алось метров десять. Пла-
нер вдруг выровнялся, и зеки заликовали. В следующую  секунду  он  вновь
устремился вниз. Скрытый рубеж был пройден. Пять метров, четыре,  три...
Оставались проволочное заграждение и бетонный  забор.  Это  был  относи-
тельный успех. Если удастся незаметно пересечь стену колючки, они  могут
вскарабкаться и на бетонный забор. Саркисов предусматривал и  такой  ис-
ход. Сосновая треугольная рама легко превращалась  в  корявую  невысокую
лестницу. Приходилось уповать лишь на то, чтобы часовой подольше  маячил
спиной к этому участку запретки. Верхний ряд колючей проволоки прошел  в
десятке сантиметров от палки. За миг до этого Саркисов  резко  подбросил
вытянутое в струну тело. Слава Богу, успе...
   - А-а-а! - заорал Хмара. Он врезался ногами прямо в проволоку и,  ув-
лекаемый планером, протащился по всему  верхнему  ряду.  Десятки  острых
стальных витков раскроили в клочья его брюки и разодрали кожу на  бедрах
и голени. Саркисов похолодел. Дельтаплан с треском  бухнулся  на  землю.
Хохол продолжал истошно орать, катаясь по взрыхленному грунту.  В  свете
прожекторов он смотрел на свои окровавленные ноги,  дергался  и  силился
подняться. Часовой развернулся, секунду любовался  странным  зрелищем  и
дал первую очередь поверх голов. Хмара вдруг замер, посмотрел в  сторону
вышки, повернулся  и  увидел  Саркисова.  На  глазах  бывшего  спортсме-
на-дельтапланериста стояли слезы. Ни слова не говоря, Саркисов стал  лу-
пить израненного хохла ногами. Глаза застилал туман, но сквозь него Хма-
ра еще просматривался.
   - Стоять! На землю! - кричал с вышки сержант.
   Этого можно было и не говорить: Саркисов уже сидел на Хмаре  и  душил
его обеими руками. Отчаянные вопли и хрипы заглушила вторая очередь. Пу-
ли легли в трех метрах от зеков. На стрельбу зеки  уже  не  реагировали:
первый из них был сосредоточен на горле  своего  спутника,  а  последний
стремился немного подышать. Хмару спас караул. Пять солдат едва растащи-
ли заключенных. Саркисов истерично плакал и орал на всю зону:
   - Сучье рыло! Лучше застрелите меня! Я знал! Знал!
   Зеков волокли в штрафной изолятор. Хмара приседал и корчился от боли,
что, однако, не мешало ему вопрошать:
   - Вы нас по разным камерам? Якшо в одну - то я краще вмру отут.
   Из служебного донесения в ГУИД МВД РСФСР:
   "16 июля 1982 года в ИТК-29 усиленного режима осужденный Саркисов Ма-
рат Дмитриевич, 1943 года рождения, отбывающий срок наказания  за  умыш-
ленное убийство без отягчающих обстоятельств, и Хмара Григорий Емельяно-
вич, 1938 года рождения, отбывающий наказание за кражу личного  имущест-
ва, предприняли попытку побега из мест лишения свободы.  Они  попытались
пересечь контрольные и заградительные препятствия с помощью  устройства,
которое напоминает планер. Осужденный Хмара Г. Е. получил легкие  телес-
ные повреждения, вызванные скольжением  по  верхней  части  проволочного
заграждения, и был госпитализирован.
   17 июля Саркисов, находясь в ШИЗО, разбил голову о стену камеры и был
переведен в санчасть. Там он попытался задушить осужденного Хмару и  был
изолирован в ординаторской. Возбуждено уголовное дело".
   Изворотливый арестантский ум рождал и рождает новые проекты.  Соблазн
покинуть зону по воздуху был слишком велик, чтобы оставить его не у дел.
И все же удачных побегов почти не наблюдалось. Был случай,  когда  узник
выбрался из американской тюрьмы на вертолете: в оговоренное время  воен-
ный вертолет просто снял его с тюремной крыши и на  веревочной  лестнице
унес в темноту. Акция оказалась настолько быстрой и неожиданной, что ох-
рана растерялась. Пока шли запросы и подтверждения  приказов  (нештатная
ситуация взяла свое), арестант  -  бывший  офицер  израильской  разведки
"Моссад" - уже прыгал на крыше, стремясь ухватиться за лестницу.  Только
когда вертолет начал удаляться и набирать высоту, раздались первые авто-
матные очереди. Несмотря на оригинальность  проведения  побега,  следует
заметить, что его успех целиком обязан внешнему вторжению.
