отянул
Дэну банкноту. Но Дэн не  смеялся.  Его  рука  рванулась  вперед,  и  пальцы
схватили банкноту прежде, чем успела увянуть ухмылка Куртиса.
   - Тпру-у! - воскликнул Куртис. - Верни-ка ее, приятель!
   - Ты меня использовал, и что же мне остается?  Мне  кажется,  я  заслужил
половину, не так ли? - И без малейшего колебания Дэн разорвал купюру надвое.
   - Эй, приятель! Это нечестно - рвать мои деньги!
   - Давай, попробуй поспорить со мной. Вот твоя половина.
   Куртис побагровел. - - За такие вещи башку разбивают, понял?
   - Может быть, ты и  прав.  Что  же,  попробуй.  Почуяв  драку,  остальные
обитатели Долины начали потихоньку подходить ближе. На губах  Куртиса  вновь
появилась улыбка, но на этот раз она была слабой.
   - Я могу придушить тебя одной рукой, ты, старый тощий ублюдок.
   - Может быть. - Дэн внимательно следил за глазами Куртиса,  зная,  что  в
них он увидит удар раньше, чем начнет подниматься рука.  -  Может  быть.  Но
прежде, чем ты попытаешься  это  сделать,  я  хочу,  чтобы  ты  знал:  после
Вьетнама я ни разу не поднимал руку на  человека.  Я  был  не  самым  лучшим
солдатом, но я делал свое дело, и никто не может сказать,  что  я  хоть  раз
подался к югу. - Дэн видел, как над левым глазом  Куртиса  задергался  нерв.
Куртис был готов ударить. - Если ты будешь драться, - спокойно произнес Дэн,
- запомни: чтобы свалить меня, тебе придется меня убить. Меня нельзя  просто
использовать или дурачить, и я не хочу, чтобы ты делал ставки на то, сколько
трупов я оставил на своем пути. Что ты об этом думаешь, Куртис?
   - Что ты - просто кусок дерьма, - сказал тот, но его усмешка стала совсем
вялой. Капельки пота поблескивали у него на лбу и щеках. Он бросил взгляд по
сторонам и вновь посмотрел на Дэна. - Может, ты воображаешь, что в тебе есть
что-то особенное, если ты ветеран?
   - Ничего особенного, - ответил Дэн. - Просто , там  я  научился  убивать.
Научился гораздо лучше, чем мне бы хотелось. Я убивал вьетнамцев  не  только
пулей или ножом. Некоторых я убил собственными руками. Куртис, я ценю мирную
жизнь больше других на этом свете, но грубости не  терплю.  Так  что  давай,
бей, если хочешь, я никуда не убегаю.
   - Слушай, приятель, я могу  сломать  тебе  шею  одним  ударом,  -  сказал
Куртис, но по его тону было ясно, что, он колеблется.
   Дэн ждал. Решение зависело не от него. Прошло  несколько  секунд.  Дэн  и
Куртис продолжали смотреть друг на друга.
   - Ужасно жарко для драки, - сказал Джо. - Эй, вы взрослые люди или нет?
   - Черт возьми, это же всего каких-то пять долларов, - добавил Стив.
   Куртис  глубоко  затянулся  сигаретой  и  выпустил  дым  через  нос.  Дэн
продолжал наблюдать за ним, взгляд его оставался прямым и твердым, а лицо  -
спокойным, хотя боль в голове достигла предела.
   - Дерьмо, - буркнул наконец Куртис и сплюнул крошку табака.  -  Давай  ее
сюда. - Он взял половинку, которую ему протянул Дэн. - Просто  чтобы  ты  не
склеил их и не истратил, в конце концов.
   - А теперь вы должны поцеловаться и помириться, - предложил Джо.
