новых партизан  и  повышении мастерства  мы  использовали
материалы обследования результатов действий.
     Например, П.П. Вершигора во  время  рейда на Вислу и Сан поставил перед
своим заместителем майором С.В. Кальницким задачу11:
     -  Разрушить  водокачку  на  станции Горынец,  где  заправлялись  водой
паровозы, ведущие поезда на фронт по линии Рава-Русская-Львов.
     - Будет выполнено! - четко ответил майор.
     Проведя  разведку,  Кальницкий вместе с напарниками  Иваном  Тюляковым,
Костей  Егоровым  и  Леонидом  Кожановым  появились  в комнате  дежурного по
станции и приняли на себя дежурство. Иван Тюляков тотчас побежал к водокачке
устанавливать автоматические мины.  В это время  сверкнули огни прибывающего
поезда.
     - То литерный! - тревожно предупредил дежурный поляк.
     -  Закрывай семафор! - приказал ему Кальницкий, и тот послушно выполнил
команду.
     Как и предполагал  Кальницкий,  машинист остановил поезд перед  красным
светофором.  Смельчаки успели заминировать  водокачку и  рельсовый  путь, на
который прибывал литерный поезд.
     - Открывай  семафор!  - приказал  Кальницкий  дежурному. Поляк-дежурный
уверенно открыл семафор и обратился к командиру группы:
     - Подождите,  пан, нех их холера тисне, шваба клятого. Я пиду з вами. -
И пошел.
     Паровоз дал  гудок и,  набирая скорость, двинулся на  станцию  Торонец.
Вскоре послышались взрывы. Рвались автоматические мины под поездом, взлетела
на воздух и водокачка.
     Результаты   подготовки  в  школе  были  блестящими.  Все   инструкции,
подготовленные в  украинской школе, мы использовали и  в школе  при Польском
штабе партизанского движения.
     Преподавание вели опытные инструкторы - лейтенанты Прокофьев и Соколов,
прошедшие  подготовку  в  Высшей  оперативной  школе  особого  назначения  и
возглавлявшие потом диверсионную службу в партизанских соединениях Украины.
     Старая гвардия
     В польской  школе  я встретил знакомых  интербригадовцев -  инженера по
образованию,  бывшего  капрала  Польской  армии  Генриха Торунчика,  который
нелегально в начале 1937 года добрался из Лодзи до  Испании. Высокий брюнет,
Торунчик сражался  на Мадридском фронте,  потом  на Арагонском, участвовал в
трагической битве под Уэской, в наступательной операции  под Брюнте. В битве
на реке Эбро он стал начальником штаба батальона.
     До  Испании Генрих Торунчик  прошел практическую школу борьбы в Польше.
Благодаря  его способностям  и несгибаемой силе воли,  ему удалось  получить
высшее образование. Пробовал он учиться  и на офицера,  но его  исключили из
школы как "недостойного по моральным и политическим качествам". Это было при
Пилсудском12.  После  окончания службы  в армии его арестовали за
коммунистическую пропаганду.
     Снова  я  увидел  его  в  конце  апреля  1944 года, когда  он  зашел  в
Украинский  штаб  партизанского  движения  с  письмом  Кароля  Сверчевского,
который просил оказать ему помощь. С большим удовольствием мы  выполнили эту
просьбу. И в школе мы с ним встретились как старые знакомые.
     Встретил я в школе и второго "испанца" - Леонида Ефимовича Рубинштейна,
тоже сражавшегося в рядах  интербригадовцев, под командованием Сверчевского.
В 1933 Леон участвовал в операции по срыву празднества в честь Пилсудского в
Лодзенской филармонии. Одиннадцать отважных хлопцев проникли на празднество.
Один из них  выключил в зале свет. Другие разбросали  листовки  и  выпустили
голубей.  Один  из  голубей  с  красным  флажком  сел на  раму  с  портретом
Пилсудского. Полиция произвела осмотр выходивших молодых людей из филармонии
и без труда обнаружила у Леона под полой пиджака следы голубя.
     Леон  отсидел в  тюрьме. Потом эмигрировал  во Францию, там  учился  и,
когда началась  война в Испании, то в должности командира батальона сражался
против Франко.
     И  вот  передо  мной  вновь  Рубинштейнчик. Вспоминаем  былое.  Говорим
по-русски. Переходим  на  испанский. Я  понимаю  и  по-польски.  Есть  о чем
вспомнить.  Пришлось  и  мне   действовать  в  Испании  вместе  с  поляками.
