тве.


   "Белая береза"

   Это не столько игра, сколько игорная ставка. До недавнего  времени  в
зонах пользовались успехом карточные игры, где проигравший выполнял  же-
лание победителя. Схожая ставка наблюдалась и при игре в  домино  "Двад-
цать четыре удовольствия". При ней проигравший  также  обязан  выполнить
любое желание выигравшего. Скажем, весь день он должен был  отвечать  на
любой вопрос словами: "Крякни в тину". Особый конфуз при этом  возникал,
когда собеседником проигравшего зека становился кто-нибудь из  сотрудни-
ков тюрьмы или лагеря. Вот живой пример, который произошел на Свердловс-
кой пересылке и лег в мемуары бывшего рецидивиста:
   "Я сидел в тесной потнючей камере и ждал вызова на этап. Вчера я про-
игрался и сегодня с раннего утра начал отдавать долг. Это были не деньги
или казенные шмотки. Это были слова "скворцы прилетели". Несмотря на всю
безобидность фразы, вся камера целое  утро  потешалась,  задавая  глупые
вопросы. И на каждый я громко гундосил: "Скворцы прилетели".  Через  час
эта потеха всем надоела, и меня больше не трогали. И надо же было  этому
случиться: именно сегодня и именно меня вызвали на этап. Я этого ждал  и
больше всего боялся. Когда мы садились играть, то условились, чтобы фра-
за, за которую сразу же можно схлопотать по морде, на кон не  ставилась.
"Скворцы" - далеко не самое худшее. Бывало, что заставляли читать  детс-
кое стихотворение или пункты Устава ВЛКСМ,  принесенного  из  библиотеки
для изготовления сигарет.
   Ну, так вот. В дверях показался прапорщик и назвал мою  фамилию.  Это
не было вопросом, и я молча подошел к дверям. "Вертух" спросил:  "Шмотки
собрал?" "Скворцы прилетели" - с готовностью выпалил я. Я не видел брат-
ву, но чувствовал, что она давилась со смеху. Прапорщик тупо поглядел на
меня и наконец выжал: "Что?" Запахло дерьмом. Скворцы, говорю,  прилете-
ли. Его глаза сузились, губы побелели и вытянулись  в  нитку.  Казалось,
еще миг - и он бросится на меня. Но вместо этого контролер сухо  поинте-
ресовался: "Какие скворцы?" Черт бы побрал этих скворцов. Проклиная свою
долю и слыша, как закатываются сокамерники, я повторил фразу.  Прапорщик
был новеньким. Те, кто годами ходят по тюрьмам (мы - сидим, они  ходят),
знают, что выкидываются штуки и похлеще. Скажем, плюнуть в рожу дежурно-
му офицеру. Подобные ставки среди братвы не катят, но  их  могут  просто
спровоцировать для какого-то азартного рогомета. При мне был такой  слу-
чай. Бедолаге разнесли витрину так, что неделю  шапка  не  налазила.  Он
похлопал офицера по фуражке и сказал: "Ну что,  мент,  службу  дрочишь?"
Дежурный поправил фуражку и приказал двум  инспекторам  завести  зека  в
карцер для беседы...
   "Скворцы прилетели" - повторил я. На помощь растерянному прапору  по-
доспел конвоир, здоровенный рыжий детина. Он врезал  мне  между  лопаток
так, что я полетел в коридор. "Воруши копытами, гнида!" - прорычал он. И
хотя хохочущая от души камера осталась позади,  я  продолжал  повторять:
"Скворцы прилетели". Я даже не думал жульничать: это могло бы плохо кон-
читься. Поэтому я честно отрабатывал свой долг и в этапном  строю,  и  в
карцере, куда меня таки запихнули. Игра есть игра".
   Иногда проигравший орет глупость с верхнего яруса. Или всю ночь  спит
на полу. Тюремная фантазия не знает границ. Один картежник доигрался  до
того, что в разгар трудового дня, ровно в полдень, как и  требовал  того
победитель, вдруг вышел в центр заводского цеха и начал читать стихи:
   Я маленькая девочка,
   Я в школу не хожу.
   Я Ленина не видела,
   Но я его люблю.
