волосы  -  не  очень
короткие - встали дыбом на голове по всей их длине. За что же мне  такое
наказание?
   Также появилась у меня мысль, что надо бы и Сержу дать знать -  пусть
порадуется, бандит, что способен творить и созидать не  только  в  сфере
журналистики.  Думаю,  он  обрадовался  бы.  Все-таки  не  двадцать  лет
товарищу, пора позаботиться и о потомстве. Пеленки  стирать  конечно  же
будет он, и ночью вставать будет  тоже  он,  но  вот  грудью-то  кормить
придется все же мне, и на кого я тогда стану похожа?
   К счастью, моя природная способность находить даже  в  самых  мрачных
ситуациях поводы для радости и тут  подсказала,  как  можно  извлечь  из
отчаянного положения  максимум  положительных  эмоций.  Во-первых,  надо
будет подвигнуть Сержа на новую шубу - чтобы в январе, когда последствия
его интервенции станут очевидными, я смогла бы  скрывать  от  окружающих
свое  истинное  положение.  Во-вторых,  рожать  все  равно  когда-нибудь
придется, и тогда лучше сделать это сейчас,  пока  у  меня  не  сыплется
песок с челюсти и не отпадают на ходу запчасти. Детям, в принципе,  если
хорошо  их  выдрессировать,  тоже  можно  найти  применение:  их   можно
использовать для всяких мелких поручений.
   В общем, я целые дни проводила в раздумье - какое  из  двух  зол  мне
выбрать.  Экзальтированные  соседские  дамочки,  всегда  информированные
лучше сотрудников Пентагона, прознав о счастье, внезапно обрушившемся на
меня, восторженно мусолили платочки и агукали:  "Ах,  Танечка,  как  это
прекрасно, вам так пойдет материнство, и свадьбу вы, наверное, теперь  с
Сергеем сыграете..." Ведьмы!  Я  представляла  себя  на  девятом  месяце
беременности с животом, похожим на вмонтированный барабан,  и  сердце  у
меня  сжималось.  Посоветоваться  было  не  с  кем.  Эванжелина  грабила
американские магазины и еще ни разу не позвонила с момента ее поспешного
бегства из страны. Я ощущала себя отчаянно  одинокой.  Хотя  одиночество
обычно мне приятно, но иногда все-таки необходим человек, который  может
постоять рядом с носовым платком.
   Впрочем, у меня появилась новая подруга  -  Марина.  После  того  как
прикрыли  "Интерком"  и  я  осталась  без  работы,  мы  с  ней  внезапно
подружились. Теперь она жила  одна  в  роскошной  квартире,  напичканной
вещами, которых я не видела даже в  каталогах,  и  смотрелась  такой  же
одинокой, как и я. Мы с ней  иногда  говорили  по-итальянски,  чтобы  не
потерять форму: "Come vanno gli affari?" - "Cosi, cosi..." .
   Как раньше Эванжелина сидела у нас круглосуточно, так теперь и Марина
несла трудовую вахту на диване около видеомагнитофона. Сергей удивлялся:
"Ну и подруг ты себе выбираешь - сначала была Мэрилин Монро, теперь  вот
Роми Шнайдер, доиграешься, меня соблазнит  твоя  очередная  сексапильная
подружка". Но, зная, что у Сергея уже выработался устойчивый иммунитет к
различного рода красоткам, я надеялась, что и Марина не представляет для
него в этом отношении опасности. И она вела себя очень корректно: синими
глазами не стреляла, блестящими  волосами  беспричинно  не  размахивала,
умышленно коленку не выставляла. То есть наметилась  тенденция,  что  со
временем Марина может превратиться в друга семьи.
   С ней я и поделилась своей печалью. Оказалось, что у Марины тоже есть
ребенок, который живет у родственников ("мы  вели  богемную  жизнь,  для
сына это была не лучшая  среда").  И  она  сказала,  что  55  процентов,
учитывая розовые пяточки,  ноготки,  носик  и  прочую  фурнитуру,  -  за
ребенка и 45  -  принимая  во  внимание  бессонные  ночи  и  неспокойную
ситуацию в стране - против. А окончательное решение, как ни  крути,  все
равно остается за мной.
 
*** 
 
   Один из дней середины сентября был отмечен Светкиным посещением.  Она
нежно благоухала цветочными духами, костюм (то ли от Черрути, то  ли  от
Живанши) и ярко-синие туфли в тон наводили  на  мысль,  что  безработица
после крушения "Интеркома" не  подорвала  ее  финансового  положения,  а
смерть и разоблачение Олега Дроздовцева,  прежде  ею  так  любимого,  не
отразились на ее позитивном мировосприятии.
