злохмаченный конец веревки, и Таргитай с шумом  упал  в  болотную  воду.
Онемевшее тело не слушалось, он нахлебался тухлой воды,  заглотнул  мелкую
водоросль, следом в рот заплыло что-то живое. Таргитая стошнило,  поднялся
с великим трудом.
     Огромный волк уже перегрызал веревку на ногах Олега. Волхв  с  плачем
растирал распухшие кисти.
     Дряговичи бежали цепочкой, кричали, Таргитай видел  широко  разинутые
щербатые рты, гнилые зубы. Бежали медленно, расплескивая воду, соступали с
тропки, торопливо вытаскивали друг друга.
     Олег крикнул в страхе:
     -- Тарх?.. Теперь бы не даться!
     Первым бежал Чушак. В его жилистой руке качалась длинная острога.  За
ним едва поспевали Налим и Окунь, их увесистые дубины были усажены рыбьими
зубами.
     Волк зарычал, чуть присел,  опустившись  на  воду.  Чушак  замахнулся
острогой. Они застыли, глядя друг другу в глаза. Чушак  побледнел,  но  не
отступал, хотя  зверь  был  огромен,  страшен.  Мужики  за  спиной  Чушака
загалдели, вытягивая  шеи.  Волк  зарычал  громче,  под  намокшей  шерстью
вздулись чудовищные мышцы. Чушак поспешно швырнул острогу.
     Она пронеслась по длинной дуге, плюхнулась рядом с волком, обдав  его
брызгами. Мужики сердито загалдели. Чушак обернулся, крикнул  резко.  Двое
мужиков, что стояли за Окунем и Налимом,  подняли  остроги  над  головами.
Чушак присел, хлопнувшись задом о воду, а  мужики  разом  метнули  остроги
через головы Налима, Окуня и Чушака.
     Волк не дернулся ни вправо, ни влево, а скакнул назад.  Мокрым  задом
сбил Таргитая, тот упал,  снова  хлебнул  гнилой  воды  пополам  с  донной
грязью. Обе остроги плюхнулись перед волком.
     Мужики закричали. Еще один швырнул издали, явно метил в Таргитая, что
барахтался,  как  ошалевшая  жаба.  Олег  выловил  остроги,  одну   бросил
Таргитаю. Тот с трудом поймал, вода с него бежала в три ручья.
     -- Бросать не умеют! -- крикнул  Олег.  Он  трясся,  прыгал  в  воде,
судорожно озирался во все стороны.-- Рыбу бьют, не выпуская из рук...
     Он без размаха швырнул острогу, едва  не  упав  следом.  Чушак  видел
летящее в него острие, но соступить в сторону -- попадешь в  топь,  шагнул
назад, ударился спиной в Налима, в последний  момент  решил  присесть,  но
запоздал -- тяжелое острие из заточенной рыбьей кости угодило в горло.
     Он повалился навзничь, ухватившись за древко. Олег торопливо  швырнул
вторую острогу,  та  заточенным  концом  угодила  в  живот  Налиму.  Налим
закричал по-заячьи тонко и жалобно, прижал ладони к широкой ране,  откуда,
пузырясь, полезли сизые кишки, и упал, подняв столб брызг.
     Таргитай с силой метнул свою острогу. Окунь запоздало качнулся назад,
тяжелое зазубренное острие с хрустом, словно  ломая  яичную  скорлупу,  до
половины вошло в левую  глазницу.  Окунь  без  звука  рухнул  лицом  вниз.
Дряговичи орали, потрясали дубинами, двое тащили раненого Налима.
     -- Отобьемся! -- закричал Олег хриплым злым голосом.-- Тропка узкая!
     -- Отобьемся! -- крикнул Таргитай. Его трясло, губы прыгали,  он  все
время  дергался,  вертел  в  руках  последнюю  острогу.--   Мы   покрепче!
Отобьемся...
     Внезапно волк зарычал. Олег  отпрыгнул,  Таргитай  попятился,  пяткой
ощупывая дно, чтобы не плавать  в  своей  блевотине,  что  уже  окрасилась
кровью Чушака. Из пробитого  горла  дряговича  хлестала  кровь,  пенилась,
грязная вода стала зловеще красной.
