-какие необходимые вещи. Потом я  вихрем
пролетел шесть миль, отделявших мою деревню от Ньюмаркета, и для начала за-
ехал в паб.
      Банан выглядел совершенно  как обычно. Он успел вымыть посуду, проте-
реть стойку и до  глубины души оскорбить Бетти, заявив ей, что  она слишком
стара, чтобы учиться ездить верхом.
      - Эта старая корова отказалась делать  сельдереевый  соус  к  обеду!
Это, видите ли, противоречит ее идиотским правилам!
      Он мрачно  приготовил себе завтрак.  На этот раз он посыпал мороженое
молотым имбирем и щедро полил все это бренди.
      - Я ходил в дом. Наш  приятель помалкивает. - Он не спеша помешивал
мороженое, предвкушая удовольствие. - Да,  кстати,  снаружи  его совсем не
слышно, я ночью проверял. Так что если будешь принимать посетителей в саду,
все будет нормально.
      - Спасибо.
      - Когда я тут управлюсь, я зайду и помогу тебе.
      - Отлично.
      Мне не хотелось просить его об  этом, но я был от души благодарен ему
за предложение. Я приехал домой и отнес покупки в кухню. Когда я упаковывал
еду в пакет, появился Банан  в  своих теннисных туфлях. Он окинул  взглядом
кучку приготовленных мною вещей, сваленных на полу у двери.
      - Ну, пошли, - сказал он. - Давай я понесу это. Я кивнул.
      - Поначалу  свет ослепит его, так что, даже  если ему удалось развя-
заться, у нас все равно будет преимущество.
      Мы принялись  убирать баррикаду от  двери, и, когда разобрали ее нас-
только, что дверь  стало  можно открыть, я вынул  нож  из проушины щеколды,
взял пакет, включил свет в чулане и шагнул внутрь.
      Анджело лежал  ничком посреди пола,  связанный, как был: руки за спи-
ной, и белая бельевая веревка тянется от запястий к лодыжкам.
      - Доброе утро! - доброжелательно приветствовал его я.
      Анджело не шевельнулся, но  пробормотал  несколько слов, из которых я
разобрал только "дерьмо".
      - Я  вам  еды принес, - сказал я, ставя на пол пакет. В пакете было
две нарезанные буханки  хлеба, несколько пакетов молока, вода в пластиковой
бутылке, две большие копченые курицы, несколько яблок и куча шоколадных ба-
тончиков. Банан молча опустил на пол свою ношу, состоявшую из одеяла, деше-
вой подушки, нескольких  книг в мягкой  обложке и двух  одноразовых  ночных
горшков с крышкой.
      - Я не собираюсь вас  выпускать,  -  сказал  я Анджело, - но я вас
развяжу.
      - Твою мать!.. - ответил он. - Вот ваши часы.
      Я снял их с него накануне, чтобы удобнее было его связывать. Я достал
их из кармана и положил рядом с ним.
      - Свет погасят  в  одиннадцать. Я счел разумным  обыскать  его, но в
карманах у Анджело не оказалось ничего,  кроме денег - ни ножа, ни спичек,
ни ключей, - ничего, что могло бы помочь ему бежать.
      Я кивнул Банану, и мы вдвоем принялись распутывать веревку, я  на за-
пястьях, а  Банан на ногах. Дергаясь, Анджело так  сильно затянул узлы, что
развязать их удалось далеко не сразу. Освободив Анджело, мы смотали веревку
и отступили к двери. Я смотрел с порога, как он неуклюже поднимается на ко-
лени. Конечности его не слушались.
      Воздух в  чулане был вполне чистый. Я закрыл  дверь, запер щеколду, и
Банан методично восстановил баррикаду.
      - Сколько еды ты ему дал? - спросил он.
      - Дня на два - на четыре. Зависит от того, сколько он ест.
      - Ну, ничего, ему не привыкать сидеть взаперти.
      Банан, видимо, боролся  с  последними угрызениями совести. Он вставил
на место  четыре доски, заметив между прочим, что  ночью подпилил их, чтобы
они точно вписывались между дверью и холодильником.
      - Так надежней будет, - сказал он.
      - Теперь ему нипочем не выбраться.
      - Будем надеяться, - ответил я. Банан отступил назад, уперев руки в
бока, чтобы полюбоваться  плодами своего труда. Я действительно был практи-
чески уверен, что Анджело не удастся выбить дверь, тем более что делать это
ему придется, стоя на ступеньках, ведущих вниз.