   К экзотике тюремно-лагерных побегов можно отнести случай на сибирском
лесоповале в начале 50-х годов. Сейчас он больше похож на легенду. Спус-
тя полвека трудно разобрать, где правда, а где вымысел. На каждую удиви-
тельную историю документов не напасешься. Итак, один из зеков  смастерил
из бензопилы (то ли "Дружба", то ли "Служба") мини-вертолет: он  вырезал
из толстой жести лопасти и насадил их на рабочую  ось.  Новшество  имело
лишь внешний успех, - При попытке взлететь бензопила со  страшным  ревом
смогла поднять зека, который к тому времени резко сбросил вес до  шести-
десяти килограммов, лишь на два метра. Накренясь под сильным ветром, са-
мопальный геликоптер отлетел в сугроб и едва не покалечил самого "летчи-
ка". Поговаривают, что охрана даже не стала расценивать этот  казус  как
побег, настолько комичным и нелепым выглядел  полет.  Нельзя  исключить,
что именно этот  случай  лег  в  основу  известного  полуфантастического
фильма, где главный герой с бензопилой в руках  кружил  над  бараками  и
конвоем.
   Достойное место в истории ГУЛАГа занимает полет  на  воздушном  шаре.
Его участники и очевидцы не сохранились, оставив лишь обрывки воспомина-
ний. На одном из Соловецких островов, еще во времена их  робкого  освое-
ния, группа заключенных из пленок и клеенок сшила ни  много  ни  мало  -
воздушный шар. Его планировали надуть газом, который был  доставлен  для
бытовых нужд и хранился в хозбараке. Гондолой должен был служить  легкий
жестяной бак для отходов. Шар так и не улетел на материк.  Его  даже  не
успели наполнить газом. Зеки не смогли герметично закупорить дыры и  за-
делать швы. К тому же шар оказался такой странной и неправильной  формы,
что смельчаков не нашлось. В конце концов этот клеенчатый  мешок,  заду-
бевший на морозе, вновь разорвали на куски и закопали.
   Но все это - экзотика, возможно, рожденная блатными мифотворцами. Ча-
ще всего для тайных перелетов используются простейшие механизмы - верев-
ки или канаты с крючьями на конце. Весной 1995 года в орловском учрежде-
нии ЮЕ-312 (Донецкая область) зек намеревался пересечь все рубежи на са-
модельном блочном устройстве. Его попытка едва не увенчалась успехом.
   Когда второй отряд ИТК согласно расписанию отошел в  царство  Морфея,
Олег Кунак вышел на прогулку. Ее он решил провести в  одиночестве,  дабы
полностью отдаться глубоким раздумьям  о  несовершенстве  мироздания.  В
частности, рубежа сигнализации, который маячил в  вечерних  сумерках  по
всему периметру колонии. Олег Витальевич перемахнул забор и  оказался  в
промзоне. Он зашел в литейный цех и под грудой арматуры отыскал замысло-
ватый предмет, который помог бы досрочно покинуть режимную обитель.
   В тюремном деле Кунака упорно появлялась цифра "пять", которая  прес-
ледовала его добрую половину жизни. Карающий меч Немезиды впервые награ-
дил Олега Витальевича пятью годами в начале 80-х. За  групповой  разбой.
Вторую пятилетку он получил уже в  конце  80-х.  И  вновь  по  разбойной
статье. Заинтригованный подобным совпадением Кунак слегка  изменил  свое
амплуа и посетил одну из квартир в отсутствие ее хозяев. И  вновь  приш-
лось подивиться суеверному Олегу Витальевичу: статья иная,  срок  -  тот
же. Прибыв в горловскую ИТК, он решил вступить в поединок с  собственным
роком и досрочно завершить "пятилетку" за шесть месяцев.
   Накануне побега Кунак уединился с токарем Бражником из соседнего  от-
ряда и попросил его за неделю изготовить блочное устройство с ручками  и
колесиком. Якобы для гимнастических упражнений. Токарь долго пялился  на
Кунака, удивляясь такому трогательному вниманию к мышцам брюшного  прес-
са, но соорудить спортивный снаряд пообещал. Кунак принялся  плести  ве-
ревку из ниток, которые шли для овощных  сеток.  Веревка  была  длинной:
свыше тридцати метров. Ее конец Олег прикрутил к металлической "кошке" с
приваренными крючьями. За два дня до времени "Ч" токарь сообщил, что за-
каз выполнен и оставлен у сверлильного станка. Вечером  блоки  оказались
под штабелем арматуры, где уже ждала своего часа "кошка"...
