изучающе посмотрел на Вилэнда, генерала и продолжал: - Мо-
жете ли дать мне гарантию, что никто в этом доме не проговорится?
   - Будьте  спокойны.  Никто не проговорится,  - ровным голосом ответил
Вилэнд.
   - Но ведь шофер живет в сторожке,  не так ли?  - вежливо спросил  Яб-
лонский.
   - Да,  - задумчиво и мягко сказал Вилэнд.  - Это разумная мысль изба-
виться от...
   - Нет,  - громко крикнула Мэри. Она вскочила со стульчика, ее опущен-
ные по бокам руки сжались в кулаки.
   - Ни при каких обстоятельствах, - спокойно вмешался генерал Рутвен. -
Кеннеди останется. Мы слишком многим обязаны ему.
   Черные глаза Вилэнда на какой-то миг  сузились,  и  он  вопросительно
посмотрел на генерала. Но на его незаданный вопрос ответила девушка.
   - Симон не проговорится,  - спокойно сказала она и пошла к двери. - Я
поговорю с ним.
   - Симон?  - Вилэнд поскреб ногтем большого пальца усы и  одобрительно
посмотрел на девушку. - Симон Кеннеди - шофер и подручный генерала.
   Девушка отступила  на несколько шагов,  остановилась против Вилэнда и
долго усталыми глазами смотрела на него. В ее взгляде можно было увидеть
все пятнадцать поколений, начиная с "Мейфлавер" до поколения с состояни-
ем 285 миллионов долларов. Отчеканивая слова, девушка сказала:
   - Еще ни одного человека из всех, кого я знаю, не ненавидела так, как
ненавижу вас. - И она вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.
   - Моя дочь слишком возбуждена, - нервно сказал Рутвен. - Она...
   - Не  будем говорить об этом,  генерал,  - голос Вилэнда был таким же
вежливым,  как обычно,  но он казался взвинченным. - Ройял, покажите Яб-
лонскому  и Тальботу их комнаты.  Они находятся в восточном конце нового
крыла особняка. Сейчас эти комнаты прибирают.
   Ройял кивнул, но Яблонский сделал жест, останавливая его.
   - Та работа, которую Тальбот должен выполнить, в этом доме?
   Генерал Рутвен посмотрел на Вилэнда и покачал головой.
   - Где он должен будет выполнить эту работу?  Если этого парня  увезут
отсюда  и  кто-то  опознает  его на расстоянии 150 километров,  нас ждут
крупные неприятности.  Причем самые крупные неприятности будут  у  меня,
так как я должен буду распроститься со своими денежками. Думаю, что имею
право на гарантии на этот счет, генерал.
   Снова Рутвен и Вилэнд обменялись мимолетными взглядами, и генерал ед-
ва заметно кивнул головой.
   - Считаю, что мы должны посвятить вас в это дело, - сказал генерал. -
Работа предстоит на объекте Х-13,  на моей нефтяной вышке, находящейся в
заливе, - он слабо улыбнулся, - в 24 километрах отсюда и далеко от бере-
га. Там вообще нет людей, которые могли бы увидеть Тальбота.
   Яблонский кивнул,  словно ответ генерала на какое-то время удовлетво-
рил его, и замолчал. Я уставился в пол и не осмелился поднять глаза.
   - Пойдемте, - тихо сказал Ройял. Я допил виски и встал. Тяжелая дверь
библиотеки открывалась наружу в коридор.  Ройял,  в руке у которого  был
пистолет, отступил в сторону, пропуская меня.
   Видимо, Ройял чего-то не додумал. А может быть, его обманула моя хро-
мота. Люди довольно часто думали, что хромота замедляет мои движения, но
они ошибались.
   Валентине куда-то исчез.  Я вышел в коридор,  замедлил шаг и, держась
ближе к стене,  зашел за дверь, словно дожидаясь, когда подойдет Ройял и
покажет  мне,  куда идти дальше.  Потом резко повернулся и ударил правой
ногой в дверь с такой быстротой и силой, на которые только был способен.
   Ройял оказался зажатым между дверью и стеной. Если бы была зажата его
голова,  это означало бы конец представления.  Но в щели были зажаты его
плечи.  Этого было вполне достаточно,  чтобы он взвыл от боли и пистолет
выпал из его руки,  отскочив метра на два, в коридор. Я бросился за пис-
толетом, схватил его за ствол, перевернулся. Но, еще не успев разогнуть-
ся,  услышал  за спиной чьи-то быстрые шаги.  Рукоятка пистолета угодила
нырнувшему вниз Ройялу в лицо, я не знал, куда именно ударил его, но су-
дя по звуку,  удар был такой,  словно двухкилограммовый топор врезался в
ствол сосны.  Он потерял сознание,  прежде чем  успел  ударить  меня.  И
все-таки Ройял помешал мне: топор не может остановить падение срубленной
сосны. Для того, чтобы столкнуть его и перехватить пистолет за рукоятку,
потребовалось не более двух секунд.  Но двух секунд всегда бывает доста-
точно такому человеку, как Яблонский.
