рый.  С  круглой
головой,  покрытой, словно медной щеткой, коротенькими рыжими волосками.
Долго никто не знал,  что у него постоянно болеют мать и бабушка, а отца
и  вовсе нет,  и  что ему приходится тащить на себе все домашние заботы.
Это стало ясно после одного случая.  Володя беспокойно поглядывал то  на
круглые часы у  двери,  то  на  хозяйственную сумку,  которую притащил с
собой, и Олег вдруг сказал:
   - Ты  не  нервничай.  Давай  деньги,  и  пусть  кто-нибудь сбегает за
картошкой, пока ты ведешь бои...
   За картошкой охотно побежал пятиклассник Андрюша Гарц.  Он вообще все
делал  охотно,  по  крайней мере  в  клубе.  Он  торчал  в  "Эспаде" все
свободное от  школы время.  И  не потому,  что надеялся выпросить лишний
бой, а просто так. Он даже уроки готовил здесь же, приткнувшись в уголке
дивана.  Олег с трудом прогонял его обедать.  Андрюшка возвращался через
пятнадцать минут,  дожевывая  на  ходу  бутерброд и  раскалывая крепкими
зубами косточки от компота.
   - Тебя родители скоро из дома выгонят, - говорил Олег.
   Андрюшка морщил переносицу и весело соглашался:
   - Ага. Мама говорит, чтобы я забирал подушку и шел жить в клуб.
   - Бедная твоя мама... - вздыхал Олег.
   Был в группе ещ„ один Андрюшка -  по фамилии Ткачук.  С ним постоянно
случались  неприятности.   Он  мог  поскользнуться  на  ровном  месте  и
вывихнуть ногу,  мог ни с  того ни с  сего зацепить провод и грохнуть на
пол телефонный аппарат (а  телефон был великой ценностью;  счастье,  что
его  не  сняли,  когда уехали жильцы).  Именно он,  Андрюшка,  во  время
купания застрял однажды на плоту между бревен и расцарапал спину и пузо.
На его счету было больше, чем у всех, сломанных рапирных клинков. Однако
больше всего неприятностей с  ним  случалось в  школе.  Один раз  Сер„жа
слышал,  как  Олег  объяснялся по  телефону  с  Андрюшкиной учительницей
английского языка:
   - Что?  Двойка?  Очень  прискорбно.  Хорошо,  учту...  Что  значит не
допускать  к  занятиям?   Вообще?   Ах,   пока  не  исправит  двойку?  И
поведение...  А  когда он  их исправит?..  Простите,  почему мне виднее?
Все-таки вы  его учительница,  а  не  я...  Да,  но  здесь у  него все в
порядке... Господи, ну я прекрасно знаю, что школа важнее. Но в клубе-то
он занимается не во время уроков,  а в свободное от школы время.  Что?..
Вы всерьез уверены, что если он не будет ходить в клуб, то станет больше
времени сидеть над домашними заданиями?  Ах,  не уверены!  Я тоже... Что
значит наказать? Это я не столько его, сколько себя накажу: он пропустит
тренировку, а потом я должен буду с ним дополнительно заниматься. У меня
тоже программа...  Ну,  это вы считаете,  что неважно.  А я считаю,  что
спорт важен не только для отличников,  а для всех.  И не только спорт, а
вообще жизнь в товарищеском коллективе...  Классный коллектив? Ничуть не
отрицаю,  просто это разные вещи...  Да,  но почему,  когда его классный
коллектив участвовал в "Зарнице",  Андрея не взяли? Не знаете? А я знаю:
из-за  двойки по  истории.  А  знаете,  что он  мне сказал?  "Если будет
настоящая война,  разве на нее тоже не будут брать с двойками?" Глупо? А
по-моему,  он  прав...  Ну,  педагогику я  тоже учил,  уверяю вас...  Да
жалуйтесь, пожалуйста... Хоть в Совет безопасности. Всего хорошего...
   Он брякнул трубку на рычаг, обернулся, заметил Сер„жу и сказал:
   - Это не значит, конечно, что можно безнаказанно хватать двойки.
