ько  секунд,  прежде  чем  снять  трубку  телефона.  Впрочем,  как
известно, в США небезопасно спорить с журналистами...
   Малко слышал, как он  расспрашивал  сотрудника  архива.  Потом  долго
молчал - видимо, на том конце провода что-то искали.
   Затем Джилпатрик  выслушал  ответ,  поблагодарил  и  положил  трубку.
Выражение его лица не изменилось.
   - Случилась небольшая неприятность, - объяснил он Малко. - Все архивы
вот уже шесть или семь лет хранятся в подвале. Но недавно  там  прорвало
водопроводную трубу, подвал затопило и, кажется,  история  болезни  Тони
Капистрано в числе прочих  безвозвратно  утрачена.  Вы  можете  пойти  в
дирекцию "Саншайна" и справиться сами.
   Он поднялся. Малко понял, что больше  ничего  от  него  не  добьется.
Доктор проводил его до двери. Экзотическая  медсестра  куда-то  исчезла.
Да, улик набиралось маловато. Улыбка и случайная  авария  водопровода  -
явно недостаточно, чтобы изловить призрак.

***

   Апартаменты  были  пусты.  У  Малко  упало  сердце.  Синтия!   Что-то
случилось. Он бросился к телефону, набрал ее номер.  Никто  не  ответил.
Придя в "Дюны", он так быстро поднялся к себе, что  даже  не  посмотрел,
нет ли ее в игорном зале.
   Но с какой стати ей там быть? Она обещала ждать его здесь. Может,  ее
оскорбило, что он дал ей двадцать тысяч долларов? И она вновь исчезла на
два долгих года?
   Наконец он заметил, что дверь ванной закрыта. Устремившись туда  чуть
не бегом, он рывком распахнул ее.
   И с облегчением остановился на пороге. Синтия  сидела  на  выложенном
мозаикой бортике круглого бассейна, насмешливо глядя на него. Бьющие  со
всех сторон теплые струи пересекались в центре, чуть касаясь поверхности
воды. Рядом с молодой женщиной стояла бутылка шампанского "Дом Периньон"
и два бокала.
   Синтия была совершенно голая,  если  не  считать  нескольких  золотых
цепочек. Светлые волосы были собраны в узел. Она подняла бокал.
   - За нашу встречу! Сегодня я угощаю тебя шампанским. Малко подошел  к
ней,  и  они  вместе  пригубили  ледяную,  янтарного  цвета  влагу.   Он
выпрямился. Большие миндалевидные глаза улыбались ему.  Внезапно  Синтия
обняла колени Малко и прижалась головой к его бедру.
   - Я так рада, что мы снова встретились. Когда ты уехал из  Вьентьяна,
мне было грустно. Я думала, что  больше  не  увижу  тебя.  Иди  ко  мне.
Расслабься. Дадим себе передышку.
   Малко с опаской огляделся.
   - Но ты же говорила, что этот потолок - сплошное зеркальное  окно,  -
возразил он. - И что апартаменты набиты микрофонами...
   Синтия, лукаво улыбнувшись, показала на запотевший потолок.
   - Достаточно пустить теплую воду, - пояснила  она.  -  Шум  заглушает
голоса, а пар мешает им нас видеть.
   Порой она бывала просто гениальна! Малко быстро разделся в спальне и,
вернувшись, с наслаждением погрузился в теплую воду.  Время  от  времени
ему необходимо было забыть о существовании ЦРУ. Закрыв глаза, он лег  на
воду, положив голову  на  мозаичный  бортик,  подставляя  тело  ласковым
струям. Синтия, подойдя к нему, улеглась сверху, и оба ушли под воду.  С
мокрыми волосами она выглядела лет на восемнадцать.
   - Тепло, как в Меконге, - смеясь, заметила Синтия.
   Она нежно терлась об него всем телом;  влажная  кожа  скользила.  Они
оставались так несколько минут, пока Малко не почувствовал,  как  в  нем
мало-помалу нарастает желание.
