ли нет.
     - И вот я стала рабыней.
     - Да.
     - Я против этого не возражаю, - улыбнулась девушка.
     - Твое мнение никого не интересует.
     - Я знаю. - Она умиротворенно кивнула. Снаружи двигали столы, стулья и мыли пол. Я сел.
     - Мне пора.
     - Ты оставишь меня здесь? - испуганно спросила рабыня.
     - Да.
     - Пожалуйста, побудь со мной еще немного.
     - Пытаешься меня удержать?
     - Да, - кокетливо произнесла она. - При помощи чар рабыни.
     - Только не говори как земная девушка, - поморщился я.
     - Я не земная девушка, - испуганно поправилась она. - Я - рабыня Гора.
     - Другое дело.
     Она скользнула вниз и принялась меня целовать.
     - У меня нет времени, - сказал я.
     - Задержись хотя бы ненадолго, - взмолилась она. Мне показалось, что она очень боится остаться одна. В глазах ее застыло отчаяние.
     - Похоже, ты действительно начинаешь понимать значение ошейника, - сказал я.
     - Да, господин.
     - Ну что, выбрала бы ты сейчас свободу?
     - Нет, господин. Я уже была свободной женщиной. И я была рабыней. Я знаю и то и другое.
     - Разве свобода не представляет большой ценности?
     - Конечно, господин, свободу надо ценить. Но еще больше я ценю свое рабство.
     Я посмотрел на девушку.
     - Я выбираю ошейник, - сказала она. - Цепи, кандалы и руки хозяина на моем теле.
     Я подтянул ее поближе и уложил на спину.
     - Возьми меня грубо, господин, - попросила она. - Грубо и безжалостно.
     - Хорошо.
     - Изнасилуй меня как последнюю рабыню, - взмолилась она.
     - За этим дело не станет, - пообещал я. Через несколько мгновений она уже визжала и задыхалась от наслаждения.
     - Никогда не думала, что быть изнасилованной так приятно, - прошептала Эвелина, когда все кончилось. - Все произошло так быстро и так жестоко... Побудь со мной еще немного, господин!
     Я оттолкнул ее ногой на край алькова и задумался, закинув руки за голову.
     - Пожалуйста, прикоснись ко мне, - прошептала она.
     - Помолчи, - сказал я.
     - Хорошо, господин. Я начал одеваться.
     Она поднялась и встала на колени, ошеломленно качая головой.
     - Что ты со мной сделал, господин! - Ее до сих пор била дрожь
     - Сандалии, - приказал я.
     Она подползла к моим ногам и надела на меня сандалии, после чего аккуратно и быстро завязала тесемки.
     - Что ты со мной сделал! - С этими словами она прижалась лицом к моим ногам. Я не стал ее пинать.
     - Я стала настоящей рабыней! Это такое счастье! Я стала рабыней!
     - Все хорошо, - сказал я, поднимая ее за руки. - Рабыня должна быть рабыней. Все правильно.
     - Я стала настоящей рабыней! - повторяла она.
     - Да, - сказал я, толчком повалил ее на пол, развернулся и вышел из алькова.
     - Господин! - закричала мне вслед Эвелина. - Последний раз поцелуй меня, господин! - Она побежала за мной на коленях, пока цепь, к которой была прикована ее нога, не натянулась до предела. Я нагнулся и поцеловал рабыню
     - Вначале ты меня изнасиловал, - сказала она со слезами на глазах. - А потом оттолкнул ногой.
     - Правильно, - кивнул я.
     - Забери меня, господин! Возьми меня с собой! Не оставляй меня здесь!
     Она была агентом кюров.
     - Говори! - приказал я.
     Он - Господин, а я - Рабыня
     Он - хозяин, а я - собственность
     Он приказывает, а я подчиняюсь
     Он получает удовольствие, а я его доставляю
     Почему это так?
     Потому, что он - Господин, а я - Рабыня.
     - Каждую ночь в течение месяца повторяй эти слова, - приказал я.
     - Да, господин
     - И днем тоже. По нескольку раз.
     - Да, господин.
     - Они помогут тебе выжить.
     - Спасибо тебе, господин.
     - Старайся во всем угождать мужчинам.
     - Теперь у меня по-другому и не получится, - улыбнулась она.
     - Не забывай о том, что ты - рабыня.
     - Да, господин.
     - Сейчас тебе в это трудно поверить, но придет время, когда от одного прикосновения к шторам алькова ты будешь горячей и мокрой.
