-- О, -- сказал Ник, -- я бы на это рассчитывать не стал.Карлинский
говорит,что таких обозленных представителей обвинения он еще не
видал.Для них я  --  гнустный мерзавец,выдумавшиц дешевый фокус,чтобы
разрекламировать себя, а заодно и рак легких.По его словам,они
жаждут крови, -- Ник улыбнулся. -- Моей.
     -- Ладно, -- сказал БР,придвигаясь к столу и всем своим видом давая
понять,что ему прискучил этот веселенький треп о том,как Ник
проведет ближайшие десять лет за решеткой, насилуемый оравой
украшенных нататуированными свастиками мужиков.  --  Карлински -- лучший
из адвокатов, да и мы целиком на твоей стороне. И все же я думаю,
что в нынешних обстоятельствах тебе лучше уйти в отпуск.
     --  Почему бы не посоветоваться с Капитаном?
     -- Я бы не стал его сейчас беспокоить. Вся эта история здорово
подшибла старика. Он не очень хорошо себя чувствует.
     --  Не очень?  --  переспросил Ник.
     --  Нет, -- с отдаленнейшим подобием улыбки подтвердил БР. -- Боюсь, что не
очень.
     Едва закрыв за собой дверь кабинета БР, Ник помчался в свой
собственный и обнаружил, что вход в него перекрыт желтой лентой с
надписью: "Место преступления". За лентой бродило несколько спецов
из ФБР в комбинезонах с грозным уведомлением "ФБР. Группа
обследования места преступления" на спине. Спецы были в резиновых
перчатках и, похоже, обшаривали каждый квадратный дюйм кабинета,
постепенно превращая его в подобие комнаты, которую Ник когда-то
давно занимал в университетском общежитии. Бог их знает, что они
надеялись отыскать  --  может быть, текстовой файл, начинающийся
словами: "План моего похищения. Что нужно привезти в коттедж: 10
упаковок никотиновых пластырей, веревку, наручники..."
     --  Это действительно необходимо?  --  спросил Ник у одного из спецов, но
тот лишь взглянул на него, как на пустое место. Ник отвел Гэзел в
сторонку.
     --  Добудь мне билет на следующий рейс до Уинстон-Сейлема.
     --  Они же сказали, что тебе нельзя покидать город. Это условие твоего
освобождения под залог.
     -- Гэзел!
     --  Ты хочешь обратить меня в сообщницу?
     --  Ну ладно, ладно. Узнай хотя бы, когда ближайший рейс. Это бремя
твоя совесть; осилит? Билет я возьму сам.
     Он спустился лифтом на И-стрит. У панели притулилось такси,
водитель, ближневосточного вида мужчина в короткой черной бородке,
стоя у лотка уличного торговца, уплетал пирожок с мясом. Ник помахал
ему и забрался на заднее сиденье.
     --  Аэропорт "Нэшнл". И поскорее.
Последнего он мог бы и не говорить, поскольку все недавно
натурализовавшиеся таксисты Вашингтона умеют ездить только на двух
скоростях  --  опасной и смертельно опасной.
     Ник глянул в заднее окно и увидел коричневатый "седан" с двумя
крепко сколоченными типами в темных очках. Федералы. Перед мысленным
взором его мелькнул заголовок:

     НЕЙЛОР, НАРУШИВШИЙ УСЛОВИЯ ОСВОБОЖДЕНИЯ ПОД ЗАЛОГ, СНОВА СИДИТ В
ТЮРЬМЕ

     Водительская лицензия, прилепленная к щитку, сообщала, что водителя
зовут Ак-маль Ибрагим.
     --  Мистер Ибрагим,  --  спросил Ник,  --  у вас какие-нибудь неприятности с
ФБР?
     --  С чего вы взяли?
     --  За вами следят. Вон тот коричневый "седан". В нем сидят агенты
ФБР. Я видел, как они наблюдали за вами, когда вы стояли у
бордюра.Акмаль нервно глянул в зеркальце заднего вида.
     -- Я с ФБР никаких дел не имею.
     --  Похоже, они с вами имеют.
     --  После взрыва в Центре международной торговли ФБР считает, что все
мусульмане плохие. А это неправда. У меня семья в Рестоне.
     --  Понимаю,  --  сказал Ник.  --  Ужасно, когда людей преследуют за их
религиозные убеждения. Хотел бы я знать, что им от вас нужно.
     --  Мне беспокоиться не о чем.
     --  Попробуйте резко свернуть, не посигналив. Посмотрим, поедут они за
вами или нет.