   Вспомнив вкусы Синтии, он на  миг  отстранился  и  встал  на  колени.
Молодая женщина откинулась назад и оперлась спиной об его бедра. Сидя по
пояс в воде, положив голову на бортик и обвивая одной рукой  шею  Малко,
она принимала его ласки. Бедра ее задвигались  сначала  медленно,  потом
все быстрее и быстрее, словно по ним прошла волна. Поднимая глаза, Малко
видел их неясное отражение в запотевшем потолке; забавно было  наблюдать
за ускоряющимися движениями.
   Рука Синтии вдруг судорожно вцепилась в его затылок, ноги напряглись,
у  нее  вырвалось  что-то  похожее  на  рычание.  Затем   она   медленно
погрузилась в воду, словно купающаяся нимфа. Пар стал гуще и  окутал  их
обоих, словно спасительный кокон.
   Синтия открыла глаза и улыбнулась Малко. Даря ему наслаждение, она  и
сама распалялась все сильнее. Она соскользнула еще ниже, длинные  волосы
коснулись бедра Малко, и он ощутил ее упоительно горячий рот. Теперь она
стояла  перед  ним  на  коленях,  при  каждом  движении  светлые  волосы
колыхались на поверхности воды.
   Струи воды по-прежнему ласкали их, заглушая все звуки.  Но  в  ванной
становилось все  жарче.  Синтия  прервала  поцелуй,  встала  на  ноги  и
встряхнулась.
   - Мы с тобой, как два  омара,  -  рассмеялась  она.  -  Скоро  совсем
сваримся.
   С этими словами она  выскочила  из  бассейна.  Слегка  разочарованный
Малко забавы ради погнался за ней, настиг, обнял, прижал к стене, ощущая
всем телом ее упругую и горячую кожу. Она  раскрывалась,  отдаваясь  его
ласкам, задыхающаяся, счастливая. Уже  не  заботясь  о  том,  что  может
причинить ей боль, он почти грубо стискивал и мял ее бедра. Он почти  не
надеялся доставить наслаждение и ей: еще  во  Вьентьяне  она  призналась
ему, что не способна испытывать оргазм. Малко соскользнул вдоль стены на
мокрые плиты пола. Синтия со смехом вырвалась и побежала в спальню.
   Вся в каплях воды, она бросилась на низкий диван,  стоявший  напротив
огромного окна, и замерла, свернувшись клубочком, упираясь подбородком в
колени и обхватив ноги руками. Бесстыдно великолепная  в  своей  наготе,
она задумчиво смотрела вдаль, на огни "Стрипа".
   Еще не насытившийся Малко подошел к дивану. Пальцы его пробежались по
груди молодой женщины. Несколько минут они  оставались  так:  глядя  ему
прямо  в  глаза,  Синтия  упиралась  коленями   в   его   живот.   Малко
почувствовал,  что  он  готов  на  все,  вплоть  до   грубого   насилия.
Наклонившись, он прижался губами к губам Синтии. Ее острый язычок тут же
задвигался, играя с его языком. Осторожно расцепив ее руки,  обхватившие
колени, он теснее прижался к ней. Его живот касался ее живота.  По  телу
Синтии пробежала дрожь. Она слегка  отодвинулась  назад  и  Малко  одним
движением вновь овладел ею. Скрестив ноги за его спиной, она  откинулась
на спинку дивана. Придя от этого восхитительного  объятия  в  немыслимое
возбуждение, Малко ритмично задвигался, стоя  перед  диваном,  не  думая
больше ни о чем, кроме собственного удовольствия.  Он  невольно  ускорил
темп: желание становилось неистовым. Ему показалось, что Синтия  так  же
невольно отвечает на его движения; ее гибкое тело отдавалось его  ритму.