   Куртис рассмеялся, а Дэн позволил себе лишь слегка  улыбнуться.  Мужчины,
которые собрались  вокруг,  начали  расходиться.  Дэн  знал,  что  Куртис  в
общем-то неплохой  парень,  только  любит  порисоваться.  Вколотить  в  него
немного здравого смысла, вообще-то, не помешало бы - но не в такую жару. Дэн
был рад, что дело не дошло до драки.
   - Извини, - сказал ему Стив. - Мы не знали, что ты на  это  обидишься.  Я
имею в виду пари.
   - Теперь знаете. И давай забудем об этом.
   Куртис и Стив удалились'. Дэн достал из кармана  склянку  с  аспирином  и
бросил в рот очередную таблетку. Ладони у него были влажные - не потому, что
он испугался Куртиса, а от страха, что может выпустить  на  свободу  некоего
особого демона.
   - С тобой все в порядке? - Джо внимательно наблюдал за ним.
   - Да. Только башка болит. - - Ты, я смотрю, все глотаешь эти таблетки?
   - Приходится.
   - А у врача был?
   - Да, - Дэн убрал флакон. - Он говорит - мигрень.
   - Вот как?
   - Угу. - Он знает, что я вру, подумал Дэн. Но было ни к чему рассказывать
кому-то здесь о своей болезни. Он раздавил таблетку зубами  и  проглотил  ее
вместе с остатками холодного чая.
   - В один прекрасный день Куртис дождется, что ему все-таки набьют  морду,
- сказал Джо. - У парня нет ни грамма мозгов.
   - Он еще мало видел жизнь - вот в чем его беда.
   - Верно. Не то что мы, пережитки прошлого, а? -  Джо  взглянул  на  небо,
словно хотел проследить за движением солнца. - А ты,  часом,  не  встречался
там с дьяволом, Дэн?
   Дэн снова присел рядом со стулом Джо. Он позволил вопросу некоторое время
повисеть в воздухе, а постом сказал:
   - Встречался. Мы все встречались.
   - А меня просто-напросто не призвали. Но душой я был с вами, ребята. Я не
бегал на улицу с  плакатами  против  войны  и  вообще  ни  в  чем  таком  не
участвовал.
   - Может быть, было бы лучше, если б  участвовал.  Слишком  долго  мы  там
пробыли.
   - Мы могли бы их победить,  -  сказал  Джо.  -  Наверняка.  Мы  могли  бы
взорвать всю землю этих ублюдков вместе с ними самими, если бы только...
   - Вот так же когда-то думал и я, - спокойно прервал его Дэн. - Я привык к
мысли, что если бы не эти протесты, мы превратили бы эту страну  в  огромную
асфальтированную стоянку. -  Он  подтянул  колени  к  груди.  Аспирин  начал
действовать, и боль притупилась. - Потом я  приехал  в  Вашингтон  и  прошел
вдоль этой стены. Ты знаешь - той, где выбиты все имена. Там  была  чертова,
уйма имен. Парни, которых я знал. Молодые ребята,  восемнадцати-девятнадцати
лет, и тем, что осталось от них, едва ли можно наполнить обычную корзинку. Я
все время думал и думал об этом и никак не мог понять, что же нам  досталось
бы в случае победы. Если бы мы перебили косоглазых всех до одного,  если  бы
прошли маршем прямо до Ханоя и сожгли бы его, сравняли  с  землей,  если  бы
вернулись домой героями, как те, кто участвовал в "Буре в Пустыне"... Что бы
мы получили?
   - Уважение, как я понимаю, - заметил Джо.
   - Нет, даже не уважение. Оно стало модным уже потом. Я это  понял,  когда
увидел имена на черной стене. Когда увидел матерей и отцов, выписывающих  на
бумажки имена своих погибших детей, чтобы  взять  их  с  собой,  потому  что
ничего другого у них не осталось. Я понял, что протесты  против  войны  были
справедливыми. Мы никогда не могли победить. Никогда.
   - Подались к югу, - сказал Джо.
   - Что?
   - Подались к югу. Ты сказал Куртису, что никогда не  поворачивал  к  югу.
