елаем  и
будем делать.
   Ясно, что ментам это не нравится, а значит, приходится за наше святое
дело страдать нашим братьям. Поэтому мы не должны их забывать и  обязаны
помогать им во всем: физически, морально и материально.
   Вот поэтому мы сплотились в единый круг и зовемся братвой. Вместе лю-
бую беду легче перенести, чем в одиночку. Силой к себе никого не  тянем,
никого не принуждаем.
   Главное - во всех вопросах, касающихся братвы,  решать  их  поступки,
судьбы и жизни имеют право только люди на своих местах, от имени  воров,
и при этом, если решается судьба человека,  выносится  на  общее  мнение
братвы и решается сообща. Последнее слово за ворами, если их нет, то  за
фраером, который является ответственным и несет этот груз.
   Это единая постановка для всего Хабаровского края. Кто отступится  от
нее, окажется у нас на дороге - тот наш враг.
   Исключение составляют только те, кто не с нами, но и не лезет, не ме-
шает нам.
   Помните святую заповедь воровской постановки".
   Решение вора не подлежит обсуждению. Вор вправе отменить любое  реше-
ние осужденных, принятое без его согласия. Вор может организовать массо-
вое неповиновение осужденных, но по возможности он должен посоветоваться
с другими ворами. Если такой возможности нет, то за все  последствия  он
несет личную ответственность.
   Вор не имеет права на человеческие жертвы. Если это произошло, то  он
будет находиться "под выяснением". Если он будет признан  виновным,  его
лишают титула ("дают по ушам").
   Высокое положение вора на зоне нередко приводит к тому, что появляют-
ся самозванцы - лжеворы. Так, в одну из колоний пришел с этапом осужден-
ный, который заявил, что он является вором по кличке Каин, хотя  таковым
не являлся. Поскольку о его приходе ничего не сообщалось, то присутству-
ющий на зоне авторитет отписал записку другим ворам, чтобы они  подтвер-
дили, так ли это. В своем послании они сообщили: "Когда-то он был вором,
но отошел. Теперь на воровском жаргоне  "сухарь",  который  должен  быть
размочен кровью".
   Выступая в роли верховного судьи, вор  единолично  рассматривает  все
спорные вопросы и принимает решение. Приведем один из поучительных  при-
меров разбора конфликтной ситуации в тюрьме. Один  из  осужденных  тайно
съел общаковую пайку. Сокамерники обратились за советом к вору, так  как
были предложения из других камер за совершенный проступок "опустить" или
удавить виновного. Вот ответ вора:
   "Отвечаю на вашу последнюю "шкурку" (записку). В воровской жизни  со-
весть на хлеб не меняют. Я уже писал вам, что в трудных условиях не  все
люди выдерживают. Знайте также, что для счета нам никто не нужен.  Пусть
лучше будет нас меньше, но убежденные в правильности нашей жизни и твер-
дые. С плеча у нас не рубят, а подходят к любому проступку  всесторонне,
учитывая отзывы людей, которые с ним были. Он сидит с  "малолетки",  был
на малолетних спецах, претерпел много горя от ментов, и до этого за  ним
ничего нет плохого по нашей жизни.
   Суть вопроса не в куске хлеба, поймите правильно, а в самом поступке.
Наркомовская пайка неприкосновенна, тем более  общаковская.  Это  должен
знать каждый начинающий эту жизнь, а он не новичок. Воры и люди, живущие
воровской жизнью, не мясники и не кровожадны, не стараются скосить людей
за их малейший промах или непонимание сделанного, а наоборот, верят  лю-
дям, стараются объяснить их промахи, чтобы в дальнейшем не повторяли, но
и справедливы иногда до жестокости.
   Учитывая ваше поручительство за него, а пользы, с ваших слов, он при-
нес много, учитывая, что его дед и отец провели всю жизнь в нашей  жизни
чистоплотно, как подобает арестантам,  за  что  к  ним  можно  отнестись
только с уважением. И каково будет им узнать, что их внук и сын допустил
такое. Что будет у них на душе? Так вот, учитывая его прошлое и  вышена-
писанное, поставьте его перед братвой в камере. Пусть  скажет,  осознает
ли свою вину. Получите с него по-воровски за его проступок воровской по-
щечиной. Кончится фунт, пусть едет туда, куда  вы  написали,  и  от  его
действий, от его дальнейшей правильной жизни и поступков будет  зависеть
его дальнейшая судьба и жизнь. Но если он еще раз даст маху, спрос с не-
го будет по всей строгости, без всяких скидок на его прошлую жизнь.
   Чтобы в рабочей хате (камере), куда он придет,  не  было  беспредела,
хулиганства по отношению к "мужикам". Права в святых местах должны  про-
являться не с позиции силы, а сознательно. Вот самый гуманный  подход  к
этому вопросу..."
   Как видим, записка поучительна с позиции  индивидуального  подхода  к
личности за совершенный проступок.
   Следует отметить, что никакие взыскания,  налагаемые  администрацией,
по силе своего воздействия не могут сравниться с наказанием  со  стороны
авторитетов за проступки, связанные с нарушением "кодекса чести арестан-
та". Воровские авторитеты находят возможность доставать намеченные жерт-
вы практически во всех местах лишения свободы.
   Известен случай, когда бывшего хранителя общака, который он умудрился
промотать (бывает и такое), достали даже в камере смертников,  куда  его
поместила администрация и куда не имеет доступа хозяйственная обслуга из
числа осужденных.


