он  тянет?
Что ему нужно от нее?
   Она почти не замечала того, что он делал с  ней,  хотя  прикосновения
его нежных губ возбуждали ее. Затем Френсис осыпал поцелуями ее живот  и
зарылся в мягкие вьющиеся волосы на ее лобке.
   - Тебе нравится?
   Серена знала, о чем он спрашивает, и подумала было солгать, но решила
говорить ему только правду.
   - По-настоящему? Нет. Но ты можешь  продолжать,  -  серьезно  сказала
она.
   Френсис вздохнул, взял ее руку и разжал  стиснутый  кулачок.  Она  же
только сейчас сообразила, что сжала ее.
   Дура, ругнула Серена себя. Неразумная.
   Френсис отпустил ее руку и продолжил беспокойное  изучение  ее  тела.
Его пальцы слегка  дрожали,  что  было  неудивительно.  Он,  наверно,  в
отчаянии. Чего же он хочет?
   Френсис внезапно скользнул вверх, чтобы взглянуть ей прямо в глаза.
   - Что же тебе тогда нравится? - решительно спросил он.
   Но у нее не было ответа на этот простой вопрос.
   - Ну же, Серена. Просто намекни.  Это  не  та  игра,  в  которую  мне
нравится играть.
   Серена взглянула  вниз  и  увидела,  что  он  возбужден  сверх  меры,
потемнел от прилившей крови. Не в состоянии  придумать  что-нибудь  еще,
она потянулась к нему. Но Френсис оттолкнул ее руки прочь.
   - Чего тебе надо от меня? - простонала женщина. - Я сделаю  все,  что
хочешь.
   Френсис тяжело вздохнул и, не произнеся ни слова, раздвинул ей ноги.
   Из-за возбуждения он был неловок, Серена опустила руку, чтобы  помочь
ему, и приподнялась ему навстречу.
   Все его тело затрепетало, когда он погрузился в  нее.  Глаза  у  него
закрылись, и Френсис не то  вздохнул,  не  то  простонал.  И  опять  его
реакция была совсем не похожа на Мэтью, но это не испортило ее радости.
   Серена подладилась под его ритм,  используя  мускулы  и  руки,  чтобы
утроить его удовольствие. Когда она наблюдала за  Мэтью,  то  испытывала
лишь отвращение и страх, стремясь избежать его гнева. Но с Френсисом это
доставляло  ей  неизъяснимое  наслаждение,  почти  как  его  собственный
экстаз. Серена была поражена, как сладостно ей от того, что он настолько
нуждается в ней.
   Она почувствовала, что он вот-вот  изольется,  и  сжала  ноги,  чтобы
продлить удовольствие.
   Его глаза тут же широко раскрылись, не то умоляя,  не  то  удивляясь.
Они  застыли,  зачарованно  глядя  друг  на  друга,   пока   Серена   не
расслабилась, чтобы муж достиг своей долгожданной цели.
   Френсис вскрикнул и рухнул на  нее,  дрожа  всем  телом  и  обливаясь
потом. На сей раз не было никакого горького осадка и поспешного бегства.
Серена нежно и любяще погладила  его  повлажневшие  кудри  и  поцеловала
содрогавшееся от  экстаза  тело.  Серена  и  сама  не  верила,  что  так
наслаждалась его судорогами  страсти,  и  ей  захотелось  повторить  это
снова.
   Она вовсе не будет возражать, как  бы  часто  Френсис  ни  желал  ее,
потому что наконец познала радости супружеской постели.
   Медленно и устало мужчина приподнялся, чуть сжав зубами ее сосок.  Он
улыбнулся ей, нежным движением отвел прядь волос с ее лица, но тут же  в
его сияющих глазах мелькнула тревога.
   - А как же ты?
   - Я?
   - А как же твое удовольствие?
   - Мне очень понравилось.
   Она, в свою очередь, убрала его  черные  пряди,  упавшие  на  лоб,  и
улыбнулась:
   - Правда, Френсис. Это было чудесно.
   Все еще продолжая хмуриться, он легким поцелуем коснулся ее губ.
   - Мы еще подумаем над этим. А сейчас я устал как никогда в жизни.
   Он перевернулся на спину, потянув ее за собой, и она так и осталась в
его объятиях. На мгновение она даже оцепенела от  неожиданности,  потому
что с ней никогда еще такого не проделывали.  Но  Серена  позволила  ему
крепко прижать ее к себе, и они будто срослись, став единой  плотью,  но
как-то совершенно по-иному, не так, как во время совокупления, а намного
лучше, восхитительнее.
