дильный  дом, какой тебе родильный дом? Тут телефонный узел, а
не родильный дом, у нас никто не рожает.
     Алло,  дежурный  по станции слушает. Это вы, Нина Васильевна? Горячий и
пламенный.  Горохов  приветствует.  Как  ваши  неустанные  труды? Верно, уже
прогрессивку  нам  выписали?  Честно  признаюсь,  Нина Васильевна, я человек
молодой  и горячий. И потому единственная амбразура, которую я готов закрыть
своей молодой грудью, это окошечко кассы. Когда прикажете к вам следовать?
     Что  такое?  Горим. Быть того не может! План нам наварили? И не хватает
160  абонентов,  чтобы  закрыть  квартальное  выполнение?  Но  это же полный
провал.  Откуда  же  мы  за  такой срок 160 абонентов наберем? Я нынче всего
шестерых записал.
     Начальника,  увы, на месте нет. Как всегда, на рыбалке. А телефона туда
еще не провели. Придется самим решать.
     Что  вы  предлагаете?  Те  же номера раздать абонентам по второму разу?
Нина  Васильевна,  думаю, что до этого дело еще не дошло. Я работаю честно и
на  прямую  приписку  органически не способен. Это мы оставим на критический
случай.
     Думаем  дальше.  А  что,  идея! Мы же дом для сотрудников нашей станции
заложили!  На  80  квартир.  Заселение  через три года. Вот и надо в срочном
порядке  телефонизировать  наш  дом.  А  то  что  же получается - все вокруг
телефонизировали,  а  про  самих себя забыли. Негоже нам отставать от жизни.
Штаты  у нас обширные, коллектив дружный. Так пусть наши работники и пишутся
в  абоненты. Так сказать, личный вклад. 2.50 платим в кассу, с прогрессивкой
нам возвращается 400 процентов.
     Это законно, это пройдет.
     Значит,   одобряете?  Сейчас  даю  команду  -  скликать  всех  линейных
мастеров. Мы да не поможем родной станции!
     Где  еще  80  номеров  взять  -  вот  задача! Ладно, Нина Васильевна, я
покумекаю.
     Если  не  достанем  80  номеров,  горим синим пламенем. Ради чего тогда
старались и недосыпали?
     - Алло,  узел слушает. Откуда будете? Сельскохозяйственная опытная база
за  четвертым микрорайоном? Слышал про такую. Сделали торжественную закладку
и  теперь  желаете  стать  на бронь. Совершенно правильно желаете, мы только
что   про  вас  говорили.  Сколько  же  вам?  Хотите  50  номеров  для  базы
забронировать?  Извольте  -  на  ловца  и зверь бежит. Я даже так думаю: вам
будет  мало  50 номеров, берите все 80. Будем держать для вас бронь до конца
строительства.
     Шлите бумагу, отношения скрепим договором. До скорого!
     План в кармане!
     Кто  там?  Смелее.  Входи,  входи. Дергай ее сильнее, а то она заедает,
проклятая.
     Вот  и  открылась.  Не  с  первого раза, так со второго. Постой-постой,
никак  Митюха!  Откуда  ты  свалился?  Какими  судьбами?  Телеграмму давал о
приезде? Не получал. Ты же знаешь, как у нас почта работает.
     Из  Энска,  говоришь?  Прибыл  за опытом. Ну это мы тебе дадим, опыта у
нас сколько угодно. Доложи прежде, как живешь?
     Мне  бы  твои  заботы.  Стоит  расстраиваться из-за такой ерунды: гараж
построить  не  можете,  панелей нет. А ты прежде задай себе вопрос - надо ли
вообще его строить? То-то же.
     Мы избрали второй путь, в том и состоит наш опыт.
     Видишь,  котлован вырыт. И баста. Забили, так сказать, первый колышек -
и сами возникли из котлована.
