ключается  только  в  докладах
приезжающим, что все на  этом  свете  обстоит  благополучно.  Но  и  ему  не
нравится Красный Яр и хочется вон из Сахалина. Он меня спрашивал: пустят  ли
его сожительницу с ним вместе, когда он выйдет в запас и пойдет на  материк?
Этот вопрос его очень беспокоит.
   В Бутакове {7} я не был. По данным подворной описи, часть которых я мог
проверить и дополнить по исповедной книге священника, всех жителей  там  39.
Взрослых женщин только 4. Хозяев 22. Готовы  пока  4  дома,  а  у  остальных
хозяев стоят еще срубы. Земли под пашней и картофелем всего 4 ½  дес.
Скота и птицы пока нет еще ни у одного хозяина.
   Покончив с долиной Дуйки, перехожу к небольшой речке Аркай, на  которой
стоят три селения. Избрана долина Аркая для поселений не Потому,  чтобы  она
была лучше других исследована  или  удовлетворяла  потребностям  колонии,  а
просто случайно, только потому, что она  находится  к  Александровску  ближе
других долин.


   1 ...моряк Корсаков... - Имеется в виду Воин Андреевич Римский-Корсаков
(1820-1871), адмирал, один из наиболее активных  исследователей  Приморья  и
Дальнего  Востока;  командуя  парусно-моторной   шхуной   "Восток",   сделал
картографическую съемку западной части  Сахалина,  искал  бухты,  разведывал
каменноугольные месторождения. (П. Еремин)
   2 Для ссыльной колонии до настоящего времени  больше  всех  сделали,  в
смысле ее созидания и ответственности за нее, два человека:  М.С.  Мицуль  и
М.Н.  Галкин-Враской  (Галкин-Враской  Михаил  Николаевич  (1834-1916)  -  в
1879-1896 гг.  начальник  Главного  тюремного  управления  при  министерстве
внутренних дел; Сахалин посетил дважды: в 1881-1882 гг. и  в  1894  г.,  был
сторонником устройства сельскохозяйственной колонии силами ссыльнокаторжных;
эту идею он защищал в 1885 г.  на  конгрессе  ученых-криминалистов  в  Риме.
Именно Галкин-Враской  предложил  в  своей  "Записке..."  (СПб.,  1883):  1)
посылать  на  Сахалин  "политически  неблагонадежных  лиц  взамен   прежнего
распределения  их  по  сибирским  городам";  2)  развивать  и  в  дальнейшем
сельскохозяйственную колонизацию острова;  3)  присылать  на  остров  разряд
"исправляющихся" каторжных. - П. Еремин). В честь первого названо  маленькое
селение из десяти дворов, бедное  и  недолговечное,  а  в  честь  второго  -
селение, которое уже имело старое и прочное местное название Сиянцы, так что
только на бумагах, да и то не на всех, оно называется Галкино-Враское. Между
тем имя М.С. Корсакова носят на  Сахалине  селение  и  большой  пост  не  за
какие-либо особенные заслуги  или  жертвы,  а  только  потому,  что  он  был
генерал-губернатором и мог нагнать страху.
   3 Средняя температура года колеблется между +1,2 и -1,2; число  дней  с
осадками между 102 и 209; тихих безветренных дней в 1881 г. было только  35,
в 1884 г. в три раза больше - 112.
   4 П. Грязно  в.  Опыт  сравнительного  изучения  гигиенических  условий
крестьянского быта и медико-топография Череповецкого уезда. 1880 г.  Градусы
по Реомюру у г. Грязнова я перевожу на Цельсия.
   5 Потемкин прибыл на Сахалин уже богатым.  Д-р  Августинович,  видевший
его через три года после его прибытия на Сахалин, пишет, что "лучше всех дом
ссыльного Потемкина". Если за трехлетний  период  каторжный  Потемкин  успел
построить себе хороший дом, завести лошадей и выдать  дочь  за  сахалинского
чиновника, то, я думаю, сельское хозяйство тут ни при чем.
   6 медвежий корень (лат.).
   Большинству авторов здешний пейзаж не нравится.  Это  оттого,  что  они
приезжали на Сахалин, находясь еще  под  свежим  впечатлением  цейлонской  и
японской или амурской природы, и оттого, что они начинали с Александровска и
Дуэ, где природа в самом деле жалка. Виновата в этом и здешняя  погода.  Как
бы ни был красив и оригинален сахалинский пейзаж,  но  если  он  по  неделям
прячется в тумане или в дожде, то трудно оценить его по достоинству.
