своей
инициативе, значит, теперь должна высоко держать голову, не  признавать,
что не может без него обойтись...  И  еще  -  обращение  к  постороннему
человеку за помощью могло  подставить  Олега.  Она  по-прежнему  боялась
обнаружить перед кем-то,  что  в  ее  новой  семье  совсем  нет  мира  и
порядка...
   - Но он мне обещал!
   - Что? О чем ты говоришь?
   - Он мне обещал, что сразу приедет, как только мы его позовем!
   - Мы? Кто это - мы? - Анна  в  ужасе  смотрела  на  нее.  -  Ты  что,
сговаривалась с ним за моей спиной?
   - Почему за твоей спиной... Мама, ты ведь сама будешь рада, когда  мы
отсюда уедем? - умоляющим тоном спросила девочка. - Ну правда  же?  Мам,
тебе ведь здесь тоже плохо?
   Впервые она заговорила открыто, и у Анны пропали последние надежды на
то, что девочка сможет привыкнуть к Олегу. Одно дело было думать об этом
про себя, совсем другое - услышать такое  признание  от  дочери.  И  она
поняла, что ей не выстоять Надо было пойти на уступки,  дочь  совершенно
ясно дала ей эта понять.
   - Хорошо, - ответила Анна после  долгого  молчания.  -  Позвони  ему.
Скажи, чтобы...
   - Мамочка! - взвизгнула дочь и бросилась к ней на шею.
   Анна еле устояла на ногах и только сейчас поняла, как ослабела за эти
дни. Бессонница, недоедание,  постоянные  нервные  перепады  -  все  это
совершенно подкосило ее. Она с трудом оторвала от своей шеи детские руки
и прошептала:
   - Скажи ему, чтобы приехал.  И  чтобы  привез  продуктов.  Ничего  не
объясняй, скажи только, что я больна. Хорошо? Больше ничего!
   - Нет, мамочка, нет... - лихорадочно бормотала дочь, лаская ее  лицо.
- Я ему скажу, чтобы он забрал нас отсюда! Ладно?
   - Нет. - Анна присела  на  диван,  покачала  головой.  Потянулась  за
сигаретой, зажгла ее. В пачке осталась всего одна штука. - Ничего такого
ему не говори. Нет, знаешь? - Ей в  голову  пришла  блестящая  мысль.  -
Скажи, что ты едешь к нему на неделю. Чтобы он тебя забрал!
   - А ты?
   - Нет, я останусь.
   - Я без тебя никуда не поеду!
   - Прекрасно, значит, незачем звонить  отцу,  -  ответила  Анна.  -  И
прекрати устраивать сцены! Без тебя тошно...
   Алиса помялась, потопталась на месте, потом нерешительно  отправилась
звонить в прихожую. Анна  ожесточенно  дымила,  вслушиваясь,  как  Алиса
набирает номер. Сейчас Павел возьмет трубку...  С  какими  чувствами  он
выслушает дочь? Может быть, это  будет  злорадство  -  сдалась  наконец!
Может быть, он решит, что это удобное время, чтобы доказать Анне,  какое
сокровище  она  потеряла!  Конечно,  он  не  откажется   помочь,   сразу
приедет... И  может  быть,  даже  без  упреков  заберет  отсюда  Анну  с
Алисой... "Стоп! - сказала она себе. - Почему это он меня заберет?
   Я никуда не еду!" Она поняла, что у нее не хватит наглости смотреть в
глаза человеку, которого она бросила как раз в то самое время, когда  он
ее любил сильнее всего, когда часто  говорил,  что  не  сможет  без  нее
жить... А она закрывала уши, морщилась, утверждала, что  не  желает  это
слышать, что она его больше не любит! И в общем была права. Сколько  она
ни искала в своем сердце, любви к бывшему мужу там не находила.  Анна  и
сейчас думала об этом возможном возвращении к Павлу с дрожью - как может
начаться нормальная жизнь после таких приключений?!
