- А вам кто нужен? -  осведомился  парень,  обдавая  Катю  пивным  духом,
слегка приправленным ароматом резинки ?Ригли'с перминт?.
   - Могиканин.
   - Вторая дверь за  углом.  Через  секции  пройдете  все  время  вперед  и
направо. По лестнице только не поднимайтесь. Там еще спросите.
   - Спасибо, но...
   - Там спросите. - Парень сиганул через лужу и скрылся за сараем.
   -  Сюда,  кажется.   -   Мещерский   уже   открывал   филенчатую   дверь,
располагавшуюся в левом крыле приземистого строения со стеклянной  крышей  -
нечто среднее между  гигантской  теплицей  и  холерным  бараком.  На  двери,
намалеванная черной краской, змеилась цифра ?З?.
   Они вошли внутрь и оказались в длинном узком коридоре, проложенном  между
дощатыми перегородками, достаточно высокими, но все  равно  не  достигающими
стеклянной крыши. Со всех  сторон  неслись  самые  разнообразные  звуки,  от
неожиданности Катя даже прикрыла уши ладошками: справа что-то долбили, слева
кто-то всхлипывал,  где-то  шумела  вода,  тявкала  какая-то  моська,  сбоку
фальшиво пиликали на скрипке, впереди ревели децибелы метал-рока.
   - Сколько можно ждать? А? Петрович, ты что, мои  нервы  испытываешь,  что
ли? - выходил из себя чей-то бас.
   - А я сказала тебе, что уйду, и  уйду  окончательно  Уйду,  чтоб  никогда
больше к тебе не возвращаться! - дребезжал женский фальцет.
   Кто-то проиграл гамму на трубе  и  на  верхнем  ?до?  залихватски  пустил
петуха. Звенели черепки бившейся посуды. Пахло в коридоре краской, ацетоном,
нагретым металлом, пылью, туалетом  и  совершенно  неожиданно  -  пирогом  с
яблоками. Одна из коридорных дверей была распахнута настежь. Катя  заглянула
туда. В просторном зале ряд за рядом,  словно  пюпитры  в  оркестровой  яме,
выстроились деревянные мольберты.  За  ними  работали  молчаливые  существа.
Мужчины то были или женщины, Катя так и  не  определила  -  надетые  на  них
холщовые балахоны,  сатиновые  подрясники  и  нелепые  сине-зеленые  фартуки
скрывали все различия между полами.
   В  дальнем  углу  зала   на   высоком   дощатом   помосте   под   круглой
лампой-прожектором застыла голая парочка: заросший шерстью мужик восседал на
клеенчатом стуле, широко расставив узловатые  ноги,  на  его  коленях  томно
изогнулась перезрелая брюнетка, демонстрировавшая мольбертам жирную  розовую
спину и объемистый зад.
   - Рубенсовские формы, - шепнул Мещерский на ухо Кате. - Это  классический
кружок какой-нибудь. Реалисты, или как там это у них называется.
   В  зале  стояла  гробовая  тишина,   изредка   прерываемая   сопением   и
покашливанием работающих. Катя  так  и  не  смогла  нарушить  эту  священную
творческую нирвану пустейшим вопросом: ?Как пройти к  Могиканину??  Ей  было
неприятно смотреть на голого натурщика. Хотя все  его  ?прелести?  деликатно
заслонялись задом партнерши, даже  сама  мысль  о  том,  что  она  может  их
случайно  подглядеть,  вызывала  у  Кати  предчувствие   обморока.   ?Старик
стариком. А тоже - сидит, красуется.  На  бутылку,  наверное,  заколачивает.
Плейбой!? Она потащила Князя дальше по коридору.
   - Семеныч, я ж отдам, когда аванс получу! - Мимо  них  в  противоположный
конец коридора  резко  прошмыгнул  испитой  молодец  в  полосатых  трусах  и
майке ?рибок?. - Семеныч, да будь же человеком! - вопил он, с ходу обрушивая
на чью-то запертую дверь свой костлявый кулак. - Ну дай!  Дай!  Ну  не  будь
нецивилизованным жлобом! Ко мне заказчик пришел! Перекрутиться надо!
