ать  меня  девочкой,
понял?
   - Хорошо же ты разговариваешь с тем, кто тебе только что спас  жизнь,
- спокойно сказал Саша.
   Лейл опустила глаза:
   - Прости. Ты прав. Что-то на меня нашло. - Она продолжила еду. - Катя
отлично готовит, - признала она.
   - Так я могу быть уверенным, что ты не выдашь мою тайну?
   Лейл стала намазывать бутерброд:
   - Да. Я буду держать рот на замке, если и ты будешь молчать.
   - Спасибо, Лейл. Можешь оставаться здесь, пока не поправишься.
   Он поднялся и вышел, не сказав больше ни слова. Лейл  посмотрела  ему
вслед так, что Саша был бы поражен этой кротостью, если бы смог  увидеть
ее сейчас. Потом  она  продолжила  еду.  Маленькая  Лиса  не  собиралась
уходить, не окончив завтрак.
   * * *
   Вампирка втянула воздух носом, и широкая улыбка появилась на ее лице.
Человечья кровь.
   Волк у ее  ног  тоже  почуял  запах  и  жадно  зарычал.  Оба  хищника
бросились вперед - убивать.
   Человек, одетый во все черное,  будет  легкой  добычей.  Маленький  и
хрупкий, он стоял перед быстрым Ивлисом, подбрасывая  камешки  в  темную
воду.
   Она бесшумно бросилась на него, но никак не могла ожидать  того,  что
последовало. В то мгновение, когда ее руки опустились на его  плечи,  он
бросился в реку, увлекая ее за собой. Вампирка попыталась вынырнуть,  но
темные воды хлынули в нос и в открытый рот. Они оба камнем пошли на  дно
- вампирка абсолютно не могла плавать. Она  почувствовала,  как  человек
пытается вырваться из ее лап, и  еще  крепче  вцепилась  в  его  хрупкие
плечи. Проклятье, если ей суждено погибнуть, она заберет его с собой...
   Из своего укрытия  -  с  высокого  ветвистого  дерева  у  реки  -  за
происходящим с тревогой следила Маленькая Лиса. Она все видела  -  Саша,
без сомнения, самый глупый молодой человек, которого она видела в жизни.
А она видела немало молодых дураков. Однако она была вынуждена  признать
- казалось, он точно знает, что делает. В конце концов, это он  спас  ее
от вампира.
   Лейл забеспокоилась, когда из речной глубины с  бульканьем  поднялись
на поверхность и лопнули пузырьки воздуха. Она встревожилась, когда  это
бульканье прекратилось. Через  несколько  секунд  она  от  всего  сердца
выругалась и бросилась в воду. Обжигающий холод пронзил Лейл,  она  чуть
не выплюнула бесценный воздух, чуть не  вынырнула  обратно,  но  все  же
заставила  себя  погрузиться   глубже.   Наконец   ее   руки   коснулись
человеческого тела.
   Вампирка была мертва, но ее вес  и  смертельная  хватка  мешали  Саше
высвободиться и выбраться на  поверхность.  Было  слишком  темно,  чтобы
Маленькая Лиса могла хоть что-то видеть, но она поняла, что случилось, и
бросилась отрывать руки мертвеца от Сашиной шеи.  Несколько  драгоценных
секунд Саша не понимал,  что  происходит,  но  наконец  хватка  мертвеца
ослабла, и он устремился  наверх.  Она  последовала  за  ним.  Несколько
мгновений они оба отчаянно кашляли, выплевывали воду и  глубоко  дышали,
потом Саша поплыл к берегу. Отчаянно дрожа, они выбрались на землю, Саша
нашел свой плащ, развернул его  и  протянул  ей.  Она  с  благодарностью
приняла теплую шерсть, изо всех сил стараясь не стучать зубами.
   - Ты не должна была следить за мной, -  сказал  Саша.  -  Тебя  могли
ранить. Даже убить. Я занимаюсь очень опасным делом.
