нию ко мне и рухнула лицом вниз.
     -- Аделла --  неплохая  девочка,  Стивен, -- пояснил я  толстяку,  -- и
телохранитель из нее тоже ничего. Но бой был неравным.
     Я наклонился и поднял свое оружие.
     Толстяк, все это время просидевший у стойки, слегка пошевелился.
     -- Я  припомню тебе и это, Майкл, -- прошипел он. -- А теперь убирайся.
Или хочешь и мне врезать?
     Я широко улыбнулся.
     -- Ты  плохо меня знаешь, Стивен. Я не  бью тех, кто слабее меня. Я над
ними издеваюсь.
     Мои пальцы нырнули во внутренний карман и извлекли маленький прозрачный
пакетик. Я слегка потер его, дав Стивену возможность послушать  легкий хруст
белого порошка.
     -- Героин,  и весьма  неплохой, --  пояснил  я.  -- Прости,  --  все же
придется дать тебе по голове рукояткой пистолета. Потом я упрячу куда-нибудь
этот рождественский подарок и позвоню в полицию. Ты ведь  знаешь,  как любит
тебя наш  окружной прокурор. Получив шанс  посадить  тебя  за решетку, он от
радости даже пожертвует пятьдесят центов Красному Кресту.
     -- Ты этого не сделаешь, -- процедил сквозь зубы Стивен.
     -- В прошлый раз сделал, -- я пожал плечами.  -- Но  вот теперь ты вряд
ли отделаешься парой недель. Знаешь ли, повторный арест...
     Стивен посмотрел на меня с ненавистью, но я выиграл, и он это понимал.
     --  Чего ты хочешь? -- спросил он,  и у меня  закралась мысль, что этим
вечером он не станет за меня молиться.
     --  Уесли Рендалл, --  я помахал в воздухе  пакетиком. --  Все,  что ты
знаешь. Стивен сплюнул в пепельницу и посмотрел на меня исподлобья.
     -- Чертов клоун, --  процедил  он. -- Ладно. Но  только  тут ты потянул
решку, приятель -- я почти ничего не знаю.
     --   Стивен,   --   я   укоризненно   покачал  головой.  --   Ты   меня
разочаровываешь.
     --  Ты сломал мне два  ребра,  -- раздался с пола хриплый голос Аделлы.
Красавица явно преувеличивала.
     -- Я правда мало знаю,  -- сказал Элко. -- Уесли  Рендалл  -- скользкий
тип. Все у него вроде бы как на виду, но копнешь поглубже --  и  пшик.  Могу
рассказать тебе то, что знает весь Голливуд, то тебя ведь это не устроит?
     --  И  еще  ты назвал  меня  толстухой, --  продолжала Аделла, не делая
попыток встать.
     --  Заткнись, -- оборвал ее Стивен. -- Вот  что, Майкл. Все, что я могу
тебе сказать --  скажу. Покажется  мало --  черт с тобой,  авось отыщу  твой
героин  до  того, как  нагрянут копы.  Про  самого  Рендалла ничего вонючего
накопать я не успел. Но -- накопаю. Пару дней назад ко мне поступил заказ из
Юго-Восточной Азии. Откуда точнее -- сказать  не могу. Один тип хочет  иметь
полное досье на Рендалла через два дня. Своего имени он мне не назвал -- но,
заметь,  как я искренен с тобой, -- мои люди выяснили, что это какой-то  там
доктор  Бано.  Я собирался заняться им пристальнее,  но тут оказалось, что у
меня  ничего  нет  на Рендалла. Ронять марку  я не  могу, поэтому  пока веду
поиски только здесь,  но при случае  разузнаю  все  и про этого азиата. Тебе
решать -- достаточно это или нет.
     Со  Стивеном  Элко  легко  иметь  дело,  потому  что  он  профессионал.
Оставался один шанс из ста, что у него у рукаве припрятано  нечто ценное  --
скажем, фотографии Рендалла,  насилующего первую  леди. Но если он и  держит
под подушкой подобные снимки, то для извлечения  их  из толстяка понадобится
нечто большее, чем запугивание, а перегибать палку я не хотел.
     --  Передай Эду  мой привет,  -- сказал я, --  а тебе, Аделла, я пришлю
электрический пояс для похудания.
     С этими словами я развернулся и вышел.

        6

     На моем столе лежали три папки  из  искусственной кожи. На одной из них
было  написано "Уесли  Рендалл", на  другой  "Кларенс  Картер",  на  третьей
"Джейсон Картер". Я хмуро посмотрел на Франсуаз и спросил:
     -- Как тебе показался их адвокат?