     Акмаль, выбрав момент, круто поворотил на Виргиния авеню. "Седан"
метнулся следом, едва не врезавшись в машину, принадлежащую, судя по
номеру, Госдепартаменту.
     --  Поехали!  --  испуганно воскликнул Акмаль.
     --  М-да. Знаете, я еще видел, как один из них, пока вы ели, что-то
засунул вам в багажник.
     -- Как?!
     --  Может, это всего лишь подслушивающее устройство, а может, и что
похуже, к примеру взрывчатка. Которая позволит арестовать вас как
террориста. Я вообще-то журналист, работаю в "Сан". До нас дошли
слухи, что ФБР планирует большую облаву на мусульман. Им нужны
заложники, чтобы торговаться с Саддамом Хусейном  --  если мы вдруг
надумаем с ним воевать.
     --  Но у меня же вид на жительство!
     --  А, ну тогда желаю удачи.
     --  ФБР то и дело арестовывает не тех, кого надо. Вон в Нью-Йорке
похватали людей, будто это они подложили ту бомбу, а они и не
подкладывали ничего. Это все израильская тайная полиция старается,
чтобы настроить американцев против мусульман.
     --  Да, я знаю. Ужасно. Я как раз пишу об этом большую статью. Но
когда они остановят вас, Акмаль, и найдут то, что сами же подсунули,
вам несдобровать. Точно так же они взяли шейха Омара, помните? И
сидеть ему теперь в тюрьме аж до двадцать второго столетия.
     --  Шейх Омар  --  святой человек.
     --  Может, они посадят вас с ним. Глядишь, еще и подружитесь.
Ускорение вдавило Ника в спинку сиденья, заставив его усомниться в
разумности содеянного. Следующие несколько минут, он слышал лишь рев
клаксонов да визг покрышек. Когда он открыл глаза и оглянулся, их
отделяло от "седана" уже ярдов пятьдесят. Даже состоящим на
государственной службе специально обученным водителям трудненько
тягаться с рядовым уроженцем Ближнего Востока.
К моменту, когда они оказались на арлингтонском конце
Мемориал-бридж, Акмаль отыграл у федералов еще с десяток ярдов.
Затем он без предупреждения произвел чистейший бутлегерский разворот
и влез во встречный поток машин, сердито взревевших клаксонами и
тормозами. Ника снова вдавило в сиденье.
     --  Ушли!  --  торжествующе воскликнул Акмаль.
Опасливо глянув сквозь заднее стекло, Ник увидел фэбээровский
"седан", пытающийся набрать скорость на кольцевой развязке у
кладбища. Но теперь Акмаль оторвался от него уже на пару сотен
ярдов. Совершив, в нарушение всех правил, несколько захватывающих
дух поворотов -- на юг к Рок-крик и Индепендент авеню, -- Акмаль еще разок
крутанул машину на 180 градусов. Снова к Рок-крик, направо к
Виргиния авеню, налево к 66-й автостраде, мимо мемориала Иводзима,
налево на 50-ю и на юг, по магистрали Джорджа Вашингтона. У
аэропорта Ник дал Акмалю пятьдесят долларов чаевых, покивал,
соглашаясь с тем, что Аллах действительно велик, и вылетел в
Шарлотт, а оттуда в Уинстон-Сейлем. До медицинского центра
Боумана -- Грея он добрался, когда время, отведенное для посещения
кардиологического отделения, уже истекло. Пришлось, не вполне
убедительно изображая южный акцент, уверить старшую сестру, что он
Доук Бойкин III и что ему позарез нужно повидаться с любимым
дедушкой.
     --  Вы его внук?  --  с некоторым сомнением спросила старшая сестра.
     --  Да-а,  --  сказал Ник голосом Мотылька Маккуина.
Сестра вгляделась в его лицо.
     -- Я вас где-то видела.
Еще бы не видеть  --  физиономия Ника то и дело красовалась на первой
полосе "Тар-интеллидженсер".
     --  Говорят, я похож на него как две капли воды. Так что, можно мне
его повидать? А то я очень волнуюсь.
     --  Хорошо,  --  сказала она.  --  Но только на десять минут. Он очень слаб.
     --  Он поправится?
     --  О, ему просто нравится нас пугать. Поправится. Если будет хорошо
себя вести.
     Кардиологическое отделение было здесь первоклассное. Табачные деньги
     --  еще один пример того, как табак и прогресс рука об руку идут в
будущее. Капитан лежал, подключенный ко множеству самых разных
приборов, экраны которых отбрасывали в полутьме холодноватый свет на
его лицо, показавшееся Нику бледным и осунувшимся. Ник немного
постоял у койки.
     -- Капитан?
