эти орудия береговые, предписали не чинить
препятствий к вывозу их на Дон. В дальнейшем единственной причиной задержки было
отсутствие тоннажа 265). Относительно инцидента в Славянске, я считаю странным
разговаривать. Славянск Добровольческой армией занят не был, застав мы там не
имели и поэтому брать на себя ответственность за задержку грузов кем-то не
можем.
Однако, все перечисленные вопросы, я считаю вопросами второстепенными. Главное
расхождение у нас с Донским Атаманом в вопросе об едином командовании. Донской
Атаман не согласен на гласное признание единого командования и в этом я вижу его
недоверие.
Ген. Краснов. -- Недоверие не у меня, а у казаков. Читает выдержки из разговоров
по аппарату с генералом Ситниковым 24-го декабря о разложении в Мигулинском и
Казанском полках и его причинах.
265) В действительности же специальный пароход, посланный Донским командованием
для перевозки орудий, долгие недели стоял в Севастополе, ожидая разрешения на
вывоз орудий.
343



-- Если теперь поставить во главе Донской армии русского генерала, то скажут,
что казаков хотят вести на Москву. Всяким политическим шагом, пользуются партии,
чтобы вести борьбу против меня, но, ведя борьбу против меня, они разрушают то,
что создано Донским правительством. В этом отношении особую роль играет
Екатеринодар. Оттуда идет литература, оттуда плывут деньги. Так например, на
днях в войсках Восточного фронта вместе с праздничными подарками от г.
Парамонова было прислано 1 000 номеров газеты "Истина", издающейся в
Екатеринодаре и роздано казакам 500 000 рублей деньгами. Трудно поэтому ожидать
окончательного политического оздоровления. Однородную деятельность проявляет
Миронов 266), ведя широкую пропаганду прокламациями. Раньше он писал: "Краснов
продал Дон немцам"; теперь он напишет: "Краснов продал Дон русским генералам"
267).
Я единое командование признаю, мой штаб признает, но я же должен сказать Вам
правду: верьте мне, я стремлюсь к Единой России, но принятием той меры, на
которую Вы меня толкаете, мы развалим все то, что на Дону создано.
Ген. Драгомиров. -- Деятельность, направленная к воссозданию России в недалеком
будущем проявится от Петровска на правом фланге до Либавы на левом; эта идея
объединит Дагестан, Кубань, Крым, Малороссию и Новороссию. Кто может отрицать,
что на этом пространстве необходимо единое распоряжение. Но где же практический
выход, как мы могли бы о нем сговориться.
Его указали нам союзники. Антон Иванович не искал главнокомандования, на него
указали союзники. Только одного его они признают на юге России. Фактически мы
работаем, но мы же должны и оформить свое сотрудничество. Каким образом?
Ген. Краснов. -- Отдайте приказ. Я его не опубликую в Войске, но обязуюсь
выполнять. Я буду подчиняться, я буду помогать. Подчинить приказом армии нельзя.
К сожалению, почва для этого готовилась в Екатеринодаре. Прокламации и пасквили
пишут в Добровольческой армии.
Ген. Драгомиров. -- Нет. В Добровольческой армии ничего не пишут.
Ген. Деникин. -- Это несерьезно.
Ген. Краснов. -- Нет, это очень важно. Казаки очень хорошо разбираются: это
пишут большевики, а это -- в Добровольческой армии.
Ген. Деникин. -- И сам ничего не писал и никаких директив никому в этом смысле
не отдавал. Я знал, что около работы политических партий на сегодняшнем
заседании сплетутся страсти. Я просил поэтому, при открытии, забыть старые обиды
и оскорбления. Надо забыть обиды, иначе мы совещаемся бесцельно.
Ген. Краснов. -- В Старобельском уезде у меня сейчас 20 тыс. мобилизованных
крестьян, нужны офицеры. Если бы добровольцы стали рядом, то этим облегчили бы
казакам положение, которые тогда бы поняли идею единого командования.
266) Казачий офицер, перешедший к большевикам.
267) Прокламации Миронова.
344



Ген. Драгомиров. -- В ближайшем будущем единое командование ничего от Дона не
потребует.
Ген. Деникин. -- говорит о том, что если трехтысячный состав Харьковского
корпуса увеличится, то единое командование сможет придти на помощь.
Ген. Краснов. -- предлагает взять Старобельских крестьян и Воронежский корпус.
