яную трубу, видел, как она упала
в одно из отверстий в куполе прямо в огненное бушующее море внизу.
     И вот я стою не более чем в десяти ярдах от царя-жреца.
     Сарм смотрел, как я приближаюсь,  теперь  он  нацелил  на  меня  свои
антенны и выпрямился во весь свой золотой рост.
     - Я знал, что ты придешь, - сказал он.
     Каменная стена слева треснула, отдельные ее камни полетели с грохотом
вниз.
     Туча пыли на мгновение скрыла фигуру Сарма.
     - Я уничтожаю планету, - сказал он. - Она выполнила свое  назначение.
- Он смотрел на меня. - Она  дала  убежище  рою  царей-жрецов.  Но  больше
царей-жрецов нет, остался только я, Сарм.
     - В рое еще много царей-жрецов, - ответил я.
     - Нет, - возразил он, - есть только один  царь-жрец,  перворожденный,
Сарм, тот, что не предаст рой, кого любила Мать,  который  хранил  древние
законы своего народа.
     Подобная лезвию фигура царя-жреца, казалось, дрожит на  мостике,  его
антенны будто развеваются на ветру.
     С потолка падало все больше камней, оно стучали о голубую поверхность
внутреннего купола.
     - Ты уничтожил рой, - сказал Сарм, глядя на меня.
     Я ничего не ответил. Даже не доставал меч.
     - Теперь я уничтожу тебя, - сказал Сарм.
     Меч покинул ножны.
     Сарм взялся за стальные перила слева от себя и  с  невероятной  силой
царя-жреца одним рывком вырвал стальной прут  восемнадцати  футов  длиной.
Легко, как деревянной палочкой, взмахнул им.
     Этот прут - страшное оружие, он легко может ударить  меня,  отбросить
на двести футов к противоположной стене, прежде чем я приближусь к нему.
     Я отступил, Сарм начал приближаться.
     - Примитивно, - сказал Сарм, разглядывая свою стальную дубину,  потом
снова взглянул на меня, антенны его свернулись. - Ничего, подойдет.
     Я знал, что не  смогу  отступать  долго,  Сарм  гораздо  быстрее,  он
догонит меня, прежде чем я смогу повернуться.
     Я не могу прыгнуть в сторону: там только гладкий крутой  изгиб  стены
купола, я скользну к смерти и упаду,  как  те  камни  с  крыши,  в  дымный
огненный рокот внизу.
     А передо мной  Сарм,  с  дубиной  наготове.  Если  он  первым  ударом
промахнется, может быть,  я  смогу  подобраться  ближе,  но  мне  казалось
маловероятным, что он промахнется.
     Не очень подходящее место для смерти.
     Если бы только я мог отвести  взгляд  от  Сарма  и  в  последний  раз
взглянуть на чудесный рой и на разрушение,  которому  он  подвергается.  В
воздухе висели тучи пыли,  внизу  слышали  удары  падающих  камней,  стены
дрожали, купол и мостик, прикрепленный к нему, вздрагивали и корчились.  Я
представил себе, как вздымаются волны далекой Тассы,  как  в  нее  рушатся
утесы Сардара, Вольтая и  Тентиса;  рушатся  горы  и  воздвигаются  новые,
обширные поля Са-Тарна раскалываются,  падают  башни  городов,  ограда  из
черных бревен, окружающая Сардар, разрывается в сотнях мест. Я представлял
себе панику в городах Гора, раскачивающиеся  корабли  в  море,  паническое
бегство диких животных, и из всех людей только я  нахожусь  в  месте,  где
началось  все  это  опустошение,  только  я  смотрю  на   виновника   этих
разрушений, золотого разрушителя планеты.
     - Бей, - сказал я. - И покончим с этим.
     Сарм поднял стальной стержень, и я ощутил  в  его  позе  смертоносную
решимость, все золотые волоски застыли неподвижно, сейчас длинные стержень
свистнет и обрушится на мое тело.
     Я скорчился с мечом в руке и ждал удара.
     Но Сарм не ударил.
     К моему удивлению, он опустил стержень и застыл, будто  напряженно  к
чему-то прислушивался. Антенны его дрогнули и напряглись, но  не  застыли,
все чувствительные волоски заколебались. Тело его неожиданно расслабилось.
     - Убей его, - сказал он. - Убей его.
     Я подумал, что это он себе, чтобы покончить со мной, но почему-то тут
же понял, что это не так.
     Потом тоже почувствовал что-то и обернулся.