   Он ударил меня ногой по руке,  в которой был зажат пистолет, и оружие
упало в шести метрах от меня. Я сделал бросок, чтобы схватить Яблонского
за ноги, но он с легкостью боксера наилегчайшего веса отскочил к стене и
прижался к ней,  потом поднял колено и с такой силой ударил меня,  что я
упал плашмя, врезавшись в косяк открытой двери. А потом было уже слишком
поздно,  я увидел в руке у Яблонского пистолет, направленный мне в пере-
носицу.
   Я медленно поднялся и уже не делал попыток сопротивляться. Через отк-
рытую дверь в коридор вбежали генерал и Вилэнд с пистолетом в руке.  Они
сразу же успокоились,  увидев,  что Яблонский держит меня под  прицелом.
Вилэнд наклонился и помог стонущему Ройялу принять сидячее положение.  У
Ройяла была глубоко рассечена левая бровь и сильно  кровоточила.  Завтра
на  этом месте вздуется желвак величиной с гусиное яйцо.  Чтобы прийти в
себя,  Ройял несколько секунд тряс головой,  потом ладонью стер кровь  и
медленно  стал  обводить всех взглядом,  пока его глаза не встретились с
моими.  Я ошибался, думая, что глаза у Ройяла пустые и ровным счетом ни-
чего не выражающие.  Заглянув в них,  я вдруг почувствовал влажный запах
только что вырытой могилы.
   - Вот теперь я убедился,  джентльмены, в том, что действительно нужен
вам, - весело сказал Яблонский. - Никогда бы не подумал, что кто-то, вы-
кинув с Ройялом такой номер,  останется жив и невредим, чтобы хвастаться
друзьям своей ловкостью.  Теперь мы все убедились в том, на что способен
Тальбот. - Яблонский сунул руку в боковой карман, вытащил довольно изящ-
ные, из вороненой стали, наручники и ловко защелкнул их на моих запясть-
ях. - Сувенир, оставшийся мне на память от тяжело прожитых лет, - объяс-
нил  он.  -  Может быть,  в этом доме найдется еще одна пара наручников,
проволока или цепь?
   - Это можно устроить,  - почти механически ответил Вилэнд. Он все еще
не мог поверить в то, что произошло с его надежным палачом.
   - Отлично, - усмехнулся Яблонский и посмотрел на Ройяла. - Можете се-
годня не запирать дверь на ночь.  Тальбот не тронет ни единого волоска с
вашей головы.
   Ройял перевел  мрачный  и  злобный взгляд с моего лица на Яблонского.
Выражение его лица не сулило ничего хорошего.  У  меня  появилось  такое
ощущение, что в голове Ройяла возникла мысль вырыть еще одну могилу.
   Дворецкий повел  нас  наверх.  Мы  прошли  по узкому коридору в конец
большого дома.  Он вынул из кармана ключ,  отпер дверь и пропустил нас в
комнату. Это была спальня, скудно обставленная дорогой мебелью. В углу -
умывальник, а у правой стены, в самом центре, деревянная кровать. В сте-
не слева еще одна дверь. Дворецкий вынул ключ из кармана и отпер ее. Это
была еще одна спальня - зеркальное отражение первой спальни,  но  только
кровать была не современной,  а старинной,  с никелированными спинками в
виде решетки.  Кровать выглядела так, словно была сделана из куска фермы
моста, возведенного на острове Ки-Уэст. Она была очень массивной и проч-
ной. Наверное, эта кровать предназначалась для меня.
   Мы вернулись в первую спальню,  и Яблонский протянул руку  в  сторону
дворецкого:
   - Теперь дай, пожалуйста, ключи от комнат. Дворецкий заколебался, не-
уверенно посмотрел на Яблонского,  пожал плечами,  отдал ему ключи и по-
вернулся, чтобы уйти. Яблонский остановил его и добродушно сказал:
   - Этот маузер,  дружок, я всегда ношу при себе. Вот здесь. Неужели ты
хочешь, чтобы двумя-тремя выстрелами я снес тебе башку?
   - Боюсь, что не понимаю вас, сэр.