   За дверью кто-то ехидно захихикал. Молодец  в  трусах  саданул  по  двери
пяткой и потрусил мимо Кати дальше по коридору. Где-то хлопнула дверь. Потом
утробно забулькала вода в унитазе.
   Мещерский  наугад  толкнул  дверь,  откуда  пела  милая  сердцу  старушка
?АББА?: ?Лав ми о лив ми..."
   - Вы не скажете, как пройти к Павлу Могиканину, девушка? -  вякнул  он  с
достоинством.
   Вопрос  адресовался  существу,  сидевшему  на  шпагате  посреди  комнаты,
устланной  циновками-татами  и  совершенно  лишенной  мебели.  Катя   успела
заметить только ноги в черном трико да длинный белобрысый хвост, стянутый на
затылке резинкой.
   - Какая я тебе девушка, дядя? - гаркнул адресат, оборачивая к  Мещерскому
красное от напряжения лицо, украшенное  усами  и  бакенбардами.  -  Ты  что,
ослеп?
   - Простите, простите, ради Бога, тут света мало, - забормотал Князь. - Мы
ищем...
   - Сандро? Он в магазин отошел. Вы из  цирка,  со  сметой?  -  обрадовался
вдруг ?шпагатник?.
   - Нет-нет, мы не со сметой! -  пискнула  Катя,  давясь  за  спиной  Князя
смехом: ?Из цирка! Прямо в яблочко?. - Нам Могиканин нужен, где он?
   - Прямо по коридору. Он в гальванике, кажется. Короче, час назад был там.
- ?Шпагатник? вдруг лег на одну из своих ног, а затем  свернулся  калачиком,
подобно садовой улитке.
   - Господи, куда мы попали? - зашептал Мещерский. - Что за берлога?
   - ?Улей?, сказано же тебе - богемная общага на бывшем консервном  заводе,
- хихикнула Катя. - А гальваника - это что такое?
   - Не знаю.., ничего я не знаю здесь. Ты погоди, не отрывайся от  меня.  -
Мещерский шагнул вперед. - Я лучше первым пойду.
   Его невысокая фигурка храбро заслонила Катю от грядущих напастей.
   Затаив дыхание,  они  крались  дальше,  словно  два  следопыта  в  дебрях
девственного леса. ?А-А-О-О-У-УА-А?,  -  пело  за  одной  из  дверей  низкое
контральто.
   -  Растворитель  неси  скорее!  Быстрее,  говорю!  За  смертью,  что  ли,
посылать! - яростно орали за другой.
   - Да Ласкер против Алехина был травой, старик, так  же  как  Шорт  против
Каспарова! - спорили за третьей.
   За четвертой дверью долбили чем-то тяжелым по железяке, за пятой  -  Катя
прислушалась, не веря самой себе,  -  квохтали  какие-то  неизвестно  откуда
взявшиеся куры, за шестой, у  лестницы,  ведущей  под  стеклянный  фабричный
потолок, ссорились женские голоса.
   Седьмая дверь оказалась последней, приоткрытой. Из нее выбивалась полоска
яркого света и несло тем же самым, что так напомнило Кате гараж Кравченко.
   - Это, скорее всего, здесь, - сказал Мещерский. Они вошли.
   - Ой! - Катя едва не споткнулась. - Что это? Помещение, куда они  попали,
никак не напоминало мастерскую скульптора,  как  воображала  ее  себе  Катя.
Никаких глыб необработанного мрамора, никакой гипсовой крошки, глины -  даже
пластилина не было видно.
   Середину  комнаты  занимало  белое  корыто,  наполненное  чем-то   бурым,
отвратительным на вид. Справа от двери находился небольшой распределительный
щит со скамейкой перед ним. От него к корыту и стоящему рядом с  ним  ящику,
где были аккуратно уложены медные загогулины, тянулись провода.
   - Люсик, поставь на табуретку или прямо на пол! - крикнул  мужской  голос
из дальнего угла комнаты.
