нули. - Что  вы  сделали  с  Зеноном,  зачем
хотите уничтожить Стефана и меня... ведь  эркард  погиб  по  ошибке,  не
правда ли?
   Бедная Марита засмотрелась на золотоволосого  красавца  и  перепутала
кубки. - Рене взял ближайшее к нему яблоко, поднес  к  глазам,  а  потом
несколько раз подкинул в воздух.
   - Агва Закта -  вещь  любопытная.  Иннокентий  мне  рассказывал,  что
человек, принявший яд, не зная об  этом,  кажется  умершим  от  болезни,
которой он давно страдал. Единственный  след  -  синеватые  пятна  между
пальцами, исчезающие вскоре  после  смерти,  но  об  этом  знают  редкие
медикусы. - Рене выронил яблоко, ловко поймал его  над  самым  полом  и,
небрежно обтерев о кружевную манжету, запустил зубы в сочную  мякоть.  -
Так на чем бишь я остановился? Ах да, на свойствах яда.
   Если отравленный молод и здоров, то признаки  отравления  проявляются
более явственно. Судороги, синие пятна по всему телу,  рвота...  Тут  не
ошибешься. Еще страшнее гибель знающих свою  судьбу.  Это  касается  как
тех, кого заставляют выпить чашу с ядом по  приговору  Церковного  суда,
так и тех, - адмирал поднял бокал с рубиновым вином,  посмотрел  его  на
свет и поставил обратно на поднос, - кто принял яд по ошибке или  чужому
злому умыслу, но догадался, что с ними произошло. Они умирают  в  полном
сознании, испытывают страшные мучения, но в момент агонии  почти  всегда
становятся пророками. Иннокентий, между прочим, догадался обо всем.
   - Откуда вы знаете? - Михай впервые проявил интерес.
   - Великий Орел! Да он умер у меня на руках!
   - И что он сказал? - Тарскиец подался вперед.
   - А это я потом скажу. Любезность, знаете ли, за любезность.  Сначала
- вы отвечаете на мои вопросы, потом я на ваши. Идет? Молчите, ну что ж,
постараюсь вас убедить. - Герцог глубоко вздохнул и продолжал:
   - Вашу виновность доказали вы сами. Я говорю о Марите. Не правда  ли,
это дитя прелестно, только вряд ли вам когда-нибудь  представится  новый
шанс затащить ее в  постель...  Ну  да  это  к  делу  не  относится.  Вы
специально отстали от нас на площади ратуши, чтобы, окажись я  до  такой
степени здоров, чтоб заподозрили  отравление,  остаться  в  стороне.  Но
убийца слишком  боялся  выдать  себя  жестом  или  взглядом  и  не  стал
смотреть, как предполагаемая жертва глотает яд. А зря.
   Вы были уверены в успехе, а  девушка  от  волнения  спутала  кубки  и
поднесла яд собственному отцу. Когда  вы  увидели  Мариту  на  балу,  то
смертельно перепугались Еще бы,  Агва  Закта  убивает  вне  зависимости,
сколько человек  проглотил  -  кубок  или  глоток.  Моя  смерть,  смерть
немолодого человека, могла сойти за  естественную,  но  Марита,  которая
умерла бы прямо на балу, на три-четыре часа раньше  меня  (женщины,  как
вам известно, восприимчивее к этому яду), спутала бы  вам  всю  игру.  -
Рене расстегнул воротник и вытер пот со лба. - Какой это  дурак  сказал,
что в Таяне холодные весны? Не правда ли, сударь?
