ьна?  Я
могу сто раз это  повторить,  а  доказать  -  никак!  Я  был  последним,
последним, черт возьми! Я ушел,  оставил  ее  одну,  идиот!  Нужно  было
остаться до тех пор, пока "она тоже не уйдет!
   - Но ты же не знал, чем все кончится!
   - Вот именно! - рявкнул он. - Я так и заявил следователю! Сказал, что
если я хотел ее убить, то почему так глупо себя повел и остался с ней?!
   Если бы я это задумал, то ушел бы вместе со всеми, а потом  вернулся!
И тогда фиг бы меня подозревали больше остальных!
   Он вскочил и быстро зашагал прочь. Ирина побежала за ним. Ей  удалось
догнать его, схватить за руку и развернуть к себе.  Борис  задыхался,  и
она видела - тот близок к истерике. Сама не зная, как на  это  решается,
да еще на улице,  средь  бела  дня,  Ирина  приподнялась  на  цыпочки  и
поцеловала его в губы. Он оторопел - девушка почувствовала, как  сбилось
его дыхание. Ирина отстранилась и глянула по сторонам. На них смотрели -
но не больше, чем обычно смотрят на целующуюся парочку. Многие  даже  не
обратили на них внимания.
   - Успокойся, - тихо проговорила она, сжимая его руку в своей. - Давай
пойдем куда-нибудь. Хочешь, ко мне? Это две остановки на автобусе.
   У меня и обед есть, я вчера вечером готовила. Поехали?
   И он позволил отвести себя на автобусную остановку.

***

   Едва переступив порог своей маленькой квартирки,  Ирина  захлопотала.
Она пыталась скрыть свое смущение, ухаживая  за  гостем,  предлагая  ему
чай, кофе, кресло, приготовленное с вечера жаркое... Борис отказался  от
всего, кроме  кресла.  Он  уселся,  невидящим  взглядом  обвел  стены  и
уставился на свои колени. Ирина присела неподалеку от  него,  на  диван.
Оба молчали, и тиканье старого будильника казалось удивительно  громким.
Будто кто-то щелкал пальцами, отбивая частый ритм, иногда сбиваясь.
   "Подумает, что я  ему  навязываюсь,  -  в  замешательстве  размышляла
Ирина, рассматривая свои руки. - В общем,  конечно,  позор...  Сама  его
поцеловала, затащила к себе... А он даже ничего не сказал. Как будто так
и нужно. Можно подумать, женщины ему проходу не дают! Что-то я этого  не
замечала!"
   И  в  самом  деле,  Борис  -  нескладный,  долговязый,   похожий   на
подростка-переростка - вовсе не выглядел дамским угодником.  Правда,  ей
давно нравился его веселый нрав, умение рассказывать анекдоты... Да еще,
может быть, его глаза - темно-серые, с желтыми искорками. "Но это еще не
повод, чтобы вешаться ему на шею", -  подумала  девушка  и  выпрямилась,
пытаясь придать себе неприступный вид.
   - Извини, - встрепенулся Борис, заметив ее движение. - Я задумался...
Просто у меня голова не на месте. Он со мной говорил, как  будто  это  я
сделал.
   Клянусь, я не выдумываю! И почему  он  у  тебя  не  взял  подписку  о
невыезде, а у меня взял?
   - Он просто забыл, - предположила Ирина.
   - Нет! Он точно думает на меня. И я тебе  скажу  почему!  Девчонку-то
зарезали - так же, как нашу Елизавету. Разве женщина способна на такое?
   Ирина мягко напомнила, что вчера, на  попойке,  она  говорила  то  же
самое, а он ее не поддержал.
   - Я ведь тоже думала, что женщина на такое  не  способна,  -  сказала
она. - Ну не верю я в такое!
   Отравить - да, застрелить - случается... Но чтобы ножом  по  горлу...
Да еще два раза... Теперь-то я точно думаю, что это был мужчина.
