омнить полученные указания. Проклятье,
что нет с ним Уидерспуна, он бы точно знал, что делать. Но даже  если  ее  и
надо взрывать, то как? Ни гранат, ни взрывчатки у него не осталось, нигде не
видно было ни кабелей, ни шлангов,  которые  можно  было  бы  перерезать.  А
стрельба из обреза 12-го калибра не причинит этой громаде никакого вреда.  В
этой ракете должна находиться атомная бомба. Интересно, где7 И,  главное,  в
чем же задача взрывать атомную бомбу или предотвратить ее взрыв?
   Да, задачка, растерянно подумал Уоллс.
   И тут он наткнулся на лестницу - скобы в бетонной стене.  Следя  за  ними
взглядом, Уоллс заметил, что скобы  ведут  к  небольшой  дверце  в  бетонной
стене, расположенной примерно на половине пути от основания ракеты  до  люка
шахты.
   Уоллс задумался. С одной стороны, сейчас он в порядке, можно сидеть здесь
и ждать, пока за ним придут. Но, с другой стороны, те, кто послал его  сюда,
уж очень стремились в ракетную шахту. Проникнуть в шахту можно  было  только
по этой лестнице.
   А может быть, ты единственный, кто пробрался сюда. Вообще единственный.
   Уоллс рассмеялся при этой мысли. С одной стороны, все эти гребаные  белые
со всеми их вертолетами и прочим дерьмом, а с другой стороны, он,  маленький
ниггер Натан Уоллс, знаток Пенсильвания-авеню, сын Тельмы  и  брат  Джеймса,
которые оба умерли. Но он, Натан, он единственный из всех сумел сделать  это
И что теперь?
   А теперь ты можешь убить  много  белых,  подумал  он  В  эту  же  секунду
каким-то звериным чутьем он ощутил тепло  и  движение,  почувствовал  резкий
удар, кто-то, словно тигр, налетел на него и припечатал к бетонной стене. На
горло надавило лезвие ножа, и Уоллс понял, что пришла его смерть.
   В первом вертолете на связи был сам Скейзи.
   - Дельта-6, я Кобра-1, объясните последний приказ.
   - Кобра-1, оставайтесь в своих вертолетах, вот и все. Скейзи сел,  тяжело
дыша  и  ничего  не   понимая.   Ему   вспомнилась   операция   "Пустыня-1",
растерянность бегущих людей,  непонятные  команды,  припомнился  и  сам  Дик
Пуллер, ничего не объясняющий, ведущий себя, как капризный Ахилл.
   - Полковник Пуллер, все передают какие-то странные команды...
   - Операция отменяется, Фрэнк. Убирайте Дельту...
   - Отменяется! Но мы же можем взять этих негодяев! Проклятье, нам не нужно
шесть вертолетов! Мы справимся и пятью, мы сможем проникнуть туда  и  выбить
их...
   - Назад по вертолетам, майор!
   Вот тогда Скейзи и ударил его. Да, он ударил в лицо старшего  офицера,  и
сам ужаснулся, увидев, как Пуллер упал на спину. Кровь выступила у  него  на
лице и появилось на нем какое-то странное выражение боли.
   Кто-то тут же схватил Скейзи.
   - Фрэнк, убирайся отсюда, - приказал Дик. - Возвращайся к своим людям.
   Ты трусливый негодяй, у тебя кишка тонка для этой  работы  -  так  Скейзи
кричал тогда. Раненый, разъяренный сын, который только что во всем  слушался
отца, а теперь потерял человеческий облик.
   - Дельта-6, я Кобра-1, черт побери, что происходит...
   - Освободите эфир, Кобра-1, сидите и ждите, конец связи.
   Проклятье, подумал Скейзи.
   - Я возвращаюсь на командный  пункт.  -  Скейзи  выскочил  из  вертолета,
пролез под вращающимися лопастями и направился назад, к Пуллеру.