   Катя дернула плечом. ?Люсик, имечко тоже!"
   - Простите, пожалуйста, это мастерская Павла Могиканина? -  крикнула  она
как можно звонче.
   Что-то загремело, затем кто-то чертыхнулся, снова что-то загремело.
   В углу открылась еще одна дверь.  На  свет  выскочил  удивительного  вида
коротышка - розовый, толстый, бритый, в пестрой  майке  с  номером  ?10?  на
груди и ?18? на спине,  закатанных  до  колен  тренировочных  и  шнурованных
башмаках на толстой подошве.  Кате  он  тут  же  напомнил  Кролика  Роджера,
которого так талантливо ?подставили? в фильме Стивена Спилберга.
   - Ребята, я зашиваюсь, семь секунд ждите! - крикнул он, махнул неожиданно
черными, как гуталин, руками и снова исчез за дверью.
   Катя в изнеможении оперлась на руку Мещерского.
   - Ты прав, ?желтый дом? какой-то, - шепнула она.
   Князь, вытянув шею, с любопытством разглядывал корыто и его содержимое.
   - Кажется, это  сульфат  меди.  А  это,  -  указал  он  на  металлические
загогулины, - наверняка медные аноды. Ну да, скорей всего.
   Катино внимание привлекла чугунная штанга, укрепленная прямо над  корытом
на  кронштейне,  ощетинившаяся  крючьями  и   стальными   штырями.   ?Доктор
Франкенштейн какой-то!? Она даже поежилась и цепко впилась  в  рукав  пальто
своего спутника.
   - Что это? Что за сульфат, Сереж?
   - Приспособление для гальванизации.  Чтобы  медью  покрывать,  -  пояснил
Мещерский. - А вон и ток подведен. Есть такая химическая реакция, когда...
   Он не договорил. Кролик Роджер стремительно выскочил из своей норки.
   - Уф! Вы еще не ушли, молодцы! Если не трудно, полейте  мне  на  руки,  -
распорядился он. - Банка с водой и таз там.
   Мещерский взял с  колченогой  табуретки  банку  с  теплой  водой.  Кролик
вытянул над тазом короткие волосатые ручки, черные-пречерные.
   - Графит, -  пояснил  он,  заметив  Катин  испуганный  взгляд.  -  Я  там
контейнер открывал. Мыло, пожалуйста.
   Катя быстро подала ему мыло.
   Мещерский поливал из банки. Кролик мылся усердно.
   - Надо сразу же удалить его, - говорил он. - Графит  удалить.  А  то  тут
медь, электричество - и ау, так шандарахнет, что отправишься на тот  свет  с
медными пальцами.
   - Вы Павел? - наконец решилась спросить Катя.
   - Павел. - Он вытер руки о майку. - Теперь могу здороваться.
   Они с Мещерским пожали друг другу руки. Познакомились.
   - Господи, а почему вас Могиканином зовут? - удивилась Катя.
   -  Оригинально!  -  Розовый  коротышка  широко  улыбнулся.  Ей  отчего-то
захотелось улыбнуться ему в ответ. - Разве нет?
   - Но сразу представляется этакий мрачный индеец с саженным ружьем.
   - Оригинально. Зритель любит. - Кролик Роджер щелкнул  пальцами.  -  Пива
хотите холодного?
   - Конечно, - сказал Мещерский.
   - Тогда пошли ко мне в мастерскую.
   - А это что? Ну, это, где мы сейчас?
   - Это наш подпольный цех. - Глаза  коротышки  превратились  в  искрящиеся
щелочки. - Администрация орет, закрыть грозятся. Но  нам  ведь  без  меди  -
кранты. А на  производстве  три  шкуры  дерут.  Вот  мы  тут  с  ребятами  и
сварганили кое-что сами. Осторожнее, осторожнее, это медный  купорос.  -  Он
отодвинул от Кати бутыль с ярко-голубой жидкостью.
   Пиво пили уже в другой комнате  -  поуже,  потемнее.  Здесь  высились  на
подставках  какие-то   ?выпуклости?   и   ?угловатости?,   прикрытые   серой
мешковиной. Хотя гипса и тут заметно не было. Катя смекнула - не  иначе  как
здесь Кролик Роджер творит.