   - Значит, я?! - вскинулся Борис.
   - Нет. Не ты. Кто-то другой.
   -  А  как  этот  другой  туда  попал?!  -  В  его  голосе   зазвенели
истерические нотки, и  он  снова  показался  ей  похожим  на  подростка.
Легковозбудимый, вспыльчивый... Нелепый и невиновный. Невиновный  -  она
была уверена в этом, хотя сама не знала почему. Возможно,  потому,  что,
когда его поцеловала, его губы оказались солеными - дожидаясь ее,  Борис
плакал.
   Она была уверена в этом.
   - Разве так уж  трудно  попасть  в  мастерскую?  -  возразила  Ирина,
вставая с дивана и раздвигая шторы. Утром,  поднявшись,  чтобы  идти  на
работу, она не  сделала  этого,  и  теперь  в  комнате  было  темновато.
Беспощадный дневной свет ударил ей в  глаза,  и  Борис  невольно  поднял
руку, будто защищаясь от удара. - Кто-то мог позвонить, и она открыла.
   - Она бы не открыла незнакомому, - возразил он. - Она боялась, говорю
тебе! Осмелела только потому, что кровь уже смыла, да и водка, наверное,
подействовала...
   - Значит, пришел кто-то знакомый!
   - Ну да, я вернулся!
   Девушка присела на подлокотник кресла, взяла его за руку:
   - Прекрати истерику. Иначе я пожалею, что поцеловала тебя.
   Он засмеялся, опуская голову, стараясь не встречаться с ней взглядом.
Вырвал руку и прикрыл ладонью глаза.
   - Кошмар! Что ты со мной возишься, неужели тебе не  страшно?  Те  две
дуры сбежали от меня как от чумы! Им, видите ли, было противно сидеть со
мной рядом! Отговорились тем, что дома дела...
   Если дела - зачем вообще пришли на работу?
   Ирина окончательно рассердилась:
   - Что для тебя важнее: мнение каких-то дур - или мое? Я верю, что  ты
не убивал Лену, - тебе этого мало? Может, я одна в это верю, но все-таки
это уже немало! Ты докажешь, что не делал этого!
   Мы докажем!
   - Как? - спросил он. - Что я могу доказать? Я  рассказал  следователю
то, что узнал от Ленки.  Когда  мы  остались  вдвоем,  она  мне  кое-что
сообщила.
   Весьма странную вещь. Оказывается, в тот день, когда убили Елизавету,
в мастерскую явилась какая-то  женщина.  Представилась  как  Елизаветина
знакомая, и Ленка открыла ей дверь. Понимаешь?  Все  повторяется!  Ленка
опять осталась одна, вечером, чтобы убраться.  Кто-то  позвонил,  и  она
открыла...
   А ведь  тогда  ей,  наверное,  было  еще  страшнее  -  ведь  убийство
совершилось накануне!
   - Она открыла кому-то дверь?! - изумилась Ирина. - Кому? Что это была
за женщина?
   - Лена не знала. Ну, пусть даже она вне подозрений,  просто  знакомая
Елизаветы. Все может быть. Но ты понимаешь, что и вчера она тоже кому-то
открыла, - ведь после того, как я ушел, она,  наверное,  заперла  дверь.
Кто-то пришел, позвонил, эта дурочка посмотрела в глазок... И  почему-то
отперла. Она не испугалась.
   Борис рассказал, что следователь  выслушал  эту  историю  и  все  его
предположения без всякого энтузиазма. Ничего не записал,  ни  о  чем  не
спросил.
   Как будто это какая-то незначительная деталь.
   - Может, решил, что  я  пытаюсь  заговорить  ему  зубы,  не  знаю,  -
пробормотал Борис. - Ну а как я могу доказать, что, когда ушел, она была
еще жива?
   - Она не выходила вместе с тобой?
