анулся вперед, сержант и два констебля едва
успели отскочить в сторону,  зато  четвертый  полицейский,  стоявший  сзади,
вскинул карабин и послал вдогонку мчавшейся машине четыре пули. Одна из этих
пуль попала подростку в голову.
   Он был всего лишь посыльным, мальчиком на побегушках, но совет ИРА решил,
что он заслужил похорон со всеми воинскими почестями. Похороны состоялись  в
той деревушке, где жил подросток, на юге графства Армах. Убитую горем  семью
утешал президент партии Шин фейн Джерри Адаме. Он попросил их об  одолжении.
Не позволят ли-они служить панихиду не приходскому  священнику,  а  другому,
которого  они  представят  как  давнего  друга   семьи?   Родители,   верные
республиканцы,  второй  сын  которых  отбывал  пожизненное   заключение   за
убийство, согласились не раздумывая. Панихиду отслужил отец Дермот 0'Брайен.
   Мало кому известно, что в Северной  Ирландии  похороны  члена  Ирландской
республиканской армии неизменно превращаются в совещание руководителей  ИРА.
Похоронные церемонии тщательно охраняют "крепкие ребята" из  ИРА.  Обычно  в
церемонии участвуют только верные сторонники армии - мужчины, женщины, дети.
Во многих деревнях Южного Армаха, Ферманы и Южного  Тирона  все  жители  без
исключения фанатично преданы ИРА.
   Хотя на похоронах часто бывает телевидение,  руководителей  ИРА  окружает
настолько плотная  толпа,  что  никому  не  удается  прочесть  ни  слова  по
движениям  их  губ.  Под  защитой  толпы   руководители   могут   вполголоса
совещаться, обсуждать планы, принимать решения, обмениваться информацией или
готовить  предстоящие  операции.  Для  людей,  находящихся   под   неусыпным
наблюдением властей, это не всегда просто. Приближение  британского  солдата
или ольстерского полицейского послужило бы сигналом к беспорядкам, а то и  к
убийству непрошеного гостя, такие случаи бывали не раз. Теперь за похоронами
наблюдали только со стороны с помощью камер с  телеобъективами,  но  с  ними
разговор вполголоса не подслушаешь. Так ИРА  использует  святость  панихиды,
чтобы готовить очередные убийства.
   Британцы, узнав о тайных совещаниях на панихидах, не отстали от ирландцев
в  изобретательности.  Кто-то  однажды  сказал,  что  английский  джентльмен
обязательно должен знать  одно  оне  переспросил  сэр  Энтони,  председатель
Объединенного разведывательного комитета.
   - Двадцать тонн,  Тони.  Таково  предложение.  Генеральный  директор  MI5
закрыл папку, с которой только что ознакомился его коллега,  и  убрал  ее  в
портфель. Пленку он не принес. Сэр Энтони был занятым человеком -  ему  было
вполне достаточно краткого резюме.
   Пленка находилась в лондонской штаб-квартире MI5 чуть больше суток, и  за
это  время  специалисты  сделали   почти   невозможное.   Качество   записи,
естественно,  оставляло  желать  лучшего.  Во-первых,  микрофон  блокировало
полсантиметра древесины. Во-вторых, когда начался серьезный  разговор,  гроб
стали опускать в могилу. В-третьих, мешали посторонние звуки:  вопли  матери
молодого террориста, шум ветра над  могилой,  треск  трех  холостых  залпов,
которыми почетный караул ИРА в черных вязанных шлемах проводил товарища.
   Режиссер радиовещания счел бы эту запись вообще негодной,  но  она  и  не
предназначалась для трансляции по радио, а  в  наши  дни  техника  обработки
звукозаписей достигла невероятных успехов. Инженеры убрали все  помехи,  все
фоновые шумы, перенеся человеческую речь в другой частотный диапазон. Голоса
священника и его собеседника, конечно,  не  выиграли  бы  приз  на  конкурсе
ораторского искусства,  но  каждое  произнесенное  ими  слово  стало  теперь
понятным.
   - А условия? - спросил сэр Энтони. -  У  вас  нет  сомнений  относительно
условий поставки?
   - Ни малейших, -  ответил  генеральный  директор.  -  Эти  двадцать  тонн
включают  обычные  автоматы,  карабины,  гранаты,   гранатометы,   минометы,
пистолеты, часовые механизмы и базуки - по-видимому, чешские РПГ-7. Плюс две
тонны  семтекса.  Половина  всего  этого  должна   быть   использована   для
террористических актов в самой Великобритании,  в  том  числе  для  убийства
определенных лиц, например посла США, Очевидно, ливийцы на этом настаивали.
