ния садится на диван. Я  хватаю
его пачку "Голуаз" и прикуриваю  ему  сигарету.  Жером  протягивает  ему
пиво.
   - Дети мои, можете не благодарить меня,  хотя  партия  была  трудной.
Казалось, что я играю в шахматы против армии  недоброжелателей,  которые
то и дело украдкой передвигают фигуры. Даже работа с Маэстро никогда  не
была настолько сложной. Сегюре  очень  не  нравится  история  Камиллы  и
террориста, он хочет, чтобы мы изменили финал. А еще он хочет, чтобы  мы
сделали более понятной сцену, где Джонас в день своего тридцатитрехлетия
терзается  страхом,  так  как  это  "слишком   иносказательно,   слишком
метафорично для утреннего зрителя". Кроме того, он считает, что липоза -
это  "оригинальный  ход,  но   лучше   не   развивать   тему   возможных
последствий". Он также не понимает, во что впутывается  Милдред  с  тем,
кого он называет дикарем. Он  сделал  мне  несколько  предложений,  одно
абсурдней другого: Существо учится говорить, начинает  носить  одежду  и
обнаруживает, что является незаконным сыном черт знает какого  принца  в
изгнании...
   - А он не желает, чтобы Существо  сообщило  номер  своего  страхового
полиса и удостоверения на право голосования? - ухмыляется Жером.
   Матильда с трудом сдерживает гнев, услышав, что Сегюре покушается  на
ее персонажей. Она способна воспринимать лишь осторожную критику, идущую
от нас.
   - И как вы отреагировали на весь этот идиотизм, Луи?
   - Я сказал, что не может быть и речи, чтобы что-то менять. Думаю,  он
с удовольствием раскроил бы мне череп топором. В его глазах  можно  было
прочесть: "Вы хотите поиграть в учеников чародея, однако я вам этого  не
позволю".
   Жесточайшие схватки с Сегюре  происходят  все  чаще.  Нам  приходится
расшифровывать каждую его фразу, чтобы понять, что за  ней  кроется.  Не
слишком приятно искать скрытый смысл в  словах  единственного  человека,
который должен нас поддерживать.
   - Мне осточертело целыми днями ломать голову,  чтобы  понять,  почему
люди так говорят и какие у них задние мысли, - бурчит Жером.
   - Бесполезно бороться с обычной двусмысленностью  языка,  -  вздыхает
Матильда, - мы все то и дело лжем, даже не желая этого.
   - Самое грустное - это засилье слов-паразитов, -  говорит  Старик,  -
что лишает речь остроты и естественности.
   Лукавишь,  любезничаешь,  используешь   дежурные   перифразы,   а   в
результате не можешь быть уверенным, что сумел  донести  свою  мысль.  Я
даже размечтался о языке,  на  котором  нельзя  говорить  туманными  или
цветистыми фразами. О языке, на котором не  смогут  общаться  льстецы  и
подхалимы.
   - Вместо того, чтобы заговаривать зубы,  -  говорю  я,  -  достаточно
четырех точных искренних фраз, чтобы выразить все, что думаешь.
   - Представляю,  какое  тогда  начнется  светопреставление!  Матильда,
конечно, права, но я уверен в одном: искренность
   гораздо привлекательнее лицемерия.
   - Всего четыре фразы...
   - Четыре искренних фразы.
   Никому не хотелось уходить. Весь вечер  мы  продолжали  обмозговывать
идею о четырех искренних фразах. К двум часам ночи, немного  обалдев  от
разговоров,  мы  установили  новое  правило,  которое  гордо   окрестили
Четверть Часа Искренности. Отныне в каждой серии "Саги"  будет  Четверть
Часа  Искренности.  Чтобы  убедиться,  что  идея  сработает,  мы  решили
придумать эпизод до конца этой ночи. Старик достал диалог  между  Марией
Френель и Вальтером Каллахэном. Решающий момент, когда  они  уже  готовы
переспать. Мы прочитали диалог вслух, чтобы вспомнить,  о  чем  там  шла
речь. Матильда читала за Марию,  Жером  -  за  Вальтера.  Я  слушал  их,
занимаясь приготовлением кофе.
   Сцена 31. Комната Марии. Павильон. День
   Вальтер только что починил раковину в ванной  комнате,  расположенной
рядом с комнатой Марии.
   Мария. Обычно все в доме чинит Фред, но с тех пор, как он вбил себе в
голову спасти мир, его невозможно заставить взяться за отвертку.
   Вальтер выходит из ванной в грязной, распахнутой  на  груди  рубашке,
держа в руке разводной ключ и вытирая потный лоб.
