ить ей и проверить, если хотите, - я
указал на ряд телефонов. - Она за меня поручится.
      - А эти программы, они у вас с собой?
      - Нет, - сказал я. - Я подумал, что нам сперва следует договорить-
ся.
      - Гм-м.
      Лицо его оставалось бесстрастным, но чувствовалось, что он лихорадоч-
но размышляет и никак не может решиться.
      - Я не стану предлагать вам  приобрести их не глядя, - сказал я. -
Но могу вас заверить, что они работают.
      Это не произвело никакого видимого эффекта. Внутренняя борьба продол-
жалась; и разрешил ее не Гилберт и не я, а прибытие третьего лица.
      Снаружи хлопнула дверь машины,  и  из прихожей послышались шаги. Гил-
берт вскинул голову, прислушиваясь, и из-за приоткрытой двери окликнули:
      - Пап!
      - Я тут, - сказал Гилберт.
      И вошел сын Гилберта. Сын Гилберта,  который являлся в мой дом с пис-
толетом.
      Я застыл от изумления, и мои чувства, должно быть, отразились  у меня
на лице. Впрочем, и сын Гилберта был изумлен не меньше моего. Я взглянул на
его отца,  и только сейчас сообразил, что он  в точности соответствует тому
описанию человека,  явившегося в дом  Питера за кассетами, которое дала мне
Сара:  средних  лет, обыкновенный, довольно толстый. Того самого  человека,
которому Сара сказала, что кассеты у ее мужа.
      У меня перехватило дыхание, словно меня ударили под  дых. Знать, чего
не стоит делать...
      Я ведь чувствовал, что незнание опасно! Но так и не выяснил того, что
следовало знать. Знай  я  одну-единственную мелочь,  я  бы нипочем сюда  не
явился.  Но кто  же мог  знать,  что у  мистера Лотто  Гилберта может  быть
сын-громила с итальянской рожей? Нет, не стоило мне преследовать Моисея...
      - Это мой  сын, Анджело, - представил Гилберт. Анджело инстинктивно
дернул правой рукой в сторону левой подмышки - хотел схватиться  за писто-
лет. Но  на  нем была свободная замшевая куртка и джинсы, и он был без ору-
жия. "Благодарю тебя, господи, за маленький подарок", - подумал я.
      В  левой  руке  у него был тот самый пакет, который я отправил в Кем-
бридж. Пакет  был вскрыт, и Анджело  бережно придерживал его  дыркой вверх,
чтобы кассеты не вывалились.
      Дар речи  вернулся к нему раньше, чем  ко мне.  Вместе с наглостью  и
злобой.
      - Чего этот лох сюда приперся? - поинтересовался он.
      - Он пришел, чтобы продать компьютерные кассеты.
      Анджело расхохотался.
      - Я  же тебе говорил, что получу их даром! Этот лох мне их сам прис-
лал. Я же говорил, что он  их пришлет! - Он насмешливо помахал пакетом. -
Ты выжил  из ума, когда предложил этой ирландской  ведьме кучу денег! Лучше
бы ты разрешил мне вытряхнуть из нее эти бумажонки в тот же день, как помер
ее старик.  У тебя, папаша, мозгов маловато. Тебе  надо было рассказать мне
все с самого начала, а не тогда, когда дело уже запуталось.
      Вел он себя, словно молодой бык, нападающий на старого. Он  явно бун-
товал против отца, и бунт зашел уже слишком далеко. Парень самоутверждался.
И, как я заподозрил, представление это разыгрывалось отчасти и для меня то-
же. Он желал показать мне, что, хотя в прошлый раз одержал верх я, все рав-
но он меня круче.
      - Как сюда попал этот недоносок? - осведомился он.
      Гилберт то ли не обращал внимания на его хамский тон, то ли мирился с
ним.
      - Его прислала миссис О'Рорке, - ответил он. Ни тому, ни другому не
пришло в  голову задать мне весьма неприятный вопрос,  откуда я знаю миссис
О'Рорке. Если бы они до этого додумались, я бы за свою шкуру дорого не дал.
Я счел, что в данном конкретном  случае безопаснее как раз ничего не знать,
и благоразумно  решил не подавать виду, что я  осведомлен о существовании и
смерти Криса Норвуда.
      - А откуда у него кассеты на продажу, - коварно поинтересовался Ан-
джело, - если он уже отослал их мне?
      Глаза Гилберта сузились, шея напряглась, и я увидел,  что старый бык,
которому бросает вызов Анджело, все еще крепок и хорошо охраняет  свою тер-
риторию.
