лика  -  император
пребывал в крайнем возбуждении.
   "Возможно, - подумал Кааврен, - мне прикажут арестовать Адрона. Ну,  если
приказ будет отдан, я незамедлительно его выполню. И об этом  герцогу,  хоть
он и драконлорд, надо было вспомнить, прежде чем раздражать его величество?.
   Приказа такого, однако, не последовало, а  вместо  этого  его  величество
выпалил:
   - А что вы скажете, Истменсуотч, о донесениях, в которых говорится, якобы
вы пробуете свои силы  в  древнем  волшебстве,  объявленном  вне  закона  со
времени основания Империи?
   Обвинение  будто  бы  застало  Адрона  врасплох,  поскольку   его   брови
приподнялись, глаза округлились. Впрочем, он быстро пришел в себя и ответил:
   - Сир, всякий, кто хоть немного меня знает, заверил бы  ваше  величество,
что подобные донесения лживы.
   - В самом деле? - надменно переспросил император.
   - Да, сир. Всем известно, что я никогда не был дилетантом.
   Придворные ахнули; Орб потемнел еще сильнее,  а  его  величество,  обычно
отличавшийся бледностью  лица,  покраснел,  словно  пытался  соответствовать
символу своей власти. Тортаалик вздрогнул и пробормотал:
   - Аудиенция окончена. Оставьте нас.
   - Да, сир. - Адрон поклонился, отступил назад и  в  сопровождении  дочери
вышел.
   Кааврену вдруг захотелось зааплодировать, но  он  поборол  столь  нелепое
желание и посмотрел на его величество -  проверить,  не  собирается  ли  тот
отдать приказ об аресте человека, вызвавшего  у  него  приступ  раздражения.
Уголки рта императора дрожали от возбуждения, зубы были  так  крепко  сжаты,
что тиасе стало жаль своего сюзерена. Еще мгновение -  и  приказ  об  аресте
прозвучал бы.
   Однако его величество откинулся на спинку кресла и  вздохнул.  Его  вздох
был подхвачен собравшимися придворными, после чего все посмотрели вслед двум
удаляющимся  драконлордам,  которые  миновали  пост  гвардейцев   у   дверей
Портретного  зала  и  исчезли  за  поворотом,  оказавшись  в   сравнительной
безопасности.
   Его величество между тем сделал знак Кааврену и поднялся. Подданные  едва
успели вскочить на ноги, как император в сопровождении своего  капитана  уже
вышел из комнаты через Зеркальные двери.
   - Господин Кааврен, - промолвил  его  величество,  когда  они  пересекали
широкий коридор.
   - Да, сир, - отозвался тиаса, стараясь не отставать.
   - Он не стал отрицать обвинение.
   - Верно, сир.
   - Более того, он практически похвалялся своим преступлением.
   - И это верно, сир.
   - В присутствии всего двора!
   - Да, сир.
   - Что ж, арестуйте его. Посмотрим, сможет ли он нам  дать  столь  дерзкий
ответ, когда над его  головой  окажется  Орб.  Занятия  древним  волшебством
караются смертью.
   - Да, сир.
   Через несколько шагов  они  подошли  к  лестнице  из  отличного  зеленого
мрамора, ведущей в Седьмую  комнату.  Поднимаясь  по  ступенькам,  император
сказал:
   - Так что?
   - Да, сир?
   - Мне кажется, я отдал вам приказ.
   - Совершенно верно, сир.
   - Ну, у вас есть еще какой-то вопрос?
   - Сир, мне действительно нужно задать вопрос, если только ваше величество
позволит.
   Император остановился у двери в Седьмую комнату.
   - Хорошо, - сказал он.
   - Предполагаю, ваше величество, - проговорил  Кааврен,  -  что  вы  знали
правду до того, как начали расспрашивать герцога, - в противном  случае,  не
затронули бы эту тему, не так ли?
   - Ну?
   - Сир, мне непонятно, почему Адрона не арестовали раньше.
   - Почему? Он ведь наследник трона от Дома Дракона, и его арест ускорит...
- Тортаалик не закончил предложения и нахмурился.
   - Да, сир? - спросил Кааврен.
   - Если он докажет свою невиновность, - снова начал император,  -  то  его
арест... - Он замолчал и погрузился в размышления.
   - А если он виновен? - продолжал Кааврен.
   Его величество сердито посмотрел на капитана, потом глубоко вздохнул:
   - Если он виновен, то его арест приведет к волнениям представителей  всех
Домов и задержит принятие решений относительно выделения средств  для  казны
Империи. - Тортаалик  помрачнел  еще  сильнее.  -  Он  ведет  опасную  игру,
капитан.