     - Мне совсем не трудно в это поверить, господин, - прошептала Эвелина. - Один вид этих штор действует на меня возбуждающе. - Она прикоснулась к ошейнику. - Даже ошейник меня возбуждает. Ползать по шкурам, стоять на коленях перед мужчиной - все действует на меня возбуждающе. Я просто умираю от желания, когда подумаю, что ты можешь прикоснуться к моему обнаженному телу.
     - Полагаю, ты выживешь, рабыня, - сказал я.
     - Можно я еще раз поцелую твои ноги?
     Я не стал отказывать рабыне в этой радости. Я чувствовал на своих стопах ее губы и слезы.
     - Пожалуйста, забери меня с собой, господин! - рыдала она.
     Я последний раз посмотрел на валяющуюся в моих ногах рабыню. Раньше она была агентом кюров.
     Потом я повернулся и вышел из алькова.
     - Господин!
     Я не удержался и обернулся, чтобы взглянуть на нее последний раз. Прикованная к левой ноге девушки цепь натянулась до предела.
     - Купи меня! Пожалуйста! Не оставляй меня здесь!
     - Ну, как рабыня? - поинтересовался помощник хозяина, оторвавшись на минуту от подметания пола.
     - Я не стану настаивать на возврате денег, - сказал я.
     - Думаешь, из нее выйдет толк? - Пембе волновался.
     - Трудно сказать, - пожал я плечами. - Думаю, что толк все-таки будет.
     - Это хорошо, - отозвался помощник. - А то мне уже надоело оттаскивать трупы в гавань.
     Я подошел к тому месту, где оставил белокурую рабыню. Она, конечно, уснула и во сне улеглась на пол, нарушив мое требование не менять позу. Лицо ее по-прежнему скрывала повязка.
     Я тихонько к ней прикоснулся. Рабыня застонала, потом вздрогнула, осознав, что ее проступок замечен. Она тут же выпрямилась, обхватила лодыжки руками и поспешила принять нужную позу.
     - Не надо, - мягко произнес я и поднял ее с пола. Она показалась мне очень легкой. Думаю, в ней было не больше ста десяти фунтов.
     - Я выйду через черный ход, - сказал я помощнику хозяина.
     - Как тебе угодно, - ответил он.
     Снаружи я выждал несколько мгновений, следя за тем, не приоткроется ли дверь за моей спиной, не шелохнется ли пыль на аллее, не промелькнет ли силуэт на соседней крыше. Все было спокойно.
     Я посмотрел на лежащую в моих руках девушку. Она снова уснула. На мгновение я едва не испытал к ней нежность. Последние несколько недель этой дикарке пришлось нелегко. Ей выпала роль пешки в большой игре. Кроме того, свободным и гордым женщинам Земли зачастую трудно смириться с тем, что они превращаются в рабынь, собственность других людей. Пусть поспит, и я нес девушку по пустынным улицам Шенди. Я не стал идти кратчайшим путем к своему жилью.

14

ДЕВУШКА СТАНОВИТСЯ ЕЩЕ КРАСИВЕЕ;
МНЕ ПРИХОДИТСЯ ОСТАВИТЬ САСИ

     Саси отворила дверь.
     - Господин!
     - Приготовь цепь для новой рабыни, - сказал я.
     - Хорошо, господин.
     Мне показалось, что Саси не очень обрадовалась, когда я перенес через порог спящую блондинку и уложил ее на кучу соломы возле невольничьего кольца. Обычно через порог переносят на руках тех рабынь, которые будут постоянно проживать в доме хозяина. Исторически эта традиция восходит к брачным церемониям Земли.
     Женщины инстинктивно жаждут рабства. И понятно их негодование, когда они встречают недостаточно сильного и властного мужчину.
     Разумеется, далеко не все горианские рабыни попадают в дом хозяина на его руках. Многие ползут на коленях, кое-кого загоняют пинком. В любом случае женщина должна почувствовать, что здесь ей придется подчиняться сильному и властному мужчине.
     - Это девушка с "Пальмы Шенди"? - удивленно спросила Саси. Блондинка настолько устала, что даже не проснулась.
     - Да, - сказал я.
     Саси прикрепила короткую цепь к невольничьему кольцу и открыла ключом кандалы для ног.
     - Зачем она тебе?
     - Она представляет для меня интерес, - ответил я. - По крайней мере, на данное время.
