поворачиваться.  Дэниэл  резко  встал,  теряя
равновесие на ненадежной опоре из сплетенных веток. Мать вылетела из  гнезда
и помогла ему выбраться на пол.
   Яйцо еще раз вздрогнуло, завибрировало, задергалось.
   В следующий миг оно раскололось, и в нем оказалась.., пустота.
   Лицо матери озарила блаженная улыбка. Она начала таять. По мере того, как
она становилась бесплотной, Дэниэл мог видеть, как возвращаются ее волосы  и
она все больше  становится  похожа  на  ту,  которую  он  помнил  живой.  Он
потянулся к ней, но руки прошли одна сквозь другую, не соприкоснувшись.
   - Я тебя люблю, - сказала мать. - Мы все тебя любим.
   - Я тоже тебя люблю.
   - Мы встретимся... - начала она, но не успела закончить фразу, растаяв.
   В Доме потемнело, словно  вдруг  повсюду  выключили  свет.  Дэниэл  почти
ничего уже не видел вокруг. Он ударился в панику, не зная,  что  делать,  но
вспомнил Тони, вспомнил Марго - и оказался дома, в своей спальне, у  изножья
кровати, на которой спала Марго.
   Он растерялся. В  глубине  души,  несмотря  на  весь  свой  поверхностный
скептицизм и прагматизм современной жизни, он полагал, что после смерти  все
становится явным. Он надеялся, что перед ним тут  же  раскроются  все  тайны
мироздания и метафизики, над которыми бьется человечество на протяжении всей
своей истории и которые лежат в  основе  всех  религий,  он  станет  мудрым,
просветленным,  любящим  существом,  во  многом  отличающимся  и  во  многом
превосходящим того обыкновенного среднего парня, каким он был при жизни.
   Но внутренне он остался  прежним.  Не  изменившимся,  не  поумневшим,  не
просветленным.
   Только мертвым.
   Из всего, что он узнал и мог предположить, можно было сделать вывод,  что
Донин в попытке снять барьер  и  открыть  границу  выгнала  или  убила  всех
обитателей Домов, опустошила Дома,  чтобы  мертвые  и  разнообразные  другие
существа с Другой Стороны могли проникнуть в материальный,  физический  мир.
Биллингс, служитель Домов, упорно и  кропотливо  исполнял  свою  миссию,  не
подозревая о существовании девочки, в то время как  Дома  сникали  и  барьер
слабел. Несмотря на все старания Донин  запугать  их  и  отогнать  подальше,
Биллингс  и  Дома  смогли  призвать  их   обратно,   благодаря   чему   была
восстановлена целостность барьера и два  мира  остались  разделены.  Но  эта
девочка убила Биллингса и теперь целеустремленно  пытается  уничтожить  всех
остальных. Почему? Что ею движет? Чего она добивается?  Какова  ее  конечная
цель? Он этого не знал и не мог знать.
   Он вспомнил слова  Марка  о  том,  что  у  магии  нет  логики.  Замечание
оказалось  глубже,  чем  можно  было  предположить.  В   поведении   девочки
действительно нельзя было усмотреть рационального зерна, замысла  ее  он  не
понимал и даже не надеялся понять когда-либо.
   Одно Дэниэл мог сказать наверняка: умысел этот был злым и недобрым.
   Он задумался о судьбе Марка, Сторми, Нортона и Лори. Что  с  ними  стало?
Стали ли они такими же жертвами обмана, как он? Может, они все тоже погибли?
Мать сказала, что мертвые не в  состоянии  убить  Донин,  что  только  живое
человеческое  существо  способно  остановить  ее.  Из  этого  следует,   что
первоочередной задачей Донин было  убить  их  всех,  обеспечить  собственную
безопасность. Но почему она не убила их сразу, почему не убила еще до  того,
как они вернулись в свои Дома?  Это  оставалось  загадкой.  Может,  Биллингс
защищал их? Может, сами Дома? А может,  ее  способность  причинить  вред  не
распространяется за пределы Домов?
   Марго спала крепким сном, не подозревая, что он уже мертв  и  никогда  не
вернется. Его переполняла глубокая  печаль,  хотелось  заплакать,  непонятно
только, по себе или по ней. Наверное, по обоим. И по  насильственной  гибели
их отношений.
   Тем не менее он не стал лить слезы. Эмоции  не  совпадали  с  физическими
возможностями, и он продолжал стоять у кровати, смотреть на нее, не в  силах
выразить своих ощущений.