      - Тут где-то должна стоять его машина, - сказал я. - Пойду позвоню
в больницу, а потом поищу машину.
      - Ты звони, а я  поищу,  -  сказал  Банан и вышел. Мне сказали, что
Касси будут вправлять  руку  под наркозом. Если все  пойдет  хорошо, я могу
забрать ее в шесть вечера.
      - А можно с ней поговорить?
      - Минутку.
      Голос Касси звучал сонно.
      - Меня тут накачали наркотиками, - сказала она. - Как наш гость?
      - Счастлив, как кенгуру с чирьем на заднице.
      - Что, скачет?
      - Твои наркотики не действуют, - сказал я.
      - Действуют-действуют! Тело будто плывет, а в голове искры вспыхива-
ют. Так странно!
      - Мне сказали, что я могу тебя забрать в шесть.
      - Только не опаздывай, ла-адно? - Она зевнула.
      - Могу и опоздать.
      - Ты меня не любишь...
      - Ни капельки.
      - Милый Вильям! - пропела она. - Нежный цветочек!
      - Спи, Касси.
      - Угу.
      Она явно засыпала.
      - Пока, - сказал я, но, похоже, она меня уже не услышала.
      Потом я позвонил в ее контору  и сказал боссу, что Касси упала с лес-
тницы в чулане и сломала себе руку и что она  вернется  на работу гденибудь
на следующей неделе.
      - Как некстати! - воскликнул он. - То есть, в смысле, для нее, ко-
нечно...
      - Конечно.
      Когда я положил трубку, вернулся Банан и сообщил,  что машина Анджело
мирно стоит у начала проселочной дороги, там, где  асфальтовое шоссе сменя-
ется грунтовкой, разъезженной телегами.  Ключи  от машины Анджело оставил в
зажигании. Банан бросил их на стол.
      - Если что-нибудь понадобится, покричи, - сказал он.  Я с благодар-
ностью кивнул, и Банан зашагал прочь, электровеник в обличье медузы.
      А я  принялся разыскивать Теда Питтса.  Сперва позвонил в  школу, где
раньше работал Джонатан. Резкий женский голос ответил, что среди их сотруд-
ников такого нет и что никто из их нынешних сотрудников  мне  помочь не мо-
жет, потому  что в  школе никого нет: до начала  семестра еще целая неделя.
Единственный учитель, который работал  в  школе еще четырнадцать лет назад,
это, видимо, Ральф Дженкинс, помощник директора, но он в конце  летнего се-
местра уволился  на пенсию, и к тому же вряд ли кто-то из его бывших подчи-
ненных поддерживал с ним отношения.
      Дама, видимо, поколебалась, потом ровным тоном ответила:
      - Мистер Дженкинс такого не поощрял.
      "Другими словами, - подумал я, - этот мистер Дженкинс был сварливый
старый ублюдок". Я поблагодарил ее за оказанную ею  посильную помощь (боль-
шего я и не ожидал) и попросил дать мне адрес профсоюза учителей.
      - А телефон вам нужен?
      - Да, пожалуйста.
      Она дала мне адрес и телефон,  и я перезвонил в профсоюз. Питтс? Тед?
Эдуард, значит? Да, наверное, ответил я. Меня попросили подождать.
      Через некоторое время мой собеседник,  на  этот  раз мужчина, сообщил
мне, что Эдуард Ферли Питтс в  членах профсоюза более не числится. Он вышел
из профсоюза пять лет назад. Последний известный им адрес Питтса  - где-то
в Миддлсексе.
      - Вам его дать?
      - Да, пожалуйста.
      Мне снова  дали телефон и  адрес. По указанному телефону ответил жен-
ский голос. На заднем плане звучали музыка и детские голоса.
      - Чего? - сказала женщина. - Не слышу!
      - Тед Питтс! - крикнул я в трубку. - Не можете ли вы сообщить мне,
где он живет?
      - Вы ошиблись номером.
      - Он раньше жил в вашем доме.
      - Чего? Погодите  минутку... заткнитесь, вы, горлопаны! Что вы гово-
рите?
      - Тед Питтс...
      - Терри, выключи ты этот проклятый проигрыватель! Я собственных мыс-
лей не слышу! Выключи его. Выключи, говорю!
      Музыка внезапно прекратилась.
      - Так что вы говорите? - повторила женщина. Я объясил, что ищу сво-
его старого знакомого, Теда Питтса. - Это мужика с тремя дочками?
      - Да, да!