   Серена наслаждалась ощущением их молодых, здоровых тел, скользких  от
пота. Она слышала, как ритмично билось сердце  Френсиса,  обоняла  запах
пота, смешанного  с  запахом  естества.  Странно,  до  сегодняшнего  дня
подобный аромат неизменно вызывал у нее  отвращение,  но  теперь  она  с
удовольствием вдыхала его.
   Он нежно гладил ее спину, доводя ее до такого  восторга,  какого  она
еще никогда не испытывала. Френсис подарил  ей  совершенно  неизведанные
доселе ощущения.
   Серена затруднялась назвать их или четко обозначить, но ощущения были
поистине потрясающими.
   Френсис почувствовал, что его жена уснула крепким  сном,  но  не  мог
оторваться от изучения ее восхитительного тела.
   Он с удивлением заметил, что  его,  казалось,  невероятная  усталость
давным-давно куда-то испарилась,  но  разве  он  чудовище,  чтобы  снова
вызывать Серену на близость, особенно если это  доставило  ей  так  мало
удовольствия. Френсис, нахмурившись, посмотрел на нее, гадая, что же  он
сделал не так.  Теоретические  знания,  конечно,  хорошо,  но  все  чудо
происшедшего заставило его почувствовать себя ребенком-несмышленышем.
   Удивленным, но быстро схватывающим все ребенком.
   Хотя Френсис  и  избегал  случайных  связей,  но  никогда  не  считал
невежество добродетелью. Николас однажды заметил, что там, где от невест
ожидают невинности и полной  неосведомленности,  мужчина  просто  обязан
быть и знающим, и мудрым. Френсис взял это  замечание  на  вооружение  и
много читал, чтобы расширить свои  знания  физиологии.  К  тому  же  его
неплохо просветили Шалопаи своими откровенными рассказами.
   Но, очевидно, этого было недостаточно.  Вероятно,  ему  стоило  найти
какую-нибудь опытную женщину типа Бланш и поучиться у  нее.  Ясно  было,
что он что-то делал не правильно.
   Даже в пылу страсти он четко ощущал, что Серена  лишь  угождает  ему,
демонстрируя  потрясающий  опыт.  Вероятно,  подобного  мужчина   вправе
ожидать от шлюхи, но не от жены.

Глава 10

   Серену разбудил колокольный  звон,  и  она  сообразила,  что  сегодня
воскресенье. Солнечные лучи проникали сквозь шторы,  а  часы  на  камине
показывали девять. Ее муж по-прежнему лежал рядом с ней и как раз открыл
глаза.
   Она осторожно взглянула на него.
   - Я обычно не такая соня, поверьте.
   Френсис улыбнулся.
   - Наверно, это я такой.
   Повеселев, женщина улыбнулась в ответ.
   - Почему-то я не верю этому. Но мы, наверно, все равно должны  встать
и сходить в церковь.
   - Верно.
   Серена с удивлением поняла, что чувствует себя необычайно счастливой.
Конечно,  будущее  представлялось  ей  весьма  неопределенным,  но   она
счастлива, что теперь у нее есть опора в жизни. Френсис.
   Он уже не бросит ее. Отныне она твердо знала это. Френсис  поймал  ее
локон и накрутил на палец.
   - Думаю, что нам обоим нужно было хорошенько отдохнуть. Я  целые  дни
провел в дороге, а тебе при шлось поволноваться.
   Серена посмотрела на его сильную загорелую руку.
   - Ты прав.
   -  Я  бы  приехал  гораздо  раньше,  если  бы  тетя   Арабелла   была
поконкретнее.
   Серена решила не рассказывать ему, почему Арабелла не стала  чересчур
откровенничать. Еще обидится, потому что он был добрым человеком. Она не
привыкла иметь дело с добрыми мужчинами, но очень хотела бы научиться.
   Френсис отпустил ее локон.
   - Поскольку ты не привыкла быть соней, то и  вставать  тебе  придется
первой.
   Серена уставилась на него.
   - Почему?
   - Я хочу поглазеть на тебя.
   Женщина рассмеялась и выпрыгнула из кровати, чтобы выпрямиться  перед
ним в полный рост.
   - Глазейте, сэр. Скоро я буду напоминать надутый пузырь.
   - Сомневаюсь, - рассеянно вымолвил Френсис,  внимательно  разглядывая
ее. - Боже, какая же ты красивая. У тебя абсолютно совершенные формы...
   Серена правильно поняла выражение его глаз.
   - Вообще-то еще не так поздно...
   Френсис покраснел, как будто пойманный на каком-то преступлении.
   - Да нет, уже поздно. Арабелла, наверно,  поднялась  вечность  назад.
