дили чудовище. А будет ли оно  служить  теперешней
власти, торговцам  ванилью  или  спровоцирует  новый  кризис,  не  имеет
значения. Из этого дерьма нам уже не выбраться.
   Молчание.
   Матильда,  стараясь  не  привлекать  к  себе   внимания,   закуривает
сигариллу. Взглядом она спрашивает меня,  что  я  об  этом  думаю,  и  я
гримасой отвечаю, что ничего не понимаю.
   Тристан по-прежнему смотрит телевизор.  Жером  интересуется,  что  же
теперь делать.
   Вопрос повисает в воздухе.  Нам  остается  только  что-то  придумать,
поскольку это наша профессия.
   Все принимаются ломать голову, словно речь идет  о  решающем  эпизоде
"Саги".
   - Если у кого-нибудь есть идея...
   Идея, черт возьми! Единственная идея, чтобы помочь нам  выбраться  из
ловушки, в которую мы сами себя загнали. Идея, чтобы  показать,  кто  на
борту хозяин.
   - Я кое-что придумал, - не разжимая губ, произносит Луи.
   Делая вид, что ничего не случилось, мы покорно принялись  за  работу.
Ален Сегюре, с каждым днем становящийся все  доброжелательнее,  попросил
нас особенно тщательно сделать пять последних  серий.  Он  хочет,  чтобы
конец сериала произвел фурор и навсегда остался в памяти народа.  "Сага"
умрет естественной смертью, но эта смерть будет достойной!" - сказал он.
И добавил, что  квоты  на  французские  постановки  перевыполнены,  цель
достигнута и дело закрыто. Он восхищает меня своим потрясающим апломбом,
своей великолепно скрываемой двурушностью. У него даже хватило  наглости
заявить, что если у кого-либо из нас есть предложения по  поводу  нового
сериала, то он с удовольствием рассмотрит их во  время  отпуска.  Думаю,
следует воздать должное его скрытности: продолжение "Саги" почти готово,
но узнать эту тайну намного сложнее, чем ограбить Французский банк. Даже
если порой Сегюре и ведет себя как домохозяйка из Вара,  он  никогда  не
забывает  о  блестящем  будущем,  обещанном  ему  в  Национальной  школе
администрации.
   Чтобы удовлетворить его желания и  показать,  что  тоже  заботимся  о
качестве, мы изменили свой стиль работы,  максимально  пользуясь  массой
средств и временем, предоставленным в наше распоряжение. Мы исписываем в
два раза больше страниц, чем нам нужно для каждой  серии.  Любой  эпизод
разрабатывается в трех-четырех вариантах, и  все  они  снимаются,  чтобы
было что выбрать при монтаже.
   Сегюре и Старик, трудясь рука об руку,  целыми  днями  просиживают  у
Вильяма, обсуждая  каждый  кадр  и  стараясь  отобрать  лучший.  Сегюре,
удивленный  тем,  что  вновь  контролирует  "Сагу",   в   конце   концов
пристрастился к творчеству. Как  настоящий  сценарист  он  теперь  умеет
обосновать, почему  выбирает  ту  или  иную  из  предлагаемых  ситуаций.
Например, Фред разработал новое изобретение, которое способно:
   1. Спасти мир.
   2. Низвергнуть его в хаос.
   Сегюре склоняется к первому варианту, объясняя, что апофеоз вовсе  не
означает Апокалипсис. Первая ситуация приводит нас к новой альтернативе.
   Чтобы спасти мир, Фред должен:
   1. Пожертвовать дорогим ему существом.
