оэтому я прощаю вам вашу дерзость.
     Рембл (в сторону; свистит). Вот оно что! Дочь знатного вельможи! Так  я
ей и поверил!.. Послушай-ка, милая, что мне за дело до твоего положения? Мне
все равно, как ездит твой отец: сидит ли он в карете, запряженной шестерней,
или с  вожжами  на  козлах.  Я  бывал  равно  счастлив  и  в  объятиях  жены
какого-нибудь честного боцмана и на груди  ближайшей  родственницы  Великого
Могола *.
     Хиларет. Сударь, ваша наружность  говорит  о  том,  что  вы  порядочный
человек, и я убеждена, что всему виной досадное  недоразумение.  Я  понимаю,
что несколько странно встретить порядочную женщину на улице в такой час...
     Рембл (в сторону). Что странно то странно!
     Хиларет. Я не сомневаюсь, что, когда вы  узнаете,  как  я  очутилась  в
подобном положении, вы сами захотите мне помочь. Нынешней ночью я убежала из
родительского дома; я шла, чтобы вверить свою судьбу возлюбленному, меня со-
провождала служанка. В это время на улице случилась драка; мы разбежались  в
испуге и потеряли друг дружку... Сударь, я полагаюсь на ваше великодушие,  -
правда же, вы не захотите оставить женщину в  беде?  Вызволите  меня,  и  вы
можете рассчитывать не только на мою благодарность, но  и  на  благодарность
одного весьма достойного джентльмена.
     Рембл. Покорнейший слуга достойнейшего джентльмена!  Однако,  сударыня,
вы пришлись слишком по сердцу  мне  самому,  чтоб  я  стал  вас  беречь  для
другого. Если б вы оказались той, за кого я в первую минуту  вас  принял,  я
расстался бы  с  вами  без  особой  печали.  Но  я  увидел  в  ваших  глазах
аристократический герб,  ваша  светлость!  (В  сторону.)  Пусть  себе  будет
светлостью, если ей это нравится; легче дать титул, чем деньги.
     Xилapeт. Теперь вы ударились в другую крайность.
     Pембл. Э, нет, сударыня! Судя по вашей выходке,  вы  должны  быть  либо
знатной дамой, либо уличной женщиной! Жалкие добропорядочные твари,  живущие
с оглядкой на приличия, никогда не позволят себе такого благородного  полета
фантазии.  Подобные  полеты  доступны  лишь  тем,  кто  привык  парить   над
общественным мнением.
     Хиларет (в сторону). Этот малый просто безумец!
     Pембл. Так вот, моя милая! "Светлость" вы  там  или  нет,  не  знаю,  а
распить со мной бутылочку в соседнем кабачке вам придется.
     Хиларет (в сторону). Есть только один способ от него отвязаться.
     Рембл. Идем же, мой ангел! О, какая нежная ручка!
     Хиларет. Если бы знать, что мне удастся сохранить мою честь...
     Рембл. О, на этот счет будьте совершенно покойны! Я готов  заложить  за
нее что угодно (в сторону)... кроме моих часов.
     Хиларет. А мое доброе имя?
     Рембл. Об этом уж позаботится темная ноченька...  (В  сторону.)  Честь!
Имя! Вон как эти девушки научились петь за то время,  что  меня  не  было  в
Англии!
     Хиларет. Но будете ли вы вечно любить меня?
     Рембл. О, во веки веков, безусловно!
     Хиларет. И вы обещаете?..
     Рембл. Да, да, конечно!
     Хиларет. И вы не будете грубы со мной?
     Рембл. Что за вопрос! (В  сторону.)  А  я  то  боялся,  что  она  денег
попросит!
     Хиларет. В таком случае я, пожалуй, рискну. Вы идите вон в тот  кабачок
на углу, а я за вами.
     Рембл. Помилуйте, сударыня, как можно! С вашего позволения, я за вами.
     Хиларет. Я требую, чтоб вы шли впереди!
     Рембл. Ну да, чтоб оставить меня в дураках!  Вас,  невидимому,  смущает
неприглядность моего одеяния. Клянусь вам, я честный моряк и не  улизну,  не
расплатившись!
     Хиларет. Я не понимаю, о чем вы говорите, сударь.
     Рембл. Вот вам фунтик чаю - лучшего не сыскать во всей  Индии.  Это,  я
надеюсь, вы понимаете?
     Хиларет. Сударь, я не беру подачек.
     Рембл. Отказалась  от  чая!  Право,  вы  начинаете  мне  по  настоящему
нравиться.  Видно,  что  вы  попали  на  улицу  недавно.   Однако   довольно
разговоров! Если вы такая знатная особа, что вас непременно нужно носить  на
руках, извольте, я готов.
     Xилapeт. Сударь, вы становитесь дерзки!
     Рембл. Вот что, перестаньте дразнить мою страсть! Поймите же, я  только
что сошел с корабля, я полгода не видел ничего, кроме облаков  и  мужчин,  и
вид женщины для меня так же  мучительно-сладок,  как  появление  солнца  над
Гренландией после полярной ночи. Я не из  тех  пресыщенных  молодчиков,  что
способны лишь любоваться женщиной, как в театре. Я голоден, как зверь, и  ты
- моя перепелка. Чтоб мне не  видеть  ничего,  кроме  солонины,  если  я  не
проглочу тебя разом! (Обнимает ее.)
     Хиларет. Я закричу караул!
     Рембл. Неужто ты такая злюка? А впрочем, я привык к  опасностям!  Ну-с,
моя Венерочка, соглашайся лучше добром,  а  не  то  я  обойдусь  без  твоего
согласия!
     Хиларет. Караул, караул! Насилие!
     Рембл. Не так громко, люди могут подумать, что это всерьез!
     Хиларет. Насилие! Спасите!