   7 Названо так селение в  честь  А.М.  Бутакова,  начальника  Тымовского
округа.

VIII

   Река Аркан. - Арковский кордон. - Первое, Второе  и  Третье  Арково.  -
Арковская долина. - Селения по западному побережью:
   Мгачи, Танги, Хоэ, Трамбаус, Виахты и Ванги. - Туннель. -
   Кабельный домик. - Дуэ. - Казармы для семейных.  -  Дуйская  тюрьма.  -
Каменноугольные копи. - Воеводская тюрьма. - Прикованные к тачкам.

   Речка Аркай впадает в Татарский пролив, верст на 8-10  севернее  Дуйки.
Еще недавно она была настоящею рекой и в ней ловили рыбу горбушу, теперь же,
вследствие лесных пожаров и  порубок,  она  обмелела  и  к  лету  пересыхает
совершенно. Впрочем, во время сильных дождей она  разливается  по-весеннему,
бурно и шумно, и тогда дает себя  знать.  Уже  случалось  не  раз,  что  она
смывала с берегов огороды и уносила в море сено и весь поселенческий урожай.
Уберечься от такой беды невозможно, так как долина узка и уйти от реки можно
только на горы {1}.
   У самого устья Аркая при повороте на долину  стоит  гиляцкая  деревушка
Аркай-во, давшая название  арковскому  кордону  и  трем  селениям:  Первому,
Второму и Третьему Арково. Из Александровска в Арковскую  долину  ведут  две
дороги: одна - горная, по которой при мне не было проезда, так как во  время
лесных пожаров на ней сгорели мосты, и другая -  по  берегу  моря;  по  этой
последней езда возможна только во время отлива. В  первый  раз  я  выехал  к
Аркаю 31 июля в 8 часов утра. Отлив начинался. Пахло дождем. Пасмурное небо,
море, на котором не видать ни одного паруса, и крутой глинистый  берег  были
суровы; глухо и печально шумели  волны.  С  высокого  берега  смотрели  вниз
чахлые, больные деревья; здесь на открытом месте каждое из  них  в  одиночку
ведет жестокую борьбу с морозами и холодными ветрами, и  каждому  приходится
осенью и зимой, в длинные страшные ночи, качаться неугомонно  из  стороны  в
сторону, гнуться до земли, жалобно скрипеть, - и никто не слышит этих жалоб.
   Арковский кордон находится около гиляцкой  деревушки.  Прежде  он  имел
значение сторожевого пункта, в нем  жили  солдаты,  которые  ловили  беглых,
теперь  же  здесь  живет  надзиратель,   исполняющий   должность,   кажется,
смотрителя поселений. Верстах в двух от кордона расположилось Первое Арково.
Оно имеет одну только улицу и благодаря условиям места может расти только  в
длину, но не в ширину. Когда со временем все три Арково сольются вместе,  то
Сахалин будет иметь очень большое село, состоящее  из  одной  только  улицы.
Основано Первое Арково в 1883 г. Жителей 136: 83 м. и 53 ж. Хозяев 28, и все
они живут семейно, кроме каторжной Павловской, католички, у которой  недавно
умер сожитель, настоящий хозяин дома; она убедительно просила меня: "Назначь
мне хозяина!" Трое имеют по два дома. Второе Арково основано в 1884 г. В нем
жителей 92: 46 м. и 46 ж. Хозяев 24, все живут семейно. Из них двое имеют по
два дома. Третье Арконо основано одновременно со Вторым, и из  этого  видно,
как спешили заселить Арковскую долину. Жителей 41: 19 м. и 22 ж. Хозяев 10 и
при них один совладелец. Семейно живут 9.
