удача подобна  патрону, который надо  умело  вогнать в ствол и
послать в цель. Капитан Фокс отлично с этим справлялся.
     И все же сержант Роупер ему не доверял.
     Интересно,  что думает об этом Салливан. Салливан  -- хороший парень, и
всегда умел разбираться в  людях. Он первым раскусил, что было на  уме у той
шлюхи из городка, куда они ходили отдохнуть от влажного леса. Впрочем, стоит
ли сейчас вспоминать об этом.
     Все-таки, что в этом ящике?
     Роупер  увидел их  первым, хотя и не отдал себе в этом отчета. Он понял
это только тогда, когда  автомат  вздрогнул в его руке, посылая пулю  в тело
узкоглазого.
     Их  было  немного -- очевидно, просто  обшаривали местность.  Либо  они
забрели  очень  далеко  от  своей  деревни,   либо  в  этих  местах  кое-что
переменилось с тех пор, как здесь побывали разведчики.
     Салливан залег рядом, его руки тоже сжимали автомат.
     Две очереди пробарабанили  по стволу  над ухом  Роупера. Сержант  узнал
резкий стучащий голос советской модели, и от этого знакомого звука почему-то
стало спокойнее. Стреляли двое.
     Салливан выкатился из-за дерева, нажимая на курок. Из зарослей напротив
раздался сдавленный крик. Ветер  слегка  покачивал  длинные резные листья --
звук отнесет к океану, это хорошо.
     Они наткнулись на желтомазых случайно или это засада?
     Роупер слегка  наклонился  вправо,  ствол его автомата  высунулся из-за
липкого дерева. На  каске стоявшего  напротив него солдата  было прикреплено
несколько веток. Роупер выстрелил, солдат исчез из глаз.
     Сержант вновь отступил за ствол и прислушался. Над лесом висела тяжелая
тишина. Он постоит несколько секунд, потом пойдет вперед.
     Напротив росло еще  одно дерево. Почти такое же  толстое, как  и то, за
которым стоял Роупер. И за ним тоже был человек.
     Районг  осторожно  переложил автомат в левую руку и проверил, хорошо ли
вошла обойма. Это была последняя.
     Как оказались  здесь американские собаки? Что им понадобилось? В районе
деревни Пхаан не было ничего, что могло бы их заинтересовать.
     Если только они снова не решили вырезать мирных жителей, послав к ним в
тыл карательный отряд.
     Американских собак  не может быть  очень много. Районг должен  дойти до
отряда  и  сообщить лейтенанту.  Но  сначала он должен убить тех двоих,  что
прячутся за деревом весенних бабочек.
     Роупер медленно отсчитывал секунды. Оставалось еще пятнадцать,  и можно
будет попытаться.
     Салливан поднялся и сделал несколько шагов.
     Слишком рано.
     По  листьям прощелкала очередь, Салливан упал.  Роупер посмотрел на  то
место, где он только что стоял, но высокие растения скрывали тело.
     Он  попал  в  американца, и тот не  встал. Либо  он  мертв, либо тяжело
ранен.  Выстрелить  еще  раз?  Районг  хорошо  видел  крупное  толстое  тело
американца, смявшее молодые побеги. У него осталась только одна обойма. А за
деревом стоит второй.
     Роупер замер. Ему хотелось  подойти к Салливану,  чтобы узнать, жив  ли
он. Но сержант давно отучил себя от подобных порывов.
     Теперь их оставалось двое -- он и узкоглазый.
     Узкоглазый должен уйти живым, чтобы рассказать о том,  что произошло  и
вызвать подкрепление. И тогда всем крышка.
     Но  для  того,  чтобы  уйти, узкоглазый  должен  повернуться  спиной  к
Роуперу. Даже если он пойдет спиной вперед, Роупер услышит его.
     И сержант стал слушать.
     Влажная тишина обволакивала  его,  палец спокойно  лежал  на  спусковом
крючке. Он ждал.
     Районг стоял  в нерешительности. Наверняка это были  только  разведчики
американцев.  Когда  подойдет основной отряд, ему,  Районгу, уже  не удастся
уйти, чтобы предупредить своих.
     И тогда американские собаки войдут  в деревню  и убьют всех. Убьют, как
они сделали это в Чайо, Пхонгали и Чауто.
     Он должен  предупредить лейтенанта, чтобы тот направил отряд в деревню.
И пусть американская собака стреляет Районгу в спину.
     Сержант  ждал.  Он  мог позволить  себе ожидание, а  узкоглазый не мог.
