щее  церковной
иерархии  и  церковных  обрядов,  унаследованных  англиканской  церковью  от
католической.

     Дpюpи-Лейн  -  один  из  двух  ведущих  драматических  театров  Англии,
называвшихся "королевскими" (второй - Ковент-Гарден).

     Церковная десятина - налог в пользу  церкви  в  размере  десятой  части
доходов. В Англии  XVIII  века  этот  налог  фактически  взимался  в  пользу
государства и только небольшая его часть возвращалась духовенству.

     Кадрил - модная в то время карточная игра.

     ...на брег Плутонов - то есть на  тот  свет.  По  греческой  мифологии,
царство Плутона - подземное царство, населенное тенями  людей;  его  омывает
река Стикс.

     ...вам надо драться под... другой мотив... - Эта песенка исполнялась на
мотив "Британцы устремляются домой".

     Триполит - порошок, получаемый от соединения гипса с  глиной  и  коксом
при нагревании; употребляется в строительстве.

     ...отвращение к браку, как у католического священника.  -  Католические
священники дают обет безбрачия.

     Гименей (греч. миф.) - бог брака.

     ...голова на плечах не только для того, чтоб проповеди читать.  -  Удар
головой в живот противника был тогда распространенным приемом драки.



        Генри Фильдинг.
        Дон Кихот в Англии


----------------------------------------------------------------------------
     Перевод Ю. Кагарлицкого
     Генри Фильдинг. Избранные произведения в двух томах. Т. 1. М., ГИХЛ, 1954
     OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
----------------------------------------------------------------------------

                                  Комедия

                                                               - facile guts
                               Sperel idem, sudet multum, frustraque laboret
                               Ausus idem... -*

                                                                        Hor.


                        ГРАФУ ФИЛИППУ ЧЕСТЕРФИЛЬДУ*,

                                пэру Англии,
                          кавалеру высокопочетного
                              ордена Подвязки

     Быть  может,  милорд,  эти  сцены  не  достойны  покровительства  Вашей
светлости, и все же замысел, легший в основу некоторых  из  них,  непременно
должен послужить им рекомендацией в глазах того, чья известность зиждется на
борьбе за славное дело свободы, ибо коррупция, изобличаемая здесь,  способна
однажды оказаться для нее неодолимым противником.
     Свобода сцены, мне думается, не  менее  достойна  защиты,  чем  свобода
печати *. По мнению автора, не  составляющему  для  Вашей  светлости  тайны,
пример оказывает  на  человеческий  ум  действие  более  непосредственное  и
сильное, нежели наставление.
     По-моему, милорд, в отношении политики это еще вернее, чем в  отношении
этики. Самое жестокое осмеяние роскоши или жадности производит подчас весьма
малое впечатление на любителя плотских  наслаждений  или  скупца,  но  живое
воспроизведение бедствий, навлекаемых на страну всеобщей коррупцией,  может,
как мне кажется, иметь весьма ощутимое  и  полезное  действие  на  зрителей.
Сократ,  который  своей  гибелью  в  немалой   степени   обязан   презрению,
навлеченному на него комедиями Аристофана *,  навсегда  останется  примером,
свидетельствующим о силе театральной  насмешки.  Правда,  здесь  это  оружие
употреблено  было  во  зло,  но  то,  что  способно  лишить  уважения   даже
добродетель и мудрость, куда легче сумеет вызвать всеобщее  презрение  к  их
противникам. Есть  среди  нас  люди,  кои  так  хорошо  осознали  опасности,
таящиеся в юморе и остроумии, что решили навсегда  избавиться  от  них.  Они
правы, нет сомнения. Ведь остроумие подобно голоду: его  никак  не  удержишь
при виде обильной и разнообразной пищи. -
     Но если могущественные сыны Глупости употребляют все свое  влияние  для
защиты своих более слабых собратьев, Вы, милорд, любимый отпрыск  английских
Муз, будьте покровителем младших потомков этих  богинь.  У  Вас  столько  же
оснований любить их, сколько у других страшиться, ибо, как Вы,  наверное,  и
сами  не  преминули  заметить,  заслужить  у  Муз  славу,   а   у   наиболее
проницательных и достойных из людей  -  рукоплескания,  -  вот  единственные
награды,  на  каковые  может  рассчитывать  истинный   патриотизм,   ставший
предметом насмешек для иных злопыхателей. Я прошу не за себя, а  за  других,
ибо быть причисленным к тем, для кого я стараюсь снискать Ваше расположение,
дает мне право лишь величайшее восхищение и уважение, которое  испытывает  к
Вам милорд,
     покорнейший слуга Вашей светлости

                                                             Генри Фильдинг.