     Саси положила ключ от замка на полочку поближе к крюку, на котором висел невольничий кнут. На одной из потолочных балок крепилось кольцо для порки; при помощи блочного механизма оно могло опускаться и подниматься. К такому кольцу удобно привязывать рабыню во время наказания. Я предпочитаю снимать комнаты с обстановкой.
     Я прикрыл блондинку одеялом. Бедняга так и не проснулась.
     - Меня ты через порог не переносил, - с укором произнесла Саси.
     - Почему? Ты была завернута в одеяло, которое я перебросил через плечо.
     - Нет, я имею в виду первый раз.
     - В первый раз я просто приказал, чтобы ты пришла на мое одеяло.
     - Никогда этого не забуду! - воскликнула рабыня, зардевшись от счастья. - Ты действительно приказал мне прийти на твое одеяло!
     Иногда делают по-другому. Когда хозяин приводит девушку в пустой и необжитой дом, он приказывает ей войти первой, развести огонь, подогреть вино, расстелить меха и забраться под них голой.
     В таких случаях девушка заходит в дом не связанная.
     - Очень трудно передать чувство, которое испытывает девушка в такие минуты, - задумчиво произнесла Саси.
     - Почему трудно? - усмехнулся я. - Это чувства рабыни.
     - Да, наверное. Просто мужчине никогда не понять, как дорог женщине ее ошейник. Ему никогда не понять всей глубины чувств и эмоций, которые испытывает стоящая перед ним на коленях женщина.
     - Не сомневаюсь, что и свободные женщины способны испытывать эмоции, - сказал я.
     - Я была свободной, - ответила Саси. - Но я даже понятия не имела, что значит это чувство. В этом просто не было необходимости. Все изменилось в тот момент, когда я стала рабыней. Теперь мне приходится прислушиваться к состоянию других людей. Никогда раньше я не была такой восприимчивой. Кроме того, теперь я не могу поступать по-своему. Мне приходится следовать воле мужчины. Мне отдают приказы, которые я обязана беспрекословно исполнять. Это затрагивает самую мою суть, господин.
     - Естественно. Ты же рабыня.
     - Да, - сказала она. - Рабыня и женщина.
     - Это одно и то же.
     - Мужчина, который первым разобрался в женской сути, подошел к ней с кнутом, - со счастливой улыбкой произнесла Саси.
     - Сними-ка с меня сандалии, - велел я.
     - Никогда раньше я не чувствовала себя такой зависимой, беспомощной и такой полной жизни, - проговорила она, опускаясь возле моих ног. - Теперь я должна ползти к тебе по первому твоему требованию, развязывать тебе шнурки, делать все, что ты захочешь. Я такая счастливая!
     - Не отвлекайся, - строго сказал я.
     - Да, господин. - Саси сняла сандалии, поцеловала их и преданно посмотрела мне в глаза.
     - Сегодня, прежде чем мы выйдем из этой комнаты, я проколю тебе уши.
     - Спасибо, господин! - воскликнула девушка.
     - Значит, ты навсегда останешься рабыней.
     - Да, господин.
     - Это повысит твою цену.
     - Да, господин, - улыбнулась девушка.
     - И еще, - добавил я, глядя на спящую блондинку. - Ее уши я тоже проколю.
     Она была агентом кюров. Из практических соображений надо было сделать так, чтобы она всегда оставалась рабыней.
     Я подошел к спящей девушке и сдернул с нее одеяло. Дикарка заворочалась, почувствовав утреннюю прохладу.
     - Нет, - пробормотала она по-английски, - еще рано. Я еще не хочу вставать.
     Она вытянула руку, пытаясь найти одеяло Я взял ее за руку и рывком посадил на солому.
     - О! - воскликнула девушка, возвращаясь к реальности. Испуганно пошарив вокруг себя, она поняла, что сидит на куче соломы, брошенной на деревянный пол.
     - Кто здесь?
     Я молчал.
     - Это мой господин?
     - Да.
     - Кто мой господин?
     - Твой господин - это я.
     - Но кто ты? - отчаянно выкрикнула она.
     - Я - твой господин.
     Она застонала и покачала головой. Верхнюю часть ее лица по-прежнему закрывала плотная повязка.
     - Почему ты не даешь мне себя увидеть? Я молчал.
     - Что ты собираешься со мной сделать? На этот вопрос я тоже не ответил.