   Вальтер. Мне сейчас нужен хороший душ.
   Мария. Пользуйтесь ванной  комнатой,  я  принесу  вам  полотенце.  Не
стесняйтесь, это такие мелочи.
   Вальтер. Вы же знаете, у меня тоже есть  ванная  комната,  достаточно
перейти лестничную площадку.
   Мария. Как хотите...
   Они молчат и смотрят друг на друга. Вальтер колеблется.
   Вальтер. В конце концов, почему бы и нет. Тем более,  что  у  Милдред
появилось дурацкое увлечение -  часами  прихорашиваться  в  ванной.  Мне
кажется, она решила стать красивой.
   М а р и я. У нее такой возраст... (Открывает шкаф, достает  полотенце
и протягивает его Вальтеру.) У меня есть ванильное мыло.
   Вальтер  (удивлен,  но  находит  это  забавным).  Ладно,   сойдет   и
ванильное...
   Мария. Еще что-нибудь?
   Вальтер. Нет, спасибо... Я недолго, одну-две минуты.
   Исчезает в ванной комнате. Мария бросается к зеркалу, чтобы поправить
прическу. Слышно, как шумит вода. Мария торопливо подкрашивает глаза.
   Вальтер (из душа). Ваш душ тоже нуждается в небольшом ремонте.
   М а р и я. В этом доме все надо ремонтировать!
   Шум воды прекращается. Мария с непринужденным видом садится  на  край
кровати.
   Вальтер (из душа). Здесь действительно можно оставаться часами.
   Мария. Бак с горячей водой опустошается за десять минут.
   Входит Вальтер, застегивая рубашку.
   Вальтер. А оно недурно, ваше ванильное мыло.
   Мария. Есть еще и шампунь с таким же запахом..
   Вальтер зашнуровывает туфли и подходит к ней. Молчание. Он  осторожно
берет ее за руку. Мария вздрагивает.
   Мария (напряженно). Вальтер... Вы здесь так недавно.
   Он садится рядом с ней.
   Вальтер. Я был уверен, что никогда не смогу  излечиться  от  любви  к
Лоли... С тех пор как она исчезла, я ни разу не взглянул на женщину так,
как сейчас смотрю на вас.
   М а р и я. С тех пор как умер Серж, меня не обнимал ни один мужчина.
   Он пытается обнять ее. Она осторожно отталкивает его. Мария. Не знаю,
готова ли я...
   Он обнимает ее  и  расстегивает  несколько  пуговиц  на  платье.  Она
перестает сопротивляться.
   - Что вы об этом думаете?
   - Их можно заставить  пережить  Четверть  Часа  Искренности,  как  вы
считаете?
   Сцена 31. Комната Марии. Павильон. День
   Вальтер только что починил раковину в ванной  комнате,  расположенной
рядом с комнатой Марии.
   М а р и я. Я долго не  решалась  попросить  вас  починить  кое-что  в
ванной комнате. Боялась, что вы подумаете, будто я  заманиваю  вас...  в
ловушку. Вальтер (из ванной). Зато теперь мне не нужно ее искать.
   Он выходит из ванной в грязной, распахнутой на груди рубашке, держа в
руке разводной ключ и вытирая потный лоб.
   Мария. Вам нужно принять хороший душ. Сейчас принесу вам полотенце.
   Они молчат и смотрят друг на друга.
   М а р и я. У меня есть ванильное мыло.  Не  отказывайтесь,  я  всегда
мечтала почувствовать запах мужчины, смешанный с запахом ванили.
   Вальтер. Гм, я буду рад, если от меня будет вкусно пахнуть...
   Исчезает в ванной комнате. Мария бросается к зеркалу, чтобы поправить
прическу.
   Мария (громко). Еще что-нибудь?
   Вальтер. Идите ко мне под душ.
   Мария. Нет, этого я не люблю.
   Она с любопытством смотрит в сторону ванной комнаты.
   Мария. Зато мне очень хочется посмотреть, как вы моетесь.
   Вальтер (из душа). Не надо, у меня эрекция, и я боюсь,  что  покажусь
вам смешным.
   Мария смеется, поправляя платье. Вальтер выключает душ. Мария садится
на край кровати, скрестив ноги.
   Вальтер. Наверное, мне не обязательно одеваться?
   Выходит из ванной комнаты в плавках.
   М а р и я. Я очень давно не занималась  любовью  и  боюсь  показаться
немного неловкой.
   Вальтер. Не беспокойтесь, я тоже не уверен, что окажусь на высоте-  я
так давно не занимался любовью, не выпив перед этим. Однако я  думал  об
этом моменте с тех пор, как впервые увидел  вас.  В  ваших  глазах  есть
что-то порочное, что сводит меня с ума.