Ген. Драгомиров. -- Единое командование, снабжение, обмен офицерами, живая сила,
все это даст лучшие результаты. Как сделать это безболезненно?
Ген. Краснов. -- Общее командование сейчас невозможно по тем причинам, о которых
я говорил.
Ген. Драгомиров. -- А чем же объяснить переход целого полка из Южной армии?
Ген. Денисов. -- Такого случая не было.
Ген. Романовский. -- Переход целого полка к генералу Май-Маевскому.
Ген. Поляков. -- Уверяю, такого случая не было.
Ген. Краснов. -- Донская армия разрушается из района Добровольческой армии.
Агитаторы вербуют добровольцев в тылу Восточного фронта и на севере. Конечно, из
боевой линии пойдет масса в тыл и на хорошее жалованье.
Ген. Деникин. -- Мы обращаемся к взаимным обвинениям. Если обвиняют меня, то и я
заявлю, что самое создание Южной армии противопоставлялось росту значения армии
Добровольческой. Применялись многочисленные неблаговидные предлоги, чтобы
сделать нашу вербовку безуспешной.
Ген. Краснов. -- Нет, это неверно. Южная армия создавалась для выдвижения
вперед. Надо было, чтобы крестьяне перешли границу и увлекли за собой казаков.
Ген. Драгомиров. -- призывает к единению, утверждая, что права Атамана не будут
урезаны. -- Вы будете назначать.
Ген. Краснов. -- Кого назначать. Если мне пришлют Семилетова и Сидорина 268) я
их не могу признать.
Ген. Романовский. -- В этих вопросах нельзя останавливаться на полумерах. Мы
должны ясно видеть перед собой наши цели, но мы не боимся действительности. Надо
стать лицом к лицу к ней. Поход на Москву -- это вопрос будущего, а сейчас
вопрос об общей обороне. Здесь из русского генерала пытаются сделать пугало для
казаков. Это несущественно. Ведь есть же свой Атаман и свое правительство. Кто
может быть против единого командования? В этом источник взаимопомощи. Масса
недоразумений в настоящем -- результаты его отсутствия.
На предложение принять Старобельский уезд генерал Романовский указывает, что
добровольцы в тяжелом положении, как донцы, но тем не менее они обеспечивают уже
западную и восточную границы войска Донского. В Торговой имеются кадры двух
пехотных полков без дела, а при едином командовании могла бы быть произведена
перегруппировка.
268) Донские генералы, дезертировавшие с Дона в ставку Добр. армии.
345



Ген. Краснов. -- Горе в том, что единое командование относится не к будущему, а
к настоящему. Настоящая же обстановка в Донской армии характеризуется читанной
телеграммой из которой видно, что казаки неказачьему командованию не верят.
Ген. Романовский. -- Появятся наши части под Царицыном и появится и доверие.
Ген. Краснов. -- Сначала появитесь.
Ген. Деникин. -- Так разговаривать невозможно; надо кончать.
Ген. Щербачев. -- Я лицо нейтральное и думаю, что поэтому мне будут верить
одинаково все. Хотя мне странно, что в нашей среде есть недоверие. Позвольте
спросить вас -- кто здесь собрались? Русские люди... Мы будем правдивы...
Отдельные государственные образования не могут быть длительными. Это может быть
мечтою только тех, кто желает гибели России. Наши союзники также идут навстречу
созданию Единой России. Поэтому -- у кого русское сердце, тот должен быть с
нами. Я считаю, что те мотивы, о которых здесь с такой искренностью говорил
Главнокомандующий -- частности, иллюстрации. Эти примеры могут быть побеждены
более глубокими причинами и их надо предвидеть. Два года назад мое положение
было гораздо более тяжелым. Я командовал румынскими войсками, относившимся ко
мне враждебно. У меня не было формальных оснований. Русское правительство на
заключило никаких конвенций. Мог ли я, при таких условиях, рассчитывать, что мои
приказы будут выполняться румынами. И тем не менее, я добился этого. Король по
секретной конвенции не имел никаких прав, я имел право. Я доказал королю, что он
не может нести ответственности. Будучи его помощником, я подчинил себе румынские
армии и заставил их проводить мои оперативные планы. Там было труднее, там были
румыны и русские. Здесь две армии -- Добровольческая и Донская. Обе армии
русские. Там мы достигли соглашения -- неужели здесь оно невозможно?