      - Мы у него этот дом  купили. Терри, если ты еще раз стукнешь Мишель
головой об  стенку,  я  тебе  все  зубы пересчитаю! Так о чем я? Ах да. Тед
Питтс. Он дал нам адрес, чтобы мы переслали вещи, но это было несколько лет
назад, и я не знаю, куда муж его сунул.
      Я сказал, что это очень важно.
      - Да? Ну погодите, я сейчас погляжу. Терри! Терри!!!
      Послышался звук оплеухи  и детский рев. "Радости материнства", - по-
думал я.
      Я целую вечность  висел на телефоне, слушая возню ссорящихся детишек.
Я уже успел решить, что про  меня просто-напросто забыли, но в конце концов
женщина вернулась.
      - Извините,  что я так долго, но в этом доме такой бардак. Но я таки
нашла адрес.
      - Вы чудо! - сказал я, записывая адрес.
      Она рассмеялась, явно польщенная.
      - Хорошо, что вы позвонили. А то сидишь тут с этими проклятыми ребя-
тами...
      - Ничего, через неделю в школу.
      - И то верно!
      Я нажал на рычаг и набрал номер, который она мне  дала,  но там никто
не отвечал. Я подождал десять минут и попробовал еще раз. Ничего.
      Я вышел на кухню. В чулане  все было тихо. Я поел кукурузных хлопьев,
походил взад-вперед и позвонил еще раз. Тишина.
      Я подумал, что надо пока что-то сделать с входной дверью.  Сейчас она
даже не входила в раму, но если поработать рубанком и наждачкой... Я достал
указанные предметы из ящика с инструментами, что стоял  в гараже, застругал
торчащие щепки, и в конце концов мне удалось закрыть дверь, вынув сломанный
замок. Снаружи дверь выглядела нормально, но распахивалась от любого тычка,
а у  нас были  приятные, но несколько навязчивые соседи,  которые то и дело
заглядывали к нам, предлагая купить меда.
      Я снова набрал номер, по которому предполагал найти  Теда Питтса. Ни-
кого.
      Я пожал плечами, загородил входную дверь небольшим комодом и вылез на
улицу через  окно столовой. Доехал до паба и  сообщил Банану, как проникать
внутрь.
      - Ты что, думаешь, что я...
      - Нет. Просто на всякий случай.
      - А ты куда? - спросил он.
      Я показал ему адрес.
      - Это шанс, - сказал я.
      Адрес был в Милл-Хилле, на северной окраине Лондона. Я ехал туда, изо
всех сил стараясь не думать ни о Касси, которая лежит  под  наркозом, ни об
Анджело, который  сидит в чулане, а только о  дорожном движении. Не хватало
еще разбить машину!
      По указанному адресу был расположен особнячок  средних размеров. Сад,
тишина, запустение.
      Я прошел по дорожке и заглянул в окна. Голые стены, голые полы, зана-
вески сняты.
      Упав духом, я позвонил  в соседний дом. Этот был явно обитаем,  но на
звонок никто не откликнулся. Я сунулся еще в несколько домов, но все, с кем
я говорил, знали о Теде Питтсе только то, что да, в этом доме вроде бы жила
семья с тремя девочками, но тут  так много зелени, что совершенно не видно,
что делается у соседей.
      Лишь в одном из домов наискосок,  из которого был виден лишь угол па-
лисадника Питтсов, мне наконец повезло. Входную  дверь  приоткрыла  на  фут
пышная дама в розовых бигуди. Под ногами у дамы вертелась целая стая разно-
мастных собачонок.
      - Я ничего не покупаю! - сообщила она. Я изложил ей сочиненную мною
историю о том, что Тед Питтс - мой брат, что он прислал мне свой новый ад-
рес, а я его потерял, а он мне срочно нужен. Я повторил ее раз  шесть и уже
сам начинал верить ей.
      -  Я с  ним  не знакома, -  ответила  дама, продолжая  придерживать
дверь. -  Он тут жил совсем недолго. Я его, кажется, даже ни разу не виде-
ла.
      - Но разве вы не видели, как они въезжали и уезжали?
      - Видела. Я как раз гуляла  с собачками. - Она ласково поглядела на
свою стаю. - Я каждый день хожу мимо того дома.
      - А вы не помните, давно ли они уехали?
      - Ой, лет сто тому назад! Странно, что ваш брат  вам  не сказал. Дом
несколько месяцев  продавался. Его вот только что продали.  Я на той неделе
видела, как агенты снимали объявление о продаже.
      - А вы случайно не помните фамилий агентов? - осторожно спросил я.