   - Вышла, с мусорным ведром. Ну и что?  Уже  темнело,  и  кто  там  ее
разглядел во дворе, не знаю...
   Ну пусть даже найдутся свидетели, что мы  вышли  вместе  и  она  была
жива. А будут  ли  свидетели,  что  я  туда  не  возвращался?  Никто  за
мастерской специально не наблюдал!
   - Значит, ее убили вскоре после того, как ты ушел. - Ирина уже забыла
о том, что злилась на Бориса. Ее захватил азарт. - Ты говорил,  что  она
почти закончила уборку?
   - Да. Осталось работы минут на десять,  не  больше.  На  мой  взгляд,
конечно, я же в этом не разбираюсь.
   - Значит, за эти десять минут кто-то туда и зашел. И  знаешь,  что  я
думаю? - Ирина вскочила и зашагала по комнате. -  Я  думаю,  что  кто-то
все-таки следил за мастерской! Ведь на Лену не могли  напасть,  пока  ты
находился там! Значит, дождались, когда ты уйдешь, и тогда уже напали.
   Ирина так разволновалась, что не заметила, что Борис тоже встал.  Она
ощутила на плечах его руки и, повернувшись, оказалась у него в объятиях.
На этот раз он поцеловал ее - страстно, горячо.
   - Ты правда веришь, что я не виноват? - прошептал парень.
   - Да, - так же тихо ответила она.
   - Почему? Все против меня.
   Ирина не ответила - спрятала голову у него на груди. Она была намного
ниже Бориса, так что едва достала ухом до его груди. Зато  слышала,  как
сильно колотится его сердце.
   - Я действительно не трогал ее. - Борис прижал девушку к  себе.  -  Я
остался... Скажу тебе  правду  -  чтобы  ты  позлилась  немножко.  Чтобы
заревновала. Мне хотелось как-то тебя расшевелить.
   Она улыбнулась, но он не видел этой улыбки и продолжал говорить:
   - Когда ты мне  на  прощанье  сказала,  чтобы  я  к  ней  не  лез,  я
обрадовался, подумал, что тебе не все равно, что ты ревнуешь... Если  бы
я знал, чем все это кончится, я бы сбежал  оттуда  первым!  Но  что  мне
теперь делать?
   Голос Бориса окреп, и она  услышала,  что  его  сердце  стало  биться
ровнее. Осторожно высвободившись из его объятий, девушка отошла к окну.
   Ей сейчас не хотелось думать и говорить об убийстве.  "Опять  он  все
портит",  -  подумала  она.  Но  в  то  же  время  Ирина  понимала,  что
несправедлива - о чем он мог еще думать в такой день...
   - Если бы хоть знать, за  что  ее  убили,  -  тихо  сказала  она,  не
оборачиваясь. - Ведь это совершенно бессмысленное убийство. Ну  что  она
могла знать?
   Ничего. Меньше, чем любой из нас.  Ты  говоришь,  приходила  какая-то
женщина... Может быть, она имела отношение  к  убийству,  а  Лену  убили
потому, что она видела ее?
   - Тогда почему именно вчера? Ведь та приходила в субботу.
   - Не знаю... Ничего другого в голову не приходит. А ты как думаешь?
   Борис подошел и  встал  рядом.  Ирина  откинула  голову  и  коснулась
затылком его плеча. Это было похоже и на случайное прикосновение,  и  на
ласку.
   Но Борис этого будто не  заметил.  Он  сказал,  что  вчера  Лена  его
удивила. Она сказала что-то странное - он даже не понял, что она имеет в
виду, а объяснить девушка отказалась.
   - Это было, когда вы все ушли, - объяснил Борис. - Мы остались  одни,
и я видел, что она о чем-то задумалась...  И  как  будто  хотела  что-то
сказать, посоветоваться.., но не решилась. Сказала только:
   "Это не может быть правдой". Что-то вроде этого.