     Ну  сам  посуди,  зачем  нам  под  крышу строиться? Это нам совсем не с
руки.  У  нас  и  без  того  все  есть:  штаты,  фонды, отчисления, прибыль,
прогрессивка.   Свой  пионерлагерь  построили,  жилой  дом  для  сотрудников
заложили.  Какой  же  нам  стимул  еще  и  станцию строить? Нет у нас такого
стимула.
     Главное  -  телефонизировали  кругом  себя все, что можно и что нельзя.
Дом  только  на  бумаге  нарисован,  а  он  уже  телефонизирован  на все 100
процентов. Представляешь, какой охват! Поголовный.
     Интересно  тебе,  что  я  тут  делаю?  Котлован  караулю.  Вдруг явится
какая-нибудь   химчистка   и  украдет  наш  котлован.  От  этого  произойдет
наигромаднейший   убыток.   А   наш   котлован  приносит  сплошную  прибыль.
Телефонизированные   нами   клиенты   абонентную   плату  вносят  регулярно.
Государству  доход!  И  это, учти, ничего не построив. На коробке для здания
мы  сколько  государству сэкономили! Миллиона два, не меньше. Оборудования у
нас нет? Нет. Значит, опять идет от этого миллионная экономия.
     И   коллективу   выгодно.  Без  оборудования  у  нас  спокойная  жизнь.
Подумаешь,  забота  -  вагончик  обслужить,  а  в  нем два телефона. А то бы
стояла  сплошная  автоматика, за ней же следить надо, беречь как зеницу ока.
Чистка, смазка, наладка - нет, это не для нас.
     Нас  тут  три  начальника  смены.  День  отдежурил,  два гуляй. Сами не
работаем - и другим даем.
     Клиент  наш  тоже  доволен:  он  имеет  твердую и оплаченную надежду. И
номер своего телефона помнит крепко.
     Так  что,  куда  ни  кинь, со всех сторон обоюдная выгода. Теперь решай
сам: нужно нам строиться или не нужно?
     Телефоны?  Так  телефоны тоже есть. Покупаем одну партию за другой. Ах,
не  работают?  А  зачем  тебе нужно, чтобы они работали? Сколько лишних слов
произносится  в  минуту,  это  же  ужас.  У нас на станции - 10 000 номеров.
Представь  себе, все враз заговорили - сколько шума от этого произойдет? Вот
мы  с шумом и боремся, за эту, как ее, за экологию. Так что и с этой стороны
полная польза.
     Мы  слова  экономим.  Недаром  сказано:  молчание  - золото. А молчащий
телефон - бриллиант.
     Линейные  мастера  где? Где им быть - на линии. За телефонами следят: а
вдруг он заговорит?
     Теперь  сам  убедился  -  мы  тут  работаем и слов на ветер не бросаем.
Бережем окружающую среду.
     Ну  как,  Митюха,  годится  тебе наш опыт? Ты что-то о гаражах говорил.
Сам  их  и  строишь? Да ты же наинужнейший для меня человек, мой "жигуленок"
вторую  зиму  гниет  под  снегом.  У  тебя  что,  ГСК,  гаражно-строительный
кооператив?  И  ты  председатель? Что же молчал? Найдется для меня местечко?
Вот  спасибо,  вот  это  удружил.  И  сколько же тебе платить надо? Сколько?
Почему  такая огромная сумма? Вот те на, все сто процентов вперед и сразу, а
гараж  будет  неизвестно  когда,  под него еще и площадки не выделили. Средь
бела дня ограбить хочешь.
     Что  значит  -  как  у  нас?  Да, мы тоже с клиента берем вперед, но мы
по-божески  берем,  всего  2.50  в  месяц,  это  же мизер. А тебе сразу тыщи
подавай. Да кто к тебе пойдет на таких условиях?
     Говоришь, отбоя нет, все жаждут попасть?
     Ну и ну!
     А  ты  это  того,  доверь  по старой дружбе - ты в самом деле строиться
будешь? Зачем тебе строиться, коль ты деньги уже получил?