   Маленькая Лиса фыркнула:
   - Ну конечно. Ты бы потонул без меня. -  Она  отвела  полу  плаща.  -
Д-да-вай, залезай. Замерзнешь.
   Саша колебался - перед глазами у него встала Катя. Он все же решился.
Лейл с трудом можно было считать женщиной, и уж конечно,  она  не  могла
стать Кате соперницей. Они тесно прижались друг к  другу,  Саша  плотнее
запахнул плащ.
   Через некоторое время они в молчании направились к деревне. Лейл была
почти такого же роста, что и священник, и не отставала.
   - Ну, - спросила она наконец, - когда мы пойдем снова?
   Саша остановился, в упор взглянул на нее:
   - Почему ты решила, что я возьму тебя с собой?
   - Возьмешь, - ехидно  улыбнулась  Лейл,  -  а  то  я  расскажу  твоей
драгоценной Кате, чем ты занимаешься по ночам.
   Саша побагровел от злости.  Он  ни  в  коей  мере  не  стыдился,  что
уничтожает вампиров, но вовсе не желал втягивать  в  это  свою  невесту.
Если его тайну раскроют и узнают, что это он, ей  будет  угрожать  более
чем просто смертельная опасность. И потом у  Кати  было  уже  достаточно
боли и горя в короткой жизни. Он не хотел, чтобы она тревожилась  еще  и
из-за него.
   Маленькая Лиса выгнула бровь.
   - Ну? Что ты выбираешь? Напарника или перепуганную невесту?
   Выбора не было, она это знала. Он даже не удостоил ее ответом, вместо
этого стянул с нее свой плащ и зашагал вперед.
   - Эй! - крикнула она и поспешила вслед.
   - Ты должна будешь  принести  клятву  верности  Латандеру  Повелителю
Зари, - заявил Саша, не глядя на нее. - Только  тогда  я  смогу  увидеть
тебя вновь.
   - Отлично. Я вполне прилично к нему отношусь.
   - Тебе придется исполнять мои приказы, не обсуждая их и не  споря.  -
Тоже годится.
   - И больше не воровать. Я  не  буду  иметь  дело  с  тем,  кто  живет
воровством.
   Лейл было открыла рот, чтобы заспорить, но потом передумала:
   - Согласна. Ну, я в деле?
   Теперь он посмотрел на нее, и в его взгляде перемешались удивление  и
раздражение:
   - Знаешь, ты настоящая чума. Маленькая Лиса хмыкнула.
   * * *
   - Твой ход, - тихо сказал Страд.
   Джандер нахмурился, рассматривая сложившееся на доске положение.  Они
играли в придуманную самим Страдом игру, которая называлась  "Ястребы  и
Кролики". Конечно же, повелитель Баровии  всегда  настаивал,  что  будет
Ястребом. Постепенно освоив тонкости этой игры, эльф уже  мог  сражаться
со Страдом почти на равных.
   Зависла долгая пауза, и было лишь слышно, как потрескивают поленья  в
камине. Наконец Джандер передвинул своего Кролика на две клетки вправо.
   - Я могу попасть в нору за шесть ходов, - заявил он.
   Страд прищурился, темные глаза  внимательно  изучили  доску.  Он  был
поглощен игрой.
   - Нет, если я выпущу своего Тетеревятника, - процедил он,  переставив
свою фигуру на место Кролика Джандера. Поднял серый камень и положил его
на стопку таких же, уже выигранных им у эльфа.
   - Джандер, ты всегда забываешь защитить тыл.
   - А ты, - сказал довольный Джандер, - всегда забываешь о  мелочах.  -
Он передвинул крольчиху на два поля. - Крольчиха добралась до  норы.  По
правилам это дает мне, - он подсчитал оставшиеся на доске камни, - шесть
новых Крольчат.
   Его серебряные глаза засверкали от удовольствия, он потянулся к кучке
серых камешков и отобрал пять.
   - Ты всегда защищаешься, - заметил Страд.
