Резкий  свисток  прерывает Тимура:  часовой  заметил пробирающегося меж
деревьев Вовку. Часовой хватает снежок. Но Вовка уже за забором.
     - Это  сигнал,  -  говорит Тимур.  -  Теперь  я  попросил бы  женщин  с
территории крепости удалиться.
     Женщины  -  Женя  и  Катя  -  с  достоинством откланиваются.  Маленькая
девчурка, не опуская недоверчивых глаз, опасливо кланяется собаке.
     - Послушай,  -  говорит Женя,  -  почему ты с  нами так разговариваешь?
Какие мы женщины? Какая территория? Какая тайна? Ты над нами смеешься!
     С  лица  Тимура  сходит  суровая маска.  Теперь  это  обыкновенное лицо
задорного мальчугана, он улыбается.
     - Я смеюсь,  но не над вами.  Мне весело. Твой брат - наш враг, и им не
взять нашу крепость ни  за  что на свете!  Что свистишь?  -  обращается он к
часовому.
     - Шпион проскочил. Вовка Брыкин.
     - А Вовку надо изловить и вот на этой башне повесить! - говорит Тимур.
     Но  Вовка  в  это  время  уже  поднимается по  чужой лестнице.  Немного
помявшись на площадке у двери,  он звонит. Высовывается здоровенный дяденька
и молча ждет вопроса.
     - Скажите,  пожалуйста,  не живет ли здесь одна девочка?  -  спрашивает
Вовка.
     Дяденька хладнокровно оборачивается и зовет басом:
     - Варвара... тебя спрашивают.
     Выходит очень  маленькая девчурка в  белом  передничке,  с  вымазанными
мукой  руками.  Она  отряхивает  муку,  потирая  одной  рукой  о  другую,  и
спрашивает:
     - Ты ко мне, мальчик? Я занята.
     - Это не то.  Это с другого подъезда,  - пятится Вовка и мчится вниз по
лестнице.
     Девчурка пожимает плечами, улыбается:
     - Он меня, кажется, испугался.
     Вовка  останавливается перед  другой дверью и  звонит.  Дверь осторожно
отворяется.  В  щель просовывается рука.  Рука хватает Вовку и  бесцеремонно
втаскивает в темную прихожую. Худенькая старушка теребит Вовку:
     - Я тебя пустила на полчаса,  а тебя нет два часа! Разбойник! Ты хочешь
моей погибели!
     - Нет,  тетенька,  я совсем не хочу вашей гибели,  -  заикаясь, лепечет
Вовка.
     - Ты кто? - изумляется старушка и зажигает свет.
     - Я, тетенька, хотел спросить... нет ли тут у вас одной девочки?
     Старушка выталкивает Вовку за дверь:
     - Нет у нас никакой девочки! Хватит нам и одного мальчика!
     Вовка снова пускается на  поиски и  звонит у  третьей двери.  За дверью
слышна музыка.  Кто-то  играет на  аккордеоне.  Дверь распахивается -  перед
Вовкой стоит Женя Александрова. На ней просторный длинный халат.
     - Тебе что? - спрашивает Женя.
     - Я хотел спросить... Не живет ли здесь одна девочка?
     - Я живу. Я девочка.
     - Ты?  А  нет ли какой-нибудь еще...  в другом роде?  -  говорит Вовка,
критически оглядывая Женю.
     - Девочки в другом роде не бывают,  -  усмехается Женя. - Девочки все в
одном роде.
     - Это  конечно.  Но  я  хотел спросить...  нет  ли  у  вас тут такой...
покрасивей?..
     - Ты  глуп,  и  что  тебе  надо,  я  не  понимаю!  -  вспыхивает  Женя,
захлопывает дверь и уходит в комнату.
     Там ее сестра Ольга играет на аккордеоне и тихонько поет:

                        Летчики-пилоты. Бомбы-пулеметы.
                        Вот и улетели в дальний путь...

     Ольга кладет аккордеон и спрашивает:
     - Женя, я не пойму: ты на Тимура сердита?
     - Не знаю...  Он переменился, - с горечью говорит Женя. - Что же? Разве
он на самом деле командир или начальник?
     - Я   не  знаю,   как  сейчас...   Но  большим  командиром  этот  Тимур
когда-нибудь будет... Это кто приходил?
     - Приходил какой-то мальчишка, спрашивал какую-то девчонку...
     Женя сбрасывает халат.  На ней замечательное,  в звездах,  платье.  Она
подошла к  зеркалу,  надела белокурый в  локонах парик с  мерцающими лучами,
расходящимися от светлого обруча.
     Это и есть та "голубая звезда", которая так нужна Саше.


x x x

     В коридоре военного учреждения перед каким-то командиром, подтянувшись,
стоит Тимур. Рядом с военным молодой, еще неуклюжий призывник.
     - Скажите,  если человек убит,  ранен или пропал без вести... об этом с
фронта в письме писать можно? - спрашивает Тимур.
     - Можно,  но  не  нужно!  -  отвечает военный.  -  Об этом только после
проверки и кому нужно мы сообщаем сами.
     Тимур  хочет  еще  что-то  спросить,  но  вдруг  в  глубине коридора он
замечает няньку, которая идет и осматривает на дверях таблички.
     - Можно,  но не нужно?  Спасибо!  -  поспешно говорит он и козыряет.  -
Больше мне ничего знать не надо, - четко повернулся и вышел.
     - Товарищ,   одерните  ворот,   поправьте  ремень,  -  говорит  военный
призывнику,   показывая  на  уходящего  Тимура.   -   Смотрите,   как  нынче
мальчишки-пионеры ходят...
     Тем временем нянька,  найдя нужную комнату, разговаривает там с военным
о Максимове.
     - Значит, Степан не убит? - спрашивает нянька.
     Военный сочувственно и огорченно пожимает плечами.
     - Тогда он, может, в плену?
     - Вряд ли.  -  Военный быстро поправляется: - Капитан Максимов значится
пока как пропавший без вести... Дети у него есть?
     - Двое.
     - Вы пришли, и я вам сказал, но детям его я бы советовал пока ничего не
говорить... Да и жене не надо.
     - Жены у него нет... Невеста.
     - Невесте я бы несколько дней подождал говорить тоже.
     - Значит, без вести?
     Нянька поднимает на  военного свое старое умное лицо и  не  то про себя
говорит, не то спрашивает:
     - Война?..
     Военный,  вставая,  смотрит  ей  в  глаза  и,  кивнув  головой,  твердо
отвечает:
     - Война!


x x x

     Сидя  за  столом,  заваленным ворохом бумаги,  лент и  лоскутков,  Женя
Максимова шьет  маскарадное платье.  Рядом  в  кресле сидит Саша,  ноги  его
укутаны одеялом. Перед Сашей стоит растерянный Вовка.
     - Ты подумай,  она была в крепости и не хочет сказать нам ни слова! - с
досадой говорит Вовка, показывая на Женю.
     - Я была у коменданта как гость, а не как ваш разведчик! Понятно?
     - Понятно, понятно, - сердито отвечает Саша и поворачивается к Вовке: -
А что же твоя агентура?
     - Моя агентура - просто дура! Я ее спрашиваю: "Что видела?" - "Собаку".
- "Еще что?" -  "У ней на лапах когти". - "Ну ладно, а еще, кроме собаки?" -
"Мальчишек видела.  На  них собака не  смотрит,  а  на меня глаза уставила и
зубами ворочает". Вот и поди с такой агентурой поработай!
     - Лыжи, палки, рогожи, крюки готовы?
     - Все готово. Сегодня к ночи от крепости останется один пепел!
     - Я буду смотреть через окно. И, если вы, трусы, опять отступите, я сам
на улицу выскочу!
     - Кто  отступит?  Мы?  -  Вовка протягивает Саше руку:  -  Считай,  что
крепость уже разрушена! Остались обломки... угли, дым, пепел. Вороны летают.
Бродят собаки, волки... и жрут трупы...
     Вовка важно уходит.
     - Ой, и до чего же хвастун этот Вовка! - почти восхищенно говорит Женя.
     - Женя, когда от папы последняя была телеграмма? - спрашивает Саша.
     - Давно: две недели, - отвечает Женя, доставая из кармана телеграмму, и
повторяет давно  заученный наизусть текст:  -  "Ленинград,  Красноармейская,
119, Максимовым. Пишите чаще, как здоров Саша. Целую. Папа".
     - Пишите чаще,  а сам ничего не пишет... Женя, Вовка не смог. Узнай ты,
чье это окно.
     - Ну как его узнаешь? Таких окон сто. А ход в тот дом с другой улицы...
Ну, какая у окна примета?
     - Там  сидят мои  голуби.  Там живет такая девчонка.  Она как звезда...
Красавица.
     - Голубь -  примета летучая.  Он то здесь,  то там сядет.  А красавиц в
нашем квартале ни  одной нету,  -  пожимает плечами Женя и,  увидев вошедшую
Нину,  радостно кричит:  - Нина, шей скорее мне платье! Скоро елка, и у всех
все уже готово.
     - Нина, ты моего папу любишь? - спрашивает Саша.
     - Да. Очень! - просто и прямо отвечает Нина.
     - Тогда найди ту девочку. Она видала письмо. Оно про папу...
     - Сашенька,  у тебя была температура,  жар.  Тебе,  может быть,  просто
показалось?
     - Нет!   Это   мне  потом  показалось...   А   сначала  мне  ничего  не
показалось...
     - Не  кричи.  Смотри,  какой горячий...  -  говорит,  входя в  комнату,
нянька.  -  Дед твой был солдатом.  Отец -  капитан.  А ты...  ты, наверное,
будешь генералом.
     Нина внимательно вглядывается в Сашино лицо:
     - Саша, у тебя глаза блестят, лицо горит. У тебя опять температура.
     Пристально смотрит за окно Саша.


x x x

     Вечером, в сумерках, за сараями торопливо собирается "Дикая дивизия". В
воротах домов толпятся болельщики и  любопытные.  В одних воротах стоит Женя
Александрова, в" других - Женя Максимова.
     В руках у мальчишек крюки,  палки,  веревки. На снегу лыжи. Большинство
мальчишек укутано в самодельные маскировочные халаты из простыней, наволочек
и  передников.  У  некоторых на  голове белые  тюрбаны из  полотенец.  Особо
великолепен Вовка.  Куском  материи у  него  закрыты грудь  и  живот,  спина
черная.  В руке труба.  В другой руке флаг с замысловатой эмблемой:  разинув
пасть,  стоит на  задних лапах полосатый тигр.  Другой флаг  развевается над
башней крепости.  На нем простая звезда с лучами -  это эмблема Тимура и его
команды.
     Над часами на снежной башне опускается железная решетка. Из стены сбоку
выдвигаются деревянные,  покрытые льдом  ворота и  наглухо закрывают вход  в
крепость. Через одну из бойниц пристально смотрит Тимур. Рядом с ним трубач,
Коля  Колокольчиков.  У  автопушки  выстроился  артиллерийский расчет.  Весь
гарнизон наготове стоит у стен.  Все спокойны, но насторожены. В углу торчит
какое-то сооружение, закутанное рогожей.
     К крепости пробираются через кусты парка мальчишки "Дикой дивизии". Меж
деревьев  осторожно  движется  отряд  лыжников.  По  пояс  в  снегу  волокут
мальчишки приставные лестницы.
     Тимур  повернулся,  взмахнул рукой.  Ребята из  его  команды сдергивают
рогожу,  под  ней оказывается прожектор;  он  сделан из  автомобильной фары.
Ребята  крутят  колесо,  и  на  стекло  падает проволочная сетка.  Прожектор
поднимается над стенами.  Вот блеснул яркий луч.  И мальчишки, пробирающиеся
через парк, падают в снег.
     - Разведчик!  Что же ты не узнал, что у них есть прожектор... - сердито
шепчет Юрка Вовке и  командует остальным:  -  Лежите,  не шевелитесь!  А ты,
Вовка,  беги назад,  ползи,  как кошка.  Скажи штурмовикам и лыжному отряду,
чтобы они незаметно перестроились и заходили с тылу.
     Мальчишки волокут салазки. Тащат через сугробы лестницы.
     Луч прожектора приближается.  И снова все падают в снег. Но внезапно из
репродуктора, висящего в парке, раздается голос диктора:
     "Внимание!  Объявляется воздушная  тревога!  Немедленно тушите  свет  и
затемняйте окна!"
     Луч прожектора гаснет. В темноте слышен обрадованный голос Юрки:
     - Потух! Вовка, передай штурмовикам и лыжникам, чтобы шли своим прежним
направлением.
     - Они больше не послушают. Они ругаться будут.
     Ревут гудки и  сирены.  В  столовой у  Максимовых Нина,  выключив свет,
торопливо опускает маскировочные шторы  на  окнах.  В  соседней комнате Саша
бросается к  окну  и  смотрит на  стену дома напротив.  Там  быстро,  целыми
секциями,  гаснут огни.  Остается освещенным только одно окно,  - и это - то
самое, которое так нужно Саше.
     Саша вскакивает на подоконник и распахивает форточку.
     Со двора доносятся крики:
     - Тушите свет!
     - Чья квартира?
     - Это двадцать четвертая.
     А  в  это время в  квартире у  Александровых Ольга с намыленной головой
стоит  в  ванной  комнате.  Затрещал  телефон,  почти  одновременно раздался
оглушительный звонок  в  дверь.  Ольга  вылетает  из  ванной  и  бросается к
выключателю.
     Свет тухнет. Саша спрыгивает с подоконника и выбегает, бормоча:
     - Двадцать четвертая... двадцать четвертая...
     Хлопнула входная дверь.
     - Кто там?  -  тревожно спрашивает Нина и включает свет: шторы ведь уже
опущены.
     Никто не отвечает.  В  передней пусто.  Нина бросается в  комнату Саши.
Саши там нет. Нина выскакивает на лестничную площадку и в страхе кричит:
     - Саша! Саша!


x x x

     Голос  диктора объявляет отбой  пробной воздушной тревоги.  Дают  отбой
гудки и сирены.
     Из крепости доносится голос Тимура:
     - Огонь! Прожектор!
     В панике пятится попавший под луч прожектора Вовка. Штурмовики, которые
тащат крюки и  лестницы,  в  замешательстве останавливаются.  Луч прожектора
медленно шарит  по  парку и  вдруг освещает на  тропинке меж  сугробов Сашу,
взлохмаченного, без шапки и без пальто. Саша делает несколько шагов, но свет
слепит его, и Саша, пошатнувшись, хватается за куст.
     - Что за герой?  -  недоумевает Коля Колокольчиков.  - Он идет прямо на
батарею.
     - Он не герой, он болен, - говорит Тимур.
     - Командир с нами!  -  кричит в кустах Вовка.  -  Ура!  В атаку! - И он
трубит наступление.
     Коля Колокольчиков в крепости трубит сигнал к бою.
     - Не надо! - кричит Тимур и вырывает у Коли трубу.
     Коля  выхватывает из-за  пояса  пистолет и  пускает  ракету.  Раздаются
крики:  "Ур-ра-а-а!!!"  Из  жерл  орудий  выбрасывается черный  дым.  Снежки
вылетают  из   автопушки.   Полоса  снарядов  бьет  по   одному  из  отрядов
наступающих.   Ослепленный   прожектором  и   осыпаемый   снарядами,   отряд
разбегается.
     На тропке появляется Нина в легком платьице. Она в центре огня.
     - Стойте! Стойте! - кричит Нина.
     На тропу выскакивает Женя Максимова и сталкивается в упор с появившейся
с другой стороны Женей Александровой.
     - Труби отбой! Белый флаг наверх! - кричит Тимур.
     - Какой отбой? - злобно восклицает Коля. - Смотри, они отступают!
     - Вперед!.. Вперед, трусы!!! - кричит Саша отступающим мальчишкам.
     Бросается к крепости, но оступился, зашатался и падает в сугроб.
     Тимур вырывает трубу у Коли:
     - Я комендант!  Даю отбой! Прожектор на флаг!!! Белый флаг наверх! - Он
трубит отбой.
     В кустах Вовка, поднимая голову, говорит Юре:
     - Смотри, кажется, наша взяла... Они сдаются!
     Над крепостью поднимается белый флаг. Луч прожектора ползет за флагом.
     - Ура! Наша взяла! Вперед! Смелее! - орет Вовка.
     Со  всех  сторон  мчатся  ребята  из  "Дикой  дивизии"  на  умолкнувшую
крепость.  Ворота крепости медленно раздвигаются.  Выходит Тимур  и  бежит к
Саше.
     Нина хватает Сашу и  прижимает его к себе.  Женя Максимова рвет крючки,
пытаясь  снять  шубку,   но,   прежде  чем  она  успела  это  сделать,  Женя
Александрова набрасывает свою шубку на плечи Саше. При этом она говорит Жене
Максимовой:
     - Оставь! У тебя кофта, у меня свитер... Теперь моя очередь - пальто не
в очередь!..
     Ворвавшись под командой Вовки, "Дикая дивизия" громит крепость. Поленом
ударяют по замку автопушки. Падает прожектор.
     Коля Колокольчиков в отчаянии показывает Тимуру на крепость:
     - Скажи, зачем? Что... Что ты наделал!
     Он  швыряет  в  снег  трубу,  ухватился  за  ствол  дерева,  плечи  его
вздрагивают. Он плачет.
     Саша открывает глаза:
     - Крепость взяли?
     - Есть,  командир!  Взяли!  -  подскакивает Вовка.  -  Остаются угли...
дым... пепел...


x x x

     Утро.  На  разрушенных зубьях крепости сидит ворона.  Над башней торчит
обломок древка от флага.  Внутри крепости все разворочено и  засыпано золой.
Валяются замок автопушки, сломанный прожектор, разбитый перископ.
     Ворота крепости сорваны и  прислонены к  стене.  На  воротах -  простая
тимуровская звезда с лучами. Задумчиво стоит перед ней Тимур.
     Сзади подходит Женя Александрова.  С сожалением смотрит она на Тимура и
тихонько поет:

                        Гори, гори... моя звезда...

     Тимур обернулся. Женя насвистывает тот же мотив, потом продолжает петь,
показывая на звезду:

                        Лишь ты одна, моя заветная...
                        Другой не будет... никогда.

     - Зачем ты нарочно сдал крепость?
     - Не говори об этом Саше. Мне от этого легче все равно не будет.
     - Я  с  ним незнакома.  А  с  его сестрой мы в  ссоре...  Глупо!  Ссора
нелепая.  Она  дочь артиллериста,  я  дочь броневого командира,  отцы оба на
фронте.  Ты меня с ней помири. Я знаю, что ты с ней дружишь... Тимур, заходи
сегодня ко мне вечером.
     Она ушла. Тимур стоит. Ему тяжело, и он насвистывает:

                        Лишь ты одна, моя заветная...

     Пара  чьих-то  глаз  наблюдала за  Тимуром и  Женей через щель бойницы.
Теперь из проломанных ворот медленно выходит Женя Максимова.
     - Ты сдал крепость нарочно. Зачем ты это сделал? - говорит она.
     - Твой брат был болен.  Кроме того...  Есть еще одна причина, но я тебе
ее не скажу, Женя. Ты куда идешь?
     - Я иду в тот двор.  Ты не знаешь,  кто живет в квартире номер двадцать
четыре?
     - Зачем тебе квартира двадцать четыре? - настораживается Тимур.
     - Саша говорит,  что там живет девочка,  которая через окно видела, кто
поднял письмо с фронта от папы.
     - Он давно вам писал?
     - А что?
     - Так. У меня дядя тоже на фронте. Он редко пишет. Война - некогда.
     - И нам редко... - Женя достает телеграмму. - Вот была последняя...
     - Две недели. Это еще немного... Мой дядя и всего-то раз в месяц пишет,
- врет Тимур.
     Женя сует телеграмму за обшлаг рукава шубки. Она обрадована.
     - Да?  Значит,  и  тебе редко...  Тимур,  а все-таки зачем ты сдал Саше
крепость?
     Тимур подходит к ней вплотную, рука его трогает ее рукав:
     - Так было надо. А может быть, и не надо. Нет... Надо!
     При  слове  "надо" Тимур тихонько выдергивает телеграмму из-за  обшлага
шубки Жени Максимовой.


x x x

     На  столе  перед  Тимуром лежат  две  телеграммы.  На  одной  написано:
"Ленинград,  Красноармейская, 119, Максимовым. Пишите чаще, как здоров Саша.
Целую.  Папа".  На другой:  "Ленинград,  Пушкинская, 6, Тимуру Гараеву. Жив.
Здоров. Поздравляю с Новым годом. Целую. Дядя".
     Тимур  обмакивает кисточку в  пузырек  с  клеем,  наклеивает на  первую
телеграмму полоску от второй.  Получается: "Ленинград, Красноармейская, 119,
Максимовым. Жив. Здоров. Поздравляю с Новым годом. Папа".
     Затем  он  снимает со  стены  грубый  брезентовый дождевик и  охотничью
сумку.
     Через десять минут у дверей в квартиру Максимовых звонит очень странный
почтальон.  Он в  брезентовом дождевике с  накинутым на голову капюшоном,  с
охотничьей сумкой в руках.  Щека завязана, как будто бы у него болят зубы. В
руках разносная книжка.
     Дверь  приоткрывается  на   цепочке.   Выглядывает  нянька.   Почтальон
торопливо,  чуть  подавшись вбок,  сует в  отверстие телеграмму,  карандаш с
книжкой и хрипло говорит:
     - Вот телеграмма. Распишитесь.
     Нянька,   расписавшись,   сует  ему  обратно  разносную  книжку.  Дверь
захлопывается.  Почтальон хочет  уйти,  но  видит,  что  внизу  по  лестнице
поднимается Женя,  Испуганный почтальон взлетел этажом  выше,  прислонился к
чужой двери и тяжело дышит.
     Женя останавливается у своей двери,  достает ключ. Вдруг за дверьми она
слышит  шум,   топот  и  отчаянно-торжествующие  крики.   Женя  остолбенела.
Торопливо сует она ключ в скважину. Рука ее дрожит. Женя исчезает за дверью.
Крик и шум усиливаются.
     На  площадке у  дверей,  прислушиваясь к  этому радостному шуму,  стоит
очень смешной почтальон - Тимур. На его глазах слезы.


x x x

     На  дверях,  напротив  квартиры Максимовых,  висит  табличка:  "Красный
уголок".  Рядом - плакат, изображающий елку и раненого красноармейца. Сверху
на плакате надпись: "Слава героям!", снизу - "Добро пожаловать!"
     Гремит  веселая музыка.  Дверь  поминутно хлопает.  Пробегают ребята  в
маскарадных костюмах.  Внутри дети  поспешно развешивают по  стене картины и
гирлянды зелени.  Две девочки подметают пол. Нина, со сбившейся прической, в
рабочем халате,  командует ребятами,  украшающими елку.  В  углу  репетирует
джаз.