сла. Анна  копалась  в  куче  белья,  шевеля  губами,
мучительно пытаясь вспомнить, во что была одета сегодня дочь. Но  ничего
не вспоминала. Ей было не до нарядов Алисы. Наконец она выпрямилась.
   - Вроде все на месте... - сказала она. -  Кроме  красного  джинсового
костюма. Она его очень любила.
   И снова ее поразили собственные слова. Почему она  говорит  о  дочери
так, словно та уже мертва?! Почему Алиса  "любила",  а  не  "любит"?  Но
Павел ничего не заметил..
   - Красный костюм... - повторил он. - Не видел я ее. Никого в  красном
не видел.
   - Боже мой... Совсем темно! Ее нет уже больше  часа!  Нет,  постой...
Полтора часа она где-то пропадает!
   - Может, в кино пошла?
   - - В кино?! Но ведь она ждала тебя!
   - Кто знает... Раз ты говоришь, что она сильно изменилась...
   Анна   призадумалась.   Действительно,   неподалеку   был   кинотеатр
"Иллюзион", билеты там были  недорогие,  а  фильмы  хорошие,  часто  шли
комедии... При том условии, если у нее были деньги. Деньги у  нее  были.
Анна знала это совершенно точно. Как-то  она  застала  Олега,  когда  он
давал Алисе пятитысячную бумажку. Она спросила,  зачем  он  это  делает.
"Пусть купит себе мороженое, - ответил Олег. -  У  ребенка  тоже  должны
быть свои деньги". И сколько  таких  бумажек  получила  от  него  Алиса?
Гордая Алиса? Алиса, которая его ненавидела? А где она прятала деньги?
   Анна огляделась по сторонам, увидела маленькую  вазочку,  расписанную
цветами и ягодами. Именно туда Алиса любила класть деньги. Анна  никогда
не проверяла, сколько скопила девочка. Ей казалось, что  она  ничего  не
могла скопить. Слишком она любила мороженое.
   Анна взяла в руки вазочку, заглянула внутрь. Там было пусто.
   - Как я и ожидала... - вздохнула она. - Денег у нее не  было.  Думаю,
сейчас она вернется. Ей придется извиниться перед тобой, Паша.
   - Почему только передо мною?
   - Потому что... - Анна махнула рукой. - Потому Что  передо  мной  она
уже давно не извиняется.
   - Нет, ты как хочешь, а я не могу так сидеть! - сказал он, выходя  из
комнаты. - Это черт знает что!
   Ребенка нет уже два часа!
   - Что предлагаешь? - Анна прошла за ним. - В милицию заявить?
   - Хотя бы.
   - Ну, это глупо. Она всего-навсего задержалась.
   Никто не станет меня слушать.
   - Это твое хладнокровие! - выдавил он. - Ты стала как  мертвая!  Тебя
ничто не волнует!
   - Ты прав, мне все равно, что будет со мной и  с  нею...  И  с  тобой
тоже, - спокойно ответила она. - Раньше я слишком много думала об  этом,
а теперь не хочу.
   - Я пошел ее искать! - Павел смотрел на нее с ненавистью. - Если  она
придет, пусть дождется меня.
   - Да, хорошо, - ответила она и закрыла за ним дверь.
   "Он меня уже не выносит... - сказала  она  себе.  -  Тем  лучше.  Тем
лучше. Не хочу обратной дороги. Ее просто нет".
   Чтобы скоротать время, она решила позвонить Лизе.
   В конце концов, она имела право  узнать,  что  ее  бывший  муж  умер.
Дозвонилась она сразу. У Лизы был счастливый звенящий голос.
   - Да? - спросила она. - Кто говорит?
   - Анна, если вы меня помните... - тихо сказала  женщина.  -  Я  звоню
вам... Простите, если помешала.
   - В чем дело?! - как-то сразу испугалась Лиза. - Что случилось?!
   - Дело в том, что.... Олег погиб.