   - Ты сказал,  сэр?  Неплохое обращение.  Признаться, не ожидал, что у
них  тут  есть  книги  с  инструкциями о системе замков для дверей камер
тюрьмы в Алькатрасе.  - Немного помолчав,  он приказал: - А теперь давай
еще один ключ, дружок, ключ от коридора.
   Дворецкий нахмурился,  отдал  третий  ключ  и  ушел,  с силой хлопнув
дверью. Но это была очень прочная дверь, и она выдержала.
   - В инструкции по охране камер тюрьмы в Алькатрасе дворецкий, видимо,
пропустил главу,  в которой говорилось о том, как надо запирать двери. -
Яблонский усмехнулся, запер дверь, стараясь производить как можно больше
шума, задернул шторы и быстро осмотрел стены в поисках глазков для подс-
матривания.  Потом он подошел ко мне. Раз пять-шесть он врезал своим ог-
ромным кулаком по здоровенной пальме, размахнувшись, ударил ногой в сте-
ну и с такой силой ударил кулаком по креслу,  опрокинув  его,  что  этот
удар потряс всю комнату.
   Потом не слишком тихо он сказал:
   - Как только будешь готов,  вставай,  дружок.  Будем считать, что это
просто предупреждение, и не пытайся выкинуть какие-нибудь фокусы, подоб-
ные  тому,  который ты попробовал выкинуть с Ройялом.  Стоит тебе только
пошевелить пальцем, можешь считать, что на твою голову обрушится небоск-
реб "Крайслер Империал".
   Я не пошевелил пальцем. Не пошевелил пальцем и Яблонский. Мы усиленно
прислушивались к тишине. И тишина в коридоре не была нерушимой. Из кори-
дора  слышались  плоскостопные  шаги и затрудненное свистящее аденоидное
дыхание дворецкого,  с трудом вырывающееся из его перебитого носа.  Дво-
рецкому  поручили совсем не подходящую для него роль последнего из моги-
кан,  и он находился в пяти-шести метрах от нас, но вскоре толстый ковер
поглотил последние отзвуки его шагов,  которым вторило поскрипывание по-
ла.
   Яблонский вытащил ключ,  тихо отомкнул наручники и положил их в  кар-
ман, затем так сильно потряс мне руку, будто хотел сломать все до едино-
го пальца.  По крайней мере,  у меня было такое ощущение. Но несмотря на
это,  я улыбался во весь рост с таким же удовольствием, с каким улыбался
мне в ответ Яблонский.  Мы закурили и молча стали тщательно,  как зубной
щеткой,  прочесывать обе комнаты в поисках потайных микрофонов и подслу-
шивающих устройств. Комната была нашпигована ими до отказа.
   Ровно через 24 часа я влез в пустой спортивный  автомобиль.  В  замке
зажигания торчал ключ. Автомобиль стоял в трехстах метрах от входа в дом
генерала. Это был "шевроле-корветт" - точно такой же автомобиль, как ук-
раденный мною днем раньше, когда я захватил в заложницы Мэри Рутвен.
   От ливня,  бушевавшего накануне, не осталось и следа. Небо было голу-
бое и чистое весь длинный день.  Этот день,  показавшийся мне невероятно
длинным, я провел полностью одетый с наручниками на руках. К тому же на-
ручники были пристегнуты к кровати.  Так я пролежал целых 12 часов. Окна
в комнате были закрыты и выходили на юг, а температура в тени была около
27ё.  Эта жара и сонная бездеятельность вполне бы подошли для  черепахи,
обитающей на Галапагосских островах. Мне такие условия не подходили, и я
был похож на вялого подстреленного кролика.  Меня  продержали  в  комна-
те-душегубке целый день. Яблонский принес еду и вскоре после обеда отвел
меня к генералу, Вилэнду и Ройялу, чтобы они отметили для себя, какой он
надежный сторожевой пес,  и чтобы увидели, что я до сих пор сравнительно
инертен.  Слово "сравнительно" было самым подходящим,  и,  чтобы усилить
этот  эффект,  я  удвоил свою хромоту и заклеил заранее пластырем щеку и
подбородок.
   Ройялу не требовались такие меры,  и без них было видно, что он побы-
вал в бою.  К тому же трудно было бы найти такой широкий пластырь, чтобы
скрыть длинный порез у него на лбу.  Правый глаз совершенно закрылся,  и
под ним,  как и на лбу,  был здоровенный сине-пурпурный синяк. Я отлично
поработал над Ройялом и знал по пустому,  отсутствующему  выражению  его
лица и единственного уцелевшего глаза,  что он не успокоится до тех пор,
пока не отделает меня еще сильнее.  Теперь это станет его постоянной за-
ботой.