   И мне тогда показалось, что она знает больше, чем говорит.
   - Но что она могла знать? - удивилась Ирина. - Ты думаешь, поэтому ее
и убили?
   И Борис ответил, что ничего другого ему просто в голову не  приходит.
Разве что одна фраза Лены, оброненная в общем разговоре - когда все  еще
сидели за столом. Ирина воскликнула:
   - Да, помню! Мне тоже показалось, что это странно, но я  решила,  что
девчонка выдумывает, пытается набить себе цену!  Она  тогда  рассуждала,
что женщина с разными глазами просто отвлекала  внимание  от  настоящего
убийцы? Да?
   - Верно, - подтвердил парень. - Ты помнишь, как она  выразилась?  Она
сказала: "Ведь туда заходил кое-кто еще, но об этом все забыли.  Но  все
равно, обязательно вспомнят!" Мы пропустили ее слова мимо ушей - кто  же
воспринимал Ленку всерьез! И ты решила,  что  она  задается,  и  я...  А
кто-то из нас слушал ее очень внимательно...
   - Что?! - вздрогнула Ирина, впервые почувствовав  настоящий  страх  -
липкий, омерзительный, будто сердце окунулось в какую-то ледяную  слизь.
- Ты думаешь, что это сделал кто-то из наших?! Из тех, кто  сидел  тогда
за столом?!
   И Борис ответил, что, как ни страшно, он в этом почти уверен.

Глава 13

   Вечер понедельника Варя провела сидя в кресле и уставившись  в  экран
телевизора. Время от времени она начинала дремать - дневного сна явно не
хватило, чтобы наверстать упущенное. А завтра утром ей нужно было  выйти
на работу. Дети Кристины вели себя на удивление прилично -  не  дрались,
не швыряли друг в друга продуктами, не  требовали,  чтобы  Варя  с  ними
играла. Они только попросили разрешения наполнить ванну водой и поиграть
там с катером - новенькой игрушкой, которую  недавно  подарили  старшему
мальчику. Варя охотно это разрешила, предупредив  Гришу,  чтобы  тот  не
залил пол водой  и  не  дал  младшему  Ване  утонуть.  Тот  торжественно
пообещал последить за дисциплиной, и следующие два часа Варя не видела и
почти не слышала детей.
   Сквозь дрему она пыталась размышлять о ситуации, в которой оказалась.
Мысли путались, наплывали одна на другую, иногда заедали -  как  старая,
заезженная пластинка. "Нужно сдать пленку, чтобы  отпечатали  фотографии
той женщины из Питера.
   Но я и так уверена, что это - та самая. Та, чью фотографию мне  отдал
следователь. Антонина Павловна Дубовская. Если я хочу кого-то  обвинить,
то нужно обвинять ее...  Так  написала  Лиза.  Но  в  чем  обвинить?  Та
каким-то образом сумела довести Андрея до петли. Странно.  Что  она  ему
сказала? Чего он так испугался? Не так уж невиновен, как я думаю...  Что
хотела сказать Лиза и почему не решилась? Теперь ее уже нет. И  ее  мужа
тоже нет - ох, сейчас я о многом  бы  его  расспросила  -  трезвого  или
пьяного, все равно! Почему Лиза не написала прямо, что женщина на пленке
- ее родная тетка, сестра ее матери? У нее  были  какие-то  причины  это
скрывать? Да, возможно... Ей не хотелось, чтобы я  об  этом  узнала.  Но
тогда зачем она вообще указала ее полное имя? А телефон и адрес не дала.
Как странно она действовала - шаг вперед, два назад.
   Как будто хотела мне что-то сообщить - и никак  не  решалась.  Что-то
неприятное, разумеется. Но так или иначе, я знаю имя. Имя  той  женщины,
ее лицо.
   Город, где она живет..."
   - Тетя Варя! - раздался детский крик. - А мама вам сказала,  что  нам
сегодня можно лечь попозже?