      - О господи! -  сказала она. - Я ведь, наверно, раз  сто проходила
мимо этого объявления. Дайте-ка я подумаю...
      Она наморщила лоб, глядя на своих питомцев. Я видел ее только наполо-
вину. Не знаю, зачем  она придерживала дверь: то ли чтобы собаки  не вырва-
лись наружу, то ли чтобы я не ворвался внутрь...
      - Хантблич! - воскликнула она наконец.
      - Как-как?
      - Хант, запятая, Блич. Фамилии агентов. Такая желтая доска с черными
буквами. Такие доски тут висят по всему району, вы их увидите.
      Я  горячо  поблагодарил  ее.  Она кивнула розовыми бигуди  и  закрыла
дверь, а я поехал дальше и ездил до тех пор, пока не нашел желтую дощечку с
черными буквами. На дощечке был указан адрес: "Бродвей, Милл-Хилл".
      История об утраченном брате, как  обычно,  вызвала  множество  сочув-
ственных и жалостливых  взглядов,  охов и вздохов, но  в  конце концов дала
свои плоды. Мрачноватая девушка сказала, что с тем  домом, кажется, работал
мистер Джекмен, но только он сейчас в отпуске.
      -А вы не могли бы посмотреть в записях?
      Она посоветовалась  со своими многочисленными коллегами, те поразмыс-
лили и  наконец пришли к выводу,  что в таких  чрезвычайных обстоятельствах
можно и посмотреть. Девушка ушла в соседний кабинет и принялась выдвигать и
задвигать ящики.
      - Вот, мистер Питтс, - сказала она, вернувшись. Я не  сразу сообра-
зил,  что, раз  я брат  Питтса,  значит, я  тоже Питтс.  - Ридж-Вью,  Оук-
лендс-Роуд.
      А города не назвала. Значит, Тед Питгс живет здесь!
      -А вы не подскажете, как туда добраться? - спросил я.
      Она покачала головой, но один из ее коллег сказал:
      - Прямо по Бродвею, потом на кругу направо, в сторону Лондона, потом
первый поворот налево, в гору, и  там будет поворот направо. Вот это и есть
Оуклендс-Роуд.
      - Замечательно! - сказал я с  искренним  облегчением,  которое  все
сочли вполне  уместным. Строго следуя указаниям, я нашел  этот дом. Дом был
маленький и  коричневый:  коричневые  кирпичи, коричневая черепичная крыша,
узкие окошки  по сторонам дубовой  входной двери, остального почти не видно
за разросшимися кустами. Я остановил машину на широкой дорожке перед запер-
тым двойным гаражом и неуверенно позвонил.
      В доме было тихо. Я  слышал  только отдаленный шум трассы да  гудение
пчел в купах темно-красных цветов. Подождал, позвонил еще раз.
      Никакого результата.  Если бы мне не был  так нужен  Тед Питтс, я  бы
сейчас развернулся и уехал. Здесь  даже  соседей  не порасспрашиваешь: дома
стояли только по одной стороне улицы, по другой стороне был крутой лесистый
склон, а дома были расположены далеко  друг от друга и прятались за деревь-
ями, словно скрываясь от посторонних взглядов.
      Я не мог решиться, что мне  делать: то ли подождать, то ли потом вер-
нуться еще  раз, то ли оставить Питтсу  записку с  просьбой позвонить и  на
всякий случай нажал кнопку еще раз.
      Дверь открылась. На пороге стояла  приятная  молодая  женщина: уже не
девушка, но  еще не средних лет. На ней  был свободный, развевающийся сара-
фанчик с широкими лямками на загорелых плечах.
      - Да? - вопросительно произнесла она. Темные вьющиеся волосы, голу-
бые глаза, лицо, коричневое от летнего загара.
      - Я ищу Теда Питтса, - сказал я.
      - Это его дом.
      - Он  мне нужен. Я брат его  старого знакомого.  В смысле, они  были
знакомы много лет назад. Не могу ли я повидать его?
      - Его сейчас нет дома. - Она посмотрела на меня  с  сомнением. - А
как зовут вашего брата?
      - Джонатан Дерри.
      После мгновенного замешательства ее лицо из настороженного вдруг сде-
лалось приветливым, и на губах появилась улыбка, с какой люди  обычно вспо-
минают былые дни.
      - Джонатан! Мы про него много лет ничего не слышали.
      - А вы - миссис Питтс?
      Она кивнула.
      - Джейн. - Она распахнула дверь и отступила назад.
      - Проходите!
      - Я - Вильям, - сообщил я.
      Она задумчиво нахмурилась.
