провела  языком
по нижней губе - туда и обратно.
   У меня внутри все похолодело. Перед  моим  мысленным  взором  тут  же
пронесся  преследователь  в  метро,  стекольщик,  оставивший  окно   без
ремонта, друг Паши Скоткина, обнимавший его за шею...  Я  все  вспомнила
буквально в одну секунду. Поэтому вскочила, резко отодвинув стул.
   Старшеклассники повернули головы и поглядели на меня. А женщина  даже
ухом не повела.
   Я торопливо спрятала пригласительный билет в сумочку.  Мне  казалось,
что сейчас эта женщина достанет откуда-нибудь  из-под  одежды  пистолет,
повернется и...
   Втянув голову в плечи, я бросилась вон из кафе. Повернула на Тверскую
и  понеслась,  сверкая  белыми  колготками.  Несколько  раз   в   панике
оглядывалась - за мной никто не гнался. Через некоторое время я  перешла
на шаг и заметила, что руки у  меня  трясутся  от  переживаний.  Эдак  я
сделаюсь неврастеничкой. И к  тому  моменту,  как  разгадаю  тайну,  мне
действительно самое место будет  в  сумасшедшем  доме.  Сбудется  чья-то
неизбывная мечта.
   Интересно, как мог некто, пославший приглашение, быть уверен,  что  я
найду его под салфеткой? А что, если девушки, отвечающие за  порядок,  к
моему приходу убрали бы стол? Как это можно было проконтролировать?
   Правда, в кафе есть и другие залы. Возможно,  неизвестный  выглядывал
откуда-нибудь из-за угла, чтобы убедиться, что у меня все  в  порядке  и
его послание дошло до адресата.
   Возвратившись  домой,  я  первым  делом  позвонила  в  квартиру  Паши
Скоткина. Мне хотелось узнать,  кто  тот  его  друг,  который  стоял  на
лестничной площадке в обнимку с ним незадолго  до  убийства  почтальона.
Тот самый парень, который говорил "бэ-эсподобно" и облизывал нижнюю губу
языком. Опасная мимика! Почему я раньше не вспомнила этот жест? Ведь он,
казалось бы, такой запоминающийся!
   Звонить соседу пришлось долго. Однако я была почти  уверена,  что  он
дома.  Так  и  оказалось.  Правда,  Паша  был  в  состоянии,  близком  к
растительному. Дверь он открыл, но  смотрел  на  меня  с  порога  такими
младенчески чистыми глазами, что я засомневалась, помнит ли он вообще  о
том случае. Однако Паша помнил.
   - Парень, - почти по слогам повторила ему я три  раза  подряд.  -  Вы
стояли обнявшись. Вот на этом самом месте.
   - Мня, - сказал Паша, высовывая язык, словно ящерица. - Мня-мня. -  И
утвердительно мотнул головой.
   Я поняла, что добром от него больше  ничего  не  добьешься.  Придется
применять пытки. Я критически оглядела рабочий материал. Паша  улыбнулся
и пустил слюни. Итак, допрос  обещал  быть  непростым.  Потащив  Пашу  в
ванную,  я  включила  холодную  воду  и  предложила  ему  умыться.  Паша
отказался. Можно было, конечно, уйти и  дождаться  более  благоприятного
случая для  расспросов.  Но  я  понимала,  что  такой  случай  может  не
представиться  еще  очень  долгое  время.  Если  только  остаться  здесь
ночевать и внимательно  следить  за  сменой  процессов,  происходящих  в
Пашином организме.
   Стоит  напомнить,  что  я  была  раздосадована  неудачным  походом  в
"Делифранс". Это объяснит мое последующее буйное поведение. Я решила  во
что бы то ни стало засунуть Пашину голову под холодную воду. А еще лучше
- засунуть под душ всего Пашу. Сообщив ему  об  этом,  я  заперла  дверь
ванной, чтобы он не вырвался.
   По-моему, Паша не очень  хорошо  понял  мои  намерения,  потому  что,
наблюдая за манипуляциями с замком, сначала  очень  удивился  и  замычал
нечто нечленораздельное, выгнув обе брови коромыслом. Затем непослушными
пальцами начал расстегивать на себе рубашку.
   Я поощряла  эти  его  действия  одобрительными  кивками  и  улыбками.
Похлопывала его по плечу, гулила, словно с маленьким. Потом  Паша  начал
снимать штаны. Акробатический этюд, который он показал  на  кафеле,  был
достоин более многочисленной публики.
   Оставшись в исподнем и в носках,  Паша  неожиданно  протянул  ко  мне
лапы. Естественно, мне это не понравилось, и я отпихнула его,  прижав  к
полотенцесушителю.