Выносливые и храбрые люди.
     В  школе  я встретил много  старых знакомых, которые  учились в  первых
партизанских  школах.  Среди  них партизанская группа  Вячеслава  Антоновича
Квитинского,  бывшего  командира отряда  "Красный  фугас"  в  соединении  А.
Грабчака-Буйного.   Квитинский   подбирал   себе   смелых  людей   различных
специальностей.  Если  командиру будущей  бригады,  успешно  действовавшей в
Польше  и  Чехословакии,  пустившей  под  откос  не один  десяток  вражеских
эшелонов,  подорвавшей свыше 100 вражеских  автомашин стукнуло всего лишь 24
года, то многим минерам его группы не было и 18 лет.
     Квитинский - артиллерист по  специальности, попал в  окружение. Пытаясь
выйти,  оказался у  партизан. Он  быстро  понял  силу мин,  стал энтузиастом
диверсий в тылу врага и вырос в талантливого командира партизанской бригады.
     Встретил я здесь и другого коллегу - Александра Степановича Ефимова. Он
стал партизаном в 1942  году,  когда ему едва  исполнилось двадцать лет.  По
роду  службы  он  должен  был находиться в  нашем тылу, а он рвался в  тыл к
противнику. Высокий, худощавый, неторопливый, вдумчивый,  он познакомился  с
партизанами  и  "заболел". Свою  смелость он  показал  в тылу  противника на
Кавказе  зимой 1943.  В феврале 1944 года он  пешком  достиг соединения В.П.
Чепиги, став его заместителем по диверсиям.
     Тяжело пришлось  этому соединению в Польше. В Яновских лесах оно попало
под удар карательной операции  противника. Командир погиб. Сержант  Ефимов с
группой бойцов вырвался из окружения,  вышел  к своим и несмотря на незнание
венгерского и немецкого языков стал готовиться к переброске в тыл противника
на территорию Венгрии, затем воевал в Чехословакии.
     В школе я встретил двух Егоровых. Один - Михаил  Алексеевич  - командир
танка, попавший 29 июня 1941  года в Минске в плен при выходе из  окружения.
Он использовал первую же возможность для побега  и благополучно добрался  до
своих войск. Прошел обучение  в специальной  школе и не  раз выполнял боевые
задания  вначале у Вершигоры, потом - у Федорова.  После соединения партизан
А.Ф. Федорова  с советскими войсками, добился направления в школу к Выходцу.
Ему удалось  добраться  до  Словакии,  где  он действовал  в соединении  под
командой Дибровы, успешно проведя  несколько трудных операций по  разрушению
мостов и подрыву воинских поездов.
     Алексей  Семенович Егоров вступил  на путь  партизанской борьбы, сменив
должность  начфина школы  на заместителя  командира  по  диверсиям  крупного
соединения.
     Встретил  я  в  школе  и  молодого  энергичного  подрывника  Александра
Романовича   Кузнецова.  Он  стал   партизаном  в  семнадцать  лет,  окончил
специальную школу в Москве и участвовал в боевых действиях в тылу противника
в Московской, Смоленской, Калининской и Орловской областях.
     Вместе   с   Платоном  Воронько,   его   направили   в  соединение  под
командованием  С.  Ковпака13.  Во  2-м  батальоне  соединения  он
подготовил 38 подрывников. Во  время Карпатского рейда его ранило, позже его
эвакуировали в наш тыл. Выздоровев, он обучал курсантов в школе.
     Бандеровцы
     Я столкнулся с бандеровцами14 еще в период работы в Польском
штабе. В  западных районах,  близ Ровно,  где  размещался  штаб, несмотря на
продвижение Советской Армии, они продолжали действовать.
     Кто  такие  бандеровцы?  Чтобы   сегодня  не  говорили,   бандеровцы  -
организация  украинских  националистов  -  являлись  по  существу   немецкой
агентурой. Из-за них, на Западе Украины до подхода сюда крупных партизанских
соединений Ковпака,  Федорова  и  Бегмы15 партизанская  война  не
велась. Лишь этим партизанским соединениям, несмотря на то, что бандеровцами
народ был  морально  подавлен,  удалось  очистить  от  бандеровских  банд  и
оккупантов западные области Украины.  Здесь очень большую роль сыграл  отряд
Грабчака  (Буйного).  Его  боевики  внедрялись  в  ОУН  -   УПА  (Украинской
повстанческой армии), знали их "провод" вплоть до Мюнхена и Кельна.