   - Сир, так что относительно его ареста?
   - Я отменяю свой приказ. Временно.
   - Да, сир.
   Его величество внимательно посмотрел на Кааврена.
   - Вас сильно изменили последние тридцать часов, - заметил он.
   - Сир? - ответил Кааврен, придавая лицу удивленное выражение.
   - Вчера у вас  не  хватило  бы  дерзости  подвергать  приказы  императора
сомнению.
   Кааврен поклонился:
   - Вчера, сир, это не входило в мои обязанности.
   Его величество задумчиво кивнул, прислонился к дверям Седьмой  комнаты  и
закрыл глаза, словно на него вдруг накатила волна страшной усталости.
   - Знаете, капитан, -  очень  тихо  проговорил  Тортаалик,  -  сведущие  в
истории люди утверждают, будто ближе к  концу  своего  правления  императоры
моего Дома становятся слабовольными, иногда  взбалмошными  властолюбцами,  а
порой забывают об Империи в поисках наслаждений.
   - Слышал об этом, сир.
   Тортаалик кивнул:
   - И я тоже. Приняв Орб, я поклялся,  что  со  мной  ничего  подобного  не
случится. Я пытался контролировать свои  желания,  постарался  назначить  на
важные посты надежных людей и боролся со своей  вспыльчивостью.  И  все  же,
капитан, в такие моменты, как сейчас, чувствую, что моя  судьба  берет  надо
мной верх. Будто  какие-то  неведомые  могущественные  силы  влекут  меня  к
пропасти.
   Кааврен посмотрел на императора, словно видел его впервые,  и  неожиданно
ощутил, как во времена своей юности, что беззаветно предан  его  величеству.
Чувства, притупленные долгими  однообразными  столетиями,  вернулись.  Тиаса
опустился на одно колено, взял гладкую наманикюренную руку его величества  в
свою жесткую от постоянных упражнений со шпагой ладонь и сказал:
   - Сир, только судьба знает окончательный исход битвы, но я уверен,  того,
кто не сдается, ждут величие и слава.  И  еще  вы  должны  помнить:  вам  не
придется вести свою борьбу в одиночестве.
   Император кивнул, и Орб засветился мягким зеленым светом - его величество
расправил плечи.
   - Да, - согласился он. - В том,  чтобы  не  сдаваться,  есть  утешение  и
слава. - Тортаалик жестом попросил Кааврена подняться. - Идите,  капитан,  и
отыщите Джурабина. Передайте, что мне нужно с ним поговорить.
   Кааврен встал, поклонился и быстро отвернулся - он не  хотел,  чтобы  его
величество увидел слезы, неожиданно брызнувшие из глаз солдата.

ГЛАВА 7
В которой рассказывается о нашем старом друге Пэле, его действиях по сбору сведений, умозаключениях и принуждении

   В то время как Кааврен выходил из Седьмой комнаты,  в  полулиге  от  него
старина Пэл, носивший теперь имя Гальстэн (впрочем, мы, по примеру Кааврена,
будем по-прежнему называть его Пэлом), уселся на большую  желтую  подушку  в
отдаленной комнате, находящейся все же на территории дворца. Помещение  было
не слишком-то просторным и могло похвастаться двумя  крошечными  квадратными
окнами, одно из которых выходило на  север,  на  круглые  башни  мрачного  и
таинственного Крыла Атиры, а другое - на  маленький  садик  с  террасой.  Из
мебели здесь стояли обычная кровать, простой письменный стол и стул; полки с
книгами по философии и истории Доверительности занимали целую  стену.  Кроме
того, тут имелась желтая подушка, мы уже о ней упоминали, а  также  удобное,
хотя и скромное кресло.
   Должны сразу пояснить, что кроме Пэла здесь находились хозяйка комнаты  -
красивая смуглая женщина-атира средних лет, одетая в цвета  своего  Дома,  к
которой обращались ?ваша доверительность? или по имени  -  Эрна,  и  бледный
молодой человек (лет двухсот) в коричневом и желтом Дома Джагала. Его  звали
Лисек.
   Эрна праздно уставилась в  одно  из  окон;  казалось,  ее  совершенно  не
занимает разговор или, точнее, допрос, который Пэл учинил Лисеку.  Выражение
лица Пэла было суровым, Лисек упрямо хмурился.
   - Поймите, - жестко и одновременно терпеливо повторил Пэл, - вы далеко не
первый обращаетесь к нам с подобной просьбой.
   Лисек молча смотрел на йенди, но ничего не отвечал.