        "ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА"

     Эта комедия была  начата  в  Лейдене  в  1728  году.  Однако,  набросав
несколько разрозненных сцен, автор оставил ее и долго о  ней  не  вспоминал.
Сперва я писал ее для собственного развлечения; и, разумеется, не  чем  иным
как донкихотством было бы  ждать  других  плодов  от  попытки  воспроизвести
характеры,   столь   блестяще   обрисованные   неподражаемым    Сервантесом.
Невозможность превзойти его и крайняя трудность идти с ним в  ногу  -  всего
этого оказалось  достаточно,  чтобы  повергнуть  в  отчаянье  самонадеянного
автора.
     К тому же я скоро обнаружил, что совершил ошибку,  которой  был  обязан
недостатком житейского опыта и слабым знанием света. Я понял, что  перенести
действие в новую обстановку и дать моему рыцарю возможность проявиться в ней
иначе, чем в романе,  гораздо  труднее,  нежели  я  воображал.  Человеческая
природа всюду одинакова, а привычки  и  обычаи  разных  наций  не  настолько
изменяют ее, чтобы Дон Кихот в Англии заметно  отличался  от  Дон  Кихота  в
Испании.
     Соображения мистера Бута и мистера Сиббера * совпали с моими; проглядев
упомянутый набросок, они отговорили меня от опрометчивой мысли поставить его
на сцене. Пьеса снова была водворена ко мне на полку и, наверно, погибла  бы
там в забвении, если б мольбы попавших  в  беду  актеров  Дрюри-Лейна  *  не
заставили меня взяться за ее исправление; в то же время мне пришла в  голову
мысль добавить сцены, относящиеся к нашим выборам.
     В переделанном виде пьеса многократно репетировалась в этом  театре,  и
был уже назначен день ее первого  представления,  но  великан  Каджанус,  из
рода, который всегда был враждебен нашему бедному дону, так долго задерживал
ее появление перед зрителями, что актерские бенефисы заставили бы  перенести
спектакль на следующий  сезон,  не  передай  я  пьесу  туда,  где  она  ныне
поставлена *.
     Я задержал внимание читателя для того, чтобы объяснить, почему  комедия
публикуется в ее теперешнем виде, и предоставить  ему  возможность  отличить
части, возникшие в этом сезоне, от других, написанных в более  ранние  годы,
когда еще не  существовало  большинства  произведений,  которыми  я  пытался
доставить развлечение публике.


        "ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА"

            Дон-Кихот.                                  Джезабел.
            Санчо.                                      Джон.
            Сэр Томас Лавленд.                          Бpиф - адвокат.
            Доротея.                                    Доктор Дренч - врач.
            Фейрлав.                                    Mистер Сник.
            Сквайр Баджеp;                              Миссис Сник.
            Мэр.                                        Мисс Сник.
            Избиратель.                                 Кучер дилижансa.
            Газл.                                       Толпа.
            Миссис Газл.

           Место действия: гостиница в провинциальном городишке.

        "ВСТУПЛЕНИЕ"

                          Директор театра. Автор.