Поэтому  тот  двинулся первым. Роупер переместился вправо и выпустил очередь
по кустам. Раздался шум падающего тела.
     Роупер вернулся за ствол и поменял обойму. Он снова ждал.
     Если узкоглазый  все  еще  жив,  то он  постарается убедить  Роупера  в
обратном.  Он будет  лежать,  пока  сержант не  подойдет  к  нему.  И  тогда
узкоглазый его убьет.
     Если успеет.
     Это значило, что ждать долее не имеет смысла.
     Роупер осторожно опустился на корточки, после чего быстро перекатился к
соседнему дереву.
     Теперь узкоглазый находился сбоку.
     Районг лежал на боку,  перед его глазами покачивалась  ветка с широкими
листьями, и солнечный свет играл радугой в каплях росы.
     Он  не был серьезно ранен.  Он сможет  дойти  до отряда. Но  американец
должен думать, что он мертв. И тогда Районг убьет американца.
     Черт бы побрал эти листья. Роупер выпустил  очередь  по тому месту, где
должен был лежать узкоглазый, и прыгнул. Жизнь -- это весы, на чашах которых
лежат шансы  противников.  В  момент прыжка  преимущество было у лежащего  в
зарослях азиата. Но -- только в это мгновение. Главное, успеть приземлиться.
     Тень накрыла голубое  небо, заслонив  солнце. Американец был  прямо над
ним. Районг взметнул  в  воздух  руку  с зажатым  в ней  автоматом и спустил
курок.
     Узкоглазый  промазал. Роупер мягко спружинил обеими  ногами  о  влажную
траву и поздравил себя с тем, что  не поскользнулся. В  следующее  мгновение
его  правая  нога  взметнулась  в  воздух,  метя  в темный  ствол  автомата.
Желторожий уже не успеет прицелиться.
     Острая боль  пронзила кисть Районга, оружие мягко выпало  и  исчезло  в
листве. Черное мокрое от пота лицо американца нависало над  ним. Сейчас  или
никогда. Левая рука Районга распрямилась и в  воздухе  коротко свистнул нож.
Роупер охнул и отступил назад. После сильного толчка правое плечо онемело, и
он  даже  не  знал,  продолжает  ли  сжимать  приклад  автомата.  Узкоглазый
пружинисто выпрямился, и в его правой руке оказался тесак.
     Сержант сделал шаг назад, пытаясь нащупать пистолет, и поскользнулся.
     Американец лежал перед ним, его правое плечо было залито кровью. Районг
позволил  себе потерять несколько секунд, проверяя, крепко  ли держат  тесак
пальцы, онемевшие после удара сапога американца. Потом он прыгнул.
     Твердое корневище упиралось в затылок Роупера,  и сержант вспомнил, как
когда-то в Гарлеме один парень, который был гораздо старше, вот так же напал
на него с ножом. Когда это было?
     Роупер резко  выбросил  вверх  ногу. Тесак улыбнулся  сержанту, на лету
испуская солнечные зайчики. Узкоглазый покачнулся, но устоял.
     Левая рука сержанта сомкнулась на  рукоятке пистолета. Он  не успел еще
полностью вытащить  оружие,  а  большой  палец  уже  щелкнул, снимая  его  с
предохранителя.
     Роупер выстрелил.
     Пальцы  Районга сильно болели. Возможно, они были  сломаны, но  это  не
имело значение. Главное -- удержаться на ногах.
     Ему почти это удалось, когда он почувствовал сильный толчок в грудь.
     Роупер выстрелил снова.
     Большой жук со  сверкающими крыльями  медленно  полз по  стволу  дерева
весенних бабочек. Районг сделал шаг назад и упал.
     --  Отличная работа, сержант, --  тихий  голос капитана Фокса проник  в
сознание Роупера откуда-то сзади. -- Можете двигать рукой?
     --  Желтомазая обезьяна, -- прохрипел сержант, поднимаясь из травы.  --
Со мной все в порядке, капитан. Левой я стреляю не хуже.
     -- Желтомазая  обезьяна? -- глаза Дуэйна Фокса насмешливо  прищурились.
-- Странно слышать подобное от вас, сержант.
     Он  отошел  к  Галлапу,  который  перевязывал Салливана. Роупер смотрел
вслед капитану, пытаясь понять, что тот имел в виду.
     -- Их было пятеро, капитан, -- услышал он голос Каспера. -- Все мертвы.
     -- Пора уходить отсюда, -- резко сказал Фокс. --  Думаю, у нас есть еще
несколько часов, прежде чем те поймут, где нас искать.  Нам  хватит времени,
чтобы добраться до берега. Сможете идти, Салливан ?