   - Более того, - продолжал Пэл, - причина, заставившая вас прийти  к  нам,
тоже не нова.
   Лисек слегка удивился.
   - Причина? - переспросил он. - Вы утверждаете, будто знаете...
   - Послушайте, - сказал Пэл, - давайте не будем терять время. Вы пришли  к
нам с просьбой нарушить Доверие -  чего,  как  вам  прекрасно  известно,  мы
делать не имеем права. Неужели вы не понимаете, что есть только  одна  леди,
которая прибегает к подобным отчаянным мерам?
   - Я...
   -  Известно  ли  вам,  что  сама  просьба  о  нарушении  тайны   является
преступлением против Империи?
   - Вы не...
   - Что вы могли бы нам рассказать в обмен на это? Нет,  не  знаю,  молодой
человек, и не хочу  знать.  Потому  как  я  слаб,  а  поддаться  на  соблазн
чрезвычайно легко. И, узнав, что вы хотите со мной встретиться, я  обратился
к Эрне, главе Ордена, и попросил ее  присутствовать  в  качестве  свидетеля,
чтобы мы вместе помешали вам совершить губительную ошибку.
   Лисек опустил  глаза.  Эрна  продолжала  смотреть  в  окно,  не  принимая
никакого участия в разговоре. Лисек глубоко вздохнул:
   - Мне стало известно...
   - Однако вы настаиваете, - прервал его Пэл.
   - ... то,  что  заставит  содрогнуться  всю  Империю,  причем  в  течение
нескольких часов. В обмен на свою информацию я всего лишь хочу получить...
   - Ба! - воскликнул, поднимаясь, Пэл. - Не нужно, ничего  не  говорите,  я
уже все знаю. Вас выдает выражение лица с такой неизбежностью, как  если  бы
вы кричали о своем желании в залах дворца. Вы мне не верите? Тогда слушайте:
вы хотите выяснить некоторые подробности личной жизни одной леди. Вы  видели
ее издалека, и, хотя вы находились в толпе или довольно далеко  от  нее,  вы
уверены: она на вас посмотрела. И вы в нее  влюбились.  У  вас  нет  никаких
сомнений  в  том,  что  она  отвечает  вам  взаимностью,  только   вот   как
организовать с ней свидание, и вы...
   - Невозможно! - вскричал  Лисек,  вскакивая  на  ноги,  голос  дрожал  от
переполнявших его эмоций.
   - Почему же, - возразил Пэл. - Более того, вы слышали, что мы,  возможно,
захотим обменяться с вами информацией. Не знаю уж, кто вам такое сказал,  но
мне хорошо известно, что подобные слухи давно бродят по Драгейре. В них  нет
ни единого  слова  правды,  и,  чтобы  доказать  истинность  своих  слов,  я
немедленно призову стражу, и вас арестуют.
   - Подождите, - вмешалась Эрна. Пэл с удивлением обернулся:
   - Ваша доверительность?
   - Я хочу его выслушать.
   - Ваша доверительность хочет его послушать?
   - Да, мне интересно.
   - И все же...
   - Прекратите спорить. Мы ему ничего не выдадим.
   - Ну, если так, - заявил йенди.
   - Он нам все поведает, - заверила его Эрна, - иначе мы  вызовем  Гвардию.
Вы же собирались отдать приказ об аресте, верно?
   - Да, верно, - кивнул Пэл. - Причем это желание у меня не пропало.
   - Подождите, пусть сначала расскажет свою историю.
   - Я ничего вам не открою до тех пор, пока вы не сообщите мне то, что меня
интересует, - возмутился Лисек.
   Эрна бросила на него быстрый взгляд и пожала плечами.
   - Вы правы, - сказала она Пэлу. -  Он  совершенно  бесполезен.  Вызывайте
Гвардию.
   Пэл кивнул и направился к двери. Он уже  успел  выйти  в  коридор,  когда
Лисек закричал:
   - Подождите!
   Пэл вернулся в комнату.
   - Слушаю вас? - произнес он своим мелодичным голосом.
   Джагала тяжело опустился на стул.
   - Хорошо, - промолвил он. - Я расскажу вам то, что мне стало известно,  а
вы можете отвечать на мой вопрос или нет. Как пожелаете.
   Пэл с Эрной обменялись короткими взглядами.
   - Что ж, говорите, - предложил он.
   - Ладно. Но помните, эти сведения предназначены только  для  ваших  ушей.
Как вы станете действовать - ваше дело. Информация, которой я пришел с  вами
поделиться, известна,  быть  может,  в  городе  еще  двоим.  Его  величество
содрогнется, когда узнает.