   В углу комнаты было организовано нечто вроде уголка отдыха. Здесь  стояли
софа, прикрытая клетчатым одеялом, старое  соломенное  кресло  и  журнальный
столик. На нем-то и утвердилась жестянка с каким-то  черным  порошком.  Катя
догадалась,  что  это  графит.  Тут  же  притулился  крошечный   холодильник
?Морозко?,  из  него  хозяин  достал  три  бутылки  с  чешским  пивом.  Катя
ненавидела этот напиток, но обстоятельства требовали создания непринужденной
атмосферы, и она с омерзением глотала ?из горла? желтую пенящуюся жидкость.
   - Так вы от Полетая? От Ван Ваныча? Так, что ли? Сказали,  из  ?Рампы?  -
значит, от Полетаева? - осведомился Кролик на десятом глотке. Катя про  себя
тут же решила, что МОГИКАНИНОМ она этого  персонажа  мультяшки  называть  не
будет.
   - Мы знакомые, вернее, бывшие знакомые Светы Красильниковой,  -  ответила
она.
   - Похороны  десятого.  Завтра.  Их  с  Толькой  вместе  на  Митинском.  -
Коротышка потер лицо ладонью. - Да.., жизнь наша... А вы, собственно, кто? Я
имею в виду профессию.
   - Я работаю в милиции. - Катя решила выложить пиковый  туз  своей  личной
колоды сразу.
   -  Ой!  -  Коротышка  аж  всхлипнул.  -  Следователь?  Ты  по   их   делу
следователь?
   - Нет. Я криминальный обозреватель нашего пресс-центра.
   - А ты? - Кролик обернулся к Мещерскому. - Ничего, что я  тыкаю?  Хочется
как-то сразу по рельсам свойским катиться. Ты тоже в погонах?
   - Я вольный стрелок. Путешественник, - скромно похвалился Мещерский.
   - Откуда куда?
   - Да все больше из Вологды в Керчь.
   - Он осенью в Африку собирается. В Серенгети, - вставила Катя.
   - Бабки где берешь? - с завистью осведомился коротышка.
   - Спонсоры помогают. У нас экологический тур - двое с ?Гринписа?, один от
наших ?зеленых?.
   Кролик Роджер внезапно подпрыгнул так, что Катя едва не уронила бутылку.
   - Слушай, друг, да тебя мне Бог послал! У вас эмблема есть?
   - Есть.
   - Какая?
   - Знак ?Кока-колы?, - честно признался Мещерский.
   - Фу! - Коротышку перекосило. - Вы что, офонарели?
   - Спонсоры. - Князь виновато улыбнулся. - Кто платит,  тот  и  заказывает
музыку.
   - Ой-е! Да что кола! Ой-е! - Коротышка забегал из угла в  угол.  Внезапно
он подлетел к одной из укрытых мешковиной округлостей и  сдернул  завесу.  -
Вот вам символ какой нужен, а не кока эта из задницы!
   Катя из вежливости встала и подошла к конструкции:  крупный  шар,  мелкий
шар, нанизанные на палку. Что-то из мира атомов и электронов.
   - Что это? - наивно спросил Мещерский.
   - Это ?Ящерица на сосне?, - отчеканил коротышка горделиво.
   - Да.., конечно.., в этом есть.., что-то есть... - забормотал Князь.
   Катя посмотрела на конструкцию в кулак. Ей вспомнилась  выставка  в  Доме
художника, виденная ею несколько лет назад.
   Там один Кулибин из Баварии выставлял свои скульптурные ?грезы?. Одна  из
них  запомнилась  Кате  на  всю  жизнь:  ржавая  бочка  с  воткнутой  в  нее
?виселицей? - шваброй,  на  конце  которой  болталась  серая  тряпка.  Бочка
вращалась, ибо, подобно Карлсону,  имела  скрытый  моторчик,  а  отключенная
швабра размазывала по лощеному музейному паркету цементную пыль.  Композиция
называлась ?Балерина?.