   Ночной воздух был прохладен и приятно холодил кожу. В нем чувствовал-
ся аромат моря. Я надвинул на лицо капюшон и пошел к югу, откинув голову
назад и склонив ее к плечу, чтобы свежий воздух прогнал последние остат-
ки сна. Мой разум был вялым и одурманенным не только из-за жары, но так-
же  потому,  что я проспал слишком много часов в тот полный неопределен-
ности день. Я переспал и теперь расплачивался за это, зная, что предсто-
ит бессонная ночь.
   По дороге раз или два вспомнил о Яблонском, черноволосом, улыбающемся
гиганте с загорелым лицом и добродушной улыбкой. Сейчас он сидел в своей
спальне  на втором этаже,  усердно и торжественно охраняя мою опустевшую
спальню. Все три ключа лежали у него в кармане.
   Я ощупал карман пиджака:  ключи все еще лежали там, вернее, не ключи,
а их дубликаты,  которые Яблонский сделал для меня, когда уходил на про-
гулку в Марбл-Спрингс.  Да, у Яблонского дел было хоть отбавляй в то ут-
ро.
   Я перестал думать о Яблонском. Он прекрасно и сам позаботится о себе.
Он сумеет это сделать лучше, чем все, кого я знал. На предстоящую ночь у
меня и своих забот было предостаточно.
   Догорали последние отблески ярко-красного заката над поверхностью за-
лива и исчезали где-то на западе.  Высоко в безветренном небе горели яр-
кие звезды. И тут справа от дороги я увидел зеленый свет фонариков. Про-
ехал мимо одного,  второго, а у третьего резко повернул направо и быстро
поехал вниз к маленькой каменной пристани. Выключил фары и уже потом ос-
тановил на берегу машину, подъехав к высокому широкоплечему мужчине, ко-
торый держал в руке узкий, похожий на карандаш фонарик.
   Мужчина схватил  меня  за руку - ему запросто удалось сделать это.  Я
был ослеплен, так как, подъезжая, смотрел на яркие пятна света, отбрасы-
ваемые фарами машины.  Не говоря ни слова,  мужчина помог мне спуститься
вниз по деревянным ступеням к плавающей пристани.  Он пересек пристань и
подвел меня к длинному и темному боту.  Теперь мои глаза адаптировались,
и я мог уже кое-что разглядеть. Ухватился за что-то рукой и уже без пос-
торонней помощи прыгнул в бот. Коренастый невысокий человек поднялся мне
навстречу и поприветствовал.
   - Мистер Тальбот?
   - Да. Это вы, капитан Зеймис?
   - Зовите меня Джон,  - усмехнулся он и насмешливо  продолжал:  -  Мои
мальчики смеются надо мной: "Как же наш бот теперь называется - "Короле-
ва
   Мэри" или "Соединенные Штаты".  Мои мальчики - дети нашего времени, -
полупечально, полунасмешливо вздохнул капитан Зеймис. - Мне кажется, что
имя Джон такое же хорошее имя для капитана,  как и имя "Метален" для его
судна.
   Я посмотрел через плечо капитана на его мальчиков. Их фигуры были еще
неясными очертаниями на фоне темно-синего неба,  но было уже  достаточно
светло, чтобы разглядеть, что все они высокие, около 180 см, и имеют со-
ответствующее телосложение.  Да и "Метален" оказался не таким уж малень-
ким судном.  Он был длиной около 12 метров с двумя мачтами и ограждением
около 2 метров высотой, идущим по корме, носу и бортам бота.
   Капитан и человек, который меня встретил, были греки. Судно было гре-
ческим. Команда состояла из одних греков. Впрочем, если "Метапен" не был
полностью греческим судном,  то он был наверняка построен греческими ко-
раблестроителями, которые приехали в штат Флорида и осели здесь с единс-
твенной целью:  строить вот такие боты для ловли морских губок.  Если бы
этот бот увидел Гомер,  если бы он увидел грациозные и изящные очертания
этого судна с взмывающим ввысь носом, то без труда узнал бы в нем прямо-
го потомка галер,  бороздящих бесчисленное число столетий назад освещен-
ные солнцем Эгейское и Левантийское моря.
   Меня внезапно охватило чувство полной безопасности,  оттого что я на-
ходился на борту этого судна среди надежных людей.
   - Отличная ночь для предстоящей работы, - сказал я.