   - О да, - пробормотал властитель Тарски, не отрывая взгляда  от  лица
Арроя
   - Как трогательно такое  совпадение  взглядов.  Итак,  вы  смертельно
перепугались, увидев Мариту. Вы по  натуре,  простите  за  бестактность,
трус и подлец  и,  исходя  из  первого  из  упомянутых  качеств,  горько
пожалели о совершенном злодеянии К счастью для  вас,  Марита  не  думала
умирать, вы не могли  понять,  что  случилось,  и  на  вашей  физиономии
проступило удивление, растерянность и облегчение. Потом пришел Гардами и
увел племянницу вы поняли, что яд, предназначавшийся мне и ни в  чем  не
повинной девочке, выпил другой. Вы успокоились. В самом деле, эркард был
стар, толст, страдал полнокровием. Любой медикус констатировал бы смерть
от удара, но тут вам не повезло - покойного пользовал лекарь,  изгнанный
за излишнюю любознательность из Академии. Он осмотрел пальцы больного  и
не только все понял, но и рассказал о своих подозрениях Шандеру.
   Вы,  разумеется,  об  этом  не  знали.  Трусость  часто  уживается  с
наглостью. Как заманчиво было воспользоваться  отсутствием  Гардани  для
убийства Стефана! Меня вы не опасались. В самом деле,  кто-то  из  ваших
подручных (надеюсь, скажете, через кого именно) подлил сонного  зелья  в
вино, поданное в нашу комнату. Я полагаю, сделано  это  было  для  того,
чтобы я отошел в мир иной,  когда  мой  друг  спит  сном  праведника.  К
моменту его пробуждения признаки  отравления  исчезли  бы.  Я  не  выпил
отраву, но вы не сомневались, что,  вернувшись  к  себе,  я  выпью  ваше
зелье. Мои маленькие слабости вы изучили  с  дотошностью,  делающей  вам
честь.
   Нет, право, здесь душно, должно быть, из-за этого кошмарного бархата,
вы этого не чувствуете? Нет? Ну ладно.  -  Рене  помолчал,  собираясь  с
мыслями. - Короче, вам опять не повезло. Я решил, что пить в одиночку не
по-товарищески, и решил дождаться Романа. Вы этого, разумеется, не знали
и нанесли удар!
   Бедняга Зенон, видимо, должен был убить брата ?в припадке ревности? и
покончить с собой. Блестящая мысль, кто ж знал, что бард столь сведущ  в
магии! Зенон угодил в ловушку, а Роман  вдобавок  сумел  прочитать  ваши
мысли. Кстати, что это за Темная Звезда, о которой я в  последнее  время
постоянно слышу?
   - Где? - Годой потерял терпенье. - Где, во имя Проклятого, вы  о  ней
слышали?!.
   - Терпение, я все объясню своевременно или несколько позже. Если  вы,
разумеется, не будете меня перебивать, - Рене  укоризненно  взглянул  на
собеседника, - я почти закончил.  Стефан  остался  жив,  я  тоже,  Роман
продемонстрировал неожиданные таланты,  и  вы  испугались  (и  правильно
испугались), что он догадается о причинах смерти отца Мариты.  Затем  вы
предположили  (опять-таки  абсолютно  верно),  что  утром  я   поеду   к
Иннокентию за советом.
   Втроем - я, Роман  и  кардинал  должны  были  докопаться  до  истины.
Времени терять было нельзя. Вы понадеялись на то, что  мы  с  Романом  в
конце концов  выпьем  сонное  зелье,  а  значит,  вы  опередите  нас  на
несколько часов. Проклятье! - Герцог треснул  кулаком  по  столешнице  и
рванул  и  так  расстегнутый  воротник.  -  На  этот  раз  вам  повезло!
Иннокентий умер. Но Стефан и я остались живы, так что  до  осуществления
вашего замысла было далеко.
   Как всем мерзавцам, вам нужно было убедиться в  собственной  силе,  к
тому же вы не находили  себе  места  от  волнения  -  что  происходит  в
монастыре? Удалось ли убийство? Что делаем мы с Романом? Я думаю, Марита
попалась вам на глаза  случайно,  и  вы  не  выдержали,  вам  надо  было
отыграться за страх, который вы пережили из-за нее накануне, за то,  что
она невольно расстроила ваши планы, поднеся отраву  не  тому,  кому  она
предназначалась, к тому же она была влюблена в... человека, который спас
Стефана и который, судя по всему, отвечал на ее чувство.