        "ЯВЛЕНИЕ 10"

                       Рембл, Хиларет, Стафф, стража.

     Стафф. Вот он, хватайте его!
     Рембл. Назад, негодяи!
     Стафф. Э, сударь, это вам следовало бы идти на попятный.  Вы  обвиняете
этого человека в совершении насилия над вами, сударыня?
     Хиларет. Ах, я вне себя от страха!
     Стафф. Дело ясное. Насилие налицо. Бес, что ли, в вас вселился, что  вы
вздумали заниматься этим на улице?
     Хиларет. О боже!  Мистер  констебль,  я  прошу  лишь  о  том,  чтоб  вы
проводили меня домой!
     Стафф. Не беспокойтесь, сударыня, мы не оставим вас без свидетелей.
     Рембл. Ну нет, уж коли мне с этими господами  суждено  ночевать,  я  по
крайней мере заручусь вашим обществом, сударыня! Констебль, я  заявляю,  что
эта женщина пыталась меня обесчестить, в то время как я  мирно  прохаживался
по улице. При этом она угрожала обвинить меня в насилии над ней.
     Хиларет. О! Мерзавец!
     Рембл. Да, да, сударыня, пусть ваш пример послужит уроком  для  других!
Хороши наши законы, если трезвому человеку нет на улице проходу от женщин!
     Xилapeт. Ради бога, сударь, не верьте ему?
     Стафф. К сожалению, сударыня, так как мы имеем всего  лишь  голословные
заявления обеих сторон, мы не можем, решать,  кто  прав,  кто  виноват.  Это
выяснится к утру, после того, как мы наведем о вас справки. (К Хиларет.)  Не
огорчайтесь, милая, вы не останетесь без свидетелей.
     Хиларет. Нужно же было свалиться такому  несчастью  на  голову  честной
женщины!
     Стафф. Если вы в самом деле честная женщина, этого джентльмена  повесят
за попытку лишить вас чести. Если же нет, вы будете биты кнутом за  то,  что
обвинили этого джентльмена в похищении того, чего у вас нет и в помине.
     Хиларет. Ах, всему виной мой испуг! Право, мистер констебль,  я  готова
отказаться от своего обвинения, лишь бы вы отпустили меня!
     Стафф. Подобная просьба, сударыня, - лишняя улика против вас.
     Pембл. Шила в мешке не утаишь!
     Стафф. Ведите их!
     1-й стражник. А по-моему, она похожа на порядочную.
     Pембл. Черт бы побрал всех порядочных женщин! С ними только  свяжись  -
как раз угодишь либо под венец, либо в петлю!