   В трех Арково пахотная земля показана у всех хозяев и величина участков
колеблется между 1/2 и 2 дес. У  одного  показано  3  дес.  Сеют  в  немалом
количестве пшеницу, ячмень и рожь, сажают картофель. У большинства есть скот
и  домашняя  птица.  Если  судить  по  данным  подворной  описи,   собранным
смотрителем поселений, то можно прийти  к  выводу,  что  все  три  Арково  в
короткий  срок  своего  существования  значительно  преуспели   в   сельском
хозяйстве; недаром один анонимный автор пишет про здешнее земледелие:  "Труд
этот с избытком вознаграждается благодаря почвенным условиям этой местности,
которые весьма благоприятны для земледелия, что сказывается в силе лесной  и
луговой растительности". На самом  же  деле  это  не  так.  Все  три  Арково
принадлежат к беднейшим селениям Северного  Сахалина.  Здесь  есть  пахотная
земля, есть скот, но ни разу не было урожая. Помимо неблагоприятных условий,
общих для всего Сахалина, здешние хозяева встречают серьезного врага  еще  в
особенностях Арковской долины и прежде всего в  почве,  которую  так  хвалит
только что цитированный автор. Почва здесь  -  вершковый  слой  перегноя,  а
подпочва - галька, которая в жаркие дни нагревается так  сильно,  что  сушит
корни растений, а в дождливую пору не пропускает влаги,  так  как  лежит  на
глине; от этого корни гниют. На такой почве, по-видимому, без вреда для себя
могут уживаться только растения с крепкими, глубоко сидящими  корнями,  как,
например, лопухи, а из культурных только корнеплоды, брюква и картофель, для
которых к тому же почва обрабатывается лучше и глубже,  чем  для  злаков.  О
бедствиях, причиняемых рекой, я уже  говорил.  Сенокосов  совсем  нет,  сено
косят на клочках в  тайге  или  жнут  его  серпами,  где  попадется,  а  кто
побогаче, те покупают его в Тымовском округе. Рассказывают про целые  семьи,
которые в течение зимы не имели ни  куска  хлеба  и  питались  одною  только
брюквой. Незадолго до моего приезда во Втором Аркове умер с голода поселенец
Скорин. По рассказам соседей, в продолжение трех  дней  съедал  только  один
фунт хлеба, и так очень долгое время.  "Всех  нас  ждет  та  же  участь",  -
говорили мне соседи, напуганные  его  смертью.  Описывая  свое  житье-бытье,
помню, три женщины принимались плакать. В одной избе без  мебели,  с  темною
унылою печью, занимавшею  полкомнаты,  около  бабы-хозяйки  плакали  дети  и
пищали цыплята; она на улицу - дети и цыплята за ней.  Она,  глядя  на  них,
смеется и плачет, и извиняется передо мной за плач и писк; говорит, что  это
с голоду, что она ждет не дождется, когда вернется муж, который ушел в город
продавать голубику, чтобы купить хлеба. Она рубит капустные  листья  и  дает
цыплятам, те с жадностью бросаются и, обманутые, поднимают еще больший писк.
В одной избе помещается мужик, мохнатый,  как  паук,  с  нависшими  бровями,
каторжный, грязный, и с ним другой такой же  мохнатый  и  грязный;  у  обоих
большие семьи, а в избе, как говорится, срамота и злыдни - даже гвоздя  нет.
А кроме плача, писка и таких фактов, как  смерть  Скорина,  сколько  всякого
рода косвенных выражений нужды и голода! В  Третьем  Аркове  изба  поселенца
Петрова стоит  заперта,  потому  что  сам  он  "отправлен,  за  нерадение  к
хозяйству и самовольный зарез на мясо телки,  в  Воеводскую  тюрьму,  где  и
находится". Очевидно, теленок зарезан из нужды и  продан  в  Александровске.
Семена, взятые из казны в  долг  для  посева,  значатся  в  подворной  описи
посеянными, на самом же деле они наполовину  съедены,  и  сами  поселенцы  в
разговоре не скрывают этого. Скот, какой  есть,  взят  из  казны  в  долг  и
кормится на казенный счет. Чем дальше в лес, тем больше  дров:  все  арковцы
должны, задолженность их растет с каждым  новым  посевом,  с  каждою  лишнею
головой скота, а у некоторых она простирается уже до неоплатной цифры - двух
и даже трехсот рублей на душу.
   Между Вторым и Третьим Арково находится Арковский  Станок,  где  меняют
лошадей, когда едут в Тымовский округ. Это почтовая  станция  или  постоялый
двор. Если мерить на наш русский аршин, то, при  здешней  довольно  скромной
гоньбе,  достаточно  было  бы  на  Станке  двух-трех  работников  при  одном
надзирателе. Но на Сахалине любят все на широкую ногу. Кроме надзирателя, на
Станке живут еще писарь, рассыльный, конюх, два хлебопека, три дровотаска  и
еще четыре работника, которые на вопрос, что они тут делают,  ответили  мне:
"Ношу сено".