Что это значит?
   Дэн использовал это выражение машинально, но, услышанное из  уст  другого
человека" оно удивило его.
   - Так мы говорили во Вьетнаме, - объяснил он. - Когда  кто-то  проваливал
дело... Или праздновал труса... Мы говорили, что он подался на юг.
   - И ты никогда не трусил?
   - Не до такой степени, чтобы из-за меня кого-то убили или могли бы  убить
меня. Мы все хотели одного - выжить.
   Джо хмыкнул.
   - Часть жизни тебе удалось сохранить, а?
   - Да, - сказал Дэн. - Часть.
   Джо погрузился в молчание, и Дэн тоже  умолк.  Он  не  любил  говорить  о
Вьетнаме. Если кто-то проявлял  настойчивый  интерес,  Дэн  мог  без  особых
колебаний рассказать об Укротителях Змей и об  их  подвигах,  о  похожих  на
детей девчонках из баров Сайгона и снайперах в джунглях, которых его научили
выслеживать и убивать, но он никогда не  мог  произнести  ни  слова  о  двух
вещах: о деревне и о серебристом дожде.
   Солнце поднялось выше; утро  кончалось.  День  выдался  неподходящий  для
"билетов". Около одиннадцати в Долине притормозил белый грузовик, и водитель
спросил, умеет ли  кто-нибудь  расписывать  стены.  Джимми  Стегс  и  Куртис
получили-"билет"; они уехали, а остальные вновь расселись и принялись ждать.
   Дэн чувствовал, что жестокая жара истощает его, но у  него  не  было  сил
перейти к своему пикапу, чтобы там хотя бы на время укрыться от солнца. Двое
молодых парней достали бейсбольные перчатки и мяч, скинули пропотевшие майки
и начали перекидываться. Мужчина с табличкой на шее сидел на  бордюре  и  не
отрываясь глядел в ту сторону, откуда, словно  посланцы  Бога,  должны  были
появиться люди с "билетами". Дэн хотел подойти к нему и  сказать,  чтобы  он
снял свою табличку, что человек не должен ничего просить, но не  стал  этого
делать.
   Этот светловолосый мужчина вновь напомнил ему кого-то. Воспоминание  было
связано с именем  Фэрроу.  В  нем  был  такой  же  цвет  волос  и  такое  же
мальчишеское лицо. Фэрроу, парень из Бостона. Ну, в те давние  дни  они  все
были молоды, разве не так? Но мысли об этом Фэрроу разбередили старую  рану;
и Дэн прогнал от себя эти воспоминания.
   Дэн  родился  в  Шривпорте  пятого  мая  1950  года.  Его  отец,  сержант
военно-морских сил, которого его приятели-рабочие с завода по разливке пепси
любили называть "майором",  покинул  сей  мир  в  1973  году,  выстрелив  из
револьвера себе в рот.  Мать  Дэна,  которая  вечно  хворала,  переехала  во
Флориду, где у нее была старшая сестра, хозяйка цветочного магазина. С точки
зрения Дэна она поступила совершенно правильно. Его сестра Кэти -  она  была
на три года старше Дэна - жила в Таосе, Нью-Мексико и торговала  украшениями
из бирюзы и меди.  В  отличие  от  брата,  Кэти  всегда  ненавидела  квасной
патриотизм "майора". Едва ей исполнилось семнадцать, она сбежала с компанией
хиппи - "позором земли", как называл их "майор" - и отправилась  на  золотой
Запад. Дэн, как  праведный  сын,  окончил  школу,  коротко  постриг  волосы,
выучился на плотника, а потом не без участия отца был отправлен на призывной
пункт, чтобы, как "порядочный  американец",  исполнить  свой  патриотический
долг.
   И теперь, в своем родном городе, в неподвижном воздухе раскаленной Долины
Смерти, Дэн ждал своего "билета".
