ла, что видела, была ли у врачей, каково  мнение врачей
о твоем здоровье, напиши... Съезд откроем 26-го... Дела идут  неплохо. Очень
скучаю  без тебя, Таточка,  сижу дома  один,  как сыч...  Ну, до свидания...
приезжай скорее. Це-лу-ю".
     "02. 07. 30. Татька! Получил все три письма. Не мог ответить, был очень
занят. Теперь  я  наконец  свободен. Съезд  кончился. Буду  ждать  тебя.  Не
опаздывай  с   приездом.  Но,  если  интересы  здоровья  требуют,  оставайся
подольше... Це-лу-ю".
     Интересы здоровья, видимо, требовали. Только  в конце августа она вновь
вернулась в Москву.
     В Германии она встречалась со своим братом Павлушей.
     Кира  Аллилуева-Политковская: "Она к нам в Германию  приезжала.  Помню,
как  мы  жили  тогда в  Германии:  папа  что-то  покупал,  мама  работала  в
торгпредстве".
     (Ворошилов включил Павла  в состав торговой  миссии  -  он наблюдал  за
качеством поставляемого  в СССР немецкого авиационного оборудования. Видимо,
выполнял  и другие задания, как все большевики  за границей.  Генерал  Орлов
глухо напишет: "Мы проработали с ним вместе 2,5 года".)
     "Папа и подарил  ей тот  маленький пистолет "вальтер".  Может быть, она
ему  говорила,  что   живет   плохо.  Не  знаю,  и  мама  тоже  никогда   не
рассказывала... Но, во всяком случае, пистолет ей  папа подарил. Может быть,
она ему пожаловалась... Сталин,  когда это  случилось,  все  повторял:  "Ну,
нашел,  что подарить". Конечно,  папа чувствовал  себя  потом виноватым. Для
него это было потрясением. Он очень ее любил".
     РЕВНОСТЬ
     Но  это  все случилось потом. А  тогда,  в  1930 году, она  приехала из
Германии. Он отдыхал на юге. Она поехала к нему, но пробыла недолго - вскоре
вернулась в Москву.
     "19. 09. 30. По этому случаю на меня напали Молотовы  с упреками, как я
могла оставить тебя одного... Я объяснила свой отъезд занятиями, по существу
же это,  конечно, не так. Это лето я не чувствовала, что тебе  будет приятно
продление  моего пребывания,  а наоборот. Прошлое лето очень  чувствовала, а
это - нет. Оставаться же с таким настроением, конечно  же, не было смысла. И
я считаю, что упреков я не заслужила, но в их понимании, конечно, да. Насчет
твоего  приезда в конце  октября  - неужели ты  будешь сидеть там так долго?
Ответь, если не будешь недоволен моим письмом, а впрочем - как хочешь. Всего
хорошего, целую, Надя".
     Да, это - ревность. Обычная ревность.
     "24.  9. 30. Скажи  Молотовым от меня, что они  ошиблись. Что  касается
твоего  предположения  насчет нежелательности твоего пребывания  в  Сочи, то
твои попреки насчет меня так  же несправедливы,  как  несправедливы  попреки
Молотовых  в  отношении  тебя.  Так, Татька. В  видах  конспирации  я пустил
слух...  что  могу приехать  лишь  в  октябре... о сроке моего приезда знают
только Татька, Молотов и, кажется, Серго. Твой Иосиф".
     Но она продолжает тему. В шутливом тоне, за которым - ярость.
     "6. 10. 30. Что-то от  тебя  никаких вестей последнее время... О тебе я
слышала  от молодой интересной женщины,  что ты  выглядишь великолепно.  Она
тебя  видела у  Калинина на обеде, что замечательно был  веселым  и насмешил
всех, смущенных твоей персоной. Очень рада".
     Она ревновала. Он стал Вождем, и она никак не могла привыкнуть: женщины
теперь разговаривают с ним кокетливо, явно и пошло заигрывая. И ей казалось,
что  он хочет остаться с этими женщинами, что  она ему попросту  мешает. Вот
причина, по которой она уехала, вернее - сбежала с юга.
     И была новая серия бешеных ссор в тот год. Цыганская кровь...
     В 1931 году они поехали отдыхать  осенью вместе. Как обычно, она уехала
раньше  -  занятия  в  Промакадемии.  Письма  ее  -  деловые, спокойные. Она
окончательно решила быть  его информатором  -  "оком  государевым"  -  в его
отсутствие.