Она обхватила его, обвила, словно диковинное хищное  растение,  и  Малко
понял, что и она теряет власть над собой. Он опустил глаза и взглянул ей
в лицо. Откинув голову на спинку  дивана,  она  часто  дышала;  рот  был
открыт, черты искажены. Внезапно у нее вырвался крик. Этого Малко  никак
не ожидал. Ее ногти судорожно впились в его кожу.
   - Да, да, ты...
   Ее тело сотряс сокрушительный спазм, ноги выпрямились  и  напряглись.
Скользнув еще ниже, она закричала, широко открыв рот и  зажмурив  глаза,
громко, пронзительно, словно женщина в родовых схватках.
   Синтия дрожала всем телом. Ее вопль перешел в жалобные стоны.  В  тот
же миг Малко достиг пика наслаждения. Синтия снова закричала так, что  в
окнах зазвенели стекла. Ноги ее обмякли, словно лишенные костей.  Теперь
слышно было только частое дыхание обоих. На "Стрипе" взвыла  полицейская
сирена. Синтия открыла глаза и глубоко вздохнула. Черты ее  лица  словно
смягчились. Горькая складочка залегла у левого уголка  рта.  Она  крепче
обняла Малко.
   -  Это  впервые,  -  прошептала  она.  -  В  первый  раз  я  испытала
наслаждение, занимаясь любовью. Невероятно... Как будто  пламя  повсюду,
повсюду...
   Глаза ее снова закатились. Загорелый живот был усеян капельками пота.
   - Но почему же? - спросил Малко.
   Синтия покачала головой.
   - Сама не знаю. Это пришло внезапно, так быстро... Как только ты взял
меня, я уже знала, что получится. Надеюсь, не в последний раз.
   Шорох за дверью  заставил  Малко  вздрогнуть.  Он  резко  повернулся,
высвободившись из объятий Синтии. Она негромко вскрикнула.
   У него вырвался нервный смешок. Кто-то подсунул  под  дверь  вечерний
выпуск "Лас-Вегас Сан".
   Малко поднял газету с пола и, вернувшись на диван, раскрыл ее. По его
лицу  Синтия  поняла:  что-то  случилось.   Она   тоже   стала   читать,
наклонившись через его плечо.
   Заголовок огромными буквами над восемью колонками  на  первой  полосе
гласил:  "Труп  из  Долины  Смерти  опознан.  Это  фотокорреспондент  из
Сан-Франциско Генри Дуранго. Он приехал  в  Лас-Вегас  на  поиски  брата
известного всем Банни Капистрано, Тони  Капистрано,  который,  возможно,
жив".
   Малко не сводил глаз с газетной страницы. Теперь у него в руках нить,
более надежная, чем неуместная улыбка или затопленный архив. Люди  мафии
никогда не убивают "чужих" без всяких оснований.  Гибель  Генри  Дуранго
доказывает, как дважды два, что Тони Капистрано жив.
   Ему вспомнилось честное лицо доктора Джилпатрика. Нет,  врач,  должно
быть, ничего не  знает.  Но  чтобы  "прижать"  Банни  Капистрано,  нужны
неоспоримые доказательства.  Синтия  прижалась  теплой  грудью  к  плечу
Малко. Соски ее еще были твердыми.
   - Этот мерзкий старикан Майк Рабле наверняка что-то знает, -  сказала
она.
   Малко тоже так думал. Но действовать  следовало  очень  осторожно.  У
него не было ни малейшего желания оказаться в каком-нибудь ущелье Долины
Смерти.

Глава 12

   Майк Рабле в сотый раз посмотрел на электрические часы над письменным
столом. Его божество запаздывало. Может быть, она вообще не придет... Он
напрасно прождал весь день.
   Теперь он успокаивал себя мыслью, что  уж  Сэнди  Джонс  не  замедлит
явиться. Сегодня у нее урок гольфа в четыре  часа.  Придется  утешаться,
занимаясь любовью с ней и думая о восхитительной блондинке...  Звонок  в
дверь  вернул  Майка  к  действительности.  Это  наверняка  была  Сэнди.
Приободрившись, он пошел открывать.