     За мной,  поднимаясь  по  узкому  мостику,  перебирая  своими  шестью
маленькими конечностями, медленно переваливая золотым куполообразным телом
со ступеньки на ступеньку, двигался золотой жук, которого я видел внизу.
     Грива на его спине поднялась, как антенны, ее волоски странно,  мягко
шевелились, как шевелятся подводные растения в холодных течениях моря.
     До меня донесся наркотический запах  от  этой  поднятой  извивающейся
гривы, хотя я стоял высоко в свежем воздухе, на вершине купола.
     Стальной прут выпал из конечности Сарма, скользнул по выпуклой  стене
купола и с грохотом упал далеко внизу.
     - Убей его, Кабот, - послышалось из переводчика Сарма.  -  Убей  его,
Кабот, пожалуйста. - Царь-жрец  не  мог  пошевелиться.  -  Ты  человек,  -
доносилось из переводчика. - Ты можешь его убить. Убей его,  Кабот,  прошу
тебя.
     Я отстранился, вцепившись в перила.
     - Нельзя, - сказал я Сарму. - Великий грех убивать золотого жука.
     Мимо меня  медленно  протиснулось  большое  куполообразное  тело  под
сросшимися  крыльями,  вытягивая  к  Сарму  антенны,  открывая   трубчатые
челюсти.
     - Кабот, - послышалось из переводчика.
     - Так люди используют инстинкты  царей-жрецов  против  них  самих,  -
сказал я.
     - Кабот... Кабот... Кабот... - из преобразователя.
     И тут, к моему изумлению, когда  золотой  жук  приблизился  к  Сарму,
царь-жрец опустился на все конечности, будто встал на колени, и неожиданно
погрузил лицо и антенны в извивающуюся гриву золотого жука.
     Я видел, как трубчатые челюсти пронзили грудь царя-жреца.
     Облако пыли повисло между мной и этой  парой,  застывшей  в  объятиях
смерти.
     О купол ударялись камни и с грохотом обрушивались вниз.
     Весь купол и  мостик,  казалось,  приподнимаются  и  вздрагивают,  но
вцепившиеся друг в друга существа не обращали на это внимание.
     Антенны Сарма погрузились в гриву  золотого  жука,  его  хватательные
крючки гладили золотистые волоски гривы,  он  даже  пытался  слизывать  их
выделения.
     - Радость, - донеслось из переводчика Сарма. - Радость, радость.
     Я не мог не слышать звуков всасывания. Это работали челюсти  золотого
жука.
     Я  понял,  почему  золотым  жукам  разрешалось  жить  в  рое,  почему
цари-жрецы не уничтожили их, хотя это и означало их собственную смерть.
     Должно  быть,  волоски   золотого   жука,   покрытые   наркотическими
выделениями, давали  царям-жрецам  достойную  компенсацию  за  тысячелетия
аскетических  поисков  разгадок  научных  тайн,  приводили  к   прекрасной
кульминации  эти  долгие-долгие  жизни,  посвященные  рою,  его   законам,
обязанностям и усилению его могущества.
     Я знал, что у царей-жрецов мало радостей, и теперь понял,  что  самая
большая среди них - это смерть.
     Один раз Сарм, великий царь-жрец, невероятным  усилием  воли  оторвал
голову от золотых волосков и посмотрел на меня.
     - Кабот, - донеслось из переводчика.
     - Умри, царь-жрец, - негромко сказал я.
     Последнее, что я услышал из транслятора Сарма, было слово "радость".
     В последней смертельной судороге Сарм вырвался  из  объятий  золотого
жука, тело его распрямилось на все великолепные двадцать футов роста.
     Так он стоял на мостике на вершине большого купола, а под ним ревел и
гудел энергетический центр царей-жрецов.
     В последний раз Сарм огляделся, антенны его обозревали  величие  роя,
потом он покачнулся, сорвался с мостика,  упал  на  поверхность  купола  и
скользнул на обломки внизу.
     Раздувшийся медлительный жук медленно повернулся ко мне.
     Одним ударом меча я разрубил его голову.
     Ногой столкнул его тело с мостика и  смотрел,  как  оно  скользит  по
стене купола и, как тело Сарма, падает вниз.
     Я стоял на вершине купола и смотрел на гибнущий рой.
     Далеко внизу у входа я видел золотые фигуры царей-жрецов.  Среди  них
был и Миск. Я повернулся и начал спускаться.



                             32. НА ПОВЕРХНОСТЬ

     - Это конец, - сказал Миск.  Он  лихорадочно  работал  у  контрольных
приборов, его антенны напрягались, читая показания стрелок запахов.