   Никогда она не забудет, никогда не забудет он, никогда - Алиса...  Не
стоит  даже  пытаться,  все  разбито  на  куски,  все  растоптано,   все
кончено... А благородство Павла тут ни при чем, оно ничем не  поможет...
Он слишком ее любит, слишком ревнует, он всегда будет напоминать ей, что
она жила с другим человеком! Будет напоминать в глаза или  просто  молча
смотреть на нее, все равно... Но она никогда больше не почувствует  себя
хозяйкой в том доме, полноправной хозяйкой, матерью  семейства,  честной
женщиной... Анна поморщилась: "Какие глупости! Если бы Олег был здесь, я
бы даже не подумала о Павле!
   Это все Алиса... Что она там возится?!"
   Анна встала, вышла в коридор, увидела Алису с  телефонной  трубкой  в
руке.
   - Что такое? - спросила она. - Не решаешься?
   Давай, я сама позвоню.
   - Нет, мама... - растерянно ответила девочка. - Я решаюсь, только...
   - Что?
   - Кажется, телефон не работает...
   - Глупости какие... - Анна вырвала у нее трубку, приложила к уху... И
услышала молчание.  Полное  молчание,  без  единого  потрескивания,  без
гудков, без шорохов... Она нажала пару раз на рычажок, послушала  то  же
молчание и повесила трубку.
   - Что случилось? - Девочка с надеждой смотрела на мать.
   Анна пожала плечами:
   - Не знаю, впечатление такое, что просто обрыв на линии...
   Но на самом деле она уже догадалась, что могло случиться с телефоном.
Просто ей не хотелось говорить об этом  дочери.  Однако  Алиса,  видимо,
пришла к той же мысли и заявила:
   - Нам обрезали провод, мама! Точно тебе говорю!
   То же самое было у Динки, когда у них был ремонт!
   - Какая там еще Динка... - устало прошептала Анна, глядя на телефон.
   - Ну мам, как же ты забыла?! Динка - моя подружка, там,  в  Митине...
Они делали капитальный ремонт, рабочие  выносили  из  квартиры  мусор  в
здоровенных мешках и, наверное, оборвали им провод.
   Телефон замолчал, они только на другой  день  спохватились.  А  потом
вызвали мастера, он им починил провод и сказал, что  мог  начаться  даже
пожар. А потом...
   - Боже мой...
   - А потом, - продолжала  девочка,  не  обращая  внимания  на  возглас
матери.  -  А  потом  им  прислали  громадный  счет   за   международные
переговоры!
   А они вовсе не говорили, это  кто-то  подключил  свой  аппарат  к  их
проводу и наговорил на два миллиона!
   А это оказались вовсе не международные переговоры, а такие, знаешь...
Сексуальные... Но они все равно заплатили, хотя был скандал!
   - Сейчас тоже будет скандал! - пообещала ей Анна. - Иди к себе!
   - Но, мам... Как же я позвоню папе-...
   - Не могу я починить телефон сама, иди!  -  приказала  Анна.  И  дочь
ушла, гневно подняв одно плечо.
   Анна осталась на месте, в голове был полнейший хаос.
   Она уже не сомневалась, что  телефон  отрезали  кредиторы.  Наверное,
после визита Агнессы Михайловны,  они  тогда  поняли,  что  Анна  решила
действовать и звать на помощь... Сама себе подставила ножку, теперь даже
в милицию не позвонишь... Не кричать же из окна! Примут за  сумасшедшую,
и все. Позвать на помощь через соседей? Исключено. Стены здесь  толстые,
не докричишься, не достучишься, а выйти из квартиры...  Но  площадке  ее
явно караулит парень,  который  отнял  продукты  у  Агнессы  Михайловны.
"Идиотизм!