   - Может, да, а может, и нет, - сказал капитан, но юмора не было в его
голосе.  - Я лично не думаю,  что это хорошая ночь.  Что касается  Джона
Зеймиса, то он не выбрал бы эту ночь.
   Я промолчал о том, что у нас не было выбора. Вместо этого сказал:
   - Вы считаете, что погода слишком ясная, не так ли?
   - Нет,  дело  не  в этом,  - на минуту капитан отвернулся и отдал ка-
кие-то распоряжения явно на греческом языке.  Мальчики стали  отвязывать
канаты от швартовых тумб причала. Капитан снова повернулся ко мне. - Из-
вините, что я говорю с ними на нашем древнем языке. Трое из моих мальчи-
ков  приехали в эту страну меньше полугода назад.  Уж очень тяжела жизнь
ныряльщиков за морской губкой.  Мои дорогие мальчики не будут нырять  за
губкой. Именно поэтому я и привез их сюда из Греции. Мне не нравится се-
годняшняя погода,  мистер Тальбот. Не нравится потому, что эта ночь была
слишком хорошей.
   - Это и мои слова.
   - Нет,  - он энергично покачал головой. - Слишком хорошая. Воздух че-
ресчур спокоен.  Если не считать слабого бриза, дующего с севера-запада.
Это плохой признак.  Вечером солнце пылало в небе. Это тоже плохой приз-
нак. Вы чувствуете, как "Метален" покачивает на легкой зыби? Когда пого-
да  действительно  благоприятная,  небольшие  волны ударяют в борта бота
каждые три-четыре секунды.  А что сегодня?  - он пожал плечами.  - Волны
ударяют  в  борта  через  каждые 12-15 секунд.  Я выхожу в море из Тара-
пон-Спрингс вот уже 40 лет.  Я хорошо знаю навигацию в этих местах, мис-
тер Тальбот,  и я сказал бы неправду,  если бы стал утверждать,  что ка-
кой-то человек знает эти места лучше меня. Надвигается сильный шторм.
   - Сильный шторм?  Во время больших штормов я чувствую  себя  отврати-
тельно. Меня всегда укачивает. Скажите, было ли официальное предупрежде-
ние о том, что надвигается тропический циклон?
   - Нет. Не было.
   - А всегда ли перед тропическими циклонами  наблюдаются  признаки,  о
которых вы упомянули? Капитан Зеймис не делал попыток успокоить меня.
   - Нет, не всегда, мистер Тальбот. Однажды, лет пятнадцать назад, пос-
тупило предупреждение о шторме, но я не увидел никаких его признаков. Ни
единого признака. Рыбаки с островов Южного Кайкоса вышли в море, и пять-
десят человек из них утонули. Но когда я обнаруживаю такие признаки, как
сегодня, в сентябре, они совершенно точно предупреждают меня о приближе-
нии сильного шторма. И шторм бывает всегда. Эти признаки меня еще никог-
да не подводили.
   Никто не  хотел  успокоить  и ободрить меня сегодня:  - И когда же вы
ожидаете шторма?
   - Не знаю.  Может быть,  через восемь часов, а может быть, через двое
суток,  - он указал на запад, где сосредоточился источник обширной, мед-
ленно нарастающей маслянистой зыби.
   - Ураган приходит оттуда.  Ваш гидрокостюм  внизу,  в  трюме,  мистер
Тальбот.
   Через два часа, пройдя двадцать километров, мы подошли к месту, отку-
да ожидали приближения беспокоящего нас,  но еще отдаленного шторма. Бот
шел на максимальной скорости.  Правда,  максимальная скорость "Метапена"
была такова, что хвастаться особенно нечем. Около месяца назад два граж-
данских инженера,  которые дали клятву держать все в секрете,  перекрыли
выхлопную трубу мотора на судне подводным глушителем с  оригинально  вы-
полненной системой экранов.  Работа была выполнена ими отлично:  уровень
шума от выхлопных газов стал таким же неслышным, как человеческий шепот,
но при этом наполовину уменьшилась мощность мотора. И все же судно имело
достаточную скорость.  Оно устремилось вперед. Что касается меня, то оно
шло даже слишком быстро,  и чем дальше мы углублялись в освещенный звез-
дами залив,  тем продолжительнее и  глубже  становились  перепады  моего
настроения от надежды к отчаянию, и я все более убеждался в безнадежнос-
ти той работы,  которую должен  был  выполнить.  Вместе  с  тем,  кто-то
все-таки должен был выполнить эту работу,  и именно я, по иронии судьбы,
стал человеком, вытянувшим из колоды карт джокера.
   В эту ночь небо было безлу