____________________
26   О   некоторых    аспектах    подобного
  взаимодействия   см.:    Смирнова    Н.М.
  Социально-культурное    многообразие    в
  зеркале методологии // Общественные науки
  и современность.  1993. ь  1; Бакиров  В.
  Социальное     познание     на     пороге
  постиндустриального мира // Там же.

                                         99



                 Глава 3.
 Прогностическая функция социальной науки

  Когда   мы    говорим    о    воздействии
общественной теории  на человеческую жизнь,
то нередко  упускаем из виду то теоретичес-
кое "усилие", с помощью которого собственно
и обеспечивается  это воздействие.  Теория,
как  логически   оптимизированная   система
некоторых общих  объяснительных  положений,
фактически  отделена  от  непосредственного
процесса  жизни.   В  своей  объяснительной
интенции  она   обычно  стремится   к   так
называемой   чистой   теории,   озабоченной
преимущественно лишь  проблемами внутренней
логичности     своего      построения     и
систематизации на этой основе отражаемой ею
действительности. По  сути речь  идет не  о
действительности   как    таковой,   а    о
действительности      в       теоретических
"колодках". Так называемая чистая теория не
претендует на  "исправление"  практики,  на
вмешательство в  реальную жизнь: она как бы
парит в своей недосягаемой высоте, позволяя
себе несколько высокомерно и даже брезгливо
отворачиваться   от   "низкой"   закадровой
действительности, сосредоточиваясь  на  ки-
нематографичности    научного    объяснения
(А.Бергсон).
  Дело, однако,  в том, что "чистая теория"
- это приблизительно такой же абстракт, как
и   "абсолютно   черное   тело".   Даже   в
естествознании и  математике всякая  теория
стремится  не  только  логически  объяснить
некий объект,  но и предсказать его возмож-
ное состояние,  то есть  выйти  за  пределы

100

своей отстраненной внутренней идеальности к
объекту, к  реально возможному  в нем. Этот
теоретический "выход  к жизни",  в конечном
счете, направляется  стремлением определить
способы практического воздействия на объект
познания: что  мы можем  от  него  ждать  и
получить, как  использовать?  Сама  теория,
таким образом,  стимулируется общепринятыми
нормами оценки  практической  деятельности,
жизни. Это  лишний раз  доказывает конечную
принадлежность     к     практике     любой
теоретической  деятельности  даже  в  самых
абстрактных ее проявлениях. Причем, идет ли
речь  о   систематизации  насекомых  или  о
теориях  Вселенной,   предсказание  реально
возможного  в   изучаемом  объекте   всегда
выступает мерой эффективности любой теории.
Отсюда и  основополагающий критерий  оценки
теоретической деятельности  - всякая теория
чего-либо  стоит   лишь  тогда,   когда  ее
предсказания  сбываются.   Таким   образом,
успех  как   критерий  практической   жизни
сохраняет  свое  значение  и  в  собственно
теоретической,  "очищенной  от  реальности"
сфере. Предсказательное "усилие", которое в
отличие от  объяснительного, направлено  не
на открытие законов, а на использование уже
открытых   законов    для   предвидения   и
конструирования  новых  событий,  выступает
как неотъемлемая функция любой теории.
  Теоретизм   -    наличие    ряда    общих
постулатов,  из   которых  выводится   и  к
которым сводится  эмпирическое бытие изуча-
емого объекта  (восхождение от абстрактного
к конкретному)  -  это  то,  что  отличило,
скажем, марксистскую социологию от социоло-
гии позитивистской.