   Пятьдесят пять человек двигались медленно, отставая от графика, постоянно
блуждая. Они чертовски замерзли, сейчас их даже не волновало, что мир  висит
на волоске, им просто хотелось согреться.  Конечно,  можно  говорить  всякие
речи, но эти ребята уже побывали сегодня в бою, от которого  многие  еще  не
отошли. До сих пор они просто играли в войну, не видели ни одного убитого  и
вдруг внезапно своими глазами увидели  так  много  убитых,  и  они  были  их
друзьями.
   - Лейтенант, похоже, мы заблудились, - обратился к командиру сержант.
   - Блуждать нам нельзя, - ответил Дилл, - осталось немного.
   - Боюсь, некоторые ребята могли отстать.
   - Проклятье, им же говорили не растягиваться На этой  горе  очень  опасно
заблудиться.
   Лейтенант оглянулся. Его рота Браво пробиралась сквозь деревья, он  видел
неясные тени на фоне белого снега. Тени  тяжело  дышали,  натужно  кряхтели,
ругались, брели с трудом, не соблюдая никакого строя  Боже,  ну  и  видок  у
людей, которые должны спасать мир, подумал Дилл. Бедные  парни.  Но  мир  не
спасешь, просто лизнув языком почтовую марку. Лейтенант едва  не  рассмеялся
от этой мысли.
   - Передайте сержантам, чтобы подтянули людей Если необходимо, будем ждать
всех до последнего - Слушаюсь, сэр. Но уже  прошло  пятнадцать  минут  после
назначенного времени штурма, а я что-то не слышал никаких выстрелов.
   - Да, точно, - согласился Дилл, не зная, что теперь делать, - но  уверен,
у них есть на это свои причины В  ходе  совещания  поставленная  перед  ними
задача казалась довольно легкой.
   Рота Браво должна  была  двигаться  позади  рейнджеров  и  пехоты,  затем
свернуть левее, занять позиции в отдалении от  атакующих,  выступая  в  роли
санитаров, подносчиков боеприпасов и других подразделений поддержки. А затем
ждать в готовности на тот случай, если  понадобится  ее  помощь  Так  что  в
боевых действиях рота не должна была принимать участия - с тех,  кто  уцелел
после дневного штурма, уже было достаточно, и  наступала  очередь  настоящих
профессионалов.
   И все же лейтенанта тревожило столь долгое отсутствие сообщений по радио.
   - Магуайр?
   - Да, сэр?
   - Ты  уверен,  что  радиостанция  работает?  В  ответ  лейтенант  услышал
невнятное бормотание. Магуайр был не знаком с новой радиостанцией РКС-25,  а
обычная его радиостанция "Хьюстон" не работала.
   - Она не работает.
   - Ох, черт, - взорвался Дилл, - а исправить ее ты можешь?
   - Гм, все дело в батареях, сэр. Они сели. Уже минут десять нет связи.
   - А запасные батареи у тебя есть?
   - Да, сэр, в рюкзаке.
   - Отлично. Может быть, противник уже сдался,  а  мы  об  этом  ничего  не
знаем.
   Лейтенант наблюдал, как  радист  сначала  возился  с  рюкзаком,  потом  с
радиостанцией. Дилл подумал, что следовало  бы  сделать  парню  замечание  -
нужно заранее заботиться о таких вещах, - но он был мягким человеком, хорошо
относился к подросткам, да и они его любили, поэтому лейтенант и зарабатывал
cебе на  жизнь,  тренируя  школьную  баскетбольную  команду  в  окрестностях
Балтимора.
   Через несколько секунд раздался  треск,  парень  починил  радиостанцию  и
передал микрофон Диллу. Тот нажал приемную тангенту и  услышал  голос  этого
старого ублюдка полковника Пуллера, без остановки вызывающего его.
   - ... во, черт побери. Браво, я Дельта-6, где вы, Браво? Где вы. Браво?
   Черт побери...