   Лиза промолчала. Анна даже не была уверена, что она ее поняла. Хотела
повторить, но передумала - в конце концов, Лиза могла  реагировать  так,
как хотела. Кроме того, Анна услышала в трубке отдаленный мужской голос,
который о чем-то спрашивал Лизу.
   - Вы не можете говорить? - спросила Анна. - Вы не одна?
   - Что? - все так же испуганно спросила Лиза. - Почему вы так решили?!
   - Я слышала чей-то голос...
   - Это на линии, помехи... Значит,  он  погиб...  Боже  мой!  Как  это
случилось?
   - Авария, - коротко ответила Анна. Вдаваться в  подробности  не  было
сил. Кроме того, ей очень хотелось задать Лизе один вопрос. И она задала
его, не дожидаясь, пока Лиза станет расспрашивать ее об Олеге.  -  Лиза,
вы не помните, мы говорили с вами о соседе Олега по квартире? Вы назвали
его Витей?
   - Что? Да! - Лиза явно растерялась.
   - Так вот, не могли бы вы мне дать его адрес или телефон.
   - Что? Нет, у меня ничего нет!
   - Жаль... А я надеялась, что вы что-то знаете...
   - А зачем вам это?
   - Так, нужно, - ответила  Анна,  окончательно  упав  духом.  Выяснить
координаты погибшего она могла только через Лизу. Заявлять в  милицию...
Верное соучастие в убийстве. Она взрослый человек, провела ночь с трупом
в одной квартире, никто ей не поверит... - Ну что же...  Очень  жаль,  -
повторила она, - раз так,  давайте  прощаться.  У  меня  сейчас  столько
неприятностей... Голова кругом идет. Вы мне еще позвоните, хорошо?  Если
припомните адрес Вити.
   - Хорошо... - робко ответила Лиза. - А... Когда похороны?
   - Похороны? Я и сама не знаю.  Я  еще  не  получила  тело.  Наверное,
скоро. Кажется, попрощаться с ним не удастся. Гроб будет закрытый.
   - Знаете... - Лиза как будто  собралась  с  духом,  чтобы  произнести
следующую фразу:
   - Он как-то сказал мне, что хочет, чтобы  его  кремировали.  Это  был
шутливый разговор, но, по-моему, он сказал это серьезно...
   - Хорошо, я постараюсь сделать  все,  как  он  хотел,  -  безразлично
ответила Анна и повесила трубку.
   Она сама не помнила, как  оказалась  в  комнате  дочери.  Теперь  все
переменилось. То, что раньше не волновало  ее,  теперь  стало  причинять
боль. Девочка где-то бродит в темноте, совсем одна... Под  дождем.  Ведь
шел дождь! Он стучал по стеклу все чаще и чаще...
   А Алиса ушла в легком костюмчике. Ее зонтик валялся в  прихожей.  Она
ушла, потому что больше не хотела видеть ее! Эта  мысль  поразила  Анну.
Да, именно так!  Она  ушла  от  нее,  потому  что  не  могла  дозваться,
достучаться в ее сердце, добиться,  чтобы  о  ней  думали  хоть  немного
больше, чем о мертвом ненавистном человеке... Он  был  мертв  и  все  же
продолжал делать свое дело - разлучал мать и дочь. Анна думала только  о
нем, о себе, но не об Алисе... "Но по-моему она ушла  теперь,  когда  за
ней приехал отец?! - спрашивала она себя. -  Ведь  она  его  так  ждала!
Может быть, хотела дождаться его на улице? Но почему не дождалась?
   Куда она ушла? Зачем? Она  хочет  наказать  меня?  Тогда  она  своего
добилась. Но теперь она должна вернуться, вернуться! - Она  уже  умоляла
ее:
   - Только вернись! Только вернись, сейчас же, немедленно!"
   Ее взгляд упал на игрушки, которые находились в углу. "Она не  хотела
с ними играть... Не хотела играть.