   - Бобби, вс„ это нужно передать  в  Интеллидженс  Сервис,  -  сказал  сэр
Энтони.  -  Будьте  добры,  на  этот  раз  никакого  соперничества.   Только
теснейшее,  постоянное  сотрудничество.  Похоже,  нам  предстоит  зарубежная
операция - это сфера их деятельности. Из  Ливии  в  какую-то  забытую  Богом
гавань  на  ирландском  берегу  -   это   операция   за   пределами   границ
Великобритании. Обеспечьте полное сотрудничество - от вас лично и до  самого
нижнего чина.
   - Нет проблем, - ответил генеральный директор. - Мы все передадим.
   В Лондоне еще не успело стемнеть, а директор Интеллидженс  Сервис  и  его
заместитель  Тимоти  Эдуардз  уже  получили  всю  информацию,  имевшуюся   в
распоряжении  их  коллег  с  Керзон-.  стрит.  В  виде  исключения  директор
Интеллидженс  Сервис  согласился  передавать  в  MI5   касающуюся   Ольстера
информацию, которая поступала от ливийского врача.  В  обычной  ситуации  из
директора было бы невозможно клещами  вытянуть  даже  ничтожного  намека  на
сведения, которые Интеллидженс Сервис получает от своих зарубежных  агентов,
но ведь и ситуация теперь складывалась далеко не стандартная.
   Были выполнены все просьбы руководства Интеллидженс  Сервис.  Отныне  MI5
усилит наблюдение,  как  визуальное,  так  и  электронное,  за  заместителем
начальника штаба совета ИРА. То же относилось и к отцу  0'Брайену,  пока  он
находился на  севере.  Как  только  он  вернется  в  Ирландскую  республику,
наблюдение за ним возьмет на себя Интеллидженс Сервис. В разговоре у  могилы
упоминался  еще  один   человек,   хорошо   известный   британским   службам
безопасности, но пока избегавший следствия и заключения. За ним также  будет
установлено усиленное наблюдение.
   Своим  агентам  в  Ирландской  республике  директор  Интеллидженс  Сервис
приказал следить за возвращением отца О'Брайена, не спускать с него глаз  ни
днем ни ночью, а самое  главное  -  немедленно  информировать  Лондон,  если
0'Брайен соберется морем или самолетом выехать за границу. Задержать  его  в
Европе будет намного легче.
   Возвратившись в Сенчери-хаус, директор вызвал Сэма Маккриди.
   -  Нужно  перехватить  оружие,  Сэм,  -  резюмировал  директор.  -  Нужно
перехватить его прямо в Ливии или где  угодно  по  пути.  Двадцать  тонн  не
должны попасть в Великобританию.
   В темном просмотровом зале Сэм Маккриди часами снова и снова  прокручивал
видеозапись траурной церемонии. Пока  магнитофон  повторял  всю  панихиду  в
церкви, видеокамера скользила по церковному кладбищу, изредка останавливаясь
то на одном, то на другом из охранников ИРА, зорко следивших за тем, чтобы к
церемонии  не  присоединился  кто-нибудь  из  посторонних.  Лица  охранников
скрывали черные шерстяные лыжные маски.
   Когда на экране появилась траурная процессия и шестеро  мужчин  в  масках
понесли  гроб   из   церкви   к   могиле,   Маккриди   попросил   операторов
синхронизировать звук и изображение. Пока  ни  отец  0'Брайен,  ни  стоявший
рядом член совета ИРА не произнесли ни единого мало-мальски  подозрительного
слова. Лишь однажды священник поднял голову и сказал что-то, утешая плачущую
мать убитого подростка.
   - Стоп. Увеличьте изображение. Порезче, если можно. Лицо  отца  0'Брайена
заняло весь экран, и Маккриди двадцать минут не сводил с него глаз, пока  не
убедился, что узнает этого человека в любой ситуации.