   Если художнику-пейзажисту случится быть на Сахалине, то рекомендую  его
вниманию Арковскую долину. Это место, помимо красоты положения,  чрезвычайно
богато красками, так что трудно обойтись без устаревшего сравнения с пестрым
ковром или калейдоскопом. Вот густая сочная  зелень  с  великанами-лопухами,
блестящими от только что бывшего дождя, рядом с ней на площадке  не  больше,
как сажени в три, зеленеет рожь, потом клочок с ячменем, а там опять  лопух,
за ним клочок земли с  овсом,  потом  грядка  с  картофелем,  два  недоросля
подсолнуха  с  поникшими  головами,  затем  клинышком  входит  густо-зеленый
конопляник, там и сям гордо возвышаются  растения  из  семейства  зонтичных,
похожие на канделябры, и вся эта пестрота усыпана розовыми, ярко-красными  и
пунцовыми пятнышками мака. По дороге встречаются бабы, которые  укрылись  от
дождя большими листьями лопуха, как косынками, и оттого  похожи  на  зеленых
жуков. А по сторонам горы - хотя и не Кавказские, но все-таки горы.
   По западному побережью, выше устья Аркая, имеются шесть  незначительных
селений. Я не был ни в одном из них, и относящиеся к ним цифры взяты мною из
подворной описи и исповедной книги. Основывались они на  выдающихся  в  море
мысах или у устьев небольших речек, от которых  и  получали  свои  названия.
Началось со сторожевых  пикетов,  иногда  из  4-5  человек,  с  течением  же
времени, когда одних этих пикетов оказалось  недостаточно,  решено  было  (в
1882 г.) заселить самые большие мысы  между  Дуэ  и  Погоби  благонадежными,
преимущественно  семейными  поселенцами.  Цель  учреждения  этих  селений  и
кордонов при  них:  "дать  возможность  проезжающей  из  Николаевска  почте,
пассажирам и каюрам иметь приют и охрану во время пути  и  установить  общий
полицейский надзор за береговою линией, представляющею из себя  единственный
(?) возможный путь для беглых арестантов, а равно провоза  запрещенного  для
вольной продажи спирта". Дорог к береговым  поселениям  еще  нет,  сообщение
возможно только пешком по берегу  во  время  отлива,  а  зимою  на  собаках.
Возможно также сообщение на лодках и паровых  катерах,  но  только  в  очень
хорошую погоду. В направлении с юга на север эти селения расположены в таком
порядке:
   Мгачи. Жителей 38: 20 м. и 18  ж.  Хозяев  14.  Семейно  живут  13,  но
законных семей только 2. Пахотной земли все имеют около 12 дес., но вот  уже
три года, как не сеют зерновых хлебов и пускают всю землю под картофель.  11
хозяев сидят на участке с самого основания селения, и 5  из  них  уже  имеют
крестьянское  звание.  Есть  хорошие  заработки,  чем  и  объясняется,   что
крестьяне не спешат на материк. 7  человек  занимаются  каюрством,  то  есть
держат собак, на которых в зимнее  время  возят  почту  и  пассажиров.  Один
занимается охотой, как промыслом. Что  касается  рыбных  ловель,  о  которых
говорится в отчете главного тюремного управления за 1890 г., то их  тут  нет
совсем.
   Танги. Жителей 19: 11 м. и 8 ж. Хозяев 6. Пахотной земли около 3  дес.,
но тоже, как в Мгачах, вследствие частых  морских  туманов,  мешающих  росту
зерновых хлебов, сажают на ней только картофель. Два хозяина имеют  лодки  и
занимаются рыболовством.
   Хоэ, на мысе того же названия, который сильно выдается в море  и  виден
из Александровска. Жителей 34: 19 м. и 15 ж. Хозяев 13. Тут  еще  не  совсем
разочаровались и продолжают сеять пшеницу и ячмень. Трое занимаются охотой
   Трамбаус. Жителей 8: 3 м. и 5 ж. Счастливое селение, где женщин больше,
чем мужчин. Хозяев 3.
   Виахты, на реке Виахту, соединяющей озеро с морем и  в  этом  отношении
напоминающей Неву. Говорят, что в озере ловятся сиги и осетры. Жителей 17: 9
м. и 8 ж. Хозяев 7.
   Ванги - самое северное селение. Жителей 13: 9 м. и 4 ж. Хозяев 8.