     Директор. Как можно без пролога,  сэр?!  Публика  никогда  не  потерпит
этого. Она не поступится ничем из того, что ей причитается.
     Автор. Я покорный слуга публики, но даже она не заставит меня  написать
пролог, если это мне не под силу.
     Директор. О, ничего нет проще, сэр. Я  знавал  одного  автора,  который
вместе с пьесой приносил в театр три или четыре пролога, а мы  уж  выбирали,
какой читать.
     Автор. Бывает, сэр. У меня самого в кармане три  пролога.  Их  сочинили
мои друзья, но ни одного из этих прологов я не решусь предложить вам.
     Директор. Почему же?
     Автор. Да потому, что они уже двадцать раз были прочитаны со сцены.
     Директор. Разрешите-ка мне самому на них взглянуть.
     Автор. Они написаны дьявольски  трудным  почерком,  вам  все  равно  не
разобрать. Я  расскажу,  о  чем  там  идет  речь.  Один  из  них  начинается
поношением всего, что сочинили мои современники. Автор сокрушается по поводу
упадка театра и под конец заверяет публику, что данная пьеса была написана с
целью возродить подлинный вкус. Если публика ее одобрит,  заявляет  он,  это
будет лучшим доказательством того, что она таковым обладает.
     Директор. Что ж, хороший план.
     Автор. Возможно. Но вот уже десять лет, как об этом твердят чуть не все
прологи. Следующий пролог в ином  духе:  первые  двенадцать  строк  обличают
непристойность на сцене, а последние двенадцать наглядно знакомят вас с нею.
     Директор. Это больше подходит для эпилога. Ну, а третий каков?
     Автор. Что ж, третий написан не без остроумия и очень бы  нас  устроил,
не случись одна ошибка.
     Директор. Какая же это?
     Автор. Да, видите ли, автору не довелось прочесть моей пьесы, и, решив,
что это, должно  быть,  комедия  в  пяти  актах,  написанная  согласно  всем
правилам, он яростно обрушился на фарс. Что и  говорить,  пролог  недурен  и
вполне подойдет  для  первой  же  комедии  из  светской  жизни,  которую  вы
поставите.
     Директор. Однако  не  думаете  ли  вы,  что  пьеса  с  таким  необычным
названием, как ваша,  нуждается  в  кое-каких  разъяснениях?  Все  ли  будет
понятно публике?
     Автор. Безусловно. Ей; надо думать, знакомы образы Дон Кихота и  Санчо?
Я перенес их в Англию и поселил в деревенской гостинице; и кого удивит,  что
рыцарь повстречал здесь людей, столь же безумных, как он  сам?  При  желании
это можно сказать в сорока скучных строках, но лучше обойтись  без  них.  По
правде говоря, все прологи, которые я когда-либо слышал, наводят  на  мысль,
что авторы, сознавая недостатки своих пьес, желают усыпить  публику  еще  до
представления. Большой ли прок в меню, если гостям не дают выбрать блюдо,  а
заставляют проглатывать все подряд?

                               Входит актер.

     Актер. Сэр, публика так стучит тростями,  что  если  мы  тотчас  же  не
начнем, она разнесет театр,  прежде  чем  откроется  занавес.  Лучше  ее  не
сердить! На галерее сидит несколько таких оголтелых свистунов, каких  никому
еще слышать не приводилось.
     Автор. Не бойтесь! Это  мои  хорошие  друзья.  Сначала  они  прикинутся
недоброжелателями, но уже к концу первого акта перейдут на нашу сторону.
     Директор. В таком  случае  вели  сейчас  же  играть  увертюру.  Где  вы
устроитесь, сэр?
     Автор. В таком месте, откуда я все увижу, а сам останусь  незамеченным.
И уверяю вас, сэр, если публика будет хоть вполовину так занята пьесой,  как
я, представление окончится под общие аплодисменты.


        "ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ"

        "ЯВЛЕНИЕ 1"

                              Двор гостиницы.
                               Газл и Санчо.

     Газл. И слышать я не хочу про этого Дон Кихота,  черт  бы  его  подрал!
Явился ко мне в дом, объедает меня, а потом, не угодно ли, оказывается -  он
странствующий  рыцарь!  Странствующий  жулик,  вот  он  кто!  Пусть   только
попробует не заплатить мне по счету, я достану на него приказ об аресте.
     Санчо, Моему хозяину ваши  бумажки  нипочем,  приятель.  Побывали  б  в
Испании, так знали бы, что люди его положения стоят выше закона.
     Газл. И слышать я не хочу про вашу Испанию, сэр! Я англичанин, а у  нас
законы для всех писаны. И если ваш хозяин не  заплатит  мне,  я  прямехонько
отправлю его испанское сиятельство в такое местечко,  откуда  ему  выбраться
будет не легче, чем вашим землякам забраться в Гибралтар.
     Санчо. Это уж, как в пословице говорится, ни к селу ни к  городу.  Одни
вешают замок, чтоб  не  впустить,  а  другие  -  чтобы  не  выпустить.  Дома
запирают, чтобы жулики туда не вошли, а тюрьмы - чтоб они оттуда  не  вышли.
Коли повесят сегодня конокрада, не пойдет он завтра овес покупать.
     Газл. Ах, вот как! Ну, тогда ни лошади вашей, ни ослу  не  есть  больше
овса за мой счет! Ведь до чего похожи хозяева и скотина! Ваш  дон  такая  же
тощая кляча, как этот... ну как его... Росинант, а ты просто мешок  требухи,
вроде твоего Дапла. Вон  из  моего  дома  и  моей  конюшни!  И  если  я  еще
когда-нибудь испанца на порог пущу, пусть  ко  мне  роту  солдат  на  постой
ставят! Раз уж должны меня  объедать,  так  лучше  я  от  своих  проходимцев
пострадаю, чем от заграничных.