   Потянувшись, он дотронулся до ее щеки. Рука не  прошла  насквозь,  пальцы
остановились,  как  бы  наткнувшись  на  кожу,  но  он  не  испытал  никаких
тактильных ощущений. Он не почувствовал ни тепла ее тела, ни мягкости  лица.
Щека была для него просто непроницаема. Но между ними  уже  не  существовало
стены, и хотя он больше был не в состоянии почувствовать ее так,  как  в  ту
долю секунды, после которой оказался в Доме на Другой Стороне, сам факт, что
он может находиться с ней рядом, не мог не радовать.
   Он наклонился поцеловать ее. В момент, когда их щеки  соприкоснулись,  он
понял, что слышит ее мысли. Во сне она думала о нем,  представляла  себе  их
встречу, рисовала себе дальнейшую совместную жизнь, и он быстро отстранился.
Это было слишком болезненно, слишком горько.  Очень  хотелось  поговорить  с
ней, пообщаться каким-то образом, но когда он попытался слегка толкнуть  ее,
разбудить, то понял, что не в силах этого сделать.  Он  мог  дотронуться  до
тела, но не мог на него подействовать. Он произнес ее имя. Сначала негромко,
потом - почти в полный голос, но она не проснулась.
   Выпрямившись,  он  оглянулся.  На  самом  деле   главной   причиной   его
возвращения был Тони. Тони и Донин. Бросив последний взгляд на спящую Марго,
он вышел из комнаты. Теперь он мог проходить не только сквозь  дверь,  но  и
сквозь стены. Пройдя сквозь платяной шкаф, он сразу оказался в комнате сына.
   Донин сидела рядом с ним на кровати  и  о  чем-то  с  ним  разговаривала.
Мальчик явно ее видел и слышал. При  взгляде  на  лицо  сына  Дэниэлу  стало
крайне не по себе. Такого выражения коварства, злобы и хитрости,  совершенно
не вяжущегося с обликом Тони, ему никогда  еще  не  доводилось  видеть.  Это
означало, что Донин уже целиком и полностью подчинила  его  своему  влиянию.
Между ними на кровати лежала кукла.
   - Тони! - крикнул Дэниэл. Сын никак не отреагировал.
   - Тони!
   Донин сверкнула в его сторону быстрым взглядом, но  при  этом  продолжала
спокойным, размеренным голосом разговаривать с мальчиком.  Он  его  явно  не
слышал.
   Дэниэл шагнул вперед и схватил сына за  руку.  Пальцы  сомкнулись  вокруг
худенького запястья, но это оказалось все, на что он был способен. Он не мог
воздействовать на живую плоть. Он напрягался изо всех  сил,  но  эффект  был
подобен попытке столкнуть гору. Рука не поддалась ни на долю дюйма.
   - Дальше, когда будешь делать рот,  возьми  зубы  у  матери,  -  говорила
Донин, показывая на недоделанное лицо куклы. - Вышиби их, когда она  заснет,
и используй их в проекте как можно больше.
   Впервые с момента появления в комнате Дэниэл заметил легкую тень сомнения
на лице мальчика.
   - Нет, Тони! - заорал он, хотя уже знал, что кричать бесполезно. Сын  его
не слышит. - Не слушай ее!
   - Я не хочу так делать, - сказал Тони.
   - Ну и ладно, - быстро согласилась Донин. -  Ничего  страшного.  Можно  у
кого-нибудь еще. Ну, у того, кто тебе не нравится. У кого-нибудь  из  школы,
например.
   - Может быть, - неуверенно протянул Тони. Она погладила его, потом сунула
ладонь между ног и слегка стиснула пах.
   - Главное, не бросай то, что делаешь. У тебя хорошо получается.
   - Ладно.
   Донин опять бросила взгляд на Дэниэла.
   - Пока можешь заняться руками, - сказала она  Тони.  -  Я  через  минутку
вернусь.
   Он механически кивнул.
   Донин встала с кровати и подошла к столу.  Дэниэл,  отпустив  руку  сына,
последовал за ней.
   - Мне казалось, тебя убили, - негромко произнесла она. Было в  ее  голосе
нечто такое, от чего Дэниэл даже мертвый почувствовал страх. Его уже  нельзя
было запугать ни смертью, ни физическими страданиями,  тем  не  менее  страх
перед ней въелся в подсознание, и он слегка отпрянул.
   - Думаешь, можешь со мной что-нибудь сделать? - спросила девочка.  -  Что
тебе здесь надо? - В глазах сверкнула ярость. - Таких призраков, как  ты,  я
плевком перешибаю!
   - Ты солгала, - произнес он, стараясь,  чтобы  не  дрогнул  голос.  -  Ты
сказала, что оставишь их в покое.