     Роупер  последний  раз  посмотрел  на узкоглазого и захромал к Галлапу.
Боль в руке становилась сильнее, но это пройдет. Берег уже совсем близко.
     Глаза  Районга  были устремлены в светлое небо, и в них было столько же
жизни, сколько и в белых пушистых облаках. Он не успел никого предупредить.

        3

     Под®езжая  к дому,  в котором  коротал  дни  и  ночи  злодейский  Уесли
Рендалл,  я снова  и снова  задавался  вопросом, стоило ли ехать к  нему, не
собрав  предварительной  информации.  Конечно,  было  бы  гораздо  приятнее,
обладай я какими-нибудь вескими аргументами -- скажем,  обоснованной угрозой
натравить на него один  из колумбийских наркокартелей. Но  до заветного  дня
передачи  акций оставалось совсем немного  времени, и как знать, сколько его
уйдет на поиск кирпича, которым можно помахать перед носом Рендалла.
     Он  рассчитал  все  правильно,  не  дав  Кларенсу  Картеру  возможности
поразмыслить. Мериен  Шелл убили в ночь с субботы на  воскресенье, за девять
дней  до срока, а младшему отпрыску  великого банкира потребовалось еще пара
дней, чтобы решиться рассказать все  дяде. Последний также просовещался день
с адвокатом, в результате чего вторник уже клонился к полудню.
     Итого оставалась ровно неделя на то, чтобы избавить Картера-младшего от
обвинения в убийстве и сохранить фамильные акции в лоне семьи.
     Когда колеса моего автомобиля мягко погрузились в гальку перед входом в
дом Уесли Рендалла, я задумался еще раз. Не  зная, что и кого я увижу,  я не
стал заранее обдумывать план действий, но одним из возможных  вариантов было
прямое наглое запугивание.
     Стоило мне увидеть дом Рендалла, как я понял, что это не пройдет.
     Конечно, это не был шикарный особняк, в котором живет большинство  моих
клиентов -- но домик оказался весьма и  весьма неплох. Его владелец  явно не
принадлежал  к  породе людей, готовых  отказаться  от  доли в крупном банке,
столкнувшись с голословной угрозой.
     Я позвонил несколько  раз и стал  ждать,  оглядывая фасад и  прикидывая
стоимость дома.
     Я  сразу понял, что это  он, как только увидел. Таким и должен был быть
Уесли  Рендалл  -- в  легкой белой  рубашке  с короткими  рукавами,  простых
брюках, с открытым взглядом голубых глаз и легкой морщинкой между бровями.
     -- Прекрасный день, не так ли? -- сказал он.
     -- Отличный, -- кивнул я. -- Кларенс Картер передает привет.
     Он расплылся в широкой улыбке, какие всегда нарисованы  на  физиономиях
положительных героев в комиксах.
     -- Так вы друг Кларри. Очень, очень рад -- проходите. А я-то думал, что
знаю всех его друзей. Выпьете что-нибудь?
     Изнутри дом Рендалла выглядел ну ничуть не хуже, чем снаружи. Мебель из
гостиной  неплохо смотрелась  бы  и  в  моей. Под потолком висела люстра  --
достаточно красивая, чтобы стало ясно, что  она дорогая, но и не  настолько,
чтобы казаться аляповатой.
     -- Минеральную воду, -- осклабился я.
     Рендалл  на  мгновение замер  у  стойки,  переваривая мой ответ,  потом
громко рассмеялся и позвонил. Если он и  понял, что  я  имел в виду Джейсона
Картера, то больше никак на это не отреагировал
     -- Вы  не представились, --  заметил он,  указав мне  на  нечто среднее
между диваном и кушеткой.
     В комнату  вошел человек в костюме лакея. Поразмыслив немного, я понял,
почему он его носил. Очевидно, это и был лакей.
     -- Минеральной воды для  нашего  гостя, Джеймс, -- сказал Рендалл. -- Я
налью себе виски, если не возражаете, мистер -- ?
     -- Меня зовут Майкл Амбрустер, -- пояснил я.  -- Друг  детства Джейсона
Картера.
     --  Тогда  вы  неплохо  сохранились,  -- усмехнулся Рендалл.  -- Может,
хотите еще чего-нибудь?
     Он, не фальшивя, играл роль  милого друга. При таком начале минут через
пять  он  предложил бы  воспользоваться душем и  одолжить  мне  свои  ночные
тапочки. Поэтому я решил осторожно приступить к делу.