   - Я же - Кролик. Мне так и полагается.
   - Мне скучно, - простонала Трина, изнывавшая от безделья весь  вечер.
Страд теперь редко оставался дома  по  ночам,  и  Трине  определенно  не
нравилось, что граф занялся игрой с Джандером, вместо того чтобы уделить
внимание ей. Теперь она раскинулась у камина, положив руку  на  большого
серого волка, разлегшегося рядом.
   - Тихо, - проворчал граф. Раздался стук в дверь  кабинета.  -  Войди.
Это был один из рабов Страда:
   - Ваша светлость, к вам пришел вистани. Он говорит, это важно.
   Страд пристально посмотрел на раба, позабыв об игре.
   - Я сейчас спущусь. Джандер, Трина - я ненадолго.
   Он встал, помедлил, потом холодно улыбнулся Джандеру:
   - Твоя Крольчиха убита.
   Он гордо вышел, шурша шелковыми одеждами.
   Трина скользнула в освободившееся кресло.
   - Научи меня этой игре, Джандер. - Она посмотрела на круглые  гладкие
камешки.
   - Не сегодня. - Помолчав, он спросил: - Ты  не  знаешь,  куда  уходит
Страд по ночам эти шесть месяцев?
   Она нахмурилась:
   - Нет. Обычно он брал меня с собой. Но теперь не берет.  Он  говорит,
что разыскивает кого-то. Он говорит, что занят.  А  почему  эти  камешки
серые, а эти - разноцветные?
   Джандер не обратил внимания на оборотня. Он  думал  о  графе,  гадал,
заметил ли сам граф, как изменился. Значит,  он  "кого-то  разыскивает".
Это не удивило эльфа.
   Его удивляло другое - граф не начал методично  истреблять  население,
стремясь настигнуть неизвестного мстителя. Вместо этого граф стал где-то
пропадать по неделе и больше, ведя  собственное  тихое  расследование  и
расширяя сеть шпионов.
   Такое поведение Страда, однако, вовсе не означало, что граф  смирился
с судьбой. Джандер знал, что рано или поздно в сети графа попадет  Саша.
Страд появился в дверях кабинета, дрожа от злости.
   - Вистани нашли еще одну мою, -  объявил  Страд,  не  сводя  глаза  с
Джандера.
   - Что на этот раз? - спросил Джандер.
   - Он утопил ее. Это была Мария. Будь он проклят, проклят!
   Джандер вспомнил Марию, последнее приобретение, последнее  пополнение
выводка любовниц Страда. Граф был совершенно очарован  этой  чувственной
женщиной  с  огромными  манящими  глазами.  Неудивительно,  что  он  так
расстроился.
   - Этот мой враг неуловим! Снова и снова я приказываю своим  рабам  не
ходить поодиночке. Они предупреждены. И все равно он застает их врасплох
и убивает. Он ослепил Шуру, и она не может описать  его  мне.  Иногда  я
думаю, а простой ли это смертный. - Страд невесело улыбнулся: -  Хорошо,
что у меня теперь есть новые заклинания, которыми я могу с ним бороться.
   Задумчиво переставляя камешки на  доске,  Трина  что-то  пробормотала
себе под нос. Страд нахмурился:
   - Что-что, моя милая? Трина встрепенулась.
   - Нет, ничего, - испугано ответила она.
   Граф вышел из себя,  потерял  самообладание.  Он  шагнул  к  девушке,
схватил за волосы, откинул голову назад.
   - Помни, кто твой хозяин, маленькая волчица, -  прорычал  он,  и  его
губы оказались у самого ее горла. - Я не могу насыщаться  твоей  кровью,
но я могу лишить тебя жизни. Так  что  ты  сказала?  -  Страд,  -  начал
Джандер.
   - Молчать! - заорал  вампир  и  выпалил  несколько  непонятных  слов.
Джандер снова попытался заговорить,  но  обнаружил,  что  стал  нем.  Он
схватился руками за горло, как будто пытаясь выдавить из себя слова.