   Вы понимали, что Марита никогда  не  признается  в  своем  позоре,  а
значит, шантажируя ее,  вы  могли  превратить  девочку  в  свое  орудие,
используя против дяди и возлюбленного.
   К счастью, Шандер успел вовремя. Кстати,  синяки  на  физиономии  вам
удивительно идут, - Рене мило улыбнулся и продолжил:
   - Только сказав девочке, что она отравила  родного  отца,  вы  выдали
себя с головой. То, что эркард умер от  яда,  знали  я,  Роман,  Шандер,
медикус и убийца! Уф! - наконец-то все. Знали бы  вы,  как  я  не  люблю
длинные речи...
   Вижу, вас интересует пророчество Иннокентия и то, что и где я  слышал
о Темной Звезде! Я обещал ответить и отвечу, но только после  того,  как
вы ответите на мои вопросы. Только скорее, а то  я  что-то  устал.  Ваше
присутствие утомит кого угодно. - Рене  засмеялся,  но  смех  неожиданно
перешел в сухой кашель.  Адмирал  закрыл  рот  ладонью  и  с  удивлением
посмотрел на обагрившую пальцы кровь.
   - Увы, герцог, - Михай был издевательски вежлив. - Вы  слишком  долго
говорили и упустили свой шанс. У вас хватило ума понять, как было  дело,
вы  предусмотрительно  не  пили,  но  яблоки...  Знаете  ли,  они  могут
оказаться весьма вредными для здоровья.
   Вы правы, я действительно высоко ценю свою жизнь, но  сейчас  вы  мне
уже не опасны. Вы даже встать не сможете.  Агва  Закта  дарит  несколько
часов, ягоды фо <Фо - ягоды, растущие  в  Последних  горах,  из  которых
готовят смертельный быстродействующий яд> справляются с делом быстрее.
   - Ну, хорошо, вы меня убедили. Похоже, я действительно, умираю, - тон
Рене был абсолютно спокоен, в нем даже сквозила ирония,  -  мне  столько
лет везло, что я как-то к этому привык и вот проиграл.  Впрочем,  Стефан
вот-вот выздоровеет, а Роман достанет вас из-под земли,  с  ним  вам  не
справиться. Не сомневаюсь, в свой смертный час  я  предскажу  вам  такое
будущее, что вы умрете рядом со мной. Со страху.
   Михай с перекошенным от злости лицом медленно приподнялся,  но  сумел
взять себя в руки и снова сел.
   -  Правильно.  Я  еще  могу  за  себя  постоять,  так  что  подождите
десятинку-две. Кстати, раз уж вы оказали мне любезность и разделяете  со
мной мой последний час, может, соблаговолите ответить - да,  плесните-ка
мне вина, - мне вряд ли удастся дотянуться до кувшина, но  с  бокалом  я
еще справлюсь... Благодарю. - Рене отхлебнул вина и продолжал:
   - И все же, дан Михай, поведайте напоследок, чего вы добиваетесь.
   - Ваше спокойствие, герцог, превзошло все мои ожидания...
   - А вы думали, я начну вас проклинать, призывать  на  помощь  и  тому
подобное. Я умею проигрывать с  честью,  чего  и  вам  желаю,  когда  вы
наконец  нарветесь.  А  вы  нарветесь,  можете   считать   это   началом
предсмертного пророчества... Итак, Годой, на что вы  рассчитываете,  чем
вам помешали я, Стефан и герцог Гергей и что вы сделали с Зеноном?
   - Творец! Сколько вопросов!
   - Что поделать, некоторые умирающие чрезмерно любопытны.
