жрать всякую дрянь.
   - Это же самое говорили мне врачи. Я пытался, но только  Бог  знает,  как
отказаться от печенья из арахиса, если не можешь заснуть до трех часов утра.
   - Да, конечно. Но для начала ты  должен  перестать  покупать  эту  дрянь!
Разве ты не слышал о самодисциплине?
   - Да, сэр. У некоторых она есть.
   - Ну, вот это самое тебе и нужно. И в изрядном количестве. - Он  взглянул
на часы, сгорая от нетерпения следовать за Ламбертом. Но  лицо  Пелвиса  все
еще  пылало  от  прилива  крови  и,  может   быть,   ему   требовалась   еще
минута-другая.  Если  у  него  случится  сердечный  приступ,  будет  нелегко
вытащить из болота такую тушу. Он наблюдал, как Мамми лижет его  подбородок,
виляя обрубком хвоста. И его кольнула внезапная боль зависти. -  И  чего  ты
таскаешь везде эту собаку? Это ведь только создает неудобства.
   - О, я не оставлю Мамми, сэр,  нет!  -  Пелвис  помолчал,  поглаживая  ее
мокрую спину, прежде чем продолжил тихим  голосом.  -  У  меня  была  другая
собака, очень похожая на Мамми. Лет шесть назад. Я оставил ее у  ветеринара,
на уик-энд. А когда вернулся.., все сгорело на том месте, один пепел, ничего
не осталось. Молния, как говорили потом. Все началось поздно  ночью,  некому
было ее спасти. У них должны были быть огнетушители, но их не  оказалось.  -
Еще с минуту он молчал, рука его двигалась взад и  вперед.  -  Долгое  время
после этого.., у меня были ночные кошмары. Я даже видел, как Присс - так  ее
звали - горит в своей клетке, пытается выбраться,  но  никто  ей  так  и  не
помог. И может быть, она даже думала, что сделала что-то плохое, и поэтому я
не пришел ей на помощь. Мне кажется, что тяжело умирать, зная, что тебя даже
некому поругать. - Он поднял глаза и встретился со  взглядом  Флинта,  глаза
его утонули в зеленом свечении. - Вот почему я не оставлю Мамми, сэр.
   Флинт вновь переключил свое внимание на часы.
   - Так ты готов идти?
   - Надеюсь, что да.
   Флинт вновь тронулся в путь, на этот раз более  медленным  шагом.  Пелвис
сделал еще один глубокий вдох и со  свистом  выдохнул,  после  чего  зашагал
следом за Флинтом.
   А впереди Дэн по-прежнему сжимал руку Арден, пока они  брели  по  изгибам
канала. Он оглянулся назад; они удалились от света, и он решил, что охотники
за добычей по какой-то причине остановились. Теперь  его  глаза  привыкли  к
темноте. Сквозь вершины деревьев он различал небо, полное искрящихся  звезд.
Вода становилась все глубже, со дна вырывались  пузыри  газов.  Пот  заливал
лицо Дэна, дыхание его было хриплым, и он слышал, что легкие  Арден  тоже  с
трудом работают от этой влажной жары. Слева от них что-то плеснуло  в  воде;
звук был очень громкий, и Дэн молил Бога, что это просто крупная рыба, а  не
хвост крокодила, направлявшегося к ним с открытой пастью.  Он  был  готов  к
любым неожиданностям, но неизвестная тварь оставила их в покое.
   Обернувшись назад, он заметил, что отблески зеленого света  приближаются.
Значит, охотники снова двинулись за ними. Арден тоже  посмотрела  назад,  но
затем сосредоточила все внимание на воде перед ними. Ее зрение  прояснилось,
но там, где она  ударилась  головой  о  панель,  была  болезненная  ссадина.