Единственный важный вопрос -- единство командования, а асе остальное частности.
Не будет единого командования, никогда ни о чем не сговоримся, так как все
остальное рушится само собой.
Предположим, что единое командование по нашему невозможно. Но союзники его
требуют и развал Дона им не страшен. Надо пойти им теперь же навстречу. Если
этого не будет -- они могут сказать: мы уйдем.
Что тогда получится? Мы должны отдать дань глубокого уважения Донскому Атаману
за его труд и энергию. Я был на Дону и вынес убеждение, что Дон своим настоящим
положением обязан всецело ему. Назовите мне лицо, которое его заменит. Мне более
страшен уход Атамана, а не брожение казаков. Это пропаганда -- она сделана не
казаками и не офицерами. Надо их убедить. Если Вы этого пожелаете. Вы этого
достигнете. Откладывать объединение нельзя. Нельзя допустить, чтобы весь Дон был
против этого. Частности не есть доказательство, Добровольческая и Донская армии
-- русские армии, их можно создать при едином командовании.
Что мы видим в Сибири? Там был большевизм, а потом разрозненная деятельность и
только единая воля адмирала Колчака, привела Сибирь к ее настоящему положению.
Так должно быть и здесь. Если люди этому мешают -- надо их преследовать.
Главнокомандующий го-
346



ворил искренно. При энергии генерала Краснова он все победит. Помощь союзников
за нами. Затягивая соглашение мы рискуем ею.
Ген. Краснов. -- Здесь недоразумение. Я, Донское правительство за единое
командование, войско также не против него. Но надо к вопросу его осуществления
подходить осторожнее, чем это здесь предлагается. Надо сочетать события по
времени. Пришлите хоть одну роту французов. Я не оптимист. Можно пережить еще
многое -- помощь медлит. Пусть придут -- тогда будет отдан и приказ.
Мы к автономии не стремились. Мы сейчас самостоятельны потому, что раньше мы
были одиноки. Дон вкусил благо свободы и казак не поймет теперь почему его
подчиняют единому командованию. Единое командование необходимо. Давайте создадим
его секретным обязательством. Гласное признание только послужит средством
широкой пропаганды против идеи единой России. Парамонов уже развалил Дон и
Войсковое Правительство. Дону нужна моральная помощь, а между тем факт
назначения единого командования истолкуется газетами, как учреждение военной
диктатуры. Приказ нужно зафиксировать секретным образом, подобно тому, как это
было в Румынии. Дону для себя помощи не нужно. Мы стучимся в открытые двери:
подпишем секретное обязательство и приказ, которые я не опубликую.
Ген. Деникин. -- Вы говорите, что корпуса Вы создавали для движения вперед.
Движение на Москву должно быть планомерным. Мы должны занимать города
гарнизонами. Как Дон сможет это выполнить?
Ген. Драгомиров. -- Я одного не могу понять -- ведь казаки народ разумный. В
едином командовании, кроме пользы нет ничего и казаки это поймут. Поход Дона на
Москву -- это звучит гордо, но ведь это же на два, три перехода.
На Кубани казаки стоят за регулярное командование и при формировании своей армии
задерживают русских офицеров.
Ген. Краснов. -- Вы говорите, что казаки народ разумный. Они понимают, что есть
Кубанская и Донская армии. Пришлите отряд под Царицын -- казаки поймут и в
настоящее время единство командования. Я отлично представляю себе его выгоды, но
по казачьим настроениям, я не властен всюду преследовать только пользу дела.
Так, например, на Царицынском фронте командует генерал Мамантов -- в военном
отношении посредственный человек. Начальник штаба у него генерал Келчевский --
несомненно талантливый человек. Во имя пользы дела хотелось бы, чтобы Келчевский
заменил на посту Мамантова, но этой замены не поддержат казаки 2-го Донского
округа, где Мамантов пользуется особенной популярностью, хотя он и непригодный
казак. Уйдет Мамантов, -- уйдут и все казаки 2-го Донского округа.
Ген. Деникин. -- У себя в армии мы не наблюдали особой остроты в этом вопросе. У
нас есть третий корпус -- чисто казачий: там на всех командных должностях --
одни казаки. Есть и смешанные отряды. Кубанцы не могут претендовать на крупные
штабы, так как у них нет офицеров генерального штаба. Из пяти корпусов тремя
командуют неказаки, двумя казаки. Теперь на очереди стоит выделение особой
Кубанской армии и Кубанцы с удовольствием оставили у себя многих неказаков,
например, барона Врангеля. В Кубанской армии, понятно командующий или Походный
Атаман будет казак.