   - А я и не хватаю, - слегка обиделся Сер„жа.
   Он и правда начал год вполне прилично, даже троек не получал.
   Были в  группе ещ„ Валерик и  Вовка Воронины.  Вовка учился в  пятом,
Валерик -  в  седьмом,  но оба казались одинаковыми:  невысокие,  худые,
молчаливые  и   дружные.   Это  они  вместе  с  Олегом  расписали  стены
мушкетерами, рыцарями, замками и крутобокими каравеллами.
   На  тренировки Воронины приходили с  шестилетним братишкой Вадиком  -
тот  не  хотел  оставаться дома  один.  Вадик был  такой же  спокойный и
молчаливый,  как братья.  К оружию не лез, тренировкам не мешал. Помогал
подметать полы и мыть окна. Наконец Вадику сказали, что он может считать
себя членом "Эспады", и назначили запасным барабанщиком. Дали нашивку со
шпагами и белый капроновый аксельбант.
   Из  всех  ребят  Сер„же не  нравился только Ленька Мосин -  сердитый,
черный, похожий на растрепанную ворону. Дрался на рапирах он зло, словно
был не в спортзале,  а шел на абордаж с борта пиратского судна. В первом
же бою с Сер„жей он,  не взяв защиту,  пошел во встречную атаку,  сломал
клинок и обломком расцарапал Сер„жину руку у локтя. Олег бинтовал Сер„же
локоть  и  ругал  Мосина.  Тот  развинчивал  сломанную  рапиру  и  хмуро
огрызался. Сер„жа на него тогда разозлился.
   А  потом,  в  коридоре,  Ленька подошел к Сер„же и,  глядя в сторону,
пробормотал:
   - Ну чо... Я же не хотел.
   - Да ладно,  -  отмахнулся Сер„жа.  Ленька постоял рядом,  вздохнул и
отошел. Через десять минут он догнал Сер„жу на улице:
   - Ну, Серега... Ты не злись.
   У  него  был  виноватый  вид.  И  не  просто  виноватый,  а  какой-то
беспомощный.
   - Да не злюсь я,  -  сказал Сер„жа.  -  Что ты в самом деле... Зря ты
только скачешь во время боя как бешеный.
   Мосин облегченно улыбнулся.
   - Понимаешь, я не могу, если кто-нибудь на меня обижается.
   "А  сам-то  хорош,  на  всех рычишь",  -  чуть не брякнул Сер„жа.  Но
поглядел на  Мосина и  промолчал.  Ленька был сейчас совсем не злой.  Он
улыбался по-хорошему и вообще он как-то даже посветлел:  стал не черный,
а темно-русый и глаза у него были теплые, коричневые...
   "Интересно,  кто из них сегодня придет?  -  подумал Сер„жа,  шагая по
заросшему двору.  -  Ну,  Андрюшка Гарц,  наверно, уже там. Огонькова не
будет:  у него бабушка болеет. Воронины появятся, конечно... А из других
групп?  Прежде  всего  примчится наверняка "барабанная команда"  Данилки
Вострецова".
   Но самым первым,  кого Сер„жа увидел в  клубе,  был совсем незнакомый
мальчик.


                                   3

   Мальчик   стоял   в   коридоре   у   окна.   Тоненький,   белобрысый,
нерешительный.  В  нарядной  клетчатой  курточке  с  белым  воротничком.
Курточка была легкая,  летняя, но под ней Сер„жа заметил плотный голубой
джемпер.
   "Новичок, - безошибочно определил Сер„жа. - С мамой пришел".
   Никакой мальчишка,  если он сам идет записываться в  клуб,  не станет
одеваться как в  театр.  А в костюме этого мальчика заметна была женская
забота:   и   принарядить,   и  не  простудить.   Кроме  того,   человек
посамостоятельнее обязательно уселся бы на удобный широкий подоконник. А
мальчик стоял.  Ленька Мосин,  а пожалуй, и Андрюшка Гарц прошли бы мимо
новичка,  задрав  нос  и  помахивая  рукой  с  нашивкой  над  локтем.  И
мальчишка,   разумеется,   смутился  бы  и   с  робостью  глядел  бы  на
"ветеранов".  Но Сер„жа не любил,  если при нем кому-нибудь было неловко
или страшно.  Ему становилось неудобно за этого человека,  и  он мучился
вместе с ним.