   Кунак лежал на крыше, обласканный лунным светом и  мечтами.  Он  тща-
тельно прикидывал расстояние до забора, который  возвышался  за  рубежом
сигнализации. Больше часа томился зек на просмоленной  вершине  компрес-
сорной и слушал кашель часового на вышке. Чуткости Олега сейчас  мог  бы
позавидовать даже счетчик Гейгера. Когда караул растаял в  темноте,  зек
решился. Раскрутив "кошку", он изо всех сил метнул ее в сторону деревян-
ного забора. "Кошка" пролетела над рубежом сигнализации и повисла на ог-
раждении. Беглец натянул веревку, пробуя ее на прочность, затем привязал
второй конец к металлической трубе. Путь к свободе лежал  через  двенад-
цать метров воздушной веревочной  трассы,  которая  спускалась  под  не-
большим уклоном и которую нужно пролететь на блочном устройстве.
   Кунак установил колесо, обхватил алюминиевую трубку по бокам блока  и
пустился в воздушное путешествие. На него с пугающей быстротой понеслась
полоса сигнализации. Веревка опасно провисла. Зек поджал ноги, но все же
зацепился за проклятый рубеж. Высокий загорелый  лоб  Олега  Витальевича
вмиг покрылся испариной, притом холодной. Проклиная завоевания  отечест-
венной электроники. Кунак подлетел к маскировочному  ограждению  и  всем
телом врезался в него. Он с ужасом представил тот переполох, который на-
чался после контакта с сигнальным рубежом. Олег завис на  веревке,  тихо
корчился от боли и силился подтянуться. Из расцарапанного  лба  сочилась
кровь. Когда раздалась автоматная очередь. Кунак еще висел  на  маскиро-
вочном ограждении. От неожиданности он сорвался на грешную землю. Третья
очередь подняла пыльные фонтаны. Стреляли уже не в воздух, а на  пораже-
ние. Тем не менее Кунак вновь пошел на штурм забора и не видел, как под-
бежали часовые караула. За спиной раздались три пистолетных выстрела,  и
зек торопливо попрощался с жизнью. Но начальник караула стрелял  в  воз-
дух.


   Домашний рецепт КГБ

   Банды Трифона и Овчины делили Свердловск до 1992 года. В разгар  коо-
перативного движения они шли рука об руку,  ствол  к  стволу,  но  очень
быстро их пути и пули разошлись. Трифон и Овчина стали врагами. Они  на-
чали терять своих бойцов после перестрелки в центре  Свердловска.  Тогда
по автомобилю Овчины прошлась пулеметная очередь, которая самого хозяина
не задела, но смертельно ранила случайного  прохожего.  В  1990  году  к
выстрелам и взрывам город еще не привык.  Следствие  приняло  Управление
КГБ по Свердловской области. К тому времени чекисты знали,  что  поднять
руку на Андрея Овчинникова мог в Свердловске лишь Трифонов. Но тот бесс-
ледно исчез и вынырнул через пару месяцев где-то в Приморском крае.
   Вскоре Овчина лишился своего первого помощника Зацепина. Его  автори-
тет падал, терялся контроль над рынками и фирмами. Последовали  ответные
удары, ответные жертвы. Бандитскую  войну  остановило  оперативно-боевое
подразделение КГБ "Альфа". Овчинникова и  Трифонова  развели  по  разным
следственным изоляторам. Рядовые бойцы обеих банд  содержались  в  одной
тюрьме и даже в одной камере. Там они сдружились и решили скрепить  свою
дружбу побегом. Им удалось подкупить сотрудника тюрьмы, который  передал
бандитам пистолет с полной обоймой. Подготовка к побегу была на мази. Но
ряды единомышленников вдруг начали редеть. Прежний энтузиазм улетучивал-
ся на глазах. Судя по всему, бойцы понадеялись  на  элиту  адвокатуры  и
старые связи. Когда пришло время "Ч", на "рывок" были согласны лишь чет-
веро: двое из команды Трифона и столько же из группы Овчины.
   Контролер открыл дверь, чтобы вывести одного  из  подследственных  на
допрос. В ту же секунду пуля вошла ему в грудь и отбросила к стене. Взяв
двоих конвоиров под прицел, бандиты вышли из камеры и побежали  в  конец
коридора, к дверям, которые вели вниз, в комнату для свиданий. Они  вор-
вались в помещение и приказали всем встать к стене. В заложниках  оказа-
лось свыше двух десятков посетителей. Ранив дежурного офицера,  один  из
бандитов связался по телефону с постом N 1:
   - У нас двадцать три кандидата в покойники. Среди них женщины и дети.