     Сельское  население жило в  постоянном страхе. Бандеровцы приходили  по
ночам,  забирая  у селян  продукты, якобы для  партизан,  на  самом  же деле
передавая их немцам.
     Борьба ОУН-УПА  с Красной  Армией и советскими партизанами  значительно
облегчала  жизнь гитлеровским захватчикам и  являлась наиболее эффективной и
продолжавшейся на протяжении всей войны формой сотрудничества  националистов
с оккупантами. Инициированные националистами схватки с нашей Армией начались
с первых дней войны. В июле 1941 года отличился в боях под Винницей печально
известный батальон "Нахтигаль", входивший в армию вторжения. В  августе того
же года был сформирован с разрешения немцев  отряд "бульбовцев" для борьбы с
советскими партизанами и попавшими в окружение красноармейцами.  В  сентябре
была выдвинута в  качестве  первоочередной задача  по очистке оккупированных
немцами территорий от "большевистских агентов", т. е. партизан. В 1942  году
националисты  развернули  кампанию  по  дискредитации советских  и  польских
партизан в  глазах населения. С созданием УПА осенью  1942  года вооруженная
борьба с партизанами приобрела систематический характер16.
     В 1943 УПА возглавил Бандера. С этого момента за отрядами националистов
закрепилось название бандеровцы.
     19  апреля 1944  года состоялось информативное  совещание руководителей
отделов контрразведки немецкой группы  армий "Юг", на котором были подведены
предварительные    итоги   и   определены   перспективы   сотрудничества   с
бандеровцами.   Выступая   на   совещании,  руководитель   абверкоманды  101
подполковник  Линдхард с  удовлетворением констатировал, что поступающие  от
УПА разведматериалы и обширны, и довольно ценны, что украинские националисты
в совместных с вермахтом боевых действиях показали себя надежным  союзником.
Отряды УПА,  заключил  он  "оказали нам в  некоторых  политических ситуациях
неоценимые услуги". Высоко оценил сотрудничество с бандеровцами руководитель
абверкоманды  202  подполковник  Зелингер. Без бандеровцев,  подчеркнул  он,
успешная   деятельность  его  команды  была  бы   просто   невозможна.  Лишь
руководитель   абверкоманды  305   подверг  хорошо   зарекомендовавших  себя
союзников критике. Он  указал, что  массовые  убийства бандеровцами польских
специалистов "наносят ущерб экономическим интересам Германии".17
     Давайте представим, какой масштаб должны были принять убийства поляков,
чтобы   отнюдь  не  бывшие  кроткими  агнцами  руководители   абверкоманд  -
карательных отрядов забеспокоились! С 1943 по 1944 вырезали только на Волыни
80 тысяч  поляков, в том числе женщин и  детей.  Бандеровский приказ  от  19
февраля 1944 года  предписывал "ликвидировать польские  следы  так, чтобы не
осталось  и  признаков,  что  там  мог  кто-то когда-нибудь  жить".  Убивали
бандеровцы и украинцев, за независимость которых, как  сейчас часто говорят,
они боролись. Известно, что лишь за период  с 1944 по 1945 ими было убито 30
тысяч человек. Среди них люди  различных профессий  и  убеждений, взрослые и
дети, мужчины и женщины18. И это под конец войны!
     Борьба с бандеровцами не закончилась и после Победы. Уже  после войны я
возвращался   из   Германии,   будучи  заместителем  начальника   Управления
восстановительных работ No 20 МПС. Переехав границу Польши вечером собирался
было ехать дальше, но меня остановили пограничники.
     - Опасно!
     Я  заночевал в  комендатуре, но  уснуть не  смог,  так  как пограничная
застава несколько  раз в  ночь поднималась по тревоге: были  то  поджоги, то
обстрел   со  стороны  оуновцев.  Позже  мне  еще   пришлось  столкнуться  с
бандеровцами, но об этом - впереди.
     Новая командировка
     Инженерное обеспечение действий  партизан, руководимых Польским штабом,
зависело от поставок вооружения. Тут все упиралось в самолеты. А их выделяли
мало. Это была беда на протяжении всей войны.