   - Я понимаю, чего вы добиваетесь,  вы  хотите,  что  б  я  струсил  и
сбежал, оставив вас корчиться в одиночестве, или,  еще  лучше  для  вас,
чтоб я вас прикончил! Не дождетесь! Вам придется улыбаться до конца  или
признать свое поражение и умолять  меня  о  смерти,  когда  боль  станет
нестерпимой. Да, вы страшный противник, Рене, - Михай  почти  кричал,  -
хорош бы я был, оставив вам жизнь.
   Даже при той помощи, которую я имею, пока хозяин Гнезда Альбатроса  -
вы, мне не получить того, что я хочу! Твоя кровь  должна  замолчать!  Во
имя Великого и Величайшего <Во имя Великого и Величайшего - девиз  свиты
Ройгу  (первоначальный  вариант  во  имя  некогда   Великого,   а   ныне
Величайшего)>.
   - Подробнее, пожалуйста, - Рене с трудом справился с новым  приступом
кашля, - поторопитесь, герцог. Что за ?Величайший?, при  чем,  Проклятый
меня просвяти, моя кровь, особенно, если учесть наличие  на  этом  свете
моих сыновей, племянников и тому подобных родичей, которых у меня всегда
было больше, чем необходимо для спокойной жизни.
   - Твоя кровь, Рене?! Не притворяйся, что ты ничего не  знаешь!  Иначе
зачем тебе было рваться к берегу Золотых пчел?! Ведь ты добрался туда?
   - Не скрою, добрался, но мы отвлеклись. Что тебе нужно? Таяну тебе  к
рукам не прибрать, Эланд - тем более. Твои художества всплывут, и  Марко
поступит с тобой, как с бешеным псом,  каковым  ты  и  являешься.  Ланка
знает, куда мы пошли, и, когда меня утром найдут,  она  сумеет  с  тобой
поквитаться.
   - А, ты думаешь, что за тебя  отомстят?!  Конечно,  эта  рыжая  кошка
влюблена в тебя по уши, только она не успеет, - Михай уже орал так,  что
для того, чтобы его слышать, были не нужны никакие заклятья. Гулкое  эхо
услужливо разносило голос герцога по  всем  уголкам  оружейной.  -  Тебе
осталось не больше оры, а когда я досмотрю, как ты корчишься, я зайду  к
Стефану, теперь я знаю, как его охраняют,  и  найду  на  них  управу.  А
потом, потом наступит мое время, я...
   Годой не успел договорить. Он странно дернулся, вскинул руки и  упал,
схватившись за грудь. Рене вскочил, опрокинув стол, и бросился  к  нему.
Сверху, прыгая через три ступеньки, с громкими криками неслась Ланка, за
которой бежал Роман. В довершение  суматохи  обивка  стен  в  нескольких
местах треснула, и оттуда выскочили  ?Серебряные?,  предводительствуемые
Гардани. Принцесса, с лету перескочив через тело тарского властителя,  с
рыданиями обхватила ошеломленного Рене:
   - Роман, скорее, может быть, еще не поздно!
   - Боюсь, что поздно, - адмирал ласково отстранил девушку и  склонился
над хрипящим Михаем.  -  Эта  тварь  не  заслуживает  столь  благородной
смерти.
   - А ты, он тебя, он не...
   - Я здоров и счастлив, моя дорогая. Это было маленькое представление,
которое ты сорвала. Роман, что-то можно сделать?
   Эльф опустился на колени и взял Михая за унизанную перстнями руку.
   - Если вынуть  нож,  он  умрет  немедленно,  если  оставить  в  ране,
проживет несколько часов. Разве что...
   - Он в сознании?
   - Нет, но я попробую его привести в чувство. Пусть отсюда  уйдут  все
лишние.
   - Да, действительно. Шандер, сообщите об этом казусе Стефану и Марко.
Скажете, что он успел признаться в покушениях на  меня  и  Стефана  и  в
убийстве Иннокентия, но все  остальное...  Ланка,  уйди  отсюда,  сделай
милость, здесь сейчас будет очень невесело.
   - Хорошо, - принцесса против обыкновения была тиха и серьезна, -  но,
Рене, он действительно ничего с тобой не сделал?