   И  сейчас,  чтобы новичок не застеснялся,  Сер„жа подошел и спокойно,
будто между прочим, спросил:
   - Записываться пришел?
   Мальчик на секунду вскинул синие глаза и выдохнул:
   - Да...
   - А почему не заходишь?
   Новичок посмотрел на дверь спортзала.
   - У меня там мама.
   - А она согласна, чтобы ты записался?
   Мальчик кивнул.
   - Ну, тогда все в порядке, - ободряюще сказал Сер„жа и шагнул в зал.
   Олег беседовал с женщиной.  Он был, как всегда, ярок и великолепен: в
малиновых спортивных брюках с белыми лампасами, в оранжевой футболке. Он
словно светился на фоне темной стены.  Женщина была невысокая,  худая, с
таким же острым носиком, как у мальчишки. Она беспокойно вертела в руках
сумочку.  В  маленьком спортзале не  было никакой мебели,  кроме шкафа и
узких  низеньких скамеечек вдоль  стен,  поэтому  Олег  и  мать  новичка
разговаривали стоя.
   - Здрасте, - сказал Сер„жа.
   - Добрый день,  -  откликнулся Олег.  - Сделай одолжение, размонтируй
две  рапиры,  они слева в  пирамиде.  Эти пираты-барабанщики вчера опять
сломали два клинка.
   - Сделать  им  деревянные,  пусть  машут  сколько  влезет.  А  то  не
напасешься клинков, - сказал Сер„жа.
   - Это  мысль,  -  усмехнулся  Олег.  И  повернулся к  собеседнице:  -
Извините, я отвлекся... Значит, Мите одиннадцать лет?
   - Да,   двенадцатый.   Он  только  выглядит  помладше.  Видите,  и  я
маленькая, и отец был невысокий... Но дело не в том, что он маленький, а
в том,  что слишком уж тихий.  Знаете,  я сама была отчаянной девчонкой,
честное слово.  А на него смотрю и удивляюсь. Ведь мальчишка же он, а не
девочка. Другие матери сладить не могут со своими сыновьями, а я вот, не
поверите, мечтаю даже: ну хотя бы подрался с кем-нибудь!
   - Обижают его? - негромко спросил Олег.
   - Нет... не обижают. Но, знаете, как-то не принимают всерьез. Если на
дворе футбольная игра,  он в  сторонке.  Если крепость строят,  он опять
где-то сидит и смотрит...
   Она  улыбнулась,  нерешительно  посмотрела  на  Сер„жу  и  вполголоса
призналась:
   - Мужского воспитания, конечно, не хватает.
   "Чепуха,  -  думал Сер„жа,  развинчивая рукоять рапиры.  - У Володьки
Огонькова тоже нет отца,  а он сам кого хочешь воспитает по-мужски.  Это
уж от характера зависит".
   - Меня тревожит одно обстоятельство,  -  сказал Олег.  -  Наши ребята
занимаются с  лета,  они многому уже научились.  Вашему сыну придется их
догонять. Заниматься старательно, больше, чем другим...
   - Он будет! Он так мечтает о клубе.
   - Да,  я понимаю,  - осторожно продолжал Олег. - Хорошо, что мечтает.
Но... вы знаете, когда мальчишка не ходит ни в кружок, ни в секцию, ни в
клуб,  а в школе учится так себе,  это,  в общем-то,  дело привычное. Но
стоит ему записаться и в эти же дни, упаси господи, получить двойку, как
родители сразу делают вывод: клуб тебя отвлекает от школы.
   - Да не будет его клуб отвлекать, - поспешно возразила Митина мама. -
Он дома над уроками все равно больше часа не сидит. Или кораблики клеит,
или книжки читает... Значит, запишете Митю?