     "Здравствуй, Иосиф. Доехала хорошо... По пути меня огорчили те же кучи,
которые попадались на  протяжении десяти верст... Москва выглядит лучше,  но
местами похожа на женщину, запудривающую свои  недостатки, особенно во время
дождя, когда краска стекает  полосами. В Кремле чисто, но двор,  где  гараж,
безобразен. Храм  (Христа Спасителя. - Э.  Р.) разбирают  медленно... Цены в
магазинах очень высокие, большое затоваривание из-за этого..."
     Так она "запудривала" свои обиды - деловым тоном.
     "14. 9. 31. Хорошо,  что ты  научилась писать обстоятельные письма... В
Сочи ничего нового, Молотовы уехали... продолжай информировать".
     "26.  09. 31. В  Москве льет дождь без  конца.  Сыро и неуютно. Ребята,
конечно,  уже болели гриппом, я спасаюсь, очевидно, тем, что кутаюсь  во все
теплое.  Со следующей  почтой...  пошлю  книгу  Дмитриевского  "О Сталине  и
Ленине" (этого невозвращенца)... Я вычитала в белой прессе о ней, где пишут,
что это  интереснейший материал о тебе.  Любопытно? Поэтому  я  попросила...
достать ее".
     Это было время, когда разговоры о голоде, о результатах раскулачивания,
о неминуемом падении Сталина звучали в стенах Промакадемии. Она понимала его
состояние  и  с  удовольствием нашла  ему  книжку,  в  которой Дмитриевский,
советский дипломат, ставший невозвращенцем, славил его, уничтожая  Троцкого:
"Сталин - представитель  национал-социалистического империализма, мечтающего
уничтожить Запад в его твердынях... Сталин  - представитель новой безымянной
волны в  партии,  сделавшей жестокую  и черную работу  революции". (Об "этом
невозвращенце"  он  с  презрением  говорил на  минувшем  съезде,  но  приказ
ликвидировать  его не отдал.  И  в отличие  от многих невозвращенцев  хитрый
Дмитриевский остался жить...)
     В последний раз он отвечал на ее письмо:
     "29. 09. 31. Был здесь небывалый  шторм. Два дня дула буря с бешенством
разъяренного зверя. На нашей даче  вырвало с корнями 18 больших дубов. Целую
кепко, Иосиф".
     "Бешенство разъяренного зверя" - они оба понимали, что это такое.
     В 1932 году они уехали вместе с детьми в Сочи. Она вернулась раньше. Ее
письма того периода исчезли.
     Но одно письмо, написанное в последнем году ее жизни, осталось - письмо
к его матери.
     "12. 3. 32. Вы на меня сильно сердитесь за то, что я ничего не  писала.
Не писала, потому что не люблю  писать писем. Мои родные никогда не получают
от меня писем и так же, как Вы, очень сердятся... Вы,  я знаю, женщина очень
добрая  и долго сердиться не будете. Живем  как будто  хорошо, все  здоровы.
Дети  большие стали,  Васе  уже 10 лет,  Светлане 5  исполнилось... С ней  в
большой дружбе отец. Вообще же  говоря, страшно мало свободного времени, как
у Иосифа, так же и у меня. Вы, наверное, слышали, что я поступила учиться на
старости  лет. Само по  себе  учение мне не трудно.  Но трудно довольно-таки
увязывать с  ним свои обязанности по дому в течение  дня. Но я не  жалуюсь и
пока  что справляюсь со всеми делами  весьма  успешно. Иосиф обещал написать
Вам сам. В отношении здоровья его могу сказать, что я удивляюсь его  силам и
энергии.  Только действительно  здоровый  человек  может  выдержать  работу,
которую несет он... Всего хорошего Вам  желаю, много, много раз  Вас  целую,
живите еще долго-долго. Ваша Надя".
     Самой ей жить оставалось совсем недолго.
     После его возвращения  в Москву  напряжение в  доме  до-стигло страшной
точки...
     "Маме  все  чаще приходило в голову уйти от  отца",  - писала  Светлана
Аллилуева.
     Да, ему нравилась новая роль покорителя женщин. Видимо, в  отместку она
приносила домой мнения о нем из Промакадемии. Именно в то время там гуляли в
аудиториях рютинские документы. У него же был один критерий  оценки человека
- преданность ему. Оттого  он начинал ее  ненавидеть - и  все чаще возникали
его романы. И она сходила с  ума, кричала ему в глаза те самые  оскорбления,
которые  приводит в своей книге  Орлов: "Мучитель ты, вот ты кто! Ты мучаешь
собственного сына, мучаешь жену, весь народ замучил..."
     Это был заколдованный круг.
     ТА НОЧЬ
     8 ноября 1932 года случилась трагедия. Таинственная трагедия...