   Светка вручила мне коробку конфет, самостоятельно поставила на  плиту
чайник, уверенно отцепила со шторы Антрекота - удивительная  способность
у молодежи: везде вести себя раскованно, как в  собственном  доме,  -  и
приступила к выдаче информации.
   - Лечу я, Таня, в Англию.
   Ну вот. Кто-то ездит в Америку, кто-то -  в  Англию,  а  мне  если  и
светит  путешествие,  то  только  в  захолустный  московский  роддом   с
тараканами и без горячей воды.
   - Меня Тупольский отправляет за  счет  своей  фирмы.  Увижу  Темзу  и
Биг-Бен. Правда, фирму он еще не  открыл,  но  говорит,  что  уже  скоро
открывает. Юридическое обслуживание бизнесменов. Бизнесменов этих у него
- море, все толпой к нему ходят, он им советы дает. Мозговитый мужик.  И
после того как прихлопнули Олега,  он  как-то  человечнее  стал  ко  мне
относиться. Хотя, если учесть, что  мне  пришлось  пережить,  это  очень
разумно с  его  стороны.  Сказал,  что  в  меня  бесполезно  вколачивать
английский здесь, в Москве, необходима языковая среда. Поедешь, говорит,
в Англию, тупица, в "Интернешнл лэнгвидж скулз". Курс стоит  дык  тысячи
долларов плюс билеты туда и обратно. А  потом  я  буду  работать  в  его
фирме. Я-то раньше думала, что Славик интерес ко мне имеет, может  быть,
жене смену готовит. Но он  в  этом  плане  абсолютно  индифферентен.  Не
реагирует. Молодец. А я  тут  в  "Студенческом  меридиане"  нарыла  цикл
статеек - не помню, как называется, "Летающий мальчик", что  ли,  -  так
там  два  кента  пишут,  что  одни  люди  потребляют  шмотки,  а  другие
потребляют гармонии. Вот ты, например, читаешь  уйму  книг,  зубришь  на
ночь итальянский, ходишь  на  концерты  симфонической  музыки  и  прочей
дребедени и считаешь себя такой возвышенной, утонченной, образованной. А
на самом деле это обыкновенное  потребление,  только  на  более  высоком
уровне, чем потребление колбасы. И книги читать не надо - потому что это
потребление чужих мыслей, а наша память - кладбище чужих идей. А человек
до всего должен доходить своей головой. Я эту статью Славику  подсунула,
чтобы он отстал от меня со своей мировой литературой. А он посмотрел  на
меня  укоризненно,  мне  даже  стыдно  стало  -  заботится  ведь   мужик
совершенно бескорыстно, а я еще  и  сопротивляюсь,  -  и  говорит:  "Эх,
Светка, ну раз так противен тебе Куприн, то не читай его. Если не хочешь
превращать свою голову в кладбище чужих  идей  -  не  надо.  Спи,  видик
смотри круглосуточно, по магазинам слоняйся. Но ведь  своих  идей,  если
это не касается тряпок, у тебя  никогда  не  появится".  Ой,  мама,  кот
взбесился! Ай!
   На протяжении своего монолога Светка не переставала чесать  Антрекоту
шею, тянуть его за уши, нажимать на нос и играть с хвостом.  А  так  как
Светкин рассказ с перерывами на очередную конфету и глоток чаю занял  не
меньше  пятнадцати  минут,  то  несчастный  кот,  изрядно   потрепанный,
предпочел занять исходную позицию  и  сбежал  на  штору,  предварительно
укусив мучительницу за палец.
   Вячеслав Петрович действительно молодец.  Держу  пари,  что  еще  год
назад  Светкин  лексикон  был  равноценен  словарному  запасу  африканца
первокурсника, приехавшего в Страну Советов получать твердые  знания.  А
после того как я убедилась, что к заботе ВэПэ о Светке не  примешивалось
ни грамма сексуальной  заинтересованности,  то  стала  уважать  его  еще
больше.
   - Таня!!! - заорала внезапно Светка. - Что  я  забыла  тебе  сказать!
Вадим-то наш - голубой!
   Мне не пришлось прилагать много  усилий,  чтобы  изобразить  на  лице
подобающее случаю удивление. Как она узнала?
   - Ты представь! Меня тут один мальчик пригласил  оторваться.  Ну,  ты
знаешь - "ночное шоу "Арлекино" - отражение вашего  достоинства".  Пошли
мы, значит, с этим парнишей  отражать  наше  достоинство,  сидим,  пьем.