   Около половины  двенадцатого  подъехал  еще  один  грузовик.  Дэн  всегда
поражался  тому,  как  быстро  в  таких  случаях  начинали  двигаться  люди:
"билетов" всегда было мало.  Словно  голодные  звери,  безработные  рвались,
расталкивая друг друга, к подъехавшему грузовику. Среди них был  и  Дэн.  На
этот раз требовалось четыре человека - переложить и просмолить крышу склада.
Джо Яте получил "билет", а Дэн опять остался ни с чем.
   После двенадцати люди  начали  расходиться.  Опыт  показывал,  что  после
полудня ловить было нечего. Все  надежды  переносились  на  следующий  день.
Дождь или солнце - Долина Смерти и ее обитатели всегда были на месте.  Когда
стрелки часов показали час дня, Дэн забрался в  кабину,  завел  двигатель  и
поехал домой сквозь струйки дыма от барбекю.
   Он жил в небольшой квартирке милях в шести от Долины Смерти, но на той же
стороне города. Рядом с его домом была газобаллонная станция  и  продуктовый
склад; Дэн остановился, чтобы зайти туда и проверить  доску  объявлений.  На
ней он разместил объявление "Плотник ищет работу по  разумным  расценкам"  с
номером своего телефона на полосках внизу. Дэн хотел убедиться, что ни  одна
полоска не оторвана; так оно и оказалось. Несколько  минут  он  потратил  на
разговор с Леоном, клерком со  склада:  в  очередной  раз  спросил  его,  не
нуждается ли мистер Хасаб, уроженец Саудовской Аравии,  владелец  склада,  в
какой-либо помощи, и в очередной раз услышал, что мистер,  Хасаб  уже  нашел
работника.
   Многоквартирный дом был сложен из рыжевато-коричневого кирпича, и  в  эти
жаркие дни тесные комнатушки удерживали зной, словно крепко  сжатые  кулаки.
Дэн с мокрой от пота спиной выбрался из кабины и заглянул в  почтовый  ящик.
Он торопливо пролистал еженедельник, куда тоже давал  объявление  о  поисках
работы, в надежде на какой-то отклик, но все впустую. Кроме еженедельника  в
ящике обнаружились еще два конверта. Первый, адресованный "съемщику", был из
городского муниципалитета; там беспокоились по поводу  близких  выборов.  На
втором значилось его полное имя... Дэниэл Льюис Ламберт... И обратный  адрес
был - Первый Коммерческий Банк Шривпорта.
   "Лично" - было напечатано в левом  нижнем  углу  конверта.  Такие  письма
никогда Дэну не нравились. Он вскрыл конверт, развернул лист белой бумаги  и
начал читать.
   Письмо было из кредитного отдела банка. Сначала Дэн не особенно  удивился
- только его стиль  показался  ему  суховатым  и  чересчур  официальным  для
мистера Джарета - а когда он закончил  читать,  то  почувствовал  себя  так,
словно получил удар в" самое сердце.
   Уважаемый  мистер  Ламберт..,  являетесь   ценным   клиентом,   однако..,
ситуация,  как  видится  нам  на  сегодняшний  день..,  по  причине   вашего
нестабильного положения..,  нерегулярная  выплата  взносов..,  сдать  ключи,
регистрационный  номер  и  соответствующие  бумаги",  "шевроле"  1990   года
выпуска, цвета "стальной туман", номер двигателя...
   - О Боже, - прошептал Дэн.
   .., и немедленный возврат...
   Дэн зажмурился, будто от нестерпимо яркого света.
   У него хотели отнять пикап.