   - Ну, старик, берешь ?Ящерицу? эмблемой? - Лицо коротышки так и пылало от
возбуждения.
   - Не могу  обещать.  Конечно,  она  мне  нравится,  но...  Так  ты,  Паш,
анималист, я правильно понял? - Мещерский старался сменить тему разговора.
   - Ну, смотря что под этим понимать. -  Бровки  Кролика  Роджера  взлетели
вверх. - Чем больше узнаю людей, как говаривал  классик,  тем  больше  люблю
собак. Да? Нет?
   - А можно посмотреть другие твои работы? - умильно попросила Катя.
   Он с готовностью  сдернул  все  чехлы.  Она  добросовестно  разглядывала:
длинные, кое-как спаянные рельсы, медный круг на цепочке, куб  на  ножках  и
двузубая вилка с шариками на концах.
   -  Это  ?Черепаха  на  солнцепеке?,  это  ?Домик  Соловья?,  это  ?Сердце
Медведя?.
   - А это? - Мещерский указал на вилку.
   - Это ?Драконы, сплетающие хвосты? - эротический символ Древнего Китая, -
пояснил коротышка.
   - Мда-а, впечатляет, - хмыкнул Князь. - Эротика сейчас  вообще  в  чести,
даже у анималистов. Вот Лежерон Сантис Варрагос де Вьега  из  Колумбии,  тот
прямо заявляет о своем намерении создавать эпатирующие эротические образы  в
скульптуре.
   Катя воззрилась на Мещерского - ну дает! Ну дает!
   - Да... Его ?Красавица и Чудовище? на выставке в ?Галерее Семи?  ушла  за
двести тысяч долларов, - продолжал Князь. - Представляете  парочку  -  самку
яванского питекантропа, подмятую двузубым динозавром? А его ?Вервольд?? Этот
человек, превращающийся в  волка,  уступлен  японскому  концерну  ?Вазда?  в
качестве эмблемы нового гоночного автомобиля за три  миллиона  долларов!  И,
наконец, ?Единорог,  доящий  грудь  девственницы?  стал  свадебным  подарком
деверя принца Чарлза герцогине Йоркской.
   - То  ж  за  бугром,  -  неопределенно  хмыкнул  Кролик  Роджер.  -  Наши
толстосумы  ничего  в  искусстве  не  понимают.  Им  бы  все  больше   мяса,
натурализма. ?Черепаху? одному продавал для фонтана. А он:
   "Хрена мне в ней? Хрена? Ты бы мне  лучше  скакуна  изваял,  какого  мэру
Ново-Братеевска подарили, или бабу голую?. Темнота же, Азия.
   А вот на ?Ящерицу? мою спрос был. Не хочу хвастать,  но  едва-едва  вашим
служебным клиентом не стал. Представляете? Выставлялась она у меня в  салоне
на Щукинской. Туда ребята  с  телевидения  подкатили  -  щелк,  щелк,  вроде
засняли. Потом сижу я здесь в мастерской, ?Ящерица?, голубушка  моя,  стоит,
ребята расположились знакомые. И вдруг заваливается хмырь в красном  пиджаке
и белых кроссовках:
   "Здрасьте, я Ваня Иванов с первого  канала,  у  нас  передача  выходит  в
эфир ?Мир земноводных?, хотим эмблемой вашу скульптурку взять?. Я,  мол,  за
ней и приехал. Я-то под шарами был, отдал бы не глядя!
   Спасибо, Толька Лаврик, покойник: ?А что  у  вас  за  передача?  А  какой
телефон на студию? А где документы ваши?? Пиджак-то ноги в руки - и к двери.
Жулик, ворюга! - Глазки Кролика Роджера так и вспыхивали. Я уж потом  тут  с
ребятами мозговал: не мафия ли с Толькой  посчиталась  за  то,  что  он  мне
?Ящерицу? сохранил? А? Как считаете?
   Катя никак не могла понять, дурачок он или только прикидывается.
