него. Как
же легко лилась моя речь, с какой же радостью он проглотил все, что я ему
наговорил. Вчерашний инцидент с Татьяной и потерянными драгоценностями был
забыт, я прощен. Он так ничего и не понял.
Неважно.
Я вел себя подобающим случаю образом, не забывая произносить какие-то
правильные слова. Сергей бормотал что-то в ответ, нервничал по поводу своей
свадьбы. Я наблюдал за ним и искал в своем сердце по отношению к нему хотя
бы каплю теплого чувства. И не находил. Нас связывало только общее
происхождение, в наших жилах текла одна кровь, а в остальном он мало чем
отличался от круглых дураков, которых я достаточно повидал на своем веку. За
исключением того, что он вот-вот женится на женщине, которую я любил,
которую смог полюбить впервые в жизни.
- Как бы я хотел, чтобы у тебя была такая же чудесная жена, как Татьяна, -
выпалил Сергей.
О, не беспокойся. Так и будет.
Я вытащил из кармана маленький сверток.
- А у меня сюрприз для новобрачного, - сказал я, протягивая ему подарок. -
Нечто волшебное и очень старое. Прекрасно соответствует сегодняшнему дню.
Улыбка Сергея потухла, как только расписанная красным, черным и золотым
рукоятка небольшого ножа показалась из-под вороха тряпок. При виде этой
вещички он остолбенел.
Да, Сергей был не более, чем овца, готовая отправиться в пасть волку,
нацепившему маску друга.
- Я вижу, ты узнал этот предмет, - продолжал я. - Временем проверенное
оружие наемного убийцы Баал'Верзи. Ножны сделаны из человеческой кожи; как
правило, они шьются из кожи первой жертвы убийцы. Эти закорючки на рукоятке
- заколдованные слова магического заклинания.
Поменяйся мы ролями и предложи мне Сергей такой подарочек, я бы уже с
мечом в руках отступал к двери, призывая слуг на помощь. Он же только глядел
на меня расширенными от ужаса глазами.
Нож нельзя долго держать в ножнах, иначе ржавчина испортит и изъест сталь.
Этот нож я не доставал с той самой ночи, когда отобрал его у Ильи, но его
острое, острее бриты, лезвие искрилось и блестело как зеркало, отражая свет
свечей. Колдовские руны на его рукоятке стали выпуклыми от прилившей к ним
дьявольской силы.
- Легенда гласит, что эти ножи можно вынимать из ножен только для того,
чтобы напоить их кровью, - говорил я.
Сергей приоткрыл рот, но не смог придумать, что сказать. Для этого у него
не хватало жизненного опыта.
Баал'Верзи.
Обман был их главным оружием. Твой лучший друг, твой преданнейший слуга,
господи, да даже твоя мать могли оказаться одним из Баал'Верзи.
Даже твой брат...
Я улыбнулся беззлобно.
- Вообще-то я не суеверный, но на этот раз я думаю, не стоит искушать
судьбу. Согласен?
Не дав ему опомниться и опережая ход его мыслей, я изо всех сил всадил нож
ему прямо в сердце.
Никто сразу не умирает. Он прожил, как мне показалось, очень долго,
встретив с болезненным изумлением мою горячую радость, а потом медленно-
медленно согнулся и молча повалился на меня. Я подхватил его, чувствуя, как
в течение нескольких секунд в нем все еще билась жизнь, а затем... затем она
покинула его.
Я уложил обмякшее тело на пол и вытащил нож.
- Выпей кровь, сначала с лезвия, а потом из раны.
Такие я получил указания.
После вчерашей ночи это не составило особого труда. Осторожно, чтобы не
поранить самого себя, я слизал одну за другой капли крови с кинжала, вытер
его и оставил на полу. Затем я рассегнул мундир Сергея. Я увидел ранку, на
удивление маленькую, если принять во внимание, сколько крови вылилось из нее
наружу. С остановкой сердца она загустела, но продложала течь. Я припал к
ранке губами и начал пить.
Кровь Алека была лекарством, кровь Сергея - неотделимой частью ритуала, но
вкус у нее был... приятный. Алек оживил меня, Сергей утолил голод, как
острое блюдо, приберегаемое напоследок после пресного обеда. В его
холодеющей жизни я нашел какое-то непонятное теплое удовлетворение. И эта
теплота взбодрила мое тело и дух, пробежав по венам, подобно шаровой молнии,
и я почувствовал небывалый прилив сил.