   2.  Заключить  союз  с  оккультной  силой,  которая  предоставит  ему
необходимые средства для исследований.
   Сегюре возмущен. Пожертвовать дорогим существом?  Об  этом  не  может
быть  и  речи!  Никто  бы  не  поступил  так,  чтобы  спасти   миллиарды
неизвестных людей. Несмотря на риск, принимается вариант  2.  Оккультная
сила, это:
   1. Сверхмогущественная политическая организация, стремящаяся  усилить
противоречия между Севером и Югом.
   2.  Секта  милленаристов,  которая  хочет  во  что  бы  то  ни  стало
подготовить человечество к великому хаосу 2000 года.
   3. Сказочно богатый Мордекай, пытающийся придать смысл своей жизни.
   4. Лобби защитников Высшей Мудрости, которое хочет  навести  ужас  на
местную власть.
   5. Экономическое сообщество, тоскующее по холодной войне.
   6. Объединение фанов ролевых игр, считающих Землю театральной сценой.
   Во имя домохозяйки из Вара, рыбака из Кемпера и безработного из  Рубе
единственным приемлемым  вариантом  признается  3,  и  именно  он  затем
снимается. Так же тщательно Сегюре проверяет и  другие  интриги,  считая
теперь, что нам повезло заниматься таким интересным делом.
   76-я  серия  побила  все  рекорды  по  рейтингу,   установленные   на
французском телевидении даже в те времена, когда зритель  смотрел  всего
один канал. В эпоху, когда все превращается в культ имиф, "Сага" тоже не
избежала подобных ярлыков. Еще до  того,  как  была  показана  последняя
серия, уже появилась книга о  сериале.  В  ней  рассказывается  о  нашей
четверке, и хотя там нет ни слова правды, такое внимание показалось  нам
лестным. Помимо исторического экскурса и портретов каждого  действующего
лица, в книге есть глава, посвященная анализу типичного Человека "Саги".
По мнению автора, благодаря "Саге"  возникли  "новый  характер",  "образ
жизни" и "отношение к миру". Человек "Саги" близок всем, поэтому у  него
нет идеалов, и однако все его мысли могут быть  выражены  одной  фразой:
кто был ничем, тот станет всем. Он ищет в любой ситуации  юмор,  и  это,
пожалуй, лучше всего  его  характеризует,  поскольку  драмы  и  проблемы
пробуждают в нем стремление к убийству. Однако он не переносит  циников.
В повседневной жизни часто исповедует сюрреалистические идеи, которые мы
слишком быстро похоронили. Человек "Саги" убежден,  что  в  конце  этого
века подлинно революционным может быть только счастье. Он  не  сторонник
моногамии. Пьет много чая и умеет готовить прекрасные овощные блюда.  И,
разумеется, пользуется духами с запахом ванили. Я не мог  не  испытывать
волнения при чтении этих  страниц,  но  не  представлял,  стоит  ли  нам
гордиться, что мы породили подобное детище. Возможно, в этом  есть  доля
правды,  но  я  всегда  захожу  в  тупик,  когда  мне  нужно  что-нибудь
анализировать или синтезировать. Так  было  и  в  детстве  -  на  уроках
французского я всегда получал 18 баллов за сочинение и 2 балла за анализ
текста. Что касается "Саги", то я один из четырех типов,  находящихся  в
самом невыгодном положении, чтобы ее оценивать.

