Сергеев,  -  на  выборах  нужно  выдвинуть
альтернативную кандидатуру. И лучшим  из  лучших,  безусловно,  будет  Вадим
Генрихович Глущенков  -  наш  собрат  по  оружию  (и  это  главный  козырь),
проверенный  партиец,  специалист  по  хозяйственно-экономическим   подвигам
(руководить больничным  столом  -  это  вам  не  фунт  изюма!),  душевный  и
отзывчивый товарищ, кстати, - "в порочащих его связях не замечен". На  нашем
фоне - мерзком фоне бабников, лодырей и казнокрадов, - он  будет  смотреться
просто неотразимо.
   Глущенков потупил взор. Но, даже если воспринимать эти слова, как  шутку,
а в них таки была доля истины и кособокой правды, - приятное тепло разлилось
по   душевным   камерам   врача-диетолога.   Он   посчитал   момент   весьма
ответственным, даже внушительным, многообещающим. Известно, что все это было
его давнишней, тайной мечтой, - чего уж греха таить и  скромничать.  Чай  не
дети, выросли из ползунков и пеленок, - пора браться за серьезное дело!
   - Я поддержу такое светлое и многообещающее начинание, - революции всегда
происходят неожиданно и исподволь. Будем бороться всеми дозволенными Законом
методами за  претворение  наших  стратегических  планов  в  жизнь!  -  веско
резюмировал Чистяков. Но, по правде говоря,  в  наших  начинаниях  рождается
банальная интрига.
   - А что есть интрига? - словно из подмышки вякнул Вадя. - Объясните  мне,
господа заговорщики.
   В разговор вмешался признанный подвальным сообществом философ-практик, не
реалист, а скорее мистик, - Сергеев Александр Георгиевич:
   -  Вадик  вы  делаете  немыслимые  успехи.  Ваш  вопрос   соседствует   с
евангелистским - "Что есть истина"? Мы вас  с  удовольствием  поздравляем  с
приближением к сакраментальному.
   - Давайте разбираться вместе, - продолжил Сергеев. -  Интрига,  насколько
мне помнится, звучит на французском - intrigue, а латинском - intricare, что
означает в дотошном переводе - "запутывать". Вас устраивает такой подтекст?
   - Меня любой язык устраивает, особенно, когда его не  знаешь.  -  отвечал
возбуждаясь Глущенков. - Но я не вижу оснований бояться такого термина.
   - Вы, Вадик, бьете своей логикой не в бровь и даже не в глаз, а  прямо  в
печень, словно сивушные масла в самодельном алкоголе! -  продолжил  Сергеев.
Все остальные внимательно слушали "высокую беседу", не перебивая оппонентов.
   -  Продолжим  наши  рассуждения:  любая  интрига  -  это,  прежде  всего,
движение, динамика; затем, это,  безусловно,  тайна,  скрытность  замысла  и
исполнителя, маскировка конечной цели. Согласны, Вадя?
   Глущенков подтвердил согласие кивком и Сергеев продолжал:
   - Интрига может быть  индивидуальная,  групповая,  наконец,  в  масштабах
классовых, государственных. Но наша больничка до последних высот не доросла,
не  так  ли?  Следовательно,  в  нашем  муравейнике  будут  решаться  задачи
клановые, групповые, исходящие из интересов тех, кто  проводит  определенную
кадровую политику. Но интрига может вести к прогрессу или регрессу.
   - Попробуем, Вадим, ответить на вопрос: кому выгодно закрывать  глаза  на
неблагодатные дела? Скорее всего, действуют здесь люди недостойные  и  ведут
они больницу к краху, а не к победе.
   -  Теперь  попробуем  рассмотреть  данный  вопрос  шире  и  на  некоторых
примерах: большевики мошеннически захватили власть  в  семнадцатом  году,  -
путем интриги! Затем, чтобы удержать  ее,  применили  страшнейших  масштабов
террор, - здесь уже интрига переросла в безумие. Крах все равно наступил, но
очень поздно,  к  сожалению.  Но  всевышняя  логика  проявилась  по  строгой
формуле: "интрига-безумие-смерть".
   - В масштабах нашей  больницы  все  выглядит  скромнее:  Наговская  и  ее
сподвижники стараются раскрутить интригу, дабы обмануть коллектив и  втянуть
достойных  людей,  несчастных  пациентов  в  бестолковость,  в  безумие.  Но
необходимо помнить, что за этим следует крах, гибель, смерть  светлой  идеи,
правды, а может быть, и людей.