     - Чего ты от меня хочешь? - расплакалась она. - Пожалуйста, не надо! Я еще девушка! - Губы ее дрожали. - Не надо! Нет! Пожалуйста! Не отнимай мою девственность так! Я же ничего не вижу! Я даже тебя не вижу! Слышишь? Я не вижу тебя! - Потом она беспомощно зарыдала.
     - Я твой господин, рабыня, - сказал я.
     - Да, господин.
     Я не давал ей пошевелиться.
     - Как это сладостно и неповторимо, - пробормотала она. - Я чувствую себя такой беспомощной. Без твоего разрешения я не могу даже пошевелиться.
     Я молчал.
     - Господин подарит своей рабыне поцелуй? - спросила она.
     Я прикоснулся губами к ее губам, и она выгнулась мне навстречу. Потом бессильно уронила голову на солому.
     - Спасибо тебе, господин!
     - Первый раз тебе, наверное, было больно? - спросил я
     - Нет. Совсем нет.
     - Тебе понравилось? - спросил я.
     - Да. Только...
     - Что?
     - Теперь мне хочется тебе отвечать. Можно я буду двигаться, господин?
     - Можно, - улыбнулся я.
     - О! - нежно простонала она. - Никогда раньше мужчина не стискивал меня в объятиях. Я даже не подозревала, как это сладостно. Я чувствую себя такой беззащитной! Это очень меня возбуждает. О, как это меня возбуждает!
     Она задрожала и прижалась ко мне, осыпая мое лицо поцелуями. Потом, задыхаясь от наслаждения, замотала головой из стороны в сторону.
     Неожиданно девушка стиснула мои руки.
     - Господин?
     - Да?
     - Мы здесь одни?
     - Нет.
     - О! - в ужасе воскликнула она. - Не может быть! Кто здесь еще?
     - Еще одна женщина.
     - Нет! Нет! - заплакала она.
     - Не бойся, - успокоил ее я. - Это всего лишь рабыня.
     - Скотина! - крикнула вдруг она. - Каким унижениям ты меня подвергаешь! Ты можешь изнасиловать меня, как рабыню, но ты больше не увидишь моих ласк!
     Я потрясеннo посмотрел на Саси. Она растерянно пожала плечами.
     Лежащая подо мной девушка уперлась руками в мою грудь, отвернула голову в сторону и произнесла:
     - Можешь делать со мной что хочешь. Я даже не пошевелюсь.
     - Ты что, ищешь неприятностей? - строго спросил я.
     - Нет.
     - Ты уже отведала кнута?
     - Да, господин.
     - Хочешь еще?
     - Нет, господин.
     - Тогда я разрешаю тебе отвечать на мои ласки, - сказал я.
     - Надеюсь, ты понимаешь, что я не могу этого делать в присутствии другой женщины? - прошептала она мне в ухо.
     - Двигайся! - приказал я.
     - Это приказ? - уточнила девушка.
     - Да.
     - Как ты можешь отдавать такие приказания?
     - Да вот так. Как отдал. И впредь ты всегда будешь отвечать на мои ласки и двигаться, как положено рабыне.
     - Хорошо, господин, - прошептала девушка и принялась робко отвечать на мои движения. - Я постараюсь забыть, что в комнате присутствует другая женщина, - прошептала она.
     - Почему это? - спросил я. - Наоборот, постоянно думай о том, что она здесь. Сосредоточься на этой мысли. Покажи ей, на что ты способна.
     - Господин, разве не постыдно демонстрировать свою страсть?
     - Почему?
     - Не знаю.
     - Назови хотя бы одну причину.
     - В руках мужчины женщина становится рабыней, - произнесла она.
     - Это бесспорная истина, - согласился я. - Но воспринимать ее как минус могут только свободные женщины.
     - Ну да, - неуверенно проговорила она.
     - А ты - уже рабыня.
     - Да.
     - Для рабыни нет ничего зазорного в том, чтобы продемонстрировать свою страсть.
     - Полагаю, - произнесла она, - рабыне позволяется быть страстной?
     - Не только позволяется, - усмехнулся я. - Рабыня просто обязана быть страстной. Более того, настоящая невольница всегда гордится своей страстностью, считая ее величайшим достижением и радостью жизни.
     - Да, господин, - прошептала она.
     - Начинай, - приказал я.
     - Хорошо, господин.
     Рабыня задвигалась, целуя мое лицо и губы.
     - О! - застонала она. - Мне так неловко...
     - Продолжай, - перебил ее я.
     - Я боюсь, что если я буду продолжать, то испытаю возбуждение.
     - Естественно.