     Надежда-внучка - дочь сына Сталина Василия и Галины Бурдонской. (Предок
ее  матери, француз Бурдоннэ, появился  в России вместе с  армией Наполеона,
попал в плен и навсегда остался на новой родине.)
     Надежда  родилась много  позже той  страшной  ночи  -  в 1943  году. Но
семейные предания она знает...
     Наш разговор  Надежда разрешила мне  записывать  на магнитофон. Потом я
соединил  его  с  моей  беседой  с  Аллилуевой-Политковской,  воспоминаниями
Молотова, записанными  Чуевым, воспоминаниями  жены Бухарина Анны Лариной  и
книгами  Светланы  Аллилуевой и, главное -  с документами, которые  прочел в
Архиве президента.
     И из всего этого постепенно начала возникать - та ночь.
     К праздничному вечеру у Ворошиловых Надя особенно тщательно готовилась.
     Надежда-внучка:   "Анна   Сергеевна   Аллилуева,    бабушкина   сестра,
рассказывала об этом вечере. Надя обычно строго ходила - с пучком, а тут она
сделала  новую прическу,  модную...  Кто-то  из  Германии  привез ей  черное
платье, и на нем были аппликации розами. Был ноябрь, но она заказала к этому
платью  чайную  розу,  она была у  нее в волосах. И она за-кружилась  в этом
платье перед Анной Сергеевной и спросила: "Ну как?"
     Она собиралась, как на бал.
     "Кто-то за  ней сильно ухаживал на этом вечере. И дед  сказал ей что-то
грубое", - продолжает Надя Сталина.
     "Причина смерти Аллилуевой - ревность, конечно... Была большая компания
на квартире  Ворошилова. Сталин  скатал  комочек  хлеба  и на глазах у  всех
бросил этот шарик в жену Егорова. Я это видел, и будто бы это сыграло роль",
- вспоминает Молотов.
     Эти несовместимые версии можно совместить. Она шла на этот вечер, чтобы
доказать ему  свою привлекательность. И видимо,  когда  жена Егорова, весьма
известная своими романами, начала с ним заигрывать, она тоже начала с кем-то
кокетничать. И в ответ получила грубость.
     Светлана: "Он обратился к ней: "Эй ты!" Она  ответила: "Я тебе не "эй".
И ушла из-за стола".
     Молотов:  "Она была в  то время немного  психопаткой. С того вечера она
ушла с моей женой. Они  гуляли по Кремлю, и она жаловалась моей жене: "То не
нравится, это не нравится... и  почему он так заигрывал?" А было все просто:
немного выпил, шутил, но на нее подействовало".
     А  вот еще одно  описание  -  Анны Лариной: "8  ноября Николай Иванович
видел ее в Кремле на банкете... Как рассказывал Николай Иванович, полупьяный
Сталин  бросал в лицо Надежды Сергеевны окурки и апельсиновые  корки. Она не
выдержала  такой  грубости,  поднялась и  ушла. Они сидели  в тот вечер друг
против  друга  - Сталин и Надежда.  А  Николай Иванович  рядом с  ней. Утром
Надежда была обнаружена мертвой".
     Кира Аллилуева-Политковская: "Рассказывала мне  потом мама: Надя пришла
домой,  видно,  все  заранее   продумала...   Никто   не  слышал   выстрела.
Револьверчик-то был  маленький, дамский... Говорят,  она оставила письмо, но
никто его не читал. Она оставила письмо ему - Сталину... Наверное, она в нем
все вылила".
     Надя Сталина: "Утром, когда  пошли  к ней стучать в комнату и нашли  ее
мертвой... роза,  которая была  в волосах,  лежала на полу перед дверью. Она
уронила ее, вбежав  в  комнату. Именно поэтому на надгробной плите скульптор
поместил мраморную розу".
     Выстрел  из пистолета нередко завершал жизнь партийца. Если партиец был
не  согласен с партией или партия отказывалась  от него - только выстрел мог
достойно разрешить ситуацию.
     ПОХОРОНЫ
     Сталин понимал,  как будут объяснять причины гибели Надежды его  враги:
отказалась быть его женой, предпочла  смерть. Он потерял не только жену, дом
- он был опозорен перед соратниками и врагами.
     Ее самоубийство он тотчас сделал государственной тайной. "Правда" вышла
с некрологом:  "Не стало дорогого нам товарища, человека прекрасной души. От
нас ушла  молодая, еще полная сил  и бесконечно преданная партии и революции
большевичка..."