   Они страстно обнимаются.
   Мария. Мне сорок три  года,  и  мне  нужен  мужчина,  который  сумеет
разбудить мое тело. Любить хотя бы изредка. И ничего больше.
   Вальтер. Для меня вы - идеальная любовница.  Независимая,  свободная,
готовая попробовать вещи,  на  которые  раньше  не  осмеливалась,  и,  в
довершение всего, моя соседка.
   Мария. Если в момент оргазма я скажу, что люблю вас, не верьте этому.
   Вальтер. Вы можете говорить мне и более ужасные вещи, я  все  забуду,
как только выйду отсюда.
   Он снова обнимает  Марию  и  начинает  расстегивать  пуговицы  на  ее
платье.
   В комнату, прихрамывая, входит Тристан.  Прежде  чем  растянуться  на
диване,  он  внимательно  всматривается  в   наши   застывшие   силуэты,
освещенные настольными лампами.
   - Такое никогда не пройдет, - говорит Жером.
   - Для домохозяек, любительниц телемагазина  еще  сойдет,  -  замечает
Луи,- но нужно учесть, что в это время детвора собирается в школу.
   -  Скажите   честно,   какая   фраза   может   сильнее   травмировать
восьмилетнего ребенка: "О, Спектор, я приказываю  тебе  рассеять  вирус,
пожирающий мозг  землян"  или  "Я  всегда  мечтала  почувствовать  запах
мужчины, смешанный с запахом ванили"? - интересуется Матильда.
   Разумеется,  Сегюре  скажет,  что  вторая.  Не  потому  ли,  что  она
травмирует самого Сегюре?
   - А если бы спонсором сериала был продавец ванильного мыла?  В  конце
концов, не стоит брезговать никакими  средствами,  если  хочешь  продать
товар. По всей стране запускается реклама  ванили,  чей  запах  обладает
возбуждающим эффектом и сводит с ума женщин. Вы можете представить  себе
метро, благоухающее ванилью в часы пик?
   - Марко, тебе пора ложиться спать.
   Мы единодушно решаем сохранить эту сцену, хотя и не сомневаемся,  что
потом нам за нее влетит.
   Уже три часа ночи, и  Луи  предлагает  подвезти  нас  на  машине,  но
Матильда предпочитает пройтись пешком.
   - Мне нужно проветрить мозги, иначе я ни за что не усну.
   Я  предлагаю  немного  проводить  ее.  Нельзя  упустить   возможность
прогуляться на рассвете по Парижу под руку с красивой женщиной. Вот  так
романтизм берет  верх  над  моей  сексуальной  неудовлетворенностью.  Мы
поднимаемся по авеню де Тур-виль, направляясь к Дому инвалидов.
   Тема  для  разговора  у  меня  наготове,  сейчас   идеальный   момент
проконсультироваться у специалиста.
   - Ваша гипотеза о том, что вам  бросили  вызов,  не  слишком  удачна.
Чтобы так поступить, нужно быть менее жизнерадостной, чем ваша Шарлотта.
Исчезнув, она дает вам шанс. Но давайте разберемся по порядку.
   Матильда с удовольствием играет роль  семейного  консультанта.  И  ее
слова звучат убедительно.
   - Вызов первый: Шарлотта хочет, чтобы вы  разобрались  в  причине  ее
ухода, однако не дает ни малейшей подсказки. Вы размышляли над этим?
   До головной боли. Как только я ложусь  в  нашу  постель,  то  начинаю
ломать голову, какую же  совершил  ошибку.  Единственный  правдоподобный
ответ отнюдь не в пользу Шарлотты: она не смогла смириться с тем, что  я
наконец-то осуществил свою мечту и стал сценаристом.
   - У меня есть роман на эту тему, - объясняет Матильда,  -  поэтому  я
имею полное право сказать: такая трактовка  излишне  психологична.  Если
верить   вашему   описанию,   Шарлотта   -   полная    противоположность
женщине-наседке, боящейся, что ее подрастающий  сын  в  один  прекрасный
день улетит на своих крыльях. Как и большинство из нас, она предпочитает
бабочку куколке. Перейдем ко второму пункту.
   Матильда действует так же решительно, как санитар на поле битвы.
   - Она бросает вам вызов: попробуйте прожить без нее.
   В этом вся Шарлотта! Считать себя незаменимой! И все  только  потому,
что я однажды попросил ее выйти за меня замуж!  Не  знаю,  что  на  меня
тогда нашло. Мы как раз  вышли  из  кинотеатра,  где  смотрели  "Доктора
Живаго". Было лето, мы  пошли  домой  пешком,  купив  по  бутылке  пива.