     Рядом работали другие цари-жрецы.
     Я посмотрел на разбитое золотое тело Сарма, лежавшее  среди  обломков
на полу, полускрытое тучами пыли.
     Услышал, как подавилась рядом девушка, и обнял плечи Вики из Трева.
     - Нам потребовалось время, чтобы пробиться к тебе, - сказал  Миск.  -
Но теперь уже поздно.
     - Планета? - спросил я.
     - Рой... мир... - ответил Миск.
     Пузырящаяся масса под куполом начала прожигать его, послышался треск,
полились  ручейки  густого  шипящего  вещества,  они,  как  голубая  лава,
протискивались  в  трещины   купола.   На   внешней   поверхности   купола
образовывались капли того же вещества.
     - Мы должны уходить отсюда, - сказал Миск, - купол расколется.
     Он указал на стрелку показателя запахов; я, конечно, ничего  не  смог
понять.
     - Пошли, - послышалось из переводчика Миска.
     Я поднял Вику и понес ее из рушащегося помещения, за нами  торопились
цари-жрецы и сопровождавшие их люди.
     Я повернулся только один раз и увидел,  как  Миск  склонился  к  телу
Сарма, лежащему среди обломков. Послышался  громкий  треск,  стена  купола
раскололась, и оттуда полился поток густой раскаленной жидкости.
     А Миск по-прежнему возился у тела Сарма.
     Пурпурная масса приближалась к царю-жрецу.
     - Быстрее! - закричал я ему.
     Но царь-жрец не обращал на это  внимания,  пытаясь  сдвинуть  большой
каменный блок, прижавший одну из конечностей мертвого Сарма.
     Я опустил Вику за груду камней и побежал к Миску.
     - Идем! - Я постучал кулаком по его груди. - Быстрее!
     - Нет, - ответил Миск.
     - Ом мертв! Оставь его!
     - Он царь-жрец, - сказал Миск.
     Голубая лава приближалась с шипением. Мы вдвоем подняли камень,  Миск
нежно поднял разбитое тело Сарма, и мы заторопились к отверстию, а голубая
шипящая раскаленная жидкость поглотила то место, где мы только что стояли.
     Миск, несущий Сарма, остальные  цари-жрецы  и  люди,  включая  нас  с
Викой, выбрались из энергетического центра и  направились  к  комплексу  в
середине прежней территории Сарма.
     - Почему? - спросил я Миска.
     - Потому что он царь-жрец.
     - Он предатель, - сказал я, - он изменил рою, он коварно убил бы тебя
а теперь он уничтожил ваш рой и всю планету.
     - Все равно он царь-жрец, - ответил Миск и нежно  коснулся  антеннами
разбитого тела Сарма. - И он перворожденный. И его любила Мать.
     Сзади раздался сильный взрыв, и я понял, что  купол  не  выдержал,  и
теперь весь энергетический центр разрушен.
     Туннель, по которому мы шли, подпрыгнул и изогнулся у нас под ногами.
     Мы подошли к проходу,  который  Миск,  цари-жрецы  и  люди  прорубили
сквозь обломки, прошли по нему и оказались в одном из больших комплексов.
     Было холодно, и все люди, включая  меня,  дрожали  в  своих  коротких
пластиковых одеяниях.
     - Смотри! - крикнула Вика, указывая вперед.
     И мы все увидели высоко вверху, наверно, в миле  над  нами,  открытое
голубое небо Гора. Большая щель, с краев которой  все  еще  падали  камни,
появилась в потолке роя, прорезала многочисленные  пласты  над  ним,  пока
сквозь отверстие не стало видно прекрасное голубое небо мира наверху.
     Многие люди громко закричали от  удивления:  они  никогда  не  видели
неба.
     Цари-жреца заслонили свои антенны от яркого солнечного света.
     И мне вдруг пришло в голову, почему цари-жрецы так зависят от  людей,
так нуждаются в них.
     Они не выносят солнечных лучей!
     Я посмотрел на небо.
     И понял, какой была  боль  и  радость  ночного  полета.  Его  крылья,
сказала Мать, как потоки золота.
     - Как оно прекрасно! - воскликнула Вика.
     - Да, прекрасно, - согласился я.
     Я вспомнил, что уже девять лет девушка не видела неба.
     Обнял ее за плечи и держал, а она плакала, обратив  лицо  к  далекому
небу.
     В этот момент из-за угла ближайшего здания показался один из кораблей
Миска. На нем был Ал-Ка в сопровождении своей женщины.
     Корабль приземлился рядом с нами.
