ь руками нежное тело. Лайза закусила губу.
   - Грудь, - прошептала она.
   Малко принялся изо всей силы разминать  грудь.  Просунув  под  свитер
руку, он сорвал бюстгальтер и оцарапал плечо. Потом он грубо  рванул  за
трусики. В руках остались два лоскутка.
   - Защищайтесь, - бросил он Лайзе.
   Она стала послушно отбиваться руками и  ногами.  Схватив  за  волосы,
Малко бросил ее на ковер, и они боролись еще несколько минут.  Все  тело
Лайзы покрылось синяками. В запальчивости  Малко  оцарапал  ей  губу,  с
которой струйкой стала стекать кровь. Он критически осмотрел ее.
   - Сойдет. Ну, вперед!
   Лайза попыталась улыбнуться:
   -  Датская  полиция  очень   щепетильна,   особенно   в   случаях   с
изнасилованием.
   В действиях Лайзы последовательности  тоже  хватало.  Вот  уже  целую
неделю она мечтала переспать с Малко, и наконец провидение стало  на  ее
сторону...
   Десяти последующих минут оказалось  вполне  достаточно,  чтобы  мечта
стала реальностью.
   - Вот теперь готова, - радостно объявила она.
   Малко открыл дверь и осмотрел коридор. Ни души.  Он  подал  знак.  На
всякий случай они спустились по пожарной лестнице. Номер Бориса Савченко
находился всего в нескольких метрах отсюда.
   Лайза изо всей силы принялась барабанить в нее. Раздался приглушенный
голос Бориса:
   - Что происходит?
   Запыхавшимся голосом девушка закричала по-датски:
   - Пожар! В коридоре пожар! Это горничная, откройте!
   - Не понимаю.
   Лайза повторила по-английски.
   Скрипнул замок, и дверь широко раскрылась.
   Борису показалось, что ему на шею прыгнула пантера. Прижавшись к нему
всем телом, она стала царапать его лицо и шею. Затем она укусила его  за
руку. Он грубо отшвырнул ее. Падая, она ударилась о стенку,  разбив  при
этом бровь.
   Как и предвидел Малко, русский не надел пижамы. Он только снял куртку
и сел за стол работать. Для полного правдоподобия Лайза вновь подскочила
к Борису и с демонической ловкостью рванула за молнию ширинки.  Просунув
туда руку, она оцарапала его и проворно выбежала из  номера,  крича  что
есть мочи.
 
*** 
 
   Лайза рыдала, съежившись в кресле. Ее успокаивал сам  директор  отеля
"Руаяль". В комнате помимо нет и Бориса, окруженного  полицейскими,  уже
находились журналисты. Несчастного прошиб холодный  пот.  Он  уже  видел
заголовки датских журналов. Дочь дипломата изнасилована русским в  самом
лучшем отеле города!
   Пришел врач, и посторонних попросили покинуть помещение.
   - Как вы чувствуете себя после того, что произошло? - спросил он.
   - Мне стыдно, - умирающим голосом простонала Лайза. - Я  хочу,  чтобы
осмотр прошел как можно быстрее. Мне нужно к маме.
   Борис задыхался от злобы. В нескольких словах Лайза  рассказала,  как
она без опасений согласилась зайти к такому  респектабельному  господину
выпить чашку кофе, как  бы  извиняясь  за  свой  отказ  пойти  с  ним  в
ресторан. Она стыдливо поведала, как тот набросился на нее  и,  несмотря
на яростное сопротивление, добился цели...
   Через  час  за  Борисом  закрылись  двери  камеры.  Заключение  врача
оказалось для него уничтожающим.
   А в это время Лайза засыпала сном праведницы, поклявшись повторить  с
Малко эксперимент, но только без побоев.
 
