том  числе   и   на   трактуемые   в   духе
механического    детерминизма    "железные"
законы исторической необходимости, означает
личный выбор  безответственного поведения и
не  освобождает   от   ответственности   за
него15.
  Подобный  выбор  реализуется  в  процессе
предметной      интерпретации       теории.
Предпосылкой же  интерпретации является се-
миотическая      разнородность       любого
содержательного  текста,   наличие  в   нем
нескольких  -  по  мнению  Ю.М.Лотмана,  не
менее  трех   -  семиотически   разнородных
уровней16.  Их  взаимодействие,  продолжает
он,  порождает  внутритекстовые  "смысловые
токи", взаимно  усиливающие друг  друга  за
счет неполной  детерминации целым отдельных
смыслообразующих элементов.  И чем  сложнее
текст, чем в большей мере он структурирован
на   семиотически    разнородные    уровни,
наконец,  чем   менее   жестко   определены
исходные  смыслообразующие   элементы,  тем
____________________
15   См.:  Научные   и   вненаучные   формы
  социального    знания:    ответственность
  теоретика. М., 1992.
16   См.: Лотман  Ю.М. Типология культуры и
  взаимное воздействие  культур // Уч. зап.
  Тартус.   ун-та.    Труды   по   знаковым
  системам.  Семиотика   культуры.   Тарту,
  1982. XV. С. 3.

                                         87

более объемно пространство его потенциально
возможных интерпретаций.
  Проиллюстрируем  подобную   семиотическую
разнородность текстов,  образующих в  своей
совокупности так  называемые три  составных
части   марксизма.    Основанная   на   них
универсальная социальная концепция является
продуктом   позднейшей    реконструкции   и
теоретического синтеза  семиотически весьма
разнородных элементов:  не  предназначенных
для публикации  конспектов, хронологических
выписок,    публицистических     памфлетов,
программ  и   манифестов,   предисловий   и
комментариев к  более ранним работам, писем
и дружеских  посланий  и,  наконец,  весьма
немногочисленных   текстов,    адресованных
непосредственно    научному     сообществу.
Подобный "совокупный  текст"  писали  почти
полвека,    и    использованные    в    нем
теоретические   модели    и   понятия    на
протяжении   столь    длительного   времени
претерпели  заметные  изменения,  приобрели
семантическую     размытость,     "диффузию
значений".
  Подобные семиотическая  неоднородность  и
семантическая размытость весьма существенны
в  процессе   интерпретации,  когда  теория
вступает  во   взаимодействие   с   мощными
пластами  вненаучного  социального  знания,
обрастая толстым  слоем "житейских" образов
и ассоциаций.  Они  выполняют  роль  интер-
претационных   посредников    и   оказывают
заметное воздействие  на восприятие  теории
массовым сознанием.
  Такого  рода   вненаучные   ("житейские")
представления отражают  реальное социально-
культурное многообразие  жизненных миров  и
типов  повседневной   жизни.  И   учитывать

88

подобное воздействие  на научное социально-
теоретическое знание  со стороны  массового
сознания и здравого смысла - значит сделать
очередной   шаг    на   пути    преодоления
свойственной  классической   рациональности
методологии абстрактного  гносеологического
субъекта,  шаг   к  более   полному   учету
культурно-исторических параметров  субъекта
социального знания  не только на уровне его
типологических характеристик, универсальных
для данного общества, но и, так сказать, на
среднем уровне,  специфичном для  более или
менее устойчивых  типов локальных  практик,
речевого и коммуникативного опыта.
  Если различные  "житейские" интерпретации
важнейших  социально-теоретических  понятий
существуют, значит  они, по  крайней  мере,
возможны (ибо  действительность чего-либо -
лучшее  доказательство   его  возможности).
Так, в  понятие личной  свободы или власти,
например, бизнесмен, политический деятель и
работник культуры  вкладывают  неодинаковое
содержание, отражающее  различие в бытийных
характеристиках  их   жизненных  миров.   И
задача социального  методолога видится не в
том, чтобы  выяснить, какая из предложенных
трактовок "вернее"  - подобная  установка и
является       выражением       методологии
абстрактного гносеологического  субъекта  и
реставрацией  претензий   "законодательного
разума", а  в  том,  чтобы  наиболее  полно
очертить     семантическое     пространство
возможных    смыслов,    выявить    границы
относительности этих смыслов по отношению к
различным контекстам,  то  есть  определить
семантическое  пространство   общественного
согласия.  Иными  словами,  социальный  ме-
тодолог выполняет  свою функцию лишь тогда,

                                         89

когда  способствует   улучшению  социальной
коммуникации, помогает  лучше  понять  друг
друга.
  Подобное   исследование    и   очерчивает
социокультурные     пределы      допустимой
онтологизации классической  социальной кон-
цепции    -     границ    ее     возможного
отождествления    с     реальностью     без
насильственного   разрушения   естественно-
исторического процесса человеческой жизни.