   После короткой паузы четверостишие повторилось. И  так  далее.  Ровно
десять минут. Мастер подошел к "девочке", обложил его со всех сторон ма-
том и вновь направил к токарному станку. Обрабатывая деталь, заключенный
продолжал твердить о своей любви к Ленину. Безнаказанно эта  шалость  не
прошла: десять минут - это все-таки десять минут. Дело могло  бы  закон-
читься тривиальным штрафом, но на дворе стоял 76-й год, и дедушка  Ленин
еще был в почете. Вместе с кожей  сдирались  политические  татуировки  и
пресекались любые словестные поползновения в адрес вождей гегемона. Мас-
тер побежал за подмогой. Чтеца-декламатора показали врачу. К тому време-
ни зек уже закончил монотонно твердить свое и молчал, как рыба. Врач да-
же не стал его осматривать. Услышав, что заключенный психически  здоров,
"вертухаи" бодро поволокли его в ШИЗО. И хотя тот во все горло сознавал-
ся, что просто отдал карточный долг, попариться в изоляторе  зеку  приш-
лось. На том и разошлись.
   В 30-е годы в Соловецких лагерях была в ходу ставка  "100  тараканов"
(1000 тараканов или что-то в этом роде): проигравшего обязывали отловить
сотню барачных насекомых и предъявить их "счетной комиссии". Зек мог не-
делю ползать по бараку с банкой в руках, охотясь на тараканов. Игра име-
ла и санитарный успех. Иногда охота за тараканами затягивалась на месяц.
В зависимости от количества насекомых. Вместо тараканов могли  фигуриро-
вать пауки или крысы.
   Тюремные правила запрещают загадывать желания, которые позорят  честь
арестанта или же несут угрозу его жизни. Был случай,  когда  трое  зеков
предложили проигравшему поцеловать петуха. Должник спокойно послал их на
три буквы. "Ты что же, падла, платить не будешь? - оскалился один из зе-
ков и угрожающе двинулся вперед. - Целуй  гребня.  Иначе  опустим  прямо
здесь!" Неудачливый игрок двинул зека кулаком между глаз. Бойцов разняли
и через "коней" обратились за советом к  авторитету.  Вскоре  деды  пра-
вильной хаты передали маляву, в которой советовали разобраться  с  теми,
кто придумал такое позорное задание.
   Бывали случаи, когда проигрывали самих себя.  Проигравший  становился
на день, неделю или месяц (а случалось, что и навсегда) рабом  победите-
ля. Академик Дмитрий Лихачев, отбывающий наказание в  соловецких  ротах,
вспоминал:
   "Лор, "боярующий" (ухаживающий, уговаривающий)  шпаненка,  специально
завлекает в игру и выигрывает у него "последнее". Такой, проигравший се-
бя в карты, допускает в отношении себя различные, самые  дикие  извраще-
ния. Проигранный таким образом попадает в положение полной отчужденности
- он не имеет права ни с кем разговаривать, прикасаться к посуде и  тому
подобное.
   В старое время обычными были  случаи  проигрыша  "марух"  (любовниц).
Сейчас это уже постепенно выводится. Проигрыши  самих  себя  или  вообще
"последнего" чаще всего происходят из  так  называемой  "амбиции".  Если
"схлестнутся" двое, имеющих друг на друга злобу, или если играющие поче-
му-то считают для себя позором проиграть, игра может зайти очень далеко.
Проигрывают золотые зубы, которые после игры выдираются клещами или  вы-
биваются молотком. Проигрывают пальцы, играют на ухо и  т.п.  Происходят
своеобразные картежные дуэли.
   Мстящий старается заставить своего партнера "влезть на рогатину",  то
есть заставить его проиграть что-нибудь такое, что он не  сможет  выпла-
тить, или причинить ему существенный ущерб. Но такая игра, хотя и счита-
ется вполне "законной", однако  может  остаться  небезнаказанной.  Часто
случается, что кто-нибудь из присутствующих мстит, но мстит также закон-
но - картами.
   Бывает, что проигравший кричит в окно или трубу в течение 5-10 минут:
"Я дурак, я дурак..." Отсюда и выражение: "проиграться в  трубу".  Очень
часты игры "на песню, на сказку", но играют на эти веши, конечно, только
с теми, кто действительно мастерски поет или рассказывает.  Какой-нибудь
певец поет до тех пор, пока "фарт" не поворачивается в  его  сторону,  и
поет старательно, потому что в этом его хлеб. Выдумки в этом роде  неис-
черпаемы. Впрочем, такие вещи на Соловках не процветают - здесь игра но-
сит гораздо более "деловой" характер".
