порты и аэродромы. А  вы
знаете, как вертятся ребята из отдела  К.  Если  бы  он  мог  быть  временно
прикомандирован к К-2(В), вы  могли  бы  назначить  его  руководителем  этой
группы..