                                Все уходят.


        "ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ"

        "ЯВЛЕНИЕ 1"

         Комната Скуизема; стол, чернильница, перо, бумага и т. д.
                              Скуизем и Куилл.

     Скуизем. Так тетушка Билкем отказывается платить, говоришь?
     Куилл. Так точно, сударь. "Я, говорит, гроша ломаного  не  дам  за  его
покровительство, потому, говорит, на те деньги, что он у  меня  перебрал  за
три месяца, можно купить парочку присяжных на целый год".
     Скуизем. Отлично, отлично! Я ей покажу,  что  и  я  умею  обращаться  с
присяжными. Куилл, сделай памятку на деле  сводни  Билкем,  чтоб  заручиться
присяжными из списка номер три, когда начнут  разбирать  ее  дело.  Там  все
надежные и верные люди, один к одному. Их не собьешь никакими  уликами,  они
слушают только меня.
     Куилл. Сударь, тут некто мистер Снеп, помощник пристава, арендовал  дом
и открыл торговлю. Он просит иметь его в виду, если где  окажется  свободное
местечко присяжного.
     Скуизем. Занеси его в список  номер  два.  Там  чуть  не  все-помощники
пристава. Закон, слава богу, не запрещает этим мясникам...
     Куилл.  Закон,  сударь,  запрещает  мясникам  быть  присяжными,  но  не
запрещает присяжным быть мясниками.
     Скуизем. Вот еще что, Куилл, - подыскивай кандидатов для  списка  номер
один. На ближайшей сессии  откроется  много  вакансий.  Право,  если  мы  не
научимся ладить с присяжными в Олд Бейли *, у нас не останется присяжных для
Хикс-холла *.
     Куилл. Ваша правда, сударь. Этому списку как-то особенно не  везет.  На
моей памяти уже дважды обновлялся весь состав - всех до одного перевешали!
     Скуизем. Бедняги, что и говорить! Все мы под богом  ходим,  Куилл!  Кто
желает процветать на этом свете, не должен бояться, что его  скоро  отправят
на тот. На гражданской ли ты службе, на военной  ли  -  все  равно  рискуешь
головой. Хочешь пробиться в люди - не пугайся  скамьи  подсудимых.  Она  для
тебя то же самое, что для солдата поле битвы. Тут та  же  война.  Там  герой
погибает от пули, здесь - от петли!


        "ЯВЛЕНИЕ 2"
                           Куилл, Скуизем, Стафф.