   - А ну, полезай в ванну! - прикрикнула я.
   Паша долго крутил языком во рту, чтобы найти там хоть каплю слюны,  с
помощью которой мог ворочаться язык. Наконец он пробормотал:
   - Только после тебя.
   - Зачем это я полезу в ванну? - закричала я. - Я и так трезвая!
   - А любовь? - промычал Паша, изо  всех  сил  стараясь  держать  глаза
открытыми.
   - Любовь?! - возмутилась я. - В  таком  состоянии  ты  можешь  любить
только свинью! И то, думаю, она тебе откажет.
   - Тогда я не хочу в ванну.
   На  лице  Паши  нарисовалось  такое  упрямство,  что  я  поняла:  без
применения силы не обойтись. Схватив душ,  я  переключила  смеситель,  и
мощные ледяные струи забили во все стороны. Я решила, что Паша обойдется
душем без ванны. Когда ледяная вода попала ему на лицо и шею, Паша тонко
завизжал и замолотил руками вокруг себя, сбивая все,  что  только  можно
было сбить. Поскольку ванная комната была маленькой, я тут  же  получила
по голове. Пытаясь защититься, я снова  обдала  Пашу  фонтаном  воды.  В
общем, завязалась драка с криками, безобразной руганью  и  угрозами.  По
очереди мы бились в запертую дверь спинами. Паша матерился,  я  оглашала
окрестности более корректными, но не менее громкими репликами.
   Самое ужасное, что напор оказался слишком сильным и  душ  то  и  дело
вырывался  из  наших  рук  и  скакал  по   ванной   комнате   совершенно
самостоятельно. Я стала мокрой насквозь минуты через две. У Паши изо рта
начали вылетать первые ласточки членораздельной речи.
   Туманов услышал нас тогда,  когда  соседи  по  площадке  уже  вызвали
милицию.
   - Я специально сам выехал, - сказал капитан Щедрин, улыбаясь.  -  Как
увидел адрес, сразу догадался, что без вашей женушки  тут  не  обошлось.
Квартиры-то рядом. Ох и шкодница же она у вас!
   Щедрин и самозванец стояли возле вскрытой двери в ванную комнату. Душ
был выключен, Паша лежал на  полу,  подо  мной,  и  покорно  отвечал  на
вопросы. Зрители ждали Физические упражнения с обливанием ледяной  водой
привели моего соседа в чувство. В глазах его появилась обида,  смешанная
с настороженностью.
   - Этого парня я тогда впервые увидал, - сообщил  он,  икая.  -  Он  в
звонок позвонил, вот как ты сейчас.
   - Что, просто позвонил, и ты тут же с ним подружился?  -  возмутилась
я.
   - Почему "просто"? - обиделся Паша. - Не просто.
   Он бутылку показал.
   - Это что, пропуск в твою квартиру? Зовут-то его как?
   - Сашок.
   - И ты не знаешь ни где он живет, ни как его фамилия?
   - Ты что, сдурела? -  завопил  Паша.  -  Буду  я  у  пацана,  который
пол-литру принес, фамилию спрашивать!
   Сказал, что мы с ним летом вместе в домино во дворе играли. Может,  и
играли, я разве помню?
   - Интересно, кто из них на кого напал? - спросил какой-то милиционер,
заглядывая в ванную через плечо Щедрина.
   Тот выразительно хмыкнул. Потом принюхался и спросил:
   - Травку не курили?
   - Я не курю, - тут же ответил Паша.
   - Да уж, он не по этой части, - подтвердила я.
   - Она меня домогалась, - выкрикнул Паша, приподняв голову над  полом,
насколько ему позволял сделать это вес моего тела. - Юрок, вот те крест!
Я ничего такого!
   - А зачем портки снял? - спросил Щедрин, делая строгое лицо.
   - Она меня мыться заставляла! Так мне че, в одежде надо  было  в  душ
лезть?
   - Гражданка Сердинская, это правда?
   - Правда, правда, - сказала я, не оборачиваясь. Встретила  я  его  на
лестничной площадке случайно. От  него  водкой  так  несло,  что  просто
почистить зубы не помогло бы. Вот я и решила: чтобы он не вонял на  весь
дом, сделать доброе дело. У соседей мальчишка-подросток!
   Сначала привыкнет нюхать, потом захочет попробовать...
   А Паша тут как тут!
   - Я детям ничего не предлагаю, законы  чту,  -  пискнул  Паша  из-под
меня.
   - Слезла бы ты с его живота, - посоветовал лже-Туманов. - Поза у  вас
совершенно неприличная.