Неожиданно на улице Пети-Карро я попросил ее стать моей  женой.  У  меня
перед глазами все еще стоял последний эпизод фильма: Омар  Шериф  падает
замертво, так и не сумев догнать свою ничего не заметившую Лару.  Глупо,
конечно,  но  я  подумал,  что  женитьба  -  гарантия  против  подобного
инфаркта. Не растерявшись, Шарлотта тут  же  ответила:  "Ловлю  тебя  на
слове"! Но мы  так  и  не  попали  к  мэру  из-за  дурацкой  выписки  из
свидетельства о рождении, которую я не  удосужился  получить.  Я  всегда
терпеть не мог "Доктора Живаго". Любимого фильма Шарлотты. Как только  я
смог прожить шесть лет с женщиной, которая обожает "Доктора Живаго"?
   - В романе "Та, которая ждет" я подробно  описала,  к  чему  приводит
исчезновение одного  из  любовников.  Это  история  несчастной  в  любви
женщины, инсценировавшей свою  смерть.  В  результате  у  бросившего  ее
мужчины возникает  ощущение  невыносимой  утраты.  Чем  больше  проходит
времени, тем больше их любовь кажется ему  образцом  совершенства.  Пока
время играет на нее, но как долго это будет продолжаться? Ведь он  может
забыть ее! Чтобы не погубить все дело, она  вынуждена  устроить  за  ним
слежку.
   Мы огибаем Дом инвалидов и выходим на площадь. Сколько влюбленных  во
всем мире мечтают в этот момент очутиться в Париже?
   - Ваша Шарлотта совсем не такая, но и она надеется,  что  не  слишком
длительная разлука усилит ее  очарование.  Теперь  перейдем  к  третьему
вызову, самому главному. Как ее найти?
   Я знаю, что сейчас  не  могу  терять  время,  пытаясь  разобраться  в
капризах и душевных порывах какой-то барышни,  будь  она  даже  девушкой
моей мечты. "Сага" - прежде всего.
   - Почему бы нам вчетвером  не  устроить  сеанс  мозговой  атаки,  как
говорит Жером? Думаю, мы сумели бы  обнаружить  вашу  красавицу  гораздо
быстрее, чем бригада частных детективов. Найти  таинственно  исчезнувшую
любимую - разве это не прекрасный сюжет для фильма, заслуживающий, чтобы
над ним поработали сверхурочно?
   Еще немного - и я расцеловал бы ее прямо где стоял, недалеко от моста
Александра III. Мне так нужно было поговорить о Шарлотте! И я никогда бы
не смог найти лучшего собеседника. Обычно такая  романтическая  страсть,
как у меня, встречается разве  что  в  кино  или  в  одном  из  любовных
романов, которые всю жизнь писала Матильда.
   - Вы не обидетесь, если я признаюсь, что не прочел ни одного  романа,
выпущенного издательством "Феникс"?
   - Зачем терять время на чтение? Тем более на "розовые" романы.
   -  Однажды  я  из  любопытства  открыл  один  из  них.  Но  в  списке
опубликованных издательством книг вашего имени не было.
   С ее губ срывается хитроватый смешок. Она перегибается через  парапет
и смотрит, как течет Сена.
   - С такой фамилией, как Пеллерен, я бы за  всю  жизнь  не  продала  и
десятка книг.
   Мы идем дальше быстрее, чем мне хотелось бы. Похоже, что упоминание о
ее прошлой жизни рассеяло все очарование этой ночи. Она опирается на мою
руку и делает несколько бальных па. Я не вижу в этом жесте ничего, кроме
проявления доверия.
   - Восемь писательниц, появившихся на  свет  благодаря  мне,  сочиняли
романы для одного мужчины.
   Мы проходим мимо Гран-Пале, и она рассказывает мне о своем  дебюте  в
женской  литературе,  о  встрече  с  Виктором   Эб-раром,   ставшим   ее
наставником, и о создании издательства "Феникс". К тому  времени,  когда
мы оказываемся на Елисейс-ких полях, я уже знаю все,  что  произошло  за
двадцать лет ее жизни. Двадцать лет  страданий  и  преданности  негодяю,
выбросившему ее, как сломанную игрушку.
   - Хотите, я набью ему морду?
   Она  немного  грустно  улыбается.  Наверное,   я   похож   на   вечно
опаздывающего и не слишком надежного рыцаря.
   - Вы прелесть, Марко, но мне не хотелось бы, чтобы вы его искалечили.
