у по закрытию  ночного и дневного движения на
железнодорожных магистралях и автомобильных дорогах, как требовал Сталин, за
счет  трофеев  и  подобранных  на  полях   сражений  боеприпасов  и  оружия.
Специальные мины обычно не  валяются на земле, а что  до трофеев, то следует
заметить, что у партизан  гораздо  меньше возможностей брать  трофеи,  чем у
регулярных войск. Этого Сталин явно  не понимал. Подобная  установка не была
вынужденной мерой. Забежим вперед. Когда возможности, по снабжению  партизан
возросли, 18 августа  1942 года, начальник  Центрального штаба партизанского
движения (ЦШПД) П.К. Пономаренко84, после очередного разговора со
Сталиным, дал радиограмму ряду командиров партизанских формирований. В  этой
телеграмме их  ориентировали на  снабжение за  счет  трофеев,  указывая, что
"снабжение партизан из центра", якобы, "не только затруднительно, но и может
привести к отсиживанию".
     Все описанные выше технические средства и возможности, весь накопленный
в  Испании опыт, можно и  нужно было использовать для защиты своей страны, а
не  руководствоваться застывшими на  уровне  Гражданской войны  взглядами  о
партизанской деятельности и сталинскими призывами вроде "сожжения лесов".
     13 июля  1941 года приказом наркома  обороны маршала  Советского  Союза
С.К. Тимошенко85  я  был по совместительству назначен начальником
Оперативно-учебного центра (ОУЦ) Западного фронта, в задачу которого входили
самая  минимальная подготовка  партизанских отрядов и диверсионных групп, их
материальное   обеспечение  и  переброска  в  тыл  противника.  На  все  это
отводилось не более семи суток. Замечу,  что  в  30-е годы будущих партизан,
имевших не менее годичной общевойсковой  подготовки, обучали аж в течении от
трех до шести месяцев.
     Подготавливаемые  нами  партизанские  формирования  остро  нуждались  в
средствах радиосвязи, специальных минах,  вооружении и  боеприпасах. Кое-что
мы  с  трудом  добывали,  надеясь,  что  скоро  будет  создано  командование
партизанскими  силами,   которое   займется  планированием  и   обеспечением
партизанских действий.
     Только  через месяц после начала  войны, 18  июля  1941 года, появилось
постановление ЦК  ВКП(б) "Об  организации борьбы в  тылу германских  войск".
Однако и оно не внесло ясности. В нем не было сказано ни  слова о подготовке
партизанских формирований, об организации связи и снабжения, о привлечении к
партизанской  борьбе  военнослужащих, которые в силу  сложившейся обстановки
оказались в тылу противника и не  смогли пробиться к  основным силам Красной
Армии. И в этом постановлении не  ставилась задача отрезать вражеские войска
от источников их снабжения.
     А главное, вместо хорошо отработанной в начале 30-х годов и проверенной
в Испании системы управления партизанскими  силами предлагалось  "развернуть
сеть наших большевистских  подпольных организаций  на захваченной территории
для  руководства  всеми  действиями  против фашистских оккупантов". Это была
явно  невыполнимая  установка,  приведшая   к   гибели  многих  мужественных
коммунистов. Она противоречила опыту партизанской войны в Китае и Испании, а
вскоре была опровергнута и отечественной практикой.  Кроме того,  такой сети
большевистских  подпольных  организаций  для  руководства  борьбой  в   тылу
противника попросту не было, и она не могла быть создана даже за год. Дело в
том, что гитлеровцы предусмотрели мероприятия по борьбе с партийным и боевым
партизанским  подпольем.  Все граждане  СССР, переменившие место  жительства
после 22  июня 1941 года, брались ими на  учет  или даже сразу  подвергались
репрессиям.
     Наспех  организованное подполье  из людей, которые были  известны,  как
коммунисты и тем  более руководители партийных организаций, оказалось весьма
уязвимо  и подпольщики  в большинстве случаев погибали, если  не  выходили в
расположение  партизанских  формирований  (секретари  подпольных  обкомов  и
райкомов ВКП(б)  превращались, как правило, в командиров  и  комиссаров этих
боевых единиц).