Прекрати искушать меня, негодница, и накинь на себя хоть что-нибудь.
   Сконфуженная  Серена  натянула  короткую  нижнюю  шелковую   юбку   и
взглянула на него.
   - Так лучше?
   - Немного, - сухо сказал Френсис, вылезая из кровати.
   И когда мужчина прошел к стулу, где лежали его вещи, Серена  украдкой
использовала шанс рассмотреть его получше. Френсис повернулся  и  поймал
ее за подглядыванием, но лишь улыбнулся.
   - И как я, нравлюсь тебе? - спросил он.
   - Ты очень красив, - искренне призналась она.  Он  был  необыкновенно
элегантен, этот сильный, мускулистый  мужчина,  а  двигался  с  чарующей
грациозностью. Френсис слегка покраснел.
   - Вряд ли. Я слишком костляв.
   - Я так не думаю.
   Явно смущенный, он повернулся и стал одеваться.
   А Серене страстно захотелось погладить его мускулистые ягодицы. Она с
большим сожалением наблюдала, как на них натянули брюки.
   Женщина вздохнула и принялась одеваться.
   Супруги помогли друг другу застегнуться, завязать и поправить одежду,
как настоящие служанка и камердинер. И хотя оба  при  этом  помалкивали,
Серене подумалось, что им обоим  по  душе  такая  помощь.  Как  сближают
подобные мелочи!
   Как странно! Она всегда избегала внимания Мэтью по отношению к  себе,
в чем бы оно ни выражалось.
   Френсис расчесал ее длинные волосы с ловкостью  опытной  служанки,  и
Серена чуть не замурлыкала от удовольствия.
   - Нравится? - мягко спросил он, наблюдая за ней в зеркало.
   Как она могла отрицать очевидное!
   - Я научусь, - пообещал он. - Я заставлю тебя терять  голову  в  моих
объятиях, Серена!
   Она чуть не заспорила с ним, что вовсе ничего не утаивает от него, но
вдруг поняла, чего он  хочет.  К  несчастью,  Серена  знала,  что  такую
страсть, какой он жаждал,  нельзя  разыграть  или  изобразить.  А  когда
Френсис отдал ей щетку,  она  начала  закреплять  волосы  в  прическе  и
размышлять, станет ли она такой женой, какая нужна лорду Мидлторпу,  или
же Мэтью Ривертон успел изничтожить это в ней за восемь лет узаконенного
рабства.
   Когда они вышли к завтраку, Арабелла внимательно посмотрела  на  них,
но ничего не сказала. Как Френсис и ожидал, она  уже  позавтракала,  так
что они наскоро  поели  и  отправились  пешком  в  красивую  церковь  на
воскресную службу, а затем снова пустились в путь.
   Поездка в Лондон была кратковременной.
   Когда они  проезжали  окрестности  столицы,  Серена,  завороженная  и
возбужденная, не отрывалась от окна.  Женщина  видела  бескрайние  поля,
ряды аккуратных новых, красивых домиков,  фабрики,  производящие  тысячи
вещей, необходимых людям.
   А вскоре они оказались в самом городе. Это было странно возбуждающее,
но и страшное место, не из-за своих  размеров  и  суеты,  а  потому  что
именно здесь Серене придется играть  роль  леди  Мидлторп.  Более  того,
вдруг сообразила она, именно здесь она может встретить кого-нибудь,  кто
знал ее как хорошо вышколенную женушку Мэтью Ривертона.
   Лишь  горстка   мужчин   и   несколько   представительниц   полусвета
приглашались  навестить  Стоукли-Мэнор,  но  эти  мужчины   принадлежали
большей частью к верхушке общества - именно с такими  Мэтью  обыкновенно
имел знакомство и искал их одобрения. Правда,  она  подозревала,  что  в
табели о рангах они занимали самые последние ступеньки и вряд  ли  могли
считаться респектабельными, но ей совершенно не улыбалось столкнуться  с
кем-нибудь из них. И если такой мужчина начнет сплетничать  о  том,  что
творилось в Стоукли, общество повернется к ней спиной.
   Так что лучше бы Серене отправиться в поместье Френсиса, несмотря  на
свекровь. Вместо этого  карета  подкатила  к  дому  номер  32  на  улице
Хертфорд, красивому  оштукатуренному  особняку  в  форме  буквы  "П",  с
блестящими  окнами  и  отполированным  молоточком  для  стука  в  дверь.
Наверно, Френсис известил о скором приезде и его ожидали.