Глава 2

КРЕДИТ

   Было без десяти два, когда Дэн  протиснулся  через  вращающуюся  дверь  в
Первый Коммерческий Банк. Он был одет в самое лучшее, что у него было: белая
рубашка с коротким рукавом, галстук в бледно-голубую полоску  и  темно-серые
широкие брюки. Бейсболку он оставил  дома,  волосы  тщательно  пригладил,  а
вместо рабочих башмаков надел черные туфли. Дэн с надеждой ждал  прохладного
потока воздуха от кондиционера, но в помещении  банка  температура  была  не
намного ниже, чем на улице. Кондиционер не  работал,  и  кассиры  обливались
потом в своих кабинках. Дэн направился к лифту,  чувствуя,  как  его  свежая
рубашка тоже стремительно пропитывается  потом.  В  правой  руке  он  держал
конверт с извещением об изъятии пикапа за неуплату взносов.
   Ему было страшно.
   Отдел  кредитов  находился  на  втором  этаже.  Прежде   чем   войти   во
внушительную дубовую дверь, Дэн остановился у фонтанчика с  водой  и  принял
еще одну таблетку аспирина. У него  начади  дрожать  руки.  Наступил  момент
истины.
   Подпись на письме была ему незнакома.  Вместо  Роберта  Бада  Джарета  ее
поставил человек по имени Эймори Бленчерд. Под  подписью  мистера  Бленчерда
была указана должность: Управляющий. Два месяца назад управляющим кредитного
отдела был Джарет. Собравшись с духом, Дэн толкнул дверь и вошел.
   В приемной были диван, несколько стульев и полка с журналами. Секретарша,
сорокапятилетняя мисс Фэй  Дувелл,  разговаривала  по  телефону;  перед  ней
светился голубоватый экран компьютера. Она была подтянутая и загорелая; Дэн,
который частенько беседовал с ней, знал, что каждую  субботу  она  играет  в
теннис в Лейксайд-парке. Жакет ее делового костюма персикового  цвета  висел
на спинке стула, а  седоватые  волосы  мисс  Дувелл  слегка  колыхались  под
потоком воздуха от вентилятора на шкафу.
   На двери за спиной секретарши уже  не  было  привычной  Дэну  таблички  с
именем мистера Джарета.  Теперь  на  ней  красовались  выпуклые  буквы  М-Р.
БЛЕНЧЕРД.
   - Одну минуту, - сказала мисс  Дувелл  Дэну  и  вернулась  к  телефонному
разговору. Дэн ждал, стоя перед ее столом. Шторы на окне были опущены, чтобы
не пускать в приемную палящие лучи, но от духоты не спасал даже  вентилятор.
Мисс Дувелл сказала "до свиданья" и положила трубку. Она улыбнулась Дэну, но
от него не ускользнула некоторая напряженность в  этой  улыбке.  Разумеется,
мисс Дувелл знала: ведь это она печатала письмо.
   - Полдень, - сказала мисс Дувелл. - Как вы чувствуете себя в такую жару?
   - Мне доводилось бывать там, где намного жарче.
   - Хороший дождь - вот что нам сейчас нужно. Дождь  смоет  все  страдания,
которые так и висят в воздухе.
   - Мистер Джарет, - произнес Дэн. - Что с ним случилось?
   Мисс Дувелл откинулась на стуле и нахмурилась; уголки ее губ опустились.
   - Честно признаться, все произошло весьма  неожиданно.  Неделю  назад,  в
понедельник, его вызвали наверх, в среду он освободил свой стол  и  ушел.  А
прислали этого парня - вот кто действительно жесткий исполнитель, - она чуть
склонила голову в сторону двери в кабинет управляющего. - Я сама не  могу  в
это поверить. Бад проработал здесь восемь лет; я думала, что он останется  в
банке до пенсии.
   - Почему его уволили?
   - Не могу сказать. - Однако ее интонация ясно говорила, что  мисс  Дувелл
прекрасно осведомлена. - Все что я слышала, так  это  лишь  то,  что  мистер
Бленчерд  был  настоящей  грозой  в  одном  из  банков   в   Батон-Руж.   Он
переформировал их кредитный отдел меньше, чем за год. - Она пожала  плечами.
- Бад был чудесным парнем, о таком начальнике можно только мечтать. Но может
быть, он был для этого банка слишком хорош.