Хорошо нам, душевно. У меня уже крыша начинает съезжать - я  неустойчива
к алкоголю, у парниши на лбу начинают  мысли  высвечиваться,  что  после
шоу, часика в четыре утра, он меня не домой  повезет,  а  транспортирует
прямо к себе в кровать. И я  уже  начинаю  думать,  что  мысль  в  целом
верная. Вдруг он мне говорит: "Светка, ты не  хочешь  на  гомиков  живых
посмотреть?" Я ему:  "Да  ты  что,  так  хорошо  сидим,  никуда  неохота
уходить".  А  он:  "Да  не  надо  никуда  ходить,  обернись  только".  Я
конспиративно оборачиваюсь... и падаю со стула!  Напротив  сидит  Вадим,
потупив глазки, и, кажется, румянец у него, как всегда, во всю щеку -  в
полумраке, конечно, плохо видно.  А  рядом  мужик,  большой,  плечистый,
наглый, его обхаживает: в глаза заглядывает, шампанского подливает, руку
на плечо кладет, пальцы гладит. Ну, все дела.  Я  тут  подумала:  бедный
Вадик, жизнь прижала, пошел в проститутки - с его внешностью туда прямая
дорога. Но тут Вадик поднял глаза на своего хахаля,  и,  знаешь,  взгляд
был весьма жарким. В общем, мне показалось, что присутствую на свадебном
ужине. Слушай, а я обожаю смотреть фильмы про гомиков,  они  так  смешно
кокетничают...
   Недолго страдала  красна  девица,  подумала  я.  Дроздовцеву  нашлась
удачная замена. Говорить на эту тему со Светкой мне совсем не хотелось.
   - Так ты говоришь, что книг читать не надо и на концерты  ходить  тем
более? - спросила я строго.
   - Да не знаю. Слушай, а ты представляешь себе Вадима в мини? Ножки  у
него, наверное, классные...
   - А мы тут с Мариной недавно сходили на Первый  концерт  Чайковского.
Мне так понравилось - как будто заново родилась...
   Светка замерла с конфетой в руке над почти опустошенной коробкой.
   - С какой Мариной?
   - Как с какой? С Дроздовцевой.  Воспользовавшись  заминкой,  я  ловко
выдернула из-под Светкиной руки шоколадно-мармеладную коробку и спрятала
ее в холодильник. Это ж надо - сожрать весь мой подарок.  А  мне  теперь
необходимо усиленное  питание.  Светка  настолько  была  ошарашена  моим
заявлением, что даже не заметила произведенной перестановки.
   - И ты встречаешься с этой грымзой?!
   - Светлана, ты несправедлива. Она очень хорошая женщина, и  сейчас  у
нее трудный период.
   - Вечно ты всех жалеешь, вечно обо всех заботишься! Вот увидишь,  она
тебе подстроит какую-нибудь гадость.
   -  А  что  она-то  тебе  сделала  плохого?  (Можно  подумать,  Марина
принимала участие в изнасиловании Светки.)
   - Она была женой этого козла Олега! Муж и жена - одна сатана.
   - Да ладно, перестань.
   Светка на меня серьезно обиделась. Она ушла готовиться  к  поездке  в
Англию, обозвав  меня  на  прощанье  "ненормальной  альтруисткой".  А  я
подумала, что справедливо заслуживаю только первую часть эпитета.
 
*** 
 
   Вышеупомянутый концерт Чайковского понравился мне не так сильно,  как
я пыталась убедить Светку. Я это делала исключительно  в  воспитательных
целях. Исполнитель был очень молод, и у меня возникло ощущение, будто  я
присутствую на академическом концерте в  музыкальной  школе.  Все  сорок
минут я переживала, что он или попадет не на  ту  клавишу,  или  забудет
текст. Да и Марина подпортила мне тогда настроение. То есть не она сама,
а ее вечернее платье - прет-а-порте люкс. Мне такое платье может  только
присниться - оно было настолько изысканно и утонченно просто, Марина так
гениально подчеркнула нежнейшую пастель ткани факелом трехкилограммового
бриллианта, укрепленного на шее, что остальные дамы света, одетые ярко и
кричаще, смотрелись рядом с ней как бульварные девочки. Ну а я, конечно,
выглядела так же, как раньше рядом  с  Эванжелиной,  -  то  есть  никак.
Судьба, видно, у меня такая. Различие было только в том, что в  дуэте  с
Эванжелиной, несмотря на ее красоту, я все  же  оставалась  гегемоном  и
всегда солировала в разговоре, а рядом с Мариной  рассчитывать  на  свой
приоритет в области умственных способностей я уже не могла. Марина  была
настолько же умна и образованна, насколько и красива.