     Волк продолжал рычать. Мокрая шерсть на загривке  поднялась,  верхняя
губа люто изогнулась, выпустив наружу клыки-ножи.
     -- Чует упырей,-- прошептал Олег в ужасе.
     Дряговичи,  подхватив  раненых,  поспешно  отступали.   Тело   Чушака
медленно погружалось. На поверхности расширялось кровавое пятно. Последний
мужик оглянулся, потряс кулаком:
     -- Боги Великого Болота не выпустят жертву!
     -- Кому боги,-- закричал Таргитай им вслед,-- а кому -- жабы!  Только
жирнее.
     Рядом икал Олег, глаза его дико блуждали. Он был мокрый, на голове  и
ушах висели водяные растения. Таргитай провел руками  по  лицу,  сбрасывая
грязь, листья, сказал, едва двигая непослушными губами:
     -- Еще не сгинули, верно?
     Кроваво-красные глаза волка  вспыхнули  желтым  фосфорическим  огнем.
Облака полыхали, подсвеченные снизу заходящим солнцем, а  на  другом  краю
небосвода, чистом от облаков, неясно выступил бледный серп луны -- ночного
солнца упырей и мертвяков. Еще не налилась в полную силу --  не  позволяет
солнце! -- но когда  дневное  светило  опустится  в  Мировой  Океан,  луна
засияет во всю колдовскую мощь. По ее зову выплывут упыри, навьи, из могил
поднимутся злые мертвецы, а берегини в страхе взберутся на  самые  высокие
деревья, пережидая опасную ночь.
     По Болоту пробежала  странная  рябь,  взбурлила  волнами.  Над  водой
мелькнули костлявые пальцы, ухватили что-то и скрылись.
     Волк  прыгнул,  брызги  окатили  Таргитая  с  головой.  Он   невольно
отшатнулся, а волк поплыл, шумно шлепая лапами, высоко задрав морду.
     -- Хоть он уцелеет... может быть,-- сказал Таргитай.-- Я  любил  его,
Олег!
     Олег непонимающе смотрел вслед волку, потом вдруг подпрыгнул:
     -- Тарх, за ним!
     -- Вплавь? Я не умею.
     -- За ним! -- крикнул Олег.
     Он бросился за волком, упал, окунулся с головой, поднялся весь в тине
и болотной траве.
     -- Я не умею плавать! -- закричал Таргитай.
     Олег не отвечал, он ломился через грязную воду, поднимая тучи  брызг.
Таргитай, боясь остаться, бросился за ним: Олег тоже не плавал, как и  все
невры!
     Волхв торопился изо всех сил, но Таргитай все же догнал, крикнул:
     -- А если поплывет через глубокое? Что тогда?
     -- Не... поплы... вет,-- ответил Олег на бегу. Он с  усилием  ломился
по Болоту, вспарывая воду и цепляясь за  листья  кувшинок,  поднимая  тучи
мутного ила.-- На глубо...ком его. ухватят упыри...
     -- Он знает?
     -- Чует...
     Сзади сильно плеснуло, словно за комаром  выпрыгнула  огромная  рыба.
Таргитай на бегу повернул голову, ноги его от  ужаса  подкосились.  Далеко
позади, где расплывалось широкое пятно крови, вода уже  бурлила,  мелькали
голые пальцы.
     Олег вбежал в скопище  болотных  трав,  запутался,  повалился  набок.
Мелькнули вытаращенные глаза, волна накрыла с головой.  Таргитай  на  ходу
схватил волхва за волосы. Олег всхрапнул, молча кинулся за плывущим далеко
впереди волком. На плечах Олега висело целое поле толстых болотных стеблей
и мелких трав, там билась мелкая живность, но волхв мчался, вперив глаза в
затылок волка, ни на что не обращая внимания.
     Таргитай едва поспевал за худым волхвом. Мокрый, облепленный  зеленой
травой и коричневой грязью,  тот  мчался,  разбрызгивая  воду  на  десятки
саженей, сбивая мшистые кочки. Дышал он хрипло, страшно, словно закипающий
котел с ухой.