                                        101

  Мы умышленно  предпочитаем говорить здесь
о  социальной   теории,  а  не,  скажем,  о
социальной науке  в  целом.  Именно  теория
органично связана  - в силу подразумеваемой
общезначимости ее постулата - с выполнением
прогностической  функции  познания.  Теория
задает,  оправдывает  логически  ту  модель
заглядывания в ненаступившее бытие, которая
стихийно  используется   в  эмпирическом  и
обыденном познании.
  Как уже  было  сказано,  предсказательное
"усилие"   теории    в    конечном    счете
направляется     на      поиск     способов
практического воздействия на объект. Однако
предсказательное  воздействие  на  практику
проявляется    неодинаковым    образом    в
социальной  и  естественнонаучной  теориях.
Безусловно,   связь   любой   теоретической
деятельности   с   потребностями   практики
существует или, точнее, ее можно каким-либо
образом проследить.  Но нельзя,  видимо,  и
абсолютизировать  эту   связь,  особенно  в
естествознании.  Предсказательное  "усилие"
естественнонаучной и  математической теории
создает, если так можно выразиться, широкое
поле   "запасных   инструментов",   которые
возможно   и    понадобятся    в    будущей
практической деятельности человека. Момент,
когда   эти    инструменты    действительно
потребуются,   определяется    не   чьей-то
субъективной волей,  а  скорее  объективно-
необходимым        уровнем         развития
производительных,    в    том    числе    и
интеллектуальных    сил    общества.    Как
говорится,  раньше  времени  на  Нептун  не
полетишь и  конечность Вселенной  (одно  из
предсказаний Эйнштейна) экспериментально не
проверишь.

102

  Что касается социальной теории, то здесь,
с одной  стороны, также  можно  говорить  о
поле "запасных  возможностей",  создаваемых
теоретическими предсказаниями.  К  примеру,
на  основе  зафиксированной  в  структурной
антропологии     К.-Л.Строссом     общности
структуры мифов у всех народов Земли, можно
предсказать  соответствующую  структуру  во
всяком новом  мифотворчестве, то есть можно
воспользоваться  этим   предсказанием   для
"расшифровки"   незнакомой    культуры.   А
раскрываемым в  структурном  функционализме
стремлением   социальной    организации   к
стабильности  можно   воспользоваться   для
предсказания  состояний   того  или   иного
общества в различных условиях. Но, с другой
стороны, социальная  теория  имеет  дело  с
таким объектом, который не просто полностью
включен  в   практику,  а  который  и  есть
практика. И специфическая особенность этого
объекта выражается  в способности мгновенно
реагировать на знание о себе и изменяться в
зависимости от этого. Поэтому теоретические
предсказания  здесь   выступают  как  такие
"запасные   возможности",    которые    при
некоторых субъективных  - то есть связанных
с реакциями  конкретных сознаний - условиях
могут   быть   превращаемы   в   актуальные
программы  человеческой   жизни  даже   при
отсутствии достаточных для того объективных
условий.    Ведь     утопию    Платона    -
предсказанное им  идеальное  государство  -
можно было  пытаться претворить  в жизнь  и
две тысячи лет назад, и сегодня. Нашлись бы
только желающие.  Само по себе, однако, это
отнюдь не  гарантирует успешности  подобных
попыток.


                                        103

  В  отличие   от  природы   и   от   голой
математической   формы   практика,   помимо
прочего, представляет собой постоянный про-
цесс движения  человеческих ценностей.  Вот
почему   предсказания   социальной   теории
задают не  только достаточно безразличную к
объекту "запасную"  версию  его  возможного
состояния (а  они задают  такую версию хотя
бы  потому,  что  принадлежат  теории,  аб-
страгирующейся в чем-то от реальной жизни),
но   задают    и   актуальные    ценностные
императивы  текущей  практической  деятель-
ности. Причем,  эти  императивы  не  всегда
подразумеваются    теорией:    они    могут
вырабатываться  определенной  политической,
социальной и  иной практикой  (это  и  есть
субъективная призма  восприятия теории). Не
исключено, однако, что эти императивы прямо
формулируются   вместе   с   предсказаниями
теории, как это сделано в марксизме. Как бы
то  ни  было,  предсказательная  функция  в
социальной  теории   по  своему  назначению
меняется: из  "чисто" предсказательной  она
превращается       в       предсказательно-
регулятивную, или  прогностическую в  нашем
истолковании.
  Итак,   отличие    естественнонаучных   и
социальных предсказаний в их воздействии на
практику заключается  в том,  что первые ни
при каких  условиях, кроме  объективных, не
могут быть  использованы,  а  вторые  могут
"внедряться" в  практику и  без достаточных
объективно-необходимых условий.  Результаты
такого -  субъективного -  "внедрения", как
правило,   отрицательны,   что,   с   одной
стороны, приводит к сомнению в практической
силе  теории,   а  с   другой  -  позволяет
оправдывать    эту     силу    неправильным