   По описаниям ученых и путешественников, чем выше к северу, тем  природа
беднее  и  печальнее.  Начиная  с  Трамбауса,  вся  северная  треть  острова
представляет  из  себя  равнину,  совершенную  тундру,  на  которой  главный
водораздельный хребет, идущий вдоль  всего  Сахалина,  имеет  вид  невысоких
волнообразных возвышенностей, принимаемых некоторыми авторами за  наносы  со
стороны Амура. По красно-бурой болотистой равнине там и сям тянутся  полоски
кривого хвойного леса; у лиственницы ствол не выше одного фута, и  крона  ее
лежит на земле в виде зеленой подушки, ствол кедрового  кустарника  стелется
по земле, а между полосками чахлого леса  лишайники  и  мхи,  и,  как  и  на
русских тундрах, встречается здесь всякая грубая кислого или сильно вяжущего
вкуса ягода - моховка, голубика, костяника, клюква. Только на самом северном
конце равнины, где местность вновь делается холмистою, природа на  небольшом
пространстве, у преддверия в вечно холодное море, точно хочет улыбнуться  на
прощанье; на карте Крузенштерна, относящейся  к  этой  местности,  изображен
стройный лиственничный лес.
   Но как ни сурова и ни бедна  природа,  жителям  береговых  селений,  по
свидетельству сведущих людей,  все-таки  живется  сравнительно  лучше,  чем,
например, арковцам или александровцам.
   Объясняется это тем, что их мало,  и  те  блага,  какие  имеются  в  их
распоряжении, приходится делить между  немногими.  Для  них  не  обязательны
хлебопашество и урожаи, они предоставлены самим себе  и  сами  выбирают  для
себя  занятия  и  промыслы.  Через  селения  проходит   зимняя   дорога   из
Александровска   в   Николаевск;   сюда    приезжают    зимою    гиляки    и
якуты-промышленники для торговых операций, и поселенцы продают им  и  меняют
без   посредства   комиссионеров.   Здесь   нет   лавочников,   майданщиков,
жидов-перекупщиков  и  нет  канцеляристов,  которые  выменивают   за   спирт
роскошные лисьи меха и потом с блаженною улыбкой показывают их своим гостям.
   По направлению к югу новых селений не основывают. Южнее  Александровска
по западному побережью есть только один населенный пункт  -  Дуэ,  страшное,
безобразное и во всех отношениях дрянное место, в котором  по  своей  доброй
воле могут жить только  святые  или  глубоко  испорченные  люди.  Это  пост;
население называет его портом. Основан он в 1857 г., название  же  его  Дуэ,
или Дуи, существовало раньше и относилось вообще к  той  части  берега,  где
находятся теперь дуйские копи. В узкой долине, где он расположен,  протекает
мелкая речка Хойнджи. Из Александровска в  Дуэ  ведут  две  дороги:  одна  -
горная, а другая - по берегу моря. Мыс Жонкиер всею своею  массой  навалился
на береговую отмель, и проезд по ней был бы невозможен  вовсе,  если  бы  не
прорыли туннеля. Рыли его, не посоветовавшись с инженером, без  затей,  и  в
результате вышло темно, криво и грязно. Сооружение это стоило очень  дорого,
но оно оказалось ненужным, так как, при существовании хорошей горной дороги,
нет нужды ездить по береговой, проезд по которой стеснен условиями отлива  и
прилива. На этом туннеле превосходно сказалась склонность русского  человека
тратить последние средства на всякого рода выкрутасы, когда не удовлетворены
самые насущные потребности. Рыли туннель, заведующие  работами  катались  по
рельсам в вагоне с надписью  "Александровск-Пристань",  а  каторжные  в  это
время жили в грязных, сырых  юртах,  потому  что  для  постройки  казарм  не
хватало людей.
   Тотчас по выходе из  туннеля  у  береговой  дороги  стоят  солеварня  и
кабельный домик, из которого спускается по песку в море телеграфный  кабель.
В домике Живет каторжный столяр, поляк, со своею сожительницей, которая,  по
рассказам, родила, когда ей было 12 лет, после того, как  какой-то  арестант
изнасиловал ее в этапе. На  всем  пути  к  Дуэ  обрывистый,  отвесный  берег
представляет осыпи, на которых там и сям чернеют пятна и полосы, шириною  от
аршина до сажени. Это уголь. Пласты угля здесь,  по  описанию  специалистов,
сдавлены пластами песчаников, глинистых сланцев, сланцевых глин и  глинистых
песков,  приподнятых,   изогнутых,   сдвинутых   или   сброшенных   породами
базальтовыми, диоритовыми и порфировыми, вышедшими во многих местах большими
массами. Должно быть, это своеобразно красиво, но предубеждение против места
засело так глубоко, что не только на людей, но даже на растения  смотришь  с
сожалением, что они растут именно здесь, а не в другом месте. Верстах в семи
берег прерывается расщелиной.  Это  Воеводская  падь;  здесь  одиноко  стоит
страшная В