Если через пять минут начальник тюрьмы не свяжется  с  нами,  мы  начнем
отстрел.
   Вскоре здание изолятора оцепили ОМОН  и  рота  внутренних  войск.  За
стволами деревьев притаились снайперы.  Все  эти  приготовления  не  ус-
кользнули от террористов. Они истерически завопили, выпустили  две  пули
по дверям и прокричали ультиматум:
   - Короче, менты! Нам нужен автомобиль, миллион и водка. И пошустрей.
   Переговорами занялся подполковник КГБ. Он подошел к дверям,  постучал
и в приоткрывшуюся щель предложил:
   - Автомобиль на подходе. Миллион нужно собрать. Жуйте пока  водку,  а
там посмотрим. Выпустите половину заложников.
   За дверями глухо пробасили матерщину, чья-то волосатая рука вынырнула
в дверную щель, ухватила сумку с тремя белыми бутылками и исчезла.
   - Смотри, мент, - предупредил тот же голос. - На бабах пробовать  бу-
дем. Если отрава - споим всех. За твое здоровье.
   Через полчаса дверь вновь открылась. На пороге стояла молодая  женщи-
на. Давясь слезами, она крикнула:
   - Они хотят еще пять бутылок водки. И машину, и деньги. Дайте им все,
что они просят. Они же ненормальные.
   Ненормальные бандиты к тому времени осушили  всю  принесенную  порцию
спиртного и тосковали за картами. Один из них вдруг встал и направился к
дверям, которые вели внутрь тюрьмы. "Дверь в коридоре проверю", - объяс-
нил он. Как оказалось, хитрый бандит решил бежать в  одиночку.  Его  нюх
чуял запах смерти, витающий в комнате для свиданий. В коридоре этого за-
паха не было, и бандит заспешил к соседнему кабинету, окно которого вело
во двор. Через час, когда начнется штурм, он чудом ускользнет из  тюрьмы
и будет пойман только через полгода...
   - Водку давай! - гремело за дверями. -  И  про  машину  не  забудьте.
Деньги принесли?
   Язык террористов слегка заплетался. Но только слегка. Во  второй  раз
им подали пять бутылок водки, изготовленной чекистами по  их  фирменному
рецепту. Водка была настояна на  сильнодействующем  снотворном,  которое
запаха и вкуса не оставляет. Женшина-заложница приняла сумку, и  пирушка
в комнате продолжилась. Только теперь на заложниках  экономили  и  конт-
рольную пробу снимать не заставляли. Через каждые пять минут офицер под-
ходил к дверям, стучал и задавал какой-нибудь вопрос. Ответы были  вялы-
ми. Еще спустя пятнадцать минут из-за двери  раздалось  урчание  и  пара
несвязных слов.
   Начался штурм. Облаченные в бронежилеты и полусферы бойцы ОМОНа  вор-
вались в комнату. Вооруженный пистолетом бандит внезапно  открыл  глаза,
привстал с деревянной лавки и поднял оружие. В тот же миг он получил пу-
лю в лоб и откинулся на лавке. Двое других - лишь в трусах  и  майках  -
посапывали на полу. Заложников быстро вывели на улицу.  Сонных  бандитов
начали будить ногами. Пьяные зеки извивались под форменными ботинками  и
вяло защищались руками. Они пришли в себя только в камерах.


   Донецк-Воронеж: хрен догонишь

   Июньская ночь была им плохой союзницей. Луна разлила свет по  совхоз-
ным полям, и лишь одинокие посадки хранили густой мрак. Они бежали  мол-
ча. Крюков слышал сзади тяжелое хриплое дыхание, напоминавшее сдавленный
кашель, но не оглядывался. Пот заливал глаза, промокшая  майка  липла  к
телу и неприятно жгла спину, ноги  уже  начинали  дрожать  и  наливаться
свинцом. Лесополоса закончилась. Впереди лежали донецкие просторы.  Про-
селочная дорога петляла и терялась в темной перспективе, где  начинались
совхозные хаты. Крюков остановился и  стал  отхаркиваться.  Чтобы  унять
резь в правом боку, он согнулся. Спустя  несколько  секунд  рядом  молча
свалился Вадим. Тому было совсем худо.
   Крюк сел на землю и прикинул расстояние до лагеря. По его  подсчетам,
этот марафон длился уже более часа. До рассвета оставалось часа два-три,
еще столько же до утренней поверки. За это время нужно было сменить  ка-
зенное тряпье и затеряться в городе. Впереди спал поселок,  до  которого
оставалось совсем немного.