     Куилл. Пришел мистер Стафф, констебль по наблюдению за нравственностью!
     Стафф. Дозвольте доложить, ваша милость: мы заглянули сегодня в игорный
дом - в том переулке - и задержали шестерых. Двое предъявили  нам  бумагу  с
вашей подписью, и мы их отпустили.
     Скуизем. Остальные кто?
     Стафф. Офицер в отставке, помощник стряпчего и два молодых  джентльмена
из Темпля *.
     Скуизем. Офицера и стряпчего можешь сейчас отпустить: с армейских да  с
судейских ничего не возьмешь -  у  тех  нет  денег,  а  эти  "и  за  что  не
расстанутся со своим кошельком... А молодых джентльменов подержим.
     Стафф. Не прогневайтесь, ваша милость,  а  только  ведь  они  как-никак
представители закона!.. Разумно ли, ваша  милость,  самим  соваться  льву  в
пасть?
     Скуизем. Напрасные страхи! Эта молодежь так же похожа на адвокатов, как
наше дворянское ополчение похоже на солдат. У тех мантии, у этих сабли, -  а
толк один. Что подобные джентльмены проживают свои состояния, я знаю, а  вот
чтобы наживали - не слыхивал.
     Стафф. Ах, сударь, они ходят в кружевах, не хуже лордов!
     Скуизем. Не бойся адвоката в кружевах.  Кто  начинает  свою  карьеру  в
кружевах, кончает ее в лохмотьях.
     Стафф. Хорошо, сударь, я задержу их...  Кроме  того,  мы  подкрались  к
дому, о котором  ваша  милость  сказывали,  и  уже  с  улицы  услышали  стук
игральных костей; увидав, однако,  у  подъезда  две  кареты  с  гербами,  мы
предпочли не входить.
     Скуизем. И правильно сделали. Закон - это дорожная застава, где  пешему
нет прохода, а каретам - сделайте милость, пожалуйста! Законы подобны игре в
"мушку": всякие нам короли, дамы всегда в безопасности, а червонные валеты -
самые надежные карты.
     Стафф. Кроме того, нами задержан  некто  по  обвинению  в  насилии  над
женщиной, сударь.
     Скуизем. Что за птица?
     Стафф.  Да,  по  всему  судя,  крупная:  говорит  по-французски,   поет
по-итальянски, а ругается по-английски.
     Скуизем. Богат?
     Стафф. Не думаю; нам не удалось выжать из него ни фартинга *.
     Скуизем. Значит, богат. Глубокие  карманы  подобны  глубоким  рекам,  а
деньги та же вода, - где помельче, там и текут быстрее.
     Стафф. Да вот, ваша милость, у нас тут еще одно затруднение...
     Скуизем. Что такое?
     Стафф. Женщина отказывается присягать против него.
     Скуизем. Ну, это не беда! Присягнет, в чем  только  нам  будет  угодно.
Какого она звания?
     Стафф. Да как будто из уличных, сударь.
     Скуизем. Ну, если так, присягнет! Другое дело - порядочная женщина: как
джентльмен не признается в том, что получил оплеуху, так и она - нипочем  не
признается, что подверглась насилию. А  эта  у  нас  скажет  ровно  столько,
сколько нужно, чтобы припугнуть молодца и заставить его раскошелиться.  Ведь
тогда и ей перепадет кое-что. Поди приведи их сюда... Нет, постой! Я посылал
тебе утром одного арестованного. Был ты в то время дома?
     Стафф. Был, ваша милость.
     Скуизем. Ну, и что он?
     Стафф. Отчаянно ругается, сударь. "Меня, говорит, осудили, не предъявив
никаких обвинений". Боюсь, сударь, что из него ничего не выжмешь.
     Скуизем. Все же подержим его до обеда.


        "ЯВЛЕНИЕ 2"

                          Мистер и миссис Скуизем.