     -- Олег! -- закричал Таргитай из последних сил.-- Я больше не могу...
     -- Там берег... Берег...
     Таргитай ломился  на  голос  волхва,  почти  ничего  не  видя,  кроме
бурлящей затхлой воды. Ноги проваливались в вязкую  грязь,  под  подошвами
шевелилось, дергалось, вонзало острые зубы в толстую кожу сапог.
     -- Тарх! -- хлестнуло по ушам.-- Быстрее! За нами гонятся!
     Таргитай оглянулся. Три жертвенных  столба  отсюда  казались  тонкими
лучинками, от них за беглецами словно бы катился водяной  бугор.  Внезапно
бугор распался на два холмика, оба пошли быстрыми зигзагами по обе стороны
мелководья.
     -- Скорее, лодырь! -- орал Олег.-- Быстрее, дурак!
     Ноги Таргитая сами в смертельном страхе понесли через зловонную жижу,
ил, муть, заросли болотной травы.
     Олег, хрипя широко открытым ртом, выполз на мокрую траву, упал, ломая
кусты, но сразу повернулся, протянул руку Таргитаю.  Таргитай  едва  брел,
его шатало из стороны в сторону. На нем висели  раздувшиеся  пиявки,  ноги
спотыкались о каждый болотный стебель.
     -- Скорее! -- вдруг закричал Олег страшно. Он с ужасом смотрел поверх
плеча Таргитая.-- Прыгай?.. Прыгай, дурак!
     Таргитай попробовал скакнуть, но упал плашмя,  вытянув  руку  вперед.
Тело скользнуло по воде, кончики пальцев коснулись горячей ладони Олега. В
тот же миг холодные нечеловеческие пальцы схватили за лодыжку.
     Он слабо лягнулся, пальцы  сдавили  лодыжку  сильнее.  Олег  кряхтел,
упорно тащил за руку. Заляпанное грязью и бледное до  синевы  лицо  волхва
вдруг налилось тяжелой кровью, жилы на шее вздулись.
     -- Тарх...-- прохрипел он.-- Ну, Тарх...
     Суставы Таргитая трещали. Хрипя, Олег тянул к себе, из Болота  тащили
в воду. Олег перехватил Таргитая и другой рукой, но сам начал  сползать  в
коричневую жижу. Судорожно раскинул ноги, зацепился за выпирающие из земли
корни вяза, охнул, но руку Таргитая все еще держал.
     За спиной Таргитая трещали стебли кувшинок, за  них  тоже  хватались,
ища опоры, вода бурлила. Олег вдруг прошептал, перекосив рот:
     -- Все... не могу... Сейчас выпущу...
     Таргитай из последних сил задергал ногами. Его хватали  уже  со  всех
сторон, наваливались со спины, пригибали голову, топили. Он  захлебывался,
затем что-то жесткое ударило по лицу, он  упал  на  твердое.  Руки  волхва
перехватили за шиворот,  дернули,  и  Таргитай,  ухватившись  за  покрытые
слизью толстые корни, потянул себя на берег.
     На  миг  показалось,  что  суставы  вывернули,  потом  тяжесть  вдруг
исчезла. Сзади шумно плеснуло. Его потащило лицом по грязи, мокрому мху  и
твердым, как речные валуны, корням вяза.

     Глава 5

     Оба лежали, тяжело дыша, не в силах шелохнуться.  Таргитай  с  трудом
повернул голову, чтобы не захлебнуться грязью.  В  Болоте  шумно  хлюпало,
квакало, шлепало по воде. Истошно кричала выпь.
     -- Неужели... выбрались? -- выдохнул Олег. Он  приподнялся,  но  руки
подломились, он без сил упал лицом вниз. С головы до ног покрытый  зеленой
травой, листьями кувшинок,  он  походил  на  огромную  голодающую  жабу.--
Выбрались?
     Таргитай   закашлялся,   выплюнул   гнилую   воду,   с   ней   вместе
полузадушенного болотного  червяка.  Таргитай  охнул,  повернул  голову  в
другую сторону.