Девушка слабела с каждым шагом; она чувствовала, что силы ее на исходе и что
скоро ей придется остановиться, чтобы перевести дух. Ей незачем было бежать,
охота велась за Дэном,  но  если  его  поймают,  она  лишится  человека,  на
которого возлагала единственную надежду. Временами она слышала голос разума,
пытавшийся объяснить ей, что бесполезно идти дальше  по  этому  болоту,  что
разыскиваемый  полицией  убийца,  держа  ее  за  руку,   уводит   прочь   от
цивилизации, и что, вероятно, у нее сотрясение, и ей нужен врач, что она  не
может правильно думать, и что сейчас она попала в самое опасное место, какое
только встречала в  своей  жизни.  Она  слышала  все  это,  но  отказывалась
слушать. В ее правой руке был зажат розовый мешочек" в котором было то,  что
стало ее талисманом на многие годы, и она  сосредоточила  свое  внимание  на
голосе Юпитера, который говорил ей, что этот человек послан ей  Богом  и  он
отведет ее к Спасительнице. Она должна в это верить. Должна, или рухнет  вся
ее надежда, а этого она боялась больше смерти.
   - Я вижу свет, - неожиданно сказал Дэн.
   Она тоже смогла его различить. Слабое  свечение,  с  правой  стороны.  Не
электрическое. Скорее всего,  свет  от  керосиновой  лампы  или  свечи.  Они
продолжали идти; вода поднялась Дэну до пояса, а Арден еще выше.
   Из темноты проступили тени. На противоположной стороне канала стояли  две
или три:  дощатых  хибары,  возвышавшиеся  над  водой  наподобие  деревянных
платформ. Свет шел из окна" закрытого" чем-то вроде вощеной  бумаги.  Другие
хибары или пустовали, или их обитатели слали. Дэн не имел  никакого  желания
встречаться с людьми, которые были готовы жить в таких жутких  условиях.  Он
думал" что они могут убить непрошеного гостя. Но он заметил и  кое-что  еще:
рядом с некоторыми из этих лачуг" в том числе и рядом с той, в которой горел
свет, покачивались небольшие лодки - рыболовные ялики, привязанные к сваям.
   Надо взять лодку, решил Дэн. Он приложил палец к губам, предупреждая  ее,
чтобы она молчала, и девушка кивнула. Затем он  провел  ее  мимо  освещенной
хибары к другому жилищу. Лодка здесь была привязана цепью с висячим  замком,
но внутри нее лежало единственное весло со сломанной ручкой.  Дэн  прихватил
весло и направился к третьей лачуге. Лодка была  заполнена  водой  почти  на
шесть дюймов. Весла отсутствовали, но утлое суденышко было прикручено к свае
только липкой  лентой.  Привередничать  не  приходилось.  Дэн  потратил  еще
минуту, отвязывая скользкий узел, а потом осторожно перевалился  через  борт
лодки, но все-таки ненароком задел его ногой. Он подождал,  затаив  дыханье,
но из лачуги никто не вышел. Затем он помог забраться  Арден.  Она  села  на
лавку на носу лодки, в то время как Дэн устроился на корме и оттолкнулся  от
платформы. Они выплыли на средину канала, где течение было заметно  сильнее,
и когда оказались на безопасном расстоянии от лачуги, Дэн  опустил  весло  в
воду и сделал первый гребок.
   - Грязные воры! - раздался женский вопль, от которого  Дэн  вздрогнул.  У
Арден по рукам побежали мурашки.
   Дэн обернулся. У первой хибары, там,  где  горел  свет,  стояла  какая-то
фигура.
   - Давайте, плывите! -  кричала  женщина.  -  Бог  еще  накажет  вас,  вот
увидите! Я еще попляшу  на  ваших  гробах,  пожиратели  мух!  -  Она  начала
изрыгать проклятья, которых Дэн не слышал с  тех  пор,  как  был  в  учебном
лагере, и от некоторых из них у бывалого  сержанта-строевика  просто  волосы
встали бы дыбом. В этот момент раздался другой голос. - Заткнись, Рона! - Он
принадлежал мужчине, который был явно пьян. - Заткни свою пасть, я сплю!