   - Говори! - приказал Страд оборотню. Трина теперь рыдала - от  злости
и боли:
   - Я сказала: "Если бы ты не наделал столько пустоголовых рабов, ты бы
и не терял их".
   Презрительно фыркнув, Страд разжал пальцы. Трина упала  с  кресла  на
пол, начав превращаться в волчицу. Страд посмотрел на доску и еще больше
разозлился.
   - Трина, ты играла моими фигурами. Я говорил, чтобы  ты  не  касалась
их!
   Прежде чем Страд успел снова наказать Трину, она успела  превратиться
в волчицу.  Оборотень,  поджав  хвост,  бросился  прочь  из  кабинета  в
приоткрытую дверь.
   - Маленькая ревнивая сучка, - сказал Страд уже не так зло.
   - Она терпеть не может, когда я обращаю на  кого-то  внимание.  Скоро
приползет обратно. Она будет моей, пока я того  хочу.  Она  жаждет  тайн
колдовства - и меня.
   Он взглянул на Джандера и снял заклинание.
   - Я говорил тебе, что не выношу колдовства, Страд!  -  зло  выкрикнул
Джандер. - Почему ты не можешь этого запомнить?  Люди  погибают,  города
пустеют - ради чего? Нарушение законов природы! Колдовство не даст покоя
твоему рассудку, ведь так?
   Глаза Страда налились.
   - Осторожнее со словами, друг Джандер, - угрожающе  и  тихо  произнес
он. - Помни, что ты гость. И еще помни, что ты сам -  нарушение  законов
природы!
   Эльф застыл на месте. Страд,  не  обращая  на  него  внимания,  снова
расставил камешки на доске:
   - Сыграем еще?
   Желая  лесного  одиночества,  Джандер  опрометью  бросился   вон   из
кабинета. Свежий ветер, полный летних  запахов,  дул  ему  в  спину  всю
дорогу от замка. Забравшись поглубже в лес, эльф вытащил свою флейту  и,
быстро перебирая пальцами, заиграл  тревожную  мелодию,  пытаясь  излить
хоть малую часть своего гнева в музыке.
   Нарушение законов природы. "Это - я", - горько подумал Джандер. Но не
только это, а еще многое, чего Страд никогда не поймет. Сначала он хотел
было поведать в деревне о всех преступлениях Страда, но все  же  не  мог
решиться на предательство.
   * * *
   Джандер  бросил  в  костер  еще  одну  охапку  веток,  и  пламя  ярко
вспыхнуло. Эльф отступил назад, подальше от жаркого огня и  взмывшего  в
ночное  небо  веера  искр.  Через  несколько  мгновений  языки   пламени
улеглись, и костер загорелся ровно и весело.
   Эльфу вовсе не было весело. Он очень  устал,  а  ему  предстояло  еще
несколько дней пути.  В  нескольких  ярдах  поодаль  мирно  паслась  его
лошадь, время от времени поводя ухом в сторону хозяина. Джандер подтащил
ближе  свою  сумку,  развязал,  поискал,  чем  бы  подкрепиться.  Увидев
оставшиеся  припасы,  он  сморщился  от   отвращения.   Кусок   соленой,
практически несъедобной  свинины  и  ломоть  зачерствевшего  хлеба.  Без
всякого удовольствия он посмотрел на  хлеб,  зная,  что  ему  необходимо
подкрепиться, а для этого подманить кролика.
   Сердце забилось  чуть  быстрее,  когда  он  подумал,  что  наконец-то
возвращается домой. Две сотни лет вдали от Фаерана,  сражаясь  со  злом,
обретая друзей, засыпая на голой холодной земле - конечно, это  измотает
кого угодно. Он всегда поддерживал репутацию семьи  Санстар  на  должной
высоте. Эвермет пел в его душе, призывая домой после долгих  странствий.
"Эвермет! Эвермет! Ты - дом для народа..."