     Она пожала плечами.
     -- Он  неплохой юрист,  если ты  это имеешь  в  виду. У него достаточно
сообразительности, чтобы понять -- с этим он не справится.
     -- С этим не справится ни один честный юрист, -- кивнул я. -- Поскольку
нам предстоит сделать необычайно грязное дело.
     --  Ты о  чем?  --  она  в удивлении приподняла брови. --  Ты что, убил
Рендалла, а потом закапывал части его тела по всей Калифорнии?
     --  Иногда  я не  понимаю,  как  мог  связаться  с  такой  бесчестной и
полностью  прожженной женщиной, -- с печалью в голосе произнес я. -- Неужели
твое сердце не  обливается  кровью при  мысли, что нам  платят  за то, чтобы
спасти убийцу от электрического  стула?  Кто  знает, может  быть, эти деньги
получены от торговли оружием где-нибудь на Ближнем Востоке.
     Она  посмотрела на  меня поверх  очков, которые  всегда надевает, когда
берет в руки любой клочок бумаги с буквами.
     -- Кларенс Картер виноват в убийстве ничуть не больше, чем ты или я, --
произнесла она. -- Если,  конечно,  его дядя рассказал нам правду. А  у тебя
есть сомнения? Или твое сердце начало обливать кровью просто  потому, что ты
любишь валять дурака?
     -- Если мои внутренности чуть не искупались сегодня в моей же крови, --
сказал я, осторожно вынимая из кармана пистолет подруги Мериен, -- то именно
потому, что я свалял дурака. Надо проверить эту пушку,  может, на ней что-то
есть. Машину также стоит отремонтировать.
     Я рассказал ей об утренних событиях, после чего открыл верхнюю папку.
     -- Мартин неплохо постарался, -- наконец изрек  я. -- Он успел накопать
достаточно за полдня.
     Хотя лежащего в  папке  материала и  не было  достаточно для постановки
широкоэкранного фильма, посвященного похождениям  моего  нового друга, в нем
все-таки хватало различных сведений.
     Уесли Рендалл приехал на  западное побережье  несколько  лет  назад. Он
купил дом в престижном районе и быстро влился в круг богатой молодежи. Через
год  или полтора стал  известным заводилой и  всешным другом. Никто не знал,
откуда  он получает средства к  существованию,  однако  я  был уверен, что у
Рендалла  достаточно прочная крыша, чтобы надеяться на  легкую победу в этом
направлении.
     Никто также не догадывался, откуда  он приехал в наш  город и что делал
до этого. Прошлое Уесли, о сокрытии которого он прочитал мне  поэму, все еще
оставалось тайной. Зато  папка содержала множество имен знакомых Рендалла, с
которыми люди  Мартина уже  вели  работу.  Я  просмотрел его и заметил  пару
знакомых имен.
     Папка,  посвященная Кларенсу  Картеру, оказалась  менее  интересной. Он
учился  в городском университете,  штудируя экономику.  Работал  в небольшом
банке,  но  особенных  успехов там  не добился.  Если его  привычка  убивать
молоденьких девушек в состоянии алкогольного опьянения и была  зафиксирована
в каком-нибудь медицинском или ином документе,  то  люди Мартина до него еще
не добрались.
     В  третьей  папке содержались уже  известные  мне  сведения  о  великом
семействе Картеров, а также список банков и иных корпораций, которым было бы
выгодно иметь возможность давить на Джейсона.
     --  Мартин  спрашивал,  следует ли  приложить  психологические портреты
ведущих  деятелей каждой  из  корпораций,  --  пояснила  Франсуаз,  -- чтобы
выяснить,  кто из них готов пойти столь далеко в противозаконных махинациях.
Кем бы ни был этот человек, он замешан в убийстве.
     -- Ну и?
     --Я  сказала  --  нет.  Это  слишком  долго.  Во  главе  любой  крупной
корпорации  стоит не один человек, их всегда  несколько, иногда  до десятка.
Среди   них  наверняка  найдется  пара  таких,  кто  готов   собственноручно
перерезать горло Джейсону Картеру, если это окажется для них выгодным.
     Я кивнул.
     -- Что сказал адвокат?
     -- Он  готов  представлять  Кларенса на  суде  в случае  необходимости.
Однако при существующем раскладе нам нельзя доводить дело до суда.
     --  Пожалуй,   я  поговорю  с  инспектором   Дешлером   из  отдела   по
расследованию убийств,  --  задумчиво произнес  я. -- Уточню, что  уже успел
накопать  старина  Маллен.  Когда в деле  замешаны такие люди,  как  Джейсон
Картер, полагаться на сведения из газет -- все равно что  переходить мост по
перилам.