     Пробивая  самолеты,  я  случайно  встретился  с  начальником  советской
военной  миссии  в   Югославии  генерал-лейтенантом  Николаем   Васильевичем
Корнеевым, бывшим в начале войны начальником штаба двадцатой армии, в полосе
которой мы ставили заграждения. Генерал Корнеев предложил мне перейти к нему
в миссию.  Я доложил  Завадскому. Тот пробовал отговорить меня, но потом дал
согласие.
     Война близилась к концу, и мне очень хотелось побывать на Балканах, где
условия  борьбы  были  более сложными,  а  горный  рельеф  чем-то  напоминал
Испанию.
     -  Наверное,  до победы  не  увидимся,  высказал  я свое  предположение
друзьям. Я тогда не знал, что Ефимова не увижу никогда, а с Сашей Кузнецовым
встречусь в Румынии (недавно он умер в Измаиле).
     Глава 4. В Румынии
     Начальник штаба
     В августе 1944 года я был  назначен  исполняющим обязанности начальника
штаба Советской  военной миссии  при  Верховном  Главнокомандующем  Народной
Освободительной армии Югославии  (НОАЮ). Начальник Советской военной  миссии
Н.В. Корнеев в тот момент находился в Москве.
     Было решено,  что маршал  Иосип Броз Тито19  с частью своего
штаба  временно  будет  дислоцироваться  в  освобожденном  советской  армией
румынском городе  Крайова. Здесь же должна была располагаться Военная миссия
Советского Союза.
     Первый эшелон Советской  военной миссии вылетал  8  сентября.  Вместе с
нами следовал  и начальник штаба тыла Красной  Армии  генерал-лейтенант М.П.
Миловский. Сборы  были  недолги.  Вылетели в  9.00,  а  в 18.00 уже  сели  в
Бухаресте.  На аэродроме  до  свержения  Антонеску20 базировались
немецкие   самолеты.   Покидая   столицу   бывшего   союзника,   немцы   его
"отблагодарили" - нанесли по аэродрому бомбовый удар.
     После заправки самолета мы продолжили путь  и в 19.50 были  в Крайове -
центре богатой сельскохозяйственной провинции Румынии.
     Казалось, что война прошла мимо Румынии. Никаких карточек, много мужчин
призывного возраста на улицах.
     Нашей первой задачей  стал поиск помещения для штаба  маршала Тито, для
всех  служб Советской военной миссии и подготовка к их  приезду. Все вопросы
было  невозможно решить  в  Крайове,  и  на  следующий  день мы  с Миловским
полетели  в   Констанцу   к  начальнику   тыла   2-го   Украинского   фронта
генерал-лейтенанту  А.И. Шебунину. Подлетели уже в сумерках. Несмотря на то,
что  фонари  на   мачтах  радиостанции  не  были  зажжены,  мы  приземлились
благополучно.
     С  Шебуниным  договорились о выделении необходимых материальных средств
для  миссии, в  том  числе  машин,  горючего,  продовольствия  и  выехали  в
Бухарест.
     Генерал Миловский
     За те два дня, которые я провел вместе с Михаилом Павловичем Миловским,
у  меня  сложилось о  работниках тыла совсем  новое представление. Раньше  я
всегда видел в них лишь интендантов.
     Немного ниже среднего роста, кряжистый, всегда чисто выбритый и опрятно
одетый,  генерал  Миловский,  нигде  не  терял  зря  и  минуты.   Живо  всем
интересовался. Особо его привлекало состояние  сельского хозяйства  Румынии.
Мы заезжали с ним  в  деревни  и  поместья. Помещики - почти  все  военные -
генералы,  полковники, майоры  и даже  капитаны.  Многие земли  принадлежали
королю Михаю21.
     При  прохождении  наших войск мимо поместий  или при  заходе в  них для
заготовки продовольствия и  фуража, охрана разбегалась. Если же нас пускали,
то  как правило  в том случае, когда  силы были равны.  Но, когда в усадьбы,
охраняемые ротой, приезжала наша автомашина, то румыны не пускали солдат без
представителя румынских властей.
     Характерно, что  охрана поместий короля Михая,  была очень плохо одета.
Изношенное обмундирование, сандалеты на  рваной подошве или даже деревянные.
В  помещениях солдат -  нары без постельного белья.  В резиденциях  Михая  -
портреты короля  и  его матери  и  опять - нары и  скамейки.  Пищей  служили
мамалыга и невкусный суп.