   - Я не помочусь на твою рожу, даже если она  будет  полыхать  в  огне!  -
завопила Рона на весь канал.
   - Ай-й-й-й, заткнись, пока я не пришел и не выдернул  твою  голову  через
задницу! - Дверь захлопнулась.
   Дэн начал грести быстрее. Женщина продолжала посылать проклятия, голос ее
то повышался, то понижался, как прилив и отлив. Наконец она удалилась в свою
нору и захлопнула дверь с такой силой, что Дэн удивился, как не  развалилось
все это сооружение. Он заметил,  как  свет  переместился  от  окна.  Ну,  по
крайней мере, теперь  у  них  была  лодка,  хотя  им  и  приходилось  сидеть
наполовину в воде. Когда он еще раз обернулся назад,  он  больше  не  увидел
зеленого зарева. Может быть, охотники отказались от своей затеи и  повернули
назад. Если так, тем лучше. Все, что он сейчас мог делать, это держать лодку
на середине канала и надеяться, что в конечном счете течение приведет  их  к
заливу. Там он сможет оставить девушку в безопасном месте и снова отправится
в дорогу.
   Ему не нравилось отвечать за нее,  беспокоиться  из-за  ее  ушибов  и  не
нравилось то, как сильно она сжимала его руку. Он  был  по  натуре  одиноким
волком, но раз уж так сложилось, то нужно как можно  быстрее  отделаться  от
Арден. К тому же она сумасшедшая. Ее  навязчивая  идея  найти  Спасительницу
напоминала ему о том, что он однажды видел в новостях: сотни людей шли через
всю страну на кукурузное поле в Оклахоме,  где  жена  одного  фермера  якобы
видела настоящую Деву Марию. Он припомнил,  как  отчаянно  хотели  эти  люди
поверить в мудрость высшей силы и как они  верили,  что  Дева,  Мария  вновь
появится в том же самом месте с посланием для человечества. Только  она  там
так и не появилась, но самым удивительным было то, что никто  из  тех  сотен
людей не раскаивался, что пришел туда, никто не  чувствовал  ни  горечи,  ни
отчаяния. Они просто считали, что ей еще не Пришло время явиться  вновь,  но
были уверены, что когда-нибудь и где-нибудь она появится. Дэн не мог  понять
этого вида слепой веры. Интересно, кто-нибудь из этих людей вдыхал хоть -раз
запах горящей плоти или видел пламя, пожирающее маленькие черепа, и смог бы,
пройдя в его сапогах, стоя под грязным серебристым дождем  и  видя  картины,
иссушавшие его мозг, проявить столько веры в возвращение Марии,  Христа  или
Святого Духа?
   Дэн сделал еще  несколько  гребков  и  пустил  лодку  по  течению.  Арден
смотрела на юг; теплый ветерок слегка обдувал ее лицо. Вода, ударявшая о нос
лодки,  производила  тихие  шлепающие  звуки,  и  горьковато-сладкое  болото
оживало в гуле, трелях и треске насекомых, в случайном резком  крике  ночной
птицы, басовитом кваканье жаб и в других, более слабых звуках, которые  было
не так просто определить. Единственный свет исходил теперь только от  звезд,
которые сияли сквозь прорывы в плотном шатре из веток,  переплетающихся  над
головой.
   Дэну захотелось оглянуться назад, но он решил этого не делать.  Он  знал,
где находится: как раз  там,  куда  стремился  попасть.  Миг  смерти  Эймори
Бленчерда остался незаживающей раной в его  памяти,  но  вкрадчивая  темнота
болот дарила покой. Теперь он далеко от полиции, далеко  от  тюремных  стен.