   Игра на человеческую жизнь называется "три звездочки" или  "три  кос-
точки": смотря на чью жизнь идет игра -  свою  или  чужую.  Очень  часто
блатной мир играл на жизнь "четвертого" ("пятого",  "шестого"  и  т.д.).
Проигравшему поручают убить человека, которого  укажут  победители.  Это
может быть стукач, надзиратель или проштрафившийся зек. Чаще всего  игра
на жизнь пятого идет на свободе. Тогда круг потенциальных  жертв  значи-
тельно расширяется. Трупом может стать даже случайный прохожий.
   Зеки могли выбрать жертву, полагаясь на случай. Могут заказать смерть
того, кто первым выбросит окурок в ту урну, кто купит в киоске те  папи-
росы, кто первым выйдет из трамвая. Когда-то очень популярной была метка
скамеек в скверах. На ней мелом рисовался крест, и кто  на  него  сядет,
тот должен умереть. Разумеется, уголовный розыск мучился  в  догадках  о
мотивах насильственной кончины. Метка лавок стала настолько  популярной,
что просочилась в народные массы. В 50-60 годах мирные граждане  шараха-
лись от крестов, как черт от ладана. А рецидивисты  тем  временем  опять
трудилась за карточным столом.
   В пятидесятых годах "пятым" стал даже Марк Бернес. Судя по всему,  за
то, что сыграл ссученного вора в новом фильме. Тогда МВД прессовало  во-
ровскую масть по высшему разряду, и советский послевоенный  кинематограф
не мог остаться в стороне от этого процесса. Выполнить волю братвы пору-
чили рецидивисту по кличке Бурлак. В тот вечер он остался без копейки  и
в порыве азарта поставил на кон "жизнь  пятого".  Бурлак  проиграл  кон.
Дальнейшую судьбу киллера и его провал я описал в книге  "Антология  за-
казного убийства".
   В сегодняшних тюрьмах и колониях  карточные  игры  преследуют  скорее
меркантильные цели, чем развлекательные. Утрачивает былую силу и чувство
блатной мести. Меняется мир - меняется жизнь. Меняется жизнь - изменяют-
ся ставки.


   Боковой ветер

   Шулерские приемы родились вместе с игральными каргами.  Совершенство-
вать "боковой ветер" (именно так называют шулерские  манипуляции)  очень
сложно, изобрести новые приемы - практически невозможно. В арсенале кар-
точных мошенников превалируют  классические  методы,  которые  сохранили
свою актуальность и на сегодняшний день. Многие приемы, популярные, ска-
жем, в начале века, ныне устарели. На смену им пришли технические  ухищ-
рения, где все чаще и чаще фигурирует электроника: в игорных  домах  под
зеленое сукно закладываются сканеры, в стенах монтируются  видеосистемы,
даже в самих картах уже наблюдались металлические вкрапления, на которые
реагировал сверхчувствительный прибор в часах шулера. Но классика  оста-
лась классикой. Она незаменима там, куда  доступ  техническим  наворотам
ограничен. Одним из таких мест попрежнему остаются тюрьмы и колонии. Ни-
же приводятся популярные шулерские приемы и понятия, стареющие,  но  еще
не утратившие своей актуальности.
   "Крап" - пометка игральных карт, благодаря которой игрок  располагает
их в нужном порядке и, зная их значение, составляет при игре нужное  для
себя сочетание. Дефекты на картах должны быть незаметны для противников.
Такая пометка может быть "на глаз", "на ощупь". Игральные карты,  прода-
ваемые в магазинах, годятся не для всех игр, в частности, для  тех,  где
нужное расположение карт зависит от растасовки. Поэтому такие карты "за-
тачиваются", иногда расклеивают, удаляя внутренний слой, и в зависимости
от вида игры "заряжают". Крупные шулеры подчас  берут  в  магазине  нес-
колько колод карт, затачивают их и возвращают продавцу, договорившись  с
ним о том, что когда они будут покупать карты, продавец подаст им именно
эти колоды. Такой прием применяется с целью убеждения противника в  том,
что игра будет идти без обмана. Сведущие люди поговаривают, что высокок-
лассные шулеры имели "своих" продавцов практически  во  всех  магазинах,
где шла торговля игральными картами. Но эта механика уже отошла в  прош-
лое: сегодня карточные колоды можно встретить на каждом шагу. Ими торгу-
ют в киосках, магазинах, с лотков и базарных прилавков. Когда шулер име-
ет дело не с меченой колодой, он попытается ее "закрапить" во время  иг-
ры, по мере оборота карт. Скажем, ногтем проведет черточку у края карты.