   Почему я столько времени ждала, вместо того чтобы сразу  позвонить  в
милицию! - ругала себя Анна. - Их бы всех как ветром сдуло! Ну  и  пусть
бы я подставила Олега, важность какая! Подумаешь, персона!" В  этот  миг
ее злость на него достигла своего предела. Сама не сознавая, что делает,
она подошла к  входной  двери  и  один  за  другим  отперла  все  замки.
Постояла, держась за ручку двери, сердце бешено колотилось.  "Нет,  надо
решаться, - сказала она себе. - Это  становится  просто  нелепо.  Именно
из-за моего поведения. Другая уже давно вышибла бы их из дома!"
   И она приоткрыла дверь. В прихожую сразу потянуло табачным дымом. Его
источник Анна увидела немедленно -  у  стены  напротив  ее  двери  стоял
парень в кожаной куртке, правда, без темных  очков,  и  курил  сигарету.
Увидев Анну, он вытаращил глаза. Она тоже.
   - Вам что надо? - Парень первым открыл рот.
   - Кто обрезал телефон? - выдала она вместо ответа.
   Парень равнодушно посмотрел на нее, моментально успокоившись. Видимо,
он ждал чего-то другого.
   - Кто обрезал телефон? - нервно  повторила  она,  придерживая  дверь.
Больше всего она  боялась,  что  парень  сейчас  сорвется  и  забежит  в
квартиру, скрутит там ее и Алису и позовет снизу своего хозяина.  Но  он
стоял совершенно спокойно, словно  эта  квартира  его  не  интересовала.
Только и ответил:
   - Не работает?
   - Ты сам знаешь! - Анна назвала его сразу на "ты", чего никогда  себе
не позволяла с незнакомыми людьми. Но здесь было не до церемоний.
   - Не знаю... - Парень осторожно достал изо рта окурок,  придавил  его
тлеющий кончик о стену, с интересом посмотрел на черное  пятно,  которое
осталось на кремовой краске, и заявил:
   - Ваш телефон, вы и разбирайтесь!
   - Я разберусь! - Анна  захлебывалась  от  ярости.  -  А  ты  что  тут
стоишь?! Ты кто такой?!
   - А никто... - Парень бросил окурок ей под ноги,  нагло  посмотрел  в
лицо.
   Анна захлопнула дверь, больше она не могла видеть эту морду!
   "Напьюсь пьяной, станет легче... - мелькнула смутная мысль. -  Теперь
все равно. Они все здорово придумали! Как только я  позвала  на  помощь,
меня совсем отрезали  от  мира.  Но  почему  Агнесса  Михайловна  отдала
пакет?!  И  кому?!  Этой  роже?!  На  нее   совсем   не   походит,   это
поразительно... Что он ей наврал?!"
   Она прошла в  столовую,  порылась  в  баре  и  стала  целенаправленно
осуществлять свою идею. Полстакана неразбавленного джина, тоника  нет...
Потом - стакан настоящего токая, пятнадцатиградусного...
   - Мам, что ты делаешь? - Алиса снова взялась неизвестно откуда.
   - Уйди, прошу тебя... - процедила Анна сквозь зубы.  Но  дочь  стояла
как вкопанная, смотрела с ужасом. Никогда еще она не  видела  свою  мать
пьющей!
   Анна могла выпить шампанского по большому поводу, иногда  соглашалась
на коктейль... Но чистый джин, токай стаканами... Она  была  уже  совсем
пьяна, на голодный желудок алкоголь подействовал мгновенно.
   Подобрать себе что-то на закуску ей даже  в  голову  не  пришло,  она
решила вообще не есть. Продуктов осталось  слишком  мало,  и  аппетит  у
Алисы был превосходный...
   - Мама, что ты делаешь... - теперь Алиса не спрашивала,  она  шептала
совсем беззвучно, шевеля губами:
   - Мам, не надо!
   - Алиса! - нравоучительно сказала Анна. -  Если  тебе  сказали  уйти,
надо уйти! Не путайся под ногами!
   - Мама, что он тебе сказал?!