     -- Ты думаешь, он нам поможет?
     Я пожал плечами.
     -- Дешлер всегда мог отличить виновного от подставленного, но не уверен
насчет этого случая. Ты обратила  внимание на список знакомых старины Уесли?
Знаешь кого-нибудь из них?
     -- Нескольких. В основном это все  дети из богатых семей. Не думаю, что
они могут чем-нибудь помочь нам.
     Дверь открылась, и на пороге появился Дональд Мартин.
     Когда  меня  называют частным  детективом, я всегда  говорю, что это не
так. Всю настоящую детективную работу выполняет именно он -- его люди следят
за  подозреваемыми, выясняют,  где те были, когда  министру  юстиции  выбили
золотой зуб, и делают другую подобную работу.
     --  Мы  получили пальчики  Рендалла,  Майкл, --  возвестил Мартин,  без
приглашения плюхнувшись в кресло. -- Если сможешь позвонить в ФБР, то ?
     --  Как  вам  это  удалось ? -- спросила Франсуаз,  пододвигая  к  себе
телефон.
     Мартин пожал плечами.
     --  Рендалл  вызвал к  себе механика этим утром.  Один из  моих  парней
заплатил ему за  то, чтобы тот не  сделал свою  работу. Заодно мы  проверили
машину -- зацепиться не за что.
     -- Отличная работа, Дон, -- кивнул я.
     -- Это  ты, Эшли, -- голос Франсуаз всегда немного меняется,  когда она
говорит с кем-то по телефону. -- Как дела. Нормально.
     Я  подмигнул  Мартину,  тот  подмигнул  мне.  Мы  еще  некоторое  время
подмигивали друг другу,  пока Франсуаз заливала елей в  телефонную трубку  и
отправляла по факсу отпечатки пальцев. Мы как раз успели обсудить результаты
президентских  выборов,  когда она наконец  опустила  трубку и сообщила, что
результаты   будут  вечером.  Мартин  пообещал  раскопать   еще  что-нибудь,
например, подкупить парикмахера Рендалла и раздобыть клочок его волос, чтобы
мы могли и это куда-нибудь послать. Я посоветовал ему раздобыть слепки ног и
сравнить  их   с  окаменевшими  отпечатками   следов  динозавров   в   музее
естественной  истории, чем  привел Мартина в восторг.  Он все  еще  смеялся,
когда выходил из кабинета.
     -- Как поживает старушка Эшли ? -- осведомился я, когда он ушел.
     --  Такое  впечатление,  будто  тебя  это действительно интересует,  --
ответила Франсуаз. -- У нас назначена встреча с Кларенсом Картером.

        6

     Этот подонок убил ее.
     Правый  кулак  Юджина Данби плотно впечатался  в  упругий  кожаный  бок
боксерской груши.
     Этот подлец, чертов папенькин сынок Картер убил ее.
     Хук  слева, справа.  Боксерская  груша мерно дрожит,  зажатая звенящими
пружинами. Получи, Картер. Это тебе за Мериен. И это. И это.
     Пот стекал со лба Юджина Данби, заливая ему лицо. Он ничего не замечал.
Ему не нужны глаза, чтобы видеть ее. А это было все, чего он хотел.
     Мери. Этот подонок убил тебя.
     Конечно, для  богатенького  плейбоя  ты была  не  более,  чем шлюхой --
девчонкой  на ночь,  с которой  можно делать все, что угодно  и как  угодно.
Можно  даже  убить, если  захочется.  Ведь у  папочки есть деньги,  и он все
оплатит.
     Дыхание  Данби оставалось ровным, как и должно быть у профессионального
боксера, отправляющего в нокаут  своего противника. И каждым своим ударом он
разделывался с человеком, убившим Мери.
     Она должна  была бросить папенькиного сынка, Данби говорил ей  об этом.
Она не хотела. Ей казалось, плейбой увлечен ею. Бедняжка ...
     Хук  слева,  справа.  Лицо Картера  покрывается  синяками,  он  падает.
Вставай, подонок. Еще удар.
     В их последнюю  встречу Мериен  была особенно красива. Она всегда  была
красива. Мери настоящая леди, что бы там о ней ни говорили.
     Они  встречались в  маленьком  отеле на берегу  океана.  Она никогда не
приводила Данби  в  свое  бунгало. Не  хотела, чтобы  он  столкнулся  там  с
Картером или с этим  вторым хлыщем,  с Рендаллом. Поэтому они встречались  в
отеле.