   На пороге стоял незнакомый  светловолосый  человек  в  темных  очках,
держа под мышкой сложенную газету. Майк нахмурился:
   - Что вам нужно?
   - А вот и я, - послышался грудной голос Синтии.
   Выступив  из-за  скрывшей  ее  двери,   молодая   женщина   предстала
восхищенному взору  Майка  Рабле.  Черная  майка  обрисовывала  округлую
грудь, коротенькие шорты, казалось, еще удлиняли ноги.
   Адвокату ничего не оставалось, как впустить гостей.
   Что он и сделал, пытаясь  переварить  горькую  пилюлю  разочарования.
Взгляд его остановился на бесконечно длинных ногах,  открытых  вызывающе
короткими шортами. Он  едва  удерживался  от  искушения  коснуться  этих
дивных округлостей. Его  интеллектуальный  коэффициент  падал  с  каждой
секундой. Почему, черт возьми, она явилась не одна? Майк чуть не  плакал
от досады.
   Атмосфера в конторе вдруг показалась ему удушливой. Он рванул на себя
створку окна, но лишь впустил в кабинет еще  более  раскаленный  воздух.
Синтия уселась на продавленный диван, скрестив ноги,  отчего  содержание
адреналина в крови Майка Рабле достигло предельного уровня.
   Сверхчеловеческим усилием воли он заставил себя  оторвать  взгляд  от
восхитительного зрелища и посмотреть на светловолосого незнакомца.
   - Кто вы такой? - спросил он.
   Малко развернул газету. Всю первую полосу  занимала  статья  о  Генри
Дуранго.
   - Я веду расследование по поводу якобы умершего  Тони  Капистрано,  -
сказал он. - У меня есть основания полагать, что он  жив.  Вы  были  его
адвокатом, не так ли? И вы, кажется, близкий друг Банни Капистрано?
   Глаза Майка за стеклами очков  смотрели  прямо,  ни  один  мускул  не
дрогнул на его лице. Почуяв опасность, он вновь обрел свою ясную голову.
   - Да, я с ним знаком, как все в городе. Но и только. Я вел  для  него
несколько дел. Самых простых.
   Какая скромность! Майк Рабле два или три раза спас  Банни  Капистрано
жизнь, исключительно благодаря своему недюжинному уму.
   Раздался звонок. Майк так и  подскочил.  Насей  раз  это  могла  быть
только Сэнди Джонс. И как не вовремя!  Он  сделал  вид,  что  ничего  не
слышал.
   - Звонят, - заметил Малко.
   Звонок  повторился.  Майк  Рабле  встал.  Прямо  в  дверях  Сэнди   с
подозрительным пылом бросилась ему на шею.
   - Дядюшка Майк!
   Отвечая на ее поцелуй, Майк почуял знакомый запах "Джи энд Би". Глаза
Сэнди  неестественно  блестели.  Пьяным-пьяна,  -  понял  Майк.   Помимо
"маленького  платья",  доходившего  до  середины  ляжек,  на  ней   были
золотистые  сапожки  и  такого  же  цвета  колготки.  Ну   просто   сама
благопристойность. При виде Малко и Синтии она в  растерянности  застыла
на пороге.
   - А, так у тебя тут сабантуйчик!
   Взгляд ее остановился на Малко. Она наморщила лоб:
   - Я вас уже видела!  Это  вы  тогда  привезли  Банни  полный  чемодан
башлей.
   Майк Рабле от удивления чуть не проглотил свои  очки.  Он  решительно
ничего не понимал.
   - Верно, - подтвердил Малко.
   Сэнди плюхнулась рядом с ним на диван, откровенно  зазывно  улыбаясь.
Взгляд ее упал на развернутую газету, лежавшую  на  коленях  Малко.  Она
громко икнула и издала презрительный смешок:
   - Гляди-ка, его уже нашли. А Банни-то говорил, что не отыщут до зимы.
Джо-Мороженщику надо было глубже копать...