   Маккриди несколько раз прочел расшифровку той части магнитофонной записи,
в которой речь шла о поездке священника  в  Ливию.  Потом  он  ушел  в  свой
кабинет и взялся за фотографии. Вот Муамар  Каддафи  с  выбивающейся  из-под
военной  фуражки  копной  длинных  черных  волос,  его  рот  приоткрыт,   он
произносит очередную  речь.  Вот  Хаким  аль-Мансур  в  безупречном  костюме
выходит из автомобиля в Париже; он ловок, льстив,  английским  владеет,  как
родным языком, хорошо говорит также по-французски,  образован,  свободен  от
предрассудков и смертельно опасен.  На  третьей  фотографии  был  запечатлен
начальник штаба совета ИРА в тот момент, когда он произносил речь на митинге
в  Белфасте;  в  той  речи  он  ловко   сыграл   роль   законопослушного   и
ответственного советника местного  правительства,  представляющего  интересы
политической партии Шин фейн. А вот и четвертый; у могилы о нем говорили как
о наиболее вероятном кандидате от  совета  ИРА  на  пост  руководителя  всей
операцией, отец 0'Брайен должен будет - в письме представить и рекомендовать
его Хакиму аль-Мансуру. Маккриди знал, что раньше  этот  человек  командовал
южноармахской бригадой  ИРА,  а  теперь  стал  возглавлять  широкомасштабные
специальные операции. Умный, очень опытный противник и  беспощадный  убийца.
Его звали Кевин Маони.
   Маккриди часами рассматривал фотографии, пытаясь проникнуть в ход  мыслей
тех, кто был на них изображен. Если он хочет выиграть,  ему  нужно  быть  не
глупее всех этих парней. Очевидно, они уже знали не только,  что  собираются
делать, но и как, где и когда. Маккриди знал только первое, а  об  остальном
пока не имел понятия.
   Впрочем, и у Маккриди были свои преимущества. Он знал их планы -  они  не
подозревали о том, что ему известны их намерения. Он мог узнать их, а они не
знали его. Или все же аль-Мансуру показывали его фотографии? Ливиец  работал
заодно с КГБ, а для русских Маккриди был старым знакомым. Не обратили ли они
внимание аль-Мансура на Обманщика?
   Директор не собирался рисковать.
   - Прошу прощения, Сэм, но вы туда не  поедете.  Я  категорически  против,
даже если вероятность того, что в их архивах хранится  ваша  фотография,  не
превышает одного процента. Я ни в коей мере не хочу вас обидеть,  однако  ни
при каких обстоятельствах мы не можем допустить, чтобы вас взяли живым. Я не
хочу стать свидетелем еще одного дела Бакли.
   Ричарда Бакли, руководителя бюро  ЦРУ  в  Бейруте,  похитили  боевики  из
террористической организации Хезболлах. Он умирал долго, в  страшных  муках.
Палестинские фанатики записывали на видеопленку со звуковым  сопровождением,
как они сдирали кожу с живого американца. Потом они послали  пленку  в  ЦРУ.
Конечно, он заговорил, он сказал все.  -  Подыщите  кого-нибудь  другого,  -
сказал директор. - И да поможет ему Господь.
   Маккриди  день  за  днем  рылся  в  папках,  часто  возвращаясь   к   уже
просмотренным документам, отсеивая и рассортировывая,  обсуждая  и  отвергая
кандидатуру за кандидатурой. В конце концов он остановился на одной  фамилии
и пошел к Тимоти Эдуардзу.
   - Сэм, вы с ума сошли, - сказал Эдуардз. - Вы же должны понимать, что эта
кандидатура абсолютно  неприемлема.  В  MI5  его  смертельно  ненавидят.  Мы
стараемся с ними сотрудничать,  а  вы  извлекаете  на  свет  божий  этого...
отступника. Черт побери, он же ренегат в полном смысле слова, он  же  привык
рубить сук, на котором сам сидит. Мы никогда не пользовались его услугами.
   - В том-то и дело, - спокойно возразил  Маккриди.  Эдуардз  нашел  другой
довод:
   - Как бы то ни было, он никогда не работал на нас.
   - Но мог бы работать.
   - Объясните, почему. Маккриди объяснил.
   - Что ж, - сказал Эдуардз, - что касается официального статуса, то он  не
является нашим сотрудником. Привлекать его к участию в операциях  запрещено.
Категорически запрещено. Это вам ясно?
   - Совершенно ясно, - сказал Маккриди.
   - С другой стороны, - добавил Эдуардз, - вы. очевидно, все  равно  будете
следовать своим инстинктам.
