он наконец отпустил ее.
   Кассандра судорожно перевела дух, размахнулась и ударила его по  лицу
кулаком, вложив в удар все силы, отпущенные ей природой. Он с проклятьем
схватился за челюсть, а она тем временем выскользнула мимо него в  дверь
и выбежала наружу.

3.

   Булыжная мостовая оказалась для нее настоящей пыткой. Тонкие  подошвы
не служили ноге защитой, с таким же  успехом  она  могла  идти  босиком.
"Черт, черт, черт!" - чуть не плача повторяла Кассандра. Она задыхалась,
едва не падала от усталости, но боялась остановиться. Погони вроде бы не
было слышно, но она не сомневалась, что он будет  ее  преследовать.  Что
это за место? Какая-то незнакомая, скудно освещенная улица...  По  левой
стороне тянулась каменная стена, а за стеной виднелся  парк.  Но  какой?
Гайд-парк? Грин-парк? Сент-Джеймс? Кассандра совсем не  знала  города  и
понимала лишь одно: она находится очень далеко от Холборна.
   Как же ей добраться до дома? Должно быть, уже больше двух часов ночи.
В ридикюле у нее оставалось фунт и семь пенсов - более  чем  достаточно,
чтобы нанять кабриолет, но в этом темном жилом квартале Пиккадилли их не
было видно, а подойти поближе к клубам и пивным она не  могла,  опасаясь
приставаний. А еще больше она боялась столкнуться с Филиппом Риорданом.
   Вот если бы Фредди хватился ее! Но на это не стоило рассчитывать. Раз
уж Риордан не смог ее найти, то Фредди наверняка не  сумеет.  Ковыляя  и
прихрамывая, Кассандра добралась до скамейки,  стоявшей  возле  каменной
стены, и с огромным облегчением опустилась на нее. Тут было  темно;  она
решила, что немного отдохнет, а потом решит, что делать дальше.
   В окнах верхнего этажа дома, расположенного  прямо  напротив  скамьи,
горел свет. Кассандра вообразила, что сейчас подойдет к входной двери  и
постучит. Залают  собаки,  соседи  начнут  выглядывать  из  окон.  После
долгого  томительного  ожидания  за  дверью   послышатся   шаги.   Дверь
откроется. Слуга, возможно в ночной рубахе и колпаке, высоко поднимая  в
руке свечу, спросит: "Что вам нужно?" На этом ее фантазия  иссякла:  она
не могла придумать подходящий ответ. "Убежище!" Что за дурацкая мысль  -
это же не церковь! Нет-нет, убежище ей не  требуется.  Ей  надо  попасть
домой. Но в этот поздний час даже  носильщиков  с  портшезом  невозможно
было найти. По крайней мере в этой части  города.  Упершись  подошвой  в
край скамейки, Кассандра принялась ощупывать натертую  ступню.  Какая-то
ночная птица у нее над  головой  затянула  заунывную  песню,  состоявшую
всего из двух нот. Ее стала пробирать дрожь, ведь у нее не было с  собой
даже шали. Луна скрылась за  крышами  домов,  над  ними  виднелось  лишь
размытое белесое пятно, словно кто-то разлил по небу молоко.
   Перед Кассандрой было два пути: просидеть на скамейке всю ночь, а  на
рассвете отправиться на поиски кареты,  или  прямо  сейчас  двинуться  в
западном  направлении,  туда,  где  людно,  шумно,  где  горят  огни,  и
опять-таки попытаться найти карету. Тут ей пришло в голову, что есть еще
и третий путь: вернуться  в  клуб  "Кларион"  и  посмотреть  -  а  вдруг
каким-то чудом Фредди все еще там. Этот вариант она мгновенно  отвергла,
сочтя его фантастическим,  и  вновь  вернулась  к  первым  двум.  Ей  не
нравились оба, но просидеть всю ночь на этой проклятой скамейке  -  нет,
это было бы проявлением трусости. Поэтому Кассандра выбрала второй путь.