По ту сторону закрытых дверей раздавался смех гостей и перебранка слуг,
шорох длинных юбок и постукивание каблуков; по эту сторону дверей я слышал
только глухие удары моего сердца. Мои пальцы касались мундира Сергея, я
вдыхал запах его любимоо мыла и слабый на чистой коже запах пота, а также
учился различать запах свежей крови, запах крови засохшей. Как будто я всю
жизнь провел, запеленатый в бинты, невосприимчивый к свету, не знакомый с
разнообразными вкусовыми ощущениями, и только теперь с меня сняли эти бинты,
отпустили на свободу, позволив вдыхать всевозможные запахи и трогать вещи.
Свобода.
Но сначала еще кое-чо. Недомолвки, ложь, обман...
Я вскочил на ноги, наклонился к Сергею и обхватил его тело руками. Не
замечая его тяжести, я приподнял его на одной вытянутой руке и замер на
секунду, а затем сбросил его вниз. Он упал с неприятным стуком,
распластавшись на ковре самым естественным и подходящим образом.
Я заметил, что его глаза открыты. Они были такие же голубые, как его
мундир, как глаза нашей матери...
Свобода.
Я встал на колени и закрыл их.
- Ты хотел быть священником, - прошептал я. - Почему же ты не выполнил
волю своих богов?
Громкий шум, который я устроил, привлек к себе внимание и явился личный
слуга Сергея. Но я вовремя услышал его шаги и принял позу сломленного горем
человека. Покачивая головой и имитируя свой собственный гневный голос, я
поведал ему печальные новости. Как и Сергей, он только стоял и глазел на
меня, пока мои приказы наконец-то не проникли в его голову, и он не осознал,
чего я от него хотел. Тогда он развернулся и рванулся вон из комнаты за
помощью.
Легко. Очень легко.
Я чувствовал вкус крови на губах и внезапно меня обеспокоил вопрос: а что
успел увидеть слуга? Он был в шоке от ужаса, но что потом...
Зеркало. Оно висело на стене. Сергей прихорашивался перед ним, когда я
вошел в его спальню.
Да, мой рот, мое лицо были испачканы кровью. Плохо, но если я умоюсь, то
никто не поверит и единому слову слуги, решив, что рассудок его помутился от
горя. Ложь и обман...
На столике рядом стоял тазик с водой. Я оттер кровь со щек и пальцев,
вытерся и посмотрел в зеркало.
Чист. Нет нужды бояться...
Я был очень бледен. Как мел. Белее. Пока я разглядывал себя в зеркале, мое
отражение стало постепенно исчезать. Последнее, что я уловил и как себя
запомнил, было изображение мужчины чрезвычайно смешного и идиотского вида с
вытаращенными от удивления глазами и разинутым ртом.
Мое я, Страд фон Заровия... начало растворяться в воздухе...
И растворилось...
Пропало.



Глава 5.
Шестое полнолуние, 351

- Лорд Страд?
Нет его.
- Господин?
Только тень. Я дотронулся до поверхности зеркала, оставляя на нем
отпечатки своих пальцев.
- Лорд Страд!
Я обернулся на назойливый голос. Татра, лейтенант, и несколько солдат
стояли в дверном проеме. По случаю праздника они надели парадные мундиры,
начистили до блеска сапоги и мечи. Мечи они теперь держали наготове, с
хмурым видом переводя глаза с меня на Сергея.
- Где командир Гуилем? - спросил я потрясенно. На этот раз мне не надо
было притворяться.
Понимая, что мне может не понравиться его ответ, Татра вытянулся по стойке
"смирно" и отдал честь:
- Никто его сегодня не видел, повелитель.
- Найди его. Ему поручено охранять замок. Я хочу знать, как это он
допустил во дворец Баал'Верзи. - Я показал на нож, лежащий рядом с телом
моего брата.
Татра и остальные признали в нем дьявольское оружие и поспешно сплюнули
через левое плечо.
Их реакция возымела на меня странное действие. Я отшатнулся от них, внутри
у меня стало как-то муторно. Впрочем, ничего страшного. А то я слишком
близко находился от зеркала, а они не должны были заметить...
- Но, повелитель, нож... - Татра перехватил мой взгял и предпочел
замолчать.
- Ты что же думаешь, вся эта грязная шайка пользуется одним и тем же
ножом? Тот, что я отобрал у Ильи Бучвольда, спрятан в надежном месте, за
семью замками. А это... это. - Я уставился на него так, словно мне на ум
пришла гениальная мысль. - Разыщите Айвана Бучвольда.