***

   Недели проносятся с бешеной скоростью, серии 77, 78 и 79 прошли  одна
за другой, и я даже не обратил на это внимания. В ожидании освобождения,
которое должно наступить двадцать первого июня,  я  безропотно  подчинил
себя "Саге", начиная с того, что забыл о своей личной жизни Шарлотта так
и не откликнулась на мой призыв, хотя я не знаю, услышала  ли  она  его?
Может, она сейчас далеко, в стране,  где  нет  телевидения,  спутниковых
антенн, телефона, или там, где жизнь похожа на ту, которую показывают  в
рекламе. Совсем недавно я даже начал молиться, чтобы  она  вернулась.  А
потом задумался, почему я так поступил? Мне показалось, что после  того,
как Бог стал одним из  моих  главных  героев,  у  меня  с  ним  возникла
некоторая близость (я ведь очень старался, когда писал для него  диалоги
- Бог не может говорить  лишь  бы  что).  Я  попросил  его  вернуть  мне
Шарлотту  или  указать  путь  к  ней,  взамен  я  пообещал  сделать  его
элегантным,  изящным  и  исключительно   современным   в   глазах   всех
девятнадцати миллионов зрителей. Он бы от этого  только  выиграл:  разве
можно сравнить число его поклонников, посещающих воскресную  церковь,  и
число моих,  смотрящих  сериал  вечером  по  четвергам.  Сегодня  я  уже
сожалею, что торговался с ним как бродячий торговец.  Он  не  только  не
сделал ничего, чтобы привести меня  к  женщине,  которую  я  люблю,  но,
боюсь, решил еще  больше  отдалить  ее  от  меня  Я  сделал  все,  чтобы
превратить ее отсутствие в шутку, но эта шутка меня больше не забавляет.
А после двадцать первого июня Шарлотта  будет  нужна  мне  как  никогда.
Утром двадцать первого  я  сойду  на  незнакомый  берег,  стану  наконец
сценаристом, но какой ценой?
   Решив не сдаваться, я применил радикальный способ, чтобы предупредить
выходки моего либидо. Сам Сегюре не нашел бы столь блестящего выхода  из
положения. Я рассмотрел два возможных варианта:
   1. Мастурбация.
   2. Половой акт.
   Вариант первый, на первый взгляд наиболее подходящий,  лишь  заглушил
бы чувство неудовлетворенности и, следовательно,  заставил  бы  потерять
драгоценное время. Вариант второй сразу же требовал уточнений:
   а) со старой знакомой;
   б) со случайно встреченной женщиной;
   в) с профессионалкой.
   Я как-то уже попробовал вариант "а", и больше  у  меня  нет  никакого
желания к нему возвращаться. Поскольку  я  сценарист,  то  с  величайшей
осторожностью отношусь к случаю, поэтому вариант "б" отпадает сам собой.
   - Только не говори, что пойдешь к проститутке!
   - А вот и пойду!
   - Но... Даже в шестидесятых годах перестали ходить к проституткам.
   Жером не может прийти в себя от изумления. Он смотрит на меня как на:
   а) тоскующего по временам, навсегда канувшим в лету;
   б) стыдливого извращенца;
   в) героя.
   Или как на смесь всех трех сразу, ни на мгновение не веря,  что  мною
движет профессиональное любопытство.
   - Послушай, а если тебе придется описывать падение  Римской  империи,
ты что, напялишь на себя тогу?
   - Быть с проституткой -  совсем  другое  дело.  Это,  пожалуй,  самая
отработанная ситуация в  мире.  Подмигиваешь,  договариваешься,  узнаешь
тариф, поднимаешься в какую-нибудь квартиру, где тебя ждут отстающие  от
стен обои,  бесчувственные  губы,  разочарование  после  коитуса.  Затем
кладешь купюру на край стола и сматываешься.
   - Не похоже, чтобы ты ходил к проституткам.
   - И однако ходил.
   - Ну и как?
   - Все  происходит  достаточно  естественно,  но  поражает  психология
действующих лиц. Я не почувствовал  себя  потом  настолько  мерзко,  как
рассказывают, но и не представлял,  что  меня  начнут  мучить  угрызения
совести, как только я выйду из комнаты. Внезапно я понял,  что  во  всем
этом грязном действе было немного  и  альтруизма,  доброжелательности  к
клиенту. Несмотря  на  банальности,  которые  говорила  эта  девица,  ей
удалось внушить мне, что  она  занимается  этим  ради  меня.  Ради  нас,
парней. Выполняет своеобразную миссию.  Через  это  надо  пройти,  чтобы
поверить, но я говорю, чистую правду. Если бы я в  каком-нибудь  эпизоде
описал великодушную проститутку, мне бы никто не поверил. Тем  не  менее
это так.
   - Слишком неправдоподобно.
   - Поэтому я и не стану об этом писать. Пусть проститутки хранят  свой
секрет для тех бедолаг, кто постучит в их дверь, а все остальные об этом
никогда не узнают.
   Я махнул рукой на свою личную жизнь, в конце концов осталось ждать не
больше двух месяцев. Да и вообще, так ли уж важно  иметь  личную  жизнь,
когда тебе доверяют и следуют за тобой девятнадцать миллионов  зрителей.
Доверяют... Доверяют... Это доверие смущает  меня.  Я  не  тот  человек,
которому можно доверять. Очевидно, именно мысль о доверии  пугает  меня,
когда я представляю себя в роли отца. Бесконечное доверие  ребенка.  Это
такое чистое чувство, что ты перестаешь спать по ночам, боясь  совершить
ошибку. Я никогда никого не просил доверять мне.