     Еще  опыт учений  в начале  30-х  годов  убедительно  показал,  что при
ведении   полномасштабной  партизанской   войны   невозможно  обойтись   без
оперативно-военных  органов  руководства  партизанскими  силами   с  мощными
радиоузлами.
     Июльское  постановление  ЦК ВКП(б) так  же  не приостановило поспешного
формирования  и массовой  переброски во вражеский тыл плохо  подготовленных,
слабо вооруженных  и почти  не экипированных надежными средствами радиосвязи
партизанских отрядов. Партизанская  война советских патриотов, как выразился
Герой  Советского  Союза  М.И.  Наумов,  "велась  не  только неумело,  но  и
бесхозяйственно, можно сказать, безнадзорно"86. Помимо этого беда
первых партизанских  отрядов  и  формирований  коренилась и в  том,  что  их
использовали в прифронтовой полосе противника. "...Необученные, неоснащенные
по-фронтовому, вообще не приспособленные ни в каком отношении к позиционному
образу  действий,   партизаны   зачастую   гибли,   не   принося  противнику
существенного вреда, не разрушая его коммуникации. И там только укреплялись,
пользуясь тишиной, административные органы оккупантов"87.
     И,  тем  не  менее, даже  при  подобных,  наихудших из  всех  возможных
обстоятельствах,  при  громадных  потерях и низкой  эффективности,  действия
партизан были весьма чувствительны для вермахта и заметны далеким союзникам.
"За линиями немецких фронтов,  - писал У. Черчилль, -  появились  партизаны,
которые  повели  жестокую войну  против  немцев,  нарушая  их  коммуникации.
Захваченная   противником    русская    железнодорожная    сеть    оказалась
непригодной"88  При  достаточно сильном преувеличении, эти  слова
служат  напоминанием  о тех  гигантских потенциальных возможностях,  которые
таятся даже в плохо подготовленной и неумело ведущейся партизанской войне.
     Потери
     Уже  к осени  1941 года на  оккупированную часть Ленинградской  области
было переброшено 18 тысяч партизан, в том числе 6 партизанских  полков общей
численностью до 8 тысяч человек. К зиме их осталось не более 4 тысяч.
     На Украине к осени сохранилось 2 партизанских полка,  883  партизанских
отряда и 1700 разведывательных и диверсионных  групп общей численностью в 35
тысяч  человек.  К июню  1942 года  осталось  только 30 партизанских отрядов
численностью 4043 человека  и  только  в апреле 1943 численность  украинских
партизан достигла 15  тысяч, а в январе, когда численность НОАЮ достигла 400
тысяч, численность украинских партизан не превышала 48 тысяч человек.
     Не  лучше  обстояло  дело  и   в  Белоруссии,  где  были  исключительно
благоприятные  условия  для ведения  партизанской  войны:  обширные  леса  и
болота, преданный своей родине народ.
     1 августа 1941 года  на территории Белоруссии находился 231 действующий
партизанский отряд общей численностью свыше 12 тысяч человек. В конце лета и
осенью засылка  партизанских  отрядов в  тыл  противника  продолжалась, и до
конца года было создано и направлено в Белоруссию 437 партизанских отрядов и
групп, насчитывающих 7254 человека. На 1 января 1942 остался 61 отряд. Таким
образом,  к 1  января  1942  года уцелело на Украине  менее  4% партизанских
отрядов,  в  Белоруссии менее  10%  отрядов  и  групп  и  на  оккупированной
Ленинградской области около 25%.
     Значительно лучше обстояло дело в Смоленской,  Калининской, Орловской и
Московской  областях,   там,   где  было  больше   времени   для  подготовки
партизанских формирований (хотя тоже не больше 2-3 месяцев)..
     Партизанские  силы были  нашим "вторым  фронтом" и  их  численность без
тылового  обслуживания  достигала 150-240  тысяч. Этим  фронтом  одно  время
командовал маршал  К.Е. Ворошилов.  Потом  фронт остался без  командующего и
начальником штаба этого фронта  был кадровый политработник П.К. Пономаренко,
который и  ротой  не командовал и не  кончал военной Академии.  Белорусскими
партизанами "командовал" начальник Белорусского штаба партизанского движения
П.З.  Калинин, которому в Красной  Армии и  взвода  не  доверили  бы,  а ему
поручили командовать армией, численность  которой в 1943 году превысила  100
тысяч вооруженных  партизан. А война в  тылу врага весьма сложна. На  фронте
противник перед тобой обычно только впереди, а  в  тылу  врага он  опасен со
всех    сторон.    Фронтами    командовали    такие     маршалы    как    К.