     Понимаю,  понимаю. Ай да Митюха! А я ему свой опыт передаю. Куда нам до
тебя, мы же рядом с тобой младенцы.
     Что за шум?
     Кого  там еще принесло? Вы куда? Тут не шарашкина контора, а телефонный
узел.   Смотри,   Митюха,  пока  я  тебе  опыт  передавал,  со  всех  сторон
экскаваторы  понаехали,  бульдозеры,  самосвалы  панели  тащат.  Неужто  наш
котлован хотят отнять?
     Эй,  зачем  на  чужой  котлован  рот разеваешь? Фабрика? Какая тебе еще
фабрика?  Тут  станция  уже  действует.  Не  лезь  на чужую территорию, кому
говорят.  Ах,  ты сосед будешь, закладываешь новую фирму? Тогда располагайся
по соседству с моим котлованом.
     Так бы и говорил с самого начала.
     Слушай,  а  ты  что  производить  собираешься?  МИФ-77? Что сие значит?
Мебельная  индивидуальная  фабрика: гарнитуры и стенки по заказу, встроенные
шкафы, кухни, диваны. Это вещь!
     Будем  дружить  и  консультироваться.  Глядишь,  и  стенку  вне очереди
заработаем, я давно мечтаю, матовую такую, с баром, чтобы внутри зеркало.
     Как  ты сказал? В порядке строгой очереди по индивидуальному заказу - и
денежки  вперед? Я тебе денежки, ты мне квитанцию. А стенку с баром когда? У
тебя даже котлована нет.
     Ты  с  меня  пример  не бери. У меня котлован вырыт. Вот выкопаешь свой
мифический котлован, тогда и поговорим.
     У  нас  все  по справедливости. Я тебе квитанцию на будущий телефон, ты
мне квитанцию на стенку с будущим баром.
     Что  верно, то верно, иначе ты ничего не заработаешь. По себе знаю. Сам
живи и давай жить другим.
     Ставь  вагончик рядом. Была контора, станет две, я тебе свой телефончик
одолжу,  мы  тут  такую  предварительную запись откроем, тебе и строиться не
надо будет.
     Ба,  совсем  забыл. О стенке с тобой болтаю - а где она стоять будет, я
же должен ремонт в квартире сделать.
     Алло,  ремконтора?  Горохов  с  телефонного  узла  приветствует. Мне бы
квартиру отремонтировать. Сметчик уже был, со сметой у нас полный порядок.
     За  что  же  вам  платить?  Ни  одного гвоздя еще не забили, а деньги в
кассу.  А  когда же начнете ремонт? Неизвестно... Как вы говорите? Работаете
по  гороховскому  методу?  А  кто такой Горохов? Я и есть? Выходит, я в свой
собственный метод угодил?
     Слышал,  Митюха,  какая  жизнь пошла. Наш с тобой метод распространяют.
Что-то не читал я в газетах о гороховском методе.
     Алло,  узел  слушает.  Записаться  желаете?  И  вы  согласны, гражданин
хороший,  платить за телефон и ждать пять лет аппарата? Ну и клиент пошел. А
в  гаражно-строительный  кооператив  не  желаете  вступить,  только  денежки
вперед.  Или  индивидуальную  стенку  МИФ-77  с  баром  установить  в  своей
квартире  по  оплаченной  вперед  квитанции? Неужто согласны? Мечтаете найти
концы. А сам-то откуда? Из ремконторы. Тоже в долг живешь. Тогда все ясно.
     Хорошо,  хорошо,  я  тебя запишу - хоть сразу на два аппарата. Вот твой
будущий  номер:  152-16-90,  с  завтрашнего  дня в кассу - и можешь считать,
телефон у тебя в кармане.
     Ну нет, Горохов не дурак. Пусть другие платят, я не поддамся.