      - Вы ведь вроде бы учились в школе?
      - Да, но с тех пор я успел подрасти.
      Она взглянула на меня снизу вверх.
      - Как много лет прошло!
      Она повела меня прохладным темным коридором.
      - Сюда, пожалуйста.
      Мы  вышли  к широкой лестнице с невысокими ступеньками,  застеленными
зеленым паласом, ведущей вниз, и я увидел то, что было совершенно незаметно
сверху, с дороги:  что дом на  самом деле был  большой,  ультрасовременный,
встроенный в склон холма и совершенно потрясающий.
      Лестница вела вниз, в огромное помещение, наполовину под открытым не-
бом. Половину помещения занимал бассейн,  а  другая  половина была застлана
все тем же зеленым паласом. Ближе  к лестнице стояли диваны и кофейные сто-
лики, а вокруг бассейна, на солнышке,  были  расставлены  бамбуковые  крес-
ла-качалки с розовыми, белыми и  зелеными  подушками;  по сторонам бассейна
тянулись два крыла дома, обещающие уютные спальни и приятную жизнь. Оглядев
комнату с  бассейном, я  подумал, что ни один учитель  на свете себе такого
позволить не может.
      - Я сидела вон там,  -  сказала Джейн Питтс, указывая на  солнечную
сторону. - Ужасно не хотелось отвечать на звонок. Я иногда не отвечаю.
      Мы прошли мимо белых ниш с решетчатыми перегородками.  В нишах стояли
горшки с  растениями и бамбуковые  диванчики, на которых были раскиданы ку-
пальные полотенца.  Вода в бассейне была зеленая, как  в море. После утоми-
тельных поисков меня так и потянуло искупаться.
      - Две младшие  девочки  где-то тут,  -  говорила Джейн. -  Мелани,
старшенькая, уже замужем. Скоро у нас с Тедом будет внук.
      - Невероятно!
      Джейн улыбнулась.
      - Мы поженились еще в колледже.
      Она предложила мне сесть,  и я присел на краешек одной из  качалок, а
сама Джейн привольно раскинулась в другой. За домом была травянистая лужай-
ка, а дальше - широкая панорама северо-западного Лондона,  уходившая в ту-
манные сиренево-голубые дали.
      - Фантастика! - сказал я.
       Джейн кивнула.
      - Нам так повезло с этим домом! Мы здесь живем всего три месяца, но,
наверно, останемся  здесь навсегда. Это  все закрывается, - она указала на
открытый потолок. - Там солнечные батареи, которые выдвигаются. Говорят, в
доме тепло всю зиму.
      Я выразил искреннее  восхищение и спросил, продолжает ли Тед препода-
вать. Она, не смущаясь, ответила, что он иногда читает в университете курсы
по компьютерному программированию и что дома он будет не раньше завтрашнего
вечера. Она сказала, что Тед будет очень жалеть, что не повидался со мной.
      - У меня к нему довольно срочный разговор.
       Она мягко покачала головой.
      - Я действительно не знаю, где он сейчас. Где-то в  районе Манчесте-
ра. Он уехал сегодня утром, но где остановится - не сказал. В каком-нибудь
мотеле.
      - А когда он будет завтра?
      - Поздно. Я точно не знаю.
      Видимо, лицо у меня  сделалось  таким озабоченным, что Джейн виновато
произнесла:
      - Если это так важно, приезжайте в воскресенье утром. Вас это устро-
ит?


      ГЛАВА 15

      Суббота  тянулась  бесконечно. Касси бродила по дому с  загипсованной
рукой на перевязи. Раза три-четыре забегал Банан. Обоих  тревожила эта про-
волочка, хотя они ничего не говорили. В четверг, когда Касси сидела со сло-
манной рукой и  вся гостиная была  завалена плодами рук  Анджело,  казалось
вполне разумным и справедливым запереть  его  в чулан. Но к вечеру  субботы
Касси с Бананом перешли от сомнений и беспокойства к усиливающейся тревоге.
      - Отпусти ты его, - сказал Банан, зайдя к нам уже ночью, когда рес-
торан закрылся.  - Если кто-нибудь об этом узнает,  у тебя будут серьезные
неприятности. Он  теперь понял, что ты  не какой-нибудь слабак,  и побоится
прийти снова.
      Я покачал головой.
      - Он слишком  заносчив, чтобы чего-то бояться. Он непременно вернет-
ся, потому что захочет отомстить.
      Они переглянулись с несчастным видом.
      - Ну-ну, веселей! - сказал я.  - Я могу проде