     Официальное сообщение: "ЦК  ВКП(б) с  прискорбием  доводит до  сведения
товарищей,  что  в  ночь на  9  ноября  скончалась активный и преданный член
партии..."
     И нигде, естественно, ни слова - о причинах смерти. Хоронили торопливо.
Уже  вечером 9  ноября гроб с  телом был перенесен из квартиры  в  Кремле  в
Большой зал в здании ЦИК на Красной площади (нынешнее здание ГУМа).
     Есть  известная  легенда: когда Сталин подошел к  ней проститься - он в
ярости оттолкнул гроб.
     Молотов: "Я никогда  не видел  Сталина плачущим, а тут, у  гроба, слезы
покатились. Она  очень любила  Сталина - это  факт... Гроб он не отталкивал,
подошел и сказал: "Не уберег".
     Он умел держать себя в руках.
     Кира  Аллилуева-Политковская:  "Она  лежала  очень  красивая...  Потом,
помню, мы шли пешком  на  Новодевичье; бабушку - у нее после  всего отнялись
ноги - везли на машине".
     И  были  похороны.  Лошади медленно  везли  великолепный  катафалк  под
бордовым балдахином от Кремля к Новодевичьему  кладбищу -  через весь город.
На следующий  день Москва  рассказывала про тысячные толпы  вдоль улиц и как
Сталин шел рядом  с катафалком - с непокрытой головой, в распахнутой шинели.
В  его  биографической хронике  напечатано: "Сталин  провожает гроб  с телом
Аллилуевой на Новодевичье кладбище".
     Его  дочь утверждает  -  он  не поехал ее  провожать.  И  тем  не менее
множество людей видели его.
     Он  не был трусом. Но у него был необычайный  страх перед покушением  -
страх старого террориста,  который знает, как легко убивать. Неужели он  мог
идти через всю Москву?
     Он опять всех перехитрил. Он действительно  шел за  гробом  - но только
первые десять  минут, по Манежной  площади, где  не было жилых домов и можно
было не опасаться выстрела  из  окна.  Потом  он сел  в машину. Но  брат его
первой жены Алеша Сванидзе - невысокий, с черными усами, в такой же шинели -
шел за гробом до кладбища и толпа приняла его за Сталина.
     Ее хоронили в гробу, в земле.  Обычай кремации  - атеистических похорон
большевиков - был нарушен. Что это? Он отлучил ее за самоубийство от партии?
Или это  начало новой эры -  эры Империи?  Она была женой нового царя, и  он
предпочел похоронить ее на кладбище древнего монастыря.
     Анна Ларина: "Сталин  на похоронах попросил... не закрывать  крышку. Он
приподнял голову Надежды Сергеевны... и стал целовать".
     Стране  неофициально  объявили:  она умерла  от  приступа  аппендицита.
Распространяло эти слухи ГПУ.
     Кира  Аллилуева-Политковская:  "На  ноябрьские  праздники мама  с папой
приходят убитые,  говорят: "Надежде Сергеевне сделали  операцию аппендицита,
она умерла во время операции, от сердца".
     Но сразу же появились и другие слухи. Слишком много было на нем крови -
так что тотчас заговорили: он убил свою жену.
     До сих пор эта история остается таинственной.
     СТРАННЫЙ РАССКАЗ НЯНИ
     Светлана Аллилуева пишет в своей книге, как ее няня незадолго до смерти
все ей рассказала - "хотела исповедаться".
     "Отец  обычно  ложился  у себя в  кабинете  или  в маленькой комнате  с
телефоном возле столовой. Он в ту ночь спал  там, поздно вернувшись  с  того
самого праздничного банкета,  с которого мама вернулась  раньше. Комнаты эти
были далеко от служебных помещений  - надо было туда идти коридорчиком  мимо
наших  спален.  Комната  отца  была  влево,  комната  матери  - вправо... Ее
обнаружила утром мертвой  экономка Каролина  Тиль. Она принесла ей завтрак и
вдруг, вся трясясь, прибежала в детскую и  позвала няню... Мать лежала вся в
крови  у  кровати  -  в  руках  у нее  был  маленький  "вальтер", подаренный
Павлушей. Побежали звонить начальнику охраны, Авелю Енукидзе, жене  Молотова
Полине, близкой маминой подруге... Пришли Молотов и Ворошилов..."
     (Насчет  "близкой подруги  Полины"  - усомнимся.  Достаточно  вспомнить
письмо Нади о том,  как ей  невероятно  одиноко с  партийными дамами. Полина
была именно такой надменной партийной дамой.)
     И  Молотов  подтверждает  рассказ  няни: "Сталин  был  в  доме во время
выстрела - он спал и не услышал выстрела... Сталин все спал в своей комнате.