   Майку Рабле показалось, что его голова сейчас расколется.  Он  открыл
было рот, чтобы заставить Сэнди замолчать, но ее уже понесло.
   - Ну и свин  же  он  был,  этот  парень!  Надо  же  -  отказаться  от
пятидесяти штук и предпочесть пулю  в  брюхо.  А  аппарат-то  так  и  не
нашелся. Банни до сих пор из-за него ночей не спит!
   Малко насторожился.
   - Какой аппарат?
   - Заткнись! - выкрикнул Майк Рабле.
   Сэнди расхохоталась, не обращая на него внимания.
   - Да ведь он же сделал снимки, этот  тип.  Но  когда  его  сцапали  в
"Голден Наджет", ни аппарата,  ни  пленки  не  нашли.  И  он  так  и  не
раскололся, куда их дел.
   Майк Рабле в отчаянии  вскочил,  одним  прыжком  пересек  комнату  и,
схватив Сэнди за руку,  попытался  поднять  ее  с  дивана.  Она  яростно
отбивалась, силясь высвободиться. Однако старый адвокат вытолкнул ее  из
кабинета в тесную прихожую и захлопнул за собой дверь.
   - Пусти меня! - вопила Сэнди.  -  Я  знаю,  ты  хочешь  трахнуть  эту
крашеную шлюху!
   Майк  Рабле  отступил  на  шаг  и  с  размаху  залепил  ей  увесистую
затрещину.  Голова  Сэнди  стукнулась  о  стену.  Оглушенная,  она  вмиг
умолкла.
   - Заткнись! - прорычал Майк. - Попридержи язык. Ты сама не понимаешь,
что несешь.
   Слегка  протрезвевшая,  Сэнди,   шмыгнув   носом,   сделала   попытку
оправдаться:
   - Но это же не "чужой". Это дружок Банни. Он привозил ему башли...
   - Идиотка, -  перебил  ее  Майк.  -  Это  как  раз  "чужой".  Да  еще
журналист. Вынюхивает тут про Тони.
   Пары "Джи энд Би"  улетучились  окончательно.  Сэнди  задрожала  всем
телом. Она полностью протрезвела, ничего  не  могла  понять  и  ей  было
страшно.
   - Только не говори Банни, - взмолилась она.
   Майк открыл дверь и вытолкнул Сэнди на лестничную площадку.
   - Не скажу, только ради всего святого убирайся!
   В лифте Сэнди Джонс продолжала дрожать и всхлипывать. Впервые в жизни
у нее не было ни малейшего желания заниматься любовью.
   Майк Рабле вернулся в  кабинет  и  вызывающе  посмотрел  на  Малко  и
Синтию, готовый к решительной схватке. При виде ног молодой  женщины  он
чуть было снова не позабыл обо всем  на  свете,  однако  сумел  овладеть
собой и даже выдавил из себя улыбку.
   - Эта девица совершенно пьяна, - сказал он. - Я очень сожалею...
   Золотистые глаза Малко внимательно смотрели на адвоката.
   - Она не пьяна и вполне в своем уме, - возразил  он.  -  Она  сказала
чистую правду. Этого репортера убили по  приказу  Банни  Капистрано.  Вы
должны нам помочь. Дело принимает скверный оборот, а вы завязли в нем по
уши.
   Майк Рабле снова улыбнулся - на этот раз иронически:
   - Если вы рассчитываете  на  свидетельство  Сэнди,  чтобы  предъявить
обвинение Банни... Да и вообще, в этом городе, имея друзей, за  убийство
можно получить не больше полугода условно. Что до  меня,  я  предпочитаю
завязнуть, но остаться в живых. Я  ничего  не  знаю  и  мне  нечего  вам
сказать.
   Малко поднялся. Синтия тоже. Из всех пор старого  адвоката  буквально
сочился страх.
   - Возможно, мы еще увидимся, - сказал Малко.