Он должен быть в форме, чтобы  перенести  то,  что  я  собираюсь  с  ним
сделать.
   - У вас уже есть идея?
   - Пока очень смутная. Господин Мститель дал мне весьма ценный совет.
   Теперь понятно, почему Матильда  предпочитает  завтракать  наедине  с
Жеромом.
   - Несмотря ни на что, я должна отдать должное Виктору. Если бы не он,
я никогда бы не познакомилась с вашей троицей. И никогда бы не  написала
ни строчки. Недавно  я  подсчитала:  9600  страниц,  посвященных  любви.
Первую половину своей жизни я  провела  в  теоретических  изысканиях,  и
теперь у меня появилось твердое намерение применить их на практике.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Я собираюсь вести себя так, как вели  себя  героини  моих  романов:
любить, спать с мужчинами, изменять. И я не собираюсь  больше  страдать,
часами просиживая перед молчащим телефоном и глупо мечтая о счастье.
   Спать с мужчинами... Знала бы она, что се духи вот уже полтора месяца
возбуждают мою чувственность! Достаточно было бы одной искренней  фразы,
одной-единственной. Но искренние фразы невозможны в реальной жизни.
   - Не представляю, что вы способны кому-то изменить, Матильда.
   Проходя мимо Сен-Филипп-дю-Руль, она смотрит на  меня  со  сдержанным
огорчением, и  я  чувствую  себя  так,  словно  меня  вот-вот  отругают.
Совершенно случайно я задел ее за живое, а для нее это очень важно.
   - Измена?.. Но, Марко... Измена... Это вся моя жизнь!
   Всего-навсего.
   - Измена - эпицентр любви. То, что придает страсть законной  любви  и
повышает ценность любимого. Измена - самый щекотливый вопрос в  семейной
жизни,  как  ад  в  Библии.  То,  что  заставляет  людей  стремиться   к
недостижимому. Вы же знаете, что глубина чувств у  всех  у  нас  разная.
Есть люди более одаренные, чем другие.
   - Ваша теория потрясающе аморальна...
   - Ничего подобного. Во всяком случае, мне бы не хотелось,  чтобы  это
выглядело так. Послушайте внимательно речи тех, кто так рьяно отстаивает
верность.  Вы  уловите  в  них  нотки  страха,  может  быть,  даже  крик
неудовлетворенности.  Но  в  любом  случае  вы  почувствуете,  что   они
смирились со своей участью.
   Лично я сейчас чувствую, что она горячая, как уголь. Стоит мне подуть
на нее, как она совсем раскалится.
   - Это всего лишь слово. Измена... Вам  не  кажется,  что  оно  звучит
очень красиво? Я даже посвятила ей одну из своих книг.
   - Что?
   - Если когда-нибудь вам попадется роман "Полуночная  фуга",  прочтите
посвящение на первой странице. Там  написано:  "За  измену  и  благодаря
измене. Кто  сказал,  что  самые  красивые  слова  не  обозначают  самые
красивые вещи?"
   - Вы совершенно ненормальная, но в этом ваше очарование.
   - У вас не кружится голова, когда вы думаете об измене? Я  ничего  не
отвечаю. Фонари на улице Фобур-Сент-Оноре
   бросают красивые отблески на ее лицо.
   - Именно это заставило меня начать писать любовные романы. Вы  можете
назвать более волнующие истории?
   - 'Что касается  любви  с  первого  взгляда,  то  с  этим  еще  можно
согласиться, но большинство связей - это все же на восемьдесят процентов
постельные истории, извините за такое обобщение.
   - Вы кажетесь мне слишком самоуверенным, молодой человек. Все мужчины
на свете были когда-то влюблены в соседку, недоступную сотрудницу,  жену
приятеля или в продавщицу из книжного магазина. Что  же  касается  того,
что вы называете постельными историями, то мне известны  такие,  которые
заканчивались страстной любовью, а  вот  большинство  законных  супругов
предпочитают со временем находить развлечения на стороне.
   Черт возьми... Ведь она пытается втолковать  мне,  что  существование
Шарлотты ее ничуть не смущает.
   - Но вы, несомненно,  правы,  Марко.  Я  наверняка  свихнулась,  если
нахожу  романтичными  телефонные   разговоры   вполголоса,   встречи   в
гостиничных  номерах  во  второй  половине   дня,   невероятные   алиби,
вымышленные имена, предательские духи. И  все  же  каждый  час,  который
удается урвать и провести с любимым человеком, уже небольшая  победа.  А
самая короткая из любовных ночей - триумф.
   Нам этого не н