   - Вот и решайте, Вадим, кто прав, а кто виноват.  А,  заодно,  решите  по
какую сторону баррикад вам следует быть. - подытожил Сергеев.
   Вадим поморщился. Было понятно, что он не готов к категоричным выводам  и
принятию экстраординарных решений:
   - В любой ситуации играет роль такое множество составляющих,  что  выбор,
как  правило  не  бывает  простым.  Вы,  Александр  Георгиевич,  не  указали
ориентиры: мораль, заинтересованные отношения, экономика и прочее.
   Сергеев, без всяких долгих размышлений предложил:
   - Возьмите на вооружение десять Христовых заповедей, это же  так  просто.
Давайте  вместе  вспомним:  первые  три  заповеди   посвящены   настойчивому
требованию придерживаться единоверия и не создавать себе  кумира;  четвертая
заповедь требует блюсти субботы, дабы  посвящать  их  размышлениям  о  Боге;
пятая - "чти отца и матерь твою"; шестая - "не убий"; седьмая - "не  прелюбы
сотвори"; восьмая - "не укради"; девятая - не лжесвидетельствуй;  десятая  -
не протягивай руки к чужой жене и чужому добру,  не  завидуй.  Вот  в  общих
чертах и все премудрость, - здесь только философия добропорядочности. Теперь
профильтруйте через заповеди поведение, интригу Наговской, ее адептов, тогда
все встанет на свои места, не так ли?
   Глущенков от дальнейших комментариев отказался,  у  него,  скорее  всего,
помутился рассудок от угрызений совести. Да и вся  остальная  компания  явно
приуныла,  глубоко  задумался  и  Сергеев.   Почти   что   сообща   выдавили
спасительное: "утро вечера мудренее"!
   На том и порешили. Закрыли и опечатали помещение морга. Пожали друг другу
руки и разошлись.

1.2

   Прошла ночь - утро распахнуло жадные до новостей глаза. Оно  вытащило  из
вчерашнего  туманного  вчера  новый  день  -   время   продолжения   поиска,
неожиданных открытий, рутинной  работы,  жизненных  драм,  смешных  историй,
вечного и всегда неудовлетворенного любопытства. Вновь принялась  за  работу
универсальная  сеялка  событий.  Она  продолжала   забрасывать   унавоженную
отбросами поведения  людей  жизнь  семенами  счастья  и  порока,  доброты  и
агрессии по универсальной формуле - "интрига-безумие-смерть".
   Михаил Романович явился на  работу  за  полчаса  до  официального  начала
рабочего дня. Он знал, что перед особо ответственным  вскрытием  у  главного
врача всегда появлялось страстное желание побеседовать с патологоанатомом по
душам,  разведать  степень  его  профессиональной  агрессивности,   качество
установки на то, чтобы "говорить правду, правду и только правду".
   Такая позиция анатома не всегда сочеталась с особыми интересами  больницы
и вышестоящего начальства. Чистяков догадывался, что здесь будет как раз тот
случай. Однако никаких звонков не раздавалось, прямой  телефон  от  главного
молчал.
   Вскрытие  начиналось  в  десять  часов.  К  тому  времени  на  отделениях
заканчивались нудные "пятиминутки"  и  осмотры  тяжелых  больных.  Виновники
"торжества", да и все желающие, к этому времени собирались в секционном зале
и тогда начиналось патологоанатомическое священнодействие.
   Удивление от  молчания  главного  врача  быстро  растаяло:  в  секционную
входили один за другим "тузы" медицины - профессура  тех  вузовских  кафедр,
которые  располагались  на  базе   отделений   больницы.   Чистяков   оценил
организаторский талант администрации и Наговской - поддержка  обеспечивалась
на самом высоком и ответственном уровне. Это была интрига, но  задуманная  и
организованная тонко: давления на анатома  администрация  не  оказывала,  но
обложила его со всех сторон столь основательно, что любые двойные толкования
были невозможны. Выводы должны быть только максимально обоснованными. Борьба
умов могла начаться на всех этапах вскрытия.