   Не хотела". Какое-то воспоминание мучило  ее,  она  вспомнила:  Алиса
держала в руках огромного белого слона. Когда? В ту безумную ночь, когда
незнакомец, явно сумасшедший, разобрал  паркет.  Надо  было  быть  такой
пьяной, как она, чтобы пустить его в квартиру. Слона  не  было.  Его  не
было среди игрушек, и это  трудно  было  не  заметить.  Он  был  слишком
большой.
   Анна обшарила всю комнату, но не нашла его. Теперь  этот  белый  слон
занял все ее мысли. Куда он делся?  Куда  делась  Алиса?  Она  не  могла
унести его с собой, он тяжелый...  Или  все  же  могла?  Но  зачем?  Она
представила себе дочь на безлюдном ночном бульваре. Идет  дождь,  где-то
далеко горит фонарь... Проходит  пустой  трамвай.  Звенит  на  повороте.
Девочка стоит поддеревьями, держа в руках  огромного  белого  слона,  ее
красный костюмчик совсем промок. Картина была так реальна, что Анна чуть
не закричала. Подбежала в окну.
   У подъезда стояла машина Павла - белая "Нива".
   Он стоял рядом,  под  дождем,  высокий,  как  памятник,  и  такой  же
неподвижный. Было ясно,  что  никого  он  не  нашел.  Анна  бросилась  в
прихожую, сорвала с вешалки плащ, обулась,  закрыла  за  собой  дверь  и
быстро спустилась вниз. Столкнулась лицом к лицу с бывшим мужем.
   - Она убежала! Она убежала от меня! - прокричала она, схватив его  за
обшлага куртки. - Теперь я знаю!
   Ее трясло, но не от холода. Теперь она плакала.  Он  медленно  поднял
руку, погладил ее по плечу. Она зарыдала в голос.
   - Аня, не надо... - повторял он как заведенный. - Не надо. Только  не
плачь.
 
Глава 19 
 
   Она сама не знала, что с ней творится, знала только одно - как это ни
глупо, но сейчас она счастлива.
   Почему? Потому что этот мальчишка оказался таким нежным? Потому что с
ним одним она могла говорить начистоту? Потому что он был так же  молод,
как она, и так порывист во всех своих чувствах и  поступках,  так  похож
этим на нее? Лиза уже не думала, что он убил несчастную  Любку.  Забыла,
что сама была свидетелем преступления. Забыла  об  украденных  часах.  О
пистолете. О  браслете...  Впрочем,  насчет  браслета  у  них  состоялся
маленький разговор. Феликс как-то достал его из какого-то своего тайника
и попросил Лизу примерить. Она резко отказалась:
   - С ума сошел?! Я никогда его не надену!
   - Но почему?... Это так подойдет к твоим глазам!
   - Слушай, глупый ты тип! - возмутилась она. - Он же...
   - Ну перестань! Я его не с трупа снял!
   - Все равно... И потом, это опасно... Странно, что  Наташка  сказала,
будто пропали только часы. Браслет-то куда  дороже!  Почему  же  его  не
заметили? Он не был записан?
   - Может быть, нет... - Он  легкомысленно  пожал  плечами.  -  Кто  ее
знает, эту девицу... Она такая психованная! Была.
   - Я бы тоже была психованная, если бы у меня отказали  ноги  в  таком
возрасте... - хмуро ответила Лиза. - Нет, не могу о  ней  думать!  И  не
надену я твой браслет... А вот что меня удивляет: ты говорил,  что  этот
браслет вполне мог быть из твоего  клада.  Так  неужели  ты  не  обратил
внимания, что на нем стоит советское клеймо?! Видишь звездочку?!
   - Теперь вижу... - согласился он. - Но тогда мне показалось,  что  он
сделан в начале века... Не знаю почему... Так глупо!
   - И поэтому ты решил, что я перепродавала Любке вещи из клада?!
   - Ну да. Знаешь, все к лучшему! - задумчиво ответил он. - Если бы  не
этот браслет... Я вряд ли бы пришел к тебе.