3. Кризис глобальной социальной концепции и
     генезис неклассической социальной
                методологии

  Утрата    общественного     доверия     к
универсальным     объяснительным     схемам
характерна не только в отношении марксизма.
Это, как  нетрудно  проследить  по  работам
зарубежных авторов, явление общекультурного
порядка, во  всяком случае, для европейской
культурной  традиции.   Кризис   глобальных
социальных концепций  в  значительной  мере
предопределен  тем,   что   они   выступали
средством    идеологической     легитимации
наиболее жестких  социальных  технологий  -
классической и  догоняющей модернизации.  И
при всех  различиях их реализации на Западе
и у  нас подобные  процессы  имели  сходные
культурно-антропологические характеристики,
проявляющиеся "поверх барьеров".
  Переход  Запада   к   постиндустриальному
обществу  и  формирование  релевантных  ему
ценностных    приоритетов    сопровождались
массовыс  осознанием  масштабов  культурных
потерь,  понесенных  обществом  в  процессе
капиталистической      модернизации.      С

90

культурно-антропологической  точки  зрения,
осуществление    этого    легитимированного
властью процесса, несомненно, несло на себе
печать жесткой  социальной  технологии,  то
есть  сопровождалось   насильственным   или
вынужденным    разрушением     традиционных
укладов и  форм  жизни  выкорчевыванием  на
протяжении         многих         поколений
воспроизводимых,  а  потому  воспринимаемых
почти   как    "естественные",   целостных,
автохтонных жизненных  миров, урбанизацией,
наконец,         разрывом         "теплых",
персонифицированных    отношений     личной
зависимости.
  В    качестве    глобальной    социальной
концепции,     легитимирующей      подобные
процессы, выступала  "Парсоновская империя"
(Дж.Александер)17      -      универсальная
объяснительная схема западной модернизации.
Своей популярностью она во многом обязана и
великой   депрессии   30-х   годов,   резко
обострившей потребность  власти  в  услугах
интеллектуалов.   В   условиях   же   нашей
послеоктябрьской               модернизации
("социалистической   индустриализации")   в
роли  универсальной  социальной  концепции,
легитимирующей  любые   формы   социального
познания и практики, как известно, выступал
марксизм, который,  будучи превращен  в ин-
струмент    идеологического    принуждения,
претерпел головокружительные превращения на
русской   почве,    странным   образом   не
замечавшиеся18.
____________________
17   Alexander J. Sociological Theory Since
  1945. Hutchinston, 1987. P. 297.
18   См.: Козлова  Н.Н. Маркс  ли  испортил
  нашу жизнь?  // Диалог.  1991. ь  1.  Это

                                         91

  Однако наша,  так называемая,  догоняющая
модернизация оказалась  куда более жесткой,
чем  классические   модернизации  западного
типа.   Если   последняя   означала   пусть
вынужденное,  но   все  же   саморазрушение
традиционных  укладов   и  форм  жизни,  то
большевистская модернизация  осуществлялась
методами   прямого   социального   насилия.
Социалистическая     индустриализация     и
коллективизация   -    беспрецедентные   по
масштабам подобного насилия слагаемые этого
процесса.  При   этом  степень  социального
насилия   была    пропорциональна    темпам
догоняющей     модернизации,     стремлению
"подогнать" историю19.
  Осознание цивилизационной  неприемлемости
жестких социальных  технологий  и  ценности
социально-культурного многообразия, а также
сдвиг в сторону неоконсервативных ценностей
тонко улавливаются современной методологией
социального познания.  Признание социально-
культурного   многообразия    в    качестве
цивилизационной ценности  влечет за собою и
отказ от "тотализирующих" социальных теорий
___________________________________________
  дает  ей  основание  полагать,  что  наша
  послеоктябрьская модернизация  носила  во
  многом        "химерный"        характер:
  заимствованные   из   западного   словаря
  понятия не  имели реальных  референтов на
  русской   почве.   Поэтому   в   качестве
  объяснительной модели развития советского
  общества   сталинского    периода   более
  адекватна модель традиционного общества.
19   Как тут не вспомнить знаменитый призыв
  В.Маяковского из  "Левого марша":  "Клячу
  истории  загоним!   Ваше  слово,  товарищ
  маузер!"