   - Ничегошеньки. Он пытался меня отравить, но  у  него  не  вышло.  Ну
давай беги отсюда. Или знаешь что, сходи к Герике, как-никак она вот-вот
станет герцогиней, подготовь ее к этому.
   Ланка кивнула головой и вышла,  тщательно  притворив  дверь.  Девушку
разрывало отчаянье. Когда она услышала слова Михая, свет для нее померк.
Оставалось важным лишь одно - убить Михая на глазах  у  Рене,  чтоб  тот
успел  это  увидеть,  принять  последний  вздох  эландца,  а  потом  она
покончила бы с собой.
   Когда  Илана  поняла,  что  Рене  ничего  не  угрожает,  ее  охватило
ликованье, сменившееся жгучим стыдом. Она сорвала великолепный  замысел,
она выказала свои чувства на глазах доброго десятка ?Серебряных? и графа
Гардани, она выглядела смешно и глупо. По  щекам  принцессы  текли  злые
слезы, но в глубине души что-то пело - ОН жив, и ОН все знает!

Глава 11

2228 год от В. И. 20-й день месяца Медведя.
Таяна. Высокий Замок.

   - И все-таки ты сошел с ума! Связаться в одиночку с этим негодяем?!
   - Отнюдь, - Рене сверкнул  ярко-голубыми  глазищами.  -  я  ничем  не
рисковал.
   - С герцогом был я и уверяю вас, это  стоит  целого  отряда  тупых  и
безответственных стражников, - влез в разговор Жан-Флорентин.
   Философский жаб прекрасно понимал, что стал героем дня, и пользовался
этим в полной мере.
   - Именно, - подтвердил Рене.  -  Кстати,  именно  Жан  надоумил  меня
обмануть Годоя.
   - Я знаю прецедент, -  пояснил  жаб.  -  Однажды,  чтобы  разоблачить
преступника, некий властелин сделал вид, что умирает. В мире нет  ничего
нового, все повторяется, поэтому было бы непростительно отвергнуть  опыт
предков. Мудрость древних - это великая вещь.  К  тому  же  я  знаю  все
симптомы отравления ядами, к которым мог иметь доступ Годой, и  то,  как
развивается процесс во времени. Мы продумали все до мелочей.
   - Безусловно, - кивнул адмирал. - Короче, из дневников  Иннокентия  я
понял, что самый вероятный похититель яда - Михай. Да  я  и  раньше  был
уверен, что он - преступник и мерзавец, только доказать  не  мог.  Помог
Стефан. Оказывается, Герика  призналась  ему,  что  ей  показалось,  что
губами Зенона говорит ее отец. Девушка  узнала  его  манеру  выражаться,
когда он говорит сам с собой.
   В том, что во главе заговора стоит Михай, я не сомневался. Но улик не
было. Заставить его признаться, но как? И я  позволил  себя  ?отравить?.
Поглумиться над умирающим, беспомощным врагом - что может быть  приятнее
для человека ироде тарского господаря! Он был уверен, что  единственный,
кто знает, где я, - принцесса Ланка, которая, если что и поймет,  то  не
раньше утра.
   - А Гардани? Ему ты доверился?
   - Он просто получил записку и ключ.
   - Но все знали, что он потерян.
   - Кроме меня.  Акмэ  часто  пользовалась  этим  ходом,  когда  хотела
забыть, что она королева, и поговорить по душам  со  своим  единственным
другом.
   - Иннокентием?
   - Да. В его дневнике говорится о ключе и о  ходе  из  исповедальни  в
Старую оружейную. Как видишь, Шандеру  довольно  было  зайти  со  своими
людьми в церковь.
   - И все-таки ты рисковал.
   - Да я был осторожен, как столетний клирик! Я напялил на себя столько
кружев, что Годой не заметил ни то, что делал Жан-Флорентин, ни кольчугу
из Эр-Атэва. На шпагах со мной Михаю не тягаться,  он  это  знает,  а  в
засаде было с десяток злющих ?Серебряных?.  Я  все  предусмотрел,  кроме
выходки Иланки.