     На  следующий день Данби должен  был уехать в  Лас-Вегас. В этом городе
удачи он собирался встретиться  с Ренни  Логаном --  и их  мастерству,  а не
удаче, предстояло решить, кто из них двоих уйдет с ринга, а кого вынесут.
     Данби победил. И в эту же ночь Картер убил его Мери.
     Груша дрожит под мерными  ударами. То же самое будет и с тобой, Картер.
Только надо успокоиться.
     В тот вечер он приехал в отель раньше нее. Долго стоял у окна, глядя на
океан.  Если  он  выиграет матч в Лас-Вегасе, думал он, то сможет предложить
Мери кое-что. Конечно, не столько, сколько было у Картера, но кое-что.
     Ведь он любил ее, а Картер только использовал.
     Он узнал ее  шаги. Повернулся,  глядя, как медленно отворяется дверь, и
появляется она.
     Легкие резные туфельки  плотно охватывали  ее  ступни  --  это он их ей
подарил.  Носит ли она их,  когда  встречается  с Картером? Длинные стройные
ноги Мериен были покрыты нежным слоем загара -- она любила океан и пляж.
     Данби сделал шаг по направлению к ней, любуясь своей королевой.
     Короткая   темная  юбка  распахивалась   при  ходьбе,  открывая  плавно
покачивающиеся  упругие бедра.  Легкая белая  блузка  просвечивала насквозь,
вызывающе намекая  на лифчик цвета морского песка --  чуть более темный, чем
следовало, чтобы  быть  невидимым. Высокая грудь Мериен слегка  покачивалась
при ходьбе в такт движению бедер.
     На  полных  губах,  окаймлявших  ряд жемчужных  зубов,  играла  лукавая
улыбка. Мериен Шелл была настоящей леди, что бы о ней ни говорили.
     Данби сделал еще шаг, и ее упругие соски уткнулись в его грудь. Горячая
плоть девушки обожгла его сквозь легкую рубашку.
     -- Я пришла, мой чемпион, -- тихо произнесла она.
     Он не ответил.
     Их руки встретились, пальцы сомкнулись.  Он наклонился к ней и нашел ее
губы. Мериен крепче прижалась к нему, и его тело пронзила горячая сладостная
истома. Он отпустил ее руки и обнял за талию.
     Его Мери. Скоро он получит много денег и уедет с ней далеко-далеко, где
нет богатых хлыщей с их толстыми кошельками и нитяными душонками. Там  будет
только океан. И они двое.
     Мери откинула голову назад, слегка отстраняясь от него.
     -- Ты уезжаешь завтра, Юджин? -- спросила она.
     -- Да, детка, --  хрипло ответил он. Он ничего не мог поделать со своим
голосом,  хотя  добрую  сотню  раз  давал  себе слово  боксера-профессионала
следить за тем, что вытворяют слова, рождаясь в его глотке.
     -- Я выиграю  этот бой, --  сказал он.  --  Я получу много денег,  и мы
уедем. Правда, Мери?
     Она засмеялась. Ее смех был теплым, он успокаивал Данби и в то же время
безумно возбуждал. Ему хотелось слышать этот смех до конца своей жизни.
     --  Даже если ты не выиграешь,  мой чемпион, --  сказала она, -- мы все
равно уедем.
     -- Без  денег? -- его  пальцы ласкали ее спину.  -- Моя королева должна
жить в роскоши.
     -- У нас будут деньги, Юджин. -- она снова рассмеялась. -- Много денег.
И мы уедем.
     Что она хотела этим сказать? Он  собирался спросить ее,  ему  следовало
это сделать.
     Горячие руки  Мериен опустились на шею Данби. Губы девушки прижались  к
его.
     -- И я буду только твоей, Юджин, -- тихо промолвила она, -- навсегда.
     Крепкие руки боксера  осторожно блуждали по ее спине. Он сильный, очень
сильный -- гораздо сильнее Кларенса. Но  и тот  тоже может  сделать  девушку
счастливой...
     Данби  слегка  отодвинулся  от  Мериен,  его  короткие  грубые  пальцы,
привыкшие  смыкаться  в кулаке под боксерской перчаткой,  неловко взялись за
верхнюю пуговицу  ее  блузки. Он чувствовал  сквозь ткань, как вздымается ее
грудь. Данби расстегнул первую пуговицу и принялся за вторую.
     Дурачок... Вот  где  у  Кларенса  никогда  не  бывало  заминок. Он умел
раздеть ее свободно, изящно, и в те мгновения ей казалось, что, снимая с нее
цветные тряпки, он в то же время одевает ее в бархатистую  пену океана.  Она
была счастлива  с Кларенсом --  но прекрасно понимала, что это состояние  не
продлится дальше постели в бунгало, купленном на деньги Уесли Рендалла.