     Через мгновение появился второй - с Ба-Та. С ним тоже была женщина.
     - Пришло время каждому выбирать место смерти, - сказал Миск.
     Цари-жрецы, конечно, не покинут рой. К моему  удивлению,  большинство
людей, в основном те, кто вырос в рое и  считает  его  своим  домом,  тоже
пожелали остаться.
     Другие, однако, охотно садились на корабли, чтобы улететь в отверстие
вверху.
     - Мы уже вылетали много раз, - сказал Ал-Ка, - и другие корабли тоже,
потому что рой в десятке мест разбит и открыт под небом.
     - Где ты хочешь умереть? - спросил я Вику из Трева.
     - Рядом с тобой, - просто ответила она.
     Ал-Ка и Ба-Та, как я и ожидал, передали свои корабли другим  пилотам,
потому что намерены были остаться в рое. Их женщины,  к  моему  удивлению,
добровольно решили остаться рядом с мужчинами, которые надели  им  на  шеи
золотые ошейники.
     Я увидел вдали Куска. Ал-Ка и  Ба-Та  в  сопровождении  своих  женщин
пошли к нему. Они встретились  в  ста  ярдах  от  меня,  и  я  видел,  как
царь-жрец положил передние конечности на плечи людей, и они стояли и ждали
конца роя.
     - Наверху нет безопасности, - сказал Миск.
     - Здесь тоже, - ответил я.
     - Верно, - согласился Миск.
     В удалении раздался глухой взрыв, мы услышали грохот обвала.
     - Гибнет весь рой, - сказал Миск.
     Я увидел слезы на глазах людей.
     - Неужели мы ничего не можем сделать? - спросил я.
     - Ничего, - ответил Миск.
     Вика посмотрела на меня.
     - А ты где хочешь умереть, Кабот?
     Я увидел, что последний корабль готовится к полету вверх, в отверстие
в крыше комплекса. Хорошо бы выбраться на поверхность, под  голубое  небо,
взглянуть на зеленые поля за черным Сардаром. Но я сказал:
     - Я решил остаться с Миском, моим другом.
     - Хорошо, - сказала Вика, прижимаясь головой к моему плечу. - Я  тоже
остаюсь.
     - Кое-что из твоих слов не переводится, - заметил  Миск,  нацелив  на
меня антенны.
     Я  посмотрел  в  большие  золотые  глаза  Миска,  на  левом  виднелся
беловатый шрам - сюда попало лезвие Сарма в битве в помещениях Матери.
     Я даже не мог сказать ему, что чувствую, потому что в его  языке  нет
нужных слов.
     - Я сказал, что хочу остаться с тобой. Между нами роевая правда.
     - Понимаю, - сказал Миск и легко притронулся ко мне антеннами.
     Правой рукой я слегка сжал чувствительный отросток, лежавший на  моем
левом плече.
     Мы вместе смотрели, как медленно поднимается последний  корабль,  как
он белой звездочкой исчезает в голубизне снаружи.
     Куск, Ал-Ка, Ба-Та и их женщины пошли к нам через обломки.
     Мы стояли на неровных сдвинувшихся камнях площади.  Справа  на  одной
стене в каскадах искр взорвалось несколько шаров-ламп; искры летели вниз и
гасли, не коснувшись пола. Несколько камней обрушилось сверху, они  падали
на крыши зданий и пробивали  их,  разбивались  на  улицах.  Пыль  затянула
комплекс, и я полой платья закрыл лицо  Вики,  чтобы  защитить  его.  Тело
Миска было покрыто пылью, пыль набилась мне в глаза и в горло.
     Я улыбнулся про себя:  Миск  занялся  очисткой.  Мир  может  рушиться
вокруг, но он не забудет о необходимости причесаться. Вероятно, пыль очень
мешает ему, действует на чувствительные волоски.
     - К несчастью, - сказал мне Ал-Ка, - вторая энергетическая  установка
еще не завершена.
     Миск прекратил причесываться, Куск тоже уставил антенны на Ал-Ка.
     - Что за вторая установка? - спросил я.
     - Установка мулов, - ответил Ал-Ка, - ее строили пятьсот лет,  готовя
восстание против царей-жрецов.
     - Да, - подтвердил Ба-Та, - ее построили инженеры мулы, выучившиеся у
царей-жрецов, они в течение столетий собирали ее из украденных  деталей  в
далеком районе старого роя.
     - Я об этом не знал, - сказал Миск.
     - Цари-жрецы недооценивали мулов, - заметил Ал-Ка.
     - Я горжусь своими детьми, - сказал Куск.