После чего эта карта уже определяется на ощупь. Шулеры, работающие таким
способом, постоянно удаляют кожу с кончиков пальцев, повышая таким обра-
зом их чувствительность.
   Внешняя сторона карт, так называемая "рубашка", состоит из  переплета
ромбов и множества тонких линий. Это  своеобразные  "дактилоскопические"
признаки карт: типография не может и не пытается повторить одну и ту  же
комбинацию линий на двух и более картах. Другими словами, каждая "рубаш-
ка" имеет свой отличительный знак, распознать который и пытается  шулер.
Он покупает множество колод и формирует из них одну. В новой  комбиниро-
ванной колоде достоинство карт четко разграничивается. Например, "рубаш-
ка" тузов имеет цельные ромбы, десятки - половинчатые, короли  -  слегка
подрезанные и т.д. Часто крапят колоду добавочными линиями. При  фабрич-
ной печати используются красные и зеленые линии различной толщины. Утол-
щая ту или иную линию, можно разграничить карты по мастям. Пиковая масть
- толстая линия в правом углу, червовая - в левом. Та же  ситуация  и  с
зелеными линиями. Еще один из приемов  крапления  колоды  -  образование
толстой и тонкой точки в белом ромбе, что вырисовывается в правом  углу.
Большая точка вверху ромба - пики, внизу - трефы, справа - черви,  слева
- бубны. Ставя маленькую точку возле большой, можно пометить практически
все карты - от туза до шестерки (если колода в 32 карты - семерки).
   "Держка" - один из технических приемов шулеров: сдача партнеру вместо
верхней или нижней карты - другой. Держка может проводиться  "на  глаз",
"на щуп", смотря по тому, каким образом помечены карты, а  также  "угло-
вою", "верховою" и "боковою", в зависимости от места пометки карты,  ко-
торого касается пальцами шулер, вытаскивая ее из колоды.
   "Заправка" - умышленный проигрыш с целью разжигания азарта  у  "лоха"
при игре в карты, а также незаметная пометка карт.
   "Кидать метлу" - шулерский прием, используемый  при  игре  "третями",
когда мечущий карты игрок подбрасывает противнику карты уже  отыгранные,
чем лишает партнера шансов на выигрыш.
   "Коцка" - крапление карт, как правило, четырех тузов и четырех  деся-
ток, у которых лицевая сторона шероховата в одном направлении.  Все  ос-
тальные карты с тыльной стороны шероховаты в другом направлении. При та-
совке такие карты слипаются, и опытный игрок знает, какая карта  у  него
под рукой; пометка карт с помощью  расплавленного  парафина,  в  который
опускаются все углы карты. При  этом  нужные  карты  имеют  больший  или
меньший угол, что позволяет игроку определять их значение.
   "Боковая точка" - способ пометки карт, при котором карты затачиваются
сбоку, что позволяет при тасовке располагать их в нужном порядке и мани-
пулировать теми из них, которые выгодны шулеру.
   "Братское окошко" - отверстие прямоугольной формы в первом  слое  иг-
ральной карты со вставленными внутрь передвигающимися знаками, с помощью
которых можно изменять значение карты в нужном для шулера сочетании.
   "Двойниковая точка" - способ пометки, при котором нужные карты с  од-
ного из углов осторожно затачиваются на фаску, т.е. под углом к торцевой
части карты, затем по диагонали затачиваются, но уже с  другой  стороны.
Если такие карты сложить друг с другом, то они как бы склеиваются, а от-
точенные под углом торцы образуют острый угол и при тасовке такие  карты
не разъединяются, что позволяет шулеру манипулировать ими. Иногда  такая
заточка делается по всей боковой части карты, что позволяет вести раста-
совку их сбоку, а в первом случае - только с угла.
   "Мебель" - сообщник шулера, не умеющий применять шулерские приемы, но
принимающий участие в картежной игре, когда мало партнеров. Как правило,
он разыгрывает из себя рискованного игрока. Расчет с ним ведется  только
для вида. В то же время он получает определенный  процент  с  выигранной
шулером суммы.