Татра не был лишен смекалки, инче Алек никогда бы не повысил его в звании
и не назначил бы своим первым помощником. Как я и предпологал, он быстро
провел параллель между смертью Ильи и убийством Сергея: брат за брата. Лицо
его вытянулось, он кивнул двум солдатам и те послушно выскользнули из
комнаты.
Привычка отдавать приказы вернула мне самообладание и способность думать.
Мне многое предстояло сделать. Меньше чем через минуту я уже почувствовал
себя хозяином положения и гонял своих солдат взад-вперед. Если мне повезет,
то я воспользуюсь естественным переполохом и найду кого-нибудь, кто не
сможет вразумиткльно объяснить, где он был во время убийства. Айван Бучвольд
- просто идеальный вариант, но если с ним не получится, сойдет и Алек
Гуилем.
Когда все ушли, я опять взглянул в зеркало.
Ничего. Пусто.
Я отодвинулся подальше от его холодного мерцания. Оно давило на меня, как
яркий солнечный свет. Что я с собой сделал? Наверное, за Татьяну я
расплатился собственной душой.
И тут я услышал ее голос, прорвавшийся сквозь каменные стены, ее крик,
вопль неверия и отчаяния. Он проник в самое мое сердце. Кто-то рассказал ей
обо всем.
Да. Ей тоже придется пройти через адское пламя, но она справится. Со
временем она осознает, что ее любовь к Сергею была не более, чем детской
привязанностью к красивой игрушке. Со временем я заставлю ее забыть его. Но
пока...
Я оставил двух часовых около дверей комнаты Сергея и направился к часовне.
Гости толпились у меня на пути, мешая пройти. Их лица, перекошенные от
беспокойства, страха и любопытства, уже даже не раздражали меня. Я был так
же далек от них, как птица, летящая над землей.
У входа в часовню мне сообщили, что Татьяна убежала в сад. Я обрадовался
этому, так как где-то на уровне подсознания знал, что не смогу войти в это
святое строение.
Тьма боится света.
Я изменился.
Но не жалел ни о чем. Она ждала меня.
Скоро...
Жара сменилась вечерним холодом и от сырой земли поднимался туман,
колыхаясь, как неугомонные тени мертвых. Это не было всего лишь моей
фантазией, я на самом деле чувствовал, как вокруг меня что-то...
собирается... волнуется и дышит...
Волшебство.
Черная магия.
Сегодня я не только убил брата и выпил его кровь. Со мной приключилось
нечто, не упомянутое в нашем договоре. Этот фокус с зеркалом показал, что
назначенная мне цена была намного выше той, о которой упоминалось.
Нет. Не совсем так. Я пропустил что-то мимо ушей. В такого рода сделках
всегда пользуются очень точными терминами и определениями. Если бы тогда я
получше владел собой и был менее заинтересован получить все, что мне
обещали, я бы обязательно задал необходимые вопросы и получил бы на них
ответы.
Теперь уже поздно.
Когда я подошел к калитке, ведущей в сад, там крутилась одна из нянек
Татьяны. Она была бледна, но спокойна, и с виноватой улыбкой объяснила, что
Татьяна никого к себе не подпускает.
- Ко мне это не относится. Где леди Илона?
- Заболел лорд Дилисния. Какое-то время назад ее позвали, чтобы она
позаботилась о нем.
- Приведи ее сюда.
Она ушла и я медленно приблизился к Татьяне.
В церкви горели всечи, отбрасывая через витражи на землю сада разноцветные
полосы света. Татьяна сидела под одним из окон и ее подвенечное платье
переливалось зеленым, голубым, золотым и... красным.
Я посмотрел на нее сверху вниз. Если бы мне приказали убить дюжину моих
братьев и вылакать целую реку их крови, я бы так и сделал.
Она не шевелилась, вы вытирала слез, оставлявших соленые следы на ее
щеках, на ее шее...
Я присел рядом с ней, протянул к ней руки и испытал всепоглощающую
радость, когда она наконец-то оказалась в моих объятиях. У меня никогда не
хватало терпения на чужие рыдания и причитания, но теперь, когда она припала
к моей груди и дала волю горю, царившему в ее юном сердечке, я с нежностью
отнесся к ее боли. Она нуждалась в ком-то, кому можно было поплакаться в
жилетку, и я радовался, что выбор пал на меня. На свем веку я повидал немало
крови и трупов, она же была еще ребенком, невинной маленькой девочкой. Может
быть, между этими двумя нашими крайностями мы и найдем какие-то точки
соприкосновения - укромное местечко для нашей любви. Моя сила, мой опыт, моя
страсть - я готов был предложить ей все, что имел, чтобы она могла опереться
на меня и довериться мне.