     Пусть  мой "жигуленок" под снегом гниет, пусть я за стандартной стенкой
три  ночи  в  очереди  простою,  сам  свой потолок языком побелю - но вам ни
гроша!
     Алло,  дежурный  по  узлу  слушает.  Здравствуйте,  товарищ  начальник,
добрый  вечер.  Докладывает  Горохов: узел стоит на вахте, выжимаем план. От
других  отбиваемся  как  можем. А что ваша рыбалка, хорошо клевало? Разве вы
не  на  рыбалке  были?  Ах,  наверху,  в  управлении,  - понимаю. Слушаю вас
внимательно.  Неужто  у  них такое тяжелое положение? За что же нам-то? Ага,
улавливаю: если мы, то и нам... Вас понял, будет исполнено. Приступаем.
     Все,  Митюха,  кончилась  привольная  жизнь.  Бросают нас на прорыв. Мы
теперь  как  резерв  главного  командования:  наш опыт другим необходим. Все
сначала начинать придется.
     Алло,  гараж?  Дайте  же  гараж, срочно машины заказать для переброски.
Что,  не  гараж,  а  родильный  дом?  Гараж-то где? И кто только такую связь
придумал.
     Кого  там?  С  балкона  девушка  рукой машет. Это же Вера, мы с ней еще
утром договорились.
     Ладно,  сам  на  крылечко выйду. Вера, ты меня слышишь? Что? Видишь, но
не  слышишь?  И  я  тебя вижу, но не слышу. Что лучше: видеть, но не слышать
или слышать, но не видеть - вот в чем вопрос.
     Да  я  и  так  кричу,  громче  некуда. Вера, я сейчас приказ получил. С
удовольствием  бы  погулял  с  тобой,  ты  мне  нравишься...  Что?  Опять не
слышишь?  Ах,  черт  возьми,  телефона нет под рукой - вмиг бы договорились.
Тут,  можно сказать, жизненный вопрос решается - а телефон не работает, хоть
ты у нас и телефонизирована.
     Вера,  слушай  меня.  Перебрасывают  нас. Срочно перебрасывают в энский
район  на  прорыв.  По приказу начальства. Там у них прорыв, понимаешь. План
мы   должны   гнать,   окружающую   местность   по  броне  телефонизировать,
прогрессивку обещают. Звони мне туда, слышишь, запиши телефон.
     Эх,  опять  не  слышит.  Ну вот, я тебе бумажку с номером показываю. Не
слышишь  и  не  видишь?  Вот беда-то какая. Прямо трагедия - хоть с девятого
этажа...
     Как  же это так, товарищи? Взрослые люди, а договориться между собой не
могут  - слышимости нет. Со всех сторон Горохова общипали: деньги за гараж и
ремонт вперед, в кои веки девушку встретил - и не слышу ее.
     Куда  же  мне  теперь  податься?  Посоветуйте  мне люди, - если вы меня
слышите.



   Анатолий Павлович Злобин
   День директора


                     Очерк из цикла "Портреты мастеров"


     -----------------------------------------------------------------------
     Злобин А.П. Горячо-холодно: Повести, рассказы, очерки.
     М.: Советский писатель, 1988.
     OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 9 августа 2003 года
     -----------------------------------------------------------------------


                           Старая записная книжка

     С  аэродрома  в  гостиницу.  Впереди  долгий  вечер.  Можно пройтись по
городу,  постоять  на  берегу  водохранилища,  но  и  тогда  останется  уйма
времени.  Поэтому  в  первую голову раскрываю записную книжку с камазовскими
адресами и телефонами. Где мои герои?
     Сажусь  за телефон. В трубке ни малейших признаков жизни. Отправляюсь к
дежурной по этажу в надежде докричаться до телефонного мастера.
     А мне в ответ:
     - Вы клеммы проверили?
     Вот  в  чем  суть  -  современная  техника требует почтительного к себе
отношения.  Я  проверил клеммы, подвернул винтики - задышало. Так я оказался
включенным  в  систему  города  Набережные Челны, более того, сам себя в нее
включил.