   Он был один в ночи и достал флейту. Он вырезал ее в Эвермете,  и  она
путешествовала с ним повсюду, оставаясь его неизменной  спутницей.  Эльф
осторожно развернул ткань, оберегающую флейту,  и  поднес  инструмент  к
губам.
   Подобные птичьему щебету и  вздохам  океана,  почти  волшебные  звуки
заполнили лес.  Лошадь  Джандера  перестала  щипать  траву  и  несколько
мгновений прислушивалась. Гидеон любил повторять, что даже лесные  звери
застывают на месте, когда Джандер начинает играть.
   Так это было или нет, эльф не мог сказать, но  он  знал,  что  музыка
лечит его душу.
   Чистые звуки отдавались в его сердце, даже когда он опустил флейту.
   - Никто в Ториле не может играть, как ты,  старый  друг,  -  раздался
громкий голос.
   В мгновение ока в руке Джандера оказался меч.
   -  Кто  здесь?  -  крикнул  он,  озадаченный  тем,  что  не   услышал
приближения незнакомца.
   Вместо ответа фигура сделала шаг  к  костру.  Его  комплекция  больше
подходила воину, чем священнику, но на крупном  бородатом  мужчине  была
ряса. У Джандера перехватило дыхание, он на секунду просто оцепенел.
   - Гидеон, - выдохнул он. - Я думал, ты пропал в Даггердейле!
   - Так бы и случилось, если бы не чудо Иллматера. Я  благословлен.  Он
явился и забрал мою боль.
   Джандер слышал о чуде  Иллматера.  Иногда,  когда  священника  мучила
страшная боль, бог мучеников являлся и принимал эту боль  на  себя.  Это
случалось крайне редко, но эльф считал, что мало кто заслуживает  такого
дара больше, чем Гидеон.
   Сунув меч в ножны и бросив его на сумку, Джандер бросился к  другу  с
протянутыми руками.  Широко  улыбаясь,  Гидеон  шагнул  к  нему,  крепко
обхватил ручищами.
   - О, благодарение богам, благодарение...
   Слова Джандера  перешли  в  отчаянный  вопль,  когда  две  маленькие,
раскаленные добела иглы вошли в его шею, проникая и в плоть, и  в  душу.
Невыносимая  боль  охватила  все  его  тело,  казалось,  саму  его  душу
вытягивают  из  него  через  две  маленькие  дырочки  в  горле.  Эльф  в
оцепенении почувствовал, как его собственная кровь течет по шее,  капает
на тунику. Эльф попытался оттолкнуть Гидеона, но был  слишком  слаб  для
этого, и его  руки  лишь  вяло  ударяли  по  широкой  груди  священника.
Насыщение  беспощадно  продолжалось,  Джандер  чувствовал,  как  мутнеет
рассудок, и наконец потерял сознание.
   Через некоторое время пришла  тревога.  Что-то  холодное  и  влажное,
густо пахнущее землей, покрывало эльфа, прижимало лицо.  Он  двинулся  и
попытался стереть грязь, но обнаружил, что землей засыпано все его тело.
Паника охватила его, он отчаянно задергался, пытаясь вырваться  из  этой
грязи - теперь он понял, что засыпан в могиле.
   Страх придал ему силы. Джандер смог выбраться из неглубокой ямы. Не в
силах подняться, он сел, переводя дух. Он мог лишь смотреть на могилу  -
неровную мелкую яму в жирной лесной почве  -  и  молиться,  что  удалось
спастись.
   - Добрый вечер, Джандер, - раздался скрипучий голос.  -  Надеюсь,  ты
хорошо поспал, - продолжил голос с легким смешком.
   Джандер повернулся на голос. Изящный молодой человек выступил из тени
ближайшего дерева. Юноша был бледен, на голове у него была копна  медных
кудрявых волос, одна длинная прядь свисала, закрывая бровь. У него  были
большие влажные глаза, слегка навыкате. Он нервно покусывал губу, крутил
в бледных руках перчатки из белой  телячьей  кожи.  Вся  его  одежда  от
кожаных ботинок до льняной рубашки была изысканной и дорогой.