   Как  бы  подтверждая  мысли  женщины,   черная   лакированная   дверь
распахнулась, и из  нее  высыпали  несколько  слуг,  поспешивших  помочь
своему хозяину. Они не выказали никакого заметного  удивления  при  виде
новой виконтессы Мидлторп.
   Внутри дом оказался таким же приятным и  ухоженным,  как  и  снаружи.
Просторный холл был украшен  позолотой,  прекрасными  орнаментами  и  со
вкусом подобранными картинами. Очень красивая широкая  дубовая  лестница
начиналась прямо у ног Серены, а затем уходила в оба крыла.
   Ее нежно подтолкнули мимо кланяющихся слуг вверх по лестнице.
   Арабелла и Френсис болтали  о  каких-то  пустяках,  а  Серену  словно
заворожил  громадный  портрет,  висевший  на  том  месте,  где  лестница
разделялась. Он изображал торжественно одетых мужчину и женщину, которые
могли быть только родителями Френсиса.
   Его отец казался весьма приятным мужчиной, и что-то в  выражении  его
лица сильно напоминало Френсиса. А мать была ослепительно величавой.  Ее
совершенную красоту мастерски  передал  художник,  но  даже  в  масляных
красках и на холсте она пугала.
   Серена так и застыла перед портретом. Френсис  осторожно  потянул  ее
вперед.
   - Жутко, да? Ее бы повесить куда-нибудь в  безразмерную  комнату,  на
нее можно смотреть только издали.
   - Но они выглядят отличной парой.
   - Так оно и было. Мой отец, правда, был по  натуре  более  энергичен,
чем это можно разобрать на портрете.  Но  матушка  прямо  как  живая.  И
выглядит почти так же, даже двадцать лет спустя.
   Серена вздрогнула,  но  утешила  себя,  что  теперь  хотя  бы  узнает
свекровь при встрече, что даст ей возможность удрать  и  спрятаться  под
лестницей.
   Спустя несколько мгновений они оказались в  великолепной  гостиной  с
белыми стенами и расписным потолком. Хотя и здесь царила  очаровательная
непринужденность, Серена сразу же поняла, что этот непринужденный  стиль
хорошо сохранили. Она никогда не решится передвинуть даже вазу  в  такой
комнате.
   - Какой у вас милый дом,  милорд,  -  сказала  она,  с  удовольствием
усевшись в кресло, обтянутое розовым шелком с набивным рисунком.
   - Френсис, - ласково поправил он. - Мне очень приятно,  что  он  тебе
нравится, потому что теперь это один из твоих домов.
   - Да, конечно, - промямлила она, скрывая внутреннюю дрожь. Серена уже
догадалась,  что  эту  комнату  -  как  и  весь  дом  -  кто-то   создал
собственноручно и  очень  ценил.  И  этим  кем-то  была,  конечно,  мать
Френсиса, которая наверняка возненавидит чужую женщину,  посягнувшую  на
роль хозяйки.
   Особенно если эта незнакомка была вдовой Мэтью Ривертона.
   Когда дворецкий и служанка  внесли  поднос  с  чаем  и  всевозможными
булочками, Серена заставила себя распорядиться чаем  на  правах  хозяйки
дома. Если она не справится с такой мелочью, то провалится окончательно.
   - Вот умница, - спокойно отреагировала Арабелла,  -  не  боги  горшки
обжигают. Вперед, красавица, за дело.
   Но подкрепившись чаем с булочками,  Арабелла  тут  же  объявила,  что
отправляется навестить кое-кого из старых подруг. Френсис не позволил ей
особо протестовать и настоял, чтобы ее сопровождал слуга.
   Когда Арабелла ушла, он показал Серене их спальни  -  две  просторные
комнаты с соединяющей их дверью. Чтобы скрыть свое беспокойство,  Серена
спросила:
   - Разве Арабелле что-нибудь угрожает? Почему ей нужен эскорт?
   - Скорее всего ничего ей не угрожает. Но  я  не  позволю,  чтобы  она
ходила по Лондону одна. Она плохо знает город, потому что  бывает  здесь
не часто.
   Он нервно открывал и закрывал дверцу шкафа.
   - Тебе понадобится  личная  служанка.  На  первых  порах  тебе  будет
прислуживать одна из наших горничных.
   - А как же я?
   Он повернулся.
   - Прошу прощения?
   - Мне тоже понадобится сопровождающий?
   - Я совершенно определенно не желаю, чтобы ты бродила по  городу  без
защиты, - резко сказал Френсис. И, смягчившись, добавил:
   - При любой возможности я  сам  буду  сопровождать  тебя,  в  крайнем
случае с тобой пойдет слуга или служанка.