   Нам она сказала!
   Перед ней стоял мокрый  с  ног  до  головы  Ваня  -  вокруг  его  ног
образовалась небольшая лужица, которая  стремительно  расширялась.  Варя
встрепенулась, в ужасе на него  уставилась.  Эта  бегущая  вода,  капли,
падающие в лужу, стекающие по кончикам пальцев...
   Это напомнило ей то, о чем она предпочла бы навсегда забыть.  Николай
в кресле - с простреленной головой. И стремительный  бег  выпущенной  на
свободу крови.
   - Вы что там... - начала она - и вдруг охрипла, - Вытрись! Немедленно
переоденься! Вы что там учудили?!
   Она бросилась в ванную  и  увидела,  что  Гриша  ползает  по  полу  и
собирает пролитую воду какой-то огромной тряпкой в розовый цветочек. При
ближайшем рассмотрении оказалось, что это купальный халат Кристины. Варя
застонала и вырвала у него из рук импровизированную тряпку.
   - И ты тоже вытирайся и переоденься! Берите полотенца и марш  отсюда,
бандиты!
   Мальчишки даже  не  сопротивлялись.  Они  явно  решили,  что  недаром
провели время и на  сегодня  развлечений  достаточно.  Ползая  по  полу,
подтирая воду и двигая ведро, Варя лихорадочно прикидывала: не успели ли
они залить соседей?  Если  да  -  спокойный  вечер  испорчен.  Мелькнула
приятная мысль, что, в конце концов, это не ее соседи, не ее дети  и  не
ее квартира, - так что особенно убиваться не стоит. Но от этой мысли она
снова почувствовала свое одиночество. Да, у  нее  самой  намного  меньше
забот, чем у Кристины. Но разве она от этого счастливее?
   Соседи, вероятно, легли спать. Или же им просто повезло и  вода  была
собрана вовремя. В полночь  Варя  насухо  вытерла  пол,  приняла  душ  и
улеглась на диван в большой комнате. Она думала, что уснет как убитая  -
после таких-то непредвиденных упражнений с тряпкой. Но сон никак не шел.
Она всегда любила засыпать при слабом свете, а тут приходилось лежать  в
полной темноте - Кристина сняла со стены над диваном ранее висевший  там
фонарик.
   И с хихиканьем объяснила подруге, что он пострадал предыдущей ночью.
   "Ну и пусть развлекается на здоровье, - подумала Варя, закрывая глаза
и слушая тишину. - Если есть желание и возможность...  Ей  все  нипочем.
Сняли телефон - прекрасно, не будет звонить маньяк.
   Развелась с мужем - прекрасный повод найти нового кавалера. Пошла  на
поминки - познакомилась с Виталием. Дети разбомбили ванную -  зато  воду
вытирала я, а Кристина вовсю развлекается... Может, так и нужно жить?  И
все само собой образуется. Надо попробовать..." Но в глубине  души  Варя
прекрасно понимала, что и пробовать не стоит  -  у  нее  все  равно  так
никогда не получится. Мешало проклятое  чувство  ответственности  -  это
из-за него она всю жизнь выбирала не то, что ей нравилось, делала не то,
что хотела, думая, что превыше всего  -  порядок  и  приличия.  Кристина
никак не могла поверить Варе, что у той ни разу не  было  любовника.  "В
тридцать-то лет? - восклицала она. - Да ты ископаемое!"
   Варя перевернулась  на  другой  бок  и  вздохнула,  приминая  кулаком
подушку. "Может быть, я и ненормальная, - подумала она, глядя в темноту.
- Может, меня действительно вытащили из раскопок и самое лучшее - скорее
закопать обратно... На моем месте Кристина пустилась бы  в  какую-нибудь
лихую авантюру... Ей бы даже дети не мешали - у  меня  ведь  их  нет.  И
через месяц она уже  обо  всем  бы  забыла.  А  меня  вот  больше  всего
интересует, чем та женщина шантажировала моего мужа..."