Глаза старика приоткрылись, поморгали.
     --  Я вам уже говорил,  --  произнес он,  --  хватит с меня поросят. Мне
нужны человеческие органы, черт бы вас побрал.
     -- Капитан. Это я, Ник. Старик поднял на него взгляд.
     --  А, сынок. Присаживайся. Кислороду хочешь глотнуть?
     -- Я приехал, чтобы все объяснить. Насчет ареста.
     --  Да,  --  сказал Капитан и закашлялся.  --  Объяснения не помешают. БР
позвонил мне среди ночи, сказал, что ты в кутузке.
     --  Спасибо за залог.
     --  Ничего, не разоримся. Разве что этот еврейский адвокат, которого
вы наняли, подсобит. Четыреста пятьдесят в час...
     --  Возможно, это покажется странным,  --  сказал Ник,  --  но, по-моему,
произошло следующее...
     И, набрав побольше воздуху в грудь, Ник выложил все, что знал: БР
хотел уволить его, заменить своей обжималкой, Дженнет, однако
выступление Ника в шоу Опры сделало его любимчиком Капитана, отчего
БР только озверел. Угроза, прозвучавшая в шоу Лэрри Кинга, вероятно,
навела БР на мысль убить сразу двух зайцев: устранить Ника и,
обратив его в мученика, пробудить сочувствие к табачникам. Работая в
торговле автоматами, БР имел дело с мафией, видимо, у него
сохранились связи, позволившие ему найти профессиональных убийц.
Однако, судя по плакатику "Казнен за преступления против
человечности", похитители лопухнулись, выбросив Ника на Эспланаду
еще живым. Toг-да БР и Дженнет надумали взвалить вину за похищение
на него. Дженнет влезла к нему постель, получила отпечатки его
пальцев на упаковках "презервативов" и вместе с другими
компрометирующими уликами подбросила их в виргинский коттедж. Нику,
позоренному, предстояло сесть в тюрьму, подтвердив подозрения БР и
сделав из него едва ли не героя. А расхлебывать все это пришлось бы
табачной индустрии...
     Ник умолк. Капитан, все это время насупившись глядевший на него,
тяжело вздох" нули сказал:
     --  Напоминает рассказы людей, которые в тот день в Далласе насчитали
на Травяном холме целых пять человек с винтовками.
     --  Я знаю,  --  сказал Ник,  --  скорее всего, и у суда сложится такое же
впечатление,
     --  С другой стороны, -- сказал Капитан, приподнимаясь в постели,  --  как
ни нелепо звучит твой рассказ, кое-какие его подробности определенно
отзываются у меня болью в печени.
     Он вздохнул:
     --  БР уже через неделю после похищения говорил мне, что ему кажется,
будто там не обошлось без твоего участия.
     -- Вот как?  --  откликнулся Ник.
     --  А от моего человека у вас я знаю, что он и эта блондиночка,
Джемель...
     --  Дженнет.
     --  ...перепихиваются в рабочее время. Все это укладывается в твою
теорию заговора. БР ничего не стоит съесть человека заживо. Знаешь,
он хотел во всеуслышание объявить, что твой дружок Лорн Латч принял
от нас деньги.
     --  Зачем?
     --  Чтобы Лорн выглядел публичной девкой и чтобы не было никакого
ранчо "Кан-церозо". При этом БР вообще не хотел давать ему ни цента.
Был у нас один разговор, когда он сказал: "Есть и другие способы
угомонить людей вроде него". Интересно, что он имел в виду? Знаешь,
когда я его взял из Ассоциации торговли автоматами, мы были по уши в
исках о возмещении убытков, и я сказал, что буду платить ему
наградные за каждый из них, какой удастся не довести до суда. Так
вот, три самых крупных до суда не дошли, потому что, ну, ты помнишь,
истцы померли из-за курения в постели. И БР заставил меня заплатить
за каждый из этих несчастных случаев. Сказал, что уговор есть
уговор. Обошлось мне это недешево, хоть и много дешевле, чем
проигрыш в суде.
     --  Капитан,  --  сказал Ник,  --  по-моему, тут очень и очень нечисто.
     --  Ну, ты же не думаешь, что он... да нет. Вот в том, что его зависть
брала из-за моего к тебе отношения, я не сомневаюсь. Но хотя ребята
из торговли автоматами и вправду вынуждены отираться среди очень
серьезных личностей, я все же не думаю... Боже милостивый, неужто
такое возможно?
     Голова Капитана утонула в подушке. Он прикрыл ладонью глаза.
     --  Надо будет попросить моего человека заняться этим.
     --  Вашего человека? Кто он?