Отряхнув пыль с ладоней, она встала.
   Слава тебе Господи, вот и  карета!  Кабриолет,  громыхая,  мчался  по
направлению к ней  на  полной  скорости,  но  радость  Кассандры  вскоре
угасла, сменившись тревогой:  ей  пришло  в  голову,  что  внутри  может
скрываться Риордан. Бежать уже слишком поздно. Ее белое платье как будто
служило маяком: увидев ее, возница придержал лошадей. Не  успела  карета
остановиться, как дверца распахнулась и на  мостовую  выскочил  мужчина.
Девушка облегченно перевела дух: это был не Риордан, даже в  темноте  он
выглядел гораздо старше. Высокий и тощий,  со  слегка  сутулыми  плечами
и... Она вдруг узнала Оливера Куинна. Застыв как столб, Кассандра ждала,
пока он подойдет поближе.
   - Мисс Мерлин, прошу вас сесть в карету.
   Никаких тебе "Слава Богу, вы не пострадали!" или  "Я  так  сожалею  о
случившемся", один лишь сухой,  отрывистый  приказ.  Ей  очень  хотелось
топнуть ногой, но ее сандалии были без каблуков.
   - Я предпочитаю идти пешком, - ответила она ледяным тоном.
   - "Идти пешком"? Не говорите глупостей, это небезопасно. На вас могут
напасть.
   - Вот об этом вам следовало подумать прежде,  чем  подсылать  ко  мне
наемного насильника!
   Какое-то чувство отразилось на его  суровом  монашеском  лице,  но  в
темноте она не  могла  разобрать,  что  это  было:  гнев,  смущение  или
насмешка.
   - Я приношу извинения за то, что произошло сегодня вечером. Все  было
задумано иначе.
   Кассандра  презрительно  покачала  головой  и  уставилась   невидящим
взглядом в глубину темной улицы. Более неубедительного  извинения  ей  в
жизни   не   доводилось   слышать,   но   придется,   как   видно,    им
удовольствоваться.  На  самом  деле  у  нее  отнюдь  не  было  намерения
отказываться от его помощи в эту минуту.
   - Прекрасно, можете отвезти меня домой.
   Куинн весьма церемонно взял ее под руку и помог забраться  в  карету.
Они тронулись. Несколько минут прошли  в  каменном  молчании.  Кассандра
решила, что будет ждать, сколько бы ни пришлось, пока  он  не  заговорит
первым. Она была готова доехать, не раскрывая рта, до  самого  Холборна,
лишь бы не доставить ему удовольствие, начав разговор на тему, так  явно
занимавшую их обоих. Через пять минут ее терпение было вознаграждено.
   - Говорю вам еще раз, я искренне сожалею о событиях этого  вечера,  -
заговорил Куинн, пару раз откашлявшись. - Дела... не должны  были  зайти
так далеко, Мистеру Риордану следовало раньше обнаружить  свое  истинное
лицо, в этом нет никакого сомнения. Я не могу извинить его...
   - Мистер Куинн, наша сделка расторгнута. У него от удивления открылся
рот.
   - Что?
   - Ну а чего вы, собственно, ожидали? - гневно  вопросила  она.  -  Вы
обманули меня, вы сыграли со мной отвратительный трюк, и у меня в голове
не умещается, чем я это заслужила.
   - Я могу все объяснить.
   - Ваши объяснения меня не интересуют. Я хочу одного: как можно скорее
избавиться от вас и от вашего... коллеги.
   Последнее слово она  выплюнула,  словно  какую-то  гадость,  случайно
попавшую в рот.
   - Прошу вас,  выслушайте.  То,  что  мы  сделали,  было  продиктовано
необходимостью проверить вашу лояльность. Мы же понятия не имели,  можно
ли...
   - Проверить мою лояльность?