   - Он мне очень помог, - сказал Дэн и протянул ей  конверт.  -  Сегодня  я
получил это письмо.
   - Ах, да. - Взгляд мисс Дувелл стал  более  жестким,  а  осанка  -  более
официальной. Время личных разговоров окончилось. - Вы выполнили  требования,
которые там предъявлены?
   - Мне хотелось бы поговорить  с  мистером  Бленчердом.  Может  быть,  мне
удастся добиться чего-нибудь.
   - Но его сейчас нет. - Мисс Дувелл взглянула на маленькие часы,  стоявшие
на ее столе. - И я не думаю, что он вернется в течение ближайшего часа.
   - Я подожду.
   - Тогда присядьте где-нибудь. Сейчас у нас посетителей мало.
   Дэн уселся в кресло,  а  мисс  Дувелл  повернулась  к  компьютеру.  Через
несколько минут, в течение которых Дэн  размышлял,  как  ему  лучше  уладить
возникшие трудности, мисс Дувелл негромко кашлянула и сказала:
   - Мне очень жаль, что так получилось. У  вас  есть  нужная  сумма,  чтобы
заплатить взнос?
   - Нет. - Тридцать восемь долларов и шестьдесят два цента - это было  все,
что Дэну удалось наскрести.
   - Может быть, у вас есть друзья, которые могли бы дать вам взаймы?
   Дэн покачал головой. Это дело касалось только  его,  и  он  не  собирался
втягивать сюда кого-то еще.
   - Вы так и не получили постоянной работы?
   - Нет. До сих пор никакой.
   Мисс Дувелл замолчала и  снова  склонилась  над  клавиатурой.  Дэн  сунул
письмо в карман, сцепил пальцы и приготовился ждать. Жара  давила  на  него,
словно чугунный пресс. Мисс Дувелл встала и чуть наклонила вентилятор, чтобы
он немного дул и в сторону Дэна. Она спросила его, не хочет ли  он  холодной
воды - в конце холла есть холодильник, - но Дэн ответил, что чувствует  себя
вполне сносно.
   - А меня эта проклятая жара просто убивает!  -  Мисс  Дувелл  рассерженно
нажала "бэкспейс", убирая ошибку.  -  Сегодня  утро  началось  с  того,  что
отключились кондиционеры, представляете?
   - Да, это ужасно.
   - Послушайте, мистер Ламберт. - Мисс Дувелл посмотрела  на  него,  и  Дэн
внутренне вздрогнул, потому что заметил жалость в ее глазах. - Хочу  сказать
вам, что мистер Бленчерд не любит рассказов о трудностях. Если бы вы  смогли
уплатить хотя бы один взнос, у вас была бы надежда.
   - Я не могу, - сказал Дэн. - У меня нет никакой работы. Но без машины мне
ее никогда не получить, даже если мне кто-то предложит. Этот "шевроле"... Он
- единственное, что у меня осталось.
   - Вы разбираетесь в ружьях?
   - Не понял?
   - В ружьях, - повторила мисс Дувелл. - Мистер Бленчерд любит охотиться  и
поэтому коллекционирует ружья. Если вы что-то в них смыслите,  то  могли  бы
для начала поговорить об этом, прежде чем переходить к своей просьбе.
   Дэн печально улыбнулся. Последнее ружье, с которым  он  имел  дело,  была
винтовка М-16.
   - Спасибо, - сказал он. - Я буду иметь это в виду. Час прошел  незаметно.
Дэн  перелистал  все  журналы;  он  вскидывал  голову  всякий   раз,   когда
открывалась  дверь;  он  убедился,  что  часы  на  столе  мисс   Дувелл   не
остановились; он нервничал все сильнее. В  пятнадцать  минут  четвертого  он
встал, чтобы выйти попить воды из фонтана, но как раз  в  этот  время  дверь
снова открылась, и в приемную вошли двое мужчин.
   - Добрый день, мистер Бленчерд! - весел