   Она подумала, что в любую минуту может позвонить этой женщине -  ведь
ее телефон у нее имеется.
   Телефон на салфеточке из вагона-ресторана. Правда, когда Варя звонила
ей в первый раз, она не знала ее имени. Та представилась как Нина...  "И
сумела заговорить мне зубы, - с досадой подумала  женщина.  -  Чего  она
только не наплела! И познакомилась-то с Андреем только в поезде! А  Лиза
пишет, что они давно были знакомы. И телефонами  они  обменялись,  чтобы
тот мог связаться с ее мамой и снять комнату в  Питере...  Какое  наглое
вранье!"
   Варя вдруг встрепенулась и села. В комнате по-прежнему было темно, но
ей показалось, что стало светлее. Она все время чувствовала, что в  этой
истории было какое-то противоречие - и оно заключалось даже не в  словах
той женщины, а в чем-то еще... И теперь она поняла, в  чем  дело.  "Если
Андрей был давно с нею знаком - почему они только  в  вагоне  обменялись
телефонами? Они виделись в Питере - несомненно, ведь Андрей снимал ее, а
она - его! Как же они встречались, если у него не было ее  телефона?!  У
нас в номере телефон был, но, чтобы дать этой женщине номер, Андрей тоже
должен был знать ее питерский телефон! Черт-те что! Зачем он написал его
на салфетке? Потерял? Забыл? Попросил повторить? Не знаю... Не думаю".
   Сон как рукой сняло. Будь сейчас ее воля - Варя среди  ночи  выбежала
бы в поисках мастерской, где  могли  бы  отпечатать  фотографии.  Пленка
лежала у нее в сумочке - она держала ее в одном конверте с письмом  Лизы
и снимком Дубовской.
   Туда же она вложила салфетку - ей хотелось, чтобы все эти  вещи  были
вместе. "Это не та женщина, другая! - стучало у нее в висках. -  Женщина
из вагона-ресторана и женщина, которую опознала на снимках  Лиза,  -  не
одно лицо! Хотя... Что это я?! Мать Лизы видела снимок - не могла же она
не узнать родную сестру! А Лиза не могла не узнать родную тетку! Значит,
это одна и та же... Но тогда - чей телефон на салфетке?"
   Она бы проверила это немедленно. Невзирая на позднее время, позвонила
бы по этому  номеру  и  потребовала  от  Нины,  чтобы  та  назвала  свою
фамилию... Но телефона у Кристины больше не было, и  Варя  ворочалась  в
постели, мучаясь оттого, что сейчас у нее связаны руки...
   Кристина вернулась со своим поклонником  чуть  свет  -  еще  не  было
шести. Варя к тому времени уснула и  страшно  напугалась,  когда  кто-то
принялся трясти ее за плечо.
   - Господи, ты?! - спросила она, уставившись на склонившуюся  над  ней
подругу. - Который час? Я что, проспала?
   Кристина после бессонной ночи выглядела так,  что  Варя  невольно  ей
позавидовала, - румяные щеки, блестящие глаза. Она звонко  засмеялась  и
затормошила подругу:
   - Вставай, позавтракаем!  Виталик  сидит  на  кухне,  чтобы  тебя  не
смущать. Да накинь что-нибудь и выходи! У нас такая новость!
   Через  несколько  минут,  наспех  приведя  себя   в   порядок,   Варя
поздоровалась с Виталием. Тот привстал и неловко  пожал  протянутую  ему
руку - видно, колебался, не поцеловать ли ее.
   - Господи, какое дикое время! - Варя уселась за стол и  взглянула  на
часы. - Что вы так рано встали?
   - А мы не ложились. - Кристина ставила на стол бокалы, искала штопор.
- Выпьем? За успех!
   - Чей успех? - Варя никак не могла  прибрать