104

использованием. Фактически  так произошло с
марксизмом в нашу эпоху. Но о марксизме и о
месте,     которое      занимает      здесь
прогностическая  функция,  следует  сказать
особо.
  Если     сравнивать     набор     функций
классической научной  теории с  марксизмом,
то   обнаруживается   одна   примечательная
особенность. Основной функцией классической
теории  является   объяснительная:   осевой
каркас   теории   образуется   рядом   вза-
имосвязанных   объясняющих   действительное
состояние  объекта  постулатов,  принципов,
законов.  Таковы,  например,  законы  клас-
сической   механики    и    ее    постулаты
абсолютного движения  и покоя,  постоянства
массы. Предсказательная  функция  при  этом
как бы  выведена за  скобки: то  есть  она,
будучи неотъемлемой от теории, тем не менее
осуществляется как  достаточно  внешняя  по
отношению  к   осевому   каркасу   законов.
Фактически  это   означает,  что   отдельно
существуют  законы   теории  и  отдельно  -
производимые  на  их  основе  предсказания.
Сами предсказания  в объяснительный  каркас
теории не  входят. И,  действительно, между
законами Ньютона  и предсказанием-открытием
на   их   основе   новой   планеты   Нептун
Левельером существует  не только  временной
интервал.  Теорию   Ньютона  вполне   можно
мыслить без этого и других предсказаний.
  Иное     положение      наблюдается     в
неклассических   теориях.   Неэлиминируемая
здесь включенность  наблюдателя, субъекта в
объект исследования,  а  также  особенности
самого    объекта,     например,    явлений
микромира, приводят  к тому,  что в  осевой
каркас   теории    вводятся    не    только

                                        105

объяснительные,    но,     по     существу,
предсказательные  принципы.  Тот  же  самый
принцип   неопределенности    в   квантовой
механике. Здесь  уже объяснительный  каркас
теории нельзя отделить и помыслить отдельно
от ее  предсказаний,  без  предсказательных
принципов.  Другими  словами,  в  постулаты
неклассической     теории     закладывается
определенная               предсказательная
неопределенность, вероятность, свойственная
любому     исследованию      ненаступившего
будущего.  Конечно,   эти  постулаты  можно
называть  вероятностными  закономерностями,
но смысл  от этого  не меняется.  В связи с
этим    увеличивается     значение    такой
познавательной        процедуры,        как
интерпретация, призванной  в какой-то  мере
соотнести    неклассически-предсказательное
представление  о   мире  с   представлением
классически-объяснительным.
  В качестве примера можно сослаться на так
называемое неравенство  или теорему Белла в
квантовой  механике.   Эксперименты  по  ее
проверке   подтверждают    предсказание   о
корреляции поведения  двух "родственных"  и
как бы  взаимно  "чувствующих"  друг  друга
объектов   -    разлетающихся   из   одного
источника фотонов,  например. Речь  идет  о
подтверждении принципиальной  нелокальности
квантовомеханического мира  по сравнению  с
миром  обычных   объектов.  Таким  образом,
упомянутая теорема, которую можно отнести к
теоретическому каркасу  квантовой механики,
имеет исключительно предсказательное, но не
объяснительное содержание.  Она утверждает,
что  в   некоторых  ситуациях  предсказания
квантовой  механики   будут  отличаться  от
предсказания   любой   теории,   признающей