   Старый адвокат вперевалку шел за  своими  гостями,  в  последний  раз
созерцая ноги Синтии. Решительно, ее шорты были на  грани  приличия.  Но
когда дверь захлопнулась, он вздохнул с облегчением.  Странные  все-таки
журналисты. Чутье подсказывало ему, что они не те, за кого себя выдают.
   Теперь,  когда  опасность  миновала,  к  нему  вернулся  его  обычный
аппетит. Упустить двух женщин за один день - это уж слишком! Правда,  он
знал одну негритяночку, которая облегчит его карман  всего  на  двадцать
долларов и будет счастлива. Но его скаредная натура не могла смириться с
таким расточительством. Достав свою записную книжку, он  полистал  ее  и
нашел адрес одной разведенной  дамочки  с  вулканическим  темпераментом,
которая обычно в этот час загорала в бассейне "Кайзер Паласа".  Как  раз
то, что ему нужно. Может быть, она даже пригласит его пообедать.
   Но надо же, какая тварь эта Сэнди, подумал он.

***

   Обескураженный Малко смотрел на шесть сотен игровых  автоматов.  Мимо
прошла группа хохочущих негров, один из них отпустил сальность по поводу
бедер Синтии. Пестрая толпа заполнила все тротуары,  люди  сновали,  как
муравьи, из одного казино в другое. На фасаде "Голден Наджет" гигантский
ковбой из неоновых трубок  изрекал  каждые  тридцать  секунд  неизменное
"Хэлло, старина!", поднимая вверх большой  палец  длиной  сантиметров  в
двадцать. Грохот автоматов и гомон игорных залов  были  слышны  даже  на
улице.
   - Куда мы идем? - спросила Синтия.
   Она стоически переносила жару, толкотню и  гвалт,  хотя  чувствовала,
что вот-вот спечется заживо на  раскаленном  тротуаре.  Выйдя  от  Майка
Рабле, Малко решил восстановить путь, которым  прошел  Генри  Дуранго  в
день своего исчезновения. Благодаря Сэнди они знали  теперь  о  снимках.
Надо было попытаться найти исчезнувший  фотоаппарат.  Включив  в  машине
кондиционер, они с Синтией для начала принялись просматривать "Лас-Вегас
Сан". Журналисты хорошо поработали. Тут  было  все.  Сперва  интервью  с
некой Ди Виндгров, соседкой Банки Капистрано,  которая  призналась,  что
Генри Дуранго жил у нее несколько дней. В то утро он рано ушел; с  собой
у него был фотоаппарат с широкоугольным объективом. Больше  она  его  не
видела.
   Затем следовало лаконичное  заявление  служащего  мотеля  "Фламинго":
когда за полчаса до ареста в "Голден Наджет" репортер вышел  из  мотеля,
фотоаппарат был при нем.
   Внизу страницы была помещена прекрасно выполненная фотография шерифа,
которой заявил, что когда  его  люди  арестовали  Генри  Дуранго,  чтобы
передать его частным детективам "Дюн", у него не было  ни  аппарата,  ни
пленки.  Насколько  ему  известно,  добавил  шериф,   фотографа   вскоре
отпустили; во всяком случае, в этом его  заверила  администрация  "Дюн".
Тот факт, что тело  Генри  Дуранго  было  обнаружено  в  сотне  миль  от
Лас-Вегаса, говорит о том, что убийство не имеет  никакого  отношения  к
"Дюнам". И наконец, короткое интервью с Банни  Капистрано,  который  был
снят на фоне игорных столов. Он  ослепительно  улыбался.  Он  ничего  не
понимает в этой истории и неприятно удивлен, что  начались  разговоры  о
смерти его любимого и горячо оплакиваемого брата  Тони.  Далее  следовал
намек  на  недоброжелателей  и  конкурентов,  которые,   несомненно,   и
распускали эти гнусные сплетни. Банни даже позволил себе  упомянуть  имя
одного  недавно  прибывшего  в  Лас-Вегас  миллиардера,  погоревшего  на
одиннадцать миллионов на покупке серебряног