                               Санчо (поет).

                      Везде есть плуты, без сомненья,
                      И только ангелы невинны.
                      Ведь в уксус с первых дней творенья
                      Перерождаются все вина.

                      Один судья своим коварством
                      Прикончить может государство.
                      Один-единственный священник
                      Оставит весь приход без денег.

                      И одного б врача хватило,
                      Чтобы наполнить все могилы {*}.
                      {* Перевод Д. Файнберг.}


        "ЯВЛЕНИЕ 2"

                             Дон Кихот, Санчо.

     Дон Кихот. Санчо!
     Санчо. Что угодно вашей милости?
     Дон Кихот. Приблизься, Санчо! Я предчувствую приключение.
     Санчо. И я тоже, с позволения вашей милости. Хозяин дома  божится,  что
достанет приказ о нашем аресте.
     Дон Кихот. Какой хозяин? Какой дом? Когда  ты,  наконец,  образумишься?
Разве мы не в замке?!
     Санчо. Пока, слава богу, нет, но уже на верном пути туда.
     Дон Кихот. Что ты хочешь сказать, болван?
     Санчо. Я хочу сказать, что через  денек-другой  увижу  вашу  милость  в
тюрьме.
     Дон Кихот. Меня в тюрьме? Ха! Презренный!
     Санчо. Да, сэр, мы попали в ужасную  страну!  И  дворянское  звание  не
защитит здесь человека, коли он преступит закон.
     Дон Кихот. Тогда не было б нужды в странствующих рыцарях. Говорю  тебе,
презренный, во всех странах тюрьмы - обиталища бедняков, а  не  знати.  Коли
бедняк украдет у  дворянина  пять  шилингов  -  в  тюрьму  его!  Знатный  же
безнаказанно ограбит тысячу бедняков и  останется  в  собственном  доме.  Но
знай, недостойный оруженосец великого Дон  Кихота  Ламанчского,  сейчас  мне
предстоит совершить подвиг, который прославит  не  только  меня,  но  и  все
странствующее рыцарство!
     Санчо. Бедный  Санчо!  Конец  твой  пришел!  Рукой  или  ногой  тут  не
отделаешься.
     Дон Кихот. Только что в замок прибыл великан,  немало  зла  причинивший
людям. Он ведет за собой войско, которое воет, как турки в бою.
     Санчо. Вот смех-то, вот смех! Да это  ж  деревенский  сквайр  со  своей
сворой!
     Дон Кихот. Что ты бормочешь, мошенник?
     Санчо. Да - великан-то, о котором говорит ваша  милость,  всего  только
помещик, собравшийся к своей даме, а  войско  его  -  просто-напросто  свора
гончих.
     Дон Кихот. Сколь велика сила чародейства! Я тебе  говорю,  это  великан
Тоглогмоглогог, владыка острова Гогмогог, в чьем брюхе нашли  могилу  тысячи
крепких мужей.
     Санчо. Тысячи бочек крепкого пива, сдается мне.
     Дон Кихот. А может, это  волшебник  Мерлин?!  Я  узнаю  его  собак!  Не
воображаешь ли ты, недоумок, что за женщинами охотятся, как за зайцами?  Или
берут собак на свиданье с возлюбленной?
     Санчо.  Сэр,  чистокровный  английский  сквайр  и  его  собаки  так  же
неразлучны, как испанец и его толедский клинок. Он жрет со своими  собаками,
пьет со своими собаками и спит с ними. Настоящий, отъявленный  сквайр  -  не
более как первый псарь в своем доме.
     Дон Кихот. Как жаль, что богатство мирское  и  богатство  духовное  так
часто достаются разным людям! Платон * мудро установил, что детей надо учить
согласно их способностям, а не рождению.  Эти  сквайры  должны  бы  засевать
поля, а не вытаптывать их копытами своих коней. Когда я вижу  джентльмена  *
на козлах коляски, я сожалею, Санчо, что кто-то потерял в его  лице  кучера.
Человек, который день-деньской бродит в поисках куропатки или фазана, мог бы
служить стране, идя за плугом. А когда я вижу низкого, подлого, жуликоватого
лорда, я с грустью думаю: ну что за адвокат пропадает без толку.