   - Откуда тебе знать? - ехидно спросила я, тем не менее поднимаясь  на
ноги. - Ты же не практикуешься.
   - Я теоретик.
   - Может, вы уже начнете нам приплачивать за вызовы наряда? - масленым
голосом поинтересовался Щедрин, склонив голову к плечу и глядя на меня с
отеческой нежностью. -  Ваши  психические  отклонения  дорого  обходятся
населению, которое платит налоги.
   - Отклонения? Да я нормальнее всех вас, вместе взятых! - рявкнула  я,
пытаясь скрыть стыд под маской гнева.
   После чего освободила Пашу, лежавшего в  большой  холодной  луже,  и,
гордо  задрав  подбородок,  прошествовала  в  свою   квартиру,   оставив
лже-Туманова  разбираться  с  представителями  правопорядка.  Он,   надо
сказать, даже не сопротивлялся. "Зачем-то я самозванцу очень нужна,  раз
он все это терпит", - подумала я, сдирая с себя мокрую одежду и  залезая
в ванну. В горячую ванну, в отличие от  только  что  принятой.  Когда  я
появилась в комнате, лже-Туманов уже сидел  за  компьютером,  растопырив
пальцы над клавиатурой. Он даже не взглянул на меня.
   Всепрощенец!
   - Послушай, в какую игру ты играешь? - спросила  я,  присаживаясь  на
диван и забрасывая ногу на ногу.
   - В игру "Ожидание", - ответил он, не оборачиваясь.
   - Может, объяснишь мне правила?
   - Легко. Я посоветовался со специалистами, мне сказали, что  у  тебя,
по всей вероятности, амнезия.
   - Избирательная.
   - Что-то вроде того.  Так  вот:  я  жду,  когда  ты  меня  вспомнишь.
По-настоящему вспомнишь. Думаю, это произойдет скоро.
   - А если этого не произойдет вообще?
   - Надеюсь, за  время  ожидания  ты  хотя  бы  ко  мне  привыкнешь,  -
усмехнулся он, приподняв уголки рта в подобии улыбки.
   - И по каким признакам ты определишь, что я к тебе привыкла?
   - Когда я перееду с дивана обратно в супружескую постель.
   - Да я тебе уже сто раз предлагала! - возмутилась я.
   - Ты предлагала не так, - упрямо сказал самозванец. - На  самом  деле
ты не помнишь, что я твой муж.
   Я замолчала,  задумавшись.  Может,  все-таки  начать  наступление  на
лже-Туманова? Второй раз. Заставить какого-нибудь  ретивого  милиционера
съездить в "Елочки" и в тот загс, где мы с настоящим Тумановым поклялись
друг другу в верности до гроба. Впрочем, Валдаев сказал, что  это  очень
крупное дело. И уж если его уложили в больницу, моих свидетелей  за  это
время вполне могли запугать до смерти.
   - Ну, так что ты скажешь? - спросил Туманов номер два, когда  стрелки
на часах показали двенадцать и я зевнула в первый раз.
   - Что тебе никогда не выбраться с дивана.

***

   Елена позвонила рано утром. Если ее манера трещать была естественной,
то я сочувствовала ее подругам.
   - Ах, Лерочка! Ты не представляешь! Владик сказал, что повезет меня в
Париж. На целых одиннадцать дней! - приторным голосом сообщила  она,  не
переводя дыхания. - Может ли быть что-нибудь прекраснее? Мы посмотрим на
улыбку Джоконды!
   Я хотела посоветовать ей ограничиться улыбкой Владика, потому что  по
утрам всегда бывала не в духе. Но потом вспомнила,  что  Владик  -  лишь
фантом, и натужно подыграла:
   - Я уже позеленела от зависти. Париж, Париж... Э-э...
   В мечтах взлетаешь и паришь.
   На  том  конце  провода  возникло  недоуменное  молчание.   Очевидно,
секретарша вертела винтиками в своей голове, пытаясь понять, приеду я на
"Речной" к одиннадцати или нет.
   - На целых одиннадцать дней, представляешь?  -  неуверенно  повторила
она, наполовину сбавив тон.
   - На одиннадцать дней! С ума можно сойти, - возликовала я  и  тут  же
для ясности добавила:
   - Я согласна.
   Думаю, когда Туманов будет прослушивать эту запись,  он  в  очередной
раз усомнится в моих умственных  способностях.  Секретарша  для  порядка
промяукала  еще  несколько  фраз  и  положила  трубку.   Значит,   опять
собираться впопыхах. И почему нельзя назначить встречу заранее?
   Детектив, с помощью которого я собиралась докопаться  до  сути  дела,
раздобыл массу информации, которая повергла меня в  мрачное  настроение.