     - Король-помещик - богат, а разут его солдат! - шутил водитель.
     Бросалась  в глаза нищета батраков  и крестьян. Уже  с раннего утра все
трудоспособное население работало на полях. В деревнях оставались старые, да
малые. Дети школьного возраста тоже работали в поле.
     Богатейшая страна Румыния: прекрасный климат, плодородные земли, нефть.
В больших городах - роскошные особняки-дворцы, которым могла бы позавидовать
Франция и наряду с  этим потрясающая  нищета. Мрамор  и  зеркала,  картины и
ковры в домах богачей,  земляные полы и блохи  в домах крестьян. Дети  знати
получали высшее образование, знали два-три языка, занимали командные посты в
армии  и   администрации.  Дети   бедняков,  особенно  девочки,   оставались
неграмотными.
     Поначалу крестьяне, едва завидев наши машины, пугливо скрывались. Через
несколько дней, при появлении советских машин в деревнях, на улицу как горох
высыпали дети и  просили  их прокатить. Крестьяне обращались  с  жалобами на
помещиков и жандармов. Так рождалась наша дружба.
     Бухарест
     Стояла прекрасная жаркая погода. Урожай собран. На полях виднелись лишь
поздние культуры.
     Мы были в Бухаресте. Остановились на аэродроме Рошиори де Веда. Это был
один из  самых крупных аэродромов Румынии,  который  мы намечали как базовый
для  авиации,  осуществляющей помощь народно освободительным  силам Албании,
Греции и Югославии.
     Здесь  генерал Миловский  обнаружил  большие склады пшеницы и  муки,  а
также склад сахара. С его помощью я получил у начальника автомобильных войск
2-го  Украинского  фронта генерала  Ермилова  необходимые нам  автомашины  и
одновременно наряд на бензин.
     - Придется заехать в  Плоешти, получить бензин, - сказал  я сержанту  -
начальнику команды выделенных в распоряжение Миссии водителей.
     - Что вы, товарищ полковник! Зачем ехать в Плоешти, когда он есть у нас
на базе в Бухаресте!
     - У меня наряд на получение в Плоешти, а не в Бухаресте, - ответил я. -
Наряд на две тонны с половиной. Без наряда едва ли отпустят!
     Сержант хитро улыбнулся и сказал:
     - Возьмем для крепости тонны три. Бензин всегда пригодится.
     Мы  поехали  на "базу" в крупное поместье, где обитали  наши  водители.
Управляющий  его в свое время долго жил  в Бессарабии и хорошо знал русский.
При бегстве  немецких  войск  из-под  Бухареста,  он  в  одну  ночь  очистил
румынский  склад  с ГСМ,  охрана которого  сбежала.  По его словам  он "спас
важное военное имущество от уничтожения врагом".
     Когда  мы приехали, то оказалось,  что бочек  с бензином  уже не  было.
Начальник команды шоферов нашел  управляющего и поинтересовался, куда делись
бочки.
     - Спрятал в подвал, чтобы не забрали водители других машин.
     Когда бензин был получен, один из шоферов спросил его:
     - Куда это исчезли со двора свиньи, индейки и куры?
     -  Ваши  приезжали,  и  все  забрали, -  ответил управляющий  и  как-то
изменился в лице.
     - А  на чем  приезжали  наши, - не  унимался водитель  -  бывший  шофер
совхоза "Гигант" сержант Василий Григорьев.
     - На двух больших грузовиках.
     - Видно прямо к свинарнику, - помог ему Григорьев.
     - Да, да! Прямо к свинарнику, и все забрали, - подтвердил управляющий.
     - Ну, вот что. Есть  пословица: "Ври, да меру знай". Без нас во двор ни
одна машина не проезжала, а свиньи угнаны. Это видно по следам.
     Управляющий  не нашелся, что ответить.  В отсутствие  водителей  он всю
живность отдал на сохранность батракам и крестьянам.
     Перемирие
     12 сентября 1944 года в Москве было  подписано соглашение о перемирии с
Румынией, которым регулировалось пребывание и деятельность наших войск на ее
территории. Этим соглашением предусматривалось участие румынских вооруженных
сил  в  совместной   борьбе  против  фашистской   Германии.  Продавцы  газет
выкрикивали  эти  новости, предлагали газеты  будущего  дня. Я поэтому часто
п