   - Ну конечно! - проворчала Лиза. - Это все может оправдать!
   Но она сама уже не знала, можно ли оправдать  убийство  этой  девушки
тем, что они встретились. Не могла ответить, как не могла ответить и  на
другие вопросы. Когда ей позвонила  Анна,  вопросы  обрушились  лавиной.
Весь  вечер  они  просидели  на  кухне  и  Почему-то  шепотом  обсуждали
положение.
   - Она что-то знает... - в отчаянии повторила Лиза. -  Она  спрашивала
меня про Витю!
   - Ничего она не знает... - мрачно  отвечал  Феликс.  -  Вполне  могла
спросить просто так.
   - Она - нет!
   - Почему это?
   - Ты ее не знаешь! Она, по-моему, умная баба...
   И проницательная... Когда мы увиделись, она была не в себе, поэтому я
так легко обвела ее вокруг пальца!
   А теперь...
   - А теперь она тем более не в себе! - закончил за нее Феликс. -  Ведь
он погиб. Слушай, а ты... Ты...
   - Что я? - рассердилась Лиза. - Ты думаешь, я так огорчена?!
   - А что, нет?
   - Нет, конечно!
   Лиза встала, прошлась по  кухне.  Закурила.  Она  тщательно  пыталась
скрыть, какое потрясение испытала, узнав о смерти бывшего мужа. Это было
очень странное чувство.  Огромный,  как  ей  казалось,  кусок  ее  жизни
внезапно исчез. До сих пор  она  не  ощущала  так  ясно,  что  с  Олегом
покончено. Только теперь она поняла, что все еще  надеялась  на  что-то.
Это было так глупо, что у нее горели щеки. Но  настоящего  горя  она  не
испытывала. "Если бы я все еще была его женой, я бы умерла...  -  думала
она, стоя у окна спиной к Феликсу. - Но теперь, теперь...  Он  ведь  уже
бросил меня, и я даже привыкла к этой мысли,  научилась  как-то  жить  с
этой мыслью... А теперь он просто бросил меня еще раз, уже навсегда, без
всякой возможности встретиться... Ушел еще дальше.  У  него  теперь  нет
адреса, нет телефона, его нельзя случайно встретить на улице...
   Никогда!" Эта мысль так поразила ее, что она повернулась и спросила:
   - Слушай, Феликс, ты ведь веришь в Бога?
   - А что? - настороженно спросил он.
   - Нет, ты не увиливай, а скажи честно! Это важно!
   - Конечно верю, - серьезно ответил он, причем его лицо  стало  совсем
детским. - Зачем тебе это надо знать?
   - Ну, не сердись! Я знаю, ты не  любишь,  когда  тебя  спрашивают  об
этом... Интересно почему? Ну все, все! - Лиза  улыбнулась.  -  Скажи,  а
убийцы могут попасть в рай?
   Он вздрогнул, было  видно,  что  этот  вопрос,  его  задел.  Медленно
проговорил, отводя глаза:
   - Если они покаются в убийстве, тогда, возможно...
   - Вот как?! Значит, можно убить и попасть в рай?!
   - Да. Так говорят.
   - Ничего себе... Значит...
   - Это ты меня подкалываешь? - страдальческим голосом спросил он.
   Лиза только сейчас поняла, что этот вопрос он отнес на свой счет.
   - Нет-нет. Речь не о тебе. Я думала об Олеге. Ведь он не каялся. И  в
Бога, не верил. Что, будет с ним?
   Знаешь?
   - Ничего.
   - Как, совсем ничего?
   - Совсем.
   - А как насчет ада?
   - Никак. Нехристианин не отвечает за свои поступки,  зато  и  умирает
навсегда. Без другой жизни.
   - Значит, для него было лучше не  верить  в  Бога...  -  пробормотала
Лиза. - Он так не любил отвечать за свои делишки!
   - Ты болтаешь сама не знаешь что! - рассердился Феликс. -  Ничего  не
поняла! Это ведь ужасно - исчезнуть навсегда!