   - Дельта-6, я Браво, как меня слышите?
   - Дилл, почему, черт побери, не выходили на связь?
   - Ох, извините, сэр, небольшая поломка, так что на  минуту  остались  без
связи.
   - Вы не выходили на связь почти десять минут, лейтенант. Вы уже  достигли
своей позиции? Дилл скорчил недовольную мину.
   - Э-э, еще не совсем, сэр. Идти очень трудно, мы  добрались  примерно  до
половины. Но я не вижу  ни  рейнджеров,  ни  пехоты,  правда,  подъем  очень
крутой, может, поэтому...
   - Дилл, в нашем плане произошли изменения. Лейтенант ждал,  но  полковник
молчал.
   - Дельта-6, не понял вас, прием.
   - Дилл, мне сообщили, что впереди у вас будет русло ручья.
   - Сэр, я не видел на своей карте никакого ручья,  а  изучил  я  ее  очень
тщательно, сэр.
   - И тем не менее он там есть, Дилл, вы направьте туда поисковую группу...
   - Поисковую группу?
   - ... найдите русло ручья в скалах и, легко пробравшись по нему,  зайдете
во фланг противника.
   - Чтобы поддержать основные атакующие силы? - спросил Дилл, уже  думая  о
новом задании.
   - Нет, Браво, вы и будете основными атакующими силами.
   Дилл посмотрел на маленькую коробочку, зажатую в  руке.  Черт  бы  побрал
этого радиста, почему бы ему не выяснить,  что  сели  батареи,  скажем,  еще
минут через десять.
   - Сэр, я не думаю, что мои люди...
   - Браво, это не просьба, а приказ. Послушайте, Дилл,  извините  меня,  но
по-другому просто не получится. Рейнджеры не прорвутся в лобовой атаке через
сильный перекрестный огонь без поддержки с фланга Фронт атаки очень узок,  а
мы считаем, что противник отрыл сеть траншей. Мы должны взять это  проклятое
место одним ударом. И тут уж вы должны постараться, ребята. Настал  решающий
момент, лейтенант, это настоящая война.
   Нас снова подставили, подумал Дилл.
   Ему так хотелось остаться одному, тогда бы он  смог  достать  из  кармана
водку. Если он хлебнет водки, то у него появится  хоть  какая-то  мысль.  Но
нет, американцы продолжали пичкать его всякой  информацией,  снова  и  снова
повторяя,  где  может  быть  бомба,  какой  у  нес  взрыватель,  какие  шаги
предпринять к ее обезвреживанию. Григорий слушал все это, как в тумане.
   Я хочу выпить.
   Наконец-то машина остановилась.
   - Ну вот, Грег, - сказал агент ФБР по имени Ник, - мы на Первой улице,  в
двух кварталах от посольства. Да ты тут  все  знаешь,  пройдешь  немного  по
Шестнадцатой улице, свернешь налево и ты на месте.  Движение  мы  перекрыли,
все вокруг оцеплено, а наших людей здесь столько,  что  их  хватило  бы  для
захвата Никарагуа. Но  они  объезжают  квартал  в  машинах,  поэтому  их  не
заметят. Все в порядке, на улице чисто, никакой бандит не пырнет тебя  ножом
по дороге к посольству.
   Григорий подумал, что Ник сам слишком возбужден, словно перед атакой, ему
бы тоже не помешало что-нибудь спиртное.
   - Грег, только сосредоточься, ладно?
   - Конечно, - ответил Григорий.
   - Д то у тебя такой вид,  старина,  словно  ты  размечтался  о  том,  что
находится между ног у Молли Шройер.
   - Да нет, я на самом деле в порядке.
   - Ты хороший парень, Грег. Без труда попадешь в посольство? Твой допуск в
порядке?
   - Меня там знают, трудностей не будет. Правда..
   - Что такое?