     - Мы не инженеры, - ответил Ал-Ка.
     - Да, - согласился Куск, - но вы люди.
     - Очень немногие из мулов знали об этой установке, - сказал Ба-Та.  -
Мы сами об этом не знали, пока к нам в войне не  присоединилось  несколько
техников.
     - А где эти техники сейчас? - спросил я.
     - Работают, - ответил Ал-Ка.
     Я схватил его за плечи.
     - Можно ли ввести установку в действие?
     - Нет, - сказал Ал-Ка.
     - Тогда почему они работают? - спросил Миск.
     - Это по-человечески, - ответил Ба-Та.
     - Глупо, - заметил Миск.
     - Но по-человечески, - повторил Ба-Та.
     - Да, глупо, - снова сказал Миск, и антенны его согнулись,  но  потом
он мягко коснулся ими плеча  Ба-Та,  желая  показать,  что  не  хотел  его
обидеть.
     - А что нужно? - спросил я.
     - Я не инженер, - ответил Ал-Ка. - Не знаю. - Он посмотрел ан меня. -
Но это имеет какое-то отношение к силам ура.
     - Эта тайна хорошо охранялась царями-жрецами, - сказал Ба-Та.
     Миск задумчиво поднял антенны.
     - У нас есть деструктор ура, который  я  соорудил  в  ходе  войны,  -
послышалось  из  его  переводчика.  Они  с  Куском  быстро  соприкоснулись
антеннами и мгновение держали их вместе. Потом разъединили.  -  Компоненты
деструктора можно переналадить, - продолжал Миск, - но маловероятно, чтобы
силовая петля замкнулась удовлетворительно.
     - Почему? - спросил я.
     - Во-первых, - сказал Миск, - энергетическая  установка,  сооруженная
мулами, вероятно, чрезвычайно неэффективна; во-вторых, она сооружалась  из
частей, которые крали  много  столетий,  и  поэтому  вряд  ли  их  удастся
совместить с частями деструктора.
     -  Да,  -  согласился  Куск,  и  его  антенны  угнетенно  обвисли,  -
вероятность не в нашу пользу.
     Огромный камень упал с крыши и, как большой резиновый мяч,  проскакал
мимо нас. Вика закричала и теснее прижалась ко мне. Миск  и  Куск  больше,
чем когда-либо, начали раздражать меня.
     - Есть ли хоть какой-нибудь шанс? - спросил я у Миска.
     - Может быть, - ответил  Миск,  -  потому  что  я  сам  не  видел  их
установку.
     - Но по теории вероятности, - подхватил Куск, - шансов нет.
     - Шанс есть, но исключительно малый,  -  размышлял  Миск,  расчесывая
чувствительные волоски.
     - Согласен, - признал Куск.
     Я схватил Миска, чтобы остановить это бесконечное расчесывание.
     - Если есть хоть какой-то шанс, - закричал я, - нужно попробовать!
     Миск посмотрел на меня, и его антенны удивленно приподнялись.
     - Я царь-жрец, - сказал он. - Вероятность такова, что царь-жрец,  как
разумное существо, за это не возьмется.
     - Но ты должен взяться! - закричал я.
     Еще один камень упал в ста ярдах от нас и проскакал мимо.
     - Я хочу умереть с достоинством, - сказал Миск, мягко отбирая у  меня
переднюю конечность и возобновляя расчесывание. - Царю-жрецу не полагается
суетиться, как человеку, бороться, когда нет никакой надежды на успех.
     - Если не ради тебя самого, - сказал я, - то ради людей - в рое и  за
его пределами. У нас единственная надежда на вас.
     Миск перестал расчесывать волоски и посмотрел на меня.
     - Ты этого хочешь, Тарл Кабот? - спросил он.
     - Да, - ответил я.
     А Куск посмотрел на Ал-Ка и Ба-Та.
     - Вы тоже этого хотите?
     - Да, - сказали Ал-Ка и Ба-Та.
     И в этот момент в облаках пыли я увидел в  пятидесяти  ярдах  от  нас
круглое куполообразное тело одного из золотых жуков.
     Почти одновременно Миск и Куск подняли свои антенны и задрожали.
     - Нам повезло, - послышалось из преобразователя Куска.
     - Да, - согласился Миск, - теперь не нужно отыскивать золотого жука.
     - Вы не должны сдаваться золотому жуку! - закричал я.
     Я видел, как антенны Миска и Куска  повернулись  в  сторону  золотого
жука, видел, как жук остановился, как  начала  подниматься  его  грива.  И