- Почему, Страд? - прошептала она.
Сбывается. Она в первый раз назвала меня по имени.
- Почему? Как это случилось? Кто...?
Она сильнее прижалась ко мне, сгибаясь под тяжестью своего горя. Если бы в
моих силах было избавить ее от него, я бы избавил. Ее рыдания, казалось,
вот-вот разорвут ее пополам, но я пока ничем не мог ей помочь.
- Я не знаю, - пробормотал я, сомневаясь, что она понимала смысл
произнесенных мною словосочетаний, но монотонный звук знакомого голоса
должен был успокоить ее. - Кто бы это ни сделал, он заплатит. - Уже
заплатил. - Я обещаю тебе.
Кроме ее плача, я слышал шум ураганных ветров, бушевавших внутри меня. Они
путали мои мысли, силясь вырвать меня из моего блаженного состояния. Я
игнорировал их. Плевать я хотел и на них, и на густеющий туман.
Вдруг Татьяна выпрямилась и отбросила мои руки. Она подняла голову. Из-за
облаков показались на мгновение звезды.
- Почему? - закричала она небу. - Почему это случилось? Зачем ты это
совершил?
Она обращалась не ко мне, а к своим богам. Я попытался снова обнять ее, но
она оттолкнула меня и вскочила на ноги.
- Неужели так плохо любить? Да? Зачем ты позволил нам влюбиться друг в
друга, а затем сделал это?
- Татьяна... - Я приблизился к ней и вздрогнул, почувствовав, как все ее
тело сотрясается, как в агонии. - Мы не должны подвергать сомнению
правильность решения богов в таких вопросах.
- Да? Неужели? - оборвала она меня.
Она увернулась от меня и, простирая руки к небесам, бегала по кругу, не
спуская глаз со звезд.
- Скажи мне! Как ты допустил такое? Скажи мне!
Затем вспышка гнева прошла и она опустилась на колени на землю. Я
приблизился к ней и легко ее обнял.
- Скажи мне, - пролепетал она.
- Ш-ш-ш, - сказал я, баюкая ее. Она замерла на несколько минут, потом
рванулась в сторону.
- Леди Илона. - Ее глаза лихорадочно блестели. - Я должна найти ее.
- Я уже послал за ней.
- Она обязательно... обязательно вернет его обратно.
Я похолодел.
- Что ты такое говоришь?
- Она искусная целительница. И я слышала, что иногда... О Страд, она
должна хотя бы попытаться. Она должна вернуть его. Это было испытанием нашей
веры. Он вернется! Я знаю теперь!
Я тоже знал. Даже слишком хорошо. Илона вполне может оживить его, но я
этого не допущу.
- Татьяна... - Я взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза. Несмотря на
то, что больисказила ее прелестные черты, она все равно была само
совершенство, все равно она была самой красивой женщиной, которую я когда-
либо видел или увижу в своей жизни.
- Татьяна, пожалуйста, не поддавайся на собственный обман. Леди Илона,
конечно, постарается, но имей в виду, что чуда может и не произойти. Я уже
забыл, когда в последний раз ее хлопоты увенчались успехом.
- Но теперь она сможет. Я знаю, она сможет.
- Нет, ты ничего не знаешь. Ни ты, ни я, мы ничего не знаем. Помнишь, они
хотели вернуть обратно его величество Верховного жреца Кира? Он умер, и
оказалось, что они напрасно старались, потому что сами боги пожелали его
смерти. Никто не мог вернуть его обратно.
- Нет! Сергей - совсем другое дело! Он был убит рукой смертного, а не по
воле божества. Леди Илона должна попытаться. Иначе я последую за ним. Я не
хочу жить без него... и не буду.
- Татьяна!
Она перестала метаться и ее глаза встретились с моими.
- Послушай меня, золотко. Послушай.
Мой голос упал до ласкового шепота, который в конце концов дошел до ее
ушей и сознания, заставив ее прислушаться к моим словам.
- Сергей умер. Его нет. Ни леди Илона, ни ее многочисленные помощники
ничего не изменят. Ты должны смириться с этим.
- Но...
- Смирись!
Ее огромные глаза затуманились надолго, но я чувствовал, что на этот раз
между нами образовалась тонкая, но осязаемая связующая нить. Я дотронулся до
нее, по-другому ощущая ее присутствие.