347



Ген. Драгомиров. -- Речь идет об едином русском командовании, а не о подчинении
Добровольческой армии. Она выделяется.
Ген. Краснов. -- Казаки в этом не разберутся. Партии используют. Парамонов
получит лишний козырь агитации.
Ген. Щербачев. -- Кто такой Парамонов?
Ген. Краснов. -- Ваше Превосходительство, Антон Иванович. Акту объединения
командования должно предшествовать появление Добровольческих частей на Донском
фронте.
Ген. Романовский. -- У нас уже стоят части на Донском фронте. Ген. Денисов. -- В
тылу у нас стоят, а не на фронте. Ген. Романовский. -- Это можно оспаривать. Что
Вы называете фронтом и тылом. Вы не признаете до сих пор единства фронта, а мы
притягиваем противника на себя. Мы могли бы уйти ...
Ген. Поляков. -- Это увеличило бы наш фронт на одну армию. Мы теперь сдерживаем
пять, имея фронт свыше 1 000 верст.
Ген. Краснов. -- Заключим секретное соглашение. А то 1-го февраля соберется Круг
и спросит на каких основаниях?
Ген. Романовский. -- Но если и не будет объявлено, то Круг все равно спросит. Из
этого секрета не сделаешь.
Ген. Драгомиров. -- Секрета из этого делать нельзя. Надо сообща выработать текст
приказа и его опубликовать.
Ген. Краснов. -- Текст такой: "... за исключением Донской армии, которая
остается в подчинении Донского Атамана".
Ген. Драгомиров. -- Этот текст не годится. У Антона Ивановича были оговорки
красной нитью. Как огласить? Ведь работа у нас уже идет. Придут союзники, а у
нас разрозненность.
Ген. Краснов. -- Когда придут, тогда и будем разговаривать. Ген. Драгомиров. --
Единое командование должно уже теперь начать разговаривать с союзниками о
снабжении.
Ген. Краснов. -- Мы на это снабжение не рассчитываем. Оно поступает в
Добровольческую армию и потому она может одна вести переговоры с союзниками. Для
этого единое командование не требуется.
Ген. Денисов. -- Вам нужно единое командование, нам нужны ружья. Вы получили 18
тысяч винтовок и не дали нам ни одной . ..
Ген. Деникин. -- Откуда эти сведения? Они из газетного фельетона.
Ген. Поляков. -- Если считать таковым заявление Вашего помощника ген. Лукомского
на совещании 13-го ноября в Екатеринодаре о прибытии в адрес Добровольческой
армии около 18 тыс. винтовок и нескольких миллионов патронов.
Ген. Деникин. -- Не может быть. Это из "Приазовского Края". Вы ссылаетесь на
отсутствующее лицо. Мы получили от союзников только 8 тысяч винтовок,
переделанных под турецкий патрон. Союзники были очень смущены. Эти винтовки нам
не нужны. Если у Вас есть в них надобность -- мы их Вам уступим, но к ним нет ни
одного патрона.
Ген. Краснов. -- Вы хотите приказ -- пишите: все армии подчиняются Вам, кроме
Донской, которая остается у Донского Атамана.
Ген. Романовский. -- Генерал Щербачев говорил здесь о Вашей энергии. Мы были на
Дону больше генерала Щербачева и имеем возможность ценить Вас еще больше. Многое
останется в Ваших руках и в руках Вашего штаба.
348



Ген. Краснов. -- Нам очень трудно. Мы стоим перед развалом в Хоперском и
Усть-Медведицком округах. Союзники казаков только манят. Их неприход фронт
разлагает. Единое командование будет только повод для лишних разговоров. А по
существу это -- все же "мы".
Ген. Драгомиров. -- Да все те же "мы", но объединенные.
Ген. Деникин. -- Я еще до свидания просил у союзников одну дивизию для Дона.
Ген. Краснов. -- Помощь необходима, хотя бы минимальная, хотя бы была хоть
видимость помощи.
Ген. Денисов. -- Вот теперь мы вынуждены снять свои части из района южнее
Маныча.