   - Кто, - начал Джандер, но издал лишь хрип.  Он  облизнул  пересохшие
губы и начал снова: - Кто ты? Где Гидеон?
   Юноша вновь рассмеялся, коротко и хрипло:
   - Твой друг хочет тебя, поп.
   Бывший священник подошел ближе к Джандеру. В его глазах были  красные
точки, он улыбнулся, обнажив  белые  острые  зубы,  которые  блеснули  в
густой, перемазанной кровью бороде. Джандер оцепенел, с ужасом  осознав,
что кровь на лице Гидеона вытекла из его, эльфа, горла.
   - Теперь ты - один из нас, Джандер, -  сказал  Гидеон,  и  его  голос
теперь вовсе не был похож  на  тот  печальный  бас,  к  которому  привык
Джандер. Голос этого священника-вампира стал глухим и отрешенным.
   Теперь ты - один из нас. Джандер провел рукой  по  горлу.  Кожа  была
гладкой, неповрежденной. Эльф  облегченно  прикрыл  глаза.  Они  еще  не
добрались до него, так что, если он...
   - Нет, Джандер Санстар,  -  произнес  рыжеволосый  юноша.  -  Ты  уже
настоящий вампир. Попробуй найти свой пульс. Ты уже мертв целые сутки.
   Медленно, не сводя глаз с Гидеона и незнакомца, Джандер вытянул худую
руку, положил пальцы другой руки на запястье. Он поморщился,  попробовал
снова найти пульс.
   Сердце не билось.
   Все еще сидя на земле, эльф выгнул шею, посмотрел вверх, на  молодого
человека.
   - Этот мне нравится, Гидеон, очень нравится. Ты  все  сделал  хорошо.
Принеси ему что-нибудь поесть. Джандер, меня зовут Кассиар, и  я  теперь
твой хозяин.
   - Нет, - прошептал Джандер, - Гидеон... мы же были друзьями!
   - Твоим другом был Гидеон, который  умер,  -  проговорил  вампир.  Он
приблизился к Джандеру, и эльф с ужасом увидел, что Гидеон тащит в руках
связанного ребенка.
   - Я Гидеон-вампир, и мне все равно, что было  в  прошлом.  Кассиар  -
теперь мой хозяин, и я повинуюсь ему.
   - Ты очень голоден, Джандер, не так ли? - процедил Кассиар.
   Внезапно эльф почувствовал страшный голод и осознал, что  его  новое,
бессмертное тело алчет свежей крови из горла беспомощного  мальчика.  Он
чувствовал запах крови, ощутил что-то непонятное, какую-то боль во  рту.
При запахе крови у него прорезались и выросли клыки. Ужас вновь  охватил
его.
   - Нет! -  завопил  он,  закрывая  ладонями  лицо.  -  Ты  не  сможешь
заставить меня сделать это с ребенком!
   Кассиар нахмурился, его мальчишеские губы недовольно поджались:
   - А тебя никто и не спрашивает. Ты повинуешься мне, а я приказываю  -
пей!
   Джандер  был  слишком  молодым  и  слишком  слабым  вампиром,   чтобы
противиться приказам хозяина. Со стоном он жадно впился в белое горлышко
ребенка. Кровь слабо брызнула на  его  золотое  лицо.  И  хотя  еще  его
рассудок отказывался поверить, что он это совершает,  противился  этому,
его тело пило хищно и с удовольствием.
   Потом он поднял взгляд на Кассиара, и глаза его были полны ненависти.
Хотя на это ушла почти сотня лет, он все же сумел убить своего хозяина.
   Восстав  против  Кассиара  и  уничтожив  его,  он  теперь   сам   мог
распоряжаться будущим, но это убийство не могло освободить его  душу  от
заклятия, предательски наложенного бывшим другом. ГЛАВА ДЕВЯТН