      - Н-ну? - обратился он ко мне. Анджело ждал. В его глазах и на лице
отражалось нарастающее пьянящее торжество, и это пугающее отсутствие всяких
внутренних тормозов, подмеченное  мною еще в  прошлый раз. Я  подумал,  что
опаснее всего именно эта его бесшабашность.
      - Я отправил копии, - сказал я, указывая на пакет у него в руке. -
Это копии.
      - Копии? - Анджело на миг призадумался.
      Потом с подозрением спросил:
      - А почему ты отправил копии?
      - Потому что оригиналы принадлежат миссис О'Рорке. Они не мои, и от-
дать их вам я не мог. Но я не хотел, чтобы  вы  с вашим приятелем снова за-
явились ко мне и принялись размахивать оружием, поэтому копии я послал вам.
Я не предполагал, что увижу вас  еще раз. Я просто хотел от вас избавиться.
Я не знал, что вы - сын мистера Гилберта.
      - Оружием? - резко переспросил Гилберт. - Каким оружием?!
      - Пистолетом.
      - Анджело!  - теперь в голосе Гилберта явственно  звучал гнев. - Я
запретил тебе - запретил, слышишь! -  брать с собой этот пистолет. Я тебя
посылал попросить эти кассеты. По-про-сить! Или купить.
      - Пригрозить дешевле, - ответил Анджело. - И я больше  не ребенок.
В гробу я видал твои запреты.
      Они уставились друг на друга, не скрывая взаимной ненависти.
      - Пистолет - для самозащиты, - подчеркнуто произнес  Гилберт. - И
он принадлежит  мне. Не  смей угрожать им людям! И  вообще не смей выносить
его из дома.  Не забывай, ты все еще живешь за мой счет, и, пока ты работа-
ешь на меня и живешь в этом доме, ты должен делать то, что я говорю. Забудь
об этой пушке, понял?
      "Господи Иисусе! - подумал я. - Он еще не знает про Криса Норвуда!"
      - Ты сам научил меня стрелять! - вызывающе сказал Анджело.
      - Это  же было для развлечения!  - ответил Гилберт,  не подозревая,
что его сын предпочитает развлекаться охотой на живых людей.
      Я прервал конфликт отцов и детей и сказал Гилберту:
      - Ну вот, кассеты у вас. Так вы заплатите миссис О'Рорке?
      - Папаша, не дури! - вмешался  Анджело. Я не обратил на него внима-
ния. Я обращался к его отцу:
      - Вы уже готовы были проявить щедрость. Так проявите же ее!
      На самом  деле я  на это не рассчитывал. Я  просто хотел его отвлечь,
заставить думать о чем-то обыденном, чтобы не дать ему задуматься.
      - Не слушай его! - сказал Анджело. - Он же лох!
      На лице Гилберта отразились слова его сына. Он смерил меня взглядом с
тем же видом внутреннего превосходства, уверенности, что все вокруг дураки,
кроме него.
      "Ну, -  подумал я, - если  Гилберт так считает,  неудивительно, что
Анджело вырос таким же,  как он. Папочкин пример". В школе я  часто узнавал
отца по поведению сына.
      Я пожал  плечами. Я дал им понять, что побежден и что сила на их сто-
роне. Больше всего мне хотелось выбраться из дома, прежде чем  они сопоста-
вят все, что им известно, и поймут, что я представляю собой живую, реальную
угрозу свободе Анджело. Я не знал, захочет ли Гилберт помешать своему сыну,
если Анджело  пожелает убить меня, - и сможет ли он ему помешать. А за до-
мом простираются тихие сады Уэлин-Гарден-Сити...
      - Миссис О'Рорке ждет меня, -  сказал я. - Она хочет знать, чего я
добился.
      - Скажи ей, что дело не пойдет, - ответил Анджело. Гилберт кивнул.
      Я осторожно обошел  Анджело и направился к двери, приняв приличеству-
ющий случаю робкий вид. Анджело смотрел мне вслед с уничтожающей усмешкой.
      - Ну, я пойду... - проблеял я. Я стремительно прошагал через прихо-
жую, мимо ожидающих  своего  хозяина клюшек для гольфа  и  вышел в открытую
дверь. Последним, что я видел, был Гилберт, скрестивший рога с молодым про-
тивником, который в один прекрасный день его повергнет.
      Я  вспотел.  Вытер ладони о брюки, торопливо  открыл  дверцу  машины,
взялся слегка дрожащей рукой  за ключ зажигания и завел мотор. Если  бы они
не перегрызлись... Выезжая с дорожки на мостовую тупичка, я увидел, что оба
вышли на  порог и смотрят мне вслед. Во рту у меня здорово пересохло. Я все
ждал, что Анджело вскочит в свою машину и бросится в погоню.