Рокоссовский89,   И.  Конев,   Р.  Малиновский,   Г.   Жуков,  И.
Баграмян90  и   другие.  Нельзя   победить,  не  овладев  военным
искусством, а  в партизанской войне так же нужно именно  военное искусство в
сочетании с политическим  обеспечением. Поэтому  было целесообразно поручать
командовать партизанскими  силами людям,  имеющим специальную подготовку,  а
партработникам заниматься политическим обеспечением.
     Уже  в  июле  1941  участники  партизанской  войны  в  тылу  фашистских
интервентов и мятежников в Испании внесли предложение  прекратить переброску
в тыл противника партизанских формирований,  не имевших  должной подготовки,
перенести упор на  сформирование специальных частей из  тщательно  обученных
людей  для  заброски  их  в  тыл  фашистским  захватчикам с  целью  отрезать
вражеские войска на фронте от источников их снабжения.
     Дай Сталин такое указание, можно  было  бы в  короткий срок  вывести из
строя растянутые коммуникации противника, проходящие  через  районы,  весьма
благоприятные для партизанских  действий. Однако, несмотря на многочисленные
предложения, этого он не сделал.
     Тем не менее идеи  более эффективной организации партизанской  войны  у
меня,  например,  не  выходили   из  головы.   Однажды  я  поделился  своими
соображениями с секретарем ЦК КП(б)У Н.С. Хрущевым, который осенью 1941 года
являлся  одновременно  членом  Военного  совета  Юго-Западного  фронта.  Как
оказалось, Хрущев был готов к  такому разговору: в свое время нечто подобное
предлагал ему М.К. Кочегаров - бывший начальник одной из партизанских школ в
Киеве и участник  войны  в Испании. Хрущев  ознакомил с  моими соображениями
Военный  совет  фронта и  по его  рекомендации  направил их  Сталину  в виде
документа,  подписанного мной и генералом  Невским.  Со своей стороны Хрущев
написал  Сталину личное письмо, в котором просил его принять меня для беседы
по этому вопросу.
     В  декабре 1941 я уже сидел в приемной Сталина,  но он меня не принял и
направил  к  Л.  Мехлису91.  Едва   я   начал  излагать  основные
положения, Мехлис резко прервал меня:
     - Не  о  том  говорите!  Не  это  сейчас  нужно.-  Он сделал паузу  и с
иронически воскликнул:
     -  Глубокий  вражеский тыл,  коммуникации! Вы  что,  с неба  упали?  Не
знаете, что враг стоит  под самой  Москвой?!  Надо  учитывать, что наступила
зима, и необходимо полностью использовать те преимущества, которые она дает!
Нужно  заморозить  гитлеровцев! Все леса, все  дома, все строения, где может
укрыться от холода враг, должны быть сожжены! Это вам понятно?
     Я  осторожно  заметил, что  леса зимой не горят и  что  они  - база для
партизан. А если жечь деревни - лишатся крова наши же люди.
     Возражение  лишь   подлило   масла  в  огонь.  Мехлис  обозвал  меня  и
Невского92 горе-теоретиками  и слепцами. Он потребовал превратить
Подмосковье в снежную пустыню: куда бы ни сунулся враг, он должен натыкаться
только на стужу и пепелища.
     При возвращении во второй дом НКО, где я  остановился, я снова вспомнил
только что  услышанные  слова Мехлиса и  пришел в  ужас. У меня на  лбу даже
выступил пот... Ведь в речи 3  июля 1941 года Сталин призывал поджигать леса
в тылу врага...
     На  следующий день  я по ВЧ доложил  Хрущеву  о том, что вместо Сталина
меня  принял  Мехлис,  и  о  том,  как он отреагировал  на  наше  с  Невским
предложение.