     --  Печальная история произошла с девушкой, --  заметил  я.  --  И  еще
печальнее будет для тех, кто постарается этим воспользоваться.
     Поверите ли -- он и ухом не повел.
     -- Увы, увы, -- с грустью в голосе сказал он. -- Вы правы. Я  уже видел
в  газетах несколько статей. Человек  убит  -- а они раздувают  дело  только
потому, что в  нем замешан  племянник  крупного  банкира.  Хлеб  журналистов
растет на крови -- вам так не кажется?
     В поле моего зрения  снова появился Джеймс, неся  на подносе  бутылку с
минеральной водой, стакан и лед.
     -- Я имел в виду не газетчиков, -- сказал я, плеснув себе немного. -- Я
имел в виду вас, Уесли. Вы меня поняли?
     Он посмотрел на меня и рассмеялся.
     Это было так неуместно, что я чуть не подавился водой.
     -- В чем дело? -- пробурчал я. -- Я  забыл снять свой клоунский нос,  а
вы только сейчас это заметили?
     -- Простите, -- сказал Рендалл. -- Ради бога, простите, просто я только
сейчас вспомнил, где слышал вашу фамилию.
     -- Надеюсь, не в списке голливудских травести?
     -- Бросьте. Вы занимались тем делом с нефтяными скважинами?
     Я скромно  кивнул.  Парень определенно умел  нравиться.  Всегда приятно
чувствовать себя знаменитостью.
     -- И Джейсон Картер нанял вас?
     Я  снова кивнул, сделал  глоток и  для  важности откинулся  на  спинку,
распластав на ней руку.
     --  Если помните дело о скважинах,  Уесли,  то  должны  знать, что я  в
точности  выполнил все  пожелания  моих клиентов...  А теперь мой  клиент --
Джейсон Картер. Улавливаете, на что я мягко намекаю?
     Можете мне не верить, но он снова расхохотался.
     -- У вас и  вправду неплохая репутация, мистер Амбрустер, -- сказал он.
-- Но если  хотите ее сохранить, следует отказаться  от предложения Джейсона
Картера.
     Я  выпучил глаза. Я  вломился  сюда, фактически  в®ехал на танке, чтобы
прижать этого  типа  к стене и как следует его припугнуть. А теперь он начал
угрожать мне.
     -- Рассудите сами, -- Рендалл неопределенно  повел рукой в воздухе.  --
Акции перейдут к Клару в  следующий  вторник.  Вернее, уже  в этот, так  как
сейчас вторник. Если  он  не выполнит условий -- право же,  весьма простых и
безобидных -- то ему придется горько пожалеть  об этом. И не через неделю, и
не через месяц, а на следующее же утро. В среду.
     Я вытащил из кармана пятицентовик,  привстал и  положил  его на  столик
перед  Рендаллом.  Тот  удивленно  посмотрел  на  меня,  и  я   самодовольно
усмехнулся. Все же я нашел способ сбить с него спесь.
     --  Гонорар  за  консультацию  относительно  дней  недели, --  смиренно
пояснил я. -- Продолжайте.
     Рендалл снова рассмеялся, взял монетку и засунул в карман.
     --  Вы умный человек, -- произнес он. Это была не лесть, а  констатация
очевидного факта. -- Ну что вы сможете сделать за неделю? Набить мне морду?
     -- Хоть сейчас, -- я расплылся в улыбке.
     -- Можно попробовать... В крайнем случае, соберем  приятелей  и устроим
коллективную потасовку. Но вот  только  вашему клиенту это не поможет.  Меня
били не раз. Когда занимаешься таким бизнесом, как у нас с вами, к подобному
привыкаешь и перестаешь бояться. Вот вас часто грозились избить?
     Каков наглец.  Или  он рассчитывал,  что  я  приглашу  его  в  гости на
следующее Рождество?
     -- Изрядно, -- кивнул я. -- И чаще всего они  держали  слово -- вернее,
пытались.
     Он кивнул.
     -- Держу пари, это вас не останавливало... Не остановит и меня.
     --  Семь дней  -- большой срок,  -- усмехнулся  я.  Слова  должны  были
звучать  значительно,  хотя ручаться не могу.  --  Вот  я  посидел  с  вами,
поговорил, попил воды. По вашему следу уже  пущены лучшие  ищейки  западного
побережья. К вечеру досье  на вас будет  лежать  на моем столе. И  если я не
найду  в  нем места, которое позволить размазать вас по стенке мастерком  --
можете смело потребовать у меня ириску.
     Он кивнул.