   - Я не связывался с посольством  в  течение  двенадцати  часов  и  нельзя
предугадать, как они среагируют на мое  появление.  Могут  задать  несколько
вопросов, но с этим я справлюсь.
   - Отлично. Короче говоря, тебя не арестуют прямо на входе?
   - Нет, нет. Мне доверяют.
   Американец посмотрел на него, всем своим полным напряженным лицом выражая
сомнение. Затем сказал:
   - Тебе нужен пистолет, Грег, на тот случай,  если  возникнут  проблемы  в
"Винном погребе" с этим Климовым? У меня есть  отличный  "хеклер  энд  кох",
могу дать тебе.
   - Там детектор металла. Если охрана КГБ обнаружит, что я вооружен,  тогда
всему конец. Я просто не сумею попасть в подвал.
   - Уверен?
   - Абсолютно.
   - Только не пори горячку, парень, иначе все  испортишь.  Забудь  о  своем
испуге и всех этих допросах. Времени  у  тебя  полно,  черт,  еще  даже  нет
одиннадцати. Ты просто прежний  Григорий,  пришел  на  дежурство,  чтобы  не
затруднять свою подругу Магду. Понял?
   - Понял.
   - А теперь пора, парень.
   - Понял, - повторил Григорий.  Кто-то  отодвинул  дверцу  фургона,  и  он
выбрался на желтоватый свет  уличных  фонарей.  Было  влажно  и  холодно,  в
воздухе поблескивали капельки тумана. Григорий глубоко  вздохнул,  и  словно
лед скользнул ему в его легкие - потрясающее ощущение.  Это  вернуло  его  к
жизни. Григорий задрожал, кутаясь в свое дешевое пальто, но тяжесть  бутылки
в кармане вернула ему уверенность. Он пообещал себе, что как только  попадет
в посольство, то хорошенько приложится к бутылке, чтобы отогнать  прочь  все
страхи.
   Пройдя по Шестнадцатой улице, Григорий свернул налево  и  впереди  справа
увидел  здание  посольства,  сразу  за  внушительным  зданием  Общественного
телевидения. Советское посольство располагалось в большом старинном особняке
георгианского стиля,  построенном  когда-то  по  прихоти  богача-миллионера.
Крышу  здания,   словно   волшебная   корона,   венчали   сложные   антенны,
микроволновые параболические антенны и передатчики спутниковой связи.
   Григорий перешел на другую сторону улицы. Два  американских  полицейских,
охранявшие ворота посольства, следили за его  приближением,  но  они-то  его
совершенно не волновали. Григорий понимал, что проблемы начнутся за воротами
посольства, когда за него возьмутся люди из охраны КГБ.
   Но кто? Кто в эту ночь начальник охраны? Если Фриновский, тогда порядок.
   Еще один тайный алкоголик, циник, гомосексуалист, короче говоря, человек,
обуреваемый тайными  страстями,  которому  все  остальное  было  до  фонаря.
Правда, теперь в КГБ, как, впрочем,  и  в  ГРУ,  вычищали  таких  людей.  Их
сменяли выскочки, фанатики, жуткие выкормыши  Горбачева.  Возможно,  дежурит
Горшенин. Этот хуже всех, маленький негодяй  и  стукач,  пытающийся  сделать
карьеру. Он ненавидит  таких  людей,  как  Григорий,  которые  просто  хотят
оставаться на своем месте и не лезть никуда. Он тоже был человеком  молодого
Климова.
   Григорий подошел к воротам, предъявил удостоверение полицейским, стоявшим
по бокам, прошел через ворота и направился по дорожке к  двери  с  бронзовой
табличкой: СССР.
   Он снова был в России, и это ужасно пугало его.  Дверь  открылась,  и  по
крыльцу скользнул луч оранжевого света.
   В дверях стоял Горшенин.
   - Арестуйте его! - закричал изумленный Горшенин.