   Труп мальчика, исхудавшего за время болезни выше  всякой  меры,  был  уже
приготовлен для вскрытия. Муза все выполнила точно и в срок.  Обилие  важных
персон вызывало недоумение: лучше бы корифеи являлись к постели больного при
жизни. Тогда массированный ученый десант мог принести пользу - сейчас, после
смерти,  такое   внимание   казалось   надругательством   над   милосердием,
безобразной  попыткой  отпущения  грехов  явному  и  не   осознающему   вину
преступнику. "Что-то с совесть в этом мире стало твориться очень опасное." -
подумал Чистяков. Позже всех на вскрытие явился Сергеев.
   Он,  войдя  в  переполненное  помещение  секционного  зала,  понял   игру
моментально, но не проронил ни одного лишнего слова, кроме общего "Здрасте".
Выражение его лица казалось безучастным  и  равнодушным,  но  исподтишка  он
внимательно наблюдал за действом. Здесь собрались все хорошо знакомые  лица,
но роли они собирались играть, конечно, для  себя  непривычные.  Сергеев  не
выискивал именитых, а просматривал теперь уже  глазами  психотерапевта  всех
подряд - с права  на  лево.  В  мозгу  возникали  почти  что  патологические
ассоциации и логические построения - может быть,  бессонная  ночь  давала  о
себе знать.
   С первого взгляда было ясно, что истинные врачи-трудяги в секционном зале
не ошивались. Они сейчас корпят у постелей больных, глотая и вдыхая  мириады
микробов и наслаждаясь  запахами  нездоровых  тел,  тратя  эмоции,  надрывая
сердце переживаниями по поводу безуспешной  клинической  динамики.  Хорошему
врачу все понятно даже без вскрытия, к тому же они  определяли  без  ошибок,
чего стоит каждый из коллег.
   Сейчас в морге собрались  в  основном,  так  называемые,  государственные
деятели - "большие начальники" от медицины. Но  никто  из  тех,  кто  явился
"поддержать" Наговскую не догадывались, что  главнейшая  задача  "сановника"
обеспечивать прогрессивную селекцию гражданского долга, свойств  порядочного
человека.  Здесь  же  подлецы   собирались   культивировать   "групповичок",
"междусобойчик", - насиловать будут сообща только правду, одну лишь  правду!
Припомнилось: "Оставьте их, они - слепые вожди слепых; а если  слепой  ведет
слепого, то оба упадут в яму" (От Матфея 15: 14).
   В такой коллекции падших персон на одно из первых  мест  можно  поставить
особу с вялой партийной кличкой - "бледная  поганка"  (Amanita  phalloides).
Вообще, неплохо вспомнить, что  грибы  представляют  собой  обширную  группу
низших растений, в составе которых  отсутствует  хлорофилл.  Потому  они  не
способны  честно  усваивать  углерод  и  питаются   готовыми   органическими
веществами.  Иначе  говоря,  являются  в  известном  смысле   основательными
паразитами, потребляющими продукты активного синтеза, выполняемого "трудовым
классом".
   Но бледная поганка, не смотря на  свою  очевидную  хрупкость,  вялость  и
болезненность, наделена самым высоким  среди  грибов  отравляющим  эффектом.
Воплощенная в человеческий облик, - это занятный экземпляр. Многие из них  в
раннем детстве и юношестве были не лишены элементов  одаренности.  Но  таких
подводят "издержки детопроизводства". Чаще родители зачинают их не в  лучший
период: толи по пьянке, толи во время вирусной инфекции.
   По утрам девочка исправно ходила в школу, по вечерам  тщательно  готовила
уроки, а ночами тайно, с помощью "шаловливых пальчиков" формировала из  себя
женщину. За школой следует институт. Здесь новая награда - красным дипломом.
Человеческий ресурс не  безграничен  -  исчерпается  лимит  интеллектуальных
возможностей. Тогда приходится прощаться с мечтой о науке и сногсшибательной
карьере.
   Но  отвратительно  обстоят  дела  с  иммунным  статусом   таких   трудяг.
Оторвавшись от привычной,  скажем,  украинской  деревеньки,  выскользнув  из
милой сердцу и теплой клоаки, такой  глист  (Angiostrongylus  costaricensis)
моментально и решительно заселяется вирусами герпеса (Herpesvirus  hominis).
Дальше больше: жизнь в общежитие в мрачном, слякотном, холодном  Ленинграде,
недостатки питания и  ошибки  сексуального  творчества  довершают  приговор.