92

в    качестве     универсального     метода
социального       познания,       поскольку
классический    эссенциализм,     например,
методологически  означает  нацеленность  на
самые общие генерализирующие абстракции, не
позволяющие       "схватить"       подобное
многообразие во всем его многоцветьи.
  Акцент      на       социально-культурное
многообразие  требует   и   более   четкого
осознания глубокой и устойчивой зависимости
метода исследования  социального объекта от
его   природы,    структуры   и   специфики
контекстуальных связей, а, следовательно, и
необходимость  более   "тонкой"   настройки
исследовательских  методик   на  культурно-
историческую,  стилистическую   и   функци-
онально-ролевую  специфику  объекта.  Иными
словами,  осознание   ценности   социально-
культурного многообразия в процессе "заката
многотонной цивилизации" (Дж.Несбит) влечет
за собою  и эрозию  самой  универсалистской
установки   в    методологии    социального
познания. На  смену монополии универсальной
познавательной        схемы        приходит
плюралистическая  методология,   в   рамках
которой   жесткий    теоретический   синтез
классического  типа  дополняется  "мягкими"
методами  социального   познания  с  гибкой
настройкой   на    культурную    стилистику
исследуемого объекта.
  Подобная  "плюралистическая  методология"
обнаруживает целые  предметные области, где
эффективно работают  даже  донаучные  формы
социального знания. К ним относятся знания,
воплощенные в возрождаемых ныне ремесленных
навыках,    различного     рода    народных
промыслах, а  также неявное (не артикулиро-
ванное  в   языке)   знание,   живущее   на

                                         93

"кончиках пальцев", "на острие взгляда"20 и
органически входящее  в структуру  как  на-
учно-теоретического,   так    и   обыденно-
практического знания21.
  В отличие от жесткой социальной концепции
классического типа,  выступающей  феноменом
законодательного  разума,  "мягкие"  методы
социального познания - это методы интерпре-
тации,      диалога      и      культурного
посредничества. Доктринальная  экспансия  с
присущим ей  стремлением  силой  "тащить  в
истину",     все      более      замещается
"терапевтической" методологией, действующей
по принципу "не повреди". В основе подобных
процессов   лежат    сдвиги    ценностного,
нравственного  порядка:   отказ  от   права
проектировать  жизненные   миры,  кроить  и
перекраивать  чужие   жизни  реализуются  в
качестве   методологических    регулятивов.
Нравственное  измерение,   таким   образом,
становится  одним   из  главных,   если  не
главным,  в  структуре  неклассически-раци-
онального стиля мышления.
  Соответственно этому меняется и положение
социального  методолога,   и  присущий  ему
ранее тип  апелляции к  массовому сознанию.
Свойственная  классической   рациональности
патерналистская  "закрытость"  в  отношении
"непросвещенного"     опыта      превращала
классическую социальную теорию в "знание за
другого",  вознося   социального  теоретика
(как и  любого  интеллектуала  вообще)  над
____________________
20   См.: Полани  М. Личностное  знание. С.
  103-183.
21   Подр. см.:  Смирнова  Н.М.  Теоретико-
  познавательная  концепция   М.Полани   //
  Вопр. философии. 1986. ь 2.

94

этими другими  и их  жизнью. Он мыслил себя
абсолютным  наблюдателем,  находящимся  вне
любых    социально-относительных     систем
отсчета, а  потому  способным  к  непосред-
ственному  усмотрению  объективно-истинного
положения дел22.
  Неклассическая      рациональность      в
социальном  познании   -  это  и  признание
социальной относительности любых систем от-
счета,   осознание   того,   что   сознание
социального аналитика не является абсолютно
беспредпосылочным,    деидеологизированным,
свободным  от  влияния  социально-групповых
интересов,  обусловленных   его  социальным
положением.  Поэтому   неклассический   тип
апелляции  к   массам   -   это   включение
социального    теоретика     в     процессы
информационного  обмена  и  коммуникации  в
качестве непривилегированного наблюдателя.
  Исторической    родословной     "мягких",
неклассических методов социального познания
является     традиция     герменевтического
анализа.  Однако,  несмотря  на  изначально
присущую  ей  установку  на  понимание,  не
любые    формы     герменевтики    являются
выражением  неклассической  рациональности.
Так,   классическая   герменевтика   вполне
укладывается в  рамки жесткой, классической
парадигмы  социального  знания  с  присущим
классике патерналистским типом апелляции не
только  к   массовому  сознанию,   но  и  к
сознанию самого творца.
____________________
22   См.: Мамардашвили М.К., Соловьев Э.Ю.,
  Швырев В.С. Классика и современность: две
  эпохи в  развитии буржуазной философии //
  Философия в современном мире. Философия и
  наука. М., 1972. С. 57.