      У меня еще никогда так не  колотилось сердце. Наверно, до сих пор мне
никогда не бывало по-настоящему страшно. И я никак не мог унять этот страх.
Меня трясло, я ерзал на сиденье,  мне было трудно дышать и слегка подташни-
вало. Нервная реакция.


      ГЛАВА 8

      Где-то между Уэлином и Туикенемом я заехал на  стоянку и остановился,
чтобы подумать, куда ехать теперь,
      Можно поехать домой, забрать винтовки и отправиться в Бисли. Я взгля-
нул на свои руки. Да нет, в нынешнем своем состоянии я и в слона не попаду.
Не стоит и патроны тратить.
      Гилбертам скорее  всего понадобится немало времени, чтобы обнаружить,
что у них на кассетах не  программы для скачек, а "Старстрайк", но они быс-
тро сообразят, что до тех пор, пока оригиналы кассет у меня, они не являют-
ся единственными владельцами системы Лайэма О'Рорке. Так что  мне нужно ку-
да-то скрыться, чтобы они  меня не нашли, когда явятся искать. Я  подумал о
том, как жаль, что у нас с Сарой так мало друзей.
      Я перешел через дорогу к телефону-автомату и позвонил Вильяму на фер-
му.
      - Да, Джонатан, конечно,  -  ответила миссис Поттер. - Разумеется,
приезжайте. Только  Вильям уехал. Ему  надоело, что здесь нет стоящих лоша-
дей, он  собрал вещи и сегодня утром уехал в Ламборн. Он сказал, что у него
там есть приятель и что завтра вечером он прямо оттуда поедет в школу.
      - С ним все в порядке? - спросил я.
      - Он такой энергичный! Но совсем ничего не ест. Говорит,  что боится
растолстеть, потому что тогда его не возьмут в жокеи.
      Я вздохнул.
      - Спасибо.
      - Я рада, что он приезжает,  - сказала она. - Такой забавный маль-
чик!
      Я повесил трубку, посчитал, сколько монет у меня осталось, и, проник-
шись гражданским духом, решил истратить их на разговор  с ньюмаркетской по-
лицией.
      - Офицера  Айрстона нет на месте, - ответили  мне. - Хотите чтони-
будь передать?
      Я поколебался, но в конце концов сказал только:
      - Передайте, что  звонил  Джонатан Дерри. Я знаю  нужное  ему имя. Я
позвоню ему позже.
      - Спасибо, сэр.
      Я вернулся в машину, взглянул на клочок бумаги, лежавший у меня в бу-
мажнике, и поехал в Норхольт,  навестить  Теда Питтса, зная, что он  скорее
всего будет  рад меня видеть.  Когда я наконец отловил школьного секретаря,
он весьма неохотно выдал мне требуемую информацию, сказав,  что адреса учи-
телей держатся  в строжайшей тайне, чтобы  их не донимали  чересчур ретивые
родители. А Тед Питтс, сказал секретарь, особенно просил не сообщать никому
его адреса.
      - Но ведь я же не родитель!
      - Ну, да, но...
      Мне пришлось долго уговаривать секретаря, но в конце концов адрес мне
дали. Добравшись туда, я понял, почему Тед держал его в тайне: он жил в пе-
редвижном доме на автостоянке. Домик был чистенький и ухоженный, но явно не
во вкусе честолюбивых представителей родительского комитета.
      Жена Теда, которая открыла  мне  на стук, удивилась, но обрадовалась.
Такая же  серьезная, как Тед, маленькая,  с блестящими глазами.  Она иногда
появлялась на школьных футбольных матчах, где Тед неизменно бывал судьей. Я
попытался  вспомнить,  как  ее зовут. Вроде бы Джейн -но я не был уверен и
потому просто улыбнулся ей.
      - Как Тед? - спросил я.
      - Уже  лучше.  Голос  потихоньку  восстанавливается.  - Она открыла
дверь пошире. - Он наверняка будет рад вас видеть, так что заходите, пожа-
луйста. - Она махнула рукой внутрь домика и добавила: - Только у нас нем-
ного не прибрано. Мы, знаете ли, гостей не ждали...
      - Ну, если вам неудобно, я мог бы и не...
      - Нет-нет. Тед захочет вас видеть.
      Я шагнул в прихожую и понял, что она имела в виду. Повсюду вперемешку
валялись книги, газеты, тряпки, игрушки - нормальный бардак большой семьи,
сосредоточенной на очень маленьком пространстве.