Мы остановились в вестибюле метро  перед  столиком,  на  котором  лежали
десятки журналов, и увлеченно их перебирали, касаясь друг друга плечами.
   - Все, что удалось узнать про фирму "Эй Ти Мердок компани", ничем нам
помочь не может, - заявил Виктор. - На первый взгляд фирма не связана ни
с чем и ни с кем, кто мог бы нас заинтересовать.
   - А чем вообще занимается эта фирма?
   - Приборостроением.
   - Может быть, эта фирма как-то связана  с  "Атумом"?  -  высказала  я
догадку.
   - Никак не связана. По крайней мере,  никаких  официальных  контактов
между ними не зарегистрировано.
   - Жаль.
   - И вот еще что. Пол Рейнолдс пропал. Исчез, испарился, как будто его
и не было. Уже всех подняли на ноги.
   - Я знаю, что его ищут коллеги, - я сдержанно кивнула. Не стану же  я
рассказывать о том, что  сказала  в  запале  второму  американцу  и  как
хохотала ему вслед, когда он от меня улепетывал.
   - Теперь что касается  почтальона.  -  Виктор  раскрыл  на  развороте
глянцевый журнал и невидящим взглядом уставился на  красотку  в  красном
кружевном белье.
   Заметив это, дородная продавщица посмотрела на него неодобрительно.
   - Вы нашли почтальона? - взволнованно перебила я.
   - Нет, не нашли. Он не оставил ни следа. И никакой дочери у него нет.
У него вообще нет близких родственников. Никто не знает, куда он  делся.
Как в воду канул.
   Не можем даже вычислить хоть каких-то  приятелей,  которые  могли  бы
оставить заявление в милиции об исчезновении человека, настолько дед был
неконтактен.
   - Я знаю, что произошло на самом деле. Его убили, а тело спрятали,  -
процедила я, ежась.
   Я это, в общем-то, и так  знала,  без  частного  сыщика,  но  все  же
кое-какие сомнения у меня были.  А  теперь,  когда  Виктор  сказал,  что
дочери у почтальона  нет  и  поездка  на  Дальний  Восток  -  это  блеф,
рассеялись и они. Вероятно,  на  почту  звонил  убийца.  Таким  образом,
сообщив об отъезде, он без  труда  "уволил"  почтальона,  чтобы  его  не
искали. А потом застрелил старика.
   - Не дергайтесь так, -  одной  половиной  рта  сказал  Виктор.  -  Вы
привлекаете к себе излишнее внимание.
   - Послушайте, - жарко заговорила я. - Я кое-что выяснила относительно
той девицы с косой. Она не работает в "Атуме". Она - сестра Скитальцева.
Зовут Светлана. Вы должны разузнать о ней все, что возможно. Мне  только
известно, что она в разводе и сейчас проводит время вместе  с  братом  и
его женой у него на даче.
   Я назвала адрес дачи и положила на место сборник кроссвордов.  Виктор
продолжал мусолить журнал с полуголой девицей.
   -  Если  будете  покупать  продукцию,  покупайте,  ворчливо   сказала
потерявшая терпение продавщица. Здесь не читальный зал.
   - Куплю, - кивнул Виктор. - Дайте мне вон тот номер, где компьютер на
обложке.
   - А этот? - удивилась продавщица.
   - Этот не возьму. Жена при обыске найдет, живьем в землю закопает.
   - Наверное, она у вас толстая  и  некрасивая,  -  мстительно  сказала
продавщица, отсчитывая сдачу.
   Возвратившись домой, я поняла, что не смогу провести  остаток  дня  в
бездействии.  Надев  трико  и  длинные  гольфы,  я  зарядила  кассету  с
видеокурсом  доктора  Вайса  и   принялась   методично   выполнять   все
упражнения, вплоть до скручивания. Пот лил с меня ручьями, но  это  было
даже здорово: не оставалось сил думать о плохом.
   Когда дело дошло до махов ногами  лежа  на  полу,  зазвонил  телефон.
Звонки были отрывистые, частые  -  скорее  всего  межгород.  Подбежав  к
аппарату, я тут же услышала далекое "Алло!". И в тот же миг трубка  едва
не выпала у меня из рук. Я узнала бы этот голос из тысячи!
   Это "Алло!" было знакомо мне до боли. Туманов! Настоящий Туманов!
   Пространство, разделявшее нас, шуршало в проводах и тихо пощелкивало.
Губы у меня тотчас же пересохли.
   - Юра! - завопила я, стараясь  перекричать  все  мыслимые  помехи  на
линии. - Юра! Это ты?!