     А  на  Юджина можно положиться. Он  никогда не бросит ее. К тому  же он
такой сильный...
     Данби  справился со второй  пуговицей и перешел к третьей. Он спешил, и
от  этого его  сильные грубые  пальцы  становились еще более  неловкими.  Он
чувствовал под  руками  ее  упругую  грудь, и его  душа  наполнялась  теплой
щенячьей радостью.
     Юджин Данби был счастлив.
     Длинные пальцы Мериен осторожно сомкнулись  на его запястьях. Он поднял
глаза к ее лицу,  она улыбалась.  Девушка мягко отвела руки  Данби от себя и
начала расстегивать блузку.
     Данби закинул обе руки  себе за плечи и начал стаскивать сорочку  через
голову. Кларенс никогда бы этого не сделал...
     Когда голова Юджина вынырнула из тесных об®ятий  воротника, блузка Мери
была  уже  распахнута. Он  положил ладони  ей  на  плечи и осторожно  совлек
рубашку.
     Пальцы  девушки уперлись в  его грудь и  начали неторопливо обследовать
ее. Данби расстегнул застежку на юбке. Мериен слегка качнула бедрами, и юбка
опала, как лепестки черной розы.
     Руки  Мери  спускались все  ниже, пока не начала теребить  его  молнию.
Ладони Данби легли на ее груди, из ее горла вырвался вздох.
     -- Ударь меня, Юджин, -- хрипло сказала она, -- ударь.
     Его правая рука оторвалась от розовой плоти, затянутой в оранжевую сеть
лифчика, и поднялась в воздух. В глазах Мериен плавилось томление. Он слегка
размахнулся и ударил ее по правой щеке.
     Голова девушки качнулась в  сторону, ее  глаза закрылись, крепкие белые
зубы закусили нижнюю губу.
     Его левая рука нащупала застежку лифчика и осторожно расстегнула ее. На
этот раз у него получилось быстро.
     -- Ударь меня, -- голос Мериен был хриплым и таким  волнующим. -- Ударь
меня, Юджин. Изнасилуй меня.
     Она стояла перед ним, почти полностью обнаженная, и два соска упирались
в его грудь, как габаритные огни дорогого автомобиля. Он толкнул ее в плечи,
и она упала.
     Данби  медленно  выступил  из  брюк.  Он сам  не  помнил,  когда  успел
разуться.  Зовущее тело  девушки  распростерлось перед ним,  черная  полоска
трусиков властно приказывала сорвать их.
     -- Изнасилуй меня, Юджин, -- повторила Мериен. -- Скорее же.

        7

     В  самый  разгар  рабочего дня президенту крупнейшего банка на западном
побережье следовало бы  восседать в огромном кресле в центре своего  офиса и
отдавать распоряжения,  но Джейсон Картер встретил  нас  у входа. Если  бы у
меня  были шляпа  или пальто, было бы  интересно подать их ему и посмотреть,
что он с  ними будет делать, но, к  сожалению, ничего похожего я с собой  не
захватил.
     --  Что-нибудь  удалось  выяснить?  --   резко  спросил  банкир  вместо
приветствия.
     Конечно, этим утром мы  с ним уже здоровались, но с его стороны было бы
гораздо  милее  осведомиться,  не  слишком ли жарко на улице  для полуденных
поездок.
     -- Все наши люди сейчас заняты этим делом, -- ответила Франсуаз.
     Она всегда ставит меня в тупик подобными ответами. С одной стороны, это
выглядит так,  будто мы  пресмыкаемся перед  клиентами. С другой, если  бы я
всегда отвечал им так, как мне приходит в голову,  вряд ли у нас вообще были
бы какие-нибудь клиенты. Я  еще  не  разобрался с  этим  вопросом, но  потом
обязательно поставлю его на повестку дня.
     -- Как  же ваш банк сможет обойтись без вас сегодня ? -- осведомился я,
проходя вслед за Картером. Его дом был гораздо больше, чем у Уесли Рендалла,
и  несравненно богаче  обставлен. Но  у моего  нового друга-вымогателя  было
гораздо больше вкуса.
     -- Там  мои  дети, -- лаконично ответил  Картер. -- Я полностью могу на
них положиться.
     Мне тут  же захотелось вставить,  что последний человек, говоривший мне
то же самое о своих  детях, через пару дней был найден мертвым, а  еще через
несколько недель окружная прокуратур