Ген. Романовский. -- Вы уводите свои части в период наших операций у Минеральных
вод, а мы в период угрозы Торговой пожертвовали Ставрополем и помогли все-таки
Вам.
Ген. Денисов. -- Вам это неприятно, а нам надо.
Ген. Романовский. -- Потому что нет единого командования -- нет предвидения. Вы
сами не знаете, как у Вас сложится завтрашний день.
Ген. Поляков. -- Ваше Превосходительство, ведь Донские части южнее Маныча в
районе Торговой появились по просьбе Добровольческой армии и были выделены не из
резерва, а сняты с боевой линии.
Ген. Романовский. -- Отлично. А для кого нужна то Торговая, для кого ее оборона
имела смысл? Ведь нам она не нужна.
Ген. Поляков. -- Ваш тыл и коммуникация ...
Ген. Деникин. -- Ваша коммуникация, а не моя. Для Добровольческой армии потеря
Торговой имела бы психологическое значение: ну потеряли бы часть хлеба -- вот и
все. У Вас же была бы нарушена вся коммуникация.
Ген. Денисов. -- При едином командовании Вы Донской армии не используете. У нас
народ. У Вас интеллигенция. Как их объединить?
Ген. Краснов. -- А при едином командовании Семилетов будет продолжать
формирование своей дивизии?
Ген. Денисов. -- Его агенты ездят по фронту и указывают пути для дезертирования
в Добровольческую армию. Дело доходит даже до инструкций о разборке пулеметов и
вывозе их в тыл.
Ген. Драгомиров. -- Об этом нам ничего неизвестно. Но приказ то должен же быть.
Ген. Краснов. -- Он истолкуется как поход на Москву. Сказать казаку о походе на
Москву -- это губить дело.
Ген. Драгомиров. -- А Вы уже говорили... В своих приказах говорили.
Ген. Деникин. -- И не один раз. Да еще нас за собой тянули, словно мы уперлись и
не желаем идти.
Ген. Краснов. -- Я подготовлял общественное мнение.
Ген. Деникин. -- Если объявление приказа психологически невозможно, то вопрос
придется снять.
Ген. Краснов. -- Либо осторожный приказ, либо не обязывайте меня отдавать
приказ.
Ген. Драгомиров. -- Единое командование признали все, кроме Вас. Вы не хотите.
Ген. Краснов. -- Соглашение может быть -- либо особым приказом, либо оговоркою,
что Дона не тронут на Москву.
349



Ген. Деникин. -- Надо кончать .. .
Ген. Щербачев. -- Председатель Круга сказал, что Круг единое командование
признает.
Ген. Краснов. -- Г. Харламов не несет ответственности за фронт, ее несу я. Я
знаю, что скажет фронт. Для себя нам от союзников помощь не нужна. Вы нас
толкаете на Москву -- что мы получим от Вас для этого? Если до первого февраля
нам не помогут, мы потеряем весь север области. Избежать это можно либо
секретным приказом, либо деликатным изложением.
Ген. Щербачев. -- Может быть здесь особый вопрос. Янов в Яссах мне говорил, что
Дон признает главнокомандующим меня, а генерала Деникина не признает. Генерал
Сазонов это подтвердил.
Ген. Краснов. -- Это отчасти правда. И Вы, и Колчак -- люди посторонние. Раньше
мы просили у добровольцев помощи -- нам в ней отказали.
Ген. Драгомиров. -- Если бы было единое командование, были бы посланы и полки.
Ген. Краснов. -- Когда придут полки -- тогда последует приказ об едином
командовании.
Ген. Денисов. --Третья дивизия стоит в тылу у Вас.
Ген. Драгомиров. -- Дайте время, она продвинется.
Ген. Романовский. -- Третья дивизия заняла узлы. Не трудно понять, что это
важнее обладания Старобельским уездом, который не представляет никакой важности.

Ген. Деникин. -- Это борьба за власть. Я ее никогда не вел. Буду работать так,
как могу. Психологически соглашение невозможно.
Ген. Драгомиров. -- Принцип единства власти -- священный принцип. Начало всех
начал -- многовластие. Соглашение нам необходимо. Если Вы захотите -- Вы его
достигнете.
Ген. Щербачев. -- Завтра приедут к Вам союзники, что Вы им скажете?
Ген. Краснов. -- То же самое, что сказал Вам и Пулю. Они меня поймут.
Ген. Романовский. -- Будем помогать