   - Если бы ты мне доверился, я бы следил не за тобой, а за ней.
   - Прости, виноват, но я  хотел,  чтоб  ты  до  отъезда  разобрался  в
свитках...
   - Знаешь, Рене, я решил не ехать с  клириками  -  они  поползут,  как
страдающие животом черепахи, а нам каждый час дорог.
   - Но с ними ты был бы в безопасности.
   - Я и так буду в безопасности, потому, что Топаза и  Перлу  никто  не
догонит.
   - А Белый Олень?
   - Ну, я могу его и не встретить.
   - Если он не будет тебя поджидать. Михай, конечно, в наших руках,  но
в заговор наверняка замешан  кто-то  из  клириков,  кто-то  из  баронов,
какие-нибудь праздношатающиеся колдуны и проповедники. Не мог Годой один
натворить столько дел. Кто-то же должен был подмешать отраву в кубок для
гостей, пробраться в резиденцию Инко.  Следующим  можешь  оказаться  ты,
если поедешь один. Я не могу тебя отпустить!
   - Рене, я пришел в этот мир задолго до  тебя  и  научился  ходить  по
канату. Чем быстрее я доберусь до Кантиски, тем  раньше  вернусь.  Любой
спутник будет меня задерживать. К тому же  после  Архипастыря  я  должен
встретиться с Преступившими и нашими магами. Может быть, они  подскажут,
как лечить Стефана и Зенона. Нет, я  должен  ехать  один,  и  как  можно
быстрее. Со мной ничего не случится, уж я-то знаю.
   - Уговорил! Я все время забываю,  что  ты  четыре  сотни  лет  учился
заметать следы. Но пока ты еще тут, скажи, что мы действительно знаем  и
что нам только кажется?
   - Я  знаю,  что  ничего  не  знаю,  -  внес  свою  лепту  в  разговор
Жан-Флорентин и добавил:
   - ?Многие знания есть многие печали?.
   - А малые знания и вовсе могила, по крайней мере, в нашем  случае,  -
со вздохом добавил Рене.
   - Я тоже полагаю, что невежество  не  украшает,  -  неожиданно  легко
согласился философский жаб, - однако мне хотелось сказать вам что-нибудь
приятное.
   - Не волнуйся, именно приятное ты и сказал,  -  успокоил  эльф.  -  А
сейчас, пожалуйста, помолчи и подумай о вечном.
   - Что ж, - не стал возражать жаб, - у меня на примете есть  несколько
императивов, которые следует обдумать. - И он погрузился в размышления.
   - Рене, Михай говорил правду? - воспользовавшись тишиной, осведомился
Роман.
   - Там, где он клянется мне ?в любви?, я  ему  верю,  -  адмирал  снял
кольцо с левой руки, повертел перед глазами и надел на правую, - беда  в
том, что негодяй - всего лишь орудие в  непонятно  чьих  руках.  Да,  он
умен, нагл, где-то нахватался магии, но что за всем  этим  стоит  и  чем
обернется, непонятно. Михаю на все плевать, кроме  собственных  амбиций.
Для достижения его цели  надо  перешагнуть  через  труп  Стефана,  и  он
пытается его убить.
   Затем, видимо, настанет черед мальчишки и старого Марко.  Это  подло,
но объяснимо. Возможно, он хочет не  мытьем,  так  катаньем  прибрать  к
рукам Таяну, а затем -  вперед  к  сердцу  империи,  подминая  город  за
городом. Вполне обычный план. Я ему  этого  не  позволю,  значит,  долой
меня!  Тоже  можно  согласиться,  но  дальше,  Роман,  дальше!  Как  нам
объяснить  Осенний  Кошмар,  намеки  Болотной  матушки,  исчезновение  и
возвращение Зенона, вцепившуюся в Стефана