Через известные ворота устремляются в чрево хламидии (Chlamydia), клостридии
(Clostridium),    клебсиеллы    (Klebsiella),    эшерихии     (Escherichia),
энтеробактеры (Enterobacter). Туда же ныряет Helicobacter  pylori,  довершая
формирование букета  патологии  желудочно-кишечного  тракта.  О  неизвестных
науке вирусах говорить уже и не приходится. Все! - сети расставлены, красные
флажки развешены, стрелки расположились на своих номерах. И роковой  выстрел
прогремел!
   Трагедия заключается  в  том,  что  у  белобрысой  левретки  утверждается
социальная  зависимость,  от  обстоятельств,  воли  начальничков,  требуется
постоянная подпитка ресурсом коллектива. Она пытается играть отчаянные роли:
"дорогой подруги", "страдающего ребенка", однако зацикливается  окончательно
на "доброжелательной гадюке". Такой поведенческий репертуар уже не поддается
исправлению. Мудрое начальство  легко  обращает  недостатки  в  добродетели,
подтягивая блеклое создание до уровня штатной сексотки.
   В угоду качеству, не контролируемому разумом, служительница порочных  муз
будет ябедничать даже на своего  сына,  близких,  подруг,  коллег,  лишь  бы
выговорить себе особый статус  -  "эффектной  страдалицы",  "дочери  полка",
застенчиво ковыряющейся в носу. Истонченные черты измученного вечной скорбью
лица,  нездоровый  цвет  кожи   -   это   верное   свидетельство   душевного
неблагополучия.   Сексотка   все   время   ищет   предмет   для   очередного
сногсшибательного доноса. Она обязательно сообщит  Богу,  если  не  окажется
рядом гинеколога, о подозрительной задержке месячных на два с половиной часа
или, наоборот, о выплеске гейзера.
   Сергеев вспомнил, что Плутарх,  походя,  коснулся  в  своих  исторических
трудах и некоторых мирских качеств: Во времена Ромула и в его честь  луперки
голыми бегали по улицам Рима и лупили ремнями, нарезанными  из  козьих  кож,
молодых женщин: "те не уклонялись от ударов, думая, что они при беременности
облегчают роды".
   Сергеев еще раз взглянул на  Плаксону  Елену  Бенедиктовну  -  заведующую
рентгенологическим  кабинетом,  и  почти  незаметно  покачал  головой:   "Не
понятно, какого черта  эта  изможденная  доходяга  приперлась  на  вскрытие.
Раньше никогда не появлялась здесь, - постоянно симулировала позывы на рвоту
от трупных запахов". Толи она собирается бегать  голой  по  моргу  и  лупить
ремнями присутствующих, толи ждет таких действий от местных луперков.
   Следующая персона была вырвана пытливым взглядом психотерапевта из  толпы
соглядатаев  триумфального  действа.  Сомнительная  андрогения  шагнула   на
кафельный подиум морга: то  была  особа  из  ряда  смешанных  женско-мужских
типов. На английском языке он зовется sexintergrade (гермафродит).  В  таком
существе имеет место явный  перебор  мужских  гормонов.  Именно  от  свойств
пропорции мужских и женских гормонов все и  зависит.  Женщина  такого  типа,
видимо, позднее, чем все остальные, спустилась с сосны или осины и вышла  из
леса.
   Ее предки добрались  до  Санкт-Петербурга  из-под  Урала,  от  туда,  где
происходило  великое  смешение  наций.  Там  ассимилировались   генетические
возможности раскосых народов - великих наездников и скотоводов -  с  беглыми
славянскими каторжниками, старообрядцами,  бывшими  крепостными  крестьянами
центральных губерний. При таком смешении в человеческую кровь  впрыскивалось
и что-то конское. Про них говорят задумчиво, но с пафосом: "ни баба, а  конь
с яйцами". Чуток  побольше  роста  и  мышечной  массы  и  можно  присваивать
степному скакуну известный знак качества  -  "коня  на  скаку  остановит,  в
горящую избу войдет".
   Гормональный дисбаланс - явление роковое: приходится ожидать  подвоха  со
стороны сексуальной ориентации. Такую женщину интрига не  портит,  а  только
бодрит. Как только главный врач подает команду "Фас!",  -  в  жилистом  теле
забурлят и откликнутся первыми мужские гормоны - это будет их звездный  час.
Моментально сработает феномен патриотизма  уличной  шавки  -  "Фас,  рабочий
класс"! Ее мечта - ринуться на баррикады, метать булыжники, вывороченные  из
мостовой, крушить все святое, как в безумном, веселом и кровавом 1905  году.