   Вечером я жаловалась Сергею,  какая  я  некрасивая,  худая,  неяркая,
дистрофик-заморыш, инкубаторская мышь, в итальянском делаю  элементарные
ошибки (а вот Марина не делает!), и  бюст  у  нее  на  номер  больше,  и
коленки вовнутрь не выпирают. При этих горьких ламентациях я  напряженно
выжидала, когда же Сергей начнет горячо убеждать меня в обратном. Но  он
только сказал: "Да брось ты эту  Марину,  если  она  так  ущемляет  твое
самолюбие  своей  первосортностью  во  всех  отношениях".  Я   вздохнула
разочарованно и неудовлетворенно. Сергей великодушно  добавил:  "Ну,  не
расстраивайся, ты мне со  всеми  своими  острыми  локтями  и  коленками,
жесткими  ключицами  и  запястьями  дороже  пятнадцати  мягких   Марин".
Исторгла все-таки признание: как, однако,  мужчины  скупы  в  проявлении
нежных чувств.
   В отличие от меня, Сергей  за  время  нашей  размолвки  не  занимался
самокопанием, а втянулся в очередное расследование, которое должно  было
обеспечить мне новую шубу, а ему -  новый  автомобиль.  Сергей  долго  и
упорно не хотел говорить, в чем заключается его свежая  авантюра,  но  я
избрала тактику преследования (так ведет себя Антрекот,  когда  вымогает
рыбу) и не отстала от  Сержа  до  тех  пор,  пока  он  не  сдался  и  не
удовлетворил  мое  любопытство  в  обмен  на  клятву,  что  я  не   буду
вмешиваться в мужские игры и буду держать язык за зубами. Последнее  мог
бы и не говорить, ведь он и так прекрасно знал, что  по  части  хранения
тайн я не уступлю сейфу с шестнадцатизначным кодом.
   Так вот, сейчас Сергей занимался  исследованием  рынка  радиоактивных
элементов. Каким-то образом ему удалось записаться в  гиды-телохранители
(комплекция позволяет) к иностранному мафиози, который приехал в  Москву
с  целью  купить  пару   десятков   килограммов   оружейного   плутония.
Англичанину он  выдавал  себя  за  человека,  владеющего  информацией  и
связями в этой среде, а атомных продавцов пытался убедить, что он именно
та персона, которая может регулярно поставлять выгодных  покупателей.  С
помощью многочисленных друзей Сергей раздобыл видеокамеру, которой можно
было вести скрытую съемку, - она  выглядела  как  обыкновенная  сумка  с
небольшими отверстиями в  нижнем  отделе.  Все  переговоры  иностранного
покупателя с отечественными продавцами записывались на микрокассеты.
   Конструкция смотрелась крайне неустойчивой и шаткой. В  любой  момент
моего авантюрного сожителя могли разоблачить одновременно  обе  стороны.
Когда я на секунду представила себе, чем все это может  закончиться,  то
едва смогла удержаться от причитаний и просьб бросить  эту  затею.  Дала
ведь слово не вмешиваться. И потом, если уговорить Сергея отказаться  от
чреватой огромной опасностью аферы с плутонием,  он  обязательно  найдет
себе что-нибудь другое, и, возможно, покруче.
   А  я,  вдохновленная  увлеченностью  Сергея,  решила,  что  мне  надо
непременно  распечатать  дискету,  уворованную  у  Олега,  и  посмотреть
повнимательнее, что там  за  фамилии  и  счета.  Очевидно,  можно  будет
извлечь из этого что-нибудь гремучее и взрывоопасное.
 
*** 
 
   В середине сентября, чего я никак не ожидала,  мне  позвонил  Алексей
Степанович.  Предложил  встретиться.  Степаныч  сказал  мне,  что   дело
Дроздовцева на нуле и для него уже нашлось место на  полке  "безнадежных
дел". Азарт, с  которым  они  бросились  отлавливать  "порнографических"
дельцов, плавно улетучился, так как дальше верхнего пласта расследование
не пошло. Все связи и нити,  уходящие  вглубь,  внезапно  обрывались:  у
Степаныча  сложилось  впечатление,   что   он   оказался   перед   мягко
захлопнувшимся герметическим люком, который  отрезал  его  от  настоящих
режиссеров спектакля, истинных воротил порнобизнеса.