   Он был уже глубоко в титановом блоке,  газа  в  баллоне  осталось  совсем
немного. Работать теперь было очень трудно, как хирургу, проникшему  в  тело
пациента. Пламя горелки отступало все дальше, сквозь темные очки он различал
только яркое пятно и металл, снова металл. Джек отступил назад.
   - Что случилось? - сразу поинтересовался генерал.
   - Нога, Боже, она меня доконает.
   - Продолжайте работать, черт бы вас подрал.
   - Но нога снова кровоточит, Господи, не могли бы вы...
   - Продолжайте работать.
   - Может быть, мы ошиблись...
   - Нет! - закричал генерал. - Нет, не ошиблись.  Вы  режете  в  центре,  в
самом центре. Я видел, я все сам замерил и точно знаю, где и как  резать.  Я
же наблюдал за вами, вы все  делали  правильно.  Черт  побери,  продолжайте,
мистер Хаммел, иначе я пристрелю вас, а кости ваших детей сгниют в земле!
   Джек посмотрел на него. Психопат, теперь он ясно видел это, этот  человек
просто полоумный.
   Генерал выхватил пистолет.
   - Режьте!
   Джек повернулся и снова погрузил горелку в глубь титанового блока.  Яркое
пламя лизало и поглощало металл, каплю за каплей, и он отступал.
   И вдруг горелка дернулась, в металле появилась маленькая черная дырочка.
   Джек видел, как она расширяется. Сердце у него бешено запрыгало и -  черт
возьми! - он не сдержался.
   - Я сделал это, сделал! - радостно закричал Джек. Длинный путь был  почти
завершен.
   Сжимая в руках микрофон. Дик Пуллер затянулся сигаретой, задержал  дым  в
легких, чувствуя его тепло, и выпустил через ноздри. Суровое его  лицо  было
прямо-таки пепельного цвета. На стене перед полковником висела карта, из нее
торчал флажок с бумажкой и с  надписью  "Браво",  рядом  стояли  передатчики
вперемешку с пепельницами и пачками сигарет. Вокруг Дика толпились  люди  из
штаба, связисты,  полицейские  штата  с  чашками  кофе  в  руках;  все  тихо
переговаривались между собой. В воздухе висели клубы табачного  дыма,  всюду
царила атмосфера бесцельного ожидания и разочарования.
   Питер  тоже  был  там.  Он  уже  переоделся  в  форму  коммандос:  черный
комбинезон, черный свитер, черная вязаная шапочка, опущенная на уши,  отчего
ушам стало жарко. Очки у него запотели.
   Питер стоял, скрестив руки  на  груди,  отключившись  и  пытаясь  навести
порядок в своих мыслях, что  в  такой  обстановке  было  не  совсем  просто.
Штабная комната напоминала приемную роддома со старой карикатуры  в  "Сэтэди
Ивнинг Пост". Каких-то осмысленных звуков Питер не слышал,  а  только  скрип
ботинок переминающихся с ноги на ногу людей, шорох каблуков по полу, громкие
вздохи и полные отчаяния выдохи. Иногда их дополняли треск и  шум  помех  из
громкоговорителей передатчиков.
   - Что же их так задерживает? - спросил наконец Питер,  но  никто  ему  не
ответил.
   Тогда он снова заговорил, потому что, похоже, ни у кого из присутствующих
подобного желания не было.
   - Полковник, не вызвать ли вам их снова? Пуллер молча посмотрел на него.
   Лицо полковника резко осунулось и  постарело.  Выглядел  он  так,  словно
кто-то бил его по голове гаечными ключами и лопатами  для  снега.  Питер  не
видел Пуллера таким подавленным и  старым,  стресс  лишил  его  всех  сил  и
энергии.
   Таким полковника и увидел Скейзи во время операции "Пустыня-1", с  ужасом
подумал Питер. Совершенный старик,  раздавленный  обстоятельствами,  старик,
которому довелось так часто отправлять на смерть многих людей.