     - Можно попросить Николая Васильевича?
     - Папы нет.
     - Где же он?
     - Сейчас в ГДР. Потом поедет в Польшу.
     - И что он там делает?
     - Изобретает грузовики для КамАЗа.
     - Изобретает или изобрел?
     - Он уже изобрел.
     - Какой же?
     - Большой-пребольшой.  На  восьми колесах. Папа скоро к нам прилетит. А
что ему передать?
     Значит,  Николай  Васильевич  Ядренцев  остался  верен конструкторскому
поприщу.  Сейчас  бы  сидели  с  ним,  поговорили о современных конструкциях
грузовиков,  нагрузках  на  ось,  тенденциях  увеличения  грузоподъемности и
прочей  грузовой  премудрости, в которой я ничего не понимаю, однако телефон
ожил,  теперь  не  так-то  просто заставить его замолчать. Когда я смотрю на
современные  постоянно  звонящие  телефоны,  мне  порой  кажется,  что они в
состоянии  разговаривать  друг  с другом без участия человека. Когда-нибудь,
может быть, так и будет. К тому идем. Но лучше бы уж не надо.
     - Попросите, пожалуйста, Сережу, - говорит телефон.
     - Вы  ошиблись  номером,  -  но  трубку  не  кладу, дабы не совершалось
телефонных пауз. - Можно Льва Николаевича?
     - Я слушаю.
     - Как живете, Лев Николаевич, мы должны увидеться и как можно скорее.
     - Сейчас  у нас конец месяца, план горит. Давайте на послезавтра, прямо
с утра, я пришлю за вами машину.
     Записываю   на   послезавтра:   литейный  завод,  главный  инженер  Лев
Николаевич  Шавлыгин,  с которым мы встречались и путешествовали под сводами
того же литейного завода.
     Два  следующих  телефона пропускаются: Н.И.Рулевский и А.Б.Новолодский,
их  уже  нет на КамАЗе. Рулевский уехал в Волгодонск и строит "Атоммаш", там
он  управляющий трестом. Алексей Новолодский по-прежнему остался бригадиром,
он  теперь  на  стройке  в  Якутии,  чуть  севернее  БАМа. Зарабатывает себе
пенсию, что-то давно не было от него писем.
     Звоню в партийный комитет КамАЗа, прошу соединить меня с Родыгиным.
     - Что  вы!  -  отвечает  женский  голос.  -  Аркадий Андреевич теперь в
Казани.  Заведует отделом промышленности в областном комитете партии. Нас не
забывает.
     - Кто же теперь в парткоме?
     - Евгений  Яковлевич Андреев. Он сейчас на заводе двигателей. Приходите
завтра.
     Мои  связи  с  КамАЗом завязались не вдруг и не по принуждению, я давно
отвык  от  принудительных  знакомств  и, приехав на КамАЗ впервые десять лет
назад,  уже  был  знаком  и  с  генеральным директором Львом Васильевым, и с
начальником  строительства  Батенчуком. С первым - по Москве, с Батенчуком -
по Сибири, где мы встретились еще в 1957 году.
     Но  и  КамАЗ  одарил  меня новыми знакомствами. С Николаем Васильевичем
Ядренцевым   встретились  на  берегу  Камы  за  шахматной  доской.  С  Таней
Беляшкиной  познакомились  в  городском  музее  и  тут  же  начали  диспут о
камазофии  -  весьма важном направлении научной мысли, определяющем основные
пути  развития  КамАЗа  и  других индустриальных центров. Случайные вроде бы
встречи,  не  предусмотренные  программой  командировки,  а  след остался не
единственно на бумаге. Кстати, где сейчас Таня?
     - Беляшкина отсюда выехала.
     - Куда? Не скажете?
     - Этого не знаем.