Наконец и он вышел в столовую. "Иосиф, Нади  с  нами  больше нет", - сказали
ему".
     Но...
     Надя  Сталина  (со  слов  Анны  Сергеевны  Аллилуевой): "Она  пришла  и
закрылась... а дед поехал на дачу".
     Значит, Сталина в доме не было?
     То  же  пишет Ларина: "В  момент похорон Сталин счел уместным подойти к
Николаю Ивановичу и сказать ему, что после банкета он уехал на дачу, а утром
ему позвонили и сказали о случившемся".
     Итак,  очевидцы - няня  и Молотов -  сообщают: он был дома. Два  других
свидетеля с чужих слов утверждают: он был на даче.
     Но вот свидетельство еще  одного  человека,  который  увидел сталинскую
квартиру утром  после  гибели Надежды. Это Анна  Корчагина,  работавшая  там
уборщицей.
     "ПРИЧИНОЙ СМЕРТИ... БЫЛ ТОВ. СТАЛИН"
     Я листаю  в архиве дело, состоящее из  нескольких листков. Это прошение
"главе  государства"  товарищу Калинину  от Корча-гиной  Анны Гавриловны - о
помиловании. Пишет она из Беломорско-Балтийского  лагеря:  "Обвинили  меня в
том, что в 1933 году я  отдыхала  в  доме отдыха ЦИК  СССР, там же  отдыхали
сотрудницы библиотеки ЦИК  Синелобова и  Буркова. Синелобова  узнала, что  я
работаю у тов. Сталина, спросила у  меня  о смерти Надежды  Сергеевны. Я  ей
сказала, что она  умерла  от  сердца одновременно с  приступом  аппендицита.
Больше у меня никакого об этом разговора не было".
     В 1935 году, когда начались  репрессии, брат Синелобовой,  работавший в
комендатуре Кремля, был расстрелян. Арестовали и Синелобову.
     "Синелобов был в квартире тов. Сталина, когда умерла Надежда Сергеевна,
-  пишет  Корчагина. -  Он был уполномоченным  коменданта Кремля... Когда их
арестовали, как я узнала  во время следствия,  Синелобова на меня  показала,
что я ей сказала, что причиной  смерти Надежды  Сергеевны был тов. Сталин  и
что он-де ее застрелил... Я  никак не могла, да и невозможно придумать такой
гнусной  лжи на дорогого мне и  всем, кому он открыл  путь к  светлой жизни,
человека! Я хорошо знаю, что  даже вы, тов. Калинин, знаете, что тов. Сталин
был  в  этот вечер с тов. Молотовым за  городом  на даче. Я в квартире  тов.
Сталина в  это время не была. Наша  квартирная работа была в другом корпусе,
но  нам  звонили  с дачи  товарищи и спрашивали: "Что  у вас там  случилось?
Позвонили из Кремля  и вызвали тов. Сталина домой, и он очень спешил, быстро
уехал  и... совсем рано..." Когда я пришла в 9 утра на работу,  то вижу: все
расстроены, но нам, работницам, ничего не говорили, пока  не привезли гроб и
цветы, тогда нам сказали, что умерла Надежда Сергеевна. Они не говорили нам,
чтобы  мы  не  подняли  рев  и  не  действовали  на  других. Вот  мое верное
доказательство в  ее естественной смерти... 29 марта 1935 года пришли ко мне
два товарища в куртках. Думала: на работу,  а  привезли меня на  Лубянку. На
допросе я все рассказала, как и вам,  на меня кричали: "Брешет, у нее глаза,
как у воровки". И много сказали оскорбительных слов... Я прочла протокол, но
подписывать не могла, потому что в нем было не то, что я говорила, а когда я
стала возражать, то на  меня  так закричали,  а один из товарищей подошел  и
молча  положил руку на  мое  плечо  и закричал:  "Хуже будет!"  Я  настолько
перепугалась, что все подписала".
     Изложив  дело,  Корчагина  просит  о помиловании.  Надпись на прошении:
"Доложено  лично  М. И."  (Калинину.  -  Э.  Р.). И  резолюция:  "Отклонить,
Калинин".
     Так и сгинула злополучная уборщица в лагерях.
     Но  мы запомним: "Даже вы,  тов. Калинин, знаете, что тов. Сталин был в
этот вечер с тов. Молотовым за городом  на даче"... Другими словами,  такова
была официальная версия, которую Корчагина  должна  была повторять и которую
сам Сталин счел возможным даже у гроба сообщить Бухарину.
     А на самом деле? Кон