   - ...вам доверять...
   - Мою лояльность! - Кассандра стиснула кулаки в бессильной ярости.  -
Да как вы смеете? Кто дал вам право  подвергать  сомнению  мою  верность
этой стране? Я здесь родилась! В моих жилах течет  английская  кровь!  Я
вернулась домой, проведя двенадцать несчастных лет в стране, которую  не
могла назвать своей, и теперь никто и ничто не  заставит  меня  покинуть
Англию!
   - Прошу прощения, но...
   - И в любом случае, - добавила она  в  бешенстве,  -  мистер  Риордан
интересовался вовсе не моей лояльностью!
   - Я уже извинился за поведение Филиппа. Оно было неподобающим.
   "Неподобающим"? Кассандра только фыркнула в ответ.
   - - Но я должен признать, что не вполне понимаю  ваше  возмущение.  В
конце концов, ведь ничего особенного не произошло.
   Кассандра открыла рот, но так ничего и не сказала, просто  откинулась
на спинку сиденья, кипя от негодования. Бесполезно  объяснять  ему,  что
раньше она никому и никогда не позволяла  Подобных  вольностей.  А  если
что-то и позволяла, все равно, никто не вел себя с нею так,  как  мистер
Риордан. И последствия никогда не бывали такими разрушительными.
   - Похоже, у нас с вами разные представления о том, что такое  "ничего
особенного",  мистер  Куинн,  -  проговорила  она  наконец   с   ледяным
достоинством. - Но  это  не  важно;  как  я  уже  сказала,  наша  сделка
расторгнута.
   Он сложил ладони вместе и прижал их  к  губам  привычным  молитвенным
жестом.
   - Боюсь, что все не так просто.
   - Что вы имеете в виду?
   - Сейчас вы  уже  не  можете  расторгнуть  наше  соглашение:  слишком
поздно.
   Кассандра невесело рассмеялась.
   - Тем не менее я его разрываю. Свои  коварные  интриги  вам  придется
плести без меня.
   - Вы не понимаете. Вы не можете его разорвать.
   - Что вы имеете в виду? - недоуменно повторила она.
   - Все очень просто: теперь вы слишком много знаете. Вы  знаете  меня,
знаете Риордана, знаете, за кем мы  охотимся.  Придется  вам  продолжать
помогать нам, у вас нет иного выбора.
   - Но я отказываюсь.
   - Тогда вы будете арестованы.
   Кассандра  заставила  себя  рассмеяться.  Куинн  мрачно,  как  филин,
уставился на нее в ответ, и она поняла, что он не шутит.
   - Вы не сможете это сделать!
   - Конечно, смогу, причем с величайшей  легкостью.  Я  могу  приказать
кучеру этой кареты отвезти нас в Нью-гейт прямо сейчас. Вы будете  взяты
под стражу и помещены в камеру  на  любой  угодный  мне  срок  по  любым
выдвинутым мной обвинениям. Полномочий у меня  для  этого  хватит,  мисс
Мерлин. Уверяю вас, я не шучу.
   Во второй раз за один  и  тот  же  день  Кассандра  употребила  слово
"ублюдок".
   - Я мог бы это сделать сию же минуту,  -  продолжал  он,  не  обращая
внимания на ее реакцию, - хотя  и  с  превеликим  сожалением.  А  теперь
послушайте  меня  внимательно.  Вы  рассержены,   вы   чувствуете   себя
оскорбленной, возможно даже, вам стыдно. В третий раз  повторяю  вам,  я
сожалею о случившемся. Но все уже кончено. Пора двигаться  вперед.  Наше
дело, уж поверьте,  куда  важнее  ваших  оскорбленных  чувств.  Я  готов
удвоить сумму, на которой мы сошлись раньше. Можете считать их платой за
услуги, оказанные... скажем так, не из чувства долга.