106

локальные модели.  Как подчеркивает в связи
с этим американский физик А.Шимони, в такой
неклассической   теории    как    квантовая
механика  "ясно   и  недвусмысленно   можно
говорить  лишь   о   вероятностях   каждого
возможного        исхода        конкретного
эксперимента"1.
  Неклассическая теория,  по  существу,  не
объясняет явления  в  классическом  смысле:
теоретическое    объяснение     вытесняется
предсказанием или, вернее, предсказательная
функция становится  осевым каркасом теории,
по отношению  к которому достаточно внешнюю
позицию  занимают  многочисленные  объясни-
тельные  интерпретации.   Например,  те  же
интерпретации квантовой механики.
  Марксизм    в    этом    смысле    явился
провозвестником неклассической науки ХХ в.,
хотя  исходными   в  нем  все  же  остаются
классические установки. В его теоретическом
каркасе  объяснительные   принципы  (законы
исторического    формационного    развития,
законы  капитализма)   логически  спаяны  -
одиннадцатым  тезисом   о  Фейербахе   -  с
предсказательными      положениями       (с
исторической      неизбежностью      гибели
капитализма,  перехода   к  коммунизму,   с
законами  коммунистической  формации).  По-
мыслить  эти   вещи  -   объяснительные   и
предсказательные -  отдельно друг  от друга
можно (влиятельными  академическими школами
на Западе уже давно признается научным лишь
аналитически-объяснительное      содержание
марксизма). Но  в таком  виде  это  уже  не
будет   целостная    марксистская   теория.
____________________
1 Шимони П. Реальность квантового мира // В
  мире науки. 1988. ь 3. С. 22.

                                        107

Реально   эти    части   осевого    каркаса
марксистской  теории   неразделимы.  Отсюда
следует:  марксизм  сознательно  отошел  от
"чисто"    теоретической    установки    на
производство    "запасных"    предсказаний,
осознанно    пошел     на     осуществление
предсказательно-регулятивной,           или
прогностической   в   нашем   истолковании,
функции своей  теории. И  за это, видимо, а
также  за   претензию   на   общезначимость
единого   для    всех   варианта   будущего
марксистская    теория     несет     прямую
ответственность  перед  практикой  и  перед
человеком  наряду   с  другими   духовными,
прежде    всего     религиозно-философскими
течениями,  взвалившими  на  себя  подобный
груз.  В   таких  претензиях  этих  течений
содержится  заведомая   бесцеремонность  по
отношению   к    хрупкому    самоизъявлению
человеческой      индивидуальности.      Но
содержится   также   и   указание   реально
возможного жизненного  пути, не отягченного
мучительными сомнениями  и  жестокой  порой
необходимостью быть свободным.
  Вместе  с   тем,  прямая  ответственность
теории может  быть усугублена  субъективным
ее использованием, то есть использованием в
узких интересах  безотносительно к зрелости
объективных условий  и к  тому,  что  такая
узость заведомо лишает теорию единственного
источника ее развития - самокритики. Именно
эти субъективные усилия ответственны за то,
что теория  или  религиозное  учение  могут
стать   излишне   агрессивными,   как   это
произошло  с  марксизмом  у  нас,  а  могут
существовать и  как одна  из  возможностей,
как это  происходит с марксизмом в западной
культуре.