                                         95

  Шлейермахера,  например,  вдохновляла  не
установка  на   обретение   понимания   как
такового,  но   упорядочение  методов   ин-
терпретации,      позволяющих       заранее
гарантировать     правильное     понимание,
методологически   обеспечить   переход   от
"неистинного"   толкования   к   истинному.
Поэтому своею  главной  задачей  он  считал
установление  логических  оснований  поиска
"верного" смысла и опровержения "неверных".
  В том  же  "классическом  ряду"  стоят  и
выдержанные в  духе историцизма рассуждения
В.Дильтея об интеллектуальном превосходстве
толкователя  над   творцом  в   силу,   так
сказать,    исторической     необходимости:
исторический прогресс  постоянно  расширяет
интеллектуальный   горизонт   толкователей,
благодаря      универсализации      условий
существования    и    слиянию    культурных
перспектив.   Поэтому,    как   справедливо
отмечают   исследователи    его    научного
творчества, "Дильтей  фактически приходит к
концепции  гегелевского   типа"23   и   "не
выходит  за  рамки  классической  философии
сознания"24.
  "Точкой   отсчета"    "мягких"    методов
социального  познания,   вероятнее   всего,
является герменевтика  Гадамера. Ему присущ
отказ как от классического патерналистского
типа апелляции  интерпретатора к читателю и
творцу,  так   и   от   претензий   обрести
"единственно  верный"   смысл.  Главное,  к
____________________
23   Калиниченко   В.В.,    Огурцов    А.П.
  Методология гуманитарных  наук  в  трудах
  В.Дильтея //  Вопр. философии. 1988. ь 4.
  С. 134.
24   Там же. С. 131.

96

чему,  по  его  мнению,  должен  стремиться
герменевтик -  это прояснение условий, спо-
собствующих обретению  понимания. Причем, у
каждого - своего.
  Что      же       представляет      собою
герменевтический  анализ   применительно  к
социальной   жизни?    Методы    социально-
культурной   герменевтики    основаны    на
продуктивной аналогии  социального действия
с  текстом25.  Найти  способ  реконструкции
социального   взаимодействия   в   качестве
своего  рода   текста  -   значит   описать
"объективный  дух"   сложного   социального
целого,   составными    частями    которого
выступают социальные  структуры, события  и
социальные роли.  Смысл каждого  отдельного
действия  мыслится   как  выражение   этого
"объективного духа".  Он не  создается и не
подлежит  изменению  отдельными  людьми,  а
представляет  собою   продукт  коллективных
усилий,   осуществляемых   в   определенной
системе       общественного        порядка.
Индивидуальное  действие   "читается"   как
своего   рода    проекция    "коллективного
смысла", составляющего устойчивую смысловую
структуру того  социального пространства, в
котором подобное действие оказалось возмож-
ным.
  Социальный     порядок,     в     котором
"прочитывается"  то   или  иное  социальное
действие,  основан   на   предсуществовании
____________________
25   Обзор  культуры  как  текста  в  нашей
  литературе      широко       используется
  Ю.М.Лотманом,   cм.    его:    "Типология
  культуры и взаимное воздействие культур",
  а  также   его  более  ранние  работы  по
  семиотике.

                                         97

определенной     культурной      структуры,
детерминированной коллективными  идеалами и
ценностями. В  рамках  социально-культурной
герменевтики  именно   они   мыслятся   той
первичной реальностью,  которая, в конечном
счете, делает  возможным "прочтение" смысла
любого социального действия.
  Способность "схватить" эти не всегда явно
выраженные коллективные идеалы и ценности и
представляет    собою     "герменевтическое
предпонимание", лежащее  в основе всех форм
герменевтического анализа.
  Однако  подобная   установка  далеко   не
всегда     позволяет      понять      смысл
индивидуального   действия.   "Коллективный
идеализм     герменевтического     анализа"
(Дж.Александер) приводит  к  тому,  что  из
поля   зрения    социального   герменевтика
ускользают    те     аспекты    социального
поведения, зависимость  которых от социаль-
ных    обстоятельств     является    сложно
опосредованной.       Это        спонтанные
самодетерминированные  действия  с  высоким
синергетическим потенциалом,  в  которых  в
наибольшей степени  выражены индивидуально-
личностные  характеристики  субъекта  соци-
ального  поведения.   Но   именно   в   них
реализуется  момент  человеческой  свободы,
позволяющий генерировать  полезные вариации
культуры. Непрямые  и самодетерминированные
связи и  взаимодействия -  заповедная  зона
социально-герменевтического   анализа.   Но
ведь и социальная теория классического типа
не в состоянии "схватить" культурные смыслы
концептуально  не   детерминированных  форм
человеческого поведения.  Поэтому, говоря о
плюралистической методологии  как выражении
неклассического   типа   рациональности   в

98

социальном  познании,   имееется  в   виду,
наряду        с        социально-культурной
герменевтикой,        целый        комплекс
взаимодополнительных    "мягких"    методов
социального      познания:       социально-
гуманитарную  экспертизу,  этнометодологию,
case-studies,     метод     биографического
нарратива. И  вопрос об их взаимодействии в
процессе  конкретного  исследования  -  это
предмет отдельного разговора26.