   - Кто? - легкомысленно спросила Анна. Она рассматривала  огни  люстры
сквозь стакан, вновь наполненный вином. Токай был золотистый,  как  мед,
настоящий цвет янтаря, вкус лета, вкус молодости... Ей  стало  настолько
легче, что она теперь ругала себя  только  за  одну  вещь  -  почему  не
напилась раньше? Тогда все было бы так легко, так смешно...
   - Мам, ты же говорила с кем-то на лестнице! - настаивала  дочь.  -  Я
все слышала!
   - Значит, ты все-таки подслушиваешь... - вздохнула она. - Я не знала,
что у тебя появилась эта привычка!
   - А у тебя появилась эта! - закричала Алиса, показывая на бутылки.  -
Мама, не пей! Мне страшно!
   - Глупенькая... Никто ничего нам не сделает... -  мурлыкала  Анна.  -
Иди к себе и повтори уроки...
   - Я же не хожу в школу!
   - Все равно... Ах, Алиса, мне все равно... Оставь меня одну... - Анне
стало немного совестно перед дочерью, никогда она  не  появлялась  перед
нею в таком расслабленном состоянии. Она решила подтянуться  и  сказала,
как могла, твердо:
   - Ну иди же! Все равно нельзя отставать от класса!
   Дочь посмотрела  на  нее  таким  странным  взглядом,  что  Анна  даже
возмутилась:
   - Ну что  такое?!  Я  ведь  сказала  тебе  -  иди  занимайся!  Совсем
распустилась!
   - Ну мама, - медленно и угрожающе проговорила дочь.  -  Попробуй  еще
спросить меня о чем-то серьезном! Ни за что не отвечу!
   И гордо вышла. Анна тихо рассмеялась ей вслед.
   "Так, подводим итоги... Павел потерян, Олег тоже, теперь вот и она...
Неужели во всем виновата я? А, плевать..." Она  приложила  губы  к  краю
стакана, но тут в столовой погас свет. Анна посидела так минуту,  ничего
не понимая, потом со  стаканом  в  руке  поднялась,  неуверенно  сделала
несколько шагов... Она сильно ушибла бедро о дверь,  когда  выходила  из
столовой, огляделась по сторонам... Во всей квартире было темно.
   Еще минуту назад был освещен и коридор, и комната  Алисы...  Из  этой
комнаты вдруг показался слабенький огонек свечи... Анна увидела  дочь  -
та вышла, заслоняя  пламя  маленькой  свечки  ладонью,  чтобы  дать  ему
хорошенько разгореться. Девочка еще не  отошла  от  ссоры  и  потому  не
смотрела на мать. А той было все равно.
   - Что ты там натворила? - окликнула она дочь.
   Ей почему-то показалось, что свет  погас  из-за  какой-то  оплошности
Алисы. Та подняла голову, убрала ладонь  от  свечи,  и  ее  лицо  озарил
мягкий  оранжевый  свет.  Странное  зрелище  -   маленькая   девочка   с
испуганными глазами, в темном большом коридоре, где  на  потолке  пляшут
тени.
   - Я ничего не делала... - прошептала она. - Оно само погасло...
   - Боже мой, это уж слишком...  -  Анна  была  совершенно  пьяна,  это
мешало  ей  сосредоточиться  и  как-то  связать  в  одно  целое  события
сегодняшнего вечера, но Алиса и тут пришла на помощь:
   - Мама, а ты не думаешь,  что  свет  нам  тоже  перерезали?  -  очень
серьезно, без тени паники спросила она. - Наверное, тот самый...
   - Кто?
   - Ну, тот человек, который обрезал телефон... В подъезде.
   - Как ты думаешь, свет и  телефон  -  это  одно  и  то  же?  -  пьяно
возразила Анна. - Его бы убило током, если бы он тронул проводку.
   - А он надел резиновые перчатки!