Если бы еще удалось, найти еду, чистую воду  и  крышу  над  головой..,  даже
провисшую крышу такой вот хибары.., то он мог, бы жить здесь и  умереть  под
этими звездами. Болото велико, оно не откажется спрятать  человека,  который
хочет исчезнуть. Тлеющий уголек надежды вновь разгорелся в нем. Может  быть,
это была всего лишь иллюзия, но ее можно было взращивать, с ней  можно  было
не расставаться  точно  так  же,  как  Арден  не  расставалась  с  мыслью  о
Спасительнице. Однако прежде всего нужно было отделаться от  девушки,  а  уж
потом он решит, куда направиться самому.
   Лодка медленно плыла вперед, к морю.

***

   Пелвис одной рукой держал Мамми,  а  другой  цеплялся  за  мокрый  пиджак
Флинта. Зеленая осветительная шашка догорела несколько минут  назад,  и  над
ними сомкнулась ночь. Пелвис беспрерывно упрашивал - умолял, было  бы  более
точное выражение - Флинта повернуть назад, когда они услышали женский голос,
грозящий и сыплющий проклятьями где-то впереди них. Как только они подошли к
воде, которая была уже почти по грудь,  левая  рука  Флинта  скользнула  под
рубашку и поддерживала там голову Клинта; глаза преследователей  привыкли  к
темноте, и вскоре они смогли различить очертания хибар и свет,  колебавшийся
внутри одной из них, ближайшей справа. Флинт  увидел  лодку,  привязанную  к
платформе, на которой стояла лачуга, и как  только  они  подошли  ближе,  он
понял, что на лодке подвесной мотор. -Ему пришло в голову, что  Ламберт  мог
спрятаться в одной из этих темных лачуг, поджидая, когда они  пройдут  мимо.
Он повел Пелвиса  к  мерцающему  свету,  который  они  видели  сквозь  окно,
заклеенное вощеной бумагой, и у самого края платформы Флинт сказал:
   - Стой здесь,  -  а  сам  забрался  вверх  по  рассыпающимся  доскам.  Он
остановился, чтобы вытащить пистолет, затем затолкал руку Клинта под рубашку
и застегнул промокший пиджак. Держа пистолет за спиной, он постучал в тонкую
дверь лачуги. Он слышал, что внутри  кто-то  ходит,  но  на  стук  никто  не
отвечал. - Эй, там! - окликнул он. - Вы откроете или нет? - Он  отступил  от
двери, собравшись постучать во второй раз.
   Задвижка отодвинулась. Дверь  распахнулась,  и  из  нее  высунулось  дуло
охотничьего ружья, которое плотно прижалось ко лбу Флинта.
   - Сейчас я открою тебя, сукин сын! - прорычала женщина, державшая  ружье,
при этом ее палец взвел курок.
   Флинт не двигался; в голове у него пронеслось, что  с  такого  расстояния
ружье размажет его мозги по деревьям на  той  стороне  канала.  В  сумрачном
свете, льющемся из щели. Флинт разглядел, что женщина была около шести футов
роста и сложена крепко, как грузовик. На ней был грязный рабочий комбинезон,
серая пропотевшая футболка, а на голове  разбитый  темно-зеленый  футбольный
шлем. За  защитной  решеткой  шлема  виднелось  малопривлекательное  лицо  с
горящими глазами и кожей, годившейся разве что на седло.
   - Успокойтесь, - только и сумел сказать Флинт. - Успокойтесь, все  что  я
хочу сделать, так это спросить...
   - Я знаю, чего ты хочешь, мерзавец! - взвизгнула она. -  Ты  не  затащишь
меня назад, в эту  грязную  дыру!  Тебе  не  удастся  засадить  меня  в  эту
резиновую комнату и натыкать мне полную голову булавок и иголок!
   Безумная, как трехногая саранча, - подумал он. Сердце его колотилось,  во
рту пересохло. Он уставился на палец женщины с грязным ногтем,  лежавший  на
спусковом крючке прямо перед его лицом.
   - Послушайте, - прохрипел он, - я пришел не за тем, чтобы куда-то уводить
вас. Я просто хочу...