   Его хладнокровная расчетливость наводила ужас. Тем не менее Кассандра
уже готова была объяснить ему в точности, куда он может употребить  свои
деньги, но тут карета остановилась с таким резким толчком, что она  едва
не очутилась у него на коленях. В следующую секунду дверца  распахнулась
и атлетический торс Филиппа Риордана заполнил весь проем.
   - Где, черт побери, ты ее нашел? -  таковы  были  его  приветственные
слова.
   И как это она могла  когда-то  находить  красивым  его  надменное,  а
сейчас еще  и  искаженное  гневом  лицо?  -  недоумевала  Кассандра.  Ей
пришлось усилием воли заставить себя усидеть на месте и  не  отшатнуться
при его грозном появлении. Со смесью ужаса  и  восторга  она  разглядела
небольшой синяк слева у него на  челюсти.  По  правде  говоря,  костяшки
пальцев у нее на правой руке пострадали больше,  но  все-таки  ему  тоже
досталось. Синяк  был  хоть  и  невелик,  но  ясно  различим.  Кассандра
попыталась припомнить, случалось ли ей раньше кого-нибудь ударить.  Нет,
ни разу в жизни, даже в детстве, ссорясь с  подружками,  она  никого  не
била.
   - На Пиккадилли, - огрызнулся Куинн. - Мисс Мерлин только что заявила
мне, что больше не желает сотрудничать с нами.
   - Ах, она не желает?
   Риордан повернулся к ней, их взгляды  скрестились.  В  это  мгновение
Кассандра вспомнила во всех подробностях то, что произошло между ними, и
какая-то вспышка в глубине его темно-синих глаз подсказала  ей,  что  он
тоже об этом вспоминает.
   - В таком случае мне придется принять вызов ее  кузена.  Этот  болван
предлагает мне стреляться на рассвете. Кассандра в ужасе зажала себе рот
ладонью.
   - О Боже! Фредди тебя вызвал?
   Риордан отвесил ей низкий поклон.
   - Фредди меня вызвал, - подтвердил он с презрительной усмешкой. -  Мы
будем драться в Хэмпстед-Хит , ни
больше, ни меньше. Выбор оружия за мной. Я уже больше месяца не  брал  в
руки шпагу и поэтому, наверное, выберу пистолеты.
   - Не смей этого делать!
   - О, моя милая,  я  растроган  до  глубины  души!  Но  твои  опасения
напрасны: я прекрасный стрелок.
   - Я не за тебя опасаюсь, мерзавец!
   Риордан картинно схватился рукой за сердце.
   - Я уже смертельно ранен!
   Видимо, Кассандре в этот день выпало упражняться в сквернословии.
   - Чтоб тебя черти взяли! Ты не должен  принимать  вызов!  Ради  всего
святого, ты же его убьешь! Фредди не умеет стрелять, он вообще ничего не
умеет!
   - Ну тогда его тем  более  следует  пристрелить!  Чего  он  зря  небо
коптит?
   - Ты будешь меня слушать или нет?
   - Замолчи, Филипп, - вмешался Куинн. - Мисс Мерлин, прошу  вас  взять
себя в руки. Никто ни в кого стрелять не будет.
   - Не говори так, Оливер. Этот человек вызвал  меня  публично.  Задета
моя честь. Вот именно: моя  честь,  -  упрямо  повторил  Риордан,  когда
Кассандра презрительно фыркнула. - Я  непременно  буду  с  ним  драться.
Никакая сила в мире не сможет меня остановить. Вот разве только...
   - Что? - воскликнула она, чуть не плача, когда  он  сделал  нарочитую
паузу.
   - Только твое торжественное обещание закончить то  дело,  которое  мы
сегодня начали.
   Он усмехнулся, заметив, как она ахнула и залилась краской.
   -  О,  ты  меня  неверно  поняла,  -  продолжал  Риордан   вкрадчивым
мурлычущим голосом, словно они говорили наедине. - Я, разумеется, имел в
виду наше дело с Уэйдом.