   "На глаз" - способ пометки игральной карты, который позволяет  игроку
определить ее значение по внешнему виду. Наиболее простой пометкой явля-
ется нарушение глянцевой поверхности карты ластиком. Такие пометки может
заметить под определенным углом освещения лишь тот, кто их сделал.
   "На щуп" - пометка игральных карт, значение которых  определяется  на
ощупь пальцами игрока. Наиболее простые пометки - наколки, сделанные  на
уголках карт, но это, как правило, у неопытных игроков. В других случаях
применяется "заточка", иногда углы нужных карт слегка затираются наждач-
ной бумагой. Иногда углы  карт  расклеивают,  между  слоями  закладывают
мельчайшие крупинки стекла, и карту снова склеивают. Крупинка стекла или
песчинка могут быть вклеены и в другие места карт. Можно помечать  карту
маленькой точкой бесцветного клея в определенном месте. В других случаях
карту расклеивают и из нее либо удаляют внутренний слой, чтобы она  была
тоньше, либо внутрь вклеивают бумагу, и карта становится толще.
   "Перевод" - шулерский прием при игре в "очко", заключающийся  в  том,
что, собрав большой банк, шулер дает условный знак своему партнеру  идти
на всю сумму и сдает ему нужные карты. Это позволяет  шулеру  оставаться
вне подозрения окружающих, хотя в действительности он перевел свой выиг-
рыш партнеру, с которым затем делит его. Иногда таким  сообщником  может
быть и "мебель".
   "Переворачивать вольт" - шулерский прием, позволяющий вернуть  колоду
в первоначальное положение.
   "Свист" - способ пометки игральной карты, заключающийся в том, что по
краю определенных карт (в торцевой части) проводят тупым  ножом,  отчего
края карты почти незаметно выступают и при движении, соприкасаясь с дру-
гими картами, издают отличительный звук, что позволяет шулеру определять
значение карты и пускать ее в ход для обыгрывания жертвы.
   "Семериковая точка" - расположение в колоде семи разных  по  значению
карт, которые "заточены" и благодаря  этому  легко  вытасовываются.  Ис-
пользуя эти карты при игре "третями", игрок, откладывая их на свою  сто-
рону, ловит карту партнера, имея гораздо больший шанс на выигрыш.
   "Сигналист" или "телеграфист" -  сообщник  шулера,  подглядывающий  в
карты жертвы и сигнализирующий о них условными знаками или фразами.
   "Скользок" - шулерский прием, при котором нужное значение карты обоз-
начается дополнительным знаком, приклеивающимся к ней в нужный момент.
   "Смена" - незаметная подмена колоды карт другой, в которой часть карт
подделана или растасована в нужном для шулера порядке  (чаще  всего  при
игре в "триньку").
   Изначально подтасованная колода карт называется "материал". С нее шу-
лер начинает сдавать карты на стол. Противникам сдается  крупная  карта,
однако себе и своему партнеру шулер сдаст выигрышную комбинацию, которая
часто отличается лишь на одно очко. Начинается  азартный  торг,  в  банк
бросаются все новые суммы, но итог кона уже определен. Шулер может сдать
себе и проигрышную карту. Например, если заметил подозрительность в  по-
ведении игроков. Проиграв, он благоразумно  выходит  из  игры,  завершая
карточную встречу своим поражением.
   "Сплавка" - прием, с помощью  которого  неопытного  игрока,  имеющего
деньги, вовлекают в картежную игру. Опытный шулер "обыгрывает" всю  ком-
панию, в том числе и новичка, а затем под благовидным предлогом  УХОДИТ.
Оставшиеся для зашифровки своей причастности к проигрышу устраивают  об-
суждение игры, ищут причины "провала", а  затем  покидают  проигравшего,
пообещав "расплатиться" с обидчиком. Выигрыш делится между шулером и со-
общниками.
   "Спуск" - шулерский прием при игре в карты, когда вместо одной подки-
дываются две карты.
   "Стирами" называют игральные карты, как таковые,  а  также  карты  со
стертыми или дорисованными значениями. Ими шулеры пополняют неполную ко-
лоду.
   "Съемная галантина" - игральная карта, на которую слегка приклеивает-
ся лишний знак. Если игроку необходимо изменить значение карты, он неза-
метным движением снимает эт