   - А если в ад попадешь? - спросила Лиза,  все  еще  улыбаясь.  -  Как
тогда? Уж лучше навсегда исчезнуть.
   Мне как-то довелось почитать "Божественную  комедию",  самое  начало,
про ад... Ну и ужасы! Про чистилище было  уже  не  так  интересно,  и  я
бросила. А рай...
   Я только заглянула... Ну и скука там! Все  только  поют  хором  и  ни
черта не делают!
   - Не богохульствуй! - рассердился он.
   - Ой, какие ты слова знаешь... - притворно испугалась Лиза.  -  А  ты
сам думаешь покаяться? Наверное, думаешь. Ты все  эти  дела  так  хорошо
изучил, тебе лучше знать, что делать?
   - Почему ты так разозлилась? -  Феликс  сразу  потух.  -  Как  только
начнешь про это говорить, сразу начинаешь надо мной  издеваться.  Да,  я
верю, верю!
   И буду верить! Я, думаешь, не жалею, что убил?!  Я  с  ума  сойду  от
этого А как мне жить?! Как?! Расскажи!
   Конечно, я буду каяться. Что мне еще делать?
   - Меня злит, что достаточно сказать Богу "Я виноват, убил!", как  тут
же тебе прощают все грехи! - желчно ответила Лиза. - Это  несправедливо!
Так все могут начать убивать! Все  равно  в  рай  попадут!  В  этом  нет
никакого смысла!
   - Но он всех прощает...
   - Всех? И тебя? И Олега?
   - Всех-всех...
   - Не знаю... - прошептала она. - Ничего не понимаю. Разве это хорошо?
И никого он не накажет?
   - Накажет, конечно. Тех,  кто  каялся  только  для  того,  чтобы  его
простили. Понимаешь? Каяться надо искренне, всей душой! Как  будто  тебе
все равно, что тебя ждет - рай или ад, ты просто жить не можешь  с  этим
грехом тут, еще на земле! И все ему рассказываешь! Поняла?
   - Ну, это надо постараться... - покачала она  головой.  -  Представь,
каешься ты от всей души, а тут вдруг маленькая мыслишка -  простят  меня
или нет?
   Пустят в рай или нет? Все равно никуда не денешься,  будешь  об  этом
думать! И получится полная чепуха!
   - С тобой разговаривать... - Феликс махнул рукой. - Я уже  понял,  ты
хуже дикарки на острове людоедов. Тебе не объяснишь.
   - Я бы все поняла, если бы умел объяснить! -  обиделась  Лиза.  -  Не
умеешь, так не суйся!
   Так они чуть не  поссорились,  но,  конечно,  сразу  помирились.  Они
вообще не могли долго сердиться друг на друга.  Лиза  позвонила  Наташе,
узнала, что новостей нет, фоторобот уже готов, но никого еще не нашли...
Потом Лиза сидела на диване и плакала, и Феликс целовал  ей  колени.  Он
уверял ее, что ничего с ним не случится, таких парней в Москве полно! Он
отвертится! Его не узнают! Они нежно помирились, Лиза пожаловалась,  что
у нее заболела голова, и Феликс предложил ей пройтись.
   - Тебе никуда нельзя выходить! - испугалась она. - С ума сошел?! Тебя
ищут со вчерашнего дня по фотороботу!
   - Ну и что?
   - Как - ну и что? Сдурел? - Она  покрутила  пальцем  у  виска.  -  Ты
считаешь, милиция состоит из слепых, глухих, дурных ребят?!
   - Знаешь, эти фотороботы - чепуха! - уверенно ответил он.  -  Никогда
никого не находят по фотороботу.
   - Почему ты так уверен в этом?
   - Знаешь... - замялся Феликс. - Вчера, когда ты два  часа  ходила  по
магазинам, я тоже выходил...
   Лиза открыла рот, потом резко закрыла его и яростно закричала:
   - Тебе же запрещено было выходить!