   Когда Маккриди вышел из  кабинета,  Эдуардз  протянул  руку  под  стол  и
выключил потайной магнитофон. Если стереть последнее предложение, то Эдуардз
будет прикрыт на все сто процентов и на  все  случаи  жизни.  Так  создаются
долгие блестящие карьеры.
   Маккриди знал о магнитофоне от своего  приятеля,  инженера,  который  его
устанавливал. Шагая по коридору, Маккриди бормотал:
   - Ладно, старая задница, теперь можешь приниматься за редактирование.
   У него не было иллюзий  относительно  Ирландской  республиканской  армии.
Журналисты  в  своих  бульварных  газетенках   часто   называют   ирландских
террористов кучкой безмозглых идиотов, у которых совершенно случайно изредка
что-то получается. На самом деле это совсем не так, а журналисты  просто  не
имеют понятия о том, что они пишут.
   Что-то похожее могло быть в давно прошедшие дни, в конце шестидесятых и в
начале семидесятых годов, когда ИРА руководили идеологи среднего возраста  в
шинелях, вооруженные револьверами малого калибра. Тогда они сами,  укрывшись
в каком-нибудь гараже на задворках, изготавливали бомбы из удобрений.  Тогда
их еще можно было остановить, вытащить из их гаражей на  солнышко.  Но,  как
это  часто  бывает"  политики  ничего  не  поняли,  недооценили   опасность,
уверовав,  что  террористы  представляют  всего  лишь  экстремистское  крыло
движения за гражданские права. Те времена давно стали историей.  К  середине
восьмидесятых годов ИРА возмужала, став, по-видимому, самой организованной и
самой деятельной террористической группой в мире.
   ИРА   обладала   четырьмя   преимуществами,   без   которых    ни    одна
террористическая  группа  не  смогла  бы   просуществовать   двадцать   лет.
Во-первых,  ИРА  поддерживали  целые  ирландские  кланы,  молодежь   которых
постоянно вливалась в ряды активистов, занимая место убитых или "ушедших"  -
ушедших в тюрьмы. Хотя в ИРА никогда не было более  ста  пятидесяти  активно
действующих террористов и, вероятно, не более трехсот активных  сторонников,
готовых предложить конспиративные квартиры, помещения для хранения оружия  и
технических средств террора, и хотя более  ста  членов  ИРА  были  убиты,  а
несколько сотен "ушли", из фанатически настроенных республиканских общин  на
севере  и  юге  постоянно  прибывало  молодое  пополнение.  Источник   этого
пополнения никогда не иссякал.
   Во-вторых,  у  них  под  боком  было  надежнейшее  убежище  -  Ирландская
республика, где можно было совершенно безопасно готовить операции,  а  потом
осуществлять их на территории  британской  Северной  Ирландии.  Хотя  многие
члены ИРА постоянно жили на севере, юг всегда был рядом; террорист, которого
разыскивает полиция, всегда мог ускользнуть в Ирландскую  республику  и  там
скрыться. Если бы шесть графств Северной  Ирландии  были  островом,  то  ИРА
прекратила бы свое существование годы назад.
   В-третьих, современные руководители ИРА были  фанатично  преданы  идее  и
настолько безжалостны, что не останавливались ни перед какими  жестокостями.
С годами они все больше оттесняли прежних  руководителей,  которые  все  еще
питали несбыточные надежды на мирное  объединение  всех  народов  острова  в
единой демократической Ирландии. На место стариков-идеалистов пришли упрямые
фанатики, ловкие и изворотливые,  умные  и  достаточно  образованные,  чтобы
искусно завуалировать свою жестокость.  Они  тоже  за  единую  Ирландию,  но
только под своей властью и устроенную в соответствии с учением  Маркса,  что
пока приходилось скрывать от щедро финансировавших их американцев.
   В-четвертых, ИРА удалось обеспечить постоянный приток. денежных  средств,
без  чего  не  может  существовать  ни  одна  организация  террористов   или
революционеров. Когда-то ИРА жила  на  пожертвования  владельцев  бостонских
баров или на средства, "заработанные" в результате  налета  на  какой-нибудь
местный банк. К середине восьмидесятых  годов  ИРА  контролировала  по  всей
стране сеть питейных  заведений,  занималась  организованным  рэкетом  и  не
гнушалась  "обычных"  уголовных  преступлений;  в  результате  республиканцы
получали  огромные  деньги,  которые  служили   надежным   фундаментом   для
организации  террористических  актов.  Республиканцы  научились  не   только
добывать деньги, но и поняли, что  такое  внутренняя  безопасность,  принцип
минимума осведомленных и строгое разделение обязанностей. Давно миновали  те
дни, когда они слишком много пили и слишком много болтали.