***

   За эти два  месяца  нам  пришлось  пережить  одно  приятное  событие.
Потрясающее событие. Одно из тех, ради которых стоило браться за "Сагу".
Все началось как дурная  шутка,  и  никто  не  может  сказать,  чем  все
закончится. Это случилось в день святого Марка, двадцать пятого мая,  но
подарок достался не мне, а Жерому.
   Накануне я поехал в аэропорт встречать Дюну, хотя Лина и недоумевала,
почему столько шума вокруг  третьестепенного  персонажа.  Тем  не  менее
Сегюре без малейшего возражения  незамедлительно  оплатил  все  расходы,
убежденный, что это наш последний каприз. Когда я увидел Дюну, выходящую
из самолета, то  понял,  что  она  и  есть  воплощение  нашего  каприза.
Потрясающе красивая. По дороге из аэропорта моя  рука,  сжимавшая  рычаг
передач, задела ее бедро, и я получил доказательство, что рядом со  мной
существо из плоти. И что на самом деле она не каприз, не мираж, а  самый
настоящий соблазн. Женщина-соблазн.
   - Вы... гм... Я хочу сказать... Вы... Вы говорите по-французски?
   - Я постепенно забываю его с тех  пор,  как  уехала  моя  соседка  по
квартире. Она была родом из Германтов  и  говорила  длиннющими  фразами.
Забавно, не правда ли?
   Я понимающе хихикнул, недоумевая,  что  же  тут  забавного.  Этим  же
вечером я заглянул в словарь. Похоже, ее слова имели отношение к Прусту.
   - Так вы актриса?
   - О, нет. Я заканчиваю диссертацию по японскому языку в  университете
штата Монтана. Подруга одной  моей  подруги  увидела  объявление  вашего
агентства по найму актеров. Там говорилось, что ищут актрису на какую-то
роль во французской мыльной опере. Подруга сказала мне: "Оона, им  нужна
именно ты!". Она тоже из племени хопи, но агентство выбрало меня. Честно
говоря, я даже не пыталась понять, почему им была нужна  такая  девушка,
как я, но согласилась, так как мне обещали заплатить столько, сколько  я
получу за два года, подрабатывая в пиццерии. Я честно  предупредила  их,
что я не актриса, но они ответили, что это не имеет  никакого  значения.
Главное, что я существую.
   - Нам всем очень хотелось, чтобы вы существовали...
   - В вашем сценарии есть фразы на японском?
   - Вряд ли.
   - А эта Дюна действительно должна уметь бросать бумеранг?
   - Уверен, вы это умеете.
   - Никому не расскажете? - Клянусь.
   - Я сказала, что умею, но на самом деле научилась позднее, раз уж это
необходимо для роли.
   - Впрочем, я не  жалею.  Это  очень  чувственный  жест  и  прекрасное
развлечение в одиночестве!

***

   Пока  она  принимала  душ  и  переодевалась  во   что-нибудь   "более
европейское", я ждал ее в холле отеля.  Перед  тем  как  отвезти  ее  на
студию к Сегюре и режиссеру, я спросил, не хотела бы она встретиться  со
сценаристами.
   - Почему бы и нет? В конце концов, они больше всех знают о Дюне.
   - Особенно Жером, это он придумал вашу героиню.
   - Вы считаете, что я... как это  вы  говорите  по-французски  "сделаю
дело"?
   Матильда и Луи с нетерпением ожидали нас, сгорая от любопытства,  как
дети. Увидев Дюну, Тристан шепнул мне, что его брат не устоит. Да  и  мы
все подумали то же самое.
   А потом вошел и он, нагруженный  бумажными  пакетами,  с  двухдневной
щетиной на лице, в дырявой куртке и жутко вытертых джинсах.
   - Этот поляк совсем свихнулся. Двадцать монет за  коробку  "Смеющейся
коровы" , а литр  кагора  стоит  у  него  как
коньяк! Продолжая ворчать, он поставил пакеты, не глядя по сторонам.
   - Во Франции тоже есть "Смеющаяся корова"? - с любопытством  спросила
Оона.
   Жером обернулся. К ней.
   Наступила абсолютная тишина.
   Скрее брюнетка. С длинными волосами, жесткими, как проволока.
   - Оона, познакомься с последним членом нашей команды. Это Жером.
   - Очень рада, - сказала она, протягивая  руку.  -  Если  я  правильно
поняла, то именно благодаря вам появилась Дюна, а я очутилась  здесь.  -
... ?
   У нее должны  быть  синие  глаза  и  матовая  кожа  с  легким  медным
оттенком, как у индианок, и потом...
   - Ты не хочешь поздороваться с Ооной, Жером?
   - ... Оона?
   Улыбка... неуловимая, как у гейши. Ноги  от  ушей,  небольшая  грудь.
Тоже с медным оттенком.
   - Я подхожу на роль Дюны? - ... ?
   - Скажи ей, что она будет потрясающей Дюной, Жером.
   Каждый ее жест говорит об искренности, ее лицо -  открытая  книга,  а
смех напоминает журчание ручейка.
   - Кто-нибудь может показать мне сценарий? Я его еще не читала.
   - Вам нужно будет заехать на студию после обеда, а затем  вы  сможете
целый вечер учить к завтрашнему дню диалог.
   - Подумать только, что еще вчера я  разносила  гамбургеры  и,  улучив
свободную минутку, переводила хайку, а сегодня я в  Париже  и  собираюсь
играть в Катрин Денёв! Поистине, наши мечты материализуются.
   По-французски говорит с небольшим акцентом. В определенных ситуациях,
по неизвестной причине, переходит на японский. Иногда цитирует Шекспира.
Кроме того, она должна уметь бросать бумеранг.
   - Я отвезу вас на студию, - сказала Матильда.
   Дюна пошла вслед за ней, но перед дверями с улыбкой обернулась.
   - Только не бросайте меня одну в Париже! Если ни у кого  нет  желания
заниматься Ооной, позаботьтесь о Дюне!
   Затем они ушли.
   Такой девушки не существует...
   Жером сел на диван.
   - Сколько людей на этой чертовой планете?
   - Шесть миллиардов.
   - Знаете, у нас лучшая в мире профессия.