   - Это ты мне запретила, - возразил он. - Не думай, что ты умнее всех!
Я специально вышел,  прошелся  мимо  милицейской  машины,  даже  постоял
рядом, покурил... И на меня даже не посмотрели!
   - О... Я рехнусь!.. Как ты мог так рисковать?!
   - Да ты все преувеличиваешь!  Я  же  был  уверен,  что  они  меня  не
узнают.! И они не узнали!
   - А другие узнают! Ну все, Если ты так уверен, что  тебя  не  найдут,
лучше уходи прямо сейчас! И не возвращайся! Ты меня подставишь!
   - Могу уйти... - Феликс прикусил губу, сильно побледнев. -  Вот  чего
стоит твоя любовь! Как что, так я тебе не нужен! Ты всегда любила только
его!
   - Опять  твоя  ревность...  -  в  отчаянии  прошептала  Лиза.  За  те
несколько дней, что они прожили вместе, она уже успела натерпеться из-за
его постоянных ревнивых вопросов. Особенно - в последнее время.
   Он ревновал ее зверски, устраивал сцены, постоянно собирался  куда-то
уйти, но не уходил...
   - Я тебя не ревную, - мрачно ответил он.  -  Только  не  могу  больше
слышать твои слова, чтобы я выметался. Надоело мне  это!  Или  я  сейчас
ухожу, или делаю что хочу.
   - Ни фига себе! - рассердилась она. - Какой ты все-таки наглый! Такие
требования в твоем положении?
   - Да нормальное у меня положение, Лиза! - взмолился он. - Я ведь  уже
проверил! Ну давай поедем в город! Я так хочу сделать тебе подарок!
   - Какой еще подарок?! - поразилась Лиза. - О чем речь? Ничего мне  не
нужно, только бы тебя не поймали!
   - Я хочу купить тебе что-то.
   - Зачем?
   - Ну... Просто так...
   Но она уже видела по его лицу, что причина была другая, и  настойчиво
повторила:
   - Зачем подарок? Что купить? Колись немедленно!
   Тебе что-то не нравится в моей одежде или еще в чем?
   - Мне не нравится то, что все это купил тебе он.
   - О... Боже... - простонала она. - Да ты хоть  думай,  что  говоришь!
Ревнуешь к тряпкам?!
   - Ко всему на свете! - серьезно ответил он. - Ты этого не поймешь!
   Его слова даже польстили Лизе.  Такая  ревность  свидетельствовала  о
настоящем чувстве. "Олегу бы в голову не пришло ревновать меня к старому
пальто... - с грустью подумала она. -  Он  вообще  не  способен  был  на
настоящую ревность... Он умел только требовать,  чтобы  я  сидела  дома.
Какая я была  дура,  что  принимала  это  за  ревность!  Ему  просто  не
хотелось, чтобы я жила своей жизнью. Но не из-за ревности, он  ведь  был
уверен, что я по уши в него  влюблена...  А  может  быть,  я  сама  была
виновата... Если бы я не позволяла ему проделывать все это, он  бы  стал
меня  уважать?"  Она  улыбнулась,  села,   скрестила   ноги,   уткнулась
подбородком в ладони - приняла свою любимую позу,  в  которой  ей  легче
всего думалось. Феликс с тревогой смотрел на нее.
   - Ну ладно... - проговорила она в конце концов. - Если ты так уверен,
что тебя не узнают... В самом деле, полно парней твоего  типа  и  твоего
роста... Интересно, они описали твою одежду?
   - Я пойду в другой.
   - Ты уже все продумал?
   - Конечно! Пусть попробуют помешать нам жить нормальной жизнью!
   - Попробуют... - выдохнула она.
   - Но в конце концов, мне ведь работать надо! Андрей звонил!
   Действительно, Андрей звонил им вчера, напомнил Феликсу, что ждет его
у себя в конторе. Конечно, его не обманули слова Лизы о том, что  Феликс
просто зашел в гости. Он видел сестру насквозь и понял, что этот  парень
для нее немного