   - Мы все понимаем, - ответил Пэл, - и готовы вас выслушать.
   - В городе будут волнения, - заявил Лисек.
   - Волнения? - спросил Пэл.
   - На ближайшей неделе.
   - Исключено, - покачала головой Эрна. - Никто  не  может  знать  заранее,
когда начнутся волнения.
   - Ваша доверительность, разрешите с вами не согласиться, - вмешался Пэл.
   - Вы считаете, что такое возможно?
   - Во всяком случае, - продолжал Пэл, - я бы хотел услышать больше.
   - Мне практически нечего добавить, - сказал Лисек.  -  Кое-кто  планирует
начать волнения, и она убеждена, что сумеет это сделать.
   - А причина? - осведомилась Эрна.
   - На этот вопрос я не могу ответить, - покачал головой Лисек.
   - Тогда, - вмешался Пэл, - расскажите, как  вам  удалось  получить  такую
важную информацию?
   - Вас интересует, откуда я узнал про волнения?
   - Именно, - подтвердил Пэл.
   - Что же, дело было так: я служу в Трехцветном театре,  расположенном  на
улице Антикваров.
   - Да, да, знаю, - заметил Пэл. - И в какой должности вы там служите?
   - В мои обязанности входит содержание в порядке костюмов, а в особенности
обуви актеров.
   - Обуви?
   - Да. Понимаете, очень важно следить за чистотой обуви актеров - от этого
зависит их безопасность.
   - Ну, насчет чистоты... я  понимаю,  только  для  меня  остается  тайной,
почему обувь актеров так пачкается, что требуется специалист для ее чистки.
   - Вы сказали, - продолжал Лисек, - что знакомы с нашим театром.
   - Да, верно.
   - А вы бывали на каком-нибудь из наших представлений?
   - Нет, - признался Пэл, - как-то не получилось.
   - Мы  ставим  в  основном  фарсовые  костюмные  драмы  в  стиле  позднего
пятнадцатого цикла, которые никогда не теряли популярности, судя по  высоким
сборам.
   - Что ж, - пробормотал йенди, решивший не комментировать  подобный  метод
оценки художественных достоинств, - продолжайте.
   -  Так  вот.  Эти  драмы  неизменно  повествуют  о  приключениях   одного
отрицательного персонажа, которого чаще всего играют  господин  Кровлин  или
леди Нефта.
   - Ну, в драме всегда есть злодей, - сказал Пэл.
   - Верно, а чтобы драма имела успех, аудитория должна ненавидеть злодея.
   - Да, - согласился Пэл, - такова обычная роль злодея в театре.
   - Зрители в нашем театре  привыкли  выражать  свою  ненависть  к  злодеям
определенным образом - что является неотъемлемой частью наших  спектаклей  и
репутации. Я даже подозреваю, что именно в этом и заключается причина нашего
успеха.
   - И каким же таким образом зрители выражают свою неприязнь к  злодеям?  -
поинтересовался Пэл.
   - Бросают в них различные овощи, которые специально приносят с собой.
   - Ну-ну?
   - И к концу представления  не  только  вся  сцена,  но  и  обувь  актеров
оказывается перепачканной гнилыми овощами. Если ее не чистить, кто-нибудь из
них обязательно упадет  и  может  сильно  пострадать.  Специальные  служащие
убирают сцену после каждого представления, а я обязан следить за тем,  чтобы
в порядке находился костюм злодея, включая сапоги, башмаки и  сандалии  всех
персонажей.
   - Поэтому вы целыми днями чистите подошвы от налипших гнилых овощей?
   - Совершенно верно, - признался Лисек.
   - Простите меня, но это не самое приятное времяпрепровождение.
   - О, тут я с вами полностью согласен.
   - Его даже можно назвать отвратительным, не так ли?
   - Вы нашли очень подходящее слово.
   - Однако, - заметил Пэл, - вам, наверное, неплохо платят.
   - Напротив, платят очень мало, еле-еле свожу  концы  с  концами.  Сплю  в
театре, и, если бы актеры время от времени не проявляли ко мне милосердие  и
не разрешали доедать остатки своей еды, я бы едва передвигал ноги от голода.
   - Зато вы надеетесь занять в театре более уважаемое положение?
   - Навряд ли, - с горечью ответил Лисек, - мне не раз давали  понять,  что
эта роль - единственная, с которой я могу справиться.
   Пэл нахмурился:
   - Тогда почему вы не пытаетесь найти другую работу?