"Прости их Господи, ибо не ведают, что творят".
   Символы потенциальной дефектности заводят таких особ в преддверье  науки,
но дальше вестибюля им прорваться не  удается.  Ибо  Иисус  заметил:  "Много
званых,  но  мало  избранных".  Известно  всем,   как   происходит   научное
остепенение ученых див - как  правило,  через  осеменение.  И  здесь  нельзя
хлопать ушами: ищущая женщина обмен идеями должна моментально переводиться в
сексуально-продуктивную стадию. В страстном порыве синий чулок или  колготки
с треском снимаются через голову. Тогда и произойдет великое и  долгожданное
таинство восприятия мысли наставника.
   Но для постельного прогресса  Сучагина  Эльза  Пахомовна  явно  не  имела
никаких перспектив - подкачали  внешние  данные,  помешал  заметный  перекос
гормонального  фона  в  мужскую  сторону.  Даже  собственный   муж,   только
многократно перекрестившись, влазал на нее. Да и то сказать, - чувствовал он
себя, как невольник, напрочь похоронивший гордость, независимость и  оргазм.
Он, пожалуй, так и не постиг величия волшебной фазы коитуса.
   Эльза заведовала физиотерапией и к ребенку, безусловно, не имела никакого
отношения, ни при жизни, тем более после смерти. Но она  была  председателем
местного комитета больницы и ее искус  -  проведение  профсоюзного  собрание
прямо в морге. В ее пролетарском черепе уже сложился  сценарий  и  режиссура
отчаянного, но эпохального действа. "Пусть сильнее грянет буря"!
   Желчная натура  хорошо  работала  в  стае,  -  с  напускным  достоинством
яровизировала новичков, дисциплинировала старожилов с помощью  общественного
воздействия. Тот, кто профессионально  занимался  псовой  охотой,  знает:  в
своре всегда нужен помощник вожаку. Он летит, отставая на корпус от главного
бойца - командира, внимательно и преданно следя за положение хвоста  лидера.
Вожак смел, потому что знает: не две, а четыре челюсти первыми начнут  рвать
на части добычу. Это  будут  его  челюсти  и  полный  зубной  набор  верного
ассистента.
   Следующей  в  шеренге  доброхотов   была   могучая   Сорнякова   Элеонора
Вячеславовна - она из компании конформистов, из балласта. Пузанчик-сангвиник
подвижная, как ртуть,  болтливая,  как  фламандская  сказка.  Про  нее  поэт
сказал: "Она такая толстая, что  ее  не  только  носить  на  руках,  на  нее
смотреть тяжело".
   Неудовлетворенные   сексуальные    запросы    отсвечиваются    на    этом
жизнерадостном лице без всякой тайны и глубокого замысла.  Ее  готовность  к
специфической трапезе была сильнее, чем у блина, испеченного  на  Масленицу.
Конформизм бывает игровым, когда обстоятельства вынуждают изображать из себя
"рубаху-парня" или нести миссию соучастия  в  показательной  казни.  Зажатая
особа периодически дает  всплески  агрессии  через  истерические  реакции  и
авторитарное поведение.
   Сергеев вспомнил повести Плутарха о временах легендарного  Ромула,  когда
было принято на свадьбах орать "Талассио"! Мужу тем криком  напоминали,  что
супруга должна только плести шерсть, но не утомлять себя работой по дому. Ее
принято было вносить в дом на руках, - но тем уже напоминали жене о  славных
временах, когда девушку воровали и силой вволакивали в дом.
   Правда, женщины пытались мстить по-своему, по-особому, по-женски. Но и их
воспитывали  тоже  неординарным  способом:  по   приказу   Татия,   в   знак
благодарности за предательство,  Тарпию,  открывшую  ночью  ворота  крепости
врагу, забросали золотыми браслетами (то, что "с  левой  руки"  она  просила
подарить ей), добавив к жалкому золоту и увесистые боевые щиты,  раздавившие
насмерть предательницу.
   Но,  как  и  в  большинстве  женщин,  сотворенных  из  ребра  мужчины,  в
отечественной  конформистке  тоже  содержится  слишком  много   примитивного
паскудства, предательства, приспособленчества. Но мог ли Адам винить Еву  за
то, что ее сотворили из подвижного ре