   Серена прекрасно все поняла. В этом, похоже, ее второй брак ничем  не
отличался от первого. Ей запрещалось свободно перемещаться, когда  бы  и
куда бы она ни отправилась.
   - Я хочу сама нанять себе служанку, - твердо произнесла Серена.
   - Конечно. Лучше всего будет обратиться в одну  из  контор  по  найму
прислуги, пусть пришлют несколько кандидаток. А Дибберт, наш  дворецкий,
отберет двоих на выбор.
   - Очень хорошо.
   Серена понятия не имела, как устраиваются такие вещи, но на этот  раз
она хотела себе служанку, которая не будет соглядатаем.
   - Мы не держим кареты в Лондоне, - продолжил Френсис, - так  как  моя
мать бывает здесь редко и  не  задерживается.  Тебе  просто  надо  будет
послать слугу к Вильеру, и он подгонит тебе прекрасную  карету  прямо  к
дому. Дибберт прекрасно справляется с такими мелочами.
   - Отлично.
   Они сидели за ланчем наедине, время от времени  снисходя  до  обычной
болтовни, а потом Френсис отправился с ней  изучать  близлежащие  улицы.
Они прогулялись до Пиккадилли, прошли мимо Грин-парка и до Сент-Джеймса.
Серена с изумлением рассматривала пруд с лодками прямо в центре  площади
Сент-Джеймс. Хотя несколько закаленных спортсменов катались, Френсис  со
смехом отказался рисковать в такой холодный февральский день.
   В парке Сент-Джеймс он показал ей, где стоял Китайский мост,  который
так помпезно сгорел во время преждевременных, как оказалось,  празднеств
по поводу мира в 1814 году, и купил ей взбитые сливки с вином и  сахаром
у молочницы.
   Серена наблюдала, как молочница взбивала молоко, еще теплое,  парное,
добавляла вино, сахар и специи, и осмелилась запротестовать:
   - Я не хочу этого, Френсис.
   - Но это прибавит тебе сил.
   Только Серена начала испытывать раздражение, как он ухмыльнулся.
   - Не волнуйся. Если тебе не понравится, то не ешь. Но  это  считается
деликатесом.
   Лакомство  выглядело  как  пудинг.   Серена   сморщила   нос,   когда
попробовала, но тут же расслабилась.
   - Как вкусно!
   Он засмеялся, показавшись ей вдруг таким беззаботным.
   Затем они прогулялись через парк до Уайтхолла и  понаблюдали  там  за
сменой караула. Серена наслаждалась как  никогда  в  жизни,  но  Френсис
посмотрел на нее и сказал:
   - Кажется, я чересчур утомил тебя.
   - Но это так изумительно!
   - Отлично. Но я все же найму извозчика. Уже темнеет, пора домой.
   По дороге домой Френсис велел извозчику проехать  по  Пэл-Мэл,  чтобы
Серена смогла повосхищаться газовыми фонарями, которые как раз зажигали.
   - Как чудесно, - сказала Серена, завороженная работой фонарщика. - Мы
живем в век чудес, не правда ли?
   - Да, это верно.
   Но когда Серена повернулась к нему, то встретилась  с  его  взглядом.
Она увидела в его глазах желание, даже больше чем желание.  Может  быть,
она нравится ему хоть чуточку больше? Ей он очень нравился.
   Женщина импульсивно коснулась его руки, и он молча сжал ее ладонь.
   За ужином Серена рассказывала Арабелле о том, что видела  сегодня,  а
потом они немного поиграли в карты. Серена сама удивилась,  когда  вдруг
начала зевать. Она бросила на мужа  вопросительный  взгляд,  потому  что
иногда разыгрывала такую усталость для Мэтью, надеясь, что он не  станет
тревожить ее в постели.
   Правда, эти уловки никогда не приводили ни  к  чему  хорошему.  Мэтью
просто страшно злился.
   Но Френсис лишь улыбнулся и предложил ей отправиться спать. Когда  он
пошел  провожать  ее  в  спальню,  она  немножко  засомневалась  в   его
намерениях, но он оставил  ее  одну,  нежно  поцеловав  в  щеку.  Серена
пожалела, что слишком устала для того, чтобы  затащить  его  в  постель.
Наверное, причиной ее сегодняшней слабости была беременность. И если она
не хочет разозлить своего супруга, ей придется быть осторожнее в будущем
и не уставать до такой степени.

***

   Когда на следующее утро Серена спустилась к завтраку, она застала  за
столом Френсиса и Арабеллу.
   - Боже милостивый,  -  произнесла  Серена,  -  вы  прямо  заставляете
почувствовать себя поразитель ной соней. Я о