   Олег улыбнулся:
   - Я сам не записываю,  это совет капитанов решает.  Но я думаю, совет
не   будет   возражать.   Что   могут  иметь  капитаны  "Эспады"  против
пятиклассника  Мити  Кольцова?..   Но  я  должен  одно  сказать,   Ольга
Васильевна:  у нас не спортивная секция,  а простой дворовой клуб. Мы не
готовим спортсменов разрядников,  и  вряд ли  кто-нибудь из  наших ребят
станет  участником Олимпийских игр  или  хотя  бы  чемпионом города.  Мы
занимаемся  разными  делами,  и  фехтование  у  нас  просто  для  общего
развития.
   - Я понимаю. Не в чемпионстве дело...
   - Ну и прекрасно...  Сергей, позови, пожалуйста, из коридора человека
Митю Кольцова, который, наверно, с трепетом ждет решения своей судьбы.
   - Не ждет он с трепетом,  -  откликнулся Сер„жа.  - Я ему уже сказал,
что примут.
   Митина мама  с  благодарностью посмотрела на  него.  Сер„жа приоткрыл
дверь и кивнул Мите:
   - Входи.


   ...Митина мама ушла,  и  они  остались втроем.  Ребята ещ„ не  начали
собираться.  Митя стоял у дверей и,  стесняясь,  оглядывал разрисованные
стены.
   - Слушайте, поручик, у меня к вам просьба, - сказал Олег Сер„же.
   - Да, мой генерал, - в том же тоне откликнулся Сер„жа.
   - С  меня  райком  спрашивает план  работы.  Если  завтра  не  подам,
повлекут  в   геенну  огненную.   Пока  у   нас  тихо,   я  поработаю  в
кают-компании, а ты займись с новичком.
   - Я? - растерялся Сер„жа.
   - Ну да. А что?
   - Но  я  же...  -  начал Сер„жа и  наткнулся на требовательный взгляд
Олега.  Этот взгляд говорил:  "Надеюсь,  ты  не  будешь капризничать при
новичке?" - Ну... хорошо, - сказал Сер„жа. - Ладно. Я займусь.
   Олег  удалился  в  кают-компанию.   Это  была  комнатка,   где  стоял
знаменитый диван и  хранилось в самодельном шкафу из оргстекла голубое с
красными звездами и золотыми клинками знамя "Эспады".
   - Начнем,  -  сказал Сер„жа, старательно вспоминая, что говорил и как
себя вел в таких случаях Олег.
   Митя послушно кивнул.
   Сер„жа достал из пирамиды рапиру.
   - Возьми...  Нет,  не так. Ты видел когда-нибудь старинный пистолет с
прямой ручкой?
   - На картинке, - шепотом сказал Митя.
   - Ну  вот.   Рапиру  держат  примерно  так  же,  как  этот  пистолет.
Указательный палец здесь,  у щитка. Этот щиток называется гарда. На этом
пальце вся тяжесть рукоятки. Ты его согни, будто он на спусковом крючке.
А большой палец -  сверху,  как на курке, вот так. А остальными пальцами
слегка придерживай...  Нет,  ты  не  стискивай.  Пальцы должны играть на
рукояти, как на флейте.
   Митины пальцы,  тонкие,  холодные от  волнения,  послушно сгибались и
разгибались. Сер„жа, совсем как Олег, продолжал:
   - Есть  такой  фильм -  "Скарамуш".  Из  эпохи французской революции,
фильм так себе,  но фехтование в нем поставлено отлично. Ну так вот, там
учитель  фехтования говорит главному герою:  "Шпагу  надо  держать,  как
птицу.  Если  сильно сожмешь -  задушишь,  если  слабо станешь держать -
улетит". Понимаешь, противник выбьет...
   Митя нерешительно сказал:
   - Я  слышал,  что  если  на  соревнованиях шпагу выбьют,  то  это  не
считается. Сразу бой останавливают.