     Отдышавшись, Олег приподнялся, сел. Возле  Таргитая  разлилось  новое
Болото, чуть поменьше, но, похоже, он сразу населил его из своего  желудка
головастиками, водомерками, пиявками...
     -- Ушли,-- повторил Олег. В его глазах был страх.-- Мы ушли? От лютой
дрягвы, от страшных упырей?.. Тарх, ты бы видел, что за тобой гналось! Что
тащило тебя обратно!
     -- Если бы не Мрак,-- прошептал Таргитай,-- мы бы не ушли...
     Плечи его вздрогнули. Олег выждал, сказал тоскливо:
     -- Он нас спас дважды. Все-таки погиб не зря.
     -- Не зря?
     -- Тарх, он обречен, ты знаешь. Зато в свой  последний  час  сохранил
наши шкуры! Правда, если сейчас не уйдем от Болота подальше, упыри нас все
равно достанут.
     Таргитай с трудом поднялся. Натыкаясь на кусты, они заспешили в чащу.
Перелесок скоро кончился, пошли огромные толстые деревья. Земля вокруг них
была непривычно сухая, корни выпивали  всю  влагу,  каждое  дерево  стояло
особняком,  а  на  голой  земле  темнели  остатки  прошлогодних   листьев,
скорлупки желудей, расклеванные шишки, сухие иглы, крупные чешуйки коры.
     Чужой Лес, непривычный, но все-таки Лес, не  Болото.  Самое  надежное
место на свете -- Лес. Чем дремучее, тем надежнее. Чем  непроходимее,  тем
роднее.
     -- Вроде бы ушли,-- проговорил Олег мертвым голосом.-- Либо в  глазах
темнеет... либо уже вечер.
     -- А как разведем костер? -- спросил Таргитай.-- У нас забрали все.
     Кроме дудочки, подумал он с нежностью. Пальцы коснулись спрятанной за
пазухой сопилки, украдкой погладили.
     -- Собирай хворост,-- сказал Олег вдруг.-- Я берусь  развести  огонь.
Волхв я или не волхв?
     Едва держась на ногах, Таргитай сгребал сухие  веточки.  На  обратном
пути наткнулся на гигантскую березу. Кора лохматилась, в темноте  казалась
усеянной белыми бабочками. Таргитай напихал пучков бересты  за  пазуху,  с
охапкой хвороста вывалился на поляну.
     -- Я принес,-- сказал Таргитай с угрозой.-- Там лежит  толстое  сухое
дерево. Я и его притащу, хватит на две ночи. Но если не разведешь  костер,
я тебе шею сверну.
     Волхв перевернулся на спину. Таргитай  поразился  изможденному  лицу.
Олег был полумертвым от усталости.
     -- Ну? Покажи свое умение, волхв!
     Олег  молча  полез  за  пазуху.  На  лице  его  появилось  отрешенное
выражение, потом он очень медленно вытащил  узелок  из  грязной  промокшей
тряпицы. Не спеша  развязал  тугой  узел,  помогая  зубами,  развернул  на
ладони...
     Таргитай сердито сплюнул под  ноги,  чувствуя  себя  обманутым.  Олег
бережно вытащил кремень и огниво,  ехидно  заулыбался.  Крохотные  красные
искорки вылетали по дуге,  падали  на  промокший  трут,  на  бересту,  там
вспыхивали синие дымки, тут же  гасли.  Тьма  сгустилась,  Таргитай  видел
только искорки и  слышал  редкие  удары.  Правда,  кроме  стука  кремня  и
надсадного дыхания волхва слышал и крики  ночных  птиц,  далекий  треск  в
кустах, странный топот, осторожные шаги...
     -- Дай сюда,-- заявил он наконец, отбирая кремень.--  Волхв  ты,  кто
спорит, не простой...
     Намучившись с огнивом, как медведь возле рыбы, все-таки высек  огонь,
раздул искры, а когда береста вспыхнула, заставил себя  притащить  сушину.