     -- Вы  правы. У каждого из нас есть прошлое, и почти все мы хотели бы о
нем  забыть. Однако  другие не дают  нам сделать этого, хотя, видит бог, они
также мечтали бы навсегда избавиться от своего прошлого. Конечно, меня можно
прижать -- как и любого другого. Но только это вам не поможет.
     -- Вот как?
     -- Конечно. Я ведь не босс. Я  всего лишь кочерга, которой поворачивают
уголья. Если  меня  раздавят,  --  я не буду в  восторге, но и  вы толку  не
получите. Я всего лишь кукла, надетая на руку, обладатель которой спрятан от
вас  ширмой.  Вы  можете долго  гоняться  за мной --  и,  пожалуй,  наконец,
подловите. Но что проку? К  тому времени рука, управляющая мною, скроется. А
все ниточки -- у нее, а не у меня, мистер Амбрустер.
     Он встал и  сделал  несколько шагов по комнате. Очевидно, это  было его
привычкой.
     -- Поймите,  я  всего  лишь разменная  пешка, авангард, направленный на
сомкнутый строй. Когда я буду повержен,  основные силы окажутся  уже слишком
близко, и ничто не спасет от удара ваш штаб.
     Он пожал плечами.
     -- И вам нравится роль разменной пешки?
     -- Я реалист.  Кроме того, мое  положение гораздо более  стабильно, чем
могло вам показаться из моих слов. Я просто рассматривал крайний вариант. Не
думаю, что вы сумеете добраться до меня.
     Он откинул голову  набок  и задумчиво  посмотрел куда-то  вдаль  сквозь
нежно-розовый потолок.
     --  Пожалуй,   я  слишком  переутомился  за  последний  месяц,   мистер
Амбрустер.  Я  подумываю  о  небольшом   отпуске  --  этак  с  неделю.  Уеду
куда-нибудь... Как раз успею вернуться к началу процесса.
     Он повернулся и  снова  посмотрел  на меня. Его  улыбка  была открытой,
милой и донельзя омерзительной. Я тоже осклабился и встал.
     -- Спасибо за минеральную воду, мистер Рендалл. Чтобы вы не сочли  меня
неблагодарным, я занесу вам бутылочку в тюрьму.
     Он расхохотался и дружески хлопнул меня по плечу.

        4

     Когда я подходил к своей  машине, которую  оставил  перед входом  в дом
Рендалла, то весь кипел от злости. Этот придурок вел  себя так, будто у него
на  руках все  козыри,  и  это выводило  меня из себя.  Но что  бесило  меня
по-настоящему -- так это то, что он был абсолютно прав.
     Однако минеральная вода оказалась весьма неплохой.
     Я  всегда  тщательно  запираю  машину,  особенно  когда  оставляю ее  в
подозрительном районе. Место,  где обитал  мой  новый друг Уесли, таковым не
являлось, но я был уверен, что все двери тщательно  заперты. Поэтому  я  был
немало удивлен, когда увидел, что в моей машине кто-то сидит.
     Я  не  взялся бы  определить,  сколько  ей  лет.  На  первый взгляд мне
показалось,  что  она  еще совсем девчонка,  но через  мгновение я  пришел к
выводу, что это далеко не так. Ее и без того вздернутый носик гордо указывал
куда-то в  небо, затянутые  в темные чулки бедра решительно  сжаты. Она была
одета так, как одевается  вульгарный человек, когда отправляется в приличное
общество  --  то  есть  вульгарно.  Естественно,  сама  она  была уверена  в
обратном.
     --  Разве  я забыл  отключить надпись  "свободно"?  --произнес  я. -- К
вашему  сведению, в  счет будет включено все  время,  что вы провели  внутри
такси.
     Она не улыбнулась. Казалось, что она надолго разучилась улыбаться.
     -- Майкл Амбрустер? -- спросила она.
     -- Автограф? -- я потянулся за ручкой.
     --Бросьте паясничать, -- резко бросила она. Для человека, пробравшегося
в  чужую  машину  --  предварительно  запертую  --  она  вела  себя  слишком
вызывающе. -- Я должна поговорить с вами.
     Я откинулся на спинку сиденья,  с любопытством оглядывая ее наряд.  Мне
было  интересно, в чем  она привыкла ходить, вращаясь в  привычном для  себя
окружении.
     Она помолчала несколько секунд, пока до нее не дошло, что я  жду, когда
она начнет.
     --  Не  здесь,  --  ее  голос  звучал  еще  более  резко.  --  От®едьте
куда-нибудь, найдите спокойное место.
     П