     -  Товарищ Сталин  очень занят,- сказал дипломатично Никита Сергеевич,-
но я позвоню товарищу Вознесенскому.
     И действительно,  несколько  дней  спустя начальника  инженерных  войск
Красной Армии  генерал-майора Л.З. Котляра93  и меня пригласили к
председателю Госплана  Н.А. Вознесенскому94. С собой предлагалось
захватить образцы замыкателей и взрывателей, о которых шла речь в докладе на
имя Сталина.
     Вознесенский был улыбчив и выглядел очень молодо. Предложил сесть,  сам
опустился  на  стул последним.  После  обстоятельной беседы  были определены
потребности в специальных неизвлекаемых противопоездных  минах  замедленного
действия. Уже весной 1942 года они начали  поступать в войска в значительном
количестве.
     Глава 6. Стратегия ошибок
     Причину  огромных  потерь,  которые  несли  партизаны,  а  также  малую
эффективность партизанской войны в 1941-42 годах я вижу в следующих ошибках:
     1.  Стратегические ошибки  военного  руководства, в результате  которых
Отечественная война была растянута почти на пять лет.
     2. Репрессии,  уничтожившие  опытные,  хорошо  подготовленные  кадры  и
ликвидация необходимых мероприятий на  случай вражеской агрессии за 3-4 года
до войны.
     3. Руководство военными  действиями партизан было доверено человеку, не
имеющему ни военной, ни специальной подготовки.
     4. В тыл врага забрасывали неподготовленные формирования.
     5.  Перед  партизанами  ставились  непосильные  задачи,  которые  могли
решаться только боевыми столкновениями, что в принципе неправильно.
     6.  Отсутствовало планирование действий партизанских сил, что связано с
некомпетентностью руководителей штабов партизанского движения.
     Остановимся на этих ошибках подробнее.
     Ошибки военного руководства при определении задач партизанской войны
     Все   допущенные   стратегические   ошибки  были  результатом  забвения
положений, сформулированных М.В. Фрунзе.
     Первая ошибка - подмена военной организации партийными органами.
     18  июля  1941 года руководство партизанской борьбой было возложено  на
партийные  органы,  а  в тылу врага  на подпольные  парторганы. Эта  большая
стратегическая  ошибка   привела   к  отстранению  Генерального   Штаба   от
руководства партизанской войной в тылу врага, к большим потерям в первый год
войны.
     Сталин   не  различал   понятия  деятельности   КПСС   по   руководству
партизанским  движением  и  руководства   войной  в  тылу  Вермахта.  Отсюда
отсутствие  единого целенаправленного руководства войной в тылу фашистов. ЦК
ВКП(б), вопреки  всем  установкам  при довоенной  подготовке  к партизанской
войне на случай вражеской  агрессии, взяло  на себя и возложило  на  местные
парторганы несвойственные  им  функции  военного  руководства войной в  тылу
врага.
     В  годы  гражданской  войны В.И.  Ленин,  ЦК партии принимали  меры  по
налаживанию централизованного военно-оперативного  руководства  партизанской
борьбой.  Для этой  цели был образован Центральный штаб партизанских отрядов
(ЦШПО),  созданный  по  указанию  Ленина  при  оперативном отделе  (Опероде)
Наркомвоенмора.  После  подписания  Брестского  договора  по  конспиративным
соображениям   штаб  переименовали  в   Особое  разведывательное  управление
Оперода. Бывший его начальник С.И. Аралов95 в своих воспоминаниях
отмечал, что Ленин придавал большое значение  работе  партизанского штаба  и
особого  разведывательного  отделения96,   деятельность   которых
контролировалась и направлялась ЦК РКП(б).
     В начале  Великой Отечественной войны военные советы фронтов, ЦК КП(б)У
и ЦК КП(б)Б, обкомы ряда оккупированных  областей  обращались в ЦК  ВКП(б) и
лично к Сталину с предложениями о  создании  военно-оперативного органа  для
руководства борьбой в  тылу врага. Но Сталин в этом вопросе решительности не
проявлял.
     На какое-то время  было создано Управление по формированию партизанских
частей, отрядов и  групп в составе  Наркомата обороны, но  оно  ничем особым
себя не проявило и в декабре 1941 года было упразднено.