- Его нет, но я здесь. Я всегда буду рядом с тобой. Ты полюбишь меня и
будешь любима мною.
Она сощурилась, от удивления сдвинув брови к переносице.
- Страд?
Да...
Ее рука поднялась кверху. Таким же движением меня искушали в ту ночь, но
только теперь меня ласкали живые теплые пальцы. Как подтверждение реальности
того, что было обещано.
Заветное Желание.
О да... о боже, да...
Взор ее прояснился и в глазах ее загорелось понимание.
- Страд. - Она по-новому произнесла мое имя, так, как любовники обращаются
друг к другу.
- Я здесь. Я всегда буду рядом.
Заветное...
Я помог ей подняться на ноги. Ее лицо приблизилось к моему. И, как я и
делал сотни раз в своих снах, я припал губами к ее рту.
...Желание.
Она ответила на мой поцелуй.
Желание...
Она обвила мою шею руками, прижавшись к моему телу грудью и бедрами.
...изголодавшегося сердца.
Она отпрянула от меня в ту же секунду, когда я оторвался от ее мягких губ.
Она - чтобы взглянуть на меня, привести в порядок мысли и чувства. Я - чтобы
отдышаться. Сердце мое колотилось так, что казалось вот-вот выпрыгнет из
груди. Но несмотря на всю радость обладания, затмившую все остальное, я
ощущал, как вокруг нас работали какие-то таинственные силы. Туман поднялся
до небес и скрыл звезды. Я еще различал деревья сада, но не более того.
Стены часовни пропали из виду.
И появились снова.
Туман отступал ярд за ярдом каким-то неестественным образом, извиваясь и
подрагивая, как будто нас засасывало в самый центр серого, бешеного
водоворота.
- Страд. - Притягивая с себе мою голову, она требовала моего внимания,
моего поцелуя.
Откинув фату, я играл ее пышными рыжими волосами. Сегодня я стану ее
мужем, она - моей женой. Эта ночь будет первой в бесконечной веренице
счастливых лет. Этой ночью я научу ее любить так, как ей и не снилось и не
мечталось. Любить так, как не может любить ни одна женщина на Земле...
Мои губы целовали ее рот, щеки, подбородок и наконец коснулись горячего
шелка ее шеи. Мое прикосновение доставило ей истинное наслаждение и она тихо
охнула с удивлением только что проснувшегося в ней, не знакомого ранее
чувства; дыхание ее участилось.
- Лорд Страд! - Кто-то звал меня из-за калитки, но туман смягчал и
приглушал его голос.
Не теперь, не сейчас...
Ее тело было так близко от меня, она откинула голову назад. Я с легкостью
ее поддерживал. Она весила не больше, чем лебедь, плывущий среди своих
собственных отражений, скользящих по поверхности озера.
- Лорд Страд, идите сюда!
Татра напрасно старался разлучить меня с той, ради которой я отдал все на
свете, душу продал дьяволу...
- Убийство, Страд!
...ради которой я убил брата. Я не обращал на него внимания. Сердце
Татьяны билось так же быстро, как и мое. Я слышал его удары, напоминающие
мне грохот грома летней порой.
- Измена!
Он бродил вокруг нас в тумане.
"Черт бы тебя побрал", - мысленно заорал я.
Татьяна в моих руках съежилась от страха, тело ее напряглось.
- Страд? Что?..
- Ш-ш-ш, он уйдет. Я прикажу ему уйти.
Она стала сопротивляться. Я освободил ее и она отступила на шаг назад,
восстанавливая потерянное равновесие. Воздух с хрипом вырывался из ее груди,
как у пробежавшего дистанцию бегуна. Ее пальцы вцепились в шею, куда секунду
назад я так страстно ее целовал.
- Старейший, что?.. - Она встряхнула головой, как будто отгоняя от себя
какое-то наваждение. - Нет, мы не должны делать этого.
Я поднял руку ладонью вверх.
- Все в порядке. Это судьба.
Она боролась с желанием взять мою руку и нахлынувшими на нее
воспоминаниями о потерянной любви.
- Но Сергей...
- Он умер. Ты смиришься с этим и полюбишь меня.
- Старейший, он мертв! Как ты смеешь говорить мне такое?
- Ты свободна. Мы оба свободны. Татьяна, возлюбленная моя, я дам тебе...
Но как только она внезапно вспомнила Сергея, лицо ее сморщилось.
- Нет!
Ее горе должно изж