   - Вообще-то да...  Но что хорошего, если у тебя оружие вышибли! И это
ведь на соревнованиях. А если по правде, в бою? Там таких правил нет.
   Митя взглянул ему в лицо. В синих глазах его было удивление.
   - Разве бывают сейчас настоящие бои на шпагах?
   - Всякое может быть,  - солидно сказал Сер„жа. - Нам Олег рассказывал
про один случай в  Ташкенте.  Там несколько бандитов с  ножами напали на
спортсменов.  А те с эспадронами шли,  с тренировки.  Эспадрон -  это не
рапира   и   не   шпага,   а   спортивная  сабля,   тонкая  такая.   Эти
ребята-фехтовальщики взяли эспадроны да как принялись за бандитов!  Чуть
в  капусту не искрошили.  Повыбивали ножи,  притиснули к  забору,  потом
позвали милицию... В общем, было дело.
   - Вот это здорово! - сказал Митя. Он оживился и перестал смущаться. -
А мы будем учиться на этих... на саблях?
   - У  нас их нет пока.  У нас рапиры,  это колющее оружие.  Учти,  что
рапира - основа фехтования... Ну, давай я тебе покажу исходное положение
и боевую стойку.
   Исходное положение Митя  усвоил  сразу.  А  боевая  стойка  сперва не
получалась.   Клетчатая  курточка,  такая  нарядная  на  первый  взгляд,
оказалась старенькой и тесноватой.  Узкие рукава,  аккуратно заштопанные
на локтях, не давали рукам свободно сгибаться.
   - Сними ты ее,  -  посоветовал Сер„жа.  -  И  свитер скинь.  И вообще
полагается заниматься в спортивном костюме и кедах.
   Митя виновато глянул на свои начищенные полуботинки.
   - У меня есть. Я не знал... Ну, не думал, что надо будет так сразу.
   - Пойдем. Я тебе отыщу кеды. На время.
   В  комнате рядом с кают-компанией была раздевалка.  В несколько рядов
стояли  маленькие шкафчики  для  одежды.  Олег  раздобыл их  в  каком-то
детском  саду,   старые,   списанные.  Мальчишки  сначала  хихикали  над
детсадовской мебелью,  но оказалось,  что шкафчики - вещь удобная. Можно
оставлять обувь,  тренировочные костюмы,  всякую  мелочь.  Шкафчики были
заново  покрашены  -  в  стальной  цвет.  Вместо  малышовых  картинок  с
морковками,  флажками и  котятами на дверцах пестрели рыцарские эмблемы:
щиты со звездами, кораблями, лилиями, оружием и львами.
   - Это у каждого свой знак? - спросил Митя.
   - Да.
   - И мне... тоже дадут?
   - Ты сам должен придумать эмблему.
   - Но мне так ни за что не нарисовать.
   - Ты, главное, придумай. Валерик Воронин нарисует... но эмблема - это
не сразу. Это когда совет переведет тебя из кандидатов в члены клуба.
   - А-а, - сказал Митя слегка разочарованно.
   - Да ты не огорчайся. У нас в кандидатах долго не держат.
   - А сколько?
   - Ну, это как когда... В общем, соберется совет, все тебе объяснят. И
про устав,  и  про наши правила.  Ты пока главное правило запомни -  про
оружие. Оно там на стене написано.
   - Я  уже запомнил.  Наизусть,  -  сказал Митя.  Зажмурился и тихонько
зашептал. Сер„жа расслышал последние слова: -...если только они не будут
настоящими и опасными врагами.
   - Вот именно, - хмуро сказал Сер„жа, потому что вспомнил вдруг потную
физиономию и цепкие пальцы Пети Дзыкина.
   Но  Петя Дзыкин не  был,  наверно,  настоящим врагом.  Он  был просто
собственник и склочник.
   Сер„жа дал Мите кеды Андрюшки Гарца, и они вернулись в спортзал.


   Через сорок минут к ним заглянул Олег.
   - Ну как?