   - У сатаны всегда был серебряный язык! - пробубнила она.  -  А  сейчас  я
просто отправлю тебя в преисподнюю, откуда ты явился!
   Флинт заметил, что палец  на  спусковом  крючке  шевельнулся.  Он  затаил
дыхание.
   - Мэ-а-мэм? - Раздался звук шлепающих по бревнам грязных башмаков. - Могу
я поговорить с вами одну минуту, мэ-а-мэм?
   Безумные глаза женщины заморгали.
   - Кто это? - прошипела она. - Кто это сказал?
   - Я, мэ-а-мэм. - Пелвис вошел в круг света, на руках он покачивал  Мамми.
- Не могу ли я перекинуться с вами парой слов, а?
   Флинт заметил, что теперь женщина пристально смотрела мимо него на Эйсли.
Палец ее по-прежнему лежал на крючке, ствол отпечатал  кольцо  у  Флинта  на
лбу. Он был так испуган, что не мог двинуться даже на дюйм.
   Пелвис  выдал  самую  обворожительную  улыбку,  на  которую  был   только
способен.
   - Никто не собирается обижать вас, мэ-а-мэм. Честное слово.
   Флинт  услышал,  как  женщина  глубоко  и  неровно  вздохнула.  Ее  глаза
расширились, а вытянутый в узкую линию рот дрогнул.
   - Вы можете опустить ружье, если хотите, - сказал Пелвис.  -  Может  быть
так будет лучше, а то еще пораните кого-нибудь.
   - О-о, - прошептала женщина. - О, Боже мой! - Флинт  увидел  заблестевшие
на ее глазах слезы. - ..А ведь говорили.., мне.., говорили.., ты умер.
   - Да? - Пелвис нахмурился.
   - Они сказали ей, что ты умер! - заговорил Флинт, поняв, что имела в виду
эта сумасшедшая женщина. - Так скажи ей, что это не так, Элвис!
   - Заткни свою пасть, ты, сатанинская задница! - разразилась в его сторону
женщина. - Я говорю не с тобой! - Ее палец на крючке вновь шевельнулся.
   - Я хотел бы, чтобы вы хотя бы поставили  это  ружье  на  предохранитель,
мэ-а-мэм, - сказал Пелвис. - Ведь получится полная мешанина, если оно  вдруг
выстрелит.
   Она уставилась на него, облизывая языком губы.
   - Они сказали мне, что ты умер! - Ее голос теперь  был  мягче,  и  в  нем
звучало что-то, напоминавшее оскорбленную гордость. - Я  была  в  Батон-Руж,
когда жила там с Билли и с этой его сукой, женой. Они сказали, что ты  умер,
что ты наглотался наркотиков и умер прямо в туалете, и не было  никого,  кто
бы тебе помог, но я молилась за тебя, я плакала, я зажгла  в  своей  комнате
свечи, а эта сука сказала, что я собираюсь сжечь дом, но  Билли,  Билли  был
хорошим братом, и он сказал, что я права, и что я никому не причиню вреда.
   - О-о, - Пелвис уловил смысл ее слов. - О.., мэ-а-эм,  на  самом  деле  я
не...
   - Да нет же, на самом деле ты есть! - воскликнул  Флинт.  -  Помоги  мне,
Элвис!
   - Ты, грязный сукин сын! - закричала женщина прямо ему в лицо. -  Называй
его мистер Пресли.
   Флинт заскрипел зубами, пот застыл жирными светящимися бусинками  на  его
лице.
   - Мистер Пресли, скажите пожалуйста этой леди, что я  ваш  друг,  и  что,
причиняя неудобства мне, она тем самым причиняет их и вам. Вы ведь объясните
ей, верно?
   - Ну.., это будет ложь, не так ли?  Я  хочу  сказать,  что  вы  громко  и
отчетливо говорили, что считаете меня почти на уровне муравья, не так ли?