     Разлетаются  мои  герои  -  кто  в дальние якутские края, кто в верхние
сферы.  Расползается  сюжет,  продиктованный  жизнью. Но остается сам КамАЗ,
остаются камазовцы. Они и поведут меня по новым сюжетным ходам.
     Подключимся  к  другому  источнику  информации: городская газета "Знамя
коммунизма".  Печать  несколько  бледновата,  но  это,  верно,  оттого,  что
импортное оборудование до сих пор лежит в ящиках.
     А  вот  и  подпись:  "Т.В.Беляшкина".  И  стоит  не  под какой-то одной
заметкой,  а  подо всей газетой, на последней полосе, где сообщается: газета
выходит    ежедневно,    кроме    воскресенья   и   понедельника.   Редактор
Т.В.Беляшкина. Тут же номер телефона: 2-47-66.
     - Таня, наконец-то я нашел вас. А то уж было отчаялся. Где вы?
     - На Первомайской улице.
     - Как к вам ехать?
     - Садитесь  на  пятый  трамвай.  Остановка  "Горвоенкомат".  Тут и мы в
отдельном домике. Приезжайте, я сейчас скажу, чтобы поставили чай.
     Таня  нисколько  не изменилась. Нет, все-таки появилась в ней некоторая
сосредоточенность,  которая  чаще  всего рождается чувством ответственности.
Еще  бы,  редактировать  городскую  газету,  да  тут  каждая  буковка на вес
собственной головы.
     А   может,  мне  все  это  мерещится,  про  сосредоточенность?  Татьяна
Беляшкина  осталась  такой  же  улыбчивой, гостеприимной. Крепкий чай уже на
столе.
     - Таня,  всего один вопрос, но основополагающий. Какую эпоху переживает
сейчас КамАЗ?
     Беляшкина непритворно вздохнула:
     - Я  теперь не думаю об эпохах. Раньше мы строили не только КамАЗ, но и
самих  себя. Собственно, КамАЗ вообще был фоном для наших судеб. А теперь мы
осваиваем мощности. Мы даем план, измеряемый штуками и процентами.
     - Но  ведь  мощности  нельзя осваивать беспредельно. Когда-то они будут
освоены на все сто процентов. Что тогда?
     Татьяна засмеялась:
     - Тогда будем пить чай у самовара в тени грузовика.
     - Значит,  настанет  такое  золотое  время, когда перегрузки наконец-то
закончатся?
     - В   таком   случае   возникнет   необходимость   срочно  организовать
строительную площадку нового КамАЗа.
     - И вы туда поедете?
     - Вряд  ли.  Слишком  много  накопилось  проблем. Новый КамАЗ будет для
нового поколения.
     - Какие же у вас проблемы, Таня?
     - Ну  вот  хотя  бы  -  одна  из  первоочередных.  Летом  1931  года  в
Набережных  Челнах  вышел  первый  номер  нашей газеты. Тогда она называлась
"Трактор".  Начинаем  готовиться  к  юбилею:  50  лет  со дня выхода первого
номера.
     - Таня, это же страшно интересно! - воскликнул я.
     - Разумеется,  -  отозвалась  Татьяна. - Нестандартный подход. Но мы не
смогли  найти  первого  номера,  даже  в Казань обращались. Теперь направили
запрос  в Книжную палату. Наш район был тогда сельскохозяйственным, оттого и
название  - "Трактор", хотя тракторов было раз-два и обчелся. О чем писали в
"Тракторе"? Будем давать серию сравнительных материалов.
     - С  историческими  проблемами  у  вас,  я  смотрю,  все  в  порядке. А
современные?
     Татьяна   Беляшкина  не  успела  ответить.  В  комнату  вошла  красивая
девушка, видимо, литературный сотрудник газеты.
     - Вот  Нафиса  нам  и  ответит,  - сказала Татьяна. - Какая современная
проблема у нас самая важная, Нафиса?
     - Сто  восемьдесят  строк  в номер, - ответила