   - С ума сойти, сколько ты знаешь  про  электричество...  -  вздохнула
Анна. - Нет, я думаю, это было бы слишком... Телефон, это я понимаю,  но
свет... Наверное, просто вышибло пробки. Надо пойти включить.
   Щит с пробками был встроен в стену на  лестничной  площадке,  и  Анна
как-то совсем упустила из виду, что там стоит часовой. Она уже  пошла  к
двери, и девочка двинулась за нею. Только взявшись за засов, она поняла,
что именно собирается сделать, и вспомнила, что у нее  за  спиной  стоит
ребенок.
   - Алиса, поставь свечу на тумбочку и  иди  к  себе!  -  уже  привычно
приказала она.
   - Никуда не пойду! - твердо ответила дочь. - Ты все  время  посылаешь
меня "к  себе",  а  получается  только  хуже!  Не  пойду!  Ты  натворишь
глупостей!
   - Я?! Алиса, ты сошла с ума! Как ты разговариваешь! Марш к себе!
   - Не пойду, - упрямо повторяла  девочка.  -  Это  ты  напилась,  а  я
нормальная, я не сошла с ума. Мама, ну прошу тебя, разреши мне  остаться
тут!
   - Не разрешаю! - грозно прикрикнула на нее Анна. - Это еще что?! Нет,
я тебе все-таки врежу!
   Ты у меня...
   Она поймала себя на мысли, что никогда не разговаривала с  дочерью  в
таком безобразном тоне. Но на другой тон она сейчас  была  не  способна.
Алиса, конечно, привыкла, что ее мать - вежливая, честная,  уверенная  в
себе женщина, которую все уважают, которой можно даже гордиться.  Теперь
она видела совсем другой персонаж  -  доведенный  до  отчаяния,  пьяный,
почти безумный, грубый... И  в  глазах  девочки  было  полное  смятение,
полная растерянность... И все же она твердо повторяла:
   - Можешь меня ударить, но я никуда не пойду!
   "Тем хуже, - подумала Анна, - нас убьют сразу обеих". Ей не  хотелось
встречаться с тем наглым парнем с глазу на глаз, но какой защитой  могла
служить дочь?! И все же она отперла замки и открыла дверь.
   На площадке горел свет. Парня не было. А вместо него стоял невысокий,
элегантно одетый мужчина, совершенно ей  незнакомый.  Анна  окинула  его
изумленным взглядом. Не полный и не худой, волосы  пепельные,  тщательно
уложенные на пробор, грустное вытянутое лицо,  много  родинок  на  одной
щеке, глаза - бледно-голубые... Широко распахнутые в этот миг глаза.  Он
тоже изумленно рассматривал Анну, и та вдруг вспомнила, в каком она виде
- наверняка растрепанная, ненакрашенная, в мятой одежде да еще пьяная...
И Алиса, которая выглядывает со  своей  дурацкой  свечкой  у  нее  из-за
спины...
   Алиса и начала разговор. Заговорила она так внезапно, что Анна сильно
вздрогнула. Вздрогнул и мужчина.
   - Простите, это не вы выключили нам пробки? вежливо спросила девочка.
   - Что? - севшим голосом спросил он, и Анна зашипела на дочь:
   - Это не тот, не пори чепухи!
   - Не тот? - Алиса внимательно рассмотрела незнакомца и так же вежливо
повторила:
   - А вы не выключали нам свет?
   - Алиса, марш к себе! - приказала Анна.
   - Почему? Надо сперва  свет  зажечь...  -  возмутилась  девочка.  Она
вынула свечку матери, вылезла на  площадку,  осторожно  обойдя  мужчину,
который застыл столбом, и стала разглядывать щит с пробками.
   - Мам, где наши? - раздался ее голосок.
   Анна в этот миг продолжала рассматривать молчаливого  гостя,  пытаясь
угадать, кредитор это или нет.
   Решила, что да. Недаром же ей обещали еще целую армию  кредиторов!  И
поэтому дочери она не ответила, а обратилась к мужчине:
   - Вы сюда?