Хворост уже полыхал вовсю, Таргитай сунул сухую валежину концом в огонь.
     -- На ночь хватит, как думаешь?..
     -- Хватит,-- ответил Олег. Глаза его были  закрыты,  на  лице  быстро
подсыхала корка грязи. Он вздрагивал, дергал плечами.
     -- Ты жилистый, выносливый,-- сказал Таргитай,-- а я  совсем  дохляк.
Посплю малость, ладно?
     -- Спи,-- ответил  Олег  чужим  голосом.  Лицо  в  разводах  грязи  с
пляшущими бликами костра выглядело жутким, нечеловеческим.-- Я  все  равно
не засну. Есть хочешь?
     -- Хочу,-- ответил Таргитай. Он сразу ожил, протянул ладонь.-- Давай!
     -- Утром поищем ягод,-- пояснил волхв.-- Спи! Натощак приходят  вещие
сны.
     -- Вещие сны нужны волхвам,-- ответил Таргитай разочарованно.-- Меняю
свой вещий сон на кусок мяса. Можно даже сырого...
     От мокрой одежды шел пар. Он поставил сапоги  возле  головы  и  сразу
провалился в плотный сон.
     Проснулся, стуча зубами от холода. Утро было хмурое, холодное. Сушина
сгорела, на ее месте клубился густой  пепел.  Волхв  спал  с  подветренной
стороны, весь покрылся  серым  налетом.  Таргитай  сунул  ему  травинку  в
ноздрю, повертел. Олег глухо замычал,  шлепнул  ладонью  по  лицу,  но  не
проснулся.
     Ежась, Таргитай сунул  озябшие  ладони  за  пазуху,  кончики  пальцев
уперлись в дудочку. Она мирно спала в тепле и уюте. Таргитай  с  нежностью
выудил, оглядел со всех сторон. Цела! Падал, тонул в  Болоте,  дрался,  но
родимая уцелела...
     Он заиграл тихонько, стараясь  не  будить  Олега.  Птицы  еще  спали,
мелодия пошла через Лес одиноко и вольно, не расшибаясь о  шелест,  птичьи
вопли и треск кустов, когда ломятся стада свиней.
     Озябшие пальцы медленно перебирали дырочки,  но  отогревались,  песня
шла быстрее, громче. Олег  зло  скрипнул  зубами,  лягнул  обеими  ногами,
попытался натянуть на голову несуществующую шкуру.
     Таргитай поспешно перешел на другую сторону  поляны,  но  мелодию  не
прервал. Волхв чуть успокоился, разжал кулаки, но  лицо  оставалось  злым.
Над головой  сонно  чирикнула  разбуженная  пташка.  В  ветках  зашуршало,
посыпалась  древесная  труха,  словно  белки  чистили  дупло.   Простучали
крохотные коготки, среди зеленых листьев, как огонь от  бересты,  мелькнул
красный хвост.

     Темные верхушки деревьев внезапно стали  яркими,  как  кожа  молодого
лягушонка. Огненные стрелы беззвучно просекали листву,  заставляя  листики
просыпаться, тянуться навстречу солнцу. Олег  сердито  засопел:  солнечный
зайчик прыгнул ему на глаза. Не  просыпаясь,  Олег  выпятил  губы,  сдувая
назойливую муху, подергал крыльями носа, щеками, подвигал бровями, наконец
пытался  смахнуть  ладонью.  В  конце  концов  выругался,  глаза   сердито
открылись.
     -- Я тебя  в  жабу  превращу,--  сказал  он  сонным  злым  голосом.--
Прокляну, в порошок сотру, навьям отдам...
     -- Просыпайся,-- сказал Таргитай.-- Доброе утро.  Сторожишь  здорово!
Никто из зверей близко не подходил. А кто  и  решился,  упал  замертво  от
твоего храпа. Надо в кустиках поискать для обеда.
     -- Врешь,-- сказал Олег убежденно.-- Я никогда не храплю.  А  что,  я
спал?
     -- Как бревно,-- заверил Таргитай.-- Меняешься, Олег.