***

   Если не считать истории с другом, встретившим девушку своей мечты, за
эти два месяца не произошло ничего  особенного.  Но  кто  не  утрачивает
представления о времени, когда начинает обратный отсчет?
   Чтобы никто об этом не забывал, Старик отмечал каждое утро  мелом  на
дверях количество дней, отделявших нас от двадцать первого июня.  Съемки
80-й серии закончились за восемнадцать дней до двадцать  первого  числа,
но я пришел в себя только сегодня, когда остается всего три дня.
   Несмотря на поздний час, Луи и Сегюре все еще в монтажной,  им  нужно
уладить последние разногласия по поводу 21-го эпизода, в  котором  Брюно
должен умереть. Сегюре не желает, чтобы кто-нибудь умирал,  он  считает,
что это запятнает репутацию "Саги". Негодяй забывает добавить,  что  все
актеры уже подписали контракты на второй  сезон  и  Брюно  должен  стать
одним из главных героев.
   В три часа утра я вижу, как Сегюре проносится по  коридору,  даже  не
заглянув в нашу комнату. Старик и Вильям вскоре  присоединяются  к  нам.
Луи  вымотан  до  предела,  он  потягивается,  затем  ополаскивает  лицо
холодной водой. Вильям устало вздыхает и закуривает сигарету.
   - Он терзает нас с этой чертовой 80-й серией вот уже  две  недели,  -
говорит  Старик.  -  А  точнее,  шестнадцать  дней.  Маэстро  был  более
великодушен. Из всех вариантов  Сегюре  выбирает  самый  бледный,  самый
бессмысленный, самый ко-мильфо.
   - Вы закончили монтаж?
   - Коробка почти заполнена, - говорит Вильям.
   - И на что похожа эта коробка?
   - На здоровую видеокассету. В следующий четверг в 20.40 ее поставят в
аппарат - и поехало...
   - Это будет конец путешествия, - замечает Луи.
   Конец путешествия. Мы часто говорили об этом, но  только  сейчас  эти
три слова вплотную приближают нас к реальности.
   Матильда уже вернулась домой. Жером набивает  своими  вещами  большие
спортивные сумки. Сегодня вечером они  с  Тристаном  переезжают  отсюда.
Жером решил поселить брата в более комфортабельном месте, пока он  будет
готовить их переезд "туда". Я уже начинаю скучать по братьям Дюрьецам.
   - У нас с Вильямом еще есть работенка, - говорит Луи. - А  вы  можете
завтра отдохнуть.
   Мы договариваемся встретиться  здесь  послезавтра,  двадцать  первого
июня, в тринадцать часов, чтобы еще до вечера посмотреть, что получилось
из 80-й серии.
   Старик и Вильям  возвращаются  в  монтажную.  Мы  с  Жеромом  немного
наводим порядок, чтобы привести помещение в божеский вид. Еще никогда мы
не двигались так быстро, еще  никогда  столько  не  молчали.  Больше  мы
никогда не придем сюда ночью. Никогда не достанем из холодильника водку,
не свесимся из окна со стаканом в руке, вслушиваясь в тишину. Никогда. Я
подметаю пол, Жером вытряхивает пепельницы и завязывает мешок с мусором.
Мне не хочется встречаться с ним взглядом, как, впрочем, и ему.
   Я  помогаю  Жерому  поставить  на  ноги  полусонного   Тристана.   Он
спрашивает, куда они направляются, и Жером отвечает:
   - В отель "Георг V".
   Перед тем как выйти в коридор, Тристан в последний раз бросает взгляд
на свой диван и на мерцающий экран телевизора.

***

   Четверг, 21 июня. 14 часов 30 минут.
   Наша комната опустела. Больше  нет  ни  компьютеров,  ни  столов,  ни
стульев, ни диванов, ни кофейного автомата - ничего нет.  Осталась  лишь
видеоаппаратура. Запах жавелевой воды смешивается с запахом фиалок.
   Девяносто минут  80-й  серии  проходят