                              Пение за сценой

Но чу! Прекрасная обитательница замка решила усладить мой слух.

                              Доротея (поет).

                        Нет, сударь, не груда монет
                        Презренной девчонке цена.
                        Родись я принцессой на свет,
                        Была бы я Билли верна.

                        Приносит нам золото боль.
                        Отдай свои деньги другим,
                        А мне быть счастливой позволь
                        С возлюбленным Билли моим.

                        К чему за богатство, почет
                        Платить дорогою ценой?
                        Любовь мне сторицей вернет
                        Все то, что отвергнуто мной.

                        Пусть золота яркая ложь
                        Богатого радует глаз.
                        Вражда - во дворцах у вельмож,
                        Любовь без обмана - у нас {*}.
                        {* Перевод Д. Файнберг.}


        "ЯВЛЕНИЕ 3"

                          Дон Кихот, Газл, Санчо.

     Дон Кихот. Славный и могущественный властитель, чем отплачу  я  вам  за
эти пленительные звуки?
     Газл. Ничего мне не надо, сэр, оплатите  только  этот  счетец.  Скотина
вашей милости оседлана, и погода сегодня самая подходящая для путешествия.
     Дон Кихот. Никакие соблазны на свете не  заставят  меня  покинуть  вас,
милорд, пока я не уничтожу обнаруженного сегодня в вашем замке...
     Газл (в сторону). Так! Он, верно, заметил говяжий филей на кухне...  Но
если ваша милость намерена побыть здесь еще немного, я надеюсь,  вы  уладите
это дельце. Я в очень стесненных обстоятельствах, уверяю вас.
     Дон Кихот.  К  каким  низменным  поступкам  побуждает  человека  нужда!
Могущественный лорд просит денег!
     Газл.  Мне  совестно  столько  беспокоить  вашу  милость  из-за   такой
безделицы, но...
     Дон Кихот. Понимаю вас, милорд. Я вижу благородное  смущение  на  вашем
лице.
     Газл. Я так беден, с позволения  вашей  милости,  что  вы  меня  просто
облагодетельствуете. За подарок почту.
     Дон Кихот. Милорд, я смущен не меньше вашего. И коль скоро  вам  трудно
принять их как дар, я не буду на этом настаивать. Отныне  все,  что  у  меня
есть, кроме очаровательной Дульсинеи Тобосской и ее неизменных прав на меня,
будет вашим. Позвольте  назвать  это  долгом,  милорд.  Санчо,  заплати  его
милости тысячу английских гиней.
     Санчо. Только извольте сперва сказать мне, где их взять.  Пустой  рукой
не заплатишь! Из ничего ничто и получится. Из дюжины адвокатов не  выйдет  и
одного честного человека.
     Дон Кихот. Попридержи язык и сейчас же уплати деньги.
     Санчо. Не видать мне больше Терезы Панса, если за эти две недели я хоть
краешком глаза видел золото.
     Дон Кихот. Милорд, мой  оруженосец,  оказывается,  очень  расточителен.
Ведь он обобрал стольких поверженных мною великанов и, вот видите, не  сумел
сберечь такого пустяка, чтоб выручить вашу милость. Но если кто-нибудь может
предоставить вам необходимую сумму, я вышлю  ему  возмещение  с  первого  же
завоеванного мною острова.