   - Зачем? - с удивлением  воскликнул  Лисек.  -  Это  невозможно.  Я  живу
театром.
   Пэл понял, что ему не удастся узнать  ничего  полезного,  если  он  будет
продолжать в том же духе, поэтому он поинтересовался:
   - Итак, вы находились в театре. И что же произошло?
   - Ну, видите ли, во время спектакля я могу наблюдать за  действием  из-за
кулис.
   - Да, да, конечно.
   - И мне видны некоторые зрители, особенно ложи аристократов.
   - Гм?
   - Вчера мне довелось ее увидеть.
   - Как, вчера? Императрица не покидала вчера дворец.
   - Императрица? - с  недоумением  переспросил  Лисек.  -  Кто  говорит  об
императрице?
   - А кого вы видели, - уточнил Пэл, - если не императрицу?
   - Кого? Кто еще мог произвести такое сильное впечатление  на  мое  бедное
сердце, кроме леди Алиры?
   - Что? Она в городе?
   - Ну, она надела маску, так что  с  формальной  точки  зрения  ее  нет  в
Драгейре, но это действительно была она.
   - Вы уверены?
   - Уверен? Да, ведь я  видел  портрет  работы  Катаны,  тот  что  висит  в
Павильоне Дракона, рядом с театром. Но  есть  еще  одно  доказательство,  вы
сейчас убедитесь.
   Пэл переглянулся с Эрной, которая (как читатель, наверное,  заметил)  все
это время ничего не говорила. Эрна молчала, а Пэл продолжил расспросы:
   - Значит, вы ее видели.
   - Более того, она смотрела на меня; уверен, Боги хотели...
   - Да, да, понимаю. Однако разрешите напомнить,  вы  собирались  объяснить
нам, откуда вам стало известно о предстоящих волнениях.
   - Я так и собираюсь поступить.
   - Тогда продолжайте.
   - Спектакль закончился, я не мог допустить, чтобы она исчезла, к тому  же
леди Алира так склонила голову, что я сразу понял - мне нужно  следовать  за
ней.
   - Вы поняли?
   - Разве я сказал нечто другое?
   Пэл и  Эрна  обменялись  многозначительными  взглядами,  после  чего  Пэл
сказал:
   - Мы вас слушаем. Вы последовали за ней.
   - Да. Она и еще один человек - полагаю, ее отец...
   - Герцог Истменсуотча?
   - Да. Они сели в карету. Я...
   - Подождите. На карете был герб?
   - Да, сбоку я заметил герб Истменсуотча, а сзади - голову Дракона с синим
и голубым драгоценными камнями вместо глаз - символ э'Кейрона.
   - Вы наблюдательны, - похвалил его Пал.
   - Я был как зачарованный.
   - Ясно. А дальше?
   - Когда они сели в карету, я попытался найти другую. Однако поблизости не
оказалось ни одного свободного экипажа.
   - Вам не удалось найти кареты?
   - Да. И тогда я последовал за ними пешком.
   - Пешком?
   - Сначала это было  совсем  нетрудно,  поскольку  улицы  заполнили  люди,
расходившиеся по домам после спектакля.
   - А потом?
   - Потом стало значительно сложнее.
   - Ну?
   - Вскоре они добрались до площади Ораторов, а оттуда двинулись по Мощеной
дороге в сторону Ворот Семи Флагов или Ворот Дракона, которые, как известно,
находятся рядом друг с другом.
   - Мне знаком город Драгейра, - с иронией напомнил Пэл.
   - Да. - Лисек с трудом сдерживал волнение.
   - Продолжайте, - попросил Пэл.
   Лисек кивнул:
   - На Мощеной дороге они поехали быстрее - и  мне  уже  было  за  ними  не
угнаться. Однако тут мне пришло в голову, что Мощеная  дорога  делает  круг,
возвращаясь к Крылатому мосту, куда я могу  направиться  прямо  через  Пеший
мост и оказаться там даже раньше, чем они.
   - Ваша догадка подтвердилась?
   - Не знаю, - признался Лисек, - потому что мне так и не удалось добраться
до моста.
   - Не удалось?
   - Да. Я и выбрал самый короткий путь от площади Ораторов к Пешему  мосту.
Мне нужно было пройти между площадью и Рыбным рынком. Я уже миновал  палатку
дубильщика, которая оказалась открытой и совершенно пустой.
   - Ну? - не терпелось йенди.
   - Не успел я сделать и трех шагов, как услышал следующие слова: ?Вон  они
- Адрон и его дочь. Видишь герб Истменсуотча??
   - Вы услышали именно это?
   - Да, причем от человека, который находился по другу