     Миссис Скуизем. Мистер Скуизем, я бы попросила вас закончить  все  ваши
грязные дела к двенадцати часам, не позднее!  Мне  надобно,  чтобы  с  этого
времени весь дом был в моем распоряжении.
     Скуизем. Слушаю, милая!  Будет  исполнено.  А  вы  в  свою  очередь  не
разрешите ли мне воспользоваться, этак через час, нашей каретой?
     Миссис Скуизем. Мне самой она будет нужна.
     Скуизем. В таком случае мне придется взять коляску.
     Миссис Скуизем. Я еще не решила окончательно, поеду ли я в коляске, или
в карете. Поэтому я не могу предоставить вам ни той, ни другой. К тому же по
делам службы можно выезжать и в наемной колымаге, -  все  равно  ведь  я  не
могла бы уступить вам лакея для выезда.
     Скуизем. Хорошо, дорогая, отлично!..  Пусть  будет  по-вашему...  Я  об
одном только хотел бы просить вас: нельзя ли нам сегодня  пообедать  часиком
раньше?
     Миссис Скуизем. Невозможно! Как раз сегодня наш обед запоздает на  час.
Мне до зарезу необходимо побывать на торгах:  я  приглядела  там  фарфоровую
вазочку, не хотелось бы ее прозевать. Она должна обойтись мне в какие-нибудь
сто гиней, не больше, хотя на самом-то деле ей цены нет. Кстати, мой  милый,
я рассчитываю взять эти деньги у вас.
     Скуизем. Сто гиней за какую-то вазочку! Да пропади  она  пропадом,  эта
Ост-Индская компания! * Все золото, что мы выкачиваем  из  одной  Индии,  мы
ухлопываем на глиняные безделушки, которые нам шлют из другой *.
     Миссис Скуизем. Может быть, мне удастся  еще  и  поторговаться.  Однако
никогда не мешает иметь при себе лишние деньги.
     Скуизем.  Послушайте,  сударыня,  я  не  желаю  больше  потакать  вашей
расточительности!
     Миссис Скуизем. Послушайте,  сударь,  я  не  прошу  вас  потакать  моей
расточительности!
     Скуизем. И не просите, сударыня!
     Миссис Скуизем. Вот как обстоит наше дело. Вы утверждаете, мой дорогой,
что я мотовка; я отрицаю это. Как, по-вашему, кому поверят - мне или вам? Я,
конечно, не говорю о Хикс-холле... Так вот знайте, дорогой мой: если вы  еще
когда-нибудь из-за такой мелочи позволите себе упрекать меня в мотовстве,  я
стану мстить. Я вас уничтожу, я выведу вас на чистую воду! Я  разоблачу  все
ваши ночные проделки, расскажу, что вы оказываете  покровительство  притонам
разврата,  подкупаете  присяжных,  берете  процент  со  стряпчих  -  словом,
обнаружу всю цепь ваших мошеннических махинаций. Если вы  не  будете  давать
мне столько, сколько мне нужно, - я поспешу овдоветь, наконец!
     Скуизем. Хорошо, моя, дорогая, на этот раз я вам уступлю. (К  публике.)
Доверьте свой кошелек вору или стряпчему, свое здоровье - врачу  или  шлюхе,
но никогда не доверяйте своей тайны жене! Ей дай только кончик веревки, и уж
будьте покойны - повесит!


        "ЯВЛЕНИЕ 4"

                   Мистер и миссис Скуизем, Куилл, Стафф,
                         стражник, Рембл, Хиларет.