108

  Включение    Марксом     предсказательных
положений   в    каркас   теории   отражало
необходимость  в   изменении  теоретических
взглядов на  общество, а  также в назревших
изменениях  самого  теоретического  знания.
Такой  объект  как  общество,  человеческая
практика попросту  не может  быть адекватно
изучена  средствами   классической   науки,
имевшей  дело   с  абсолютным  субъектом  и
абсолютным    объектом.     Прогностическая
функция, возводимая  в теории  до положения
объяснительной,    позволяет    представить
практический объект  гибче, с учетом такого
его  неотъемлемого   и   трудно   уловимого
свойства как целеполагающий предвосхищающий
характер человеческой деятельности.
  Нельзя в  то же  время не  заметить,  что
марксистская теория  оказалась в  некотором
смысле переходной  от классического  к  не-
классическому  типу   теорий.  Переходность
выразилась, в  частности, в  классическом -
дедуктивном  -  способе  соединения  объяс-
нительной и  предсказательной функций.  Это
соединение базируется  здесь не  столько на
реальном    наблюдении    или    наблюдении
реальности  (как   в  квантовой  механике),
сколько    на     абстрактных    установках
философской диалектики.  Поэтому каждая  из
этих  частей   и  может  быть  искусственно
отделена от  другой. Не случайно также, что
к части,  основанной на реальном наблюдении
-   аналитической,   -   возникает   больше
доверия. В абстрактно-логическом, а потому,
в  известном   смысле,  в   телеологическом
характере   марксистских   предсказаний   и
заключен  основной   порок  прогностической
функции марксистской  теории. Следуя за об-
щей  логикой   развития  социума,  классики

                                        109

марксизма   "проглядели"   в   общественной
реальности       конкретные       тенденции
самосохранения, выживания  и приспособления
социальных организмов.  Тенденции не менее,
а, может  быть, и  более значимые  с  точки
зрения реального  бытия. Но  наблюдение  за
реальным  бытием,   особенно   за   реально
возможным    в     нем,    было    отягчено
классическими   установками,    а    именно
превалированием абстрактного - классических
гегелевских   законов    развития   -   над
конкретным.
  Телеологический   характер   марксистских
прогнозов проявился  в том, что они носили,
как   правило,    не    вероятностный,    а
однозначный,   или   тотальный,   характер,
несмотря на  все оговорки  классиков. Взять
хотя бы  главную  предсказательную  идею  -
уничтожение частной собственности. Выше уже
подчеркивалось    неизбежное     ценностное
содержание  любого   социального  или   об-
щественнонаучного  прогноза.   Так  вот   в
неизбежной для всех социальных предсказаний
предсказательно-регулятивной          форме
марксистских прогнозов  упор делался именно
на регулятивную сторону: как должно быть, а
не   как    может   быть.    Императив   же
долженствования,  как   правило,  исключает
какую-либо альтернативность.
  Таким образом,  беда совсем не в том, что
марксистские       прогнозы        пытаются
регулировать, направлять  жизнь (это  стоит
отнести им  в актив),  а в  том, что они не
оставляют  людям   простора   для   выбора,
требуют подчиниться  общей  предначертанной
схеме, "исторической  неизбежности" и т. д.
В связи  с этим  как раз и можно говорить о
конкретной агрессивности  марксистской  те-

110

ории (оцениваемой  здесь именно как теория,
поставляющая "запасные"  возможности, а  не
как идеология,  от которой  и нельзя  ждать
более одной возможности).
  Исходя из подобной оценки прогностической
функции в  марксистской теории, хотелось бы
далее  обратить   внимание  на  ситуацию  с
прогнозированием      в       отечественном
обществознании.
  Эта ситуация  характеризовалась следующим
своеобразным   противоречием.    С    одной
стороны, вслед  за  партийными  документами
героических лет  строительства социализма и
жизни в его развитой фазе, любое упоминание
в  научной   литературе  о  прогностических
возможностях   теории   было,   безусловно,
положительным.  В  прогнозировании  видится
оценка практической  эффективности  теории.
Тем самым,  в  немалой  степени  отдавалось
должное значимости конструирования будущего
в   теоретических    схемах   классического
марксизма. С  другой же  стороны, возникает
вопрос: а  где они,  эти самые  прогнозы? В
чем  действительно   нельзя  обвинить  нашу
"передовую" теорию  последних  десятилетий,
так  это  в  том,  что  она  забросала  нас
теоретическими прогнозами.  Нет