      Тед сидел на диване в  крохотной  гостиной со своими тремя дочками  и
смотрел, как  они играют на полу. Увидев  меня, он  от удивления вскочил  и
раскрыл рот, но сумел издать только невнятное сипение.
      - Молчите-молчите, - сказал я. - Я просто  приехал посмотреть, как
вы тут.
      Разумеется, о том, чтобы попроситься здесь пожить, и  думать было не-
чего.
      - Мне уже лучше, - произнес Тед довольно разборчиво, но полушепотом
и жестом пригласил меня сесть. Его жена предложила мне кофе,  и  я с благо-
дарностью согласился. Детишки подрались, и  Тед  бережно  потыкал их носком
ноги.
      - Джейн их скоро уложит, - прохрипел он. - Я, похоже, некстати...
      Он энергично замотал головой.
      - Я рад, что вы пришли.
      Он указал на полку, идущую вдоль стены под самым потолком.
      - Я купил вам кассеты. Они  там, вместе с оригиналами. А то дети все
хватают... А переписать их я еще не успел. Извините.
      Он потер горло, словно это могло помочь, и поморщился.
      - Не разговаривайте, - сказал я  и передал то, что Вильям говорил о
каталогах. Он выслушал внимательно, но без особого интереса, словно это бы-
ло ему уже не нужно.
      Вернулась Джейн с одной чашкой кофе и протянула ее мне. Она предложи-
ла сахару.  Я покачал головой  и отхлебнул жидкости, которая была темно-ко-
ричневого цвета, но на вкус оказалась очень слабой.
      - Не знаете ли вы, где  можно переночевать пару ночей? - спросил я,
скорее затем,  чтобы поддержать беседу. - Только чтобы  не очень дорого. В
смысле, не  в  отеле.  -  Я криво улыбнулся. - Я на этой неделе так много
потратил на бензин и все прочее, что у меня сейчас туго с финансами.
      - Конец месяца, - кивнул Тед. - Вечно та же самая история.
      - А у  вас дома? - спросила Джейн. - Тед же говорил, что у вас дом
есть.
      - Э-э... мне-э... хм... Видите ли, я поссорился с Сарой.
      Подходящая полуправда пришла мне на ум очень кстати. Они сочувственно
и понимающе поохали и поцокали  языком,  и Тед покачал головой, жалея,  что
ничем помочь не может.
      - Не  знаю я такого места, - сказал  он. Джейн стояла выпрямившись,
прижав руки к телу и сцепив пальцы на животе.
      - Да оставайтесь  здесь,  на диване,  -  сказала она. Тед,  похоже,
ужасно удивился, но его жена напряженным тоном спросила:
      - Вы нам заплатите?
      - Джейн! - отчаянно просипел Тед, но я кивнул.
      - Вперед? - настойчиво спросила она, и я снова кивнул. Я дал ей па-
ру  бумажек  из  тех, что взял в банке, и спросил, достаточно ли этого. Она
вспыхнула, сказала: "Да", поспешно подхватила девочек и утащила  их на ули-
цу. Тед окончательно растерялся, и смутился, и принялся неуклюже извиняться
сиплым шепотом:
      - Месяц  был тяжелый... плату за место подняли...  а потом еще приш-
лось покупать новые шины и платить за права... Без машины мне нельзя, а ма-
шина разваливается... Я так измучился...
      - Не  надо, Тед, - сказал я. - Я знаю, что такое сидеть без денег.
Не так, чтобы совсем есть было нечего, но все-таки бывало.
       Он слабо улыбнулся.
      - До описи имущества у нас пока не доходило... Но эту неделю мы жили
в основном на одном хлебе. Вас это действительно устроит?
      - Вполне.
      И я остался у Питтса.  Смотрел  телевизор, строил для детей башни  из
ярких  кирпичиков,  поужинал яичницей, приготовленной из яиц, купленных  на
мои деньги, потом вышел с Тедом выпить кружку пива.
      Много говорить ему, конечно, не стоило, но, пока  мы потягивали пиво,
я успел кое-что о нем узнать.  Они с Джейн познакомились летом на турбазе в
Озерной области  и поженились, когда он еще не  окончил колледж, потому что
на подходе  была старшая из девочек. Он говорил,  что они счастливы, только
вот на  дом  отложить никак не удается. Им еще повезло, что у них есть этот
фургон. В  рассрочку купили, разумеется. На каникулах он  сидит с детьми, а
Джейн устраивается на временную работу секретарем. Лишний доход  в семью. И
для Джейн так лучше. А он каждый год на неделю уходит в поход в одиночку. С
рюкзаком, с палаткой. Куда-нибудь в горы, в Шотландию или в Уэльс. Он робко
глянул на меня из-за своих очков в черной оправе.