   - Да. Я солгала.
   Коротко размахнувшись, он влепил  ей  пощечину.  Голова  от  удара  резко
дернулась.
   На долю секунды она не смогла скрыть удивления.
   Дэниэл уставился на красный след  на  ее  щеке  и  вспомнил,  о  чем  ему
говорила мать.
   Он может вернуть ее в Дом.
   Впрочем, он не знал, как это ему удастся. Во-первых, он не знал, как туда
попасть. Да, стоило лишь подумать о том, что хочется попасть домой,  как  он
тут и оказался. Но всегда ли это действует? Достаточно ли просто подумать  о
Доме, чтобы вернуться туда?
   В любом случае попробовать стоит.
   Донин сердито зыркала на него, и он понял, что второго шанса может  и  не
быть.
   И лучше его не упускать.
   - Я убью... - начала она.
   Дэниэл бросился вперед.
   Он схватил ее и стиснул  что  было  сил.  И  максимально  сосредоточился,
мысленно представляя себе, куда он хочет попасть.
   Они исчезли из дома, из этого мира и оказались на Другой Стороне.

Глава 16

ЛОРИ

   Они шли в лес, держась за руки. Ладонь  и  пальцы  Дон  были  скользкими,
жирными на ощупь, Лори хотела отнять руку, но не осмеливалась. Она не  очень
понимала, куда они идут и что им предстоит делать, но  хватило  ума  понять,
что если не открывать рот, смотреть в оба и слушать  в  два  уха,  то  можно
кое-то выяснить.
   Лес становился все гуще.
   Тропинка, по которой они  шли,  постепенно  становилась  все  уже,  менее
различимой, скорее не тропой, а просто петляющей полоской леса,  чуть  менее
заросшей травой, чем окружающее пространство. Несколько минут  они  уже  шли
молча. Единственными звуками,  нарушавшими  тишину,  был  хруст  сучьев  под
ногами и отдаленные крики каких-то непонятных птиц.
   Лори не нравилось в этом лесу. В каждом  сплетении  веток  и  листьев  ей
чудилось какое-то движение,  какие-то  тени,  прячущиеся  в  траве,  фигуры,
моментально скрывающиеся за поваленными стволами деревьев,  как  только  она
смотрела в их сторону.  Ей  было  очень  неуютно,  и  она  уже  жалела,  что
согласилась на эту авантюру.
   В переплетении листьев и веток слева она  разглядела  лицо.  Трудно  было
понять, так ли это, или просто игра теней и  света  создают  такой  странный
эффект, однако мелкие случайные тени на голых сплетенных  сучьях  однозначно
вырисовывали злобную, крючконосую физиономию.
   Она посмотрела на Дон.
   Та улыбалась.
   Они продолжали углубляться в лес, и ее подозрительность усиливалась.
   - Почти пришли, - вдруг сказала Дон.
   - Куда?
   - Увидишь. Лори остановилась.
   - Не хочу я ничего видеть, -  воскликнула  она.  -  Я  хочу  назад.  Игра
окончена.
   Улыбка Дон приобрела странное загадочное выражение.
   - Игра еще даже не начиналась.
   - Я в ней не участвую.
   Лори развернулась и быстро зашагала обратно в том направлении, откуда они
пришли. Но тут же поскользнулась на кучке прелых листьев, упала и прежде чем
успела подняться, Дон оказалась  над  ней,  расставила  ноги  и  присела  на
корточки. Под грязной потрепанной длинной рубашкой виднелась  промежность  с
узкой розовой  щелью  влагалища.  Завизжав,  Лори  откатилась  в  сторону  и
вскочила на ноги.
   Дон покрутила на пальце кольцо от банки.
   - Я твой муж, - заявила она.
   Черт побери, что же теперь делать? Как  теперь  выбираться  отсюда?  Лори
быстро огляделась. Вокруг - густой кустарник,  незнакомые  деревья.  Могучие
кроны напрочь заслоняли небо.
   - Настала пора тебе исполнить супружеский долг. - Девочка  задрала  подол
своей рваной рубашки, обнажив треугольник  внизу  живота.  -  На  колени,  -
приказным тоном произнесла Дон. - Лижи! Лижи дочиста!
   Лори отшатнулась.
   Ей больше ничего не хотелось выяснять, не хотелось искать то,  что  может
быть ей полезно. Больше всего на свете ей хотелось прекратить все это, и она
рванула  прочь  от  девочки  изо  всех  доступных  ей  сил.   Сквозь   кусты
вечнозеленой манзаниты, красные ветви которой царапали руки, а узкие жесткие
листья били в глаза. Она повернула, побежала параллельно тропе,  по  которой
они пришли, но все вокруг было совершенно незнакомым, и  когда  она  сменила
курс, пытаясь снова оказаться на тропинке, то ничего не нашла.