   - Мафия? - Мещерский закусил губу, оттененную черной полоской усиков. - А
что, какие-то проблемы? Были, Паш, да? Наезды? Может, на Светку глаз кто  из
крутых положил, не замечал?
   Могиканин-Кролик, кряхтя, полез в холодильник за новыми бутылками.
   -  Я  тебе  вот  что  скажу.  Тебя  Серега  зовут,  да?  А  тебя?   Катя,
Катя-Катарина... Со Светкой нечисто дело. Не-чи-сто.  Только  молчок,  между
нами. - Он на миг зажмурил глаза. - Вы интерес в этом деле имеете  или  так,
ради любопытства?
   - Я, как криминальный обозреватель, веду самостоятельное расследование, -
ответила Катя. - Об  этом  деле  в  газетах  будет  написано.  Твою  фамилию
упомянем, работы перечислим, укажем адреса выставок.
   В темных глазках Кролика Роджера сверкнул и погас огонек.
   - Та-ак, лады. Лады.
   - Слушай, а зачем  вам  цех  гальванический?  -  Катя  наконец-то  задала
вопрос, который мучил ее вот уже полчаса.
   - Медью скульптуры покрываем. Видишь, оттенок какой? - Он ткнул пальцем в
сторону авангардистской ?Ящерицы?. - Это медь. Я сам все делаю. Освоил  весь
процесс. Дешево и сердито.
   - А медь где берете? - спросил Мещерский.
   - Да лом подкупаем разный. Проволоку, болванки.
   - И штыри, наверное, да? - как бы невзначай спросила Катя.
   - И штыри... Хотя нет, почему штыри? - Кролик вдруг резко вскинул голову.
- Хотите взглянуть, для чего мне Светка позировала?
   - Конечно! - Лицо Мещерского отразило живейший интерес.
   - Аида в гальванику!
   Они вернулись к корыту с сульфатом меди. Катя косилась на него с опаской:
Бог его знает, еще утопит, с собаками не найдут!
   - Громоздкие у тебя, Паш, агрегаты. Это все привезти ведь надо! Транспорт
сейчас кусается, - говорил Мещерский. - Тут, пожалуй, грузовик нужен.
   - Мы с фирмой одной завязались, - пояснил коротышка. Он возился  в  углу,
где стояли торчком гигантские картонки. Катя, приглядевшись, поняла, что это
распрямленная коробка  из-под  большого  телевизора  ?Самсунг?,  из  коробки
получилось нечто вроде картонных ширм,  отгораживающих  часть  помещения.  -
Фирме зальчик отделывали, потолки навесные пришпандоривали  -  подрабатываем
мы так иногда, - неслось из-за коробки. -  А  они  нам  ?газельку?  напрокат
отстегнули. А ванну эту я  на  барахолке  в  Медведкове  купил.  На  верхний
багажник притаранил и сам довез за милую душу.
   - Слушай, Паш, у тебя не ?жигуль?, случаем? - оживился Мещерский. - А  то
мне совет нужен.
   - Не-а, у меня  ?москвичек?,  родительский  еще.  На  ?жигуль?  бабок  не
накопил.
   - У ?Москвича? проходимость лучше, - гнул свое Князь. -  А  в  общем,  по
нашему бездорожью вообще на тракторе надо ездить. По магистрали еще  сносно,
а как съедешь, то... Я тут на одном проселке в двух шагах  от  Каменска  так
застрял, что хоть криком кричи.
   - Да, там места гиблые, знаю, бывал. Вот тебе и рядом с Москвой. Ведь  не
ремонтируют же ничего! - Коротышка, пыхтя, убрал самсунговые ?ширмы?. - Вот,
любуйтесь, только она не закончена.  У  нас  с  Красильниковой  еще  два-три
сеанса должно было быть.
   Катя напряженно разглядывала конструкцию.  Она  выглядела  гораздо  более
неуклюжей, чем прежние поделки, и состояла из двух предметов: жестяной  овал
на членистых ногах,  к  скругленным  концам  приварены  длинные  заостренные
спицы, впереди овала в металлическую подставку вделали нечто вроде железного
стебля с грубым подобием со