   ОБРАЩЕНИЕ АВТОРИТЕТОВ

   Обращаюсь ко всем, кто находится в этом доме  и  будет  находиться  в
нем, я - от своего имени и от имени всех воров.
   Когда в нашем доме наладятся отношения? Прекратить между  собой  вся-
ческие разборы, искать друг за другом  жизненные  ошибки,  которые  ког-
да-либо у кого-то были, не получайте друг от друга дважды  и  т.д.,  так
как людей ломают только бляди. Если человек оступился,  это  не  значит,
что у него надо отнять здоровье. Достаточно  дать  пощечину  или  просто
объяснить. Ведь многие делают неосознанные  поступки  от  недопонимания.
Никогда не получайте от порядочных "мужиков" ногами, ножом или же чем-то
подобным. Нож применяется только к гадам, это те, кто ломал или  помогал
ломать людей. У них руки в крови. Кто берет нож в руки,  пусть  он  даже
прав, но он уже не прав - ему ломают руку, в которой он держит нож.  Ни-
когда не учиняйте разборов под кайфом, хоть даже  он  прав,  он  уже  не
прав, и за это с него необходимо спросить.
   Не порождайте негодяев и гадов, их и так много. Пусть все сидят в об-
щих хатах, а не создают хаты "обиженных", "вязаных" и прочих, которые со
временем превращаются в "пресс-хаты".
   Если кто-то обвязался, то пусть живет жизнью, не делая никому вреда и
подлостей, может, он случайный пассажир в нашей жизни - пусть идет  себе
домой и не мешает нам. За это упрекать никого не  надо,  надо  объяснить
им, чтобы они жили и не приносили вреда.
   Не втягивайте в игру и не играйте на несуществующие суммы, на присяд-
ки и т.д. Не накладывайте штрафы и долги, чтобы сделать кого-то  зависи-
мым.
   Не позволяйте таскать из столовой, т.к. от этого зависит  взаимопони-
мание в отношениях между нами, а это в нашей жизни главное.
   Не будьте равнодушны друг к другу, к малолеткам. Какие  у  них  могут
быть законы, порядки и понятия? А ведь они живут в нашем доме и они наше
поколение.
   Меньше ругайтесь с контролерами, не надо настраивать их против  себя,
а наоборот, нужно склонять в  свою  сторону,  чтобы  они  приносили  нам
пользу.
   Запомните: у нас есть две святыни - это кича и крест. Поэтому надо  и
необходимо уделять внимание в первую очередь, выделять для общих нужд  -
кто что в состоянии. Но запомните: общак - это сознание, честь и совесть
каждого арестанта. Это все делается не по  принуждению,  а  добровольно.
Поймите - все это делается для вас же самих. Общак должен  собираться  в
одном месте, откуда он равномерно и разумно распределяется. Общак должен
быть под строгим контролем тех, кто за ним смотрит. От общака греется не
только своя тюрьма, но и те хаты, которые в данный  момент  нуждаются  в
помощи. Прежде чем что-то сделать, подумайте  о  последствиях,  т.к.  от
этого часто зависит общее положение. Не допускайте мародерства и побоев.
Налаживайте дороги между "хатами" и зонами, чтобы быть в курсе  событий.
Не принимайте самостоятельных решений, т.к. отвечает  за  все  тот,  кто
смотрит за положением. А значит, почаще обращайтесь в общаковую  "хату",
интересуйтесь ежедневно - кто находится в транзите, куда идут и  откуда,
может, им нужна помощь.
   Давайте совместно налаживать положение  в  нашем  доме.  Размножайте,
пусть читают и вникают все. Мы были и остались благородными и разумными.
Хватит смотреть на беспредел сквозь пальцы, ведь это наша жизнь.  Нынеш-
няя постановка на руку блядям, они десятилетиями  ломали  и  ломают  все
людское, но мы не позволим это  продолжить.  Ведь  уже  люди  выбиваются
из-под этого гнета, налаживаются и устанавливают чисто арестантские  че-
ловеческие отношения. Так давайте в этом доме помогать общему делу.


   ПИСЬМО АВТОРИТЕТА

   Час в радость вам, бродяги!
   Мира, покоя, благополучия дому вашему желает П. и все бродяги 20-го и
47-го лагерей. Как вы там, родные, все ли благополучно на Колыме?  Будем
всей душой рады, если у вас все на должном уровне.
   Что скажешь о положении на Приморском управлении? Плохи дела... Почти
все лагеря возвращаются к тому, от чего ушли в восьмидесятых годах.  Со-
рок первая зона (Уссурийск) вернулась к локалкам, повязкам и  мусорскому
беспределу. Локалки закрыли, по лагерю гуляют вязаные, 23-я зона (нарко-
маны) полностью контролируется ментами. Там тоже локалки закрыли,  поса-
дили лекальщиков, и в зоне появилось много вязаных. Централ находится  в
плачевном состоянии. За централом смотрит С.Т., но куда он смотрит,  не-
понятно. Все дороги на централе заморожены,  мусора  беспредельничают  в
полный рост. Материальное положение  на  централе  трудное.  Уссурийский
централ живет намного лучше. До сегодняшнего дня на Уссурийском централе
ход людской. На 22-й зоне положение  немного  разрядили.  Мусора  начали
закручивать гайки, но встретили сопротивление со стороны массы. Посадили
в будки лекальщиков, но двоих сожгли прямо в этих будках, и будки  поло-
мали. Начали вменять повязки, но троих самых наглых зарезали, и  с  этим
мусора тоже бросили. По всему Управлению в изоляторах забрали  курево  и
чай. На 20-й зоне пока ничего существенно не изменилось. Мусора всячески
пытаются навязать свое, но пока держимся. Дороги на 47-ю зону пока есть,
но приходится за них биться с ментами. Все дырки, по  которым  ходили  в
гости 47-я и 20-я, уже по три раза заваривали, пришлось полностью ложить
забор. Все бетонные локалки внутри зоны разломали, хотя и пришлось пост-
радать. Лагерь постоянно навещают со свободы,  так  что  в  материальном
плане зона крепится. Ну а за 47-ю зону можно сказать одно, люди живут  в
полном смысле этого слова. За положением в зоне  смотрит  В,  Г.  Лагерь
пользуется всеми правами больницы, а поэтому и подход со стороны мусоров
определенный. В конце мая попытались там навернуть, но зона сразу  упала
на грунт. Проголодовали двое суток, и менты съехали. Пока там все благо-
получно.
   Ну а о себе что написать? В начале мая пришел на 20-ю зону, и с  пер-
вых дней пришлось браться за дело. Именно в это время мусора начали про-
пихивать свое. В лагере больше половины народу знаю по прежним лагерям и
срокам, так что присматриваться не пришлось. Отдали мне лагерный общак и
контроль за всеми видами крыш (БУР, изолятор, ЛПУ, санчасть  и  этапка).
Кроме этого, общение с массой, так что скучать было некогда. Мусора  без
внимания меня тоже не оставили и с июня закрыли в БУР. Выйду с БУРа  или
нет, пока не знаю, но приезжают начальник Управления, пообещал в зону не
выпускать. В общем, поживем - увидим. Вот вкратце и все, о чем  хотелось
написать.
   Душевный привет всем бродягам по кругу. Обнимаем вас по-братски. Хра-
ни вас Бог!


   А КАК У НИХ?

   Испорченный вечер пана Сташевского

   Однажды вечером некий Яцек Сташевский, житель польского городка  Лод-
зи, вышел на веранду покурить. Он глубокомысленно затянулся и тут же по-
лучил сильный толчок в спину. Трое дюжих мужиков бесшумно свалили его на
пол, за спиной защелкнулись наручники. Яцека поставили на ноги и  повели
к забору, за которым виднелся полицейский автомобиль. Испуганный пленник
было задергался в руках конвоя, но тут же больно получил ногой по  голе-
ни. В кабине Яцек завозился и завопил:
   - Куда вы меня везете? За что? Кто вы такие? Ваши документы!
   Полицейские угрюмо молчали. В  полицейском  участке  дежурный  офицер
равнодушно взглянул на нервного Яцека и спросил:
   - Яцек Сташевский?
   - Да. В чем же, наконец, дело? Я простой пекарь, мне сорок шесть лет.
Я никого не убивал и не грабил.
   Офицер протянул несколько бумажных листов:
   - Ваша метрика?
   Это была постраничная копия документов Яцека Сташевского: его  год  и
число рождения, место работы, домашний адрес, фамилия супруги и тому по-
добное. Он оторопело изучал то, что знал наизусть. Офицер хитро  подмиг-
нул:
   - Завтра опять пайку жрать будешь. Мы за тобой, пся крев, уже два дня
бегаем. Уведите!
   Сташевский переночевал на металлическом топчане в  камере.  Утром  за
ним прибыл тюремный конвой, вооруженный автоматами и собакой. Через  час
бедный Яцек уже сидел перед начальником тюрьмы. Тот  был  мрачнее  тучи.
Вытащив из сейфа толстую папку, тюремщик бросил ее перед собой на стол и
грозно изрек:
   - Готовься к новому сроку за побег. Во вторник я передам твое дело  в
суд. А сейчас твоя дула опять сядет на нару.
   Тут взгляд начальника тюрьмы упал на фотоснимки, которые были намерт-
во вклеены в личную регистрационную карточку заключенного Яцека Сташевс-
кого. Лицо его задергалось и вновь повернулось к  Яцеку,  дрожавшему  на
привинченной к полу табуретке. Длинная, как бы приплюснутая с двух  сто-
рон физиономия Яцека, мягко говоря, не походила на губастую и  узколобую
ряху на фото. Разницу можно было увидеть даже в глубоком похмелье...
   Четыре года назад лодзинский пекарь и отец двоих детей Яцек  Сташевс-
кий потерял паспорт. На его беду, основной  документ  гражданина  Польши
подобрал субъект, слабостью которого были уличные грабежи. Вскоре банди-
та арестовали и доставили в участок. При  обыске  полиция  нашла,  кроме
кастета, еще и паспорт Сташевского.
   - Так, пан Сташевский, - задумчиво произнес полицейский  и,  даже  не
взглянув на фотографию, начал переписывать все паспортные данные  в  ре-
гистрационный журнал.
   "А почему бы и нет?" - спросил себя новоиспеченный "пан Яцек".  Маши-
нистка бойко впечатала данные в первый лист уголовного дела, после  чего
паспорт лег в сейф полиции. В предварительном изоляторе тюремный  фотог-
раф отснял грабителя, и на регистрационную карту был налеплен уже насто-
ящий преступник. Под чужим именем бандит прошел все процессуальные  про-
цедуры и даже суд. Он отправился на шесть лет в тюрьму,  однако  отсидел
лишь три. Два дня назад зек сбежал. Сутки полиция прочесывала все посад-
ки и поселки, блокировала дороги и шла с собаками по  следу.  На  вторые
сутки Яцека Сташевского "пробили" по ЦБД - центральной базе  данных.  На
квартиру к Яцеку отправилась засада. Установив за домом  наружный  конт-
роль, группа подивилась, что "беглец" мирно пьет чай за семейным  столом
и вольготно беседует по телефону. Полиция не решилась врываться  в  дом,
так как дерзкий Яцек мог запросто захватить в  заложники  когонибудь  из
своих домашних или открыть стрельбу.  Бойцы  спецназа  терпеливо  ждали,
когда легкомысленный хозяин выйдет на крыльцо. В щель между шторами было
видно, как Яцек потянулся, взял со стола сигареты и вышел из комнаты. Во
тьме послышался треск передергиваемых затворов...
   Досиживать за бандита-афериста три года Сташевскому, естественно,  не
пришлось.
   Двое суток шли разбирательства, пекарю пришлось выдержать серию  доп-
росов и две очные ставки. Под конец сделали запрос об утере и  повторной
выдаче паспорта.
   Вскоре Яцек Сташевский вернулся в пекарню.



   Полковник едет в Тегеран

   В 1979 году в стенах Пентагона родился план по спасению двух  пленных
офицеров армии США, которые томились в Тегеране, в  тюрьме  Гаер.  После
того, как иранское правительство отказалось выдать, продать или обменять
пленников, военная разведка США решила устроить им побег. Эту  секретную
операцию назвали "Гонг".
   Поиск командира диверсионной группы, которому была бы по  плечам  эта
дерзкая акция, продолжался до тех пор, пока кто-то не вспомнил  об  отс-
тавном полковнике "зеленых беретов" Артуре Парсоне. Вначале это имя выз-
вало немое замешательство: полковник уже пять лет как отошел от  армейс-
ких дел и числился почетным пенсионером. Но его послужной список говорил
сам за себя: Артур почти двадцать лет отслужил в боевых бригадах и  про-
вел десяток успешных диверсий на Ближнем Востоке. К тому же он знал пять
языков и получил красноречивое прозвище Бык. Отставного  "берета"  нашли
на его загородной вилле в гамаке. Поседевший Парсон с очками на носу чи-
тал журнал и потягивал апельсиновый сок.
   - Доброе утро, полковник, - сказал один из гостей.
   - Я заместитель начальника департамента внешней разведки  армии  США.
Вы не могли бы проехать с нами в Вашингтон?
   - А что случилось, ребята? Моя пенсионная карта затерялась?
   - Нет, мистер Парсон. Все гораздо веселей.  Вы  не  хотите  вспомнить
свою молодость?
   - Упаси Бог.
   - А послужить дяде Сэму?
   - Я свое отслужил. Не темните, мистер. Выкладывайте.
   Разумеется, "вербовка" Артура Парсона проходила не так упрощенно.  Но
в конечном итоге именно полковник-пенсионер и взялся за операцию "Гонг".
Он долго вертел топографические карты, архитектурный план  и  фотоснимки
тюрьмы и чесал гладко выбритый подбородок. Наконец он оторвался от стола
и сказал:
   - Мне нужны четырнадцать человек. Не больше и не меньше. И нужны доб-
ровольцы.
   Парсон в своей давно забытой форме прибыл на базу "зеленых  беретов".
Он выстроил взвод из тридцати человек  и  дважды  молча  прошелся  вдоль
строя. Наконец он остановился и рявкнул:
   - Сынки! Наклевывается заварушка. Нужно сходить в Иран и обратно. Ес-
ли нам повезет - мы вернемся героями, если нет - будем  кормить  червей.
Мне требуются четырнадцать орлов, у которых все сопли уже давно высохни.
Всего четырнадцать. Это каждый второй из вас. Ну, так кто пойдет со ста-
риной Парсоном и надерет этим м...кам задницу?
   Вперед шагнул весь взвод. Парсон одобрительно крякнул, ткнул в  живот
первого бойца и сказал:
   - Будешь моим заместителем. Подбери  ребят  покруче.  После  обеда  я
подъеду...
   Ночной полет пришелся на конец августа. Перебрасывать диверсантов ре-
шили через Турцию. За неделю до вылета группа из пятнадцати человек  под
видом экипажей гражданских авиалиний США прибыла в небольшой  городок  у
турецко-иранской границы. Их уже ждал гражданский самолет с полным  бое-
вым снаряжением. Прежде чем иранские радары засекли нарушение  воздушной
границы, бойцы Парсона уже полностью экипировались и  навешали  на  себя
сложные боевые навороты. Они десантировались под Кереджем. На  парашютах
также спустили рацию, продовольствие и армейский грузовик.  Все  отличи-
тельные знаки на одежде, машине и даже на продуктовых пакетах  принадле-
жали вооруженным силам Ирана. Самолет сделал  обманный  маневр  и  резко
ушел вправо. Покружив над Хамаданом, он полетел к  Каспийскому  морю.  О
дальнейшей его судьбе военная история умалчивает.
   По дороге на Тегеран несся грузовик, набитый  бойцами  "иранской  ар-
мии". Парсон освежал в памяти арабский язык на тот случай, если их вдруг
остановит военный патруль. Хотя перед вылетом и отрабатывались самые бе-
зопасные маршруты, экс-полковник был всегда готов к бою. Объездными  до-
рогами к тюрьме Гаер добрались лишь к вечеру. В густых вечерних сумерках
автомобиль остановился у тюремных ворот. Из кабины медленно выполз Артур
Парсон в форме иранского офицера, подошел к металлическим дверям и нажал