   - Алло! Алло! Надо поговорить, - снова сказал Туманов, после чего,  к
моему невероятному разочарованию, в трубке раздались короткие гудки.
   Я не стала прерывать связь. Еще только войдя в квартиру, я  заметила,
что мой незаконный муж оставил свой мобильный на тумбочке под  зеркалом.
Метнувшись  в  коридор,  я  схватила  его  и  принялась  названивать  на
телефонный узел.
   - Откуда был звонок? - требовала я истеричным голосом. - Скажите  мне
немедленно! Вопрос жизни и смерти!
   - Из Санкт-Петербурга, - коротко ответили мне, не пожелав вдаваться в
подробности.
   Значит, все правда. Это действительно был Туманов.
   Вдруг он решил вернуться? Но главное - он мне позвонил! Юра позвонил!
Значит, я ему не безразлична!
   Честно говоря, я не знала, чему так радуюсь. Все-таки я уже  виделась
с ним там, в питерском ресторане. Может быть, он передумал? Или попал  в
переделку? И посчитал, что я - единственный  близкий  человек,  которому
можно довериться?
   Порыв подхватиться и ехать в Питер был  так  силен,  что  я  едва  не
выскочила из дому в трико. Думаю, если бы меня в таком виде поймали люди
капитана Щедрина, мы пережили бы вместе много радостных минут. Я  быстро
одумалась и побежала в душ, чтобы  поскорее  привести  себя  в  порядок.
Яростно  намыливаясь  мочалкой,  я  рассуждала,  что  ехать  в  Питер  -
нецелесообразно. Где я буду искать Туманова? На фирме,  как  выяснилось,
его уже нет, Виктор ведь был там. "А может, все-таки  есть?"  -  спросил
меня внутренний голос. Мой внутренний голос,  кстати,  всегда  отличался
гаденькими интонациями. Что, если Туманов скрылся  на  время,  а  сейчас
снова объявился на своей новой службе?
   Чтобы  решить  вопрос  окончательно,  я  решила  разложить   пасьянс.
Сойдется - поеду, не сойдется - останусь. Я  достала  колоду  карт,  для
которой в часы досуга связала крючком футлярчик, и тщательно  перемешала
ее.
   Надо сказать, именно этот пасьянс сходился невероятно  редко.  Но  на
этот раз все получилось с самого первого раза. Я тупо смотрела на четыре
стопочки, в которые без труда разложились карты, и  думала:  "Это  знак.
Нельзя так просто от него отворачиваться".
   В общем, скоро сказка сказывается, не скоро  дело  делается.  Ночь  я
встретила в вагоне поезда. Самозванцу, чтобы не гнал волну,  я  оставила
записку: "Не волнуйся, ночую у  подруги".  Коротко  и  элегантно.  Пусть
попробует отгадать, сколько у меня подруг и у  которой  из  них  следует
меня искать.
   На этот раз я повела себя как опытная путешественница -  запаслась  и
едой, и чтением. Однако шоколадные батончики и  чипсы  не  лезли  в  мой
желудок точно так же, как  не  желали  лезть  в  мою  голову  похождения
частного сыщика из интригующего детективного романа. Я уставилась в окно
и замерла, обдумывая, что буду делать, если Туманова на старом месте  не
окажется. "Нет, он должен, должен ждать меня!"  -  прошептала  я  вслух.
Сосед, поглядывавший на меня из-за газеты, тут же оживился и спросил:
   - Вы москвичка? - Газета с громким  шелестом  опустилась  к  нему  на
колени, и передо мной появилось лицо, полное самодовольства, к  которому
по бокам было приставлено два оттопыренных уха.
   Лет тридцать, наглый. Наглый не потому, что злобный,  а  потому,  что
глупый. Порой не знаешь, что лучше.
   - Вообще-то я из  параллельного  мира,  -  доверительно  сообщила  я,
наклонившись вперед всем корпусом. - Но надеюсь скоро вернуться обратно.
Когда выход в подпространство освободится, я уже буду готова.
   - Вот оно что!  -  озадаченно  сказал  попутчик  и  быстро  прикрылся
газетой.
   "Господи, я не хочу больше приключений! - взмолилась  я,  ополаскивая
лицо после непродолжительного и неглубокого  сна.  -  Пошли  мне  удачу!
Главное - удача.
   Туманов должен быть на месте".
   Несмотря на мои опасения,  вывеска  фирмы  "Веста  плюс"  по-прежнему
бросалась в глаза. Я вошла внутрь на  трясущихся  ногах.  Если  Туманова
нет, все мое путешествие будет выглядеть глупо. И я сама буду  выглядеть
глупо, стоя посреди холла с