   Ахиллесовой пятой ИРА всегда было оружие. Недостаточно  иметь  деньги  на
оружие, надо еще суметь превратить их в пулеметы М-60,  минометы,  базуки  и
ракеты типа "земля-воздух". Кое-каких  успехов  республиканцы  добились,  но
обычно ФБР их опережало.  В  прежние  годы  они  получали  оружие  из  стран
коммунистического  лагеря,  обычно  через  Чехословакию  -  при   молчаливом
согласии  КГБ.  Но  потом  пришел  к  власти  Горбачев,  и  готовность  СССР
поддерживать террористические акты на Западе пошла на убыль, а потом и вовсе
канула в лету.
   Маккриди  понимал,  что  ИРА  нужно  оружие.  Если   представится   Такая
возможность, то она направит за оружием своих лучших, самых толковых  людей.
Об этом и многом другом размышлял Маккриди,  выехав  из  небольшого  городка
Криклейд и пересекая неотмеченную границу графства Глостершир.
   Перестроенный скотный двор оказался именно там, где ему и сказали. К нему
вела отдельная дорога. Старое каменное строение, в котором когда-то  держали
скот и сено, теперь было очень удачно перестроено в уютный  загородный  дом,
окруженный каменной стеной с вделанными в нее тележными колесами. В саду уже
расцвели весенние цветы. Маккриди проехал через ворота  и  остановил  машину
возле деревянной двери. Молодая  симпатичная  женщина,  которая  пропалывала
цветочный бордюр, окаймляющий двор, поставила на землю  плетеную  корзину  и
выпрямилась.
   - Здравствуйте, - сказала  она.  ерез  час  на  кухне  послышались  шаги.
Женщина вскочила.
   - Никки...
   Том Раус остановился в дверях.  Улыбка  еще  не  сошла  с  его  лица,  но
изучающий взгляд замер на Маккриди.
   - Дорогой, этот джентльмен хочет поговорить с тобой. Мы ждали,  когда  ты
освободишься. Ты хочешь кофе?
   Раус даже не посмотрел на жену, он по-прежнему не сводил взгляда с гостя.
   - Кофе? Конечно, с удовольствием.
   Она вышла. Маккриди представился. Раус сел. В досье  было  написано,  что
ему тридцать три года, но там не упоминалось  о  том,  что  он  находится  в
отличной физической форме. В этом не было нужды.
   Когда-то  капитан  Том  Раус  служил  в  полку  специального   назначения
британских ВВС. Три года назад он оставил армию, женился на  Никки  и  купил
заброшенную ферму к западу от Криклейда. Он все делал сам, с утра до  вечера
таская кирпич и известковый  раствор,  балки  и  стропила,  оконные  рамы  и
водопроводные трубы. Он  превратил  неровную  поляну  в  идеальную  лужайку,
сделал цветочные клумбы, построил стену.  На  это  уходили  все  дни,  а  по
вечерам он писал.
   Конечно, это должен был быть роман, документальное произведение  было  бы
немедленно запрещено на основании  закона  о  неразглашении  государственной
тайны.  Впрочем,  даже  первая  книга  романа  вызвала  гневную  реакцию  на
Керзон-стрит - в штаб-квартире MI5- Книга была посвящена событиям в Северной
Ирландии, повествование в ней  велось  от  имени  нелегального  агента  MI5.
Контрразведчики уверяли, что роман свел на  нет  результаты  их  длительной,
кропотливой работы.
   Британская  господствующая   верхушка   может   проявлять   поразительную
терпимость по отношению к тем, кто не нарушает ее  правила,  но  безжалостно
мстит тому, кто осмелится пренебречь этими правилами.  В  конце  концов  Том
Раус нашел издателя, книга  имела  все-таки  успех,  что  было  неплохо  для
первого произведения неизвестного  автора.  Издатели  заключили  договор  на
публикацию второй книги, над которой и работал сейчас  Том  Раус.  Однако  с
Керзон-стрит  поползли  слухи,  что  бывший   капитан   полка   специального
назначения Том Раус - непорядочный человек, что он преступил все  правила  и
законы, что с ним вообще нельзя иметь  дело,  а  уж  тем  более  нельзя  ему
помогать. Раус знал о проклятье своих бывш