   - То было раньше. А это сейчас. Я думаю, что  вы  прекраснейший  человек,
которого я когда либо встречал. Так вы скажете ей?
   Пелвис почесал подбородок Мамми и склонил голову набок. Прошло  несколько
секунд, в течение которых капля пота скатилась по носу Флинта и  повисла  на
кончике. Затем Пелвис сказал:
   - Да, мэм, мистер Морто мой друг.
   Женщина отвела ствол ружья  от  лба  Флинта.  Он  с  хрипом  вздохнул  и,
спотыкаясь, отошел на два шага назад.
   - Другое дело, - сказала она, ставя ружье  на  предохранитель.  -  Другое
дело, если он твой друг. Меня зовут Рона, ты помнишь меня?
   - Гм... - Пелвис быстро взглянул на Флинта, затем опять на сумасшедшую. -
Я.., надеюсь, что я...
   - Я видела тебя в Билокси. - Голос ее дрожал от восторга. - Это было в...
- Она замолчала. - Я не могу вспомнить, когда это было, моя голова временами
дает сбои. Я сидела в третьем ряду. Я даже написала тебе записку. Ты помнишь
меня?
   - Гм... - Он увидел, что Флинт кивнул ему. - Да, мэм, думаю, что да.
   - И я послала свое имя в журнал, ты знаешь этот журнал, "Тайгер-Бит", там
был конкурс на встречу с тобой? Так вот, я послала  свое  имя,  а  мой  отец
сказал, что я была круглой дурой, но я все равно сделала это и еще ходила  в
церковь и молилась, чтобы победить. Моя мать отправилась на небеса, вот  что
я написала в той записке. - Она взглянула на свою  грязную  спецовку.  -  О,
должно быть, я выгляжу как пугало!
   - Нет, мэм, - спокойно сказал Пелвис. - Рона, я имею в виду. Вы выглядите
прекрасно.
   - А вы действительно потолстели, - сказала ему Рона. - В  армии  они  вам
отрезали яйца, да? А затем запретили петь хорошие  песни.  Ведь  это  они  и
изгадили весь мир. Они запустили спутники, чтобы читать чужие мысли. Нет, им
больше до меня не добраться! - Она ударила по своему шлему. - Лучше защитить
себя сейчас, пока есть возможность! - Она опустила руку и изумленно смотрела
то туда, то сюда, переводя взгляд с Флинта на Пелвиса. - Так  значит,  я  не
сплю? - спросила она.
   - Рона? - сказал Флинт. - Ты не возражаешь, если  я  буду  называть  тебя
Рона? - Она лишь тупо уставилась на него. - Мы здесь ищем кое-кого.  Мужчину
и женщину. Ты не видела, здесь никто не проходил?
   Рона вновь переключила свое внимание на Пелвиса.
   - Как это им удалось сочинить о тебе столько лжи? Ну, что  ты  принимаешь
наркотики и все такое? Как это они сказали, что ты умер?
   - Я.., думаю, что я просто устал, - сказал  Пелвис.  Флинт  заметил,  что
теперь он стоял чуть-чуть выше, и втянул, насколько возможно, свой живот,  и
заставил свой голос походить как можно больше на голос Элвиса, с той  самой,
характерной для рока, мемфисской ухмылкой. -  Я  хотел  на  некоторое  время
где-нибудь скрыться.
   - Угу, вот и я тоже. - Она кивнула. - Я не собиралась жечь  тот  дом,  но
ведь свет - это всегда так приятно. Ты знаешь, как приятен может быть  свет,
когда все время  стоит  темень?  А  затем  они  сунули  меня  в  этот  белый
автомобиль, тот белый автомобиль с веревками, и отвезли меня в то  место,  и
тыкали иглы и булавки в мою голову. Но они позволили мне уйти,  и  мне  тоже
захотелось спрятаться. Ты не хочешь немного супа из водорослей? У меня  есть
немного,