     - Но здесь присутствует другая женщина.
     - Двигайся! - потребовал я.
     - Хорошо, господин.
     - Гордись своей похотливостью, рабыня.
     - Да, господин, - произнесла она сквозь слезы. Вскоре, несмотря на все ее попытки сдержаться, я услышал сладостный стон.
     - Нет ничего плохого в том, что женщина испытывает сексуальное наслаждение, - сказал я.
     - Я понимаю, - прошептала она, - но мы же здесь не одни.
     - Вот и покажи, на что ты способна!
     - Прости меня, - обратилась рабыня к невидимой ей женщине. - Я ничего не могу с собой поделать. Господин так возбуждает меня.
     - Господин! - не выдержала Саси. - Позволь, я доставлю тебе удовольствие!
     - Нет! Нет! - воскликнула вдруг белокурая дикарка, стискивая меня в объятиях. - Он со мной! - Губы ее дрожали. - Пожалуйста, не оставляй меня.
     - Почему? - спросил я.
     - Я хочу доставить тебе наслаждение.
     - Что ты понимаешь в таких вещах? - презрительно сплюнула Саси. - Проси у господина прощения за то, что ты его разочаровала, и не мешай мне доставить ему радость!
     - Нет! - выкрикнула блондинка и страстно зашептала мне в ухо: - Прости меня, господин! Неужели я правда разочаровала?
     - Пока нет, - усмехнулся я.
     - Обещаю тебе, что этого никогда не произойдет!
     - Позволь, я сделаю все, как надо! - не унималась Саси.
     - Ты разве не видишь, что господин со мной! - взорвалась блондинка. - И я доставляю ему удовольствие!
     - По-твоему, это удовольствие? - презрительно усмехнулась Саси.
     - Помоги мне, - смущенно попросила блондинка.
     - Прижмись к нему всем телом, подвигайся, не лежи как бревно!
     - Я чувствую себя рабыней, - жалобно простонала она.
     - Делай, что тебе говорят! - прикрикнула на нее Саси.
     - Это главная девушка? - спросила блондинка.
     - Да, - сказал я.
     - Хорошо, госпожа, - покорно прошептала она и попыталась следовать ее советам. Время от времени то я, то Саси давали ей дополнительные указания.
     - Замри, - наконец сказал я.
     Она перестала двигаться, но я видел, что это далось ей с трудом.
     - Страсть делает меня рабыней, - прошептала она.
     - Ты и есть рабыня, - заметил я.
     - Да, господин.
     - Собственно говоря, страсть как таковая не имеет ничего общего со статусом рабыни, - заметил я. - Хотя, конечно, от рабыни требуется страстность.
     - Да, господин.
     - Но тебе не понять, что такое настоящая страсть, пока ты не прочувствуешь свой ошейник.
     - Да, господин.
     - Теперь можешь двигаться, - разрешил я. Девчонка тяжело задышала и принялась извиваться под моим телом.
     - А знаешь, - сказаляСаси, - похоже, из нее будет толк.
     - Мне тоже так кажется, - нехотя согласилась рабыня.
     - Я так и думала, что это ты, - произнесла рабыня, целуя мои ноги. Я снял повязку с ее лица.
     С тех пор, как я лишил ее девственности, прошло уже несколько анов.
     - Как только я тебя увидела, - призналась она, - мне захотелось стать твоей рабыней. И вот моя мечта сбылась.
     - Отправляйся на кухню, - приказал я, - поможешь Саси помыть посуду.
     - Хорошо, господин, - радостно произнесла девушка.
     Блондинка прижала ладошки к ушам и склонила голову на бок.
     - Как красиво! - прошептала она, разглядывая в зеркало новые сережки.
     Сережки диаметром в один дюйм были из чистого золота.
     - Здорово! Я опять все вижу, - восхищенно произнесла рабыня. Повязка лежала рядом на полу.
     Увидев, что я на нее смотрю, она тут же опустилась на колени.
     - Скажи, я красивая, господин?
     - Ничего, - усмехнулся я.
     - Знаешь, не хочу хвастаться, но мне кажется, что я очень даже привлекательна. По крайней мере, я могла бы состязаться в красоте с лучшими женщинами Земли.
     - Возможно, но достаточно ли ты хороша, чтобы быть гррианской рабыней?
     Она растерянно опустила голову.
     - Наверное, ты прав, господин. Я ведь даже не знала, что такие женщины существуют. Я почти их не видела. Разве что в Косе, когда еще была свободной