   - Видно, у них  была  прекрасно  отрегулированная  система  аварийной
безопасности. Сдали нам всех,  кто  имел  неосторожность  засветиться  и
особой ценности для организации не представлял. Олег  был  главным,  это
да, но, кроме него, ни на  одну  крупную  фигуру  мы  не  смогли  выйти.
Грешным делом, несколько раз думал на вашего Тупольского:  как  же  так,
работал с Дроздовцевым бок  о  бок  и  ничего  не  знал?  Подозрительная
неосведомленность,  не  младенец  ведь  он  все-таки...  Несколько   раз
разговаривал с ним. Но он оказался  хорошим  парнем...  Порядочные  люди
сейчас редкость.
   - Да, Олег подмочил нам репутацию основательно. Тупольский, наверное,
должен будет несколько лет отмываться. Хотя нет, сейчас такие времена  и
такие дурацкие законы, что намек на связь с мафией, наоборот, заставляет
многих относиться к человеку с уважением. Извращенная психология.
   - Да.
   И в тот же день позвонила Эванжелина. Из Калифорнии! Солнышко мое.  Я
прекрасно  ее  слышала  -  все  подробности  ее  всхлипываний,  рыданий,
покусываний телефонной трубки отдавались  в  моем  ухе  с  поразительной
четкостью.
   Справившись с чувствами, эмигрантка поведала, что и  любви,  и  денег
здесь оказалось больше, чем она ожидала. Магазины  были  роскошнее,  чем
можно было бы нафантазировать, люди, знающие русский, попадались гораздо
чаще,  и  единственная  проблема,   с   которой   она   столкнулась,   -
невозможность общения со мной. При этом заявлении гордость  и  осознание
собственной значимости расцвели во мне  буйным  цветом,  словно  зеленые
листья, вырвавшиеся из толстой почки при внезапном скачке температуры. Я
взволнованно задышала: общественное признание - как это важно для  меня,
даже если общественность представлена в единственном лице Эванжелины.
   Подруга сообщила, что Катя уже дважды сходила в школу и произвела там
фурор.  Преподаватели  были  удивлены,  весь  мужской  состав   колледжа
охотился за ней в коридорах, столовой и на зеленых лужайках, так  как  с
появлением "маленькой русской" все американские  девочки,  в  одинаковых
майках, лосинах и  с  нечесаной  спиральной  химией,  претерпели  резкое
падение  курса   акций.   Скромная   и   серьезная   Катерина,   ветеран
республиканских олимпиад по математике, доказала империалистам, что даже
в  не  лучший  период  своей  истории  русская  земля  способна  рождать
гениальных детей. В этом месте мы патриотично всплакнули от умиления.
   Потом я в замаскированной форме рассказала американской  миллионерше,
что дело Олега, по словам Степаныча, "на нуле". И через пару  лет  можно
будет  возвращаться.  Если,  конечно,  Эванжелина  найдет  в  себе  силы
расстаться  с  бассейном,  киви-ананасами,   смокинговыми   приемами   и
собственным реактивным самолетом  и  вернуться  в  грязную,  заплеванную
Москву, где семь месяцев в году нет горячей  воды  и  головокружительные
цены. Эванжелина  сказала,  что  ей  и  тут  пока  нравится.  С  помощью
кредитной карточки она сейчас ведет подготовку к свадьбе. Потом  шепотом
поведала, что американские мужчины,  если  судить  по  Дэниэлу,  гораздо
более сдержанны  в  постели,  чем  это  пытаются  представить  режиссеры
американских фильмов.
   Проболтали мы примерно полчаса -  интересно,  на  сколько  уменьшился
счет Дэниэла  в  банке?  У  меня  появилось  опасение  -  а  вдруг  этот
бизнесмен, скаредный, наверное, как и все американцы, привыкший  считать
каждый цент и экономно расходовать даже туалетную  бумагу,  скажет  моей
дорогой Эванжелине "адье, рыбка, ты слишком  дорого  мне  обходишься"  и
отправит ее посылкой обратно в Москву  -  в  объятия  правоохранительных
органов?
   - Эванжелиночка, умерь свой пыл, не скупай все подряд, - посоветовала
я  ей,  прервав  подробное  перечисление  того,  что  она   уже   успела
приобрести.
   - Да нет же, - беззаботно засмеялась Эванжелина в трубку,  -  Дэниэлу
для меня ничего не жаль.
   Тоже хочу в Америку, и чтобы Сергей был миллионером.  И  в  магазины!
Положив трубку, я огляделась. Комната, прежде  такая  родная  и  уютная,
показалась  мне  после  красочных  Эванжелининых  описаний  трехэтажного
особня