   - Пошли, - прохрипел Крюков и с трудом встал на  затекшие  ноги.  Его
напарник не шелохнулся и продолжал лежать, уткнувшись лицом в сухую тра-
ву. Крюков медленно подошел к Вадиму и легонько пнул в ребра:
   - Ты не сдох?
   Вадим, цепляясь руками за ветки, поднялся, зашатался  и  сделал  нес-
колько шагов. Раздалось мычание, в котором едва угадывались элементы не-
нормативной лексики. Крюков подтолкнул приятеля между лопаток и сам  пе-
решел на медленный бег. Через две-три минуты он вновь  вошел  в  прежний
ритм и все чаше подгонял Вадима, плетущегося за спиной. Бежать по дороге
было легче. Крюков уже потерял счет времени, но чувствовал, что  до  ла-
герного шмона они должны успеть.
   Впереди послышался звук приближающегося автомобиля. "Ложись!" - крик-
нул он Вадиму. Тот стянул черную, пропитанную потом майку и,  накрыв  ею
стриженую голову, растянулся среди дороги. В десятке метров  за  кустами
притаился Крюков. Спустя несколько секунд стало ясно, что едет грузовик.
Наконец свет фар выхватил из темноты лежащую фигуру,  автомобиль  сбавил
скорость и нерешительно остановился. Водитель не стал выходить из кабины
и лишь посигналил неизвестно кому. Пока шофер рассматривал находку и ду-
мал свою думу, Крюков подобрался к грузовику и рванул дверь кабины.
   - Сидеть! - рявкнул он и так побелевшему от лунного света водителю. В
горло жертвы уперлась нагретая  сталь  ножа.  -  Разворачивай  тарантас.
Сколько до города?
   - Шесть километров.
   Вадим забрался в кузов, Крюков остался в кабине. Грузовик развернулся
и двинулся обратно в город. Шофер нервно косился на  опасного  спутника,
поигрывающего финкой, и, наконец, спросил о своей участи. Ответ  состоял
из двух слов: "Захлопни пасть". В пригороде машина остановилась.
   - Вытряхивайся, - приказал Крюков. Водитель оцепенел.  Он  не  сводил
глаз с блестящего ножа, которому сейчас, видимо, подкинут работу.
   - Хлопцы, не режьте! - пролепетал  он,  спешно  подыскивая  слова.  -
Возьмите буксирный трос и привяжите меня к дереву. Оставьте живым.  Ради
моих детей,
   Шофера вытолкнули из кабины. Беглецы проехали  еще  пару  километров,
затем бросили грузовик. В глухом переулке Крюк перемахнул чей-то забор и
отгоняя отчаянно лающего пса, постучал в окно.  В  окне  вспыхнула  нас-
тольная лампа. Занавеску отдернули, и глухой голос сонно спросил:
   - Чего надо?
   - Тебя. Канада.
   После короткой паузы хозяин слегка испуганным голосом произнес:
   - Ты. Крюк?
   - Я. Канада.
   Дверь скрипнула и два темных силуэта скользнули внутрь. Альберт Грот-
ман по кличке Канала суетливо распахнул дверь на кухню. Он не стал зажи-
гать свет и загрохотал табуретами, подвигая их гостям. Вадим  нашарил  в
полутьме на плите остывший чайник и припал к носику.  Кухня  наполнилась
шумными глотками. Лицо Гротмана дернулось и повернулось к Крюку:
   - Ты что, по звонку отбухал?
   Крюков не ответил. Уткнув локти в колени и обхватив голову руками, он
неподвижно сидел на табурете. Канада уже прекрасно понял, зачем  к  нему
пришли, и явно нервничал:
   - У меня нельзя хорониться. В прошлый вторник я наелся грязи за гашиш
и сутки отсидел в нардоме. Вас здесь сцапают. Уходить надо до рассвета.
   - Не хнычь, Канада, - оборвал Крюк. - Дай денег и одежду.  Если  смо-
жешь, натяни провода по вопросу новых ксив.
   Канада пошел в соседнюю комнату и вскоре вынес рубашки, брюки и  нос-
ки. Вадим поворошил тряпье и спросил:
   - А намудники?
   Хозяин вернулся к гардеробу и достал трусы. Зеки начали  дружно  оде-
ваться. Крюку рубаха оказалась тесной, и ему пришлось надеть футболку. К
тому времени Канада уже стоял с деньгами и рассыпался в извинениях:
   - Это все бобули. Нет больше. Менты все выкачали. Я на мели.
   К