   - Я... Собственно... - Он откашлялся, как-то странно моргая  глазами.
- Я... К вашему мужу...
   "Ну, так я и знала! - воскликнула она про себя.  -  Долго  это  будет
продолжаться?!  Этот  тоже  пока  вроде  бы  вежливый,  только  странный
какой-то... А куда делся парень?"
   Она спросила об этом мужчину, и тот, снова откашливаясь, заявил,  что
никакого парня не видел. Не было парня.
   - Как не было? - воскликнула Анна. - Да не трогай ты щит!
   Это относилось уже к дочери, но как раз в  этот  миг  девочка  что-то
нащупала, нажала, и в  прихожей  позади  Анны  вспыхнула  лампочка.  Она
машинально задула свечу, проследила за дочерью, которая молча  вернулась
в квартиру и исчезла в своей комнате. Мужчина все еще стоял столбом.
   - Ну что же? - раздраженно спросила его Анна. - Так и будете молчать?
Говорите уж сразу, сколько вам должен Олег? Десять тысяч?  Двадцать?  Вы
тоже хотите присоединиться к этой банде?
   - Какой.., банде? - пробормотал мужчина.
   - А такой вот... - Она махнула рукой. - Ну,  что  вам  нужно?  Только
быстрее, я не могу так держать дверь!
   Он вдруг оживился, потоптался и попросил:
   - А вы меня впустите! Надо поговорить!
   - Не надо! - отрезала Анна. - Много вас таких  желающих!  Если  бы  я
всех пускала...
   - Что вы говорите?! - изумился он. - Еще кто-то приходил?
   - Двое, - мрачно ответила она. - Вы  в  замечательной  компании,  они
сейчас и вас обработают! Видели машину у подъезда?
   - Машину? Вроде стояла там пара машин...
   - Чудесно, уже пара! - издевательски обрадовалась она. - Куда же  мой
охранник делся?! А, вот он идет!
   Действительно, на лестнице внизу  слышались  быстрые  шаги.  Судя  по
звукам, вверх поднимался молодой сильный мужчина, которому было  нипочем
перепрыгивать через две-три ступеньки. Этот звук и слова Анны  произвели
на визитера странное действие - он страшно побледнел и вдруг бросился  к
двери, втолкнул Анну в прихожую и протиснулся туда сам. После  этого  он
рывком захлопнул дверь и сам задвинул засов. Анна широко раскрыла глаза,
но не смогла даже крикнуть -  горло  перехватило.  Такой  атаки  она  не
ожидала, ведь до этого мужчина был довольно смирным и вялым. А он стоял,
привалившись к двери, тяжело дыша, и, судя по всему, вслушивался  в  то,
что происходило на площадке. А  происходило  там  следующее  -  шарканье
шагов по цементу пола, короткое ругательство (Анна узнала голос  парня),
потом затишье... И в квартире снова погас свет.
   - Ну, приехали... -  прошептала  Анна.  -  Вы  хоть  понимаете,  куда
залезли?
   Он молчал. Она его не видела, зато хорошо слышала  загнанное  быстрое
дыхание. Дышал он со свистом, тяжело, прерывисто, как будто  только  что
пробежал стометровку.
   - Что вы будете делать? - спросила его Анна. - Вы мне тут  не  нужны,
уходите!
   - Кто.., там... - раздалось в ответ.
   - Там мой охранник, сказано же вам! - рассердилась Анна. - И отойдите
от двери, он может подслушивать! Ну и  вляпались  же  вы!  Конечно,  вам
повезло больше, чем тем двоим...
   - Кому?
   Но она не слушала его. В коридоре снова возникла Алиса, в руке у  нее
была очередная свеча. Она подошла к матери,  зажгла  ту  свечу,  которую
Анна до сих пор держала в руке, и также молча удалилась. На мужчину даже
не взглянула. Теперь у Анны б