     Стафф. Ваша милость, вот джентльмен,  который  вчера  вечером  совершил
насилие над этой девицей.
     Скуизем. Ай-яй-яй! Неужели насилие? Дитя мое, это над вами он  совершил
насилие?
     Миссис Скуизем (в сторону). Послушать, что ли, и мне?
     Хиларет. Сударь, мне не в чем обвинить этого джентльмена, и я прошу вас
возвратить нам обоим свободу. Вчера он показался мне слишком развязным, и  я
обратилась к этим людям за помощью. Теперь же мы попали к ним в  руки  и  не
можем вырваться на волю.
     Скуизем. Они только исполняют свой долг, сударыня. Их дело задерживать;
освобождать - лишь в нашей власти.
     Рембл. Сударь...
     Скуизем. Я бы просил не перебивать меня! Послушайте, милая,  если  этот
джентльмен поступил с вами дурно,  неужели  вы  позволите  вашей  скромности
встать на  пути  правосудия?  Ведь  тогда  следующее  преступление,  которое
он.совершит, будет на вашей совести. Судя же по наружности этого  молодчика,
он способен совершить с десяток насилий в неделю.
     Хиларет. Уверяю вас, сударь, он ни в чем не повинен.
     Скуизем. Что вы имеете сказать по этому поводу, мистер Стафф?
     Стафф.  Ваша  милость,  я  своими  собственными  глазами   видел,   как
задержанный вел себя самым непристойным образом, и своими собственными ушами
слышал, как эта женщина кричала, что он хочет ее погубить.
     Скуизем. Нехорошо,  мое  дитя,  нехорошо!  Неужели  вы  не  согласитесь
присягнуть?
     Хиларет. Ни за  что  на  свете,  сударь!  Но  я  присягну  кое  в  чем,
касающемся вас, если вы не отпустите нас сию же минуту.
     Скуизем. Никак не могу. Дело слишком уж явное.  Если  вы  отказываетесь
принести присягу сейчас, нам придется держать этого  человека  за  решеткой,
пока вы не согласитесь.
     Стафф. Если она и откажется, то наших показаний  будет  довольно,  чтоб
засудить его.
     Pембл. Это  мне  нравится,  ей-богу!  Да  этот  судья  почище  великого
инквизитора!  Послушайте,  грозный  сударь,   чем   я   вам   так   насолил,
почтеннейший, что вы готовы поставить эту даму к позорному столбу *, а  меня
вознести еще выше?
     Скуизем. Вы только взгляните на эту физиономию, моя  дорогая!  Ведь  на
ней так и написано: "соблазнитель"! Сударь, на месте королевского судьи *, я
бы повесил вас, не требуя никаких улик! Вот этакие-то  молодчики  и  вбивают
клин между мужем и женой, из-за них-то у нас и не переводятся  такие  слова,
как "бастард", "рогоносец"...
     Pембл. Ну, если к этому сводится все ваше  обвинение  -  что  ж,  готов
признать, что не терял времени даром. Однако я что-то не припомню,  чтобы  я
когда наградил лично вас, сударь, этой почтенной кличкой, и  мне  совершенно
непонятно, что могло так ожесточить вас против меня? Считать вас противником
подобных развлечений было  бы  так  же  нелепо,  как  считать  католического
священника врагом греха или врача - врагом болезней.
     Миссис Скуизем. Куда как учтиво,  сударь,  в  моем  присутствии  сулить
моему мужу рога!
     Рембл. Прошу прощения, сударыня! Я не знал,  в  чьем  обществе  я  имею
честь находиться. Не в моих правилах оскорблять даму, тем более  такую,  как
вы, чьи исключительные достоинства требуют исключительного уважения.
     Миссис Скуизем. Сударь, я не думала услышать грубость от джентльмена  с
такой наружностью и была готова приписать  неудачное  слово,  вырвавшееся  у
вас, досадной случайности, а никак не желанию оскорбить меня.
     Рембл. Сударыня, я не знаю, как благодарить вас за ваше лестное  мнение
обо  мне.  Позвольте  вас  уверить,  что  эти  преследования,   в   злостной
несправедливости которых вы, наверное, уже убедились, - ничто по сравнению с
теми опасностями, которым  я  был  бы  готов  подвергнуть  себя  за  счастье
знакомства с вами. Сударыня, я полагаю, что в ваших глазах я уже оправдан.
     Миссис Скуизем. Сударь, я полагаю, что  все  это  шутка.  Признаюсь,  я
всегда была противницей насилия... тем более, что со многими женщинами можно
обойтись без него.
     Рембл (в сторону). Уж с тобой, я вижу, оно вовсе и не потребовалось бы!
     Миссис Скуизем. Что же, душечка, у вас есть какие-нибудь  улики  против
этого джентльмена?
     Скуизем. Да вот женщина никак не решится предать его вину огласке.  Все
же я надеюсь кое-чего добиться от нее с глазу на глаз...  Мистер  констебль,
уведите арестованного!
     Миссис Скуизем. Нет, нет! По всему видно, что это порядочный человек, и
я беру его на поруки, пока вы не подберете более веских  улик...  Сударь,  я
прошу вас отпить  у