   - Это шантаж! - закричала Кассандра, задохнувшись от возмущения.
   У нее руки чесались еще разок съездить ему по физиономии.
   - Так ты согласна? Да или нет, Касс? Давай решай скорее. Уже светает;
если ты отказываешься, я должен спешить домой за дуэльными пистолетами.
   Кассандра ошеломленно уставилась на него, потом повернулась к Куинну,
но его настороженное, выжидательное молчание подсказало ей,  что  помощи
от него ждать не  приходится.  Ощущение  собственной  беспомощности  еще
больше усилило ее  ярость,  -  Я  презираю  вас  обоих,  -  сказала  она
зазвеневшим от волнения, но твердым голосом. - Можете радоваться: у  вас
есть мое обещание.
   Еще минуту Риордан не сводил с нее глаз. Потом он спрыгнул с подножки
кареты на мостовую.
   - Значит, так тому и  быть.  Придется  мне  объявить  себя  трусом  и
отказаться от дуэли. Ну, пока, желаю доброй ночи вам обоим.
   Он захлопнул дверцу и скрылся.
   Карета снова тронулась. Возница  явно  был  одним  из  людей  Куинна,
рассеянно подумала Кассандра. Он останавливался и опять трогал с  места,
не дожидаясь приказов. Весь остаток пути до  временного  обиталища  тети
Бесс она просидела в молчании, в голове у нее царил полный  хаос.  Куинн
не сделал ни единой попытки развлечь ее светской беседой. Только у самых
дверей он сказал, что заедет за ней завтра  в  четыре  часа.  Она  может
сообщить своей тетке и кузену, что приглашена на чай  в  дом  почтенного
 мистера Филиппа Риордана. Потом он приподнял шляпу и пожелал ей
спокойной ночи.

   Нигде в доме номер 47 не горел свет. Кассандре пришлось  в  кромешной
тьме подниматься по двум лестничным маршам в свою спальню. Ее ничуть  не
удивило, что тетя Бесс не стала дожидаться ее возвращения и  что  все  в
доме спали, даже Клара. Распутывая  в  темноте  шнуровку  сандалий,  она
подавленно и вяло размышляла о том, как могла  бы  сложиться  ее  жизнь,
если бы ее тетка, или кузен, или отец, или кто угодно другой  уделял  бы
больше внимания ее воспитанию в  последние  годы.  Возможно,  сейчас  ее
репутация была бы незапятнанной, она могла  бы  высоко  держать  голову,
может быть, какой-нибудь честный, порядочный  человек  пожелал  бы  даже
жениться на ней.
   Она тяжело вздохнула, снимая скандальное белое  платье  и  залезая  в
постель.  Теперь  уже  поздно  сожалеть  о  несбывшемся   и   бесполезно
перекладывать на других людей  вину  за  те  ужасные  обстоятельства,  в
которых она оказалась.  Подложив  одну  подушку  под  голову,  а  другой
накрывшись, Кассандра стала молиться, чтобы к ней пришел сон.
   Он пришел очень скоро, но оказался коротким. Через час она уже лежала
в темноте с открытыми глазами, уставившись в потолок. Перед ее мысленным
взором проходили, навязчиво и неумолимо повторяясь,  самые  унизительные
моменты прошедшего вечера. Она  видела,  как  Риордан  раскачивается  на
руках, повиснув на суку, и с невинным видом задает ей вопрос за вопросом
о Франции, о революции. У нее не осталось и тени сомнения в том, что все
это время он смеялся над ее невежеством. Да, теперь "это стало  для  нее
совершенно очевидным. Ей хотелось съежиться и провалиться  сквозь  землю
при мысли об этом, но не думать она не могла. А ведь  это  было  еще  не
самое худшее! Она натянула простыню до самого носа. Под  тяжестью  стыда
все ее мышцы напряглись. С беспощадной ясностью ей  вспоминалась  каждая
бесстыдная ласка, каждое произнесенное шепотом слово. О Господи! Как она
могла ему позволить  так  прикасаться  к  себе?  Кассандра  застонала  и
перевернулась на живот.