   Тяжело дыша, она остановилась, мокрая от пота и тяжелого сырого  воздуха,
и затравленно огляделась по сторонам. Чувство направления  напрочь  отказало
ей.  Она  понятия  не  имела,  в  какой  стороне  находится  Дом.   В   поле
периферийного зрения слева показался  мужчина  в  котелке,  сердце  чуть  не
выпрыгнуло из грудной клетки, но когда  она  лихорадочно  обернулась  в  его
сторону, то не увидела  ничего,  кроме  голого  молодого  деревца  с  густой
макушкой не правильной формы. Где-то за спиной раздавался  веселый,  игривый
голосок Дон, окликающей ее по имени.
   - Лори!
   Вот почему родители запрещали ходить сюда.
   Лес - ее владения.
   - Ло-ри-и!
   Она снова пустилась бежать в том направлении, откуда,  как  ей  казалось,
они пришли. По-прежнему никаких следов тропинки, но куда бы ни бежать,  лишь
бы как можно дальше от Дон, и в данный момент  это  самое  главное.  Впереди
показалось какое-то углубление, напоминающее частично засыпанную яму. Обегая
вокруг, Лори не смогла не бросить  туда  взгляд.  Яма  была  полна  скелетов
кошек, крыс  и  прочей  мелкой  живности,  все  это  было  кое-как  завалено
красновато-коричневой землей. Там же валялась тушка распотрошенной козы;  из
ее оскаленной пасти торчала красная роза с длинным стеблем.
   Не останавливаясь, Лори помчалась дальше. Она чувствовала себя здорово не
в форме. Уже не только легкие грозили разорваться при  очередном  судорожном
вдохе, но и мышцы ног начало сводить от боли и напряжения, и она поняла, что
долго не выдержит.
   - Ло-ри-и! - кричала Дон.
   Голос послышался ближе.
   Она уже была готова сдаться, остановиться,  попытаться  вступить  с  этой
девочкой в драку, если придется, но в этот момент между  деревьев  показался
просвет,  кустарники  поредели,  и  в   этом   просвете   мелькнуло   нечто,
напоминающее мрачную махину Дома, чернеющую на  фоне  неба.  Собрав  остатки
сил, Лори побежала вперед.
   Она выскочила из леса и бежала уже по открытому пространству.  У  заднего
крыльца Дома стояли обе матери и оба отца.
   - Вот ты где! - воскликнула родная мать при ее приближении.
   Лори обернулась на бегу и  увидела,  что  Дон  появилась  под  деревьями,
топает ногой и скалит зубы.
   В следующий момент она исчезла.
   На том самом месте, где только что стояла девочка, не было ничего,  кроме
вечнозеленых кустарников. Не останавливаясь, даже не снижая  скорости,  Лори
бежала по направлению к Дому, на ходу размышляя, что произошло.  Убежала  ли
Дон обратно в лес? Или  она  способна  перемещаться  в  пространстве  и  уже
оказалась в каком-то ином месте, например в Доме? У Лори появилось ощущение,
что  это  исчезновение  было  непреднамеренным,  что  это  скорее  результат
действия каких-то внешних сил, нежели желания  самой  девочки,  и  ей  очень
хотелось не ошибиться в своих предчувствиях.
   Она  уже  добежала  почти  до  самого  крыльца.  Все  четверо   взрослых,
нахмурившись, смотрели на нее.
   - Что случилось? - спросил родной отец.
   - Ой, мамочка! - всхлипнула Лори и  бросилась  в  объятия  матери  Джоша.
Мгновенно всплыли знакомые ощущения, родные  запахи,  нахлынул  целый  поток
забытых с детства  воспоминаний,  и  то  ли  от  этого,  то  ли  от  чувства
избавления от пережитого в  лесу  страха  она  разрыдалась.  Женщина  крепко
прижимала ее к груди, поглаживала по спине,  приговаривала,  что  все  будет
хорошо.
   - Что с тобой? - подал голос Джош, и она тут  же  вспомнила  его  детский
голосок, вспомнила его манеру так спрашивать,  и  это  вызвало  новый  поток
слез. Она отстранилась от матери, утерла глаза, улыбнулась  сквозь  слезы  и
опустилась на колени, чтобы обнять братика. Он явно смутился, но  не  сделал
попытки отстраниться. В глазах его мелькнуло что-то вроде понимания. Ни  он,
ни его родители не вышли из роли: все вели себя  так,  словно  она  -  дочка
приятелей, к которым они заехали в гости, девочка, которой они симпатизируют
и даже сочувствуют, но по-настоящему не знают.  Однако  за  внешней  манерой
поведения угадывалось и нечто иное, угадывались сложность и понимание  того,
что происходит нечто особенное. Биологическая мать выдавила мрачную улыбку.