   - Да ничего,  -  сказал Сер„жа.  - По-моему, даже хорошо. Для первого
раза, по-моему, даже здорово.
   - Только не зазнавайтесь.
   Митя улыбался смущенно и устало. Рубашка на спине у него взмокла.
   - Отдохните, - сказал Олег.
   В  этот  момент хлопнула дверь.  Появились Воронины и  Андрюшка Гарц.
Через   минуту   за   ними   с    хохотом   ворвалась   лихая   компания
четвероклассников Данилки Вострецова.  Все,  как один, в летней парадной
форме:  в рубашках салатного цвета,  в белых ремнях на синих шортиках, с
блестящими  аксельбантами  барабанщиков  на  плечах.  Рубашки  им  сшила
Данилкина мама, аксельбанты сплел из капронового шнура Олег.
   "Барабанная команда" шумно дышала и поправляла ремни.
   - Ишь какие красивые, - сказал Олег. - Закаляетесь, да? И чего это вы
при полном параде?
   - В  школе на  сборе были,  -  объяснил Данилка.  -  Нас попросили на
линейке барабанить.  Сегодня сбор про  День танкистов.  Говорят,  у  нас
форма как у юнармейцев.
   - А сюда чего прискакали?  -  хитро спросил Олег. - Просто так или по
делу?
   Данилка украдкой показал кулак своей команде,  и  пятеро барабанщиков
мигом  выстроились у  стены.  Данилка,  насадив на  золотые вихры берет,
вытянулся перед Олегом.
   - Товарищ  командир "Эспады"!  Звено  "Юные  барабанщики" прибыло для
дополнительной тренировки.
   Это у него всегда ловко получалось.
   Но Олег сказал:
   - Шиш вам, а не тренировка. Кто вчера два клинка угробил?
   - Мы  не  нарочно...-  жалобным хором  сказали  барабанщики и  дружно
вздохнули, а Данилка молчал и вопросительно махал пшеничными ресницами.
   - Чего это они без очереди!  -  возмутился Андрюшка Гарц.-  Мы первые
пришли.
   - А мы младше,- донеслось от барабанщиков.
   - Вот и уважайте старших,- отбрил Андрюшка.
   - Нечего спорить.  Первый бой у меня с Каховским,-  решительно сказал
Олег.- Он сегодня заработал. Переодевайся, Сергей.
   Сер„жа обрадованно бросился в  раздевалку.  Данилкина компания в знак
протеста удалилась в  кают-компанию.  Сначала там  было тихо,  но  когда
Сер„жа вернулся в  зал,  в  кают-компании уже стонал диван и раздавались
победные крики.
   Олег бросился туда и прин„с под мышкой главного нарушителя - Данилку.
Данилка  отбивался и  дрыгал  ногами.  Олег  посадил его  на  шкаф,  где
хранились маски и нагрудники.
   - Сиди и не трепыхайся. А то в шкаф засуну.
   - Справились с маленьким, да? - укоризненно произн„с Данилка. Подумал
и начал потихоньку барабанить каблуками по стенке шкафа.
   - Данила! - грозно сказал Олег.
   Барабанщики по одному просочились в спортзал.
   Митя слегка ошарашенно смотрел на эту суету.
   Сер„жа взял маску и вышел на дорожку. Против Олега.
   Они обменялись салютами.
   Олег  был  широкоплечий,  среднего роста,  но  когда  он  стоял перед
противником с  поднятой для  салюта рапирой,  то  казался очень высоким,
тонким,  гибким.  И  крупное лицо его с  большим носом и острыми скулами
делалось красивым и строгим. Это был боец, мушкет„р...
   - Готовы?.. К бою! - скомандовал Валерик Воронин.- Начали!
   Олег был почти неуязвим.  Лишь изредка ребятам удавалось зацепить его
клинком. И тогда "автор" укола весь день ходил именинником.
   Сер„же повезло. Начиная осторожную разведку, он вспомнил слова Олега:
"Фантазируйте. На одних классических при„мах далеко не уедете. Бой - это
творчество". "Ладно, пофантазируем",- сказал се