   - Они или доберутся туда, или нет, - заметил  кто-то  из  офицеров.  -  А
подгонять их бесполезно. Это.
   - Дилл, - бросил Пуллер.
   - Дилл! Этот Дилл тоже то ли доведет  своих  людей,  то  ли  нет.  Просто
смешно, всю жизнь готовишь  себя  для  подобной  операции,  наверное,  тысяч
двадцать  профессиональных  офицеров  подрались  бы  сейчас  за  возможность
попасть туда, и надо же, теперь все зависит от преподавателя физкультуры.
   Мало что можно было сказать после этих слов.
   - Дельта-6, я Хавбек, как слышите? .
   - Слышу вас, Хавбек, - отозвался Пуллер.
   - Сэр, нам так и оставаться на месте?
   - Да, Хавбек.
   - Сэр, если надо, то мы прорвемся. Мы  же  рейнджеры,  мы  прорвемся.  Вы
только прикажите, и мы бросимся на них.
   - Отставить, Хавбек.
   - Дельта-6, я Сиксган-1. - Это был позывной  одного  из  двух  вертолетов
огневой поддержки, которые тоже стояли на  земле.  -  Мы  готовы  к  штурму.
Только прикажите, и мы начнем.
   - Я же сказал, всем  оставаться  на  месте.  Оставаться  на  месте.  Всем
освободить эфир. Рация затихла. Питер посмотрел на часы - 10.35.
   - Сэр, - прошептал ему кто-то в ухо, - на вашем  месте  я  перевернул  бы
часы на руке циферблатом вниз. В темноте вас не увидят, но  противник  может
стрелять по циферблату, если он светится.
   Питер взглянул на советчика, пробормотал слова благодарности  и  поступил
так, как ему советовали.
   - Сэр, как долго вы собираетесь держать их на месте? - спросил  кто-то  у
Пуллера.
   - Пока не получу сообщения от Браво, - только и смог ответить полковник.
   - Полковник Пуллер!
   В дверях стоял Скейзи. Вообще-то это был не Скейзи, а страж  преисподней:
черное лицо свирепого  людоеда,  полыхающие  яростью  глаза,  плотно  сжатые
запекшиеся губы.  Комбинезон  его  был  обмотан  длинной  зеленой  веревкой,
опоясан несколькими патронташами. Вооружение его составляли  два  пистолета,
несколько гранат М-26 и дымовых  гранат,  фонарь  с  угловым  отражателем  и
штурмовая винтовка "Кар-15".
   - Полковник Пуллер, прошу вас снять с себя обязанности командира, сэр.
   Официально командование принимаю на себя я.
   Пуллер  встал.  Еще  одна  громадина.  Остальные  присутствующие   как-то
растворились между ними.
   - Возвращайтесь на свою позицию, майор Скейзи, - приказал Пуллер.
   - Полковник Пуллер, я арестую вас, если вы не отойдете от радиостанции.
   Пуллер спокойно ответил ему:
   - Майор Скейзи, возвращайтесь на  свою  позицию  Четверо  вооруженных  до
зубов десантников из группы  Дельта  проскользнули  в  комнату  из-за  спины
Скейзи. И хотя они не держали оружие на изготовку, все  прекрасно  понимали,
что оно у них заряжено, снято с предохранителей и может  быть  применено  по
приказу Скейзи.
   - Сэр, я еще раз требую, чтобы вы отошли от радиостанции.  Пора  начинать
атаку.
   Пуллер выхватил из кобуры пистолет 45-го калибра,  в  тишине  прокуренной
комнаты резко прозвучал щелчок передернутого затвора.
   - Сынок, - спокойно произнес Пуллер, - если ты  не  уйдешь  отсюда  и  не
вернешься к своему вертолету, я размозжу тебе голову. Вот так-то.
   Он направил пистолет на Скейзи.
   В ту же секунду сам полковник оказался  под  прицелом  четырех  штурмовых
винтовок "Ка