      - Это позволяет расслабиться. Не дает свихнуться.
      "Да, - с уважением подумал я, - не всякий сам себе психотерапевт!"
      Когда мы  вернулись, в домике  было прибрано, дети спали. Тед сказал,
что шуметь  нельзя ни  в коем случае: они очень  легко просыпаются. Все три
девочки, похоже, спали в большой спальне, а родители в маленькой. Меня жда-
ла подушка, чистая простыня и дорожный плед. Диван был коротковат,  но зато
очень мягкий.
      Уже засыпая, я вспомнил, что так и не перезвонил Айрстону.  Но беспо-
коиться было уже поздно. "Ничего, - подумал я, зевая, - завтра позвоню".
      Утром я позвонил Айрстону из телефона-автомата  вблизи скверика, куда
мы с Тедом повели девочек качаться на качелях.
      Айрстона, как  водится, не было. Я спросил, бывает  ли он вообще ког-
да-нибудь. Суровый голос  ответил мне, что старший офицер Айрстон отлучился
по делу и что я могу  оставить ему сообщение. Я упрямо ответил, что сообще-
ния я  оставлять не  буду, что мне нужно поговорить  с Айрстоном лично. Мне
сказали, что, если я оставлю телефон, он мне перезвонит. "Не пойдет, - по-
думал я, - у Теда Питтса нет телефона".
      - Скажите,  - спросил я, - во сколько  мне нужно позвонить завтра,
чтобы наверняка застать его на месте?  В девять? В десять? В одиннадцать? В
полдень?
      Меня попросили подождать. Я услышал, как на том конце провода совеща-
ются. Совещались  они так  долго, что мне пришлось бросить  в щель еще пару
монет - что не прибавило мне  терпения. Однако в конце концов тот же флег-
матичный голос сказал:
      - Начальник сыскного  отдела будет завтра  на месте с  десяти  утра.
Позвоните ему по следующему телефону...
      - Минуточку! - я достал ручку  и выкопал из кармана клочок бумаги с
адресом Теда. - Слушаю!
      Он продиктовал телефон, я довольно холодно  поблагодарил  его,  и  на
этом мы расстались.
      Тед бережно катал самую маленькую из девочек на  чем-то вроде карусе-
ли. Он крепко прижимал ее к себе, и оба весело  смеялись.  Мне вдруг ужасно
захотелось самому  иметь ребенка, вот такую дочку, которую  я мог бы водить
по воскресеньям в парк, обнимать  ее,  прижимать к себе, смотреть, как  она
растет... "Сара...  - подумал  я. - Так вот почему  тебе так больно! Тебе
нужен ребенок, с  которым  можно возиться,  и  девушка, которая выйдет  за-
муж..." Вот чего не хватает нам обоим. А у Теда Питтса это есть. Я смотрел,
как он играет с ребенком, сколько радости тот ему доставляет, и от всей ду-
ши ему завидовал.
      Чуть позже мы сидели на скамейке, пока девочки лепили куличи в песоч-
нице, и я, не помню, по какому поводу, спросил, почему он утратил интерес к
каталогам.
      Он пожал  плечами, глядя на  девочек, и ответил сиплым голосом, кото-
рый, однако, был уже ближе к нормальному:
      - Ну, вы же видите, как мы живем. Я не могу рисковать деньгами. Я не
могу позволить  себе покупать эти каталоги. На  этой неделе  я не мог  даже
позволить себе  купить кассеты, чтобы  скопировать программу. Для вас я ку-
пил, на деньги, что вы мне дали,  а для  себя -  не хватило. Я вам говорю,
нам каждый пенни считать приходится. Правда, завтра в банк придет мое жало-
ванье за следующий месяц, но я же еще за свет не платил...
      - А скоро дерби, - напомнил я. Он мрачно кивнул.
      - Не  думайте,  что  я  об этом не думал. Смотрю я на эти кассеты на
полке и размышляю: рискнуть - не  рискнуть? И пришлось решить, что не сто-
ит. Не  могу  я рисковать. А вдруг проиграю? Что я тогда Джейн скажу? У нас
ведь каждый фунт на счету. Сами видите.
      "Ирония судьбы",  - подумал я. С  одной стороны -  Анджело Гилберт,
который готов пойти  на убийство  ради этих  программ,  а с  другой -  Тед
Питтс, у которого они есть, но