   "Я тебя ненавижу, Филипп Риордан,  -  шептала  она  в  ярости.  -  Ты
проходимец и гнусный интриган, ты используешь  женщин.  Хоть  бы  Фредди
тебя застрелил!"
   "...Я хочу видеть, как ты  совсем  потеряешь  голову,  Касс,  как  ты
перестанешь сдерживаться..." Кассандра  застонала  и,  скрипнув  зубами,
зажала уши ладонями. Как страшно думать, что она с радостью пошла  бы  с
ним, по доброй  воле  отдала  бы  свою  так  долго  лелеемую  невинность
дешевому соблазнителю! Ведь он ее в грош не ставит, он не  видит  в  ней
ничего, кроме податливого тела,  которым  можно  воспользоваться,  чтобы
дать выход своей похоти.
   Повернувшись на бок  и  свернувшись  клубочком,  она  заставила  себя
рассмотреть приговор  с  другой  стороны.  А  что  она  в  нем  увидела?
Необыкновенно искусного любовника. Податливое тело, которым сама  готова
была воспользоваться, чтобы дать выход своей  похоти.  Она  использовала
его точно так же, как и он ее. Ведь ее конечной целью было заманить  его
в ловушку. Правда, стоило ему к ней  прикоснуться,  как  она  совершенно
забыла о своей конечной цели, но это не имело значения.
   Можно подвести итог. Она сердилась  на  Риордана  и  стыдилась  себя.
Впрочем, это ничуть не умаляло его вины. А теперь ей  придется  каким-то
образом работать с ним вместе, делая вид, что ничего не произошло,  и  в
то же время завести знакомство с настоящим Колином Уэйдом,  втереться  к
нему в доверие. Больше всего на  свете  Кассандра  хотела,  чтобы  земля
разверзлась и поглотила либо Риордана, либо ее  самое.  Не  важно,  кого
именно, лишь бы  никогда  больше  его  не  видеть.  Но,  увы,  этого  не
случится; она дала обещание продолжать участие в нелепом спектакле.  При
одной мысли о том, что завтра... да нет, уже сегодня ей придется снова с
ним встретиться, у нее по  коже  поползли  мурашки  мучительного  стыда.
Презренный, омерзительный лжец, самый что ни на есть гнусный...
   Приглушенный грохот, раздавшийся где-то внизу, заставил  ее  сесть  в
постели. Она стала напряженно прислушиваться  в  предрассветной  тишине.
Взломщик?  Опять  грохот,  потом  глухой  стук  и  наконец  еле  слышный
мучительный стон. Боже милостивый, это же Фредди! Кассандра выскочила из
постели, подхватила свой халат, распахнула дверь  и  бросилась  вниз  по
темным ступеням, торопливо подпоясываясь прямо на ходу. Если этот изверг
рода человеческого все-таки стрелялся с Фредди...
   Она нашла его в гостиной.
   - Фредди! - закричала Кассандра, метнувшись к дивану, на  который  он
рухнул лицом вниз. Он храпел. От него разило джином. -  О,  Фредди...  -
горестно вздохнула она, качая головой.  Потом  наклонилась  и  осторожно
поправила съехавший набок парик.
   - Как трогательно.
   Кассандра подскочила, словно у нее над ухом  пальнули  из  пистолета.
Риордан стоял в полутьме у двери. Он шагнул к ней, и  она  инстинктивным
оборонительным жестом потуже запахнула полы халата.
   Он остановился в  нескольких  шагах  от  нее  и  принялся  пристально
изучать очертания ее груди,  ясно  обозначенной  под  выношенным  шелк