   - Мы тебя ищем. Время ленча.
   - Я проголодался! - воскликнул отец, хлопая в ладоши. - Пойдемте есть!
   Лори внезапно почувствовала смущение и неловкость. Все потянулись гуськом
в дом, и она побрела следом.
   - Как у вас тут замечательно! - произнесла мать Джоша, оглядывая участок.
   - Нам нравится! - гордо заметил ее биологический отец.
   Стол уже оказался накрыт. На ленч  у  них  был  суп,  салат  и  сандвичи.
Взрослые вели между собой  светскую  беседу,  полностью  игнорируя  недавнее
событие. Лори и Джош ели молча.
   После еды мать собрала тарелки,  отказалась  от  помощи  матери  Джоша  и
пообещала принести домашний лимонад.
   - Да-да, вы должны попробовать ее лимонад, - подхватил отец. - Лучший  во
всей Калифорнии.
   Застольный  разговор  возобновился,  на  сей  раз   о   войне.   Попросив
разрешения, она встала из-за стола и пошла на кухню. Мать  в  большой  миске
колола лед для лимонада. Глубоко вдохнув, Лори произнесла:
   - Нам надо поговорить.
   - О чем? - спросила мать, не повернув головы.
   - Ты должна перестать встречаться с девочкой, - заявила Лори. - Перестать
встречаться с Дон. Долгая пауза.
   - Значит, ты знаешь, - бесцветным голосом произнесла мать.
   Лори кивнула.
   - Не могу, - сказала та, продолжая колоть лед.
   - Что значит "не можешь"?
   - Не хочу. - Мать наконец подняла голову. На лице ее, и без того  слишком
серьезном, не было и тени смущения, лишь упрямство, которое придавало ей еще
более мрачный вид.
   - О Господи!
   - Она дает мне то, на что отец твой больше не способен.
   - Эта девочка - зло.
   Мать отвернулась, продолжая заниматься льдом.
   - Ты думаешь, я не знаю?
   - Тогда почему?..
   - Я твоя мать. А ты - дочь. И я не желаю разговаривать с тобой эту тему.
   - Мы должны поговорить! - стукнула кулаком по столу Лори.
   Мать с удивлением посмотрела на нее, явно пораженная горячностью реакции.
   - Не знаю, мама, заметила ты или нет, но я уже  не  ребенок.  Я  взрослая
женщина. Тебя это ничуть не удивляет? Мать промолчала.
   - Дон убьет тебя! - воскликнула Лори, беря ее за руку. - Она хочет, чтобы
мы все покинули Дом, хочет, чтобы Дом стал необитаемым,  и  ради  этого  она
готова на все!
   - Биллингтон этого не допустит.
   - Биллингтона нет! Он скорее всего мертв! Скорее всего она убила его!
   Опять долгая пауза.
   - Ты не понимаешь, - кашлянув, произнесла мать.
   - Нет, это  ты  не  понимаешь!  Ты  думаешь.  Дон  занимается  этим  ради
собственного удовольствия? Или, может, ради тебя? Она хочет, чтобы  тебя  не
было в Доме. И если для этого ей понадобится убить тебя - она это сделает.
   Мать, не соглашаясь, покачала головой.
   - Отец тоже встречается с ней.
   Мать окаменела. Лори не собиралась раскрывать этот факт,  не  планировала
говорить ей об этом, надеялась, что удастся  побеседовать  с  родителями  по
отдельности и убедить каждого перестать  встречаться  с  девочкой.  Она  уже
корила себя за несдержанность. Она ужаснулась, подумав, что, возможно,  сама
стала  причиной  того,  что  мать  начнет  следить  за  отцом  и  что   сама
спровоцировала события, которые в результате приведут к гибели родителей.
   Уж не сделала ли она за Дон ее работу?
   - Мама! - как можно искреннее произнесла Лори. - Ты должна положить этому
конец. Нельзя, чтобы она вмешивалась в твою жизнь. Ты для нее просто  пешка.
Она использует тебя и выбросит за ненадобностью.
   - Ладно, - ответила мать и погладила ее по плечу. - Я знаю, ты хочешь как
лучше, но ты не все понимаешь. -  Прежде  чем  Лори  успел