     -- Зато ты все тот же ленивый  дурак,  с  кем  я  вышел.  Мрак  успел
многое. Конечно, если бы он прожил еще хоть с недельку, мы  бы  хоть  чуть
приспособились...
     Олег встал, сгорбившись, зябко сунул ладони под мышки. Он все еще был
в разводах грязи, волчья  шерсть  душегрейки  свалялась  в  засохшем  иле,
топорщилась грязными комками.
     -- Надо найти ручей,-- сказал он,  лязгая  зубами.--  Обычаи  требуют
омовения по утрам и вечерам. Умываются зайчата... Да и пить хочется, спасу
нет. От нас воняет, как от упырей!
     -- А где ручей?
     -- Был бы я охотником...
     -- Волхв должен чуять.
     -- Не дело волхва -- искать простые ручьи.
     -- Я и в чародейском не прочь помыть ноги. Пойдем куда глаза  глядят?
Все равно надо идти. Болото чересчур близко.
     Таргитай  спрятал  сопилку,  обулся  и  пошел  через   поляну.   Едва
проломился через густые  кусты,  как  над  их  головами  прогремел  густой
сильный голос:
     -- Куда глаза глядят? Ишь, какие храбрецы!
     Они подпрыгнули, как зайцы при виде волка. Таргитай запнулся, сел  на
землю. Над  остатками  прогоревшего  костра  стоял...  Мрак!  Огромный,  с
блестящими на солнце глыбами крутых плеч. От него сильно пахло кровью,  на
щеке кровоточила глубокая царапина. Волчья шкура висела за спиной  чистая,
без пятнышка грязи. Шерсть блестела,  только  на  широком  поясе  не  было
привычных ножей и в петле было пусто.
     -- Мрак...-- прошептал Таргитай.-- Это ты, Мрак... или привид?
     Темные глаза Мрака блестели хмурым весельем.
     -- Вроде я... а может, привид.
     -- Мрак, ты все еще не стал волком!
     Таргитай подхватился, с  радостным  воплем  бросился  Мраку  на  шею,
обнял, чувствуя защищенность, надежность.  Мрак  похлопал  его  по  спине,
отодвинул, кивнул остолбеневшему Олегу:
     -- Хлопцы, вы все-таки  уцелели.  Не  думал  найти  вас  живыми!  Как
выбрались?
     -- Разве не помнишь? -- спросил Таргитай.
     Олег сказал торопливо, напуская на себя значительный вид:
     -- Перевертни помнят себя только в людской личине. Мрак, это ты спас!
Перегрыз веревки, а потом мы бежали за тобой. Ты нас вывел по мелководью.
     Мрак с недоверием оглянулся на Таргитая. Тот кивнул.
     -- Чудно,-- проговорил Мрак.-- Зачем я грыз веревки? Я был волком.
     Таргитай подпрыгнул, глаза у него сияли как звезды. Рот расплылся  до
ушей:
     -- Это еще что! Ты сумел  снова  обернуться  человеком!..  Этого  еще
никому не удавалось! Ведь ты стал волком, когда светило солнце...
     Мрак пожал плечами, голос его был насмешливым, но с ноткой печали:
     -- Видать, я оказался на одну попытку крепче. Это понятно, я  никогда
не был слабеньким. А вот вы.. Через такое Болото пройти!
     -- Они хотели нас остановить,-- горло Таргитая сжало судорогой. Он  с
трудом проглотил комок, голос стал хриплым.-- Оказывается,  это  легко  --
убивать... Помнишь Чушака? Олег убил его. И еще двоих.  Или  покалечил.  Я
тоже одного... Мы боимся это вспоминать, Мрак, но мы убивали.  И  ничто  у
нас в душе не оборвалось, и гром с небес не сразил. Мы ушли через  Болото,
оставив позади трупы...
     Олег зябко передернул плечами, кровь ушла у него со щек. Мрак  бросил
на него быстрый взгляд, с недоверием повернулся к  Таргитаю.  Изгои  стоят
жалкие, худые, бледные. Один -- трус, другой -- лодырь. Червяка не обидят,
лягушке не дадут сдачи. Поверить, что такие могут убив