     Вторая  ошибка   -   отсутствие  заблаговременной  подготовки  войск  к
партизанской войне
     Забвение  положений  М.В. Фрунзе  о  подготовке  войск  к  партизанским
действиям   и  ликвидация  мероприятий  по   заблаговременной  подготовке  к
партизанской  войне,  привели к тому, что,  казалось бы,  при  благоприятных
условиях для ведения партизанской борьбы около четырех  миллионов  советских
воинов, оказавшись в силу сложившейся обстановки в тылу противника, попали в
плен.
     Третья ошибка - политика "Гони немца на мороз".
     "Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей  армии и флота! К Вам
я  обращаюсь, друзья мои!" - так начал 3 июля 1941 года на одиннадцатый день
войны  свое  выступление, пришедший  в себя  Сталин.  И  тут  потребовал  от
"друзей",  подвергшихся агрессии  фашистов, "при вынужденном  отходе  частей
Красной Армии...  не  оставлять  противнику ни  одного  килограмма  хлеба...
Колхозники   должны  угонять  весь  скот,  хлеб   сдавать   под  сохранность
государственным органам  для вывоза его в тыловые  районы,  хлеб  и горючее,
которое не может быть вывезено, должно безусловно уничтожено".
     Этим  самым  Сталин  думал  затруднить гитлеровским войскам продвижение
вглубь страны.  Но  в действительности это требование  вождя  очень  помогло
именно  оккупантам,  даже учитывая,  что  оно было  выполнено не  полностью.
Сталин  знал,   что  так  делали   финны  при  отходе  их  войск   во  время
советско-финской войны в 1939-40 годах, но Сталин не принял во внимание, что
темпы наступления войск  Красной Армии  были  малыми и  противник успевал не
только угонять скот, но и эвакуировать население с  территории, находившейся
под угрозой оккупации. Больше  того,  финны при  отходе сожгли в оставляемых
ими населенных  пунктах все,  что  могли и заминировали  минами замедленного
действия часть уцелевших зданий.  Зима была холодной, и  после ряда  взрывов
мин в уцелевших зданиях, наши войска их уже боялись занимать.
     Опустошая при отходе оставляемую территорию,  финны не могли  надеяться
на   возвращение  оставляемых  земель.  Опустошение  территории  при  отходе
командование   финляндской  армии  дополняло  действиями   их   партизанских
снайперов  и  различного  рода  минами.  Все   это  составляло  значительные
трудности для Красной Армии.
     Другое дело с  положением  на  территории,  оставляемой Красной Армией.
Значительная часть советской земли была занята  фашистскими оккупантами  без
какой-либо эвакуации даже весьма важных предприятий. Вскоре после вражеского
вторжения   началась  эвакуация   оборудования   промышленных   предприятий,
сельхозтехники,  колхозного скота.  Рабочие и инженерно-технический персонал
эвакуировался вместе с  оборудованием на Восток.  Очень мало  эвакуировалось
железнодорожников и оставались на месте колхозники.
     Вместо того, чтобы продукты  питания,  и  прежде всего  зерно,  раздать
населению, Сталин требовал уничтожать, что не может быть вывезено при отходе
войск. Тем самым "любимый вождь народа" обрекал на голодную смерть население
на оставляемой территории.
     Если  бы требование  Сталина было  выполнено,  то  во  время  оккупации
вымерло   бы  почти   все   население   левобережных   областей   Украины  и
оккупированных территорий России.
     Четвертая  ошибка  -  задача  отсечь  врага  от  источника снабжения не
ставилась.
     В годы Великой  Отечественной  войны резко повысилась зависимость войск
на фронте от источников ее обеспечения.  Насыщение армий большим количеством
артиллерии, бронетехники и скорострельного оружия  сделало войска зависимыми
от   бесперебойного   их   снабжения  большим  количеством   боеприпасов   -
горюче-смазочных материалов (ГСМ).  Миллионная армия нуждалась  и  в большом
количестве продовольствия.
     Следовательно,   в   Великой   Отечественной  войне   повысилась   роль
транспорта, который должен был доставлять войскам на  фронте все необходимое
для  боя  и  жизни.  Основными  видами  транспорта  в  минувшей  войне  были