     --  Нет, этого я тебе не скажу  --  пока. Капитан снял ладонь с глаз.
     --  Так вот, Ник, если чудеса, о которых ты мне рассказал, окажутся
правдой, чем это обернется для табачной индустрии, тебе, наверное,
можно не объяснять.
     --  В общем, нет, но.. .
     --  Конечно, сейчас главное не это. Если предположить, что с тобой
действительно обошлись так гнусно, мы должны будем возместить тебе
ущерб. Но позволь, я тебе нарисую картинку --  гипотетическую.
Предположим, только предположим, мы установили, что ты прав, в чем я
почти не сомневаюсь, предположим, что я прогнал эту несчастную
сволочь, БР, вместе с его цыпочкой Джемель  --  прогнал, не подымая
шума, но так, что он будет рыдать от счастья, если сумеет получить
работу продавца лотерейных билетов где-нибудь на Гуаме. И
предположим, что ты признал себя виновным по предъявленным тебе
обвинениям.
     --  Виновным?
     --  Не горячись. Виновным, но со смягчающими вину обстоятельствами. То
есть виновным в грехе молодости и опрометчивости, присущем многим из
тех, кто работает в Вашингтоне. Черт возьми, ты уже приобрел
репутацию опрометчивого человека, когда объявил, что президент
подавился и помер. За четыреста пятьдесят в час Карлински вполне
способен добиться для тебя недолгой отсидки в какой-нибудь тюрьме
для избранных, где заключенные бунтуют, только когда их coq au vin
передерживают в духовке, а вино им подносят недостаточ но
охлажденное...
     -- Но...
     --  Нет, ты послушай дальше. Мы тихо-мирно открываем для тебя на
Каймановых островах небольшой банковский счет, скажем... миллионов
на пять. Хотя, какого черта, на десять. Даже с учетом инфляции и
налогов десять миллионов, сынок,  --  это деньги немалые. Тебе не
придется работать до конца твоих дней. Ты же любишь рыбачить, так?
Ну вот, купишь где-нибудь небольшой островок и лови себе рыбку, а
смуглые женщины, отродясь не носившие никакой одежды, будут
потчевать тебя манго. По-моему, звучит неплохо, а? А захочешь
поработать на нас, пожалуйста, я поставлю тебя во главе нашего
Гонконгского представительства. Станешь заправлять всем табачным
бизнесом на Даль-нем Востоке. Будущее-то все равно за ним. Азиатов
там пруд пруди, работа спокойная... Ник задумался.
     --  Что касается изгнания БР и Дженнет, мне понравилось. А вот
остальное  --  не уверен.
     --  Послушай, давай двигаться не торопясь. Начнем с БР, а там
посмотрим, может, тебе и придется по сердцу мысль пораньше уйти на
покой.
     -- Я...
     --  Ты сейчас не в той форме, чтобы принять правильное решение. Тебя
заездили. Посмотреть на тебя, так ты уже целую неделю не спал. Круги
вон темные под глазами. Ты хороший табачник, Ник.  --  Голос Капитана
звучал все тише.
     --  Хорошо,  --  сказал Ник.  --  Не торопясь так не торопясь.
     --  Ну вот, я знал, что ты человек разумный. Понял это, как только
увидел тебя тогда, в клубе. Помнишь? Как бы мне хотелось сейчас
хлебнуть их джулепа. Вошла, храня на лице суровое выражение, старшая
сестра.
     --  Мы еще поговорим,  --  сказал Ник.  --  А сейчас вам надо отдохнуть.
     --  Если в следующий раз я буду хрюкать,  --  сказал Капитан,  --  знай, они
меня снова надули.
     Ник повернулся к двери. И услышал, как Капитан сказал ему в спину:
     --  Табак сам о себе заботится.



Глава 26

     На следующее утро, когда Ник, насвистывая "C'est fumee, c'est
fiimee!", приводил в порядок свой кабинет после учиненного ФБР
погрома, Гэзел просунула голову в дверь и уже привычным
параноидальным шепотом сообщила: "ФБР!"
     -- Введите,  --  сказал Ник.
Разумеется, это были агенты Монмани и Олман. Оба, похоже, явно
полагали, что теперь, когда они приперли Ника к стене, можно
обойтись без обычных учтивых приветствий.
     --  Вы вчера уезжали из города?  --  пролаял Монмани.
     --  Как можно?  --  не прерывая уборки, ответил Ник. -- Чтобы я да нарушил
условия освобождения под залог.
     --  Вы сели в машину прямо у этого здания. Водитель явно старался
оторваться от слежки, нарушал правила движения. За что и был
задержан. И допрошен.
     --  Так вы, значит, снова взялись за мусульман? Агент Монмани стиснул
кулаки.
     --  Он показал, что вы уверили его, будто мы что-то подсунули к нему в
багажник.
     --  Ну, вы, наверное, заметили, что у него нелады с английским.
Видимо, он неправильно меня понял. Я лишь спросил, засовывали ли
когда-нибудь в багажник его самого.
     --  А вы нынче веселы, Ник,  --  сказал агент Олман.
     --  Что да, то да, -- ухмыльнулся Ник,  --  знаете, как-то вдруг отлегло от
души.
     --  Вы купили билет до Уинстон-Сейлема в Северной Каролине.
     --  Неужто?
     --  Хотите добавить к списку обвинений лжесвидетельство? Вы
воспользовались дорожным чеком. У нас есть квитанция. А в
Уинстон-Сейлеме вы остановились в мотеле "Восьмерка". Вот квитанция.
     --  А, вон оно что!
     -- Что?
     --  Да я вчера бумажник где-то посеял. Видимо, некто воспользовался
моей кредитной карточкой, чтобы слетать в Уинстон-Сейлем. Странный,
должен сказать, выбор. Я бы поехал в какое-нибудь место повеселее. Я
только сегодня обнаружил пропажу и сразу же позвонил в стол находок,
     --  Ник улыбнулся.  --  Можете проверить.
     --  Ловко, Ник. Кстати, все, что вы нам рассказали, непременно будет
использовано против вас.
     --  Так я, что же, опять арестован?
     --  Нет,  --  сказал агент Монмани.  --  Пока нет.
     --  Знаете,  --  сказал Ник,  --  я понимаю, какие чувства вы ко мне
питаете. Но хотите верьте, хотите нет, я себя не похищал. Вам еще
предстоит убедиться в этом. И когда вы в этом убедитесь, давайте
выпьем все вместе и скажем: ну и херней же мы занимались!
Агенты скептически уставились на него.
     --  Вы, похоже, ждете хороших вестей?
     --  О да,  --  согласился Ник.  --  Очень.
     --  Они как-то связаны с вашей поездкой в Уинстон-Сейлем?
     --  Разве я что-нибудь о ней говорил?
     --  Ладно, пошли отсюда,  --  сказал агент Олман.
     --  Послушайте,  --  сказал Ник,  --  отпустили бы вы Акмаля. Не его вина,
что он так перетрухал. Уж больно круто вы, братцы, обходитесь с
бедными мусульманами.
     --  Пошли,  --  сказал агент Монмани.
     --  Спасибочки, что заглянули,  --  сказал Ник.
     --  Сволочь,  --  откликнулся, выходя, агент Монмани.
Визит "неприкасаемых" вкупе с решением не принимать предложенную
Капитаном плату за молчание привел к тому, что настроение Ника стало
подниматься как на дрожжах. Он уже не мог заставить себя дождаться,
когда Капитан сделает следующий ход. Он направился к кабинету БР и,
не обращая внимания на протесты секретарши, распахнул дверь. БР
совещался с Дженнет.
     --  Ага,  --  сказал Ник,  --  усилия объединяете. Для этого мы все здесь и
собрались, верно?
     БР нахмурился.
     --  Что тебе нужно, Ник? Тебя вообще здесь быть не должно.
     --  Да я тут вроде как работаю.
     --  Ты в отпуске. С сегодняшнего дня.
     --  О нет,  --  Ник улыбнулся.  --  Не думаю. Вот тебе, сдается, предстоит
скоро уйти в отпуск, и надолго. Как и твоей Мата Хари. Не забудь
прихватить резиновые перчатки, Дженнет.
     --  Ты ничего не сможешь дока...
БР шикнул на нее и жестами показал, что Ник, возможно, записывает их
разговор. Проделано все было так сноровисто, что Нику осталось лишь
гадать, в который по счету раз БР прибегает к этой пантомиме.
Ник погрозил Дженнет пальцем.
     --  "О-о-ох, Ник, о-о-ох! Вот, возьми, это презервативы. Самого
большого размера..." То-то будет смеху в зале суда. А ты, мой
чудесный, заботливый босс, ты не мог бы мне кое-что объяснить? Никак
не пойму, почему нанятые тобой похитители оставили меня в живых?
Может, просто напортачили? Я прав?
     БР молча смотрел на него.
     --  И потому тебе с твоей пожирательницей мужчин пришлось разработать
план "Презервативы в упаковках от пластырей"? Задумано было неплохо.
     --  Ник,  --  исполненным терпе