*** 
 
   Над Копенгагеном грациозно набирал высоту  "Боинг-707".  Вильям  Бёрч
облегченно  вздохнул.  Остались  только  формальности.  Сев   в   черный
"кадиллак",  он  отправился  прямо  в  консульство.  Его  секретарь  уже
предупредил  прессу  о  том,  что  в  11  часов  будет  передано  важное
сообщение.
   Когда он въехал на территорию консульства, там уже набралось с дюжину
журналистов.
   Вильям Бёрч достал из  кармана  составленный  им  на  рассвете  текст
коммюнике и твердым голосом зачитал:
   "Посольство   США   имеет   честь   сообщить    вам,    что    бывший
восточногерманский гражданин, выбравший свободу, решил попросить убежища
в нашей стране. Его просьба была удовлетворена, и сегодня он  вылетел  в
Вашингтон  на  военном   самолете   с   целью   избежать   вмешательства
коммунистических спецслужб.  Посадка  в  самолет  проходила  в  условиях
строжайшей секретности по просьбе самого заинтересованного".
   Как он был  доставлен  на  борт?  -  обратился  с  вопросом  один  из
журналистов.
   - Он был одет  в,  форму  офицера  военно-воздушных  сил,  -  ответил
дипломат чуть сдавленным голосом.  -  Он  поднялся  по  трапу  вместе  с
экипажем.
   -  Не  совсем  обычный  способ,  -  заметил   корреспондент   датской
"Политикой".
   - И не совсем обычные обстоятельства, - на этот  раз  тверже  ответил
консул. - Этому человеку угрожали. - При этих словах  дипломат  заставил
себя улыбнуться и добавил, что извиняется перед датскими властями. -  По
этому поводу, - сказал он,  -  мое  правительство  пошлет  вашему  послу
подробное объяснение.
   Удовлетворенные, журналисты разошлись, получив каждый  по  фотографии
Отто Виганта. Вильям Бёрч мысленно умыл руки. Но  долго  ему  еще  будет
вспоминаться 27 июня 1968 года.
 
*** 
 
   29 июня, то есть два дня спустя, в лесу фермером было обнаружено тело
контр-адмирала Гельмута Дитла. Он был  убит  пулей,  выпущенной  из  его
собственного ружья. Пуля вышла со спины. Учитывая положение оружия, речь
шла,  по  всей  видимости,  о  самоубийстве.  Пятидесятилетний   адмирал
считался одним  из  асов  западногерманской  разведки.  Едва  начавшись,
следствие было закрыто, и министерство обороны опубликовало сообщение  о
том, что офицер давно страдал нервным расстройством.
   Еще через сутки  горничная  обнаружила  мертвым  у  себя  в  кабинете
генерал-майора Хорста Гитланда - заместителя директора службы Гелена. Он
умер, пустив себе пулю в лоб и  не  оставив  предсмертной  записки.  Все
родственники наперебой стали говорить о ровности его характера. И только
некоторые вспомнили, что во время войны у него были кое-какие  отношения
с контр-адмиралом Дитлом.
   Спустя еще несколько часов было распространено сообщение,  в  котором
говорилось,  что   несчастный   давно   страдал   почти   что   душевным
расстройством. Лишь некоторые удивились, что такой  важный  пост  долгое
время доверяли душевнобольному.
   Те же догадливые люди подпрыгнули до потолка,  когда  узнали,  что  в
городе Колонь  у  себя  в  квартире  повесился  доктор  Генрих  Шнике  -
высокопоставленный  служащий  министерства  экономики.   На   этот   раз
официальное  сообщение  утверждало,  что  сентиментальный  Генрих  Шнике
прожил непростую жизнь.
   А еще через четыре дня пулю себе в рот пустил пятидесятичетырехлетний
генерал Иоханн Кёльн. Он скончался в больнице,  так  и  не  намекнув  на
причину самоубийства. Досадное совпадение: Кёльн являлся специалистом  в
военной области и был напрямую  связан  с  генерал-майором  Гитландом  и
адмиралом Дитлом. На этот  раз  министерство  сообщило,  что  самоубийца
очень боялся заболеть раком. Тот факт, что личный врач еще неделю  назад
находил его в полном здравии, доказывает его неверие в медицину.
 
*** 
 
   В датской  тюрьме  Борис  был  близок  к  инфаркту.  По  невыясненным
обстоятельствам полиция никак не  могла  предъявить  ему  окончательного
обвинения, а пока такое обвинение не предъявлено, он не  имел  права  на
адвоката. Дело затягивалось.
   Оно затянулось до такой степени, что спустя восемь  дней  фрау  Эдель
Грапентайн,  архивист  военного  министерства,  проглотила  три   пакета
барбитуратов и была обнаружена мертвой у себя дома в Бад-Годесберге.
   Страдая полным отсутствием  чувства  юмора,  тот  же  пресс-секретарь
сообщил, что несчастная проходила курс лечения у психиатра.  Само  собой
разумеется, что ее болезнь не  мешала  ей  работать  и  иметь  доступ  к
секретным сведениям.
   На следующий день Борису Савченко позволили встретиться  с  одним  из
членов советской делегации, которому он рассказал всю историю. Советский
чиновник сделал все, что было в его силах, но уик-энд еще  на  некоторое
время оттянул развязку.  За  это  время  утонул  другой  высокий  чин  в
министерстве обороны, Герхард Райне. В понедельник его выловил  в  Рейне
рыбак. При нем была найдена короткая записка семье.
   В понедельник восточногерманские газеты начали публиковать негодующие
статьи, сообщающие о смерти Отто Виганта и последующем обмане.  С  этого
дня больше не зарегистрировано ни единого  случая  нервной  депрессии  в
министерстве обороны ФРГ.
 
*** 
 
   В Вашингтоне Дэвид Уайз закрыл  папку  с  досье  Отто  Виганта.  Этот
человек покоился на небольшом кладбище в  Лонг-Айленде  под  вымышленным
именем. Редко в практике Давида Уайза труп мог оказать такие  услуги,  и
если бы шпионы были  способны  на  признательность,  он  должен  был  бы
положить на его могилу не одну охапку цветов. Однако было  послано  лишь
одно-единственное уведомление о его смерти. Некоей Ионе Лирон в Израиль,
которая не была ему даже родственницей.



   Жерар ДЕ ВИЛЬЕ 
   ТРИ ВДОВЫ ИЗ ГОНКОНГА 
 
 
 
   ONLINE БИБЛИОТЕКА tp://www.bestlibrary.ru 
 
Глава 1 
 
   Три  огромные  электронные  вычислительные  машины,  издающие  слабое
гудение, мигали  всеми  световыми  индикаторами.  Каждая  из  них  имела
тридцать футов в длину и десять в высоту. За  стальной  стеной  тянулись
электронные кабели толщиной в несколько футов. ЭВМ работали  непрерывно,
двадцать четыре часа в  сутки.  Перед  каждой  из  них  у  металлической
лицевой стороны стоял стол оператора,  казавшийся  просто  крошечным  по
сравнению с этой махиной. Клавиатура управления каждой из трех ЭВМ  была
столь же сложна, как и приборная доска воздушного "боинга".
   За исключением слабого гула вытянувшихся вдоль стен машин в  огромный
зал не  проникали  никакие  посторонние  звуки.  Стены  и  потолок  были
полностью покрыты изоляционным материалом, поглощающим все внутренние  и
внешние звуки - тысячи усеченных конусов из черной резины,  напоминающие
своим видом тару для укладки яиц.  Слова,  произнесенные  в  этом  зале,
казалось, застывают прямо на  губах,  что  довольно  быстро  вызывало  у
говорящего чувство неловкости.
   Охваченный смутной тоской при виде этих монстров, Малко  прокашлялся,
чтобы услышать хоть какой-нибудь звук. Словно догадавшись о его  мыслях,
Дэвид Уайз, начальник оперативной части ЦРУ, заметил:
   - Машина не терпит шума. Мы обнаружили, что  ее  хрупкие  электронные
цепи легко повреждаются при воздействии звуковых  сигналов  силой  более
пятнадцати децибел. "IBM" разработала для нас  это  абсолютно  бесшумное
покрытие. Впечатляет, не правда ли? Мы должны менять  операторов  каждые
четыре  часа,  иначе  у  них  могут  возникнуть  серьезные  проблемы   с
психикой...
   Малко  посмотрел  на  спину   оператора,   сидящего   перед   пультом
управления, напоминающим телетайп.
   - Зачем, черт побери, вы привели меня сюда? Все это слишком мрачно.
   Они  находились  сейчас  на  третьем  подземном  этаже   здания   "А"
Центрального  разведывательного  управления   в   Лэнгли   в   пригороде
Вашингтона. У дверей машинного зала прохаживались два охранника, имеющих
приказ не впускать в зал никого,  кто  не  носил  бы  на  груди  зеленый
значок, предусмотренный для администрации службы.
   -  ..Чтобы  представить  вам  "Макса",  самого  совершенного  в  мире
электронного мозга, - с нотками грусти в  голосе  ответил  Уайз.  -  Лет
через двадцать  он  всех  нас  сделает  ненужными.  Вы  сможете  наконец
уединиться в вашем замке, где будете смертельно тосковать...
   Малко улыбнулся. Замок в Лицене, что в Австрии,  был  его  слабостью.
Несколько  лет  он  вкладывал  деньги  на  реставрацию  замка,   и   эта
необходимость  побудила  его,  настоящего  австрийского  принца,   стать
внештатным   привилегированным   агентом   ЦРУ.   Обаяние   Малко,   его
удивительная    память    и     удачливость     восполняли     некоторую
недисциплинированность принца, а его титул  "Ваше  Высочество"  открывал
перед ним больше дверей, чем самые  современные  пистолеты  его  коллег.
Принц, даже если он агент ЦРУ, всегда остается принцем...
   - Во всяком случае вы делаете все возможное для того, чтобы я попал в
свой замок только мертвым, - полушутя-полусерьезно ответил Малко. - Но я
не понимаю, какое отношение ко мне имеет этот "Макс"...
   - Сейчас вы это поймете, - загадочно произнес Уайз. - Взгляните.
   Он взял Малко под руку и подвел к гигантским машинам.
   - Во всем мире существует только две таких мощных ЭВМ серии  9000,  -
объяснил Уайз. - Вторая машина находится в Пентагоне. Наша ЭВМ  собирает
все зашифрованные донесения, полученные в течение многих месяцев или лет
и способные помочь в достижении той или иной цели.
   Дэвид Уайз подошел ко второй ЭВМ.
   - А это память "Макса". Вся информация, записанная на перфорированные
карточки, передается в  "память",  которая,  в  свою  очередь,  снабжает
третий элемент, самый замечательный из всех - так называемый "мозг".  Он
выдает чрезвычайно эффективные  советы,  так  как  они  основываются  на
абсолютно объективных данных...
   Зачарованный Малко молча слушал объяснения Уайза. -  Если  бы  у  нас
тогда был "Макс", - вздохнул тот, - мы бы избежали катастрофы  на  Кубе.
Он никогда бы не дал нам зеленый свет...
   Казалось, безучастный оператор "Макса" бросил рассерженный взгляд  на
Уайза: операция на Кубе была запретной темой, позором  ЦРУ,  клеймом,  о
котором никогда не упоминали в разговоре. Неудавшаяся высадка десанта на
Кубе  была  предпринята  на   основании   непроверенных,   необъективных
данных...
   - С тех пор мы  продвинулись  вперед,  -  продолжал  Уайз.  -  "Макс"
находится у нас на службе  только  шесть  месяцев,  и  нам  понадобилось
время, чтобы  научиться  на  нем  работать...  "IBM"  обожает  продавать
крупные ЭВМ, но когда приходит время их настраивать,  инженеры-наладчики
вдруг впадают в состояние нервной депрессии. Но сейчас, наконец-то,  все
в порядке...
   - Вы привели меня сюда, чтобы я приобрел комплекс неполноценности?  -
несколько растерянно спросил Малко, выслушав объяснения Уайза.
   Шеф оперативной части ЦРУ соизволил улыбнуться:
   - Вы имеете непосредственное отношение к нашим ЭВМ. "Макс"  определил
предстоящее вам задание. Взгляните.
   Уайз склонился к оператору третьей машины и шепнул что-то ему на ухо.
Тот встал и, вынув из шкафчика пачку оранжевых карточек,  вставил  их  в
ЭВМ. Нажав на несколько кнопок, оператор стал ждать результата.
   Гул  машины  усилился.  В  течение  нескольких   секунд   ничего   не
происходило, а затем пришло в движение печатное  устройство  телекса,  с
большой скоростью выдавая результат и фиксируя его на  бумаге.  Малко  и
Уайз склонились над развертывающимся перед ними листком с тремя словами:
   "Непосредственная опасность. Действовать".
   Гудение машины стихло. Дэвид Уайз вырвал листок и положил в карман.
   - Что это значит? - нахмурил брови Малко.
   - То,  что  вы  отправляетесь  в  Гонконг,  -  спокойно  ответил  шеф
оперативной части. - Это не мое решение, и если бы  что-то  зависело  от
меня, то я предпочел бы дать вам возможность отдохнуть после всех  ваших
злоключений...
   Уайз бережно закрыл тяжелую защитную дверцу "Макса".  Малко  прищурил
глаза  цвета  расплавленного  золота,   которые   в   моменты   крайнего
неудовольствия становились зелеными.
   - Будем надеяться, что "Макс" не пьян, иначе он с  таким  же  успехом
мог бы отправить меня на Камчатку. Но если он такой уж умный, то  почему
бы не дать  приказ  об  использовании  одного  из  людей  вашей  местной
разведывательной сети? Вам выгодней тратить доллары  налогоплательщиков?
Но тогда вы рискуете попасть  в  лапы  Верховного  суда  подобно  Джимми
Хоффу.
   Двери лифта бесшумно открылись, и Дэвид Уайз посторонился,  пропуская
Малко вперед.
   -  Нам  нужен  новый  человек.  Раз  уж  наша   служба   выходит   из
затруднительного положения, то лучше сделать это основательно. Тем более
что все наши  люди  в  Гонконге  настолько  "засвечены",  что  могли  бы
спокойно прогуливаться в форме со значком  "тайный  агент",  никого  при
этом не удивляя. К тому же англичане очень обидчивы:  они  терпят  наших
теоретиков, в частности, китаеведов, но испытывают непреодолимый гнев  к
сотрудникам оперативной части...
   Двадцать этажей здания "А" лифт  пролетел  за  16  секунд:  здесь,  в
Лэнгли, техника была уже на уровне  будущего  века.  Дэвид  Уайз  открыл
дверь своего кабинета маленьким личным  ключом,  приводящим  в  движение
комбинированный шифрозамок. Присев на единственное  в  кабинете  кресло,
где имели честь сидеть лишь привилегированные лица, Малко подождал, пока
Уайз набьет свою трубку.
   - Вы не  должны  относиться  к  "Максу"  с  таким  пренебрежением,  -
произнес шеф оперативной части. - Вполне возможно, что  он  поможет  нам
избежать неудач. Не так давно на нашу сеть в Гонконге вышел добровольный
информатор-китаец. Он утверждает, будто  располагает  некой  чрезвычайно
важной  информацией,  касающейся  7-го  Тихоокеанского  флота.  Резидент
гонконговской сети  Дик  Рийян  не  дал  хода  вышеуказанным  сведениям,
основываясь на недостаточной благонадежности источника. Но донесение  об
этом контакте  было  занесено  на  закодированную  карточку  и  передано
"Максу" на обработку.
   Уайз сделал паузу, дабы придать больший вес своим словам.
   - Итак, "Макс" отреагировал  мгновенно.  Полученная  информация  была
сопоставлена с другими сведениями, находившимися в памяти ЭВМ. Эти факты
даже мы, имея огромный опыт работы, не  связывали  воедино.  И  вот  вам
достоинства "Макса": он мгновенно синтезирует заложенные в него  данные,
на  согласование  и  анализ  которых  нам  понадобились  бы  недели.  Мы
произвели  все  возможные  контрольные  проверки.  "Макс"   категоричен:
информация упомянутого  китайца  на  девяносто  процентов  достоверна  и
полезна для нас... Вот почему вы отправляетесь в  Гонконг.  Постарайтесь
не слишком задевать самолюбие этого доброго  Дика  Рийяна,  выполняющего
столь неблагодарную работу!
   - Но почему именно Гонконг?
   Уайз взглянул на электронный календарь, стоящий на столе.
   - Сегодня 2 ноября, 17-го в Гонконг прибывает авианосец  "Корал  Си",
самый  большой  корабль  7-го  флота.   За   исключением   Вьетнама,   в
пространстве около трех тысяч миль Гонконг  -  единственный  порт,  куда
авианосец мог бы зайти на остановку.
   - Понимаю, -  задумчиво  протянул  Малко.  По  рамам  окон  кабинета,
окрашенным в синий цвет, вовсю хлестал дождь. В Вашингтоне стояла  очень
холодная погода, и перспектива отправиться в солнечные и теплые места не
очень огорчала Малко, тем более что в глубине души он не до конца  верил
"Максу"... Эта поездка  с  большой  долей  вероятности  могла  бы  стать
бесполезной тратой времени.
   -  Вот  ваши  командировочные,  -  Уайз  протянул   Малко   увесистый
коричневый  конверт.  -  Деньги,  доверенность  на  открытие  кредита  в
"Барклайз Бэнк" и документы... Ваша легенда  чрезвычайно  проста:  вы  -
продюсер,  направленный  фирмой  "Трансинтер  фильм"   в   Гонконг   для
определения места натурных съемок. Обо всех деталях вы  узнаете,  открыв
конверт. Впрочем, фильм действительно планируется...
   - Но "Трансинтер"...
   - Принадлежит нам. Да,  кстати,  при  вас  не  должно  быть  никакого
оружия. В этом отношении англичане щепетильны как старые  девы.  У  меня
нет никакого желания узнать, что вас выслали из  страны  при  выходе  из
самолета...
   Открыв конверт, Малко взглянул на билет и возмущенно  пожал  плечами:
он вылетает сегодня вечером из  Нью-Йорка  рейсом  девятьсот  двенадцать
компании "Скандинавиан Эрлайнз" в Копенгаген,  куда  должен  прибыть  на
следующий день в девять часов утра...
   - Вы не теряете времени, - заметил Малко.
   Дэвид Уайз покровительственно улыбнулся:
   - Это же в ваших интересах: бухгалтерия  забронировала  вам  билет  у
компании "Пан